Несмотря на жару, стоявшую уже не меньше месяца, в этот день жизнь в столице кипела с невероятной активностью: все жители спешили поскорее закупиться продуктами для праздничного ужина; обновить наряды; наладить старые инструменты или приобрести новые – Цитадель готовилась к Дню Единого, Празднику Середины Лета. Этот день отмечали во всей Империи буйными торжествами, длившимися всю ночь, а в столице он достигал своего апогея: Правитель устраивал в замке прием, не уступавший своим размахом ничему другому; на улицах города под вечер начинались шествия ряженых, танцоров и певцов; все жители выходили из своих домов, чтобы принять участие в параде; перед домами выставлялись столы с едой и питьем, дабы каждый мог угоститься и выпить в честь Единого; всех путников принимали во дворце, точно знатных особ, и каждый мог попировать за одним столом с Императором.
Нед сидел, облокотившись спиной о прохладную стену, его мысли рассеянно витали в сумраке комнаты, расположенной на втором этаже Радужной Гильдии (лучшая школа, производящая изразцы, фарфор, хрусталь и любые стеклянные предметы, начиная от посуды и заканчивая статуэтками. Филиалы гильдии были почти в каждом городе Империи, многие знатные лорды и даже сам Правитель неоднократно обращались в радужным мастерам с заказами, но мало кто знал, что под яркой вывеской стеклодувов, скрывается целая сеть шептунов Короля Гор). Юноша закрыл глаза и откинул голову, упираясь затылком в белый камень стены; прошло уже немало времени с тех пор, как им с Грунтором удалось ускользнуть от имперских гвардейцев, нагрянувших к Пайку, и незаметно проследовать за конвоем принцессы в столицу (кому будут интересны двое ободранных путников? никому), Радужная гильдия дала им укрытие и возможность получать хоть какие-то сведенья. Избранник рассеянно провел рукой по лбу, смахивая выступившие бисеринки пота – лето выдалось невероятно жарким, а жара чересчур длительной, чего и опасались многие земледельцы: продлиться такая температура еще немного и весь урожай погибнет; Нед встряхнул головой, прогоняя лишние мысли. Грунтор уехал достаточно давно и уже должен был добраться до армии, хотя известия Наставник нес не самые приятные: принцесса все еще находилась в Цитадели, в плену у Императора, хотя с ней и обращались, как с уважаемой и высокопоставленной гостьей… но клетка, будь она золотой, все равно остается клеткой, - подумал юноша, его все же успокаивало то, что убивать девушку не собираются, правда, это они знали с самого начала…
"- Пайк?! Ты собираешься согласиться, хотя сразу понятно, что это ловушка? – спросил он когда-то.
- Да, я пойду на этот бал, - спокойно ответила она, коротко кивнув, уголки губ изогнулись в хитрой улыбке, а фиалковые глаза загорелись азартным блеском, который так не любил Грунтор, да и Нед тоже.
Избранник всплеснул руками и, тяжело вздохнув, опустился на один из ящиков, в которых перевозили провизию, помолчав некоторое время, он поднял глаза на принцессу:
- Тогда разъясни мне причину таких действий, - попросил он.
Рена улыбнулась, напомнив лису, и, опустившись на землю перед ним, заговорила:
- Как ты говоришь, это ловушка императора, а значит, что, оказавшись там, я практически сразу буду арестована и в последствии доставлена в столицу, - Избранник кивнул и собирался что-то ответить, но девушка приложила пальцы к его губам, прося помолчать, и продолжила, - а это дает мне шанс легко попасть в Цитадель, приблизиться к Правителю и, возможно, узнать, кто причастен к покушению на отца.
Говорила она быстро, немного сбивчивым шепотом, что говорило о некотором волнении, фиалковые глаза бегали по смуглому лицу жениха, но наконец замерли, встретившись с темно-серым взглядом юноши, мягкая полуулыбка застыла на губах: Рена ожидала ответа. Какое-то время Нед просто молча смотрел на нее, обдумывая ситуацию и взвешивая все возможные последствия, затем тяжело вздохнул и осторожно взял девушку за руку, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони и смотря себе под ноги. Покачав головой, он тихо произнес:
- Лин меня убьет, если узнает, - подняв глаза на Рену, уверенно заключил, - хотя нет, скорее четвертует, прежде подвергнув самым изощренным пыткам.
Девушка вскочила на ноги, радостно улыбаясь и посмеиваясь:
- Я знала, что ты меня поймешь! – воскликнула она, - и не стоит превращать мою сестру в монстра, - шутливо погрозила ему пальцем, - к тому же она не узнает
Нед покачал головой и медленно поднялся на ноги:
- В этом ты ошибаешься, я уверен, что она уже знает, - как-то обреченно проговорил Избранник, - если не ее обязанности в Илорке, я бы тут уже не стоял и Грунтор тоже, - юноша посмотрел на Наставника, молчавшего все это время, тот лишь криво усмехнулся и подмигнул своей воспитаннице, которой уже полчаса назад удалось уговорить его посетить Скархолд."
Скрип открывшейся двери заставил его вернуться из воспоминаний в настоящее, Нед сразу узнал тяжелую поступь Шрайка и легкие шажки Карины.
- Может хватит сидеть тут, в темноте? – густой, чуть хрипловатый бас мастера по изразцам огласил комнату, - ты так зрения лишишься, парень.
Последние слова вызвали у юноши улыбку:
- Не лишусь, Шрайк, - ответил он, в голосе прозвучали веселые нотки.
- Ну хватит! – быстрый говор Карины, горячая рука, сомкнувшаяся у него на запястье, - вставай немедленно! – она потянула его вперед, вынуждая встать, Нед неохотно повиновался, - сейчас же сходишь с ребятами в баню, одежду мы тебе найдем, и чтобы к вечеру был у мастерской! Мы все пойдем на главную площадь.
Избранник что-то недовольно промычал, отчего тут же схлопотал по затылку:
- Никаких возражений! – отрезала девушка, - и побрейся, наконец, просто невозможно на это смотреть! – уверенно кивнув, Карина замолкла.
Шрайк засмеялся и подтолкнул Неда к выходу:
- Ее лучше послушать, парень, - спускаясь по лестнице сказал он, - себе дороже выйдет, так что пойдем в баню, с ребятами поболтаем.
Отсветы фонарей играли на белых стенах домов алыми, рыжими и золотистыми цветками, создавая причудливый узор на, казалось, скучном и однообразном камне. Все близлежащие таверны, трактиры и пивные открыли свои двери, а переулки заполнили столики с угощениями. По краям площади разместились огромные столы, приготовленные для всех желающих, деревянные поверхности ломились от обилия яств и напитков, большинство мест уже было занято; люди бесконечной нитью тянулись к центру города. Звуки музыки разносились даже в самые отдаленные закоулки Белого города, кружась в своем игривом танце, подобно снежинкам: тонко запела скрипка, вторя ей, засвистела флейта, послышался легкий голосок свирели, сопровождаемый бубнами и тяжелыми шагами барабанов.
- Ну же, пустынная ящерица! – капризно воскликнула Карина, дергая его вперед, - из-за тебя мы опоздаем, и нам не достанется мест! – ее маленький носик сморщился, и пухлые алые губки обиженно надулись.
Нед усмехнулся, но шагу прибавил, и буквально через минуту они оказались на Главной площади, которая была заполнена людьми уже больше, чем на половину. Шустрая Карина быстро нашла столик около одного из трактирчиков, и их компания расположилась там; место было весьма удачным: не так далеко от площади, но музыка не оглушает, да и вероятность того, что какой-нибудь неудачливый плясун налетит на тебя, была невелика. Нед оказался между Шейном, мастером по изготовлению фарфора, и Руром, пока еще подмастерьем, но весьма талантливым, напротив Избранника оказался Шрайк, рядом с ним устроилась Карина, одна из панджери (мастера в составлении витражей), по другую руку от девушки сидел Арик – глава Радужной гильдии.
На круглую столешницу опустились кружки в летним вином, на глиняных бочках поблескивали капельки воды, образовавшиеся из-за большой разницы температур: напиток долгое время охлаждался в погребах, а на улице стояла удушливая жара. Сладкова-то кислая жидкость приятно охлаждала и утоляла жажду, принося хоть какое-то, пусть не очень долговременное, облегчение. Люди на площади веселились, как могли, не обращая внимания на жару и духоту, кто-то насыщался за столами, вкушая сладкие фрукты, или же кисловатые ягоды, некоторые пили мед, который билль лишь немного разбавлен водой. Казалось, только что стихшая музыка зазвучала снова: взвились в воздух трели флейт и свисты свирелей, разлилось над площадью тонкое пение скрипок, которое сопровождалось звонами бубнов. Кира тут же вскочила с места и потащила за собой Арика, упрашивая его потанцевать, поначалу он, смеясь, упирался, но все же сдался и последовал за ней; они не стали далеко отходить, да и толпа ближе к центру площади была совсем непроходимая, чего хорошего еще и задавят.
Радужные мастера посмеивались, наблюдая за парой и искренне радуясь да них. Нед не знал, где они научились так двигаться, но увиденное действительно поражало: каждое движение было к месту и идеально вклинивалось во всю картину. Медные кудри Карины блестели в свете фонарей благодаря маленьким золотистым монеткам, что были вплетены в них, а насыщенные изумрудные глаза горели точно драгоценные камни; рубашка из тонкого красного льна была так подвязана, что оставляла открытым живот, такого же цвета юбки состояли, казалось, из лоскутков ткани, доходивших девушке до щиколоток (в обычные дни такой наряд вызвал бы возмущение, но сегодня было дозволено практически все). Монисты, расположившиеся на бедрах, весело звенели, сливаясь со звуками бубенцов в браслетах, которые были на руках и ногах Карины. Арик в своих бледных одеждах терялся на ее фоне, если бы не его манера двигаться, привлекающая все взоры: четкость невероятным образом совмещалась с плавностью, резкость – с грацией и гибкость. Музыка взметнулась, а вместе с ней и юбки Карины, превратившиеся в языки пламени, ласкающие стройные ноги; гибкое и загорелое тело извивалось в танце, следуя всем поворотам и изменениям игривой и переливчатой мелодии. Нед с улыбкой следил за движениями пары, движениями столь слаженными и дополняющими друг друга, что они казались неотделимыми; юноша все наблюдал, а перед его взором рисовались другие картины, иного праздника…
"Прохладный вечер опустился на горы, легкий ветерок гулял меж хребтов, принося с собой аромат наступающей осени. Каньон шумел, наполненный музыкой и гомоном толпы: все ожидали появления принцессы. Король занимал свое привычное место – на краю площадки, рядом с ним, серой тенью, маячила Лианна, Грунтор стоял по другую руку от Акмеда и немного позади – все трое смотрели вниз, в центр каменной чаши, где находился Нед. Избранник ожидал свою нареченную: у Вольного Народа считалось, что жених должен быть достоин своей невесты, а дабы доказать это, ему необходимо было либо «украсть» девушку, победив в бою ее отца и братьев, либо выкупить (второй способ горные жители не особо уважали). Но помимо победы над братьями, бедному жениху предстоял бой с самой избранницей…. И теперь Неду предстоял бой с принцессой, чтобы окончательно заключить помолвку. Избранник терпеливо ожидал появления невесты под веселые улюлюканья и резкие шуточки:
- Вперед Волчонок! Надо же кому-то обуздать этот ураган! – орали горцы, - Это кто еще кого обуздает! – отвечали другие, но все сходились во мнении, что представление будет знатным.
Из расщелины в скале показалась алое пятно, постепенно обретающее очертания женской фигуры: темные волосы были распущены, лишь передние пряди убраны назад; красные одеяние облегали фигуру, но не ограничивали движения (таковой наряд требовали традиции Вольного народа, олицетворявшего красный как символ жизни, весны и нового начала). У Неда перехватило дыхание, и хотя он видел Рену каждый день, все равно не переставал восхищаться ей; привычная улыбка блуждала на ее губах, а в фиалковых глазах горели игривые искорки."
- Эй, очнись! – ощутимый толчок локтем под ребра от Рура, - ты пойдешь с нами? – паренек кивнул в сторону Карины и Арика.
Избранник покачал головой, подмастерье в ответ лишь пожал плечами и пошел к друзьям, а Нед улыбнувшись, вновь погрузился в воспоминания.
"Уже минут пять они кружили по дну каньона, успешно отражая атаки друг друга; музыка сопровождалась звоном стали и уже более редкими выкриками толпы: все с замирание сердца следили за танцем двоих. Но вот на камень плавно опустился лоскут черной ткани, а неподалеку упал локон, цвета темного шоколада, и вновь музыка разорвала нависшую тишину, вернув с собой и шелест одежд, и свист клинка, рассекающего воздух, и гомон огромного количества людей. Сталь заскрежетала о камень – послышался несильный удар – девушка легко ушла в сторону – росчерк клинка мелькнул около уха юноши – двое снова закружились в вихре точных движений, подобно осенним листьям во время листопада.
Мало кто мог потом рассказать, сколько длился бой, но все запомнили его на всю жизнь. Невозможно было забыть этот танец, когда все движения смертельно опасны, но невероятно завораживают, подобно танецу кобры, послушной дудочке факира. Было огромное количество моментов, когда толпа замирала с возгласом, лишь наполовину слетевшим с губ: неосторожный шаг принцессы, слишком скорый выпад Избранника, опасный блок, опрометчивый удар…. И лишь звон стали, ударившейся о камень, сообщил об окончании.
Рена слишком поторопилась с последним ударом, что дало возможность Неду легко ее обезоружить; глаза принцессы расширились в удивлении, когда меч расстроено звякнул, коснувшись дна каньона, ее спина уперлась в шероховатую стену каменной чаши, а холодный клинок коснулся шеи. Толпа молча, затаив дыхание, ожидала реакции девушки; Избранник медленно опустил клинок, но с места не сдвинулся, смотря в глаза своей нареченной, Рена привычно улыбнулась, отчего в глазах ее загорелись озорные звездочки, и наградила победителя поцелуем, который сопровождался радостным ревом толпы."