Р-р-раз! Два! Четкие линии сорвали невинность белоснежного листа. Наклон влево, вправо… магические цветы наполнили белую пустыню… смелее, смелее! Ввысь стремительно взвились могучие дубы, тонкие березы склонились в легком поклоне… стоп. Отдых. Эх, муза, что же ты делаешь? Лезвие услужливо срезает мягкую древесину, освобождая великую душу графита. И вновь в бой! Война с пустотой… и вот, безумные волны ласкают разнеженный безмятежностью берег. Тихо… пусть же птицы наполнят безмолвие райским пением! Штрих. Еще один. Создать шедевр. Не менее. Да я всесилен! Я есть все! Я создал рай! Любуйтесь, никчемные!
- Камилла, ты снова забыла купить карандаши? Сколько можно напоминать? – художник небрежным движением отшвырнул огрызок исписанного карандаша.
Что?!? Как ты смеешь, завистливый грешник?!? Поднять руку?!? На меня?!? Карандаш закатился под миниатюрный столик. Он видел, как Мастер взял новый карандаш… Другой… И тонкое лезвие так же услужливо срезало мягкую древесину, освобождая тонкую линию графита. Нет! Постой! Он не сможет! Это мой мир! Карандаш попытался подняться. Тщетно.. Это мой мир… мой… И остаток великой души вдруг стал жалким… забытым… ненужным…
Запыленный огрызок неделями наблюдал за сменой других карандашей, каждый раз беспощадно летевших в урну… Боль давно изглодала немощное тело. Осталось немое безразличие.
Через некоторое время, закатившегося под стол странника нашла уборщица и, обыденным движением, бросила в печь. Умирая в языках пламени, карандаш так и не смог понять самого главного в своей жизни: кем он был? Создателем? Орудием? Жертвой? Или просто Никем… Только некогда белый лист бумаги, пожелтевший с годами, хранил тайну бытия забытого пепла…
19.03.2008