Истинным графоманам посвящается...
Шизофреники реагируют на все изменения в природе. Выпал первый снег и тысячи тысяч тут же забили по клавишам, выводили на листах , салфетках, сигаретных пачках, мелом по доске, пальцем по запотевшему стеклу это красивое слово. А кто не умел писать, те рисовали чертежи и зарисовки.
У Лешки это слово не получалось. Четвертые сутки его корежило, а вместе с ним и его семью. Что он шизоид, Машка догадалась не сразу. По началу он был обыкновенным парнем, только SMS-ки писал длинные. Впервые приступ у него произошел с рождением сына. Он никак не мог прописать это слово. Машке легче, она вынашивала его девять месяцев, и родив, тут же с гордостью произнесла, - сын. У Лешки на это ушло несколько дней, куча бумаги и литр водки. Наконец он принес ей написанное, - « Кирилл», и тут же объяснил, что это производное от Кириллицы. Машка подумала, что так звали его первую бабу, но ревновать не стала, не до этого было. И имя ей понравилось.
Кириллу три года, он не разговаривает, только лупает по сторонам умными глазками, красноречиво тыкает пальчиком, - и ни слова. Это очень нравится соседям за стеной, воспитателям в садике, но не нравится родителям и врачам. Машка, озверев от молчания сына, от четырех стен, от закрытых занавесок, потому что вид снега мешает Лешке, не дает ему сосредоточиться, от вида пустого холодильника идет в наступление. Она кричит, что уже все, кто мог, написали слово «снег», кого-то за это похвалили, кому дали премию, а кого и двинули в лауреаты. И только Лешке это слово не дается, потому что он знает, - ЭТО СЛОВО ПИШЕТСЯ НЕ ТАК! Это не самое трудное слово, впереди еще будут слова «Новый год», «дед Мороз», «Рождество», но это все мелочи, по сравнению со словом «Весна». Весной у Лешки обострение, весной Машка очень осторожна и старается лишний раз не нервировать мужа. А сейчас можно, и она раскидывает по сторонам листки с набросками, топает ногами и указывает на сына в углу, - « Ты понимаешь, что ребенок хочет жрать! Ты понимаешь, что ему негде играть!». По началу им показалось, что это эхо в углу отдается, Машка умела так голосить. Но из угла, где сидел Кирилл доносилось, - «жрать, играть, стучать, блуждать, насрать, кровать, менять, …ать, …ядь». Машка в испуге прикрыла сыну рот и покраснела. Лешка, выйдя из снегового небытия, ошарашенно поглядывал на разговорившегося сына, на четыре стены вокруг. Подошел и открыл окно, выглянул и подумал, - довел семью, сын с голоду матом заговорил!
Весь день Лешка выкладывал на работе слово «снег» кирпичами, рисовал снежинки на застывающем бетоне. Вечером обожравшийся сынишка благосклонно дал погладить родителям свое полное пузико и пролепетал, закрывая глаза, - «молчать, не мешать, благодать». Лешке эти слова понравились, и он многообещающе посмотрел на Машку, продолжая лепет сына, - «ласкать, обнимать, целовать, баловать». Но Машка, предвидя затянувшуюся прелюдию, устало произнесла, - « Нет, Лешка, сегодня ты будешь меня просто…ать!». Он смутился, но с трактовкой этого действия согласился.
Он не замечал, что называл ее, - «моя снежная», а она не обижалась, она знала, что пока он не напишет как надо слово «снег», не будет покоя в ее семье. « Как бы завтра не проспать!», - закончила она этот день озабоченно, но в рифму.