Глава седьмая
Живой! Глазам своим не верит Дэльнийя.
Увидел, как вышел Элистель из прохода, упал на землю, и вместе с ним пришла Летопись. Теперь может Изначальный увидеть всё, что произошло. Вернулся, принёс. Ещё не видел, но уже понял, что произошло что-то страшное, и самое тяжёлое ещё только впереди.
"Эмилис!"
Не слышал, конечно, зова Эмилис, но почувствовал его. Только что смотрел - ничего не было. Но рассеялся туман, увидел Эмилис своего друга. Сердце замерло - не ранен ли? Туда! Скорее - туда!
Нет сил. Не помнил, как шёл, не помнил, как вышел... Ничего не помнил. Где он? Не всё ли равно? Не пришло ещё полностью осознание, но разум уже сопротивляется - чувствует, какую боль принесёт душе. С трудом оторвал от земли голову - почудился стук копыт. Сжалось сердце - неужели, опять они? Нет, не они. Элад. Как нашёл? Или вышел он там же, откуда его и забрали, а конь ждал возвращения? Подошёл, ткнулся мордой. Глаза заволокло туманом, где-то далеко-далеко, ещё в той, совсем другой теперь жизни, увидел картины прошлого...
Вот отец привёл его в долину. Эле, как раз, исполнилось четырнадцать лет; вспоминает с каким нетерпением ждал этого дня. Ведь никого рядом не было, одиноко рос, так будет теперь друг. Конь. Элад... Уже заранее знал, как назовёт.
Сколько же их здесь! И один другого красивее. "Дайми, мне можно подойти к ним?" - "Нет, Эле, тот, кто тебя почувствует - сам подойдёт к тебе, тот, кто вынести сможет..." Ждал, долго ждал - не подходит никто. А потом... Откуда-то издалека донеслось ржание, и он увидел его - своего коня. Белый-белый! Будто облако опустилось на землю, движется стремительно, развевается на ветру белоснежная грива. Не добежал - остановился невдалеке. Помнит Эле, как боялся вздохнуть - вдруг, не подойдёт? Нет, подошёл, ткнулся мордой. Вот как сейчас...
"Тот, кто тебя вынести сможет..." Сможешь ли теперь, Элад?
И нахлынуло! Не мог больше щадить себя. Всё ясно встало в глазах, всё, что произошло. Не сдержался! Выпустил, ощутил эту силу... Что теперь делать? Жить? О, нет! Нет для него больше места в мире визаров. Нет и веры в себя. Руку отвёл, зачем? Потому что ещё ни разу не отнимал чью-то жизнь. Подсознательно отвёл - властителя тьмы сохранил. А сколько эвиров оказалось на пути этой страшной пропасти? Губу до крови прикусил. Убить себя? А что будет с этой проклятой силой? Жить? Но, где, как? Исчезнуть бы из мира, бежать бы от самого себя - да разве такое возможно?
Никогда не испытывал прежде такой боли. Даже там, в саду, когда только узнал от Наэль, что носит в себе - и то не было так больно. Неужели возможно испытывать такую боль и оставаться живым? Не иначе дар Изначальных не даёт ему смерти или... этот проклятый дар? Какая разница! Он сам себя сейчас проклял.
- Элистель! - бросился к нему, обнял.
Кто это? Поднял голову. Эмилис? Оттолкнул, отшатнулся:
- Не прикасайся ко мне...
Чем, чем помочь? Когда ехал - уже знал, что произошло, да и как не знать, если духом связаны. Нет, вытащит Эле из этой бездны отчаяния! И оставаться здесь нельзя, ведь могут вернуться. Конечно, будет защищать до тех пор пока будет жив, но лучше не доводить до этого. Силой увезёт! А в тане, глядишь, и оттает.
Снова приблизился, схватил. Не смог удержать. И ведь обессилен весь, а вырывается так, что не удержишь.
- Эле, Эле, послушай меня. Не виноват ты, пойми. Вспомни, сколькими чарами они тебя опоили, и всё равно - ведь остановил, справился, подчинил себе эту силу.
- Мне теперь не жить, как прежде, Эмилис. Пойми и ты меня. Я веру в себя потерял. Я теперь сам себя бояться буду. Оставь меня, прошу... - безнадёжно, почти бесстрастно, будто и правда умер - душою, духом.
- Я верю в тебя! Слышишь? И моей веры и веры твоих друзей хватит на то, чтобы и ты в себя поверил. Я тебя не оставлю. Хочешь быть здесь? Буду с тобой! Вспомни, разве прежде ты не испытывал гнева? Но держал же в себе эту силу! Даже не чувствовал. Вспомни Наэль. Разве тогда была не ненависть?
"Боль..."
- А когда увидел приготовление к казни в Альенте? Разве не гнев?
"Боль..."
- Эле... - не знал, что сказать, обнять хотелось, прижать к себе, - Эле, поедем со мной. Поедем домой...
"Домой... Нет больше у меня дома. Нигде в мире нет..."
И не выдержал, упал лицом вниз. Слёзы водопадом. Не остановить. Эмилис сразу же привлёк его к себе - нет, не сопротивляется больше. Видно совсем не осталось сил. Вот и хорошо. Главное, увезти отсюда. Верил, что утихнет эта боль, вернётся прежний Элистель. Всё сделает для этого. Нет времени утешать. Поднял, посадил на своего коня, прижал к себе, кликнул Элада. Домой.
Мрачен Дэльнийя. Увидел. Увидел глазами Элистеля, всеми чувствами его всё то, что происходило в цитадели Старлога. А вот увидеть, что там происходит сейчас, уже не может. Только то открылось Изначальным, что Эле в себе принёс. А ведь совсем недавно могли. Теперь же не могут пробиться за барьер, что поставил Старлог. Даже Велийя не может. Знает Дэльнийя, что лишь один визар может заглянуть, рассмотреть, но... о том просить не смогут. И без того страдает. Эх, визар... почему же ты отвёл удар? А, может, не он? Может, сама тьма отвела руку Элистеля от того, кто когда-то собирал её по крупицам, кто потом Наэль передал? Узнала своего? Сколько теперь не размышляй - ответа нет. Да и был бы - это не помогло бы ничем. Старлог сидит за барьером, и после неудачи с Элистелем, конечно же, от своего не отступится. Будет искать другие пути - только вот какие? Да и Элистель теперь будет находиться в постоянной опасности. Понял Дэльнийя - почему без труда Старлог может находить его. Ведь его же дар. Держит нить в своих руках.
Идут дни - не отходит Эмилис от друга. А тот постоянно проводит время в Хранилище. Если бы Эмилис не напускал на него сон - то и сна бы не ведал. Ищет. Вдруг кому помощь нужна, вдруг, кто позовёт... Этим и отвлекается от себя, будто его и нет. А только останется мыслями наедине собой, так или снова сам не свой, как каменный, или слёзы. Только Эмилис видит, что происходит с другом, да и то потому, что находится рядом с ним неотлучно. От других Элистель старательно всё прячет, и сам прячется. Только, прячь - не прячь, а чувствуют друзья всё. Грустью наполнен их новорожденный тан, маленький пока, как и все новорождённые. Ничего, ещё вырастет.
Вскоре подрос. Пришли, наконец-то, союзы Эльфрена вместе со своими жрецами. Правда, жрецы сразу же отдали свои полномочия Элиасу и Эстару. Сказали, что теперь хоть вздохнут с облегчением. А сами смеются. Эмилис, конечно, не может понять всех тонкостей, а вот жрецы прекрасно понимают друг друга. Союзы визаров не так просты. Иногда и не поймёшь - где игра, а где нет. Один из союзов Эльфрена здорово потрепал нервы жрецам. И так, и этак учили будущего эверни, как заставить друга сдаться. А тот, оказывается, сдался уже, только вот... Будущий вистани думает приблизительно так - ты вечно мной владеть будешь, так сейчас моё время. И всю душу может истерзать, пока не обессилит и не протянет руку левую, чтобы друг защёлкнул на запястье браслет союза. Перед огнём друга ли сдаётся или не в силах уже сам выносить собственного желания? О том знают только сами вистани. Потому и становятся потом вечной тайной для своих же возлюбленных. Ведь вистани прекрасно понимает - и что происходит в душе эверни, и все его желания - раз сам визар, а эверни не может ни душевно, ни физически почувствовать то, что сам же и открыл в своём друге. Но и после обручения не сразу обряд происходит. Пока эверни создаёт дом их будущего союза, вистани находится у жрецов. Тут всё так же, как и в союзах визара и визары. А дальше всё иначе. Пройдёт обряд, отведут новый союз к их дому, пройдёт первое таинство, но уже следующая ночь возьмёт, да и преподнесёт сюрприз. И поймёт эверни, что хоть вистани и играет теперь, но вновь завоевывать надо. И получается, что всё, как впервые.
Элистель немного оживился, когда увидел пришедших, но тут же вновь ушёл в себя. Нет, не оживает никак, что бы ни делал Эмилис, как бы не пытался его отвлечь. Разве что улыбается иногда грустно, глядя на Делариса. Ещё бы! Визари. Лишь через год зажжётся в нём фарн. Визары и шутят, и сочувствуют Альтаэру, который ждёт, не дождётся совершеннолетия друга. Только, как оказалось, Элистель совсем о другом думал, глядя на Делариса...
- Эмилис, - смотрит на него широко раскрытыми глазами, - Эмилис, отвези меня к Источнику забвения...
Сначала испугался, но не посмел отказать. Может, и правда, выход лишь в этом? Утихнет боль. Только после случая с Деларисом, страх внушает Эмилису этот Источник. Но, если просит, да ещё о таком - как тут скажешь "нет"?.. И тревожится, и сердце сжимается, а везёт.
"Эле... что же ты задумал?" Чувствует Дэльнийя - что-то не то. Понимает - не просто так пришло это решение, даже желанием назвать его не может. Именно, решение. Видел, что Эле долго думал, часто смотрел на Делариса, значит, что-то надумал, что-то решил.
Идёт к Альмийе, просит дать ему ключ от Источника. Сам хочет глянуть, почувствовать - что задумал визар. И понимает, что бы не задумал - никто не вправе его остановить.
Приехали. Как же здесь тихо! Вблизи Источника будто вымерла вся жизнь - не то что не видно никаких зверушек, не только пение птиц осталось позади, но даже не видно и не слышно ни одного насекомого. Кажется, и ветер уснул - не шелохнётся ни один листок, и трава уснула... Сам источник похож на небольшую круглую чашу, внутри которой словно ключ бьёт. Вот только если глянуть - то бездонна эта чаша, и нет в ней воды, а как туман серый колышется. И так спокойно становится, даже поодаль от него. И у Эмилиса улеглась тревога, думает - может, Эле и прав? Отдаст Источнику боль свою, станет прежним Элистелем.
- Эмилис... оставь меня одного, прошу тебя.
"Ах, Эле, Эле! Придёт ли тот день, когда ты не станешь просить меня об этом? Если бы не оставлял тебя одного - сколько бы бед не случилось с тобой". Но снова не смеет прекословить. Да и не грозит сейчас ничего Элистелю. Наоборот, верит, что всё станет, как прежде.
Подошёл, лёг на траву, окунул голову в туман серый, смешав с ним локоны чёрные. Обвивает его туман, будто руками, дарит покой и утешение.
- Забери, - шепчет Элистель, - забери у меня этот дар проклятый. Не могу больше...
Льются слёзы в серую чашу, заволакивают взгляд, всё расплывается в глазах - то ли от тумана, то ли от слёз. Шепчет горячо, молит: "Забери..."
И видит, как на дне Источника, образ встаёт прекрасный. Мерещится, что ли? Волосы ли серебристые или струи тумана? Глаза мерцают, изменчив их цвет. Может, дух самого Источника? Но только слышит голос:
- Элистель, подумай. Нет никого, кто мог бы справиться с ним - ты лишь один. Отдай Источнику боль свою...
- Забери! - с отчаянием молит Эле. - Нет у меня больше сил носить его. Забери или дар этот или жизнь мою... Не смогу больше переносить его, не дара боюсь - себя. И не замечаю вроде, но знаю уже - во мне он. Забери...
- Одумайся, Эле... - источник ли просит или этот образ прекрасный?
- Не могу! Не могу... Неразрывна с ним моя боль. Отдам боль, но его оставлю - снова боль придёт. И не закончится никогда, пока вся жизнь из меня не уйдёт. Лучше уж сразу забери мою жизнь...
Погас образ. Тонкие струи тумана проникают в него, иссушают слёзы, стихает боль... И что-то уходит из него - чуждое, ему не принадлежащее, но силой вошедшее, хоть и названо даром.
Стоит Эмилис, ждёт - что-то долго нет друга. Уже собрался забыть про обещание, пойти, посмотреть. Но не успел и шага сделать, как идёт к нему Эле. Не идёт - бежит. Хотел навстречу броситься, но ноги к земле приросли. Хоть и давно знает его, и насмотрелся вдосталь, но никогда ещё не видел его таким прекрасным. Подбежал к нему Элистель, обвил руками за плечи, а глаза сияют, как тогда, когда они духом соединились.
- Эмилис! Эмилис! Я свободен! Нет у меня больше этого проклятого дара!
Не верит ушам своим Эмилис. Проклинает себя за то, что сам не догадался об этом - какое же, оказывается, простое было решение! Кружит Эле по поляне - оба смеются. Неужели счастье пришло в их маленький тан?
Нет, не удалось уговорить Дэльнийе Элистеля. Да и вправе ли он был требовать от него оставить этот дар? Конечно, нет. Хотя и понимал, что из всего мира, из всех визаров, только Элистель мог носить его. Если бы не Старлог! Верил Дэльнийя, что никогда бы Эле не использовал этот дар во зло. Ведь не виноват ни в чём. Видно надо было поговорить с ним. Всё надеялся, что друзья помогут вновь обрести уверенность в себе. А что теперь?
Обеспокоены Изначальные. Кто знает, что теперь может случиться? Ведь Источник лишь забирает, но не уничтожает ничего. Такое ли надёжное хранилище для такой силы? Старлог открыл тайну проходов, Старлог связан нитью с Элистелем. А если видел? Если знает теперь - где искать то, что так хотел заполучить? Нет, конечно, он желал не только вернуть дар тьмы, он хотел получить и вторую силу, но и той, что осталась на дне Источника, тоже не станет пренебрегать. А что эта за сила - можно лишь догадываться. Достаточно вспомнить ту крохотную её частичку, что бросил Элистель в Цитадели Старлога. Тревожно на душе у Дэльнийи.
Смотрят друг на друга Дэльнийя и Улайя. Не говорят ни слова, но оба об одном думают. Нельзя оставлять эту силу в Источнике, нужно отдать её. Отдать тому, кто сможет взять на себя все тяготы этого дара, кто сможет хранить его в себе и не использовать. Ах, Элистель. Из всех визаров лишь ты мог жить с ней, лишь тебе могли бы вновь доверить. Но... есть выход, есть...
Граница миров. Ариэль один. Задумчиво смотрит вдаль. Он тоже встревожен. Но и о другом не может не думать. И когда думает, то забывает обо всём. Одно лишь в мыслях: "Эмилис, эльтэ таэль, левэйя таэль... - судьба моя, любовь моя..."
- Ариэль!
Вздрогнул, вскочил.
Дэльнийя.
- Ты не раздумал? - зачем спрашивает? Ведь знает, что он только и живёт ожиданием с тех пор, как Дэльнийя пообещал ему помочь.
Радостью вспыхнули глаза. Бездонные, тайны полные, черно-синие...
- Пора, Ариэль. Пришло время.
И верит, и не верит. Столько ждал! Сейчас даже на мгновенье страх не коснулся - что вот сейчас его не станет, что пройдёт много времени, прежде чем вырастет, вспомнит... А Эмилиса? Вспомнит! Позовёт судьба.
- Ариэль, мы хотим попросить тебя об одном...
- Не надо, сам знаю.
Ничего не надо объяснять Изначальному. Ещё только сказал Дэльнийя, что пора, а Ариэль уже понял, что кому, как не ему, отойдёт теперь этот дар. Может, поэтому и пора? Ну, что ж, за любовь, за судьбу - не такая уж большая плата.
- Твой путь будет необычен, Ариэль. Если бы не это - ты бы просто сейчас уснул, и Элейя взяла бы твою душу, отослав потом её в мир. Но... Прости меня. Я тебе тогда обещал помочь, но не смогу исполнить своего обещания. Тебе придётся самому умереть, чтобы родиться в мире. Тебе придётся пройти через Источник забвения. Там и оставишь себя, как Изначального, взамен получив этот дар... - тяжело говорить это Дэльнийе, тяжело смотреть в глаза Ариэля, - сможешь ли? Клянусь тебе, как только зажжётся в тебе фарн, вспомнишь всё.
- Я смогу, Дэльнийя. И, знаешь, - улыбнулся весело, светло, - можешь ничего не возвращать, лишь напомни про Эмилиса. Только я и без тебя о нём вспомню.
- А вот это, - с трудом улыбнулся Дэльнийя в ответ, - это уже не в моём ведении. Вспомнишь, как только вас дорога позовёт навстречу друг другу.
- Только попрошу тебя - не оставь его. Сбереги на всех путях.
- Мог бы и не просить.
Ну, вот и всё... Пора уходить. Навсегда, навеки.
Нет сожаления в душе Ариэля.
Последний раз глянули друг другу в глаза, обнялись. Шагнул Ариэль в святая святых - в обитель душ...
В круге стоят Изначальные. Творят величайшее таинство. Тяжело у всех на душе - навек потеряли своего брата. Про себя клянётся Дэльнийя, что не оставит его. И то ли предчувствие какое, то ли просто на душе так тяжело, но чувствует, что ещё свидится он с Ариэлем... Только всё тьмой затянуто.
Не отрываясь смотрят в серый туман. Вот вроде бы заволновался, струйкой потянулся вверх. Вот посветлел, забурлил... Тишина вокруг: ни птиц, ни насекомых... показалось всем или нет? Будто тихо-тихо простонал кто-то. Не стало Изначального.
Весело стало в маленьком тане. Визары любят пошутить, а сколько песен спето. Эмилис улыбается - на душе легко. Все заметили изменения, которые произошли с Эле по возвращению, все рады.
Вдруг заныло сердце у Эмилиса, защемило. Бросился в Хранилище - ищет, ищет Эмилис - не видит ничего, не зовёт никто. Только плачет душа по чему-то утраченному...