"Справедливость - это не месть.
Справедливость - это оправдание невиновных,
и умение прощать виноватых".
/Восход нового Дня/
Самоутверждение за счёт благосклонности вышестоящей по рангу личности, не есть ли это самым ошибочным мнением при развитии своих разного рода способностей? Если бы Еву двигал фактор всеобщей симпатии, наверняка она бы пошла в школу моделей или профессиональных актрис, но ею двигал иной коэффициент возможности природой заложенного потенциала. Ева училась в музыкальном училище. Музыка – это была единственная страсть, укутывающая ее, словно оболочка вакуума, противостоять, которой у Евы не было ни сил, ни желания. Вся музыкальная гармония и даже её диссонансы несли в себе такую искренность, такую непорочную чистоту, что с каждым последующим аккордом, воспроизводя на свет льющуюся вереницу мягких звуков, Ева всё более убеждалась в единой мысли: мир – спасёт красота, но красота виртуозной музыки, потому что только струной можно достичь глубины потаенной человеческой души и сделать её лучше! Но искусство делать души людей лучше удел не каждого, а жребий гениального.
- Рождаются не гениями, рождаются потенциальными! – настойчиво объявила Ева преподавателю хорового пения на занятии, когда тот внушительно пытался донести до группы тот факт, что гениями не рождаются, а из каждого пастуха или доярки может выйти гениальный музыкальный творец, если он хоть раз увидит фортепиано.
- Ты постоянно заедаешься! Нет ни культуры, ни уважения к старшим! Попридержать свой темперамент стоило бы, хамство сплошное только и слышно от тебя! Лучше бы пела со всеми нормально, а так только рот открываешь, да и только…
- У меня нет задачи стать певцом, тем более, что и петь то я не умею, мне интересней процесс музыкального творения. Как Чайковский или Бетховен, они же не стремились в артисты и не слагали сонеты на свои симфонии, тем более не стремились их распевать. Понимаете, меня другое интересует, это плохо?
- Снова она умничает, ты что, тут лучше всех себя считаешь? Сравнивает она себя с Бетховеном, видите ли… Бетховен – это легенда, Бетховен – это гениальность. Сравнила же…- саркастично улыбается! – И перестань дерзить, музыканты, знаешь ли – люди чувствительные, а ты только и можешь, что грубостью и колкостями отвечать. Музыка – это поэзия воздуха. А ты со своей брутальностью далеко не уйдёшь! – Всё, хватит нам лирических отступлений, давайте заниматься делом!
Все расселись по своим местам, и начался полноценный урок.
По окончанию занятия преподаватель выставил отметки за хоровое пение, все заработали «за старание» - 5, Ева получила 3.
Она не была отличницей, скорее наоборот, однако доминантным всегда оставался момент её любви к музыке, несмотря на все порицания её как неучтивой студентки и плохие отметки в училище.
Последующие занятия по хоровому пению никогда не отличались от предыдущих, они не были ни лучше, ни хуже. Они оставались для Евы такими же, как и отношение преподавателя к её особе.
- Николай Иванович, - обратился к преподавателю хорового пения сокурсник Евы, - я знаю, как я не прав, что не ходил на ваши занятия целый семестр, но в следующем году я буду стараться, правда, мне очень жаль! Вы извините меня? В следующем семестре я непременно исправлюсь!
- Ну ладно, Никита! Я знаю, что ученик ты старательный и совестливый, я тебе поставлю!
- *Молодец, Никита…Вот только следующего семестра «жаль» не будет, стараться уже не зачем*. - Не в слух подумала Ева, но промолчала.
Теперь на занятиях Ева никогда ничего не говорила, не видела смысла. Какой смысл можно донести тому, кто не хочет его слушать?
Отметки за семестр были выставлены. По словам преподавателя абсолютно все студенты в группе оказались очень старательными и трудолюбивыми. Ева получила 3.
Выпуск студентов музыкального училища не был шумным и демонстративным, каждый забрал свой диплом об окончании данного заведения, на этом и разошлись. Помечтали ещё немного возле входа, что встретятся в кафе и обязательно отметят такое грандиозное событие, как окончание училища, но так и не встретились не только в кафе, но и вообще. Может кто-то, когда-то и пересёкся на перекрёстке дорог, мило поздоровался, и для приличия, конечно, спросил «Как поживаешь?», получив положительный ответ. А дальше разошлись своими дорогами, словно и не встречались, словно и не знакомы. Только по слухам узнав, что Петров стал бизнесменом, Яворский вроде в артисты пошёл, Васильева издала свой первый роман, писательница, молодец! Антонов, говорят, спился, жаль, хороший ведь парень был!
И только спустя много лет, Ева рассылала по электронной почте из оставшихся адресов в её студенческой записной книжке приглашения в Филармонию с простым текстом: «Здравствуйте, приглашаю вас на свой концерт, который состоится в Филармонии в 19:00. Буду рада видеть. В любом случае, спасибо! Ева».
Концерт состоялся. Никто из бывших сокурсников прийти не соизволил, видимо личные дела оказались намного важнее раннего увлечения музыкой. Множество подаренных Еве цветов сопровождались нежнейшими комплиментами и восторгами, она молчаливо их принимала и скромно улыбалась, успевая только отвечать: «спасибо»!
При выходе она столкнулась с широко улыбающейся персоной Николая Ивановича.
- Ева, вы были великолепны! Концерт оказался блестящим, я даже не ожидал! Это было нечто проникающее в самые тайные глубинки души, так трогательно и так мягко. В вашей музыке так много нежности и тепла, что она может сделать человечество лучше! Просто сверх всех ожиданий, вы, наверное, так много старались, чтобы произвести на свет такую красоту, это поразительно!
Ева стояла с множеством букетов, не вмещающихся в её объятия, и молчала. Она слушала бывшего преподавателя хорового пения, но лицо её не выражало никакой эмоции, только глаза немного отблёскивали тайной глубинной грустью в тот момент, когда он разражался невероятным множеством комплиментов.
- Ева, вам нужно идти по этой стезе, музыка – это ваше будущее. Вы – это воплощение музыки.
- Наверное… - выдавив из себя лишь одно слово, совершенно безимоционально, она ещё раз поправила охапку цветов, кивнула в знак прощания и ушла.
* ну, а петь Ева так и не научилась…*