У подъезда серого пятиэтажного дома стояли двое - Он и Она. Илья и Наташа. Совсем молодые и неопытные в вопросах чувств. Стояли и говорили о любви. Говорили наивно, путаясь в словах и буквах, переминаясь с ноги на ногу. Признавались друг другу. Надеялись на взаимность и верили в вечность своей любви.
Темнело. Белый с серым оттенком диск луны уже давно горел над городом. А влюбленные все стояли, обнявшись и совсем забыв счет времени.
- Ой, мне, наверное, домой уже давно пора прийти… Папа ругаться будет… Он у меня строгий. Я вас как-нибудь познакомлю… - Наташа посмотрела в глаза Ильи и улыбнулась. Грустно и безнадежно. – Вы вряд ли понравитесь друг другу…
Илья улыбнулся в ответ. И вздохнул, посмотрев на небо.
- Знаешь, Наташка, я тебе уже давно хочу сказать… уже неделю… и никак не решаюсь… - слова давались Илье нелегко, но зато каждое слово было тщательно обдуманно, прежде чем произносилось.
Наташа с нетерпением смотрела на парня и ждала, когда же он скажет, то, что хочет.
- Ну, так говори! – нежно улыбнулась девушка.
- Я, короче, эта… того… как сказать то… люблю я тебя, в общем! – неловко и смущенно произнес Илья и на его щеках появился легкий румянец.
- Правда? – глаза Наташи наполнились счастьем и блеском.
- Ну…да.
- Илюшка!!! Я тоже тебя люблю! – воскликнула Наташка, и прыгнула парню на шею.
- Я так счастлив!!!
- Ага, и я!
Счастье прервал громкий женский крик: «Ах, вот ты где! А ну иди быстро домой! Живо-живо!».
- Мама, - вздохнула девушка. – Сейчас ругаться будет, скажет, что папа вне себя от злости.
- А хочешь, я с тобой домой пойду? С родителями твоими познакомлюсь, пусть знают про нашу любовь!
- Не, пока лучше не надо. Папка у меня человек нервный. Мало ли что на него найдет. С лестницы ещё спустит тебя! Лучше потом как-нибудь…
- Ну ладно… Как скажешь… - Илья скромно улыбнулся и посмотрел на заснеженную землю под ногами.
- Пойду я, Илья…
- Хорошо. Я уже скучаю по тебе.- Он нежно поцеловал Наташу и, проводив её до подъезда, ушел домой.
- Так ну и где ты ходишь? Мы с отцом все извелись! – не успела Наташа зайти в квартиру, как на неё обрушился шквал отрицательных эмоций.
- Мам, пап.… Ну не ругайтесь…
- Как это не ругайтесь? Дочь где-то по ночам ходит, а мы не ругайся?!! – худая Ангелина Михайловна, мама Наташи, так злилась, что казалась ещё тоньше.
- Так, а ну говори, с кем связалась? – строгий отец нахмурил густые брови и с подозрением смотрел из-под них на дочь.
- Ну,… в общем,… я с Ильей гуляла. Это мой парень и мы любим друг друга. – Произнесла на выдохе Наташа и опустила глаза.
- Как любите? Как парень? Вы же ещё дети совсем! Вам и есть четырнадцать! – Ангелина Михайловна схватилась за мужа, еле стоя на ногах.
- Так, никаких парней до восемнадцати лет! Ясно? Ты не о парнях, а об учебе думай! Совсем запустила её! – строго произнес отец, - теперь после школы из дома ни ногой! Никаких гулянок! Марш в комнату!
- Ну пап… Я же… мы же… любим друг друга! – всхлипывая, произнесла Наташа.
- От любви дети получаются! Вырастешь, тогда и будешь о любви думать!
Наташа убежала в свою комнату и упала на кровать. Она долго плакала, уткнувшись носом в подушку и обняв любимого серого медведя с заплатками. А потом вдруг посмотрела в окно, на ярко светящую луну и подумала: «А ведь он меня любит. И я его. Значит, всё непременно будет хорошо!».
- Так, ну и где тебя черти носят? Мы с матерью извелись все! – не успел Илья зайти в дом, как на него обрушился шквал отрицательных эмоций.
- Слушайте.… Не ругайте меня… хотя бы сегодня…
- Легко сказать не ругайте! Небось, опять влип во что-то?! С тобой вечно одни проблемы!
- Не влип я ни во что! Я, в общем-то,… С Наташкой я гулял.
- С какой ещё Наташкой? – удивился Игорь Викторович, отец Ильи, бывший военный с густыми усами и строгими глазами.
- С Комаровой.
- С Комаровой? А, ну если с этой Наташкой, то можно! Ладно, сын, если правду говоришь, уважаю. Растешь, за девочками ухаживать начинаешь…- Игорь Викторович подошел к Илье и похлопал его по плечу.
- Как это уважаешь, Игорь? Им же четырнадцать всего! Натворят делов-то! – мама Ильи стояла в углу и удивленно качала головой.
- Да успокойся ты, Любка! Вспомни нас с тобой в этом возрасте! Ух, и хороша ты, мать была!
- Так, а сейчас я что - плоха? – недовольно посмотрела на мужа Любовь Гавриловна.
- Хороша, хороша. Пойдем, чайку попьем. – Игорь Викторович подмигнул сыну и ушел с женой на кухню.
Илья пошел в свою комнату и, раздевшись, лег на кровать. Он долго не мог уснуть, смотрел на яркую луну, светящую в окно. И все думал и думал. О Наташе, о любви… И мечтал, что когда-нибудь будет лежать с ней на кровати. И они вместе будут смотреть на этот белый с серым оттенком диск.
***
Наташа лежала, прижавшись к Илье, и смотрела в окно.
- Любимый, а помнишь, когда ты мне впервые признался в любви, светила такая же яркая луна.
- Помню. Ты ещё была такая смешная: в шапке с помпонами и дутом пуховике.
- Ой, кто бы говорил! Ходил: шапка на макушке, лоб голый, и вечно в брюках и кроссовках! Жуть!
- А что же ты тогда со мной встречалась?
- А влюбилась потому что!
- А сейчас почему со мной? – с хитринкой в глазах спросил Илья.
- Люблю!
- И я тебя люблю! Даже крепче, чем десять лет назад!
Наташа еще сильней прижалась к мужу и подумала: «А ведь он меня любит. И я его. Значит, всё непременно будет хорошо! Теперь-то я точно знаю».
А за окном светил белый с серым оттенком диск луны…