Намечался спокойный размеренный день. Конечно, других у меня все равно не бывало. Я сидел за своим столиком, и открывал книги, одну за другой. Единственное, что меня волновало – никак не несли ром. Или абсент. Или что я там заказал?..
Как всегда, ко мне подошел Валик, местный консультант по части книг и смысла жизни.
-Может, наконец, купишь что-нибудь? – поинтересовался он с вялым раздражением в голосе.
-Нет, извини, тут одно говно.
-А почему ты постоянно его читаешь?
Я задумался.
-Ладно, Валик. Откровенно. Зачем покупать книгу, когда ее можно прочесть прямо здесь, сидя на стуле и попивая абсент или ром, или просто с****ить ее, когда ты выходишь покурить?
-Воровать книги – это омерзительно. – Искренне возмутился Валик. Высказывание получилось очень пафосным, без единой ноты фальши. Валик читал Моэма и Ремарка. Верил в любовь. Рисовал картины.
-Кража книг – это скорее хобби, чем воровство. Кстати, как идет торговля?
-Какая тут торговля? Я подумываю о том, чтобы убрать все эти книги куда-нибудь подальше. Сам знаешь, тут шляется только мудачьё вроде тебя. Состроят из себя умников, пропустят по стаканчику и отвалят.
-Знаю, не плачь, милый. У меня просто мало денег. Не хватает на книги.
-Мог бы устроиться официантом у нас.
-Я не занимаюсь скотоложством, милый.
-Бля, перестань так ко мне обращаться. Не строй из себя пидора.
-Я думал, тебе нравится. Ты же любишь Ремарка.
В это время в баре появился высокий сутулый парень в потрепанном сером плаще: волосы сплетены в косичку, на лице – неровный кустарник щетины. На плаще и мятых брюках виднелись пятна. За плечом парень нес большой рюкзак. Вероятнее всего, его звали Леопольд.
Бар встретил Леопольда молчанием. Помимо нас в баре был только официант. Леопольд направился к книгам. Валик уселся за мой столик, и мы вместе стали наблюдать за вошедшим. Мы только этим и занимались дни напролет.
Парень прошелся мимо зарубежной литературы, потом мимо русской и оказался перед полкой с литературоведческой писаниной. Он бухнул рюкзаком об пол и потянулся своими ручонками к великому. Его длинные корявые пальцы быстро стали перебирать стопки книг.
-Знаю этих ребят, - шепнул мне Валик. – Какой-нибудь недобитый графоман, выискивающий книгу вроде: «как написать гениальный роман» или «как продать миллион экземпляров своей писанины и чтоб телки давали».
-Есть такие книги?
-Насчет второй - не уверен.
-Я бы прочел.
-Не сомневаюсь.
Парень работал ручонками все быстрее. Он перебирал и перебирал это пыльное старье, потом нагнулся и стал шуровать в ящиках, после чего приспособил лестницу и забрался на самый верх. Поиски продолжались.
-Видно, ему нужна эта книга. – Это подошел официант, накаченный смуглый парень, предпочитавший книгам подвыпивших дам.
-И где мой абсент? – спросил я.
-Абсент кончился. – Презрительно скривив губы, бросил мне официант.
-Неси ром. Или виски. Или водку. Принеси уже что-нибудь. Ты же хочешь получить на чай?
-Ты никогда не оставляешь на чай. Чмо.
-Похоже, меня здесь никто не любит.
Парень спустился с лестницы и направился к нам. Вид у него был взволнованный. Глаза бегали туда-сюда.
-Мне нужен Тынянов. Не могу его найти. – Выдал он, пробежав взглядом мимо нас, туда и обратно.
-Что именно у Тынянова? – поинтересовался Валик.
-Да хоть что-нибудь! – почти закричал Леопольд.
-Сейчас посмотрим. – Валик оторвал зад от стула и направился к шкафу.
-Я там уже смотрел. – Горячо вещал Леопольд.
- Не суетись.
Валик деловито окинул взглядом все книги разом и зашустрил. Через пару минут он разогнулся и объявил: «Тынянова нет!»
Леопольд покачнулся и сел на стул. «Не может быть. Этого не может быть» - потрясенно бормотал он.
-Смирись, чувак. Тынянов теперь не в моде. – Сказал я со своего места.
-Не может быть…- Леопольд встал и переключился на другие полки. Это становилось забавным, жаль только, что мне не несли ром. Или хотя бы водку. Хотя сейчас я бы предпочел попкорн.
Валик осторожно коснулся его плеча.
-Слушай, парниш ,тут точно нет Тынянова. Уймись.
-Нет…Значит нет… - забормотал он, оглядываясь по сторонам. Подумав, он вернулся к шкафу с литературоведением, и принялся отодвигать его от стены. Пара книг вывалилась на пол.
-Эй, ты что творишь? – закричал Валик.
-Ищу Тынянова. Вдруг он завалился за шкаф.
Мы переглянулись с Валиком. Любитель Ремарка казался растерянным. Официант облокотился на стойку и смотрел с ухмылкой.
-Как тебя зовут? – спросил я парня.
-Андрей. – Отозвался парень.
-Я думал, Леопольд.
-Или Леопольд…какая разница… - парень задвинул шкаф на место, уронив еще книг 5.
. После этого он уверенно двинул в сторону к подсобке. Над ней висела табличка с надписью: «Вход воспрещен».
-Ты что, читать не умеешь??? – заорал Валик Леопольду прямо в ухо. – Туда нельзя!
Парень отдернул штору в подсобку. Я увидел залежи книг.
-Ты что ,****ь ,совсем ****утый? Стой ,говорят тебе! – крикнул со своего места официант, приближаясь к подсобке. Валик ухватил Леопольда за локоть и, наклонившись к его уху, проговорил. – Лучше тебе свалить отсюда, Андрей.
Таким злым я Валика еще не видел. Видно, у Ремарка про такие случаи ничего не было сказано.
-Не могу. – Кротко ответил Леопольд. Он выглядел удрученным.
Официант подошел и схватил парня за другой локоть и, как следует, тряхнул. Леопольд вырвался и толкнул официанта в грудь. Тот упал, ударившись о шкаф. Книги посыпались ему на голову. Дальше Леопольд одним движением расстегнул рюкзак и выхватил кухонный нож. Валик попятился, но было поздно. Он получил ножом в левый бок. Кровь хлынула на пол, Валик заревел и завалился следом за кровью. «Ух, ёб твою мать!» - пронеслось в моей голове.
Леопольд взглянул на меня, отведя в сторону нож. Он посмотрел на меня так, будто только что узнал, что забеременел. От меня.
-Не убивай меня, пожалуйста, любитель Тынянова! – взмолился я, упав на колени. – Я мирный человек. Люблю книги.
-Тогда найди мне Тынянова! – объявил Леопольд. Официант шевельнулся, стряхнув с себя томик Даля. Леопольд подошел и несколько раз рубанул его ножом. Валик тихо пускал изо рта кровавые пузыри в углу.
-Конечно, я помогу тебе, друг. – Отозвался я.
-Сходи в подсобку и отыщи мне Тынянова.
-Вообще-то я не знаком с их системой каталогизации… - начал я. Леопольд двинул ко мне. – Ну, хорошо, уговорил. – Я проследовал в подсобку. Жаль, выпить мне так и не принесли. В подсобке пахло дохлыми крысами и сыростью. «Хороший писатель ,наверное, этот Тынянов»
-Слушай ,Леопольд ,тут Библио-Глобус в двух шагах. Хочешь, я сгоняю и куплю тебе Тынянова, что скажешь?
-Нет, не выйдет. – Был ответ.
-А я надеялся, что ты псих…
-Что?
-Я говорю: что-то ты притих. Расскажи что-нибудь, пока я выполняю твое поручение.
-Не понял. Что рассказать?
-Не знаю, что хочешь. Видно, ты многое повидал. Когда-нибудь расчленял слона?
-Эээ…Хочешь, я прочту тебе стихотворение?
-****ь ,я так и думал, что этим все кончится…-пробормотал я, добавив на тон выше. – Да, конечно читай, друг. Я сразу понял, что ты поэт.
Леопольд просунул свою кустистую рожу ко мне в подсобку. Рожа раскраснелась и выглядела вдохновенно. Парнишка и думать забыл про Тынянова.
-Правда, ты хочешь, чтобы я прочел?
-Пожалуйста, Леопольд, прочти.
Он чуть задумался и начал без особого напряга:
Я сломлен тоскою,
Мой мрачный посланник…
В аду защищенности
От спятивших улиц…
Великие черви…
-Я щас взорвусь. – Сообщил мне мой мозг.
Мой ветхий цветок,
Извалявшийся в скуке
Недожеванной болью
На искрящемся пульсе…
Он все читал и читал, и этому не было конца. Его рот открывался и закрывался, выдавая омерзительные, чудовищные наборы слов. Ножом Леопольд помахивал в такт произносимым словам. Теперь я убедился, что Леопольд был настоящим психом. Слышать это было выше моих сил. Я схватил обеими руками табурет и швырнул его точно в Леопольдово темя. С тихим вздохом он повалился в глубь бара.
Я вышел из подсобки, перешагнув через Леопольда. В баре по-прежнему никого не было. Я прошел к барной стойке, выпил три стопки подряд. Стало полегче. Пауза. Стало легко. Я зашел в туалет, умылся холодной водой. Было уже почти отлично. «Сраные поэты…» Ладно ,*** с ними. Надо будет почитать этого Тынянова. Я поднялся по лестнице, толкнул входную дверь и направился на поиски нового бара. Бара, в котором не будет книг. Никаких. Даже буклетов. Или листовок. Никаких письменных слов.