В городе М на улице Большая Кутуховская доме номер пять квартире сорок девять наступал очередной Новый год. Как и полагалось, он приближался с Востока, с каждым часом завоевывая все новые территории.
Восседая на диване перед неизменным и давно выученным наизусть «С легким паром», хозяин квартиры Анатолий Недодайкин размышлял о том, что в тот час, когда он услышит бой курантов, на Дальнем Востоке его троюродный брат Степан будет спать в салате «Приморский».
Степан хроническим алкоголиком не являлся, когда-то еще в почившем Союзе он был комсомольцем и спортсменом. Что касалось красоты, Анатолий ничего конкретного сказать не мог, однако, тот факт, что за неполные сорок Недодайкин старший успел сменить трех жен и народить двух сыновей, свидетельствовал о том, что бабы его все-таки любили.
И только тридцать первого декабря Степан позволял себе, как выражался старший сынок Константин, «оторваться по полной».
Отрыв уже лет двадцать заключался в генеральной уборке, приготовлении салата по секретному личному рецепту из крабового мяса, риса и майонеза, смешении столового вина за номером двадцать один с шампанским и продукцией местных винопромышленников и мирном засыпании через три часа после наступления святого для каждого русского, а тем более, советского человека праздника.
Жена Степана Амнэзия Петровна предпринимала всяческие попытки, привести застолье в более интеллигентное русло, но все мужчины семейства Недодайкиных неукоснительно соблюдали традиции.
А Анатолий думал, что было бы совсем неплохо сесть в самолет и встречать каждый час Новый год заново. Однако, объективно оценив силы, и ощутив на фоне безысходности легкий голод, смотался на кухню, дабы стянуть что-нибудь вкусненькое.
Закадычная дама сердца Маргарита свет Львовна его интерес к пыхтящему, шкварчащему и аппетитно пахнущему праздничному ужину не оценила и надавала по рукам со словами:
- Не трожь, аппетит перебьешь.
К счастью под руку подвернулось кухонное полотенце, но больше испытывать судьбу Анатолий не стал и ретировался на балкон курить.
Всматриваясь в тающие в темном декабрьском небе клубы дыма он размышлял о том, что из года в год повторяется одно и тоже, что праздник превратился в нудную обязаловку, и никому из встречающих, в общем-то, и не нужен.
Разве хочет его жена, стоять весь вечер у плиты, а он глядеть из года в год повторяющиеся программы? Или чокаться с натянутыми улыбками, набивать животы, смиряясь с последствиями объедаловки, и, наконец, ложиться спать, дабы через некоторое время все повторить сначала?
Душа требовала праздника, но прекрасно понимала, что не дождется.
В сердцах Недодайкин выругался в предновогоднюю ночь и сплюнул вниз непогашенный окурок.
«А черт бы с ним, - решил Анатолий, - сейчас холодно, сам потухнет».
И в хмуром настроении вернулся в комнату.
Красная звездочка, отличимая лишь размером и яркостью от бесчисленных вспышек пиротехники, юркнула на балкон пятого этажа.
Засидевшийся за компьютером Вениамин Гребин, конечно же, ее не заметил.
- Слышь, ты, Веник, - мурлыкала тем временем синеглазая львица, проходившая в форуме под ником ДМБ295, - как НГ встречать намерен?
- Спать буду.
- Ты что блюзер? – мгновенно среагировал обществовед Синицин. – Ай да с нами на Красновуху!
- Вот еще, - подключилась к разговору Красная Шапка, - там сейчас Ментов больше чем встречающих, опять же толкотня и стекло проносить не дают.
- Да, непонтово...
- Да, ничего вы не понимаете, - обиделся Синицин, - мы водку в кадку деревянную наливаем, проносится, как не фиг делать.
- А пьете как?
- А у нас половник и тоже деревянный. Кто из вас, блюзеров, пил водку из ковша в Новый год на Красной площади, а потом орал песни под елочкой? Не понимаете вы романтики!
- То, что вы насываете романтикойс, молодой человек, хорошо спонтаннос, - заметил Старик Мордиец истый ариец. – А когда каждый год по одному сценарию быстренько такс в рутинус превращается.
- Вот-вот, - согласилась ДМБшная львица.
- Точно, - кивнула Шапка.
- ППЦ, - отреагировал какой-то Левый и Рыжий и тотчас был забанен за мат.
- Да, ну вас, - зевнул Вениамин, - я уже вторые сутки в сети и этот Новый год мне не уперся.
К этому времени красная искорка успела шмыгнуть в неплотно прикрытую дверь двадцатилетней тумбочки, доставшейся семейству Гребиных от бабушки, дедушки, а то и вообще от дальних родственников.
В укромных внутренностях было сухо и уютно: в меру тепло и не душно. Нашлись и старые газеты, журналы «Огонек» за восемьдесят бородатый год и даже коробок чудом непромокших спичек. Хранящийся здесь же керосин звездочка решила приберечь на десерт и принялась танцевать на макулатурном великолепии.
- Эка тебя угораздило, болезный, - посочувствовал Бакланнинг, - сеть сетью, но не стоит отрываться от реальности. Ты ж в туалет сходить не забываешь?
- У кого развлекуха, а у меня работа: за таким дерьмом, как некоторые форумы чистить, - огрызнулся Вениамин, накалякал в конце послания недовольную рожу, подумал и стер.
- Это кого ты сейчас обозвал?!
- Твоего отца дите!
- Мальчики, не ссорьтесь!!! :-@
- Да, ладно те, Веник, забей.
- Участник форума под ником Бакланнинг получает предупреждение за использование оскорбительных поучений. Участник форума под ником Веник получает предупреждение за использование оскорбительной лексики и намеков. Вениамин, то, что вы чистите от скверны чужие форумы, не дает вам право засорять наш.
- Прошу прощения.
- Извините, - в конце поста появилась глупо выглядящая физиономия, пожимающая плечами и опускающая глаза.
С роботом не поспоришь, и ему не втолкуешь, что во время от времени возникающих перепалках нет ничего обидного ни для одной из сторон. Когда Вениамин хотел кого-то всерьез задеть, всегда был предельно вежлив и спокоен. И мало кто мог догадаться, что происходит, пока оппонент не психовал и не посылал форум, администрацию и всех и вся вместе взятых.
Вовремя схватить Вениамина за руку мог, пожалуй, только реальный модератор, да еще старикан ариец.
- Однако вернемся к кабанам, как выражался наш прапор, - поспешила убить неловкую паузу синеокая львица. – Как будем праздновать, чтобы не было мучительно больно?
- Особенно голове!
- У вас, Бакланнинг это нормальное состояние, шасть под лавку, пока дедушки думу думают!
- Да я здесь с декабря девяностого года!
- Врешь! Рунета тогда еще не было, как и сети вообще.
- Малышка, она тогда носила гордое прозвище ФИДО!
- А давайте здесь Новый год отмечать? - предложила Красная Шапка.
- О, вот вам и спонтанность, - ухмыльнулся Синицин.
- И, главное, все свои, - заметила откуда-то взявшаяся Бибися.
- Только я буду пить Столичную, - предупредила львица.
- Ладно, - зевнул Вениамин.
Спать ему пока не хотелось, тем более, в пьянке по сети есть огромный плюс: в том, что не видишь лица того, с кем выпиваешь. Поднимай ты хоть самогон или бутылку минералки, написать можешь все что угодно, главное – общий настрой и желание общаться.
Минералки не было, зато в холодильнике ждали своего часа 24 пивные банки.
- А я тогда буду глушить Кинзмараули.
Президент уже произносил пламенную речь, Анатолий открывал шампанское, а Вениамин чокнулся с монитором и нашлепал на клаве душераздирающее «УРРРА!!!», когда искорка добралась до вожделенной бутыли с легковоспламеняющейся жидкостью. Понюхала, облизнулась, и приступила к трапезе.
Чпок, - открылось Шампанское.
Бздынь, - вторила ей стеклянная бутыль.
Тумбочка неожиданно занялась ярким пламенем.
- Совсем пиротехники обалдели, у меня сейчас за окном так бахнуло, что стекла затряслись...
- Не брюзжите, Бакланнинг, наступитс и на вашей улочке праздникс с фейерверками и пирогами.
- Ага, если какой-нить Камаз перевернется.
- И тогда уж всем автомобилистам мало не покажется.
- Ох, - укоризненно покачала рыжей шевелюрой львица, - и не стыдно вам птичку обижать?
- Он не птица, а глагол, - авторитетно заявил Синицин, - у него «инг» в окончании!
- А мне все равно. Дай, я тебя пирожком угощу и соленым огурчиком.
Вениамин осушил до дна первую банку, открыл вторую. В горле пересохло и очень хотелось пить.
Родившийся на свет посредством загула шальной искорки и керосина дым, спешил вырасти. Сначала он устремился вверх, но неожиданно напавший из-за угла ветер прибил его к окну.
- А у соседки пирожки, кажись, подгорели, - отстучал Вениамин, - горелым жесть как несет.
Бух.
Бджись.
Ды-дымгс.
Послышалось на улице. Вениамин оглянулся и икнул.
Вскрик жены застал Недодайкина врасплох как раз между доеданием оливье и накладыванием курицы с черносливом.
- Ай, смотри-смотри...
За окном валил густой дым, временами на заднем фоне рвались шутихи и осыпался гроздями салют.
У Анатолия скрипнуло в голове, и он завис, туго соображая, что сейчас вроде бы зима, а зимой пожаров не бывает... кажется.
Звонок в пожарную часть на Кривоколенном тринадцать поступил первого января в час ночи.
Прапорщик Оборзец принял сигнал, икнул, закусил селедочным хвостом и приказал строиться.
Вызов был странным. По словам звонивших, горел соседский балкон. Оборзец за долгую службу в пожарке видел всякое, но этот вызов заочно отнес к чьей-то шутке: весьма злой, учитывая в какое время он поступил. Впрочем, делать было нечего, и, запасшись ящиком водки и кой-каким закусоном они отправились на вызов.
За руль сел сам Оборзец, поскольку считал себя самым трезвым и знающим все улицы и переулки, пожалуй, кроме только этой несчастной Кутуховской.
Машина ревела сигналкой, то ли приветствуя наступающий год, то ли разгоняя немногочисленных таксистов. Опрокидывая стакан и закусывая соленым огурцом, Оборзец на дорогу не отвлекался, полагая, что, во-первых, пожарка большая, во-вторых железная, а в-третьих, с этакой дискотекой он всегда прав.
На перекрестке Свободного проспекта и Колодниковой дорогу ему преградила старенькая, но гордая пятерка ДПС.
Гаишники по определению считали себя самыми правыми на дороге, даже без сигналки или габаритов. Здесь же они остановились с кристально чистыми намерениями срубить бабла с осмелившихся сесть за руль автолюбителей. В трезвость в новогоднюю ночь они не верили, впрочем, для подстраховки внутрь приборчика была заложена тоненькая марля со спиртом.
ДПСники мирно сидели в бело-синем монстре, слушали радио и приговаривали вторую бутылку, когда внезапно их охватило легкое беспокойство.
Для повышения настроения, выпили.
Беспокойство усилилось.
Всмотревшись в зеркало заднего вида, сидевший за рулем капитан Бобицкий вместо того, чтобы выматериться сказал только «Ой-йо» и судорожно повернул ключ.
Непривыкшая к подобному хамству машина чихнула, но заводиться отказалась. Ей вообще все было по фигу, и требовала она масла, зимней резины, новый трамблер и замены прокладки между рулем и сиденьем. Однако тронуться с места ей все-таки пришлось.
Пожарка мягко ткнула ее в бампер и понесла вперед. Гаишники опешили, Оборзец икнул, светомузыка, затыкаться так и не собиралась.
Опомнившийся прапорщик резко нажал на тормоз, но не учел неблагоприятных погодных условий. Машины расцепились, и покатились в разные, одним им веданные стороны.
Пятерка отполировала бордюр и остановилась, пожарка вылетела на встречку до смерти напугала какого-то автомобилиста и запрыгнула на тротуар. Неудачно выросший столб испугался и поспешил убраться подальше.
- Уфф... – сказал Оборзец, когда машина остановилась.
- Ой-йо, - повторил гаишник.
- У нас же пожар! – вспомнил Оборзец.
- Вот сволочь! Куда?! – заорал Бобицкий.
- Ой, народ, а я, кажись, горю... – отстучал Вениамин.
- Что значит «кажись»? – поинтересовался Синицин.
- У меня балкон полыхает... зимой.
- Не верю, - Станиславский.
- Это шутиха какая-нибудь залетела.
- Там же снег?! %()!
- Это у вас, Бакланнинг, за полярным кругом снег, а у нас, как в Европе. Веник, не молчи только!
Вениамин сглотнул, поглядел на пылающий балкон, смотался на кухню за водой, но подойти к окну так и не решился.
- А я и не молчу... я обалдеваю...
- Значит такс, молодой человек, - начал Старикан Мордиец, - сейчас ты вырубаешь сеть, берешь паспорт, одеваешься и выходишь на улицу ждать пожарных.
- Да, пока они приедут, все сгорит на...
- Участник форума под ником Бинглаз получает предупреждение.
- Слушайте, чего это робот сегодня больно злой?
- Так кому ж в праздники работать охота?
- Вот потому пожарники и не приедут.
- Веник... ты там где?
- Не могу.
- Что?
- Выйти. Родители в гости умотали и дверь на верхний замок закрыли, а куда я свой ключ задевал, один Укуська знает.
- Это что за зверь?
- Полтергейст, я же как-то рассказывал...
- Ой, а я такую историю про домового знаю...
В квартире Недодайкиных суетилась перепуганная Марго. Сначала она намочила в ванной все полотенца, а теперь пыталась засунуть в рамы и под балконную дверь.
- Чтобы не шел дым, - уверенно заявляла она и продолжала бесполезную деятельность.
- А на улицу выйти не проще?
- А вдруг как к нам перекинется? Нет! Мы должны быть здесь!
Недодайкин махнул рукой и ушел в другую комнату. Через пять минут он вернулся, схватил упирающуюся жену в охапку и оттащил к незамаранному дымом окну.
Пятерка чуть прибалдевшая от неожиданного насилия, хамства и обиды от красномордого бугая, завелась с пол-оборота. Не менее прифигевший Бобицкий выжал газ и помчался в погоню.
По пустому проспекту неслись две машины: огромная красно-белая пожарка и бело-синяя маленькая, но гордая ментура. Сигнализации вопили в унисон, светомузыка посрамляла огни и краски праздничного города, и у всех, кто оказался свидетелем той ужасающей гонки, лица разукрашивались глупыми, но по-детски умилительными улыбками.
Оборзец злился на то, что ухудшающиеся погодные условия и севшие на хвост ДПСники не позволяют оторвать руку от руля, дабы схватить уже налитый стакан.
Бобицкий выл от злобы, ненависти и упущенной выгоды.
На седьмой минуте гонки прапор прочел чудом привлекший к себе внимание указатель. «Большая Кутуховская 100 м». Здесь он вспомнил цель их ночного променада и напрочь забыл о ментовской машине.
Повернул, но уже через десять метров не справился с управлением и ухнул в чудом сохранившейся после очередного потепления талый и грязный сугроб.
- Веник, только не паникуй, - напутствовал истый ариец, - говори, адрес. Ща приеду и выпущу тебя горемыку.
- Аль ты медвежатник?
- Нет, но любой замок за пять минут вскрою. Адрес в личку скинь.
- Да, здесь все свои, - заметила Бибися.
В этот самый момент пенсионеру Доброходько, едва не уснувшему под «Новый голубой огонек», показалось, что сосед с нижнего этажа снова курит на балконе.
Запах дыма отставной слесарь терпеть не мог. Когда-то вычитав в «Здоровье» о вреде никотина, Доброходько решил раз и навсегда покончить с отвратительной привычкой.
Бросал он долго и нудно, заработал невралгию и жгучую заочную ненависть ко всем курящим людям.
- Ах ты, гадина, - пропищал в открытое окно Доброходько, - Сейчас же брось отраву, у меня астма!
Дым только усилился.
- Веник, радуйся, я в соседнем доме, - улыбнулся Старик Мордиец истый ариец, - держись, бегу на помощь!
- Копирайт, копирайт не забываем! – возмутились Чип&Дейл.
Но явился он, наверное, через полминуты.
- Эй, ссынок, ты там как, живой? – услышал Вениамин незнакомый голос и перетрусил.
Веник ощущал некоторые трудности в общении в реальном мире. Как и многие интернетчики, он всегда комплексовал при встречах в реале и тушевался перед людьми, с которыми был знаком не первый год.
- Веник... это я Старик партиец верный ариец..., тьфу, перепутал. Ну, ты как там?
- Нормально.
Пожарка встала и заглохла. Не поверивший в такое счастье Бобицкий заскользил не справился с управлением и уткнулся ей взад.
Пятерка про себя выругалась, поняв, что без масла ездить еще можно, а с таким водилой - никогда.
Разъяренный гаишник выпал из машины вырвал из кабины прапора и принялся бить.
Туго соображающий Оборзец вяло отмахивался, но пару раз ощутимо заехал менту по уху.
Напарник Бобицкого долго смотреть на то, как достается любимому начальнику не смог, и ринулся на подмогу. Вместе они таки завалили прапора на асфальт и принялись ожесточенно пинать.
Удивленный происходящим, но не менее туго соображающий расчет, высыпал из машины и с криком «наших бьют» принялся охаживать ментов. Из ближайшего опорного пункта разнимать дерущихся бежало подкрепление.
Пенсионер Доброходько осипший от крика и отсутствия реакции у подонка-соседа, притащил из ванной двенадцатилитровое ведро и с криком «Довели страну, пидорасы» обрушил водопад на соседний балкон.
Пламя удивленно пшикнуло и потухло.
Вот так одинокий и неприметный герой в очередной раз спас праздник и дом от пожара.
- Готово!
Замок лязгнул, единственная преграда, уберегающая Вениамина от реального мира, рухнула.
- Ну, и как ты здесь? – влетело в коридор рыжее взлохмаченное создание. Девчонка уставилась на Вениамина огромными серо-зелеными глазищами и ударила по плечу. – А ничего, я тебя где-то таким и представляла.
- Ты...
- ДМБ295, - улыбнулась девчонка, - случайно в соседнем подъезде тусила, - представляешь?
- Неа, я всегда думал, что ты прикалываешься, а на самом деле какой-нибудь дембель.
- Так, я и есть дембель!
В дверь заглянул незнакомый лысый мужик в очках и с отверткой:
- Таак, хде пожар? Я хочус его тушить, а ты Веник не тушуйся и краснеть перестань, а-то я решу, что ты нам не рад.
- Рад, еще как, - улыбнулся Вениамин, вглядываясь в странные завораживающие глаза настоящей львицы.
Старик Мордиец верный ариец вошел в комнату, поглядел на выгоревшую тумбочку, похлопал Вениамина по спине и поинтересовался:
- Так пожар-то хде?
Дымить перестало. Уставшая Марго больше не стремилась таскать мокрые полотенца и простыни и нежно прижималась к груди Недодайкина.
Сам Анатолий смотрел как менты и пожарники с переменным успехом мутузят друг друга и думал о том, что праздник все-таки удался.
- Пошли, погуляем? Смотри, какая ночь!
- Угу, - кивнула Маргарита, - мчсовцы ГАИ морды бьют. Красота, когда еще такое увидишь?
- Да, - кивнул Недодайкин и внезапно почувствовал себя абсолютно счастливым.
А в городе М на улице Большая Кутуховская у дома номер пять, обнимались пожарные и менты, пели песни и травили анекдоты. Ящик водки примирил всех и залечил полученные в драке синяки и ссадины.
Они смотрели на высыпавшие под утро звезды, искренне и по-детски радовались наступившему празднику и всех любили, даже шутников с их ложными вызовами.