Амстердамские заметки

 

Вечером 15 октября 2007 года я в Амстердаме. Почти сутки в дороге, так что огромный, сияющий аэропорт, метро и стандартный отель не оставили заметного следа в моей памяти, хотя я впервые прибыл в Европу.
Шестнадцатого утром, когда еще срабатывает пятичасовая разница во времени, я встаю рано - в пять.
 Кроссовки, футболка, спортивные брюки, быстрые сборы – все вместе тонизируют организм и заканчиваются утренним бегом по ночному еще Амстердаму. От отеля «Меркурий» взял налево, честно говоря думал , что бегу в центр, но, оказалось, совершенно в другую сторону.
Тепло, наверное 15-16 градусов, звездное небо, пустынно, освещенные фонари и вывески на зданиях освещают мой путь первого путешествия по голландской столице. Рядом с отелем встречается невысокий молодой человек, худой с рюкзаком, в невзрачной одежде, и пытается что-то спросить. Однако в ответ от меня получает далеко не то, что хотел, а разведенные беспомощно руки, ибо языка я не знаю. Бегу дальше. Свежий морской воздух бодрит и ноги сами несутся вперед.
Вдруг замечаю мусороуборочную машину, стоящую рядом с мусорным танком, точной копией томского. Останавливаюсь. Машина разгрузила пустой контейнер, одетый в брезентовую накидку, и загрузила танк с мусором. Из машины вышел негр-водитель: снял брезент и, наверное, накрыл им контейнер с мусором, чего, впрочем, я уже не видел. «Видимо, берегут город от мусора при перевозках», – отметил я про себя.
А я уже бегу дальше. Воздух напоминает мне влажный воздух Сочи, становится жарко, а, значит, пора делать зарядку. Бегу и присматриваю удобное место. Останавливаюсь перед небольшим офисом, возле которого большая зеленая лужайка с аккуратно постриженной травкой, местами покрытая желтыми и не очень листьями. «Наверное, здесь часто бывают сильные ветра,» - промелькнуло в голове.
До этого мне попался светофор, и я долго и дисциплинированно ждал зеленый, но он не горел также долго, что заставил меня разглядеть кнопку на раскрашенном в виде зебры столбе. Нажал - и зеленый свет осветил мой путь. Буквально через минуту меня окрикнул велосипедист, пришлось уступить ему дорогу. Осмотревшись, я заметил, что тротуар имеет две дорожки разного цвета: одна, красная - для велосипедистов, другая, белая - для пешеходов.
Но вот я на лужайке и стягиваю футболку, немного подумав, и кроссовки, и носки. С остальным растаться в первый день я не решился, хотя потом я уже делал зарядку в плавках - удобнее и не жарко. Автоматически руки и ноги двигаются по отработанному сценарию.
Редкие велосипедисты проезжая, не обращают никакого внимания, а мое тело потихоньку наливается привычной упругостью и силой. Наконец бегу назад босиком и без футболки, проверяя чистоту тротуаров.
Вот и мой светофор, поворачиваю налево, пробегаю метров пятьсот и на развилке вдруг кажется, что здесь я не был. Поворачиваю направо, пробегаю метров триста и понимаю, что заблудился. Побегав взад-вперед, останавливаюсь, внимательно осматриваясь. Слева от меня большая освещенная башня с ветряком, вращающимся словно старая добрая мельница, воскрешая недавнюю забытую старину. Отмечаю про себя, что башня была справа, когда бежал из отеля, а значит, я на верном пути.
Вскоре догадка подтвердилась видимыми огнями отеля «Меркурий». У отеля одеваюсь и обуваюсь, и вот я уже в своем номере № 1529. Контрасный душ - и я готов к конференции. Про конференцию я пропущу, ибо это менее интересно большинству читателей. Единственное важное наблюдение: сравнение наших и западных работ по технологиям и их применениям в нашу пользу, что, в общем-то, неудивительно, ибо в нашей области у нас и дел больше и, главное - размахи другие, что стало видно по первому дню. И сама информация уже не особо волновала, просто надо было найти контакты для продвижения наших услуг и технологий.
Первый поход в город пешком в течение трех часов навеял то ли странную грусть, то ли зависть, то ли обиды неизвестно на кого. Но все вместе вызвало апатию, что со мной бывает очень и очень редко.
Чистота улиц, яркое солнце, прекрасный воздух, каналы, украшенные сотнями лодок и разноцветных катеров, симпатичные трех- и четырехэтажные дома, добродушные люди, спокойное размеренное движение всех видов транспорта и пешеходов навеяло в итоге грустную зависть. Я не хотел себе признаваться в этом, лежал неподвижно на кровати, но помимо моей воли в душу вползало что-то не очень хорошее, разъедающее… Немного погодя это прошло, но осталось ощущение какой-то своей вины, что у нас не все так красиво.
Центр Амстердама напоминал наш Петербург, что и не удивительно с исторической точки зрения. В чем-то он расходится в архитектуре, но он отличался от Питера своей добродушием и спокойствием. Казалось, что передо мной Ленинград конца 70-х, когда люди улыбались, объясняя приезжим подолгу, даже казалось, надоедливо дорогу, проезд и прочие интересные и не очень вещи.
Вот инвалид в добротной красивой коляске с мостика любуется каналом, по которому проплывает разноцветный речной трамвай. По обеим сторонам дороги между автомашинами и пешеходами мелькают велосипедисты, интенсивно крутящие педали. Разные по возрасту, большинство едут одни, есть с детьми и спереди и сзади, встречаются с люльками, в которых размахивают руками грудные дети, проезжают и с тележками для перевозки каких-то грузов… И всех их так много, что кажется, пешеходы - только приезжие, не успевшие приобрести лучшее средство передвижения.
Удивительно, но число женщин на двухколесном транспорте не уступает мужчинам. Одежда и обувь настолько разные, что даешься диву. Встречаются даже в туфлях на высоком каблуке, хотя основная часть крутящих педали предпочитает кроссовки или что-то наподобие тапочек.
Для велосипедистов существуют свои светофоры, что подтверждает полные права данного транспорта на жизнь в Голландии. Велосипедами, словно колесным забором, уставлены все улицы, каналы и дворы. Велосипеды ставятся в основном на специальные подставки, напоминающую трубу с полукольцами, прикрепленными к ней через 40-50 сантиметров.
Кто-то из хозяев оставляет велосипед, накинув на него противоугонную цепь, но мне показалось, что она больше является меткой для нахождения своего транспортного средства. Удивительно, что они находят его в огромном море себе подобных, а еще и вытаскивают его!
После я видел ругающегося негра, который с трудом вытаскивал свой велосипед. Кстати, темнокожих велосипедистов видно достаточно редко, особенно среди людей пожилого возраста. Почему? Не знаю. Может быть, езду на велосипеде, как и культуру, сразу не привьешь или разнообразная культура уже данность времени? Кстати среди голландцев почти нет тучных людей. Наверное, благодаря культу велосипедов.

Если отойти в сторону от центральных улиц, то магазины, кафе исчезают. Попадаешь на тихие узкие улочки, выложенные плиткой и по обеим сторонам заставленные машинами и велосипедами. Трава и деревья аккуратно подстрижены, иногда кажется, что здесь они такими и растут. Вот встретился почтальон в форму - впереди катит тележку, через раму которой переброшены две ярко-красные сумки с корреспонденцией, спрятанной за широкими замками. Почтальон не спеша, но в то же время размеренно и без остановок вынимает почту, раскладывает по ящикам и не мешкая идет дальше, ведь его ждут.
На первых этажах встречаются прачечные, в которых чаще обитают мужчины, ожидающие свое чистое белье. Мне стало жаль мужиков Европы, у нас пока этим занимаются женщины. А может, мы еще не доросли до сервиса? Или я не замечаю этой тенденции в молодых семьях?
Понравились мне часто встречающиеся небольшие детские учреждения или детские сады, скорее всего, принимающие детей на часы. В окнах видно, как занимаются дети, комнаты просматриваются с улицы и можно понаблюдать за тем, как занимается ребенок. Кстати голландское правительство считает, что до четырех лет с детьми должна сидеть мать, и поэтому почти нет дотаций на содержание детей до этого возраста. Зато последующие затраты на воспитание, включая школу, обходятся родителям достаточно дешево.
В центре города встречаются кафе, где помимо меню на английском есть перевод на русский. Мне встретилось такое в итальянском кафе. В городе можно отведать практически любую пищу, правда, русскую кухню не встретил. Много японской, китайской (куда без великого нашего соседа), итальянской, мексиканской (видимо, сказывается колониальное прошлое), арабской. Кстати, последняя - самая дешевая, если не брать во внимание американское чудовище быстрого питания. Пообедать можно от 10 до 25 евро. Вот,  к примеру, во что мне обошелся обед в итальянском ресторане или кафе: два кофе эспрессо по 2,25 евро (в Москве от 3 до 6 евро), ром 50 мл за 4,75 евро, форель с картофелем и овощами 13,75 (к примеру, в кафе г. Сочи  «Шарм» такая же форель мне обошлась почти в 30 евро).
То, как вы одеты, никого не интересует. Кажется, что Амстердам - курортный город типа нашего Сочи, где можешь ходить в шортах круглый год. Даже в музее Ван Гога никто не обращает внимания на спортивную одежду, более того, и на нашей конференции был один дядя в кроссовках, в этом вопросе демократия полная, и это мне понравилось, наверное, как и любому мужчине, хотя, может, я снова ошибаюсь, не улавливая новых молодежных тенденций.
Цветочный базар не произвел впечатления, может быть потому, что видим больше луковицы, чем цветы.
Улица Красных Фонарей тоже не произвела впечатления. За освещенными витринами стоят молодые девицы, не совсем обнаженные, делающие какие-то знаки. Также видны нехитрая меблировка комнат и кровати, приглашающие отдохнуть, но в большей степени все это напомнило мне музей сексуальной революции. И, конечно же, это красивый маркетинговый ход для города Амстердама, позволяющий привлечь туристов разных мастей. Это глянцевая, рекламная сторона ночного Амстердама, а сделай я шаг в сторону  - и мои впечатления могли бы быть иными.
Аналогично обстоят дела и с кофе-шопами, где можно попробовать марихуану.
Кстати, за все время пребывания дважды видел обкуренных подростков, выкрикивающих что-то не противоречащее общественному порядку, на них никто не обращал внимания. От них не исходила агрессия, и мне подумалось, что иногда лучше бы у нас были такие обкуренные, чем обпивенные  или обводоченные.
По улицам Амстердама я прошел пешком в разное время суток около семидесяти километров, и мои глаза он радовал, поэтому желаю другим посетить этот умиротворенный город.
Более того, есть другая причина любить Амстердам, ибо осенью 2007-го сборная России по футболу, возглавляемая голландским тренером Гусом Хиддингом, встречалась в решающем матче со сборной Англии в Москве, а накануне я увидел сон, что мы выиграли со счетом 2:1, причем первыми забили англичане. Утром рассказал своей сотруднице Юле Франк. Когда начался матч, мы были на конференции. Приходит сообщение из России, что наши проигрывают 0:1. Когда мы вошли в номер, шла уже шестидесятая минута матча. И каково же было удивление, когда наши забили два гола - и мы выиграли! Как тут не любить столицу Голландии, как не вспомнить множество голландцев, внесших вклад в могущество России! Только ради этого матча стоило ехать в Голландию!
Один из основных видов общественного транспорта трамвай, удобный, раскрашенный в светлые тона, в два раза больше нашего. Во многих трамваях - кассиры, сидящие в отгороженной стеклянной будочке в задней части вагона. Стоимость проезда достаточно велика и зависит от расстояния - она колеблется от 1,20 до 2,40 евро. Скорость приличная, остановки объявляются строго и четко кондуктором. До 11 часов трамваи почти пусты, а потом заполняются довольно прилично. Метро тоже имеется, но по наполняемости не сравнимо с московским, ближе к уровню Новосибирска.
В каналах плавает множество черных уток. Белыми носами, словно парусами, прославляют они былое могущество морской державы. В каналах купаться запрещено, скорее всего, по санитарным причинам, но я ночью искупался и вроде пока жив.
Особое впечатление на меня произвело посещение музея Ван Гога, хотя для этого пришлось убежать с конференции. 18 октября, 9.45 - мы у нового современного здания, что вначале меня немного обескуражило. Впереди нас стояло у входа человек тридцать. Очередь пролетела быстро, и вот мы за 10 евро в здании музея, где нас встречает улыбчивая охрана в синей униформе.
Честно говоря, на меня Ван Гог ранее не производил впечатления своими произведениями.  Я забыл прежние впечатления или мое состояние, отягощенное ранее чем-то при просмотрах, не позволяло его душевным порывам, идущим от полотен, залететь в мою душу?.. Но сегодня я был свободен и чист, свежесть тела и умиротворенность амстердамского духа освободили часть моей души для мыслей художника.
Я медленно шел по залу, всматривался в черноту и тяжесть голландского пейзажа, точно и безрадостно переданного художником. Надо же, еще в конце XIX века голландские крестьяне жили безнадежно, без всякого ощущения светлого будущего.  Они ничем не отличались от российских крестьян, а сибирских были, похоже, победнее. А сегодня картина противоположная – ощущение от картин голландского художника больше похоже на некоторые деревни России, что, конечно, не радовало.
Мой взгляд задержался на картине: небрежно раскрытая библия, лежащая на стуле, рядом маленькая книжица и две свечи, одна из которых догорела полностью, вторая потушена с приличным огарком.
Мне подумалось, что и человек один сгорает быстро и полностью, как первая свеча, успевая или нет отдать другим полностью или частично свою душу, успокоенную непрочитанной библией или знаниями маленькой книжицы; другой гасит свой огонь раньше времени быстрым порывом своей души, может, не рассчитав силы. Но  неизвестно, кто из них больше передаст другим поколениям своей энергии…
Может, сам человек является, по сути, непрочитанной самим собой книгой, а может, библией, вдруг он, именно он, и есть частичка Бога или Высшего разума, который мы вместе формируем своими душевными делами.
Кое-как оторвал взгляд и увидел «Подсолнухи». Смотрел и так и эдак - она не впечатляла, и все. Если бы не знал, что это знаменитая картина, то прошел бы мимо, как часто мы проходим мимо невзрачных на вид, но глубоких и мудрых людей, проходим молча, иногда небрежно, кто по причине незнания, кто из-за занятости, кто из гордыни, часто обделяя себя и уничтожая других. Так и человек уничтожает золотистую красоту подсолнухов, замечая в них только черные спелые плоды, дабы насытить ими свой ненасытный желудок.
«Подсолнухи» предстали ярком, завораживающим полотном только с другого зала, когда я бросил на него прощальный взгляд. Мне показалось, что они ожили, расцвели яркими красками. Еще чуть-чуть - и нежные листочки их шапочек коснуться моей руки, которую я машинально протянул вперед. А рядом картины цветущего сада белыми и розовыми цветами, когда кажется, что душа художника расцвела, влюбившись в наш мир, и парит в нем, солнечном и радостном, вместе с солнцем, деревьями, воздухом и травой. Повеяло ощущением весны, и я долго не мог оторвать глаз с этих картин, переводя взгляд с одной на другую. Мне даже показалось, что я опьянен каким-то снадобьем, когда мысли улетают в небо, а ноги слабеют.
Наконец подхожу к завершающему шедевру художника: Черные вороны над пшеничным полем. Его лучше смотреть по ходу ветра, становясь, слева или справа, супротив его, окаянного. Кажется, что черные вороны, эти проклятые приступы эпилепсии Ван Гога, нагло поглощают содержимое золотых колосьев – россыпи золота таланта художника, у которого не остается сил терпеть черную напасть, и он решается прогнать ее навсегда бурей с грохотом пистолетного выстрела, оставив нам прекрасное видение мира. А может, это предвидение Второй мировой войны, когда черные вороны гитлеровских полчищ, напав и на нашу страну летом 1941-го, уничтожали неубранные золотистые поля пшеницы моей Родины, но в итоге бурей народного гнева были изгнаны…
Мысли разные, невероятные охватывали меня, голова начала наливаться тяжестью всплывающих картин - и мне захотелось выйти на улицу, на свежий воздух. Подумалось, мы отвыкаем мыслить, для нас становиться это тяжким бременем, и мы убегаем от реальности в розовый мир сверкающих витрин, улиц красных фонарей, кофе-шопов, закрывая свои мысли, горькие и темные, словно шоколад повседневности золотистой фольгой внешней оболочки материального мира.
Не знаю, понял ли я хотя бы чуть-чуть художника, но Голландия мне стала еще ближе, и не только за Петра и за Хиддинга, мне стали роднее сами голландцы, и я воскликнул: «Счастья вам и вашей земле!» И еще подумалось, что простые люди должны общаться друг с другом, разговаривать, вместе делать общие дела во благо нашей матушки Земли и во благо будущих поколений! Я улыбнулся, увидев, как мне в знак благодарности помахала рукой девушка из машины, которую пропустил остановившись.
Солнце играло на пожелтевших листьях, бликами отражаясь где-то внутри у меня, и мне уже не было грустно, а ощущение спокойствия разливалось по телу приятным теплом.