МИНИСТР ВОДОРОДА
(роман)
(вторая глава)
«Не существует ничего невозможного. Если человек проявит решимость, он может сдвинуть небо и землю по своему желанию. Но поскольку люди нерешительны, они не могут отважиться на это. Чтобы легко сдвинуть небо и землю, просто нужно сконцентрироваться.»
(Ямамото Цунэтомо «Хагакурэ Бусидо»)
«Дао всегда прячется от тебя за тобою самим. В какую бы сторону ты ни смотрел – Оно всегда в другой стороне…»
(Сергей Грэй «Религия Самоверие»)
«Сны – это отголоски действительности. Когда мне снится, что я погибаю в битве или совершаю сэппуку, то, если я подкреплю себя мужеством, моё умонастроение в этом сне постепенно меняется.
Так было во сне, который я видел ночью двадцать седьмого дня пятого месяца.»
(Ямамото Цунэтомо «Хагакурэ Бусидо»)
ДВЕНАДЦАТЬ
Ты и твои друзья (так они утверждают) уже двенадцать часов (ты в этом не уверен, но именно эта цифра крутится в твоей голове) сидите на кухне и смотрите, как горит газ.
Бесконечные образы рождает это синее пламя.
Ты не знаешь почему, но ты не можешь оторваться. Не можешь не смотреть на этот синий живой лотос.
По-очереди, вы черпаете мутную, жёлто-зелёную жидкость из кастрюли и отправляете в себя.
Самое страшное – что тебе совершенно не важно, как тебя зовут на самом деле. И действительно ли они твои друзья. И как долго ты здесь находишься. И что было вчера.
Ощущение, что за тобой следует огромный метафизический ластик, стирающий всякие следы твоего пребывания в этом мире. Причём, от тебя самого, прежде всего.
Лао Цзы утверждал: «Кто умеет ходить – не оставляет следов…»
А как насчёт того, кто умеет заблудиться?
Кто-то постучал в окно. Это заставляет тебя отвлечься от бесконечного в своём горении лотоса.
Ты оборачиваешься на стук.
- Смотрите, - говоришь ты. – Мистер Птица пришёл!
Те, кто называют себя твоими друзьями, как один оборачиваются к окну.
- Нет, - утверждает Кислородный патриарх. – Это древесный спрут.
- Да нет же, - споришь ты, уязвлённый его тупостью. – Ты слепой что ли? Вот клюв – как длинная бамбуковая флейта, вот голова – как шарообразный капюшон, вот крылья – как рваная накидка аскета, вот перо – как лезвие меча в руках грустного воина, опущенное острием к земле, а вот и ноги в красных ботах.
Ты указываешь им на свои ноги.
- Но это же твои ноги и боты, - подмечает проницательный Заместитель брома.
- И впрямь, - удивляешься ты.
А Мистера Птицы меж тем уже нет в окне. Неужели он вселился в тебя? Неужели он стал тобой?
- Где здесь зеркало? – спрашиваешь ты.
- Да здесь повсюду зеркала!!! – смеётся Кислородный патриарх и даёт тебе ложку.
Ты смотришь в ложку.
Неужели ты и впрямь такой уродливый?
Лицо – как песочные часы.
Глаза – как причудливые огурцы.
Движение – и твою щёку наполняет мега флюс.
Боже ты мой! – ужасаешься ты и роняешь ложку.
Хватаешься за щёку и мнёшь её пальцами.
- Ложка, - говорит Кислородный патриарх.
- Кто-то придёт, - добавляет Заместитель брома.
- Женщина придёт, - продолжает Кислородный патриарх.
- Хорошо бы, - отвечает Заместитель брома.
Сколько прошло времени с тех пор, как ты вошёл сюда?
- Сколько прошло времени с тех пор, как я вошёл сюда?
- Куда? – отвечает кто-то.
- Много, - добавляет кто-то ещё.
- Ты чего сам с собой разговариваешь? – спрашивает тебя Кислородный патриарх.
- Мне нужно настоящее зеркало, а не ложка, - отвечаешь ты. – Где зеркало?
- Там.
Ты встаёшь и отправляешься на поиски зеркала.
Толкаешь дверь, но та не поддаётся.
- Иногда двери нужно открывать наружу, но иногда – они открываются и внутрь.
Попробуй-ка открыть дверь внутрь, - говоришь ты себе.
Дверь открывается. А там. А там. Опять, опять тёмное-тёмное Небытие.
- Что – света нет? – спрашиваешь ты.
- Свет есть.
- И где он?
- Там.
- Как его включить?
- Нажми на выключатель.
- Выключатель создан для выключения. А для включения должно быть что-то другое.
Что-то другое. Что-то другое.
Опять невидимые руки твои пошли шарить по невидимым стенам. Какова чернота на ощупь? А какова она на вкус?
Словно в каком-то омуте ты всё бродишь.
- Подвинься, - кто-то отталкивает тебя.
- Кто здесь? – спрашиваешь ты.
Ты хватаешь невидимку за плечи и заглядываешь ему в лицо.
Красные расширенные зрачки светятся в темноте.
- Ты – это взгляд Небытия? Бездны? Пустоты?
- Ты – демон, бес или дух умершего?
- Ты – путник, бесцельно бредущий от одного края вселенной до другого?
- Да это ж я – Витёк, - отталкивает тебя чудо-существо. – Кислородный патриарх, помнишь?
- А-а-а… - помнишь ты. – Где здесь зеркало?
- Пошли. Я как раз в туалет иду.
Он включает свет, заходит внутрь и закрывается на крючок.
А как же я? – думаешь ты.
Почему он не взял тебя с собой?
Никто из них не знает, как сильно ты боишься одиночества.
- Господин Кислородный патриарх! – обращаешься ты и стучишь в дверь. – Мне здесь так страшно и одиноко - в черноте Небытия. Прошу Вас, впустите меня в Рай!
В ответ раздаются звуки пердежа.
- ЗАНЯТО!!! – кричат оттуда.
Тебе так грустно, что ты снова плачешь. Садишься на корточки и плачешь.
Но всё когда-нибудь заканчивается. И светлый Рай не может быть занят вечно. Вот звучит шум сливного бочка, и это вселяет оптимизм в тебя.
Дверь открывается. Открывается. Свет осияет тебя.
- Прошу, - Кислородный патриарх добродушным жестом приглашает тебя внутрь. – Зеркало на стене.
(А пол на потолке, - шутишь ты про себя)
- Спасибо, спасибо! – ты жмёшь ему руку и пулей влетаешь внутрь.
Ты так рад, что не обращаешь внимание на запах.
Ну вот, ты и в Раю. Повсюду тьма, а у тебя тут – свет. Ты решаешь для себя, что останешься тут навсегда, не будешь выходить из этого светлого места.
Ты смотришь в зеркало, как в окно.
Как в телевизор.
Кто-то стучит в дверь.
- Занято! – с гордостью отвечаешь ты.
- Да я не для этого, - оправдываются из-за двери.
- Тогда входи.
- Вот, - словно некая бледная, мясная, кожаная лиана в человеческо-мясных джунглях, к тебе протягивается рука. Рука. Рука.
- Держи, - кулак раскрывается в ладонь, как бутон цветка.
- ЛСД, - добродушный мягкий голос.
ЛСД. ЛСД. ЛСД.
Что означает это слово? Ощущение, что раньше ты знал. А теперь забыл. Но от этих трёх букв всё равно веет чем-то оптимистичным, чем-то добрым.
- Спасибо, - улыбаешься ты, продолжая смотреть кинофильм в зеркале.
Ты это принимаешь. Принимаешь. Принимаешь это. Это. Это. Это. Принимаешь.
А в зеркале – окне – экране телевизора – ходят люди.
Ты это принимаешь. Люди бросают на тебя восторженные взгляды.
К тебе подходит какая-то пожилая женщина.
- Ты это принимаешь! – весело говорит она.
- Да. Принимаю.
Женщина одобряюще кивнула и пошла дальше по своим делам.
- А ведь это была Смерть, - догадываешься ты.
- Мне Смерть улыбнулась.
- Должно быть, я не простой человек.
Кто это смотрит на тебя из зеркала? Внимательнее! Уходи из глубин своих размышлений. Посмотри прямо перед собой. Кто-то смотрит на тебя. Кто это?
- Кто вы?
- Как ты можешь меня не узнать! Это ж я – Мистер Птица!
Ты очень рад, что получил возможность поговорить с Мистером Птицей.
- Ты это принимаешь? – спрашивает настороженно он.
- Принимаю, - отвечаешь ты.
- Тогда всё в порядке! Пошли! – весёлым тоном в голосе зазывает он тебя.
- Куда?
- Сюда. Сюда. Смотри внимательней. Смотри внимательней.
Всё вокруг Мистера Птицы остаётся прежним, но сам Мистер Птица превращается в свой собственный силуэт, внутри которого кишмя кишат и отдельные звёзды и целые галактики на фоне чёрного вещества вселенной.
Смотри внимательней. Ты это принимаешь. Тогда всё в порядке. Принимаешь. Пошли.
Куда?
Смотри внимательней.
Силуэт Мистера Птицы – это дверь в какой-то иной мир. Это проём в стене.
Как хорошо, что ты и Мистер Птица – одного роста и комплекции! Ты легко проходишь сквозь него!
И оказываешься лежащим на белом морском песке.
Звёзды, которые ты видел в силуэте Мистера Птицы – это те звёзды, на которые ты сейчас смотришь, лёжа на песке.
Так хорошо и свободно.
Ты напротив всего космоса. Один на один со вселенной. Смотришь в безграничность, смотришь в бесконечность – и ждёшь, что бездна первая отведёт взгляд.
Тысячеглазое ночное небо тебя не смущает. Ты не стесняешься открыто думать о нём в его присутствии, не стесняешься прямо смотреть ему в глаза.
- Я всего лишь хочу дойти до грани. Хочу узнать, на что я способен.
- Ты это принимаешь? – участливое бородатое лицо склонилось над тобой.
- Да, принимаю, - честно отвечаешь ты.
Да это же Бог, мать Его (т.е. Его же Самого)!
- Тогда всё в порядке. Пошли. Нам втроём скучно играть в футбол. А ты составишь компанию.
Ты встаёшь и идёшь за Ним. Их и впрямь Трое, и играют Они – луной.
- Вам хорошо луну пинать. А вдруг я отобью об неё ногу?
- Не бойся. МЫ ВСЁ УСТРОИЛИ КАК НАДО! – смеются три лица.
На одном теле. На трёх телах. Без тел.
А иногда смех появляется сам по себе, без лиц вовсе.
ИГРА НАЧАЛАСЬ!
Ты бежишь. Ты хватаешь. Пинаешь - мимо мяча. Пинаешь – мимо мяча. Ты смотришь. Ты дышишь. Ты видишь. Ты чувствуешь. Пинаешь – мимо мяча. Пинаешь – мимо мяча. Видишь, дышишь, слышишь, чувствуешь. Ты принимаешь это. Ты принимаешь. Ты принимаешь это. Пинаешь – мимо мяча. Мимо мяча. Мимо мяча. Мимо. Мимо. Мимо. Мимо.
Миом. Ом. Лышсишь. Дивишь. Ыт тришсмо. Шидышь. Миом ямча. Миом ямча.
Ыт нимирпаешь тэо. Тэо. Нимирпаешь тэо. Тттттттэо. Ттттттээээээ
Это! Принимаешь. Мимо мяча. Мимо мяча. Мимо. Мимо. Мимо. Мимо.
- НЕ ВСЕГДА ЖЕ МНЕ БЫТЬ НЕУДАЧНИКОМ!!!
- Я СМОГУ!!!
- ****ЫЕ ЗАСРАНЦЫ! Я ЗАБЬЮ ВАМ ГОЛ!
Ты отбираешь мяч у одного из игроков, подводишь к воротам, замахиваешься ногой и…
БЬЁШ-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-ШЬ!!!
- О-хе-хе! О-о-ой! – кричишь ты.
Тебе больно.
Все над тобой смеются. И даже Мистер Птица, неожиданно возникший из ниоткуда, он тоже смеётся над тобой.
Ты смотришь вниз и понимаешь, что тебя обманули. Вместо мяча-луны тебе подсунули огромный-огромный унитаз.
- Это ты всё подстроил! – кричишь ты на Мистера Птицу и бьёшь его кулаком в наглое смеющееся лицо.
Тебе стучат в ответ, откуда-то изнутри Мистера Птицы.
- Заткнитесь! – кричит Мистер Птица приглушённым голосом, не открывая клюва. – ДВЕНАДЦАТЬ часов ночи! Люди спать хотят! Я сейчас милицию вызову!
- Шухер! Менты! – кричит Троица и разбегаются кто куда.
- Сволочь! – кричишь ты на Мистера Птицу и снова бьёшь кулаком в лицо.
Мистер Птица рассыпается на сотни осколков.
Кто-то берёт тебя за руку и уводит за собою во тьму.
- Слушай, Женёк! Они и впрямь могут ментов позвать. Так что ты успокойся. Какого хрена зеркало разбил? – два расширенных красных зрачка смотрят на тебя из тьмы Небытия.
- Мы тебе амфетаминов сейчас дадим. Ты только успокойся, - продолжает Кислородный патриарх.
Ты принимаешь это?
Сергей Сергеевич Грэй
2008