Взяла отгул баба Маша, школьная уборщица. А Венька – как раз дежурный. Поэтому директор Валентина Павловна попросила его вымыть пол в спортзале. Боится, что физрук чудить начнет.
У физрука аллергия. Стоит ему наглотаться пыли – у него краснеет нос и начинается насморк. Но это можно пережить. Хуже другое...
Во время такого недомогания физрук отказывается вести свои уроки. слоняется по коридору и всем рассказывает, как надоела ему физкультура.
- В душе я физик, физик! – бьет себя в грудь физрук и шмыгает красным носом. – Я рожден, чтобы объяснять детям законы природы! А чем занимаюсь? Какие-то козлы, брусья, кольца... Тьфу!
Венька согласился мыть пол. Пришел в школу пораньше. Набрал из колодца ведро воды. Открыл спортзал.
Первым делом он посмотрел на волейбольную сетку.
Строго говоря, это была никакая не сетка. Обычную сетку физрук презирал. Вместо нее он натягивал поперек зала ленту красной материи. Потом брал тюбик зубной пасты и громадными буквами выводил на ленте какое-нибудь правило. Из учебника физики.
После каждого волейбольного матча надписи менялись. А не очень грамотные спортсмены становились отличниками по физике.
Сегодня на волейбольной сетке значилось: “ВЕЧНЫХ ДВИГАТЕЛЕЙ НЕ БЫВАЕТ!”
– И дураку ясно, что нет ничего вечного, – сказал Венька вполголоса и обмакнул швабру в ведро.
– Маруся... – раздался вдруг укоризненный голос. – Что за ерунду ты городишь?
Голос был из шкафа со спортивными принадлежностями.
Венька рывком открыл фанерную дверцу. В шкафу лежали мячи, теннисные ракетки, шашки, шахматы, прыгалки-скакалки.
— Кто здесь разболтался? – строго спросил Венька и сунул голову прямо в шкаф.
Одна из прыгалок, розовая, шевельнулась и испуганно ойкнула.
Венька протянул к ней руку. Но прыгалка вдруг завопила:
– Не трогай! Отойди! Балбес! Я все расскажу! Я директору нажалуюсь! Валентина Павловна!.. Ва-алентина Па-авловна-а-а!..
Венька растерялся.
— Валентины Павловны еще и в школе-то нету, – сказал он, но на всякий случай отошел от шкафа.
– Нету – появится, – сказала прыгалка спокойнее. – И узнает, что ты без спросу по шкафам шаришься и ко мне пристаешь. Ох, и влетит тебе!
Прыгалка противно хихикнула.
А Венька возмутился.
– Ну, даешь! Сама со мной заговорила, а теперь – ябедничать?
Прыгалка привстала на розовом шнуре. Ее ручка повисла в воздухе, словно голова кобры.
– Я? Заговорила?? С тобой??? – присвистывая от возмущения, спросила прыгалка. – Я с дураками вообще не разговариваю.
Венька сжал кулаки.
– Кто дурак?
— Ты, – ответила прыгалка. – В вечные двигатели он, понимаете, не верит!..
– А ты веришь? – фыркнул Венька.
Вместо ответа прыгалка выползла из шкафа. Уперлась одной ручкой о стул... Вторая – повисла в воздухе. А шнур между ручками стал быстро вертеться.
Он то и дело задевал половицы. И по гулкому залу разносилось: тук-тук-тук... Будто во всю ивановскую тарахтит трактор.
– Чего глазеешь? – насмешливо спросила прыгалка. – Ждешь, пока остановлюсь? Так я вечно могу крутиться!
Она чуть изогнулась, и розовый шнур с силой задел волейбольную сетку. Мол, полюбуйся...
Венька и сам уже понимал, какая глупая надпись на этой сетке: вечных двигателей нету... Ни одна штуковина не может вечно крутиться, вертеться, двигаться...
А прыгалка? А вечная прыгалка?
– Ладно, давай мириться, – вздохнул Венька. –Сама виновата. Зачем скрываешь, что ты вечная? Взяла бы, да и показала себя во время физкультуры. Всех бы переполошила! Физрук – точно! – сразу отпросится в отпуск. И засядет за новый учебник по физике. А спортзал в Сугробихе станет НАУЧНЫМ спортзалом. Только работать он будет по ночам, потому что днем ученых к тебе не подпустят местные девочки..
Прыгалка развернулась одной из ручек в Венькину сторону.
– Какие девочки?!! Бе-е-е... – противным голосом проблеяла она. – Все равно дурак! Я жалею, что с тобой-то заговорила. Просто с подругой тебя перепутала. А девчонкам мне тем более нельзя показываться!
— Почему?
– По кочану! – Шнур прыгалки хлопнул об пол чуть сильнее. – Зачем девчонок дразнить? Они-то не вечные! Сколько реву будет, когда выяснится, что вечная прыгалка есть, а вечных девочек не бывает.
Веньке стало обидно за одноклассниц.
– А Маруся? – спросил он. – Та самая, из-за которой ты со мной заговорила... Ей, значит, можно? Она, значит, вечная?
– Маруся – это особое дело, – проворковала прыгалка и прикрикнула: – Не называй ее Марусей. Для тебя она баба Маша.
– Какая баба Маша? – удивился Венька. – Школьная уборщица, что ли?
– Будто в деревне другая баба Маша есть, – фыркнула прыгалка.
А Венька задумался, почему прыгалка выбрала в подруги бабу Машу? Что в ней особенного? Ну, в белых ботинках она любит ходить... В больших белых лыжных ботинках! Ну, ругаться не умеет. Даже если кто в грязных сапогах по полу пройдется – баба Маша все подотрет и ни слова не скажет.
А в остальном – старушка как старушка.
– Никогда бы не подумал, что ты с какой-то уборщицей подружишься, – проговорил Венька.
– С “какой-то”?! – вскинулась прыгалка. – Ничего ты про бабу Машу не знаешь! Знаешь, что она до сих пор собирает фантики? У ней их уже миллион штук. И в куклы до сих пор играет! Думаешь, что у ней в сумке? Вязание? Фигушки! Там кукла и одежда для куклы. Сама шьет. И своей кукле, и внучкиной...
– Баба Маша играет в куклы? – не поверил Венька.
– Почему бы и нет? – хмыкнула прыгалка. – Она хоть и стала бабушкой, но осталась девочкой. Видел бы ты, что мы с ней здесь по утрам выделываем! Только белые башмаки в воздухе сверкают!..
Прыгалка вдруг замолчала и перестала вертеться. Одна ее ручка и шнур упали на пол.
– Ладно, надоел ты мне, – зевнула прыгалка. – Чао-какао!
Она быстро подползла к шкафу и забралась на свое место.
– Свет не забудь выключить, когда полы вымоешь, – напомнила, поудобнее сворачиваясь в клубок. – И шкаф закрой!
Венька закрыл шкаф. Вымыл полы. Выключил свет.
Х
отел попрощаться с прыгалкой, но передумал. Вдруг она уже заснула? Пусть набирается сил.
И бабу Машу он может хоть сто раз подменить. Пускай немного побездельничает.
Им, вечным, тоже нужен отдых.