- А! Цветочки! Всё, как у людей, - жена одобрительно глядела на знакомые очертания бумажного кулька, лежащего на столике в прихожей.
- Да, уж! Стараемся! - муж снимал-распутывал шарф, расстегивал куртку.
Жена подхватила кулек и отправилась с ним на кухню. Достала из шкафчика вазу, развернула обёртку и удивленно спросила:
- А почему один?
- Дак...- муж озадаченно замялся, - астрочка же, смотри сколько веточек сразу. Все по одной брали, ну и я…
- Ага! Все! Так что ж, что все. Смотри, как она сиротски в вазе выглядит. Была бы розой – куда ни шло, а то – как карандаш в стакане - болтается.
– Так что, сбегать ещё за одной?
- Ну, не за одной. У нас всё же день влюблённых завтра, а не….
Дверь щёлкнула – муж умчался докупать цветы.
Вернулся через минут сорок уже с двумя веточками – пушистыми и свежими.
- Ну, вот, - приговаривала жена, отрезая излишек стеблей и умещая вновь прибывших в той же вазе, - видишь, как они хорошо глядятся.
Муж, уже переодевшись и помыв руки, зашел в комнату:
- Ну, ещё бы! Три – не одна. И цвета я, видишь, разные постарался. А то мне продавщица всё норовила белые всучить: возьмите, говорит, мужчина, белые, а то у меня их плохо разбирают, а вам-то – без разницы. Я аж обиделся, говорю ей: "Если сам в летах, то моей жене, что, без разницы, какие я цветы принесу?" Она так на меня глянула…
Жена оторвалась от созерцания свежего букета, обернулась к мужу и рассмеялась:
- Так она ж, верно, решила, что ты к покойнику идешь, раз два цветка покупаешь. Небось, в душе ещё и посочувствовала – кому праздник, а кому – и...
- Да? А может быть! Я и не понял, чего это она всем улыбается, а для меня, как я две попросил веточки, такую постную мину скорчила - я думал, что у неё приступ изжоги.