- Вылетаю!- бросила я в трубку телефона тому, с кем собиралась окончательно расстаться. И захлопнув за собой дверь, сбежала вниз по лестнице. До Нового года оставалась еще неделя. А я ехала к подруге на день рождения и заодно обменяться новогодними подарками с человеком, кого я называла еще недавно своим другом.
Все казалось зыбким и нереальным в снежной круговерти. На пустынной улице подметала дороги неугомонная метель. Фонари раскачивались под порывами колючего ветра в такт музыке. Маленький плейер с записью моих любимых песен вселял в меня надежду на удачную поездку. В наушниках я слышала, как чувственно пела свои песни любовь. Снегоуборочные машины и дворники придавали утренней картине города завершенный вид.
До остановки на окраине города я добралась относительно благополучно. И оказалась единственной ранней пассажиркой. Всего за пол-часа мне удалось станцевать на пустынной остановке все известные латино-американские танцы с дорожной сумкой в обнимку. Автобусы подъезжали к посадочной площадке часто, но почему-то не те. Но я еще надеялась, что уеду отсюда на праздник. Исполняя греческий танец «сиртаки», я утрамбовала последний пушистый снег. И показался ближний свет долгожданного междугороднего автобуса. Хотелось надеяться, что не успела заболеть до его прихода - больничный лист в конце года был некстати.
- Как-то Вы катаетесь не по расписанию, - беззлобно заметила водителю, входя в салон заснеженной и замерзшей пассажиркой.
- Погода нелетная, - коротко парировал он, сдерживая раздражение.
"Могла бы и промолчать, словно не понимает и не видит сама, какая метель и какие дороги!"
- Я догадалась, что крылья у Вашего самолета оторвались двадцать минут назад, - съязвила в ответ.
"Мог бы и извиниться за свое опоздание. С нас за это снимают стружку по полной программе".
- И до диспетчера не дозвониться, чтобы узнать – состоится рейс или нет! Кому жаловаться? – мне хотелось вредничать.
- Сто двадцать крон, - нетерпеливо сменил тему водитель.
- Девяносто пять, - возразила я. – Моя карточка постоянного клиента у Вас в руках. И у меня скидка от вашей не пунктуальной фирмы. Надеюсь, до конца года еще действует, как компенсация за ожидание?
- Хорошо, но только лично для Вас, - солгал водитель и протянул мне сдачу.
Конфликта мы все-таки избежали, но мне уже окончательно расхотелось быть для всех «хорошей девочкой».
Салон автобуса не блистал чистотой, не смотря на первый рейс в раннее утро. Свет над пассажирским местом не зажигался. Наклон спинки сиденья не регулировался. Спустя двадцать минут я начала повторно замерзать, так и не успев отогреться, как следует.
- Ну, как автобус? – позвонил он.
- Без комфорта, но сидеть можно, - я специально говорила громко за спиной водителя.
- Сидеть везде можно. Даже в тюрьме, - мрачно пошутили в трубке.
- Надеюсь, что мне не пожизненно здесь сидеть. Два часа отсижу как-нибудь и выйду. Если не превращусь тут в пингвина.
Звонил друг, которому сегодня суждено стать бывшим. У меня все знакомые мужчины числятся в категории бывших, не пройдя испытания на прочность. Но догадываются они об этом с заметным опозданием.
Вчера по телефону мы договорились встретиться на автостанции, чтобы обменяться новогодними подарками. В субботу у него будет выходной, но я должна присутствовать на день рождении подруги. Мы могли бы встретиться с ним в воскресенье, но у него рабочий день по графику. Если честно, то меня давно уже напрягали эти редкие встречи по скользящему графику.
- Мы могли бы зайти ко мне, выпить кофе, - неуверенно предложил он вчера.
- Двадцать минут ходьбы туда, столько же обратно и двадцать минут на то, чтобы приготовить кофе и выпить его, обжигаясь? Подруга подъедет к автостанции точно через час после прибытия автобуса. Надеюсь, что ты понял меня?
- Да. Идти бессмысленно, - легко согласился он.
Все уже стало бессмысленным после нашей ссоры, как и наши отношения без будущего. Я не стала напоминать ему о существовании городского транспорта. У него нет денег на такси и на автобус после уплаты банковской ссуды с пятью красивыми ноликами. Он боится экономического кризиса, поэтому рассчитался со всеми долгами в канун Нового года. Мне боятся нечего, поэтому у меня нет желания топать по холоду на другой конец города ради чашки кофе. Но я еще надеюсь в самой глубине души на то, что он придумает что-нибудь, как умный мужчина. И мы помиримся после той нелепой ссоры.
Под монотонный рокот мотора автобуса я вспоминала, как сперва улетучился детский восторг от приятного собеседника, потом перестал возбуждать еще недавно чарующий меня голос. И однажды я поняла, что уже не хочу его. Я остыла с приходом зимы. Это он вылил на мое разгоряченное воображение и пылающее тело целое ведро ледяной воды. Играть роль всепонимающей женщины-друга и совмещать ее с ролью любовницы я больше не хотела. Это не моя роль. По крайней мере, не с ним.
Вчера меня даже не огорчило то, что он не мог представить, чем нам заниматься при встрече на улице в течение часа. Я не стала напоминать не только о барах, но и о музеях, о развлекательном центре – все это стоило каких-то расходов, которых он всячески избегал. Однако, мог позволить себе единолично посетить концертный зал или бассейн в мое отсутствие и доложить об этом по телефону.
Обида соленая на вкус, разочарование горчит, страсть наполняет рот сладкой влагой. Все чувства имеют специфический вкус. А у какого чувства бывает пресный вкус? У безразличия? Этого я еще точно не знала и надеялась, что скоро все пройдет бесследно, и я снова почувствую вкус жизни.
Он ждал меня у автостанции. Забрал из рук дорожную сумку. Я не подставила щеку для поцелуя, он не сделал движения навстречу. Открыла кошелек и достала оттуда пять крон:
- Подожди, пожалуйста, здесь. Я вернусь через несколько минут. Надеюсь, что эта услуга еще не подорожала? - я отдала ему дамскую сумочку с кошельком.
- Не знаю точно, сколько стоит здесь вход – две или три кроны. Если тебе так хочется выбросить деньги...
- Мне хочется в туалет, - оборвала его. – Жди здесь.
Когда я вернулась, его на месте не оказалось. Я слегка опешила и набрала номер его мобильного телефона. Вызов шел, но мне никто не спешил ответить. Это еще больше меня озадачило. Подруга должна была появиться уже через восемнадцать минут.
Женщина с карими глазами и гладко зачесанными волосами не дошла до меня пару метров и остановилась напротив. Продолжая озираться по сторонам. я мельком заметила, как снежинки садились на ее темные волосы, разделенные прямым пробором. Женщина невнятно произнесла длинную фразу, быстрыми взглядами ощупывая местность и меня.
- Что? – переспросила я, тоже оглядываясь.
- Подруга твоя – завистливая змея, - услышала я и только тогда догадалась, что передо мной стоит цыганка.
- Мы это уже знаем, что все подруги – змеи, а счастье – впереди, - усмехнулась я, вглядываясь сквозь метель во встречные фигуры мужчин.
- Не доверяй ей, - предупредила меня цыганка, зыркая глазами по сторонам.
Полицию боится, предположила я про себя.
- Не буду, - серьезно заверила добрую цыганскую женщину, не понимая, куда провалился мой бывший друг. Интересно, ему тоже уже нельзя было доверять, как бывшему? И куда он подевался с моими сумками?
- Скоро появится из-за моря твоя любовь. Большая любовь тебя ждет в Новом году. Совсем скоро появится, - неожиданно обрадовала меня цыганка.
- Из-за какого моря? – удивилась я, ожидая появление пропажи из-за угла автостанции.
- Не знаю. Через море едет к тебе твоя любовь, - раздраженно повторила цыганка.
- Надеюсь, - задумчиво обронила я.
Хотелось бы верить в ее слова, такие многообещающие и загадочные.
- А теперь положи мне в карман столько, сколько не жалко. Только, от души ложи!
Цыганка соблюдала прежнюю дистанцию, словно руки у меня были двухметровые. Она тоже надеялась на меня.
- Нечего мне "ложить", - разочаровала я женщину, - мужик вместе с сумками моими исчез. Сама жду, когда он все на место положит.
От моего честного признания цыганка смешалась, потом выразительно сплюнула в сугроб и пошла в сторону от меня.
- Но-но, я тебя не заказывала, сама навязалась, - напомнила ей вслед.
И тут из-за угла появились мои сумки, которые крепко держал мой настоящий друг!
- И где тебя черти носили? – обрадовалась его появлению в нужное время.
- Тоже в туалете. Только, бесплатном, - хихикнул он.
- А трубку чего не брал?
- Руки же были заняты. Ну, пошли, в городе погуляем, - неуверенно предложил он.
- У нас осталось всего двенадцать минут, - напомнила я.- Тут на автостанции есть какой-нибудь бар? Я хочу горячего чая.
- Есть, конечно. Но я в бар не пойду! У меня денег нет, - еще раз повторил он.
- Я помню, - спокойно отреагировала. И поняла, что ему лень было напрягаться и что-то придумывать.
- У меня осталось всего сто крон до получки на все праздники. Представляешь? - добавил он.- А когда премию переведут, еще неизвестно!
И я согласно кивнула головой. Может, я даже дала бы ему денег, если у меня были бы лишние. Он меня начинал уже доставать своим откровением.
Мы быстро нашли бар по ароматному запаху кофе.
- Фу, двенадцать крон за чашку чая?! – возмутился мой бывший друг.
- Я замерзла и хочу согреться, - без раздражения возразила. – Тебе купить?
- Нет, я не хочу, - он быстро отказался.- А то потом опять бежать за угол.
И я заказала себе одну чашку горячего чая. С наслаждением пила маленькими глотками обжигающий напиток. Рядом со мной находился образованный, начитанный, политически подкованный, морально устойчивый и непьющий одинокий мужчина. А я на мгновение забыла о бывшем друге, молчаливо сидящим напротив меня. Смотрела сквозь стекло бара на проезжающий транспорт и проходивших мимо людей. Их всех кто-то где-то ждал. Я думала о том будущем, что опрометчиво пообещала мне цыганка – о большой любви, с которой сегодня меня разделяло всего лишь одно море. Надеюсь, что она преодолеет это пустячное препятствие и найдет меня в наступающем новом году. И неожиданно я вспомнила полузабытое имя той любви.
Возле автостанции припарковалась красная автомашина, из нее вышла моя подруга-«змея». Она всегда была против моей любви, от которой то горчило, то было солоно, то сладостью наполнялся рот. И я уже знала, что не расскажу ей про цыганское предсказание, первая часть которого сбывалась сегодня.
И я снова была готова верить в чудеса и надеяться...