Дорога жизни

 
 
   Утро уже потихоньку тает во мне, вместе с туманом... .   
Моя работа – колыбель автобусов, их нянька –  Городской Автобусный Парк.
Этот Парк – лакомая кость для чиновников, догрызающих городской бизнес.
Чтобы не упираться в политику, тесно сросшуюся с экономикой, и не рассуждать о заинтересованных в отсутствии автобусного парка людях, (в своё время один известный исторический деятель сказал: «Я не царь», а другой: «Суета сует, всё суета»), тем более, что общий сценарий будет развиваться независимо от чьих бы то ни было желаний, я скажу так: ныне этот автобусный парк – чудный оазис творящих сил. Место, откуда пушинки доброты, порождённые обычными, в промасленных робах рабочими и дисциплинированными служащими, (в основном из бывших военных) - разлетаются по Городу.
А начиналось утро - с того момента, как ноги вынесли меня из подъезда, – удивлением. Туман! Уплывающие в тайну предметы, недоделанные фонари, исчезающие деревья. Машиноносители человеческих телодуш едва слышно проскальзывают по дорогам.
Я выбираю маршрут. - Ближе к задворкам.
Здесь основное.
Кусты, тропинки, дорожки.
В центре моего Города, бОльшая часть деревьев которого изувечена «стрижками» до вульгарности столбов, - много задворок.

Обычно первая на моём пути – домовая помойка. Бомжи, школьники 49 Школы, дворники, голуби, кормильцы птиц, - в разное время сосредотачиваются неподалёку.
Там Каштан с развесистыми лапами, уникальный куст... а, ещё сперва, под моим облезлым трёхэтажным домом – вечно остригаемый Жасмин! И юная Липка.
Во дворе моего дома – гаражи. Часть двора, в котором раньше, очень давно, были детские качели – благоустроена странной дамой из третьего подъезда, захватившей эту часть двора и расположившей у себя в подвале сауну для обогащения, отапливаемую дровами. Чем вызвала удивление жильцов многоквартирного дома, боящихся взлететь когда-нибудь,- куда не собирались. Но у части других жильцов её деятельность вызывала зависть.

Потом – Школа, знакомая изнутри, в разное время исполняющая разную роль.
Когда-то впихивающая в меня идеологию послушания, а когда-то – совершенно наплевательски относящаяся к галдящему и звенящему, бурлящему ручью детской жизни. Остающаяся осколком архаичного, изжившего себя монстра. Забаррикадированная заборами, с единственным входом, со следящими камерами и строгой пропускной системой, с охранниками в военной форме,- она как бы заранее подготавливала детей к жизни за колючей проволокой. Видимое объяснение (объяснение можно подобрать чему угодно) – опасность терроризма и наркомании. 
В угоду моде: уподобляться тем, кого боимся.
Однако в ней мелькали светлые лучи добрых учителей, встречающихся тут, и она была и остаётся связующим звеном между выросшими на её почве и благодарными ей,(какая ни есть – родная),– людьми.

На дороге перед школой – «лежащий полицейский», частично содранный с дороги  машинами, а сперва очень подививший нас. На дороге всегда сильное движение машин. Дети уже не играют в опасную игру: успею проскочить перед автомобилем, или нет? А лихорадочно осматриваются, и долго ждут, пока можно будет пройти.
Неподалеку – здание Военной Прокуратуры и ещё каких-то служб. В период перестройки, когда задёшево распродавалось содержимое воинских частей,  в этом здании тоже был такой филиал «продаж».

Дальше – светлый участок пути.
Дорога вдоль и поперёк, и тротуара блеск, кусок  куста, хрущёвский дом, и ...  самодеятельная  тропинка через газоны. Продираясь в щель между кустами, потом проходя по тропе, я всегда побаиваюсь взглядов людей из дома напротив. Потому что мне рассказывали о нравах проживающих там сердитых жильцов.
Каждый раз вспоминаю про живущих  по правую руку от маршрута близнецах, и их матери. Как они? Каково ей одной с ними, подросшими? Это детсадовские друзья моего сына: «Мама, а мы с Димкой сегодня Дашку Шевчука целовали!»

Потом новый высотный дом, и застывшие в бетоне морские волны, – ограждение из бетона. Новый дом, наверное, в нагрузку, имеет рядом огороженную детскую  площадку и дорожку, выстланную фигурными серыми керамическими плитками, заслонённую бетонным, в метр высотой, волнистым заборчиком. Он немного длинен, поэтому психологически давит, и идти по плиточной дорожке неохота. Как-то летом в земле, насыпанной в кармашек бетонной волны,  выросла ромашка: «.... Бьются волн голубые кармашки, в каждой, каждой волне – по ромашке».  Мечталось – а вдруг в ограждении, в каждом его отсеке, где может насыпаться земля – вырастет по цветку? Тем не менее иногда там: «... в каждой, каждой волне – по рюмашке». 

Советский проспект. Я не люблю переходить дорогу на зелёный свет светофора. Откуда-то слева выскакивают машины. А когда переходишь дорогу на красный свет – хотя бы видишь, кто едет перед тобой. Однако при сильном движении транспорта этот номер не проходит.
Поэтому я перехожу улицу по пешеходному переходу, метрах в десяти от светофора. Попадаю в райское место. Моя первая, 43 Школа. Высокие деревья, трава, почти некошеная, выгуливающие хозяев собаки, одинокий бегун, впадина на асфальте, где во время дождя образуется непроходимый рельеф, волшебная тропинка. Рядом – построенная спонсорами баскетбольная площадка, тренажёры.  А дальше, почти каждое утро – дети. Школьники, мучительно выкуривающие по пачке сигарет в день, доказывающие себе и миру, а главное – девчонкам, свою состоятельность. И девчонки, с яростно закрашенными глазами и волосами.
 
О детях начинают не то что думать, а кричать дурным голосом. Когда в стране забыты старики и дети – это признак грядущего вырождения страны. Без прошлого и будущего мы – обрывки. Отсутствие корневой подпитки (предков), как и надежды, которую дают потомки, делает человека слабым. И  слабым становится, соответственно, его государство.

Есть проблема в засоривших не только нашу страну, но и всю цивилизованную землю, агрессивных компьютерных играх и кинофильмах. Дети легко обучаются и любят сюжетные игры, движение. И уже впитали это в себя.
Что противопоставить агрессии – столь же мощно и привлекательно и массово?
Думается мне, что кризис, которым озабочен в последнее время люд, коснётся и этой проблемы.
Разделение Земли на сектора и землевладения становится неактуальным. Выросшие технологии, развитые техники, при отсутствии единения, при отсутствии  взгляда на жизнь на Земле, как на единый  целостный организм, могут привести к катастрофе. Мне кажется, нынешний кризис обусловлен этим. Экономика – часть айсберга.
Дальнейшее развитие науки может пойти только в направлении, требующем от человека высочайших нравственных качеств. А если не сможем подняться, то не о чем и некому будет говорить.

Иду дальше. Белая, с чистым стволом, Берёза. Небольшое пространство за пятиэтажкой и ограждением бывшего мебельного комбината. По растениям, окружающим дом, можно понять, что за люди в нём живут. В этой пятиэтажке живут добрые люди. Берёзы, когда-то посаженные жителями – сильные.
Тропа бомжей, детей, и кошек.
До работы осталось совсем немного. Ещё одно место. Пустырь. Старый дом и лёгкий магазинчик у автобусной остановки.  А дом мрачен.

Дальше – пожарная часть и.... переезд. Дорогу перед переездом, которую предстоит перейти, я называю «Дорогой Жизни», перейдёшь – будешь жить. Но, чтобы добраться до неё – ныряю в пощипанные, однако вызывающие иллюзию леса, растения, и, в двух метрах от страшной дороги, наслаждаюсь созерцанием опавшей листвы. Выныриваю, спрыгиваю, перебегаю, прохожу, и... вот он... .  Куст пожухлой, жёлтой травы и Железная Дорога, по которой иногда проезжает большая грохочущая зелёная гусеница поезда.
Можно идти по шоссейной дороге, а можно вдоль рельсов, потом только перейти через мостик и перешагнуть трубы теплоцентрали, тут уж и работа.
Динь!

Калининград, 2009г.