Детектив-джентльмен. Глава 3.
Бенджамен Байрон стоял на берегу моря и смотрел вдаль. Как много зла в этом мире! Бенджамен столько лет прослужил в полиции, но душа его отказывалась смириться с этой низменной истиной. Душа поэта… «Ох уж эта поэзия», - простонал Бенджамен и закрыл лицо руками. Он уже забыл, что такое слезы, и не хотел вспоминать ночь после свадьбы Эбигейл, когда сдерживаемые рыдания материализовались в строчки поэмы, которую так никто и не прочел. Бенджамен ее сжег. Но время от времени слова, написанные каллиграфическим почерком, всплывали в его памяти, причиняя такую боль, что сердце, казалось, не выдержит и вот-вот разорвется, и только мысль о работе, о той ответственности перед обществом и мирными гражданами, которую он добровольно взял на себя, помогала Бенджамену окончательно не пасть духом.
«Итак – что же происходит в этом, с виду таком мирном, месте? Неужели Зло настолько всемогуще, что просочилось и сюда? Кто же он – этот жестокий убийца, которого не смягчил даже возраст последней жертвы – сто лет?» - размышлял Байрон, разглядывая ракушки причудливой формы. Изумрудные волны действовали на него успокаивающе, даже вспомнилась «Игра воды» Равеля, любимая пьеса Бенджамена, точнее сказать, единственная, которую он вообще запомнил. У каждого сыщика был свой способ снятия напряжения, Бенджамен предпочитал чтение стихов. Но на родине вид знакомых с детства мест был способен очаровать его так, будто он здесь впервые, настолько Бенджамен был патриотом. Но любовь к малой родине он скрывал, как и вообще все самые трепетные свои чувства, это были его драгоценности, тщательно оберегаемые в самом затаенном уголке души. А свой духовный ларец Беджамен бы в обиду не дал. Но, поскольку никто и не подозревал о его существовании, то и защищать его не было никакой необходимости.
Мрачный вид незнакомца в лохмотьях, которые в других обстоятельствах показались бы ему живописными, чуть было не заставил Бенджамена внезапно отпрянуть и сделать шаг в воду. Но что-то в его лице поколебало решимость Байрона, и детектив спросил: «Что вам угодно?»
- Убийцу еще не поймали? – резко отозвался незнакомец вопросом на вопрос. «Какая дерзость – однако, задавать вопросы мне, представителю власти», - молнией промелькнула мысль в голове Байрона, но он и виду не подал, что удивлен: таков был его метод.
- Вы много об этом знаете, верно? – мягким голосом с самым участливым выражением лица спросил, в свою очередь, Байрон, с удовольствием входя в любимую и привычную роль лучшего друга всех свидетелей, которых можно было бы опросить.
- Да уж… немало, - угрюмо ответил незнакомец, тяжело вздохнув. На его лице промелькнула тень сожаления или раскаяния… Байрон вздрогнул от предвкушения открытия очередной тайны следствия. Неужели ему снова удастся достичь невероятных результатов в работе?!
- Вы должны знать, что не обязаны ничего мне говорить.
Лицо Байрона казалось воплощением доброты и участия. Незнакомец вдруг почувствовал, что не может больше «держать язык за зубами».
- Белая горячка… ведь знал, что надо «завязывать»… но не смог! – вскричал он.
- И какое это имеет отношение…
- Брат мне давал на бутылку, чтоб я его покрывал, а я… ну не мог же я отказаться…
- Брат?
- Джеймс, мой брат. Его из «психушки» выпустили, а он опять за старое… Маньяк он.
- Вы хотите сказать…
- Это он всех убил… а теперь и меня грозится… ведь я же все знаю… Прошу вас, избавьте меня от него, ведь убьет, он такой…
- А давно вы живете на этом острове с братом?
- Я три года назад сюда перебрался, а он узнал, где я, вот и приехал недавно… нашел меня, изверг… И ему обязательно надо, чтоб я был в курсе его отвратительных дел, а я знать ничего не хочу об этом, так он все равно все рассказывает, а потом грозится… Как мне надоело с ним жить! Может, приговорят его… ну… того? – незнакомец смотрел на Бенджамена с надеждой. Но взор Байрона был устремлен в другую сторону – на маяке кто-то повесился. И труп раскачивался из стороны в сторону. Бенджамен бросился туда, незнакомец последовал за ним. «Это же Джеймс!» - завопил этот несчастный, приблизившись к трупу. Но во взгляде его Байрон прочел мрачное удовлетворение. «А не хочет ли он все свалить на брата?» - задумался Бенджамен. Ему предстояло сделать выбор – проверить две версии, каждая из которых была вполне правдоподобной: кто же виновен во всех преступлениях – Джеймс Стюарт, покойник, который уже ничего никому не мог рассказать и не мог постоять за себя, или же его брат, Фрэнсис. На самом деле на алкоголика, тем более допившегося до белой горячки, не очень-то и похожий.