Здравствуйте. Меня зовут Сергей Сервотов, я один из выживших живущих в Москве. Я хотел бы рассказать вам о том, как теперь живут люди, к чему привела наша собственная глупость и беззаботность, я хотел бы поведать вам о том, с чего все началось, и как лично я пришел к нелегкой жизни дозорного, на южных воротах Новой Москвы.
Думаю, первым делом стоит сказать что мир, почти все земное полушарие, как бы это лучше выразиться, разрушен. И как мне очень хочется верить это еще не конец света, но наш судный день мы уж наверняка пережили. Наверное, при словах о судном дне, на ум вам пришла ядерная война, радиация, опустевшие города. Что же это не совсем так, нет, ну то есть города то конечно опустели, но виной тому не совсем война, да и ядерное оружие сыграло далеко не главную роль в сложившейся ситуации, но вот что виноваты во всем, конечно же люди, это я могу сказать совершенно точно. Перед началом описания этих трагических событий, я бы хотел сразу отметить то, что на самом-то деле никто из уцелевших жителей земли, как думаю лично я сам, в точности не знает, от чего все так случилось, и что же вообще происходит.
А началось все вот с чего, великая и столь гениальная Американская цивилизация, именуемая США, как-то в 2024м году решила основать (собственно никто так и не понял, что же именно они хотели основать, как собственно и что осталось от этой самой столь могучей страны) некую толи военную, толи научную базу на Луне. Что ж, основали, молодцы, да только вот основать то основали, да как обычно что-то там себе напортачили, и вот с этого-то все и началось. Опять таки не понятно как именно, наши американские друзья умудрились взорвать луну, но говорят что они там проводили испытания какого-то нового, очень мощного оружия, и испытания эти пошли совсем не так как ожидалось, взорвали в итоге и базу свою и всю Луну в придачу.
Что началось дальше, это, пожалуй, неплохая история для фильма ужасов, если бы только эти самые фильмы еще снимали. Так вот взрывной волной, нашу бедную Землю мало того, что сильно потрепало со стороны все тех же соединенных штатов, так еще и сдвинуло с ее первоначальной орбиты, что я чувствую, также послужило источником множества дальнейших катастроф и аномалий. Ко всему прочему еще и немало осколков Луны засыпало Южную Америку, как в прочем и Северную, почти всю южную Европу и большую часть Африки. Несколько кусков упало и на Россию западнее Новосибирска, как ни странно на тот момент сам город уцелел.
А вот после метеоритного дождя и началось самое интересное. Первым список катастроф пополнила как раз ядерная война, так как США обвинили в преднамеренном разрушении Луны и в попытке уничтожить своих сильнейших врагов, по мне так это полный бред, да просто в образовавшейся суматохе мало кто знал, что Америке то больше всех и досталось. Вот и выпустила поднакопившая изрядную военную мощь Германия, первые ядерные ракеты по остаткам США. В то время Америка вовсю трубила о том, что они ничего такого не хотели, что все это какое-то недоразумение, да только боеголовки то уже опускались на Нью-Йорк и Вашингтон. Канада, будучи союзником США, ответила тем же Германии. Что в точности было дальше, у нас в Москве мало кто знает, но точно сказать можно одно, воевали все и со всеми. Да только не это послужило главным источником опасности, вместе с началом войны, начали происходить действительно невероятные события, самые страшные катастрофы какие только нам могли сниться.
Были тут и землетрясения, прошедшиеся и по странам Европы и Азии. И резкие перемены климата, ураганы, смерчи и много еще чего. Австралии так и вовсе повезло меньше всех, непонятным образом почти весь континент утонул. Что происходило на западных материках и вовсе неизвестно, в состоянии войны мало кого интересовало, что там, где и как.
И количество всех этих бед продолжало расти, и их разрушительный эффект только увеличивался. Вот тогда-то страны все и начали понимать, что войну пора прекращать и думать уже о собственной шкуре, да только мало чего уцелело от мира прошлого, а дальше ведь еще хуже было.
Хочу отметить, что с самого начала войны во всем мире, люди начали гигантские движения, которые все в один голос кричали о конце света, о гибели всего сущего и о всех остальных карах небесных. А что дальше то началось… Да, пожалуй если бы дальнейшие события не унесли жизни почти всех членов этих движений, тех кто не додумался побросать плакаты и спасать собственную шкуру, то движения эти еще бы не о том заговорили.
А началось следующее. Это пожалуй действительно были кары небесные. Аномалии начались просто ужасающие, на востоке с неба в буквальном смысле лился огонь, на западе же, образовались непонятные зоны холода, или как их позже прозвали люди зоны «ледяной смерти», в этих самых зонах, ни одно живое существо не протянуло бы и минуты.
Еще пол года спустя, к середине 2025, была потеряна, абсолютно вся связь с другими странами, и никто сейчас уже не может рассказать, что же произошло там, да собственно это и мало кого волнует. У нас в Москве мало кто знает, и о том что произошло вообще в России. Я знаю только то, что весь северо-восток был уничтожен огромным огненным смерчем. А между Новосибирском и Иркутском образовалась одна большая ледяная стена, «ледяная смерть» поделившая страну, в буквальном смысле, на две части. Еще несколько таких же областей льда покрыли под собой Новый Уренгой, Мурманск и низовья Волги. К тому времени большая часть населения страны уже была уничтожена всеми возможными способами, и дабы объединить то, что осталось, были созданы специальные «точки спасения», этакие укрепленные форпосты в наиболее уцелевших городах. Городов таких было пять. Одним из них была Москва, из всех ей пожалуй досталось больше всего, но так и город то не маленький. Почти что по границам основного кольца метрополитена в городе была выстроена стена высотой метров 15, надежно отгородившая центр столицы от возможных угроз извне. Вот это ограждение то и давало начало «точке спасения №1», внутри которой жило все уцелевшее население Москвы и куда стекались редкие ручейки выживших, из этого региона. Еще одной такой «точкой» на западе, стал Екатеринбург.
На востоке такими городами стали Якутск и Владивосток, о них почти ничего не известно, но как я слышал Якутску вообще почти не досталось, да и современный медицинский центр основанный в 2022 тоже был неплохим основанием для создания в городе «точки спасения». Про Владивосток я не знаю ровным счетом ничего, просто слышал, как объявляли по коротковолновому приемнику что такая «точка» есть и там. Ну и последним оплотом был Новосибирск, город, чудом уцелевший как в войне, так и в последующих катастрофах, но которого все же, как огня боялись люди, из-за близости с «ледяной смертью».
Собственно эти сведения, последние известные нам, жителям Москвы об остальной части страны, так как позже появились очередные необъяснимые аномалии, что-то вроде неких магнитных полей, начисто блокирующих всякую связь. Даже правительственные, особо «умные» аппараты молчали.
И вот тут то, когда, казалось бы, случилось уже все возможное и не возможное, просто плохое и откровенно ужасное, началось настоящее веселье. Самое худшее судьба оставила человечеству на десерт. И вот об этом я уже расскажу и о том, как собственно сам я оказался дозорным Московской «точки спасения», так как именно на моем пути сюда, все это и началось.
***
Жил я в Санкт-Петербурге. Город был уничтожен почти до основания ужасным землетрясением в июле 2025, а всех выживших, буквально несколько тысяч человек, отправили в Москву. В силу сложившихся обстоятельств, транспорта военные предоставили мало. Всю наиболее современную технику, такую как новые вертолеты на гидравлической подушке, поезда на новых магнитных рельсах, передвигающихся в полуметре над землей и многую, многую другую вывели из строя недавно образовавшиеся непонятные магнитные поля. Поэтому для эвакуации населения правительство предоставляло лишь старенькие военно-транспортные вертолеты типа Ми-172, да армейские грузовички, больше ничего просто не было. Так что большая часть уцелевших Питерцев эвакуировалась на том транспорте, что удалось найти в остатках города. Так и мне повезло попасть на старенький, кажется, японский, туристический автобус, какой-то Hyundai Universe Noble, рассчитанный на 43 человека. В семь часов утра 37 человек с кучей припасов мы набились в этот автобус. Припасами забили шесть оставшихся мест и все багажное отделение. Глядя на эту картину мне представилось что люди тащат с собой все что имеют. Постойте, кажется, я только что видел ковер, неужели эти люди не понимают, что от Земли то мало что осталось, на кой черт им ковры? Боюсь, никто не способен ответить на этот вопрос, мир просто сошел с ума, люди тащат с собой все, что может напомнить им о прежних временах.
Я занял место ближе к концу автобуса. Сел посмотрел на свое отражение в замутненном стекле бокового окна. Мои темные волосы были грязными и растрепанными, все лицо покрывал неровный загар, получившийся таким, видимо из-за слоев пыли, что беспрестанно накладывались на все вокруг в разрушенном городе. Черты моего лица и без того были довольно острыми, а двух дневная щетина в сочетании с хорошо сложенным телом и модной джинсовой курткой, и вовсе делали меня похожим на героя какого-нибудь модного боевика, по крайней мере мне очень хотелось в это верить.
Тут я увидел симпатичную девушку, с маленьким плетеным рюкзачком через плечо. Девушка была среднего роста, с очень красивой фигурой, длинными каштановыми волосами, приятными чертами лица, небольшим носом и широкими, ясными, голубыми глазами. Вот это мой человек, я тут же решил предпринять попытку знакомства, и сменить место посадки в автобусе.
-Здравствуйте, меня зовут Сергей, мне 24, спасающийся. А вас как зовут?
-Маша, мне 22, - слегка застенчиво, но очень жизнерадостно ответила девушка, а потом с улыбкой произнесла – спасающаяся.
-А меня зовут Женя, - вдруг вмешался в разговор какой-то парень. Он бросил свою, также не очень большую, сумку на соседнее с Машей сиденье, а после протянул мне руку, и не смотря на то что он так не вежливо прервал мое знакомство с девушкой, выглядел парень все-таки очень располагающе, - я ее брат, дурёха как всегда забыла меня представить. Мне 19, спасающий,- здесь он многозначительно подмигнул, предлагая мне оценить шутку.
Тут я мгновенно смекнув что к чему, улыбаясь во все тридцать два зуба протянул ему руку, удивляясь тому как сразу не заметил сходства между ними, те же глаза, тот же цвет волос, разве что нос покрупнее, да сложение довольно таки спортивное. Свою сумку я бросил на сиденье с другой стороны, в том же ряду что и мои новые знакомые, прямо перед носом одного из незадачливых пассажиров, тот только недовольно покачал головой и прошел дальше. После серьезно посмотрел Жене в глаза и сказал:
-Ну, тогда будем спасать твою сестренку вместе, согласен?
-Согласен, - так же серьезно ответил парень, после чего мы все втроем весело рассмеялись, тут мне даже представилось, что и не было никакого конца света, и что не уничтожен мой любимый Петербург.
Нас прервал мужчина, шедший по салону в нашу сторону:
-Чего смеетесь? Забыли, где находитесь? А ну, сели по местам!- сурово скомандовал он. Мужчина выглядел лет на сорок, темные с проседью волосы, мелкие морщины под глазами и вокруг довольно таки внушительных размеров носа.
-Простите, а вы собственно кто?- вполне серьезно, не дрогнувшим голосом спросил Женя. Во мне крепло уважение к этому парню, было видно, что он хоть и молод, но в обиду себя не даст.
-А я собственно ваш водитель. Ко мне обращаться Андрей Петрович, мне дохренища сколько лет и если кто-то здесь и спасет ваши шкуры, так только я. Все уяснили?- он сначала пристально посмотрел в глаза Жене, потом глянул на нас с Машей, а после обвел взглядом и весь остальной автобус.
Все промолчали, даже Женя просто не нашелся, что тут ответить, да и я его совершенно понимал, по всему было видно, что с этим человеком лучше не спорить. Андрей Петрович с первых минут захватил в нашем автобусе полное лидерство, и пускай здесь были и люди постарше и даже парочка солдат, его указаний не рискнули бы ослушаться, даже они. У меня сложилось впечатление, что водитель наш далеко не прост, наверняка служил, может даже звание, какое почетное имеет. Ну да что толку об этом думать, Андрей Петрович совершенно прав, не стоит забывать, где мы и при каких обстоятельствах здесь оказались.
-Через 15 минут отправляемся,- все тем же суровым тоном заговорил Андрей Петрович,- ах да, совсем забыл, сейчас все ваши вещи из багажного отделения выгрузят и погрузят туда дополнительные канистры с топливом, возражения имеются?
-Ам, ум…ээ- начал было какой-то лысоватый мужчина с одного из задних рядов, но под суровым взглядом Петровича быстро замялся и уставился себе в ноги.
«ковер наверно жалко- думал я с улыбкой на лице,- все правильно, нечего ерундой страдать, суровые времена, требуют суровых мер…и суровых людей»,- мысленно добавил я взглянув на водителя.
-А ты что лыбишься,- тот быстро уловил мой взгляд,- прекращайте мне веселье, а то высажу вместе с багажом ненужным!
Через пятнадцать минут, весь багаж и вправду заменили на топливо, а я пока успел изучить остальных пассажиров, среди которых в основном не было больше никого примечательного. Здесь было где-то двадцать пять мужчин и женщин среднего возраста, измученных, уставших и в основном спящих. Пожилая пара, они существовали в своем маленьком мирке, не обращая внимания ни на кого больше, беспрестанно о чем то разговаривали. Еще была добродушного вида женщина с маленькой девочкой, той на вид было лет десять, с заплаканными глазами она спала у мамы на коленях. Оставшиеся пятеро, не считая нас троих, были два солдата лет за двадцать пять в камуфляжных костюмах, еще два молодых парня и девушка. Последние трое, скорее всего, были студентами, а может даже еще только школу заканчивали.
И пока я размышлял о том, вооружены ли наши солдатики - туристы как Андрей Петрович объявил:
-Маршрут путешествия простой, сначала на юго-запад вплоть до Пскова, в пустые автобусе по дороге собираются выжившие, а оттуда уже на восток до Бологова и дальше прямиком к Москве. В общем плане весь путь составляет приблизительно тысячу километров, так что при учете остановок, завтра к ночи будем на месте. Вопросы есть?
-А з-зачем нам все это топливо, если р-растояние не большое?- это тот лысоватый мужик, набрался смелости спросить, наверно шибко ценный ковер был.
-А затем, что возможно транспорта на всех спасенных в пути не хватит, а следовательно придется привлекать и новый транспорт, все понятно?
Ответить мужчине было нечего, да и сказать он ничего не мог, просто кивнул.
Мы с Женей снова заулыбались, благо Петрович не заметил.
- Все, отправляемся, пристегните ремни, будет жарко,- сказал Андрей Петрович и завел двигатель.
Так началось мое путешествие к Москве, путешествие к нашей последней надежде на спасение.
***
В первой группе, нашей, было двадцать автобусов двигающихся колонной. До самого Пскова, почти никаких остановок мы не совершали, только один раз, справить нужду мы остановились у разрушенной Луги. Стоит отметить, что все встреченные нами, хоть мало-мальски населенные в прошлом пункты, были пусты, разрушены, заброшены.
В Пскове мы были к двум часам дня. Город так же оказался разрушен, но не хуже чем Питер, а потому решили поискать выживших.
-Повезло нам, что в этой части страны бомб ядерных не падало,- заметил Женя когда мы выходили из автобуса,- а то даже такое путешествие мы бы просто не пережили.
-Да это ты прав,- ответил я,- что пошли, прогуляемся?
-Андрей Петрович сказал не отходить дальше чем на двадцать метров от автобуса, всеми поисками займутся военные,- как-то ну очень буднично отметила Маша.
-Ой, Маш да ладно тебе, а вдруг и мы сможем, кого спасти? Военных то с нами всего 50 человек, много от них толку, по-твоему, будет в целом городе?- начал Женя.
-Ладно вам, давайте немножко отойдем, если что скажем что нам необходимо уединение, но и слишком далеко отходить все же не будем, ок? – предложил я.
-Согласен,- тут отозвался Женя.
-Ну, хорошо,- я отметил, что и Маша не слишком-то долго думала, скорее так, просто из женской капризности, эта девушка определенна мне нравилась.
От стоянки автобусов мы отошли метров на пятьдесят, как заметили первые странности. Мы стояли у единственной уцелевшей стены какого-то дома, я попробовал найти табличку с адресом, но безуспешно. Наша внимания привлекла кровь, ее было довольно много на этой самой стене, но никаких останков людей или еще кого.
-Может он был просто ранен, и куда-то ушел?- наивно предположила Маша.
-Ох, не думаю,- ответил я,- слишком уж много крови для того чтобы он ушел, ты посмотри, да с такой раной даже не уползешь.
-Интересно, вот кровавый отпечаток руки, видите?- неожиданно спросил Женя, - а вот здесь, смотрите, будто когти какие-то.
И в самом деле, повыше следа от руки виднелись очень даже явственно, следы от чьих-то когтей, и, причем, довольно свежие.
-Ребят, не хочу показаться трусихой, но может, пойдем отсюда?
Мы не могли поспорить, все дружно развернулись и готовы были уже чесануть назад, как за домом раздала какой-то не сильный, глухой удар, было похоже на то, что что-то упало. Я остановил новых друзей, и собрался сходить посмотреть.
-Не ходи,- взволнованно сказала Маша и вцепилась руками в мою джинсовую куртку,- просто дом продолжает разрушаться.
-И все же,- только и ответил я и пошел посмотреть. Скорее всего, Маша права, но все же, какое-то предчувствие заставило меня пойти взглянуть.
Стоило мне зайти с другой стороны уцелевшей стены, как боковым зрением, глаза уловили какое-то движение в руинах дома, но как только я начал смотреть прямо в то место, ничего не увидел. Наверное, показалось, но все же стоит поскорее осмотреться и уходить. Долго искать не пришлось, через несколько секунд я нашел остатки того, кто был далеко не просто ранен, и уж точно не уполз - то что от него осталось не могло ползти. Ободранный, обглоданный кусок тела, головы только половина, вторую часть, начиная от переносицы, будто отгрызли. Увидев это зрелище, я с трудом подавил крик, а заодно прикусил себе язык.
Я выбежал из-за дома, подбежал к товарищам, и коротко бросил:
-Валим.
-А что такое? Что-то случилось?- новая волна беспокойства накатила на Машу.
-Маш, пожалуйста, никаких вопросов, просто пошли.
-Я тоже хочу посмотреть,- начал Женя, когда я уже тащил их к автобусу, вцепившись в рукава курток.
-Жень да ты посмотри на Сережу, он такой бледный. Давай лучше у автобуса все обсудим, а то мне страшно тут.
После слов сестры Женя неохотно поплелся к автобусу. Я все еще не в силах сказать и слова, с благодарностью посмотрел на Машу, и тоже поспешил к стоянке.
Как только дошли, я подошел к Петровичу, и глотая слова, вкратце все рассказал. Тот не стал кричать или возмущаться, лишь одарил меня очередным суровым взглядом и коротко кивнул, после чего куда-то пошел. Наверное, к автобусам военным, что шли во главе колонны.
После его ухода я, уже успокоившись, еще раз пересказал все Жене и Маше, которые не захотели со мной подходить к Андрею Петровичу.
-О боже!- воскликнула девушка,- кто же мог такое сделать, ну не взрыв ведь, да и не землетрясение.
-Ох, и не нравится мне все это,- только и ответил я. Женя к моему удивлению хранил молчание. Кажется, о чем-то задумался. Я достал из внутреннего кармана куртки помятую пачку сигарет, с мыслью о том, что самое время бросать это дело, достал одну сигарету, и начал стучать по карманам в поисках зажигалки. Все так же молча, Женя протянул мне свою, сам давать прикурить не стал.
-Жень ты ведь сам-то курить не начал?- с истинно сестринским тоном спросила Маша.
-Я подумываю об этом, чего теперь-то терять уже, а?- видно Женя был другого мнения, в отличии от меня. Маша только недовольно покачала головой.
-А если мы приедем в Москву, а там никого нет? Совсем так же как и везде где мы были?- вдруг выразил общие опасения Женя.
-Не переживай, уж там-то обязательно будут, они то ведь укрепились, а отсюда все наверное уже туда уехали. Вот увидишь, главное верить,- постарался я подбодрить друзей.
Женя с мрачным видом покивал, а Маша с какой-то непонятной мне благодарностью взглянула на меня.
Тут к нам подошел Андрей Петрович:
-Наши друзья военные нашли еще несколько таких же тел в городе, операцию по спасению решили свернуть, опасаются гады. Сейчас только самые ближайшие окрестности осмотрят и в путь. Так что марш все в автобус и без лишнего шума. Смотрите мне, чтоб ни одна живая душа не пронюхала того, что знаете вы. Все ясно?
- Да Андрей Петрович, мы все поняли. Могила,- смиренно и мрачно ответил я, выплюнув догорающую сигарету, и зашагал к автобусу. Брат и сестра, чуть постояв, последовали моему примеру.
Вот так мрачно и не слишком обнадеживающе началось наше путешествие. Вот так начинали рушиться наши надежды.
***
Путь продолжили где-то в четыре часа. По дороге Маша с Женей рассказали мне свою историю, о том, как пережили это землетрясение.
На самом деле тут все не так сложно, жили они на южной оконечности города. Родители их погибли в автокатастрофе несколько лет назад, поэтому жили одни. Маша осталась за главную и должна была заботиться о брате. В итоге конечно и Женя заботился о ней никак не меньше. В силу удачного расположения их квартиры, ударной силы первых толчков, что пришлись на северную часть города, им удалось избежать. Дальнейшее их выживание как признался Женя, это чистая случайность. Почувствовав первые толчки, они сильно растерялись, единственное что сообразили, это похватать, некоторые самые ценные вещи и бежать из дома, так как он у них был старенький, и Жека смекнул, что такой тряски он просто не выдержит. Выбежали на улицу, в растерянности побежали куда глаза глядят, потому что к этому моменту, сильные толчки добрались уже и до этой части города и прямо на их глазах дома начали разрушаться и уходить под землю. Пробежать вот так, уворачиваясь от падающих обломков родного города, брат и сестра ухитрились лишь несколько кварталов, а на перекрестке Московского и Ленинского проспектов их таки накрыло обломком одного из зданий. Эту часть Маша совершенно не помнит, хотя Женя так и сказал, что сразу после того как их накрыло стеной дома, Машка тут же потеряла сознание, сам Женя продержался еще пару минут а потом и сам отключился наглотавшись пыли и подземных испарений, что выходили из разверзшейся прямо рядом с ними пропасти. Очнулись они примерно через пару часов, от криков спасателей, небольшого военного отряда искавшего выживших. Женя с трудом смог прокричать им, что их тут придавило, и уже через несколько минут, брата и сестру успешно извлекли на белый свет. Зрелище их ожидало не из приятных. Буквально метрах в пяти от того места, что чуть не стало их могилой образовалась огромная трещина, тянущаяся дальше на север чуть ли не через весь город, трещина эта была бездонна, подобно огромной рваной ране на теле их родного города. Собственно от Питера вообще мало что осталось, почти все здания лежали в руинах, а многие и вовсе навсегда ушли под землю. После спасительного извлечения, Машу и Женю проводили к точке эвакуации, где мы с ними на следующий день и встретились.
В ответ я рассказал новым друзьям свою историю, которая в прочем не сильно отличалась. Сам я был родом из Новосибирска, но уже несколько лет как переехал в Петербург, снимал квартиру на Фрунзе. Все родственники мои все еще жили в Новосибирске, надеюсь, живут там и сейчас, городу то не очень досталось. В тот день я и еще два моих друга пили пиво в баре, расположенном в подвале одного дома неподалёку. Раньше мы частенько там собирались, но с начала войны это было проблематично, да впрочем, и сейчас бар был почти совершенно заброшен, и кроме нас из посетителей там никого не было, думаю если бы его хозяин не жил в нем, то и сам бар, давно был бы закрыт. Так мы там и сидели, совершенно одни, обсуждали сложившуюся в мире ситуацию, честно смотрели правде в глаза, понимая, что жить нам, скорее всего, осталось не долго. Эх, если бы они только знали, как были правы в тот момент. Ближе к обеду мы почувствовали первый толчок, решили, что ничего особенного - в последнее время такое бывало частенько, мир то сошел с ума. Да только толчки продолжали повторяться с пугающей частотой и все усиливались, и как только мы сообразили, что пора бы уже спасаться, как потолок обрушился, и мы остались погребены под обломками любимого бара, в эти секунды я решил, что надо бы бросить пить. Некоторое время спустя нас нашли военные, сам я был без сознания, так что думаю привлечь их внимание каким-то образом смог израненный бармен, хотя притом как он кричал, думаю особого труда его услышать, спасателям не составило. Два же моих друга, Илья и Паша, погибли при обвале. Могу, только, надеется, что это произошло быстро и без лишних мучений. Хотя кто знает, быть может, им повезло даже больше чем нам.
***
Так за беседой мы и не заметили, как к вечеру, наш автобус в буквальном смысле докатился прямо до Дна. Дно это небольшой город, расположенный на окраине Псковской области, в том месте, где она граничит с Новгородской. Я с радостью отметил, что этому городку досталось куда меньше чем всем остальным местам, что мы видели до этого. С самого начала здесь было решено сделать остановку, также поискать выживших и взять, кого сможем, с собой, да вот только, где они, выжившие? Пока мы ехали - я не заметил ни души.
-Останавливаемся,- объявил Андрей Петрович, после чего сурово глянул на меня, а затем на Женьку с Машкой и добавил,- на этот раз без глупостей, все остаются рядом с автобусом, мы пока еще не знаем, что произошло здесь.
-Может радиация,- предположил Женя,- в городе то ни души.
-Нет,- твердо ответил Петрович,- ближайшие бомбы падали, разве что, у Воркуты. Здесь что-то другое, быть может, уже вывезли всех давно.
Нам осталось только пожимать плечами. Все пассажиры вышли из автобуса и начали разминать затекшие тела. Андрей Петрович сразу ушел к военным автобусам, на каждой остановке они там проводили совещания. Мы же с опаской смотрели по сторонам, каждый боялся увидеть еще одно изгрызенное тело где-нибудь поблизости.
-Как думаете, здесь все обошлось?- испуганно спросила Маша.
-Думаю да, скорее всего Петрович прав, всех уже эвакуировали, до Москвы то, слава Богу, не далеко,- как можно более уверенно постарался ответить я.
Женя с сомнение поглядел на меня, я старался взглядом ему объяснить, что нам пока лучше думать именно так, а особенно Маше, он лишь коротко кивнул.
Тут пришел Андрей Петрович, помахал рукой, подзывая всех пассажиров.
-Остаемся здесь на ночлег. Поднимается туман,- рукой он указал на восток,- дальше ехать будет слишком сложно, а в особенности такой большой колонной.
Все, разумеется, были крайне не довольны, но что тут скажешь, оставалось лишь смириться с неизбежностью и готовиться к тяжелой ночи. Действительно, наряду с остальными необъяснимыми явлениями, довольно частыми стали подобные густые туманы, опускавшиеся на землю в основном по ночам и в любую погоду.
Петрович пошел в автобус.
Девочка что ехала с нами в автобусе снова начала плакать и объяснять маме, что она не хочет оставаться в страшном городе аж на целую ночь. Маме пришлось нежно нашептать дочке на ухо, что по-другому просто никак, ведь в тумане ехать тоже очень страшно.
Я улыбаясь подошел к ним и как можно дружелюбнее обратился к девочке:
-Привет, я Сережа, Сережа Сервотов, а тебя как зовут?
-Катя,- всхлипывая и забавно вытирая слезы, ответила она.
-Слушай Кать, нам всем очень не нравиться ситуация в которой мы оказались, но давай мы с тобой договоримся,- все так же дружелюбно продолжал я, а девочка уже заинтересовано уставилась на меня,- я буду твоим защитником, и если что-то случиться, просто крикни мое имя и я приду на помощь, где бы ты ни была, хорошо?
-Хорошо,- Катя усиленно закивала и даже слегка улыбнулась. Ее мама с благодарностью глянула на меня.
-А ты умеешь обращаться с детьми,- довольно отметила Маша, когда я вернулся к ним.
-Да просто у меня в Новосибирске сестренка, ее возраста,- просто ответил я,- надеюсь с ней все в порядке.
-Я уверена - с твоими все хорошо,- сказала Маша, смотря мне в глаза и положив руку на мое плечо,- вот увидишь.
-Спасибо, только и смог шепотом ответить я.
***
Приблизительно через час начало стремительно темнеть. Наша стоянка разбилась на двадцать маленьких лагерей, каждый у своего автобуса. Все развели небольшие костры, искать что-то существенно для огня боялись, так же как боялись идти в город или вообще отойти от нашего спасительно автобуса. Сейчас нигде нельзя было чувствовать себя в безопасности, но хоть какая-то видимость ее, создавалась в нашем стареньком, туристическом, удобном автобусе, во время движения от города к городу. Сейчас же уютно себя не мог чувствовать никто, поэтому все старались расположиться по удобнее и скорее уснуть, чтобы побыстрее пережить эту ночь, а утром продолжить свое путешествие.
Мы с Женей и Машей о сне не могли даже, и думать, не на секунду мы не переставали вглядываться в сгущающийся мрак. Благо туман до нас не дотягивался, а то и вовсе друг друга бы потеряли.
-Маш, ну поспи, ну пожалуйста,- уговаривал сестру Женя,- мы покараулим, все будет в порядке.
-Он прав,- поддакнул я,- мы за тобой присмотрим, ничего не случится.
-Да знаю я, что присмотрите, да кто за вами присмотрит,- холодно ответила Маша.
-Прекрати, завтра ты будешь нужна нам отдохнувшая и выспавшаяся, чтобы присматривать за нами пока мы будем спать в дороге.
Кажется, тут Машка не нашлась, что и ответить, доводы конечно глупые, но я был больше чем уверен, спать ей хотелось безумно.
-Ладно, уговорили, но это только на часок, другой, сразу после вы меня разбудите, договорились?
-Договорились,- улыбаясь, хором ответили мы с Жекой.
Маша только покачала головой, и начала укладываться на свое покрывало, пристраивая под голову свой рюкзачок. Но не успела она толком устроиться и закрыть глаза, как где-то со стороны города раздался дикий крик. Я про себя отметил, что кричал мужчина. Все пассажиры автобуса тут же по вскакивали со своих мест, Петрович выбежал из автобуса.
-Кто там,- обеспокоенно спросила Маша?
-Черт побери, неужели кого-то таки затащило от лагеря, и куда тока военные смотрят,- ругался Петрович подбегая к автобусу, там откуда-то из-за сиденья водителя он извлек на свет старенький дробовик. Оружие быть может и раритетное, но стреляет, будь здоров, в этом я был уверен. А Петрович уже бежал обратно к нам.
Я успел заметить, что оружие в руках держали уже и несколько пассажиров и оба наших солдата, почти у всех были какие-то простенькие автоматические пистолеты. Удивляться было не чему, ведь была война, а тогда оружие иметь разрешалось всякому. Я в том числе прикупил себе старенький «смит и вессон» в отличном качестве. Выложил за него почти половину всех денег что имел на тот момент, но сейчас не капли об этом не жалел и уже расторопно вытаскивал его из своей сумки. Как ни странно еще один автоматический пистолет я заметил и у Жени в руках, мы оба улыбнулись переглянувшись.
Все вокруг примолкли, только впереди колонны слышались какие-то крики у военных, кто-то явно отдавал приказы. Больше никаких звуков слышно не было, вопли пока не повторялись.
-А может это просто…- начала, было, мама Кати.
-Тихо,- тут же перебил ее Андрей Петрович,- прислушайтесь.
И вправду, кто-то где-то поблизости, со стороны города, что-то говорил и иногда вскрикивал, а самое главное, этот кто-то приближался к их стоянке.
Петрович включил прожектор, предварительно установленный на носу нашего автобуса, и сейчас выискивал говорившего. Маша и еще несколько пассажиров тоже светили в ту сторону фонариками, когда они их повытаскивали, я заметить не успел.
И тут все мы увидели метрах в сорока человека выходившего из темноты, он был весь в грязи и чем-то черном, позже я определил, что это была спекшаяся кровь. Человек шел в нашу сторону и что-то говорил, он явно говорил сам с собой, потому что сразу было ясно, что нас он не видит. Он говорил что-то о каких-то созданиях богом отвергнутых, что-то о том, что нужно прятаться и ждать когда они придут и за ним, как вдруг он таки увидел нас. До этого я твердо был уверен, что мужик сумасшедший, но тут рассудок будто вернулся к нему, это было видно по его раз протрезвевшим глазам. Он будто очнулся от какого-то сна, задурманенного состояния и закричал:
-Скорее спасайтесь! Они идут, они уже идут, бегите пока можете,- он побежал, часто спотыкаясь и судорожно оглядываясь.
Мы с Женей взяли оружие на изготовку, пряча Машу за нашими спинами, чего нужно было ждать было не понятно, но явно ничего хорошего появление нежданного гостя нам не предвещало.
Тут мы услышали множество выстрелов, где-то у передних автобусов колонны. А когда мужчина оказался буквально в метрах пятнадцати от нас мы увидели множество непонятных существ бегущих позади него, и быстро приближающихся. Сначала я подумал, что это какие-то собаки, но очень скоро понял, что это не так, по крайней мере, собак покрытых непонятной черной чешуей с каким-то отвратительным, черным же, рогом вместо хвоста я никогда не видел. Пасти их, из которых вытекала неприятная на вид, желтая жидкость, были усеяны рядами острых клыков, ушей не было вовсе, а глаза… Сначала мне показалось, что и глаз нет, но когда они подбежали ближе я понял, что на самом деле глаза их были иссиня черными, в них не возможно было различить ничего, даже зрачков, если они вообще были.
Самым кошмарным в нашем положении было то, что никто ничего подобного не ожидал, и большая часть мужчин с оружием в руках, была убита так ни разу и не выстрелив, этими самыми «псами», которые последние пару метров своего пути к нашему лагерю преодолели одним прыжком.
Зубы их рвали плоть, как раскаленные ножи разрезали масло, эти адские создания, даже кости запросто разрывали. Они кидались от человека к человеку, всего их рядом с нами было около десяти.
Первым из общего оцепенения вышел Петрович, и выстрелил прямо в голову ближайшей «псины». Башка той разлетелась на мелкие кусочки, забрызгав своей черной кровью Петровича с ног до головы. Я все еще не мог пошевелиться, хоть и понимал, что через несколько секунд окажусь пережеванным этими ужасающими челюстями, если только не начну действовать. Самое страшное, что эти же челюсти разорвут и моих новых друзей.
«Мне необходимо начать двигаться, просто необходимо»,- в панике думал я.
Наверное так бы я и оказался лишь очередной жертвой этих черных созданий если бы не крик Кати где-то справа от нас. Девочка пронзительно завизжала:
-Сере-о-о-о-жа.
И вот этот-то крик, это мое данное обещание окончательно и вывели меня из ступора. Я мгновенно осознал, что думать о том, что же произошло сейчас не время, сейчас главное спасти друзей, Катю и себя, а уже потом ломать голову откуда взялись такие вот создания. И я сильно ткнул все еще находящегося в ступоре Женю в бок, крикнув:
-Дурень, сестру спасай,- я увидел в его взгляде, что для него мои слова, так же как и для меня крик Кати, были именно те слова, что оживили Женю. И он тут же выстрелил, размозжив голову еще одной «собаке», что уже подбиралась ко мне.
И я побежал, стреляя на ходу в любое черное существо, что оказывалось ядом, сейчас главным для меня было выполнить обещание, спасти маленькую девочку. Я бежал не понимая толком что происходит вокруг, видя лишь как одна черная тварь вгрызается в горло того лысоватого мужчины, что не хотел выбрасывать свой багаж, единственного человека, который сейчас не думая о собственной шкуре защищал Катю и ее маму, которые вцепившись друг в друга сидели на земле. И я бежал к ним со всех ног, не слыша криков Петровича, призывающих всех скорее прыгать в автобус, не обращая внимания, на громовые раскаты его дробовика, каждый из которых успешно уничтожал по одному из этих исчадий ада. И вот я уже совсем близко, вот я навожу пистолет на одного из последних уцелевших псов, что уже вот-вот кинется на Катю и ее маму, нажимаю курок…и ничего.
«Болван,- гремит в голове,- расстрелял все патроны в этих тварей, пока несся сюда, и чем только думал».
Дальнейший поток этих пессимистичных мыслей прервала другая, говорящая о том, что пусть и так, а спасти девочку я должен пускай и ценой собственной жизни. И я кинулся на «пса» врукопашную.
Подбегая вплотную, перевернул в руке пистолет, взявшись за дуло, дабы рукоятью теперь наносить удары. Уже находясь в метре от черной твари, понял, что та уже собирается прыгать на женщин и в решительной попытке опередить ее, прыгнул первым. Я налетел на нее сверху как ураган, прижимая к земле, не давая совершить рокового прыжка, при этом, уже начиная наносить удары револьвером по ее страшной морде. Я старался бить изо всех сил, я вцепился в ее черную чешую до боли в пальцах, понимая, что если хоть чуть-чуть ослаблю хватку и дам твари возможность вырваться и я, и Катя, как и ее мама – покойники.
«Псина» начала что было сил пятиться назад, а сил у нее было очень много. Чешуя была влажная и скользкая, мне никак не удавалось удержаться, и вот тварь оттолкнулась задними лапами от земли, перебросив меня через себя. Вот я уже лежу, распластавшись на земле, а ужасная морда этого чудовища смотрит прямо на меня, радовало хотя бы количество повреждений, что я успел ей нанести. Вся рожа монстра была залита кровью, но сама тварь смотрела на меня будто ехидно улыбаясь, как бы говоря мне о моей глупости, насмехаясь над моими нелепыми попытками победить ее.
«Какие же все-таки страшные, эти черные глаза»,- успело пронестись в моем мозгу, и я уже было решил, что это моя последняя мысль на этом свете как штиль в моей голове нарушил громовой раскат выстрела, сразу после которого уши мои накрепко заложило, а меня самого окропило кровью ужасного создания.
-В машину давай, идиот,- это был Петрович, кричал как всегда грозно, но в его взгляде я углядел какое-то уже гораздо более уважительное отношение. Он протянул мне руку, рывком поднял с земли. Я начал осматриваться и увидел остатки черной твари, поблизости живых вроде больше не осталось. Собственно и пассажиров нашего автобуса осталось не так уж и много. Мы с Петровичем, солдаты, Катя с мамой, пожилой мужчина рыдающий над истерзанным телом своей жены, один молодой парень и девушка из тех что я принял за студентов, и к моему великому облегчению Женя и Маша.
Петрович уже помогал подняться Кате с мамой. Я напоследок, пнул то существо, что чуть не лишило меня жизни. Андрей Петрович не оценил этого жеста и снова сердито заорал:
-Ты совсем кретин или как? А ну быстро в автобус, сматываемся отсюда.
Вокруг слышались выстрелы, пассажиры остальных автобусов продолжали отстреливаться, наверное, от таких же тварей что и мы. Но чем мы могли им сейчас помочь? Уже ничем, теперь надо думать о своих шкурах. Я схватил свою сумку, лежавшую неподалеку от костра, где я ее бросил вытащив револьвер, и побежал в автобус, куда у же садились Женя с Машей, нервно оглядываясь на меня:
-Бегу, бегу,- поспешил я успокоить друзей, и последним запрыгнул в значительно опустевший автобус.
Петрович уже заводил двигатель, и нервно давил по педалям, мы отъезжали от места столь кровавой бойни. И тут я заметил, что старик все еще рыдал над своей женой.
-Стой!- закричал я Петровичу,- старик остался.
-Забудь о нем мальчик, я пробовал его забрать, но ему уже ничего от жизни не надо, он хочет только умереть рядом со своей женой,- отцовским тоном начал Петрович,- и знаешь, я его понимаю, пожалуй, так даже лучше.
Маша подошла ко мне и обняла. Все мои чувства негодования тут же сменились нахлынувшей нежностью к этой девушке. А Маша тем временем начала плакать уткнувшись в мою окровавленную куртку. И тут я заметил того мужика, что бежал к нам, этого проклятого выжившего. Все это время, всю эту кровавую бойню он просидел здесь. На меня нахлынули чувства необъяснимого гнева, заметив это, Женя поспешил меня успокоить:
-Все нормально Серега, сейчас этот тип нам все расскажет,- сказал он, и грозно посмотрел на нашего незваного гостя.
***
Пока наш автобус отъезжал от стоянки дальше на восток в сторону Москвы, мы увидели, что все остальные справляются и вполовину не так успешно как мы. Население пары автобусов и вовсе поголовно перегрызли, многие продолжали отбиваться, чем могли. Какой-то обезумевший мужик в камуфляжных штанах начал палить во все стороны, две пули попали в наш автобус, первая пробила одно из боковых окон и застряла где-то в металле крыши, а вторая попала пониже, куда-то в корпус автобуса. Еще через пару выстрелов, жизнь безумца оборвалась сдавленным криком, и ужасными челюстями, сомкнувшимися на его шее. Петрович прибавил газу. Подальше мы увидели еще один отъезжающий автобус, но тут в переднее боковое окно, которое неосмотрительный водитель не закрыл, запрыгнула одна из «собак». Что произошло дальше нам неизвестно, но автобус вдруг резко сбился с дороги и поехал в сторону города, а метров через сто пятьдесят на полном ходу врезался в один из домов. Лучше всех пока справлялись только военные, они из автоматов отстреливали все надвигающиеся стаи черных тварей, их потери были пока не очень значительны, и вот уж им мы бы точно ничем не помогли.
Вот мы уже проехали последний автобус нашей колонны и продолжили движение к нашему единственному спасению, к Москве. Мы с Жекой прижались к заднему окну, до последнего наблюдая за происходящим на нашей стоянке, но больше ничего дельного не увидели. Зато Петрович, на самом выезде из города умудрился сбить одну из этих тварей.
Ехать приходилось в кромешной тьме и густом тумане. И даже с включенными фарами и прожектором, мало что удавалось разглядеть буквально в семи метрах впереди машины, а следовательно и скорость большую не разовьешь. Все сидели мрачные. Катя все время плакала, а когда немного успокоилась, подошла ко мне:
-Спасибо большое, ты очень храбро дрался. Если бы не ты,- после этих слов девочка снова разрыдалась и кинулась мне на шею.
-Конечно,- ответил я, поглаживая ее волосы,- я же обещал.
Так мы проехали еще минут десять. Все это время все пассажиры автобуса внимательно слушали разговор Жени и военных. Оказывается наших солдатиков, звали Вадим и Паша, мрачные оказались ребята. Много Женя из них не выдавил, но все же успел узнать что они были в патруле когда началось землетрясение и возможно именно отсутствие непосредственно в городе их и спасло. После чего полковник, прибывший вместе с остальными солдатами из Москвы, велел им немедленно явиться в столицу, где им уже определят дальнейшую службу. Так они и оказались с нами в одном автобусе. Больше Вадим и Паша не сказали ни слова, угрюмо и молча, они достали свои новенькие серебристые кольты и начали проверять их работоспособность. Андрей Петрович, наблюдавший за всем в зеркало заднего вида, велел остальным заняться тем же, необходимо было выяснить, какое вооружение они теперь имеют. Решения заняться подготовкой к бою меня раздосадовало. Нет, все это правильно конечно, но очень уж хотелось уже начать допрос нашего «гостя» что жался вжался в сиденье сиденье в конце автобуса.
Вооружения впрочем, оказалось совсем не много. Женя тот и вовсе свой пистолет умудрился сломать, видно совсем не качественный оказался. Как сказал сам Жека, не без хвастовства, он успел только две твари убить, причем одну из тех, что я ранил пока бежал к Кате, и еще одну ранить. После этого в его пистолете что-то заклинило, и он решительно отказывался стрелять или перезаряжаться. Но все оказалось не так плохо, сообразительная Маша по дороге к автобусу успела поднять, чей-то красивенький вальтер модели девяносто девятого года, пушка конечно старенькая, но мощная, да и шестнадцатизарядник, в общем, Женя был сестре бесконечно благодарен.
Помимо Жениного вальтера, двух кольтов Вадима и Паши у нас еще был мой шестизарядный «SMITH & WESSON» 42 калибра и дробовик Петровича, который он никому не доверял и заверил нас, что с ним все в порядке. С патронами дело обстояло несколько сложнее. У меня было еще штук двадцать в сумке, у Вадима и Паши примерно столько же, у Петровича дюжина, а у Жени только те четырнадцать, что были сейчас в магазине. Я доложил обо всем этом Андрею Петровичу, тот потер затылок и сказал, что нам стоит надеется на то, что до Москвы мы доберемся без лишних происшествий, после чего многозначительно глянул на меня, и отпустил, целеустремленно уставившись на дорогу. Впереди автобуса видимость все еще была близка к нулю.
Я обрадованный тем, что все дела закончены, пошел к нашему «гостю» узнавать, что же здесь, черт побери, происходит. По пути я подал знак Жене, что время пришло, и он резво подскочил с места и пошел вслед за мной. За ним пошла и Маша, а там подтянулись и все остальные.
-Ну, мужик, надеюсь сам все расскажешь,- сказал я склонившись над новым пассажиром. Тот озадаченно посмотрел на меня, будто не понимая о чем это я. Только я хотел объяснить ему, что нам тут не до шуток, как он ответил:
-Да, расскажу,- и после этих слов он даже как-то сразу преобразился, сел ровно, глаза бегать перестали,- что вас интересует?
-Кто ты и откуда? Что это были за монстры? Раньше таких видел? Много их там еще?- начал я засыпать его вопросами.
-Не так быстро,- поморщился мужик, сейчас я обратил внимание, что ему уже не слабо за сорок, борода на лице вся в проседи, а на макушке уже образовывается небольшая залысина. Он еще немного помолчал, будто собираясь с мыслями, а потом начал говорить: - зовут меня Игорь, Игорь Андреевич, я из Москвы.
За моей спиной начали перешептываться, а Маша таки не выдержала:
-Так это правда? Москва есть еще? Не разрушили?
-Не знаю,- ответил Игорь Андреевич,- надеюсь, что не разрушили, хотя кто теперь знает, что выстоять сумело против этих тварей.
Надежда, вдруг озарившая лицо каждого с этими словами немного по угасла, но совсем, все же, не потухла.
-Так, а что же это за твари такие были?- повторил я свой вопрос.
-Твари разные появились пару дней назад. Откуда вылезли, никто не знает и никто не может сказать, радиацией они были созданы или еще чем, или же просто встревоженные происходящим на поверхности, повылазили из-под земли.
-Что так таких существ много?- перебил мужика Женя.
-Всего пока известно пять разновидностей этих созданий. Те, что вы уже видели- это «адские гончие», эти чертовы «псы» просто приходят и забирают жизни людей, поэтому их так и прозвали, подобно жнецам из ада. Еще есть «треноги», «серые», «зомби» и самые опасные «носороги».- Все с ужасом застывшим на лицах внимали словам мужчины, который только что сказал нам, что то, что мы видели это лишь малая часть всей картины, а Игорь тем временем продолжил: – я не удивлюсь, если есть и другие твари, но пока мы видели только этих. Меня отправили с отрядом военных на поиски выживших до Пскова, но как видите дальше Дна мы не доехали, там нас атаковали гончие и носороги, выжил только я, врач отряда.
-В Пскове пусто, мы там были,- поспешил я сообщить мужику.
-Да везде уже, наверное, пусто,- ответил тот,- разве ж эти твари кого в живых оставят.
-А нельзя ли поподробнее об этих монстрах?- попросил я.
-Отчего же, можно,- спокойно ответил Игорь Андреевич,- почти все твари эти боятся яркого света, поэтому днем их почти не встретишь, прячутся они. Думаю, почему они света боятся, вы уже поняли, достаточно заглянуть в их черные глаза, скорее всего они и, правда, привыкли к подземной жизни. Днем же опасны только зомби, а это уже интереснее. «Серые», которых я упомянул, это такие мерзкие твари на двух ногах, чуть выше человека, все покрытые чем-то наподобие серой шерсти, которая в свою очередь покрыта непонятной, вонючей слизью. Так вот, твари эти людей заражают чем-то и те после этого без преувеличения превращаются в зомби. Плоть их гниет, мозгов уже через несколько часов хватает только на то чтобы кидаться на все живое,- совершенное оружие смерти, движимое только одним чувством, голодом. Зомби дневного света не боятся, но очень медлительны и глупы, поэтому если их мало, особой опасности не представляют. Причем сами эти монстры инфекцию, которую распространяют «серые» переносят только следующие несколько часов, потом она видимо выветривается из них, и заразить других они уже не могут, ни укусом, ни чем другим. Остальные монстры на зомби тоже не нападают, не по вкусу им, наверное, отравленная плоть.
-Прямо фильм ужасов какой-то,- прошептал Женя за моей спиной.
-Еще есть треноги, эти твари бывают особенно опасны, потому что в жертву выпускают отравленные иглы, которые могут пролететь никак не меньше метров пяти шести, а попав в организм, за считанные минуты полностью его парализуют, после чего треноги спокойно уносят тела в свои логова, где наверно их и съедают. У нас так человек пять утащили, сволочи. Ну и самые опасные твари это носороги. Их кожу только из бронебойного оружия пробить можно, поэтому их единственным слабым местом является единственный глаз. Носорогами их прозвали из-за черной штуковины растущей пониже глаза, штуковина эта похожа на те, что у гончих заменяет хвост. Вот пожалуй и все что я могу рассказать, все что мы успели увидеть, по крайней мере. Ах, да, вы еще спрашивали, много ли этих тварей, что же тут ничем помочь не могу, но поверьте мне, гораздо больше, чем вы можете себе представить.
-Детишки, не хочу вас прерывать, но у нас проблема,- подал голос Андрей Петрович,- кажется тот идиот, что палил во все стороны, пробил нам топливный бак. В силу сложившихся обстоятельств, хорошая новость состоит в том, что до рассвета мы дотянем, но там нам все же придется остановиться и заправиться, а дальше молиться чтобы этого хватило до Москвы.
На лицах всех и каждого, в этот момент, я видел крайние испуг и растерянность. Все мы чувствовали хоть какое-то подобие безопасности лишь в движении, а об остановке, забыв о любых естественных нуждах, все боялись даже задуматься.
-Не переживайте, все обойдется,- поспешил я разрядить обстановку. По брошенным на меня взглядам понял, что вышло не очень хорошо. Хотел еще порасспрашивать мужика об этих тварях, но повернувшись к нему, увидел что тот, я глазам не поверил, спит. Ладно, что поделаешь, мужик явно был не совсем в себе, что и понятно при учете того то, что он пережил, а начинать все сначала у меня не было ни желания ни сил. Все пассажиры расселись по местам впереди салона автобуса, я тоже поспешил занять свое место рядом с Женей и Машей.
-Ну как вы?- спросил я, плюхаясь в сиденье.
-Сереж, думаешь, мы выберемся от сюда?- последовал встречный вопрос от Маши. Мне очень хотелось ее обнадежить, но и особой уверенности я сейчас не в чем не испытывал, но все же я собрался с силами и сказал следующее:
-Не знаю Маш, но мы сделаем все возможное, чтобы пережить следующий день.
Она слегка улыбнулась мне, прикрыла глаза и тут же погрузилась в сон. Мы с Женей переглянулись, и я на жестах показал ему, что спать будем по очереди и первый он. Жека лишь устало кивнул, и начал зевать, устало закрывая глаза.
Мне было жалко этих двух людей, моих новых и единственных друзей в целом мире, точнее, в том, что от него осталось. Сейчас они заслужили этот отдых, все мы пережили слишком много за последние дни. Я же вытащил свой револьвер, сел на место стоящее лицом относительно всех остальных и поглядывая то на беспокойно спящих или засыпающих пассажиров, то за боковое окно автобуса. Через несколько секунд мне показалось, что я увидел там человека у обочины дороги, он стоял и, кажется, был без нижней челюсти. Будучи человеком, не суеверным, я все же перекрестился и решил в окно больше не смотреть.
Боже как же мне хочется закурить.
***
Я проснулся за несколько минут до рассвета. Где-то посреди ночи, когда я уже начинал клевать носом, меня сменил проснувшийся Женя. И оставалось только подивиться, как Петрович всю ночь глаза не смыкал.
-Фу-у-ух, светает,- услышал я вздох облегчения за спиной, это Петрович радовался тому, что до рассвета мы дотянули,- еще бы чуть-чуть и все, лампочка на индикаторе уже часа пол как горит.
-Так что пора останавливаться?- осведомился я и выглянул в окно. Проезжали мы какой-то населенный пункт, кажется Бологое. Да точно оно, я увидел патриотическую надпись на рекламном щите, что-то вроде «Бологое лучше всех». Значит, за ночь мы проехали несколько деревень и Валдай, даже знать не хочу, что сейчас там происходит.
-Да тут уж пора не пора, вот-вот остановимся. Ох, и не хотел бы я в городе то останавливаться, лучше бы где на открытой местности,- посетовал Андрей Петрович,- ну да хоть рассвело уже, и то хорошо.
Я не мог не согласиться. Поднялся с места, начал разминать ноги. Петрович выбрал место по просторней и начал остановку при этом закричав:
-Так все подъем, сейчас быстро заправляемся из канистр в багажном, и продолжаем путь,- всем все ясно?
Не без удивления я заметил, что никто уже не спит, все были готовы к труду и обороне. Скрип тормозов и вот мы уже остановились прямо на каком-то перекрестке. Выходя из автобуса, я заметил, что городам в этой части везет куда больше, вот и здесь было не так много разрушенных домов, да вот только царила все та же пустота, ни души. Как только мы вышли из автобуса, все тут же разделились на две группы, девочки с одной стороны автобуса, мальчики с другой - естественные нужды не ждут.
После Петрович открыл багажное отделение и велел нам пока выгружать канистры, а сам пошел осмотреть повреждения. Мы управились за пару минут и уже подтащили все канистры к баку, где Андрей Петрович объявил:
-Дыра не существенна, но пробита нижняя половина, поэтому, сначала и вытекало сильнее, ничего думаю, дотянем. Так давайте, по двое на канистру, поскорее с этим закончим и в дорогу.
-Смотрите, люди,- закричала Катя, указывая рукой вверх на по пересекающуюей нашу, дорогуе.
И в самом деле, в сотне с лишним метров к нам шло множество людей, и их становилось все больше. Но как-то очень уж странно они шли, медленно и почти все будто прихрамывали.
-Зо-о-омби,- завопил Игорь Андреевич во все горло и бросился наутек.
-Да куда опять этот, старикан, ему, что совсем башню снесло,- прорычал Женя, выхватывая свой вальтер.
-Сейчас не это важно,- начал Петрович,- так Евгений, и ты, прости имени не помню...
-Ваня,- отозвался молодой парень, которого я принимал за студента, и который за всю дорогу не проронил ни слова, ровно, как и его подружка.
-Так вот Ваня, хватаете канистру и одну за другой в бак. Остальные за оружие и готовьтесь защищать наш автобус любой ценой,- быстро начал отдавать команды Петрович,- Мария, с пистолетом обращаться умеете?
-Ну, в принципе, да,- робко отозвалась Маша.
-Тогда бери пистолет у своего братца и с нами в линию. Остальные в автобус, от вас толку не будет.
Женя с крайней неохотой протянул Маше свой вальтер, миссия, возложенная на его плечи ему крайне не нравилась, но все же он понимал, что сейчас не до споров.
Мы выстроились в одну линию в трех метрах от Жени и Вани, которые уже начали выливать в бак первую из пяти канистр. Маша неуверенно встала рядом со мной.
-Главное не нервничай и делай все спокойно,- сказал я ей.
-Не переживай, это не первый мой раз,- с улыбкой ответила она,- если что-то пойдет не так, знай, ты ничего так парень.
-Хех, ты тоже не промах,- рассмеялся я.
До зомби оставалось меньше семидесяти метров, а ребята только взялись за следующую канистру.
-Когда останется метров пятьдесят, начинайте стрелять, а я буду добивать тех, кто подойдет совсем близко,- скомандовал Петрович.
Зомби шли неровно, толпой, совершенно бездумно, и неестественно дергая руками, будто не зная, куда бы их деть. Учитывая, что все они когда-то были людьми, выглядели они особенно отвратительно, гниющая, отслаивающаяся кожа, выпученные глаза, почти у всех выдраны целые клоки волос, о боже и это за каких-то пару дней, если верить убежавшему старику. Мне вспомнились фильмы ужасов конца двадцатого, начала двадцать первого века.
Убивать людей было особенно жалко, даже если они больше и не люди, но что поделаешь, своя жизнь дороже. И вот они уже подошли достаточно близко.
-Огонь,- прокричал Андрей Петрович, и мы начали стрелять.
Каждый выпустил пуль по пять, а монстрам хоть бы, что. Кому-то пули попадали прямо в сердце, кому-то в ногу или еще куда, но эффекта было совсем мало, только походка их становилась еще более неестественной. Тут я вспомнил все те же фильмы ужасов, и решил попробовать старый метод. Тщательно прицелившись, я подождал, пока зомби не подойдут ближе, и выстрелил одному в голову. Моя пуля вошла прямо в его левый глаз, и монстр тут же упал навзничь.
-Стреляйте им в головы,- торжественно прокричал я, но тут заметил, что остальные и так уже до этого додумались, а на земле валялось уже несколько трупов.
Зомби действительно были лишены любого проявления разума. На погибших товарищей внимания не обращали, иногда даже спотыкались о них и падали, но тут же поднимались и продолжали двигаться к своей единственной цели, к еде.
Они были уже в каких-то двадцати метрах, а у нас уже начинали заканчиваться боеприпасы, и канистру вылили только третью.
-Жека, ради бога быстрее, они уже совсем близко,- прокричал я.
-Да знаю я, знаю- крикнул тот в ответ, и продолжил наполнять бак бензином.
Рядом уже выпустила последний патрон Маша, она и вправду оказалась очень хорошим стрелком, пускай не быстрым, но очень точным, почти каждый ее выстрел оставлял лежать на земле по телу. Я, тоже зарядив в барабан очередные шесть патронов, понял, что осталось примерно столько же, а дальше все, и желание драться с этими тварями на кулаках у меня совсем не возникало.
Тут зомби уже буквально упирались в нас, единственной преградой для них служили лишь тела им подобных затрудняющие им передвижение. Мы оставили на веки, лежать здесь, на асфальте быть может тридцать живых мертвецов, но к нам подступало еще никак не меньше сотни. Я выпускал патрон за патроном, каждый бил точно в цель, после каждого выстрела падало по зомби, но этого было не достаточно. Перестали быть слышны и громовые раскаты от выстрелов дробовика Петровича, его патроны уже совсем иссякли и он уже тащил брыкавшуюся Машу в автобус, та никак не хотела бросать брата и меня одних.
-Все будет в порядке Маш,- кинул я через плечо и продолжил перезаряжать барабан.
Кажется, Маша все-таки поддалась натиску Петровича и была успешно впихнута в автобус. Но тут случилось другое несчастье, мертвяки добрались до, потерявшего на секунду бдительность, Паши и уже отгрызали от него кусок, за куском окружая его со всех сторон. Вадим кинулся на помощь другу, достреляв оставшиеся патроны, он начал отбиваться руками. Женя с Ваней только начали заливать последнюю канистру, но времени больше не было, и Петрович прокричал:
-Все, отступаем, больше ждать нельзя, все быстро в автобус!
Достреливая оставшиеся патроны, я прикрывал их отступление внутрь автобуса. Женя сначала замешкался, но когда один из мертвецов, в самый последний момент убитый моей пулей, чуть не отгрыз от него кусок, все же бросил канистру и побежал в автобус. А вот Ваня поторопился даже излишне. Канистру он бросил первым и пока бежал, споткнулся об один из лежащих трупов. Как ни старался я обезопасить его подъем, на него накинулось слишком много зомби, и мне ничего не оставалось как уже следом за Женей, прыгнуть в автобус.
Сразу за моей спиной, автоматические двери закрылись, Петрович уже пытался завести двигатель, а с улицы доносились душераздирающие крики раздираемых на куски парней. Я смотрел на Вадима, который в попытке спасти друга, сумел только поднять его кольт. Сейчас он выпустил несколько пуль в проклятых монстров, а после, со слезами на глазах одну и в своего кричащего во все горло друга.
-Пробивайся к нам,- закричал я что было сил в форточку.
Но Вадим лишь покачал головой, и с нечеловеческими усилиями стараясь не закричать, терпя обрушивающиеся на него боль и страх, он засунул ствол пистолета себе в рот и спустил курок.
Выстрела не последовало. К сожалению, своей последней пулей он отправил на тот свет лучшего друга, безусловно оказав ему самую ценную в жизни услугу. Вадим смотрел на наш автобус глазами полными слез, и тут из его легких таки вырвался его последний, истошный крик, и то был не крик боли или страха, то был крик отчаяния, крик человека понимающего, что он обречен, и понимающего на что.
-Только не так,- прошептал я, и продолжил, уже срываясь на крик,- этого просто не может быть, так нельзя, слышите вы, так нельзя! Очнитесь вы же люди!
Женя положил руку мне на плечо, и ничего не говоря, просто покачал головой.
Крики стихли, а после завелся и двигатель, будто кто-то специально хотел, чтобы мы все это увидели.
-Отправляемся,- просипел Петрович и не произнес больше не слова.
Я стоял и смотрел на измученные тела, безусловно, уже мертвые тела людей, ведомые лишь чувством голода, тела, долбившиеся и скребущиеся в боковые окна нашего автобуса. И мне было жалко их, и я проклинал их, и я проклинал весь этот гребаный мир.
***
Все женщины сидели вместе на заднем сиденье автобуса и дружно рыдали. Мы с Женей не знали, как можно их утешить и просто сели вместе на одно сиденье впереди них.
Автобус уже отъехал от очередного места, ставшего для нас кошмаром. Я подумал, что никогда больше не захочу спать.
-Что будем делать дальше?- шепотом спросил у меня Женя.
-Пробиваться,- хрипя, ответил я,- с боем, если придется, руками раздвигая всю эту нечисть, но пробиваться, вперед к Москве. Слышишь меня, ради Маши, ради них всех мы должны сделать это.
-Я слышу тебя,- ответил Женя,- мы сделаем это. Ради них, сделаем. Патроны остались?
Я начал копаться в сумке, в тайной надежде что, что-то еще осталось. И действительно, я нашел, даже больше чем ожидал, шесть патронов, аккуратно закрепленных в специальном пластмассовом крепеже, сделанном для удобства перезарядки. И как только я забыл об этом.
Находку я показал Жене, тот печально улыбнулся:
-Ну, это уже что-то,- сказал он мне.
-Ты прав,- ответил я,- пойду с Петровичем посовещаюсь. Надо узнать как у него дела.
-Я с тобой,- сказал Женя.
Я просто кивнул. Наверное, лучше было бы, чтобы кто-то присматривал за женщинами, но спорить мне просто не хотелось.
-Петрович, ну как там?- обратился я к водителю на подступах к передним сиденьям.
-Точно ничего сказать не могу,- ответил он,- Евгений, сколько долить не успели?
-Просто Женя, пожалуйста. Около половины канистры, да и то еще четверть мы расплескали,- с неохотой признал он.
-Ладно, будем надеяться, этого хватит. А еще стоит, понадеяться, что за ближайшие восемь часов мы доковыляем до Москвы с простреленными задними колесами, а то нам совсем не сладко придется.
-А с колесами то что?- упавшим голосом спросил я.
-Да Паша этот постарался, когда мертвяки то его схватили. Умудрился два задних колеса пробить. Так что ехать будем очень медленно, остановка сами понимаете, смерти подобна. Да и не на чем больше ехать-то будет.
После этой беседы, еще больше опечаленные мы вернулись на наши Места. Женщины понемногу начали успокаиваться, никто уже не плакал, только молоденькая девушка сидела, смотря прямо перед собой потерянными глазами, и очень уж глубоко и часто дышала. Я забеспокоился, как бы у нее голова не закружилась, и решил отвлечь ее беседой.
-А мы ведь таки и не познакомились,- приветливым тоном начал я,- я Сергей, тебя как зовут.
-Света,- кротко ответила девушка, даже не взглянув на меня. Я немного наклонился, чтобы попасть в обзор ее глаз, она сначала не обратила внимания, потом заглянула в мои глаза и снова заплакала. К ней придвинулась Маша и нежно ее обняла.
-Все будет хорошо,- нежно говорила Маша,- вот увидишь, мы еще прорвемся.
Я смотрел на Машу глазами полными обожания, и откуда, только у этой девушки столько сил. Мне самому уже давно хотелось вопить во все горло, и я представлял, насколько плохо было ей. Но Машка держалась, и держалась очень хорошо. Наверное, привыкла быть главой семьи после смерти родителей, и сейчас изо всех сил старалась ради брата.
-Мы с друзьями только школу закончили,- вдруг заговорила Света, часто всхлипывая,- а тут такое. Сначала Луну уничтожили, ночи темные очень стали, затем война, катастрофа за катастрофой, теперь вот это. Мы и жить то еще толком не начали. Ну не может все это взаправду быть, просто не может…
Тут девушка совсем разрыдалась, и я решил предоставить ее полностью Маше. Посмотрел как там остальные. Вроде бы успокоились. Катя лежала головой у мамы на коленях и кажется, засыпала. Я шепотом представился ее маме, жалея, что не сделал этого раньше, стоило знать имена тех, с кем прошел через такое. Катину маму звали Ольгой, отчество говорить мне она напрочь отказалась, сказав, что после всего этого глупо было бы обращаться к ней официально. Я, недолго думая согласился, и мягко пожал ей руку, после чего вернулся к Жене. На нем лица не было, увы Маше сейчас было не до него, она все еще успокаивала всхлипывающую Свету, и заботу о Жене я решил взять на себя.
-Ты как,- спросил я его, сейчас я уже и сам относился к нему как к брату.
-Жить буду,- отозвался он,- спать очень хочется, но боюсь глаза сомкнуть, что здесь страшно, что присниться может и того хуже картина.
-Понимаю Жень, но отдых нам всем сейчас нужен, давай вздремни, я, если что разбужу. А потом и я посплю.
-А Машка как же?- не унимался Женя.
-А что Машка,- сейчас Свету уложит, и ее поспать заставлю, потом ты меня сменишь, и все в порядке будет.
Женя не нашелся, что еще мне возразить. Было видно, что засыпает он на ходу, в конце концов, ночью последним дежурил он, и минут через пятнадцать он уже мерно посапывал. Спали и все остальные. Только я и Петрович остались бодрствовать, последние защитники нашего движущегося дома.
Немного погодя, окончательно спекся и Петрович, бедолага не спал уже два дня, да и этот постоянный стресс и дорога, удивительно как он вообще столько протянул. Убедившись, что я умею водить и смогу контролировать, разрушающийся автобус он передал мне управление. Менялись на ходу, остановиться боялись даже на секунду. Перед тем как уснуть Андрей Петрович отдал мне последние инструкции, в основном он говорил о том, чтобы ехал я как можно аккуратнее и медленнее, и если что сразу будил его. Я без возражений совсем согласился и принял полное управление автобусом. Уже через пару минут Петрович захрапел где-то у меня за спиной.
«И вот остался он один»- мелькнуло у меня в голове. В самом деле, ответственность на мне лежала не малая - в прямом смысле жизни всех и каждого находившихся в этом автобусе. Я старался как мог объезжая всевозможные препятствия на дороге, но уже совсем скоро услышал скрежет металлических дисков трущихся об асфальт дороги.
Таким вот образом, часам к пяти мы успели доехать только до Твери, автобус был совсем плох. Скрежет колес все усиливался и от него первым проснулся Петрович и начал выгонять меня с водительского сиденья. После смены постов, я виновато на него посмотрел.
-Ничего страшного парень, так и должно было быть, вот только бензин что-то слишком быстро заканчивается,- Петрович печально глянул на индикатор топлива,- ладно, бог даст доберемся и так. Иди, вздремни чуток. До заката еще есть часа три.
Я устало кивнул и двинулся к Жене. Проходя мимо пустых кресел, смотрел через стекла на опустевшую Тверь. Картина примерно та же что и в Бологом. Я даже разглядел несколько зомби, печально бродивших по городу в поисках еды, на проезжающий автобус внимания они не обращали. От этой картины меня передернуло.
Я сел рядом с Женей, но будить его не стал, пока мы немного не отъехали от города, не хотел я чтобы он все это снова видел. После я слегка потряс его за плечо, Жека тут же обеспокоенно проснулся. Я жестом показал ему, что все в порядке, просто теперь отдохнуть надо и мне. Женя тут же немного успокоился и, кивнув мне, пошел к Петровичу, видимо узнать, что да как. Я же, только коснувшись телом сиденья, тут же провалился в сон.
***
Очнулся я ближе к закату. За окном был какой-то городок. По отчаянию на Женином лице я понял, что это еще не Москва. Мое сердце усиленно забилось, душу и тело обуревал безумный страх, подогреваемый страшным скрежетом задних колес.
-Солнечногорск,- печально сказал подошедший ко мне Женя,- бензин уже давно на нуле, да и так или иначе, вряд ли автобус протянул бы еще шестьдесят километров, в последний час скрежет стал просто ужасный, а заносить нас начинало все сильнее, на одном честном слове и доехали.
-Подумать только, всего-то ничего не дотянули,- отчаянно произнес я.
И тут автобус двигатель заглох, и автобус остановился на окраине города, к несчастью уже навсегда. В паре сотен метров мы видели толпу зомби, а солнце вот-вот опуститься за горизонт, а там появятся монстры и пострашнее. Шансов выжить просто не оставалось.
Мы с Женей и не заметили, что от неожиданной остановки проснулась Маша. По ее лицу я видел, что она и сама уже все поняла, сейчас она медленно вылезала из-под Светиной головы, очень аккуратно, стараясь не разбудить девушку. С другой стороны к нам уже подходил, бледный как очередной мертвец, Петрович.
-Что будем делать?- спросил я у него.
-А что ты тут поделаешь,- устало, даже измождено ответил он.
-Надо бежать,- вмешалась Маша,- бежать сколько сможем.
-Куда бежать то, куда бежать?- похоже, даже Петровича покинули все душевные и физические силы,- некуда нам уже бежать, отбегали свое. До Москвы еще шестьдесят километров и это только до города, а там еще до самого укрепления дойти надо, и то не факт что оно все еще стоит. А ведь минут через десять солнце окончательно сядет, и почти наверняка придут «они», сами видите вон вдалеке мертвяки ошиваются.
-Ну и что же вы предлагаете?- с отчаянием в голосе спросила Маша. Мы же с Женей, понимая трагичность всей ситуации, только угрюмо молчали.
-А что я могу предложить?- как-то даже почти зло начал Андрей Петрович, и посмотрел на меня,- парень, сколько говоришь патронов осталось.
-Шесть,- сказал я осипшим голосом, понимая, к чему он ведет.
-Ладно, что поделаешь, хватит и этого,- угрюмо ответил водитель.
-Что-о-о?- такого ужаса на Машином лице я еще не видел,- да что вы такое вообще говорите, вы чем думаете вообще, да такое, да это…
Маша зашлась в истерике, я кинулся ее обнимать.
-Потише девочка, а то перебудишь сейчас всех, как им будем это объяснять?- сказал Петрович, опуская руки.
-Но ведь не можем, же мы, в самом деле. Вон, Кате всего лет десять,- подал, наконец, голос Женя.
-Вот именно для нее-то мы и должны это сделать,- твердо ответил Петрович, и будто в подтверждение его слов, где-то неподалеку раздался вой, не собачий, не волчий, так выть могла только тварь, вылезшая из самой бездны, у меня по всему телу побежали мурашки, а Маша еще крепче вжалась в мое плечо.
Нам нечего было больше сказать, через минуту солнце сядет окончательно, а перспектива быть разорванными на куски этими тварями, на данный момент была худшей из всех.
-Давай пистолет парень,- Петрович протянул ко мне руку ладонью вверх.
Я, слегка отстранив Машу, поднял футболку и вытащил из джинсов свой револьвер. Немного посмотрел на него, никак не ожидая такого конца, а после трясущейся рукой протянул его Петровичу.
Последний луч солнца, превратил Машины глаза, с мольбой смотрящие на меня, в самое красивое из всего виденного мной когда либо - два горящих голубым, с оттенками красного, огнем бриллианта, я был готов расплакаться только от этого невероятно красивого и печального взгляда. И вот солнце окончательно зашло за горизонт, в наш самый последний раз.
Петрович проверил барабан, все патроны на месте.
-Начнем с девочки,- хриплым, голосом произнес он. Его руки дрожали, он пытался совладать с собой, но скажите, кому под силу совладать со своим телом в такие вот моменты.
Петрович, все так же трясущейся рукой, направил дуло, моего револьвера на спящую девочку. Маша крепко зажмурила глаза, и снова вжалась в меня, привлекая к нам и Женю.
-А что будешь делать ты, потом?- спросил я у Петровича.
-За меня не беспокойся,- все так же хрипло ответил он.
-Петрович, ради бога, без промедления, Ольгу и Свету,- вдруг, похолодевшим голосом произнес Женя, уже обнимавший сестру по другую от меня сторону, наши головы касались друг друга. Только сейчас я понял, что эти дни сделали из нас с Женей настоящих мужчин, что мы, прошедшие невероятный путь, не пожалели бы ничего на свете, даже собственных жизней, чтобы только девушка плакавшая сейчас между нами, живой и невредимой добралась до спасительной Москвы.
-Сделаю,- сказал Петрович. Вой гончих доносился уже совсем близко, сомнений быть не могло, они учуяли свою добычу.
Петрович придвинулся ближе к спящим, опустил руку, глубоко вздохнул, поднял снова. Кисть сильно дрожала, и он очень боялся промахнуться, приближаясь к спящей девочке все ближе и ближе. Дуло уже почти утыкалось ей в висок, Петрович закрыл глаза, и в решающий момент его рука стала твердой как скала, дрожи будто и вовсе не было, и в этот самый момент, вдруг, зажегся ослепительный белый свет.
Мой мозг еще только начинал улавливать, что же произошло, а из горла уже рвалось отчаянное «Сто-о-ой», и довольно сильно оттолкнув от себя, Машу с Женей, я кинулся на человека, который вот-вот мог стать убийцей, убийцей без крайней на то необходимости. И я прыгнул, а через какие-то доли секунды со всей силы врезался в спину Петровича. Раздался выстрел, и мы с ним вместе полетели на пол автобуса.
«Неужели опоздал»,- мелькнула отчаянная мысль в голове.
Оказавшись на земле, я старался как можно быстрее встать, чтобы понять, что произошло, куда угодила пуля. Первыми я увидел лежащих рядом Машу и Женю, видимо от моего толчка они тоже повалились. Потом я увидел Катю.
Слава Богу, девочка оказалась жива, она ошарашено озиралась по сторонам, а по всему ее виду было заметно, что она вот-вот расплачется. Пуля прошла выше нее, и ее мамы, пробив насквозь заднее стекло. Тут я, наконец-то, облегченно вздохнул.
-Да что, черт возьми происходит,- прорычал поднимающийся Петрович.
А в самом деле что происходит, я уже и сам не мог сообразить. Ах, да, свет. Я побежал вперед автобуса. Все, начиная понимать тоже, что и я, побежали за мной. Сквозь ветровое стекло на нас лился ослепительный белый свет, и это были далеко не райские врата, нет, это были прожекторы. А где-то там за этим светом начали раздаваться и выстрелы.
-Неужели,- ошарашено проговорил Женя прямо за моей спиной.
-Вот именно,- только и вымолвил я.
Выстрелов становилось все больше. Я оглянулся и с обратной стороны автобуса увидел выхватываемых светом прожектора бредущих в нашу сторону мертвецов. Один за другим они падали на асфальт с пробитыми головами. Пару секунд спустя, мы услышали голос в громкоговорителе:
-Эй, там в автобусе. Дождитесь нашей команды, а потом со всех ног бегите к свету, и прыгайте в левый грузовик. Говорит спасательный отряд из Москвы.
-Вы слышали? Вы, это слышали? Он сказал Москва,- радостно кричала Света за нашими спинами,- они все же приехали, они нас спасут!
-Не радуйся раньше времени, девочка,- осадил ее Петрович,- теперь нам надо еще выбраться отсюда.
Света быстро примолкла, обуздав свои чувства, но все же, то, что читалось на ее лице, можно было увидеть и на лице каждого здесь, эта загоревшаяся с новой силой надежда, после самого большого стресса в нашей жизни.
А за пределами нашего пристанища, разгоралась очередная бойня. Сзади автобуса, я увидел одну из «гончих», несущуюся между ходячими мертвецами прямо на спасательный отряд. Тварь поравнялась с носом автобуса и прыгнула, подлетев на пару метров ввысь, на лету ей разнесло голову, и еще пара пуль пробила уже опускавшееся на землю тело.
Позади нас один за другим продолжали умирать второй, и последней смертью зомби, где-то слева слышались подвывания, так же гибнущих гончих, но слышали мы и несколько предсмертных вскриков людей.
Мы ровным строем замерли у автоматической двери выхода из автобуса. Я держал палец на кнопке аварийного открытия дверей, и должен был двигаться первым, следом за мной Жека, затем, следом за ним женщины, и замыкал колонну Петрович, со своим дробовиком в руках, видимо был готов отбиваться в рукопашную, а револьвер вернул мне, чтобы я положил любую тварь посмевшею приблизиться. Все замерли в ожидании, прислушиваясь к звукам битвы доносящимся снаружи.
-Выходите, давай, давай,- раздалась долгожданная команда, и мы готовые к бою выбежали из автобуса.
Первым выбежал я, затем Женя. Он побежал дальше к свету, ведя женщин за собой, я же помогал им выбираться из автобуса, попутно глядя по сторонам, готовый, в случае чего пустить пулю в дерзнувшего покуситься на нас монстра. Первой вышли Катя с мамой, затем Света, сразу за ней вышла и Маша, ну и, наконец, Петрович со своим разряженным дробовиком. Все они побежали к нашему грузовику, уже привыкшими к столь яркому свету, глазами мы могли различить его очертания в двадцати метрах от нас. Я бежал последним, успев по пути пристрелить одну гончую, готовящуюся к прыжку.
На подходе к грузовику нас встретили солдаты, которые и помогли всем по очереди залезть в какой-то современной модели бронированный грузовик, и прыгнувшие следом за нами. Перед тем как самому залезть в грузовик я успел разглядеть, что спасательный отряд состоит всего лишь из двух таких вот бронированных грузовиков и трех военных джипов, с закрепленными сверху пулеметами. Солдат я успел насчитать около двадцати.
Когда все мы оказались в грузовике, снаружи раздался все тот же голос в громкоговорителе:
-Все, забрали. Теперь уходим, уходим.
И мы тронулись с места. Я все никак не мог поверить в реальность происходящего, другие, кажется тоже. Впрочем, девушки как всегда рыдали, и трудно было сказать, о чем там думают они. Я даже заулыбался, и обратился к одному из солдат:
-Я Сергей, мы из Петербурга. Что вы здесь делали?- спросил я протягивая руку солдату.
-Саня,- приветливо сказал тот и пожал мою руку,- мы должны были добраться до Дна в поисках пропавшей разведгруппы, но возникли осложнения, большего сказать не могу.
-Мы видели Игоря Андреевича, их врача,- сказал я ему, вспоминая обезумевшего мужика.
-Кто-нибудь выжил?- удивленно спросил солдат.
Я лишь угрюмо покачал головой, Саша понимающе на меня посмотрел и больше ничего спрашивать, пока не стал. После я познакомился со вторым солдатом, звали его Денис, и представил им всех остальных.
Так, неожиданно спасенные этими храбрыми ребятами, как всегда, в самый последний момент мы продолжили свое путешествие, с вновь разгоревшейся в сердцах надеждой, путешествие к спасительной Москве.
***
До Москвы мы доехали примерно за час, и сейчас все прильнули к маленьким, круглым окнам, разглядывая полуразрушенный город, высвечиваемый светом прожекторов и фар. Я бывал в Москве всего пару, раз и улицы узнавал с трудом, но сейчас точно мог сказать, что подступы к городу вроде Одинцово и Голицыно разрушены почти полностью. Но чем ближе мы подъезжали к МКАДу, тем больше видели целых или разрушенных только частично, или даже вновь отстроенных домов, и все они были совершенно заброшенными.
Многокилометровая стена, образующая главное укрепление города, и отделяющая значительную часть Москвы от окружающего мира, была выстроена фактически прямо по границам МКАДа. Стена эта была оббита металлом, высотой около пятнадцати метров, и каждые двести - триста метров стояла дозорная башня. Каждая из таких башен возвышалась еще на пару - тройку метров от стены, и почти на каждой были закреплены пулеметы и стояли дозорные, по два - три человека на башню.
-Настоящая крепость,- промямлил Жека, до этого с открытым ртом изучавший защитное ограждение,- и такая большая.
-В самом деле,- сказал я,- Я и не думал, что защитный форпост в Москве будет таким большим, эта стена, что правда проходит по всему МКАДу?
-Не обольщайтесь,- сказал Саня,- да стена действительно такая огромная, построили на славу, монстры прорваться не могут. Да и защита у нас что надо. Да вот только население этой махины далеко не такое большое. Задумывалось это все как огромная точка спасения, куда бы съезжались люди со всей страны. Да вот только не съезжается никто. Несколько дней назад люди еще прибывали, но с появлением монстров до города добрались считанные единицы. Да и монстры теперь успешно обитают на территории всей Москвы и Московской области, что находится за пределами МКАДовской стены, такие вот дела. Пересчет людей в Москве еще не проводили, но правительство сообщает, что это немногим больше сотни тысяч, может сто пятьдесят, и это от прежних пятнадцати миллионов,- он печально покачал головой.
-И как же эти люди живут на такой обширной территории?- спросил я отрывая взгляд от гигантской стены.
-Да все не так сложно, там есть еще одна подобная стена поменьше, она стоит на садовом кольце, вот за ней и начинается настоящая жизнь. Здесь же все в основном пустует, мертвая зона так сказать, здесь только остатки армии, а это почти все имеющееся вооружение, есть даже несколько танков и пара вертолетов, но в силу малых запасов топлива ими пользуются редко. Так же тут расположены военные лагеря, кое-где в метро сейчас проходят изучения отловленных монстров,- тут Саня с улыбкой подмигнул Жене,- выжившие доктора и ученые, работают там день и ночь. Говорят пока что пришли к выводу, что твари эти повылазили откуда-то из-под земли. Как именно они там оказались, увы, никто сказать не может, быть может, появились при ядерной войне, а может и давным-давно там засели.
-А чем вообще эти ученые там занимаются?- полюбопытствовал заинтригованный Женя.
-Да как же чем,- удивился Саня,- способы борьбы с ними ищут, разумеется.
-И как? Успехи есть?- продолжал расспросы Жека.
-Да если честно не очень, чую все выдающиеся-то умы померли давно, как и большая часть правительства, а эти так, замухрышки одни остались. То, что монстры эти света боятся, вам любой дурак скажет.
-Постой, ты сказал, большая часть правительства мертва?- поспешно остановил я Саню.
-Ну да, там из высшего света только Путин и остался. Он сейчас и правит. Вот теперь власть действительно у него в руках, команды то уже никто другой отдать не может. Медведев, предыдущий президент у него сейчас правая рука, а генерала одного из последних и самого умудренного, Давыдова, Путин сделал министром обороны. Вот почитай и все правительство тебе. Да ладно, люди не жалуются, не до того им сейчас, о выживании все думают. За садовым кольцом уже землю вспахивать начали. Не поверите, многие парки, такие как Сокольнический и другие овощами засадили. Умные люди, когда из округи сюда бежали, так и вовсе, свиней всяких, кур сюда притащили, вот теперь разводят. В общем, внутри кольца жизнь потихоньку налаживается. Да и аномалии в округе сократились сильно. Жаль только что в мире происходит, мы не знаем, не известно даже, есть ли эти монстры еще где, или только в этой части страны.
За этими разговорами мы подъехали к одним из ворот МКАДовского оборонительного кольца. Ворота были метров десять в высоту и примерно пять или шесть в ширину. Тяжелые, толстые куски стали, медленно и плавно они расходились в стороны перед спасательным отрядом, а за ними приветственно махал фонариком какой-то толстый мужичок.
-Кто это?- шепотом спросил я у наших спасителей.
-О-о-о,- затянул Денис,- это главный по дозорам, его здесь все так и называют. Он распределяет все дежурства среди дозорных, он же и отвечает за их работу перед правительством в случае чего. Для нас он просто хороший друг, всегда угощающий нас, вкусным чаем, а вот для дозорных он бог, судья и палач. Боятся его все как огня, ведь и лишнее дежурство поставить может, а если на посту уснешь, то за это наказание получишь. А наказания в этом городе вы уж поверьте серьезные. Говорят, пару человек даже выгнали уже, преступниками вроде были, ходят слухи целый район в страхе держали.
-А дозорных, что не из армии набирают?- осведомился Женя.
-В основном нет,- не замедлил с ответом Денис,- нет, ну и военных там конечно тоже хватает, но в основном это проверенные люди, отобранные в штабе дозорных. Тут и бывшие сотрудники органов, сейчас милиция была резко сокращенна, население то маленькое, и профессиональные, в прошлом, охранники и даже бывалые охотники. В этом городе каждый вносит свой вклад. Работы здесь действительно очень много, дело для всех находится. Тут вон и за огородом надо следить, и продукты разные перебирать да перерабатывать, и здания ремонтировать, а многие и вовсе отстраивать. Еще электроэнергию различными способами добывать пытаются. На весь город только одна действующая станция осталась, да несколько современных батарей, на атомной энергии. Генераторов тоже не так много осталось, так что электричество здесь берегут.
Наш кортеж уже проезжал через мост по Москве реке, и подъезжал ко второй стене. Ближайшие ворота находились на пересечении Садового кольца и Нового Арбата, створки ворот были гостеприимно распахнуты. Я думал о том, что в этом городе действительно было почти все для успешного существования людей, пускай даже и отрезанных от всего внешнего мира.
-А эти ворота всегда открыты?- спросил вдруг Женя
-Нет, на ночь их обычно закрывают,- ему ответил Саня,- нас просто ждут. Все, здесь наши пути пока что расходятся, вам дорога туда, там вас встретят и проводят куда надо, а мы в наш лагерь, что в Соколе. Давайте удачи вам.
Мы все попрощались с нашими спасителями и выбрались из грузовика. В лицо ударил прохладный ночной ветерок, принесший откуда-то запах свиней. И в самом деле, за воротами нас уже ждали, а стоило нам пройти через них, как они начали закрываться. Я отметил, что эта стена ниже МКАДовской метров на пять, а ворота здесь пускай и такие же толстые, не больше четырех метров в ширину. Первым делом я обратил внимание на тусклый свет фонарей в городе, видимо берегли электричество. Оглянувшись, еще немного поизучал эту стену. Не считая размеров, она мало чем отличалась от предыдущей, все те же дозорные башни, точно такое же устройство и расположение что и на внешней стене. Еще тут я смог разглядеть механизм открытия ворот, заметил, что они могут быть открыты как автоматически - двигателем, стоявшим рядом с будкой пропускного пункта, так и вручную, с помощью специальных механизмов рассчитанных на несколько человек и чем-то напоминавших мне средневековые.
-Здравствуйте, меня зовут Аркадий,- нас встречал молодой мужчина, примерно моего возраста и еще трое солдат с ружьями и автоматами,- я провожу вас сначала в больницу, а затем и ваш новый дом.
-Мы действительно сделали это,- неожиданно прокричал стоящий слева от меня Женя.
-Ага, ага,- поддакнула ему Катя, прижимавшаяся к маминой руке. Света, стоявшая рядом с ними, просто молча, улыбалась.
-О боже, какое счастье,- радостно сказала Маша и кинулась ко мне в объятья.
-Знаешь Маш, кажется, ты мне действительно нравишься,- прошептал я ей на ухо.
-Глупый, ты мог этого и не говорить,- так же шепотом ответила она.
Так бы мы и обрели наш новый дом, да только воцарившуюся идиллию нарушила, разрезавшая тишину ночи сирена, возвещавшая о какой-то великой беде.
***
-Монстры идут, - прокричал кто-то с ближайшей дозорной башни содового кольца.
-Из метро, они лезут через метро.
Мы испуганно озирались. Не могли поверить, что кошмар все еще не закончился.
-За мной крикнул Аркадий и начал махать в сторону двух микроавтобусов стоящих метрах в тридцати от нас, видимо на них нас и должны были вести в больницу. Стоило нам начать бег в сторону этих автобусов, как в горло одного из сопровождавших нас солдат воткнулась непонятная игла, он резко остановился и начал стрелять в монстра на трех ногах, что стоял в паре метров от нас, скрываясь в темноте ночи.
Тварь была омерзительная, темно коричневого цвета, три паучьи лапы, и еще четыре сверху, эти четыре были расположены как-то совсем не симметрично, будто в случайном порядке. На том, что у этой твари было вместо головы, находились черные пятна, видимо заменявшие уши, и еще более черные ужасные глаза, совсем такие же как у гончих. Пол головы занимала огромных размеров пасть, зубов в ней не было, вообще ничего кроме множества тех самых игл, что эта тварь сейчас пускала в обстреливающих ее солдат.
Через пару секунд, воины превратили ее в решето, а все продолжали бежать к автобусам, под оглушительный вой сирены и раскаты выстрелов, что начинали доноситься отовсюду.
Тот солдат, в которого, тренога метнула свою иглу, обездвижено рухнул наземь, два других подхватили его под руки и вместе с ним бежали к автобусам. Увы, они не успели пробежать и нескольких метров как их настигли две адские гончие, выпрыгнувшие откуда-то из темноты. Радовало одно, мучились они не долго, чертовы псы, почти сразу перегрызли им глотки, одному и вовсе голову оторвало.
Я выхватил свой пистолет, там оставалось еще пули четыре. Я остановился, со мной остановилась и Маша.
-Жека тащи ее отсюда,- крикнул я через плечо, и уже прицеливался в одну из тварей.
Судя по шаркающим звукам позади, Женя таки оттащил Машу от меня, а я уже выпустил первую пулю одной из «псин» в голову - та тут же повалилась назад. Другая начала свой стремительный бег в мою сторону, но в нее угодили три оставшихся патрона из моего револьвера. В голову не один не попал, но все же тварь рухнула, не пробежав и трех метров. А я продолжил бег за своими друзьями. Мы уже почти добежали до автобусов, когда из-за переулка выбежало невероятное нечто.
Это была огромная тварь, не меньше четырех футов роста, вся покрытая какими-то грубыми наростами на серой коже. Носорог сразу узнал я, и мою догадку подтвердил черный похожий на рог нарост, под единственным глазом чудовища.
-Только не это!- закричал бежавший впереди Аркадий,- все назад!
Сам Аркадий назад бежать уже не мог, гигантская тварь долбанула по нему своей огромной лапой, и парня отбросило в сторону на пару метров. В момент удара я мог поклясться, что слышал хруст множества позвонков. Мы пятились назад, словно завороженные глядя на эту махину. В носорога уже палили с двух дозорных башен, что находились по бокам от входных ворот. Носорог лишь брезгливо отмахивался от этого и двигался к нам.
Только тут я заметил, что ворота у нас за спиной снова открылись и в них уже заезжали, джипы и грузовики нашего спасательного отряда, видимо они не успели далеко отъехать от города.
К нам со всех ног неслись солдаты, во главе бежали Саня с Денисом, подбежав метров на двадцать, они открыли огонь по ужасной твари.
-В сторону,- проревел Саня, лишь на мгновение, взглянувший на нас.
Я схватил за руки Машу и Женю и потащил в сторону. Петрович, пришедший в себя даже раньше моего, уже оттаскивал подальше отсюда и поближе к военным Ольгу с дочкой и Свету.
-Готовь бронебойку,- прокричал кто-то из солдат.
-Уже,- отозвался Денис, направляя на носорога огромное ружье, о калибре которого я боялся даже задуматься,- главное задержите его!
-Секунду,- крикнул Саня и подбежал к монстру поближе. Тщательно прицелившись, одним точным выстрелом из своего автомата он выбил носорогу глаз,- ну что, достаточно задержал?
-Вполне,- ответил Денис и выстрелил твари прямо в голову. Раскат от выстрела был оглушительным. Уши заложило до такой степени, что я не слышал совсем ничего. Я посмотрел на носорога, ожидая увидеть разорванную голову или что-то в этом духе, но увидел лишь дыру зиявшую у того в груди, но как ни странно этого было вполне достаточно. Монстр медленно повалился на один из микроавтобусов, приготовленных для нас.
Мои уши все еще были заложены. Я не слышал даже выстрелов окружавших нас со всех сторон, не слышал я и пронзительного воя сирены, и уж тем более не услышал я тихого рычания, подбиравшейся ко мне недобитой мной же гончей.
К несчастью заметил я ее лишь в последний момент. К несчастью, Маша заметила ее на секунду раньше. Тварь в одном решительном прыжке летела, раскрыв пасть, нацеленную на мое горло. К несчастью ужасающих размеров клыки, сомкнулись далеко не на моей шее, а на Машиной, которая в самый-самый последний момент, успела встать впереди меня и прикрыть своим телом.
-Не-е-ет,- кричал я.
-Не-е-ет,- вопил Женя. Я не мог его слышать, но, ни секунды не сомневался, что это именно так.
Кажется Саня, выпустил тот патрон, что для чертовой «псины» оказался последним, и она упала к Машиным ногам. Я подхватил Машу на руки и аккуратно опустил на землю.
-Что же ты наделала,- выдавил я сквозь слезы, глядя в ее великолепные глаза,- зачем?
-Я люблю тебя,- прочитал я слова, сорвавшиеся с ее губ, не услышал, но прочитал.
-Пожалуйста, останься,- я закричал это, закричал с мольбой и отчаянием в голосе, мой крик разрывал мне горло, как бы я сейчас хотел чтобы он действительно его разорвал, а потом я продолжил уже шепотом,- останься, я прошу тебя. Не уходи. Я люблю тебя.
Ко мне начал возвращаться слух, я снова начал слышать сирену, а потом и раскаты выстрелов. Еще, боковым зрением я заметил, что свет фонарей в городе стал гораздо ярче, наконец-то среагировали и где-то там в верхах и увеличили подачу энергии, выгоняя монстров из города ярким светом.
Я продолжал смотреть на умиравшую девушку, любимую девушку. Не в силах оторвать взгляда от ее медленно закрывающихся глаз, я рыдал, совсем как маленькая Катя, я рыдал и просил Машу остаться. По другую сторону сидел Женя. Он тоже плакал, но был не в силах сказать и слова. Машин взгляд на несколько мгновений задержался на нем, потом она снова посмотрела на меня и сказала:
-Пожалуйста, позаботься о нем,- прошептала она, глядя на меня,- я уверена ты справишься.
Она в последний раз, улыбнулась мне, взглянула на меня своими печальными голубыми глазами, а после закрыла их, чтобы никогда больше не открывать.
Мы с Женей еще долго сидели над ней, ни на кого и ни на что, не обращая внимания, не давая даже солдатам увести нас.
Звуки выстрелов вскоре стихли, видимо свет все же помог. Город начали прочесывать патрули в поисках оставшихся монстров и способов того как они сюда попали.
Мы же с моим последним, лучшим другом сидели над телом его убитой сестры еще не меньше часа. Пока не приехал автобус, чтобы ее у нас забрать. Петрович с трудом уговорил нас отдать ее тело, сказав, что девушку надо приготовить к похоронам. От этих слов слезы из наших глаз полились только еще больше. А Машу все-таки увезли, а затем и нас.
Так и началась наша новая жизнь в последнем оплоте цивилизации на многие километры вокруг. Так и закончилась наша короткая дружба с Женей. Мой лучший друг, о котором я должен был заботиться, даже видеть меня больше не хотел, считая, что это я виноват в смерти его сестры.
Вот такой вот была эта последняя ночь моей старой жизни, здесь я начинал новый путь и искренне надеялся, что он принесет мне хоть что-то хорошее. Здесь я надеялся обрести свой новый дом.
***
С тех печальных событий прошло уже полгода. За эти полгода мы с Женей не перекинулись и парой слов. Он уже пару месяцев как служил в войсках. Выезжал в рейды за пределы кольца, успел поучаствовать уже в паре разведывательных операций. Собственно хоть я и старался следить за его жизнью, удавалось это плохо, Женя всячески избегал любых контактов со мной.
Сам я вот уже четвертый месяц работаю в дозоре. Сижу на левой башне, центральных ворот внешнего кольца, это те, что на перекрестке Симферопольского шоссе и МКАДа. Первый месяц я не занимался ничем, в основном просто ходил пораженный горем. Поначалу ко мне относились с пониманием, все-таки выживших немного находили. А потом, мне уже довольно мягко намекнули, что бездельников здесь не любят и городская управа отправила меня работать на огороды. Работа с землей и овощами разными явно была не по мне. Отмучившись там месяц, я отправился поступать в дозорные. Там в течение месяца я проходил обучение, а после был выставлен в дозор, на место погибшего во время одной из операций солдата, прямиком на центральных воротах.
Вот так я и докатился до жизни дозорного, дельце конечно тоже не очень-то увлекательное, но все лучше, чем в земле копаться. Да и иногда, днем дозорных отправляли за пределы внешнего кольца, там топливо искать или еще чего делать, так, что временами бывало вполне увлекательно.
Монстры тогда в город пробраться сумели через метро, с тех пор все входы забаррикадировали, а многие станции и вовсе разрушили. Все горе ученые, что находились под землей, погибли, при начавшемся вторжении монстров. Так что под землей никто больше не бывал.
Весь окружающий мир для Москвичей отныне, сокрыт одной большой пеленой тайны. Мы были последними выжившими доставленными в город, больше никого не находили, лишь теряли все больше наших. Почти все города в округе были отныне населены зомби, а о тех, что должны были стать «точками спасения», таких как Новосибирск и Владивосток, ничего не слышно. Хотя уже и было отправлено несколько групп в Екатеринбург, но, похоже, что, ни одна из них эти полторы тысячи километров не преодолела. Я слышал в одну из следующих, что отправятся сразу по окончании зимы, собирается войти и Женя. Я любой ценой должен либо остановить его, либо поехать с ними, в конце концов, хороший снайпер всегда нужен отряду.
Так вот и живут жители Москвы в этом новом, жестоком мире. Лучше ли этот мир оцените сами. Я слышал о появлении нескольких новых видов монстров, здесь, в округе. Но это уже начало другой истории, и ее вам пускай расскажет, кто-нибудь другой. А у меня еще есть свои дела. Мне надо выполнить обещание, полгода назад данное любимой девушке. И пока я жив, я сделаю все, чтобы оправдать ее надежды. Я здесь, возможно в последнем оплоте человечества и я готов к следующей битве, больше чем когда либо еще.