Рассыльный Илюша, нынче пьяный от ночи, в дребизгень полутьму, как шальной полустанок в тиши, болтал на оснеженных ступеньках ледяной казармы - под луной, со дворовым щенком Пазиком в обнимку.
Звезды рамсили на Илюшу, Пазик пытался свалить, снег-пушок лепился и мок, как хотел, луна почему-то хитрила и по-настоящему позорился старый фонарь - всё будто зависело друг от друга, одним - одним непоколебимым неприкосновением.
Илюша обнял покрепче Пазика, и под дружелюбный вой запел свою любимую песню про дивчину Настю, луна со звездами покатились со смеху по кольцевой ассиометрии, а старый фонарь застеснялся вдруг и припорошившись в хрустальное одеяло, легонько подмигнул двум посидельцам своей изощренной классичностью.