Случилась у меня Любовь уже в то время, когда мы с женой растили троих сыновей.
Песнь Любви иногда начинает звучать в сердце так неожиданно и так властно, что теряешь голову несчастную. А судьба-злодейка играючи кидает два сердца во всепоглощающий огонь Любви, позволяет попылать ярким пламенем, понаблюдает, как сливаются две души в одну единую, затем с усмешкой опрокидывает на них ушат... нет, море холодной воды, подсоленной досужими кумушками, всегда восседающими на скамейках, специально для них приставленных к крыльцу. Душа от той воды сразу леденеет, а соль, выступивши на поверхность, превращается в острые шипы. Да хорошо, что те шипы растворимы.
Одной из этих душ АЗ ЕСЬМ. Живу я у самого синего и самого тёплого (в летнее время) моря. Этот магнит привлекает стольких людей, что народонаселение нашего небольшого городка летом увеличивается на порядок. Массы приезжих, среди которых немало прекрасных экземпляров, фланируют по улицам, постреливая глазами налево и направо, заполняют квартиры, вытесняя хозяев в курятник, кучкуются на дачах, где чувствуют себя особенно вольготно.
У меня тоже есть дачный участок, и в этот год я занимался наведением кровли над только что возведенными стенами дачного домика. А в пятнадцати метрах дача соседа, до отказа заполненная девушками – нимфами, хохотушками, любительницами «дикого» загара.
Взгляд одной из них встретился с моим. Я понял, что это ОНА, а она поняла, что это ТОТ САМЫЙ, то есть, мы сразу поняли, что у нас родственные души, и вопрос "Любовь это или увлечение?" перед нами не стоял.
Девушка перестала ходить на пляж (загорать можно и на дачном участке), практически всё время находилась около меня, помогая достраивать дачу в перерывах между страстными объятиями и любовными оргиями. (Жена хотя и считала дачу нужным элементом, но никогда не опускалась до участия в её создании. Она лишь к вечеру ненадолго приходила на огород, чтобы собрать урожай огурцов, клубники и т.д. На моё пожелание ночевать на свежем воздухе в недостроенной даче не обратила внимания).
Незаметно пролетели три отпускные недели моей возлюбленной. Нет, нет! Мы не хотим расставаться! Мы стоим на моём участке, крепко обнявшись, и никак не можем разъединить губы и расцепить руки. Девушки, её товарки, уже собрали чемоданы, уже кричат: "Пошли, а то опоздаем!" А мы дрожим всем телом и никак не выпьем мёд из уст друг друга. Наконец, она оторвалась от моих губ, но всего лишь на секунду, чтобы крикнуть: "Подружки! Передайте на работу, что я беру ещё один отпуск!" И вновь мы слились в поцелуе.
ЛЮБОВЬ!!! Какое удивительное слово!!! Какое удивительное чувство!!! Как много об этом говорят и пишут.
Мы потеряли счёт времени. Ночной костёр на даче. Совместные походы на дискотеки (хотя раньше я считал себя старым для танцев). Очнулись мы, когда пролетели следующие три недели, и ей принесли телеграмму: «Ты где запропастилась? Тебя ждут дома и на работе». А расставаться опять не хотелось. Не долго думая, моя Любимая отправляет домой письмо с заявлением «Прошу уволить с работы». У нас впереди было ещё половина лета.
Наконец, жене стало известно, что я на даче не один ночую. Это было извержение грязевого вулкана, к потокам которого присоединялись потоки людской злобы и зависти. Они громогласно летели на нас с соседних участков, они накатывали на нас посреди улицы и в автобусе. Они топили нас каждый божий день, лишь немного утихая к ночи. Но мы с Любимой выстояли! Я успел развестись с женой и отсудить себе недостроенную дачу. Дача – это только возведенные стены и шиферная крыша, но нас с Любимой это не смутило. До зимних холодов ещё много времени. Мы успели бы подбить потолок, вставить двери, окна, оштукатурить одну комнату и сложить печь. Этого было бы достаточно, чтобы чувствовать себя, как в раю. Но!
Приехали её родственники богатырского телосложения и поставили ей ультиматум: или она едет домой, или ему… (намёк в мой адрес на какую-то экзекуцию). Моя Любимая этого допустить не могла. Она сказала: «Я поеду». Я тоже сказал: «Я с тобой». И мы отправились.
Напрасны были наши надежды. Мой голос, что глас вопиющего в пустыне, никем не был услышан, её голос, что блеяние овечки перед волчьей стаей, вызывал только усмешку. Меня вытолкнули, не позволив ни одной встречи с ней. Пробыв в чужом городе около месяца, израсходовав свои накопления, я уехал домой с надеждой, что Любимая ещё вырвется из родственных лап и приедет ко мне. Не дождался. Следующим летом приехали её подружки и рассказали, что на ней женился новый русский и увёз её на заграничные пляжи.
О времена! О нравы!
Я потерялся на своей, так и не оштукатуренной даче, стал пить, перестал бриться, характер стал колючим. Прошёл почти год, а сердце болит и болит.