Сколько памятных дней хранится в нашей голове? По мере отдаления от запомнившейся даты, человек постепенно окунается в воды рек забвения. Ну что ж, так тому и быть. Сложно хранить в памяти всю «пленку» жизни. Она остаётся там лишь своими обрывками – отдельными снимками. Пусть… Зато эти вспышки намного ярче той бесконечной и скучной «видеозаписи». И чем их меньше, тем большее впечатление они в себе несут. Именно поэтому дети помнят свою жизнь более красочной.
Я смотрела в потолок с каким-то смущением. Тишина немного давила на уши, но подняться, в поисках плеера я не смела. По стенам скользили отблески случайных огней – фар от проезжающих машин. Как же тепло под одеялом! Рядом мирно посапывала сестра. Кинув на нее взгляд, заметила про себя, что ей сейчас везет: сон – лучшее лекарство от всех недугов, начиная с усталости и заканчивая плохим настроением. Я прижала ладони к ушам, чтоб хоть как-то избавиться от давящей тишины. Ну вот, так вроде бы лучше! Теперь тишина стала беззвучной и какой-то родной.
Зажмурившись, я все свои силы направила на повторение фразы: «Засыпай, засыпай же!». Но моё сознание совсем не хотело отключаться. Так ничего и не добилась. Опустила руки. И тут же на меня обрушилась эта мерзкая тишина. Она вибрировала в моих ушах, щекотала мои нервы. Даже размеренное дыхание моей сестры не нарушало ее ритм.
Я всё-таки закрыла глаза. Темнота стала постепенно рассеиваться в миллионы разноцветных маленьких точек. Вы когда-нибудь наблюдали за тем, как вода уходит из ванны во внезапно откупоренное отверстие слива? Медленно-медленно она пускается в танец, который заканчивается сумасшедшей каруселью. Нечто вроде происходит с этой пеленой цветных точек. И в миг, когда звездная картина начинает пульсировать в такт сердца, ты начинаешь засыпать. Тогда слух становиться чувствительным и при этом каким-то отрешенным. В этот момент обычно посещают рваные мысли, переплетенные ни то со снами, ни то с переживаниями. Последняя, которую я помню, была: «Не хочу день рождения…».
Почему? Я продолжала лежать, постепенно погружаясь в сон. Почему? Нервы напряглись как струны гитары и, казалось, вот-вот зазвенят. Почему? Ну да, собственно, а почему же? Меня передернуло. Ну что мне, так и молчать? Сознание рисовало перед моими глазами какие-то обрывки сна. Они уносили меня в круговорот моих собственных мыслей.
- Ну, во-первых, я понимаю, что каждый мой новый год не прибавляет мне жизни!
- Пустое… Не это тебя беспокоит.
Может обмануть себя и легко, но только не этот голос – я понимала. Но а как же, если я правда не хочу взрослеть еще на один год? Может, есть еще что-то, что страшит меня сильнее, чем медленное продвижение к старости?
- Сомнения…
- Сомнения?
Да, но почему же голос переспрашивает? Мысль очень быстро выстраивается в правильную цепочку суждений: достаточно небольшого озарения, чтоб понять саму себя.
- Да! Я сомневаюсь! Несуществующая цель, выбор пути, который периодически ломает меня изнутри! Я жертва самой себя и меня это пугает. Январь как будто охладил моё сердце и заморозил чувства. Я в смятении – неужели этого не достаточно, чтоб сказать: «Еще один год прожит зря»?
Я слышу смех? Опять ощущение, что это смеется судьба над моим выбором. Может выбор был неверный? Ах, отпусти меня, ведь я все равно не осмелюсь бросить всё. Да и не знаю ради чего. Нет вокруг ничего, за что бы я хотела уцепиться, в чем я вижу себя!
- Прекрати меня потешать! Думаешь об ошибках? Правильно, следует понять то, что тебя страшит! Да ты просто бесполезная песчинка, которую болтает от ветра в разные стороны. Разве не так?
- И я не могу соврать?
Но я уже понимала, каков будет ответ.
Я открыла глаза: оказывается, уже совсем проснулась. Я в «общаге»… В комнате пахло недавним ужином, а с коридора пробивался резкий запах сигаретного дыма. Приходилось мириться, хотя я уже практически привыкла. Привыкаешь быстро, главное уметь уживаться. Тем более мне все так нравилось, казалось, моя жизнь – все ее события – отвечали моим желаниям. Я подняла глаза вверх на некогда белый потолок, теперь он был испещрен трещинами и разводами от дождевой воды со старой крыши.
Сон улетучился бесследно. Я села на кровати, свесив ноги, собралась уже спуститься.
– Проснулась, милочка? – раздался голос со стороны окна. Я вскрикнула, но не от страха, а как-то совсем лениво, по привычке. В проеме окна я увидела силуэт человека.
– Просну-у-улась… – к своему удивлению, протянула я. По движениям я поняла, что он стоит ко мне лицом.
– Тогда приступим-с! – с энтузиазмом потер руки он.
– К чему?
– К представлению!
Надо же, меня это ни сколько не удивляло и не пугало, а даже наоборот забавляло. И мысли не возникало, откуда мог взяться этот человек. Он просто есть… И просто рядом со мной. Тем временем он достал из своей сумки какую-то катушку. Поднял ее над головой и проворчал:
– Ох уж мне эти производители… Ты готова? – это уже ко мне.
– Нет, наверное… – промямлила я, но его мой ответ и не интересовал: развернувшись ко мне спиной, как мне показалось, он начал раскручивать катушку все также над головой. – Най-на-на… Не то, не то, не то… А! вот оно! Подойди-ка, красавица.
Я не хотела, но тело не слушалось – по велению моего ночного гостя, оказалась рядом. Холодок пробежал по спине. Взглянула на катушку: незнакомец выкрутил из нее темную ленту.
– Что я должна увидеть? – осторожно спросила я, стараясь не смотреть в его сторону.
– До чего же нетерпеливая! – возмутился гость. – Сейчас увидишь…
Он подвинул ленту так, чтоб сияние звезды в небе освещало ее с другой стороны. Оказалось, что это пленка с какими-то фотографиями. Поразительно: на пленке была я! Но такой пленки я не помню, может родители не проявляли этих фотографий. Сразу вспомнилось, как папа завешивал дверной проём в ванную комнату покрывалом и колдовал там над своими ванночками, не позволяя нам туда соваться.
На пленке незнакомца были кадры, где совсем маленькая вывожу на листочке бумаги аккуратный рисунок. Я уже не помню его, но когда взглянула, сразу же воспоминание вернулось ко мне. Теперь я отчетливо помню тот день: в детском саду дали задание нарисовать того, кем я хочу стать. Надо же, я рисую цветные карандаши. Улыбка соскользнула с моих губ. Тогда никто не понял моего рисунка, а я обиделась и спрятала его в свой шкафчик. А потом… А что же потом?
– Это те кадры? Я угадал? – шептал он мне на самое ухо, от чего по всему телу побежали мурашки.
– У меня никогда не было таких фотографий. Откуда они у вас? – практически одними губами произнесла я.
– Ты сомневаешься… Я здесь, чтобы помочь тебе исправить то, что будет лишним на этой пленке. – Он потряс рукой, в которой была катушка.
Если всё правда, то почему же я не боюсь? Просто стою и смотрю на яркий цветной осколок моего детства… Опять небылица – кадры на пленке незнакомца не негативы. Он не мешал моим суждениям, просто молчал и держал катушку на ладони, которую при тусклом освещении было сложно разглядеть, да я и не старалась.
– А что может быть лишним на пленке? – Спросила я, всматриваясь в катушку.
– Уж это тебе решать! Ишь, какая – еще и это хочет переложить на мои плечи!
Он перебирал перед моими глазами пленку жизни и в моей памяти всплывали разные воспоминания. Так стало приятно и тепло от нескольких кадров прошлого. Я смеялась, когда он останавливался на какой-то забавной истории, приключившейся со мной; морщилась, если попадался не очень приятный кадр из жизни.
– Детство, – сказала я, – самое милое и теплое воспоминание для человека.
– А где же сомнения? – вернул он меня к начатому разговору.
– Ну, точно не в детстве! – отрезала я. – Когда ты ребенок, ты не сомневаешься, можешь бояться или переживать, но не сомневаться…
Он хмыкнул от удовольствия и начал разматывать пленку дальше. Вот уже и окончание школы, где нужно сделать выбор единственный, как казалось, и верный.
– Сомнения? – спросил гость.
– Не то что бы. Скорее повиновение судьбе.
– И в чем же повиновение?
– Сложно сказать…
Он не стал просил, наверное, знал. Тем лучше… За окном тихо пошел снег. Так медленно-медленно он спускался на землю. Теплое одеяло скоро будет готово, и все живое согреет до самой весны.
– Может быть, я не на своем месте? Иногда у меня есть такое ощущение, тогда появляются сомнения. Не хочется делать то, что разрушает гармонию. То, что может пойти во вред другим людям. Отчасти все, что предстоит мне делать – развивает в человеке алчность, бесконечное желание лучшего.
– Я здесь именно для этого. Ты же хотела пойти самым простым путем: вырезать из жизни некоторые кадры, которые привели тебя сюда, последствием которых и есть все эти сомнения.
–А если вы измените события в моей жизни, пропадет только то, что мне не нравится?
Он раскатисто засмеялся:
– Такого не бывает! Ты же знаешь, что исключение одного события из жизни ведет за собой полный разворот пути! Ты можешь прощаться со всеми своими печалями - их больше не будет! Но и маленькие радости твои исчезнут, заменятся на какие-нибудь другие.
– Я не уверена, что хочу этого!
Гость резко отпустил конец пленки и она с щелчком свернулась в катушку. Я вздрогнула от неожиданности. Впервые подняла на него глаза. Ничем не примечательный мужчина. Черты лица уловить было сложно – не хватало света, хотя за окном была лунная ночь.
– Как странно, мне кажется, что мы с вами уже встречались… – прошептала я.
– Твое воображение рисует тебе то, что ты хочешь видеть. Я мог быть совсем другим – это не имеет значения. Ведь я пришел зажечь твою звезду. Ты даже можешь выбрать место, где она будет гореть!
– Мне совершенно все равно! – попыталась отговорить его я. Неужели ничего нельзя уже поправить и он действительно уничтожит какой-нибудь из фрагментов моей сегодняшней жизни? Значит, с самого утра я не выйду в коридор своего общежития и не пропою веселую песню. Не увижу лица ребят младшекурсников… Возможно даже, не буду знать своих друзей, никогда не смогу их просто обнять и поприветствовать. Теперь мы не пойдем за грибами по осеннему теплому лесу, не покатаемся вместе на коньках? Ну, а как же живопись? А как же рисунок? А вдруг я никогда не захочу рисовать?!
Я растерялась и уже была готова кричать, чтоб мне оставили мою жизнь такой какая она есть!
– Да, ты не будешь рисовать, – поставил он жирную точку в моих рассуждениях. Я вздрогнула… Никак не могу привыкнуть, что мой ночной гость читает мысли.
– Да, да, да, – подмигнул он, – может обмануть себя и легко, но только не этот голос, ты же знаешь…
Он снова протянул на ладони катушку:
– Делай выбор – назад дороги нет.
Я отстранилась. Не хочу же! Нет! Я смогу разобраться в себе и без таких крайних мер! Неужели не понимает? Вот тебе! Я ударила по тыльной стороне ладони. Катушка с шумом упала на пол и покатилась по полу куда-то под кровать. Он рассвирепел:
– Не хочешь сама выбирать – тебе же хуже!!! Я сделаю выбор за тебя. И учти, не в твою пользу. Теперь я сам решу, где и какая звезда будет гореть для тебя…
Резкий свет больно ударил по глазам. Закрываясь от света, я кричала, что не хочу этого, чтоб он оставил меня в покое. Но куда бежать, я не знала. Ведь я не хочу бежать от своей жизни, а наоборот, хочу в ней разобраться!
Глаза немного перестали болеть, но слёзы продолжали катиться – не в силах их удержать. Сквозь веки я чувствовала свет. Я снова лежу. Даже не заметила, как упала. Звезда, наверное, уже горит. Не та и не на том месте. Мне стало так горько и хотелось никогда не открывать глаза. Даже двигаться не хотелось. Только слёзы не прекращали своего движения. Мокрое лицо чувствовало перемещение воздуха в комнате. Но в комнате ли я?
Тишина окутала меня со всех сторон. Настораживающая, с ощущением присутствия кого-то рядом, она будто упала на меня с разбегу. Кожа лица стала раздражаться от слёз. Я дотронулась до щек, но они были уже сухими. Наконец, интерес переборол и я открыла глаза.
Свет фонаря под окном падал мне прямо в лицо. Он был настолько ярким, что раскидал по моей комнате тяжелые тени. Все было привычно: и я, и сестра, спящая рядом. За окном все так же падал вчерашний снег. Снег из моей прежней жизни, такой же медленный и аккуратный. Я дома… Снова предательская слеза скатилась по моей щеке.
Пленка моей жизни! Я так хочу вернуть тебя. Мои друзья, мои воспоминания и то, что мне еще предстоит – будьте со мной! Я прошу вас, мысли, привычные в моей еще когда-то жизни, не покидайте меня. Я не пожалею ни о чем. И буду знать, что все было правильно. А все мои беды только лишь сдача экзамена…
Я лежала, смотря прямо перед собой и не замечая ничего вокруг. Шептала слова, просьбы о пощаде, но никто меня не мог слышать. Тихая ночь, укрытая одеялом снега, согретая дыханием города. Ну, кто меня сможет услышать? Кто?
– Ты спишь?
Сестра проснулась…
– Нет уже… А ты почему не спишь?
– Не знаю. Проснулась. А знаешь что? Уже твой день рождения!
Она встала с кровати и пришла ко мне. Наклонилась и поцеловала:
– Поздравляю тебя, сестричка.
Я улыбнулась и крепко обняла ее в ответ:
– Спасибо!
– Можешь загадать желание – мы на грани между вчера и завтра.
– А я уже загадала. – Ответила я.
18.12.2008