Человеческая жизнь

Конкурс Ступени Два
ШУВАЕВА - ПЕТРОСЯН - http://www.proza.ru/avtor/lenapetros


Она, лёгкая, призрачная, сидела рядом с Ним, понурив голову. Озорной ветерок обнимал её, проходил сквозь неё, но она была неподвижна, как марево над спящим озером.  Она сидела рядом с Ним... Оплакивала ли?! Может... Ей было жаль покидать Его,  было трудно прощаться с этой мучительной, но дорогой, жизнью...

Самой обычной грязной весной в самое обычное воскресенье самая обычная «скорая помощь»  подъехала к зданиям № 15 и № 17 по улице N. Из машины выбежало несколько мужчин в белых и не совсем белых халатах, оглядевшись по сторонам, вытащили из «скорой» свёрток внушительных размеров. Один из медбратьев постелил под раскидистым лысым деревом куски картона – отходы ближайшего магазина,  куда и сбросили «подарок».
Машина резко сорвалась с места, куски липкой грязи разлетелись по сторонам, и скрылась в Небытие.

Она сидела рядом с Ним и листала летопись жизни...
Детство, юность – это самое нежное счастье... Женщина ласково обнимает хрупкого мальчика с огромными сливовыми глазами. Подходит мужчина, отец, берёт  ребёнка и подбрасывает в воздух. Алик смеётся, заливается, как колокольчик. Мать и отец тоже смеются. Самые яркие впечатления жизни!
Первый прыщик на носу и первая любовь. Застенчивые взгляды из-под длинных чёрных ресниц. Робкое молчание и кусание губ.
Зрелость... Женитьба на школьной красавице, первенец, красный и пищящий,  за ним второй...  Дальше Карабах,  кровавые слёзы потерь, сила духа и соль на губах: «За родную землю!» Потом смерть после ада... Именно Смерть (когда на глазах умирают друзья, один за другим, как солдатики, но не в детской игре, а ты один остаёшься... ) Терзания совести азатамартика*: «Почему именно Я?»  Подросшие дети – огоньки в мрачном окне.  Кажется, ожил, сыновья радовали успехами в институте... Потом гнездо опустело: уехали мальчики российскую столицу покорять... И началось... «Катись ты к чёртовой бабушке, - визги жены. - Достало твое самолечение «психологических травм».  Сумка  с жалким тряпьишком  и бутылка полетели вослед Алику. Жена поставила железную дверь с новыми замками  и   -«Good bye, Armenia!»  - скрылась в неизвестном направлении... Хотя... почему в неизвестном?! Она всегда мечтала пожить заграницей – семья мешала,  а сейчас...
Тяжела жизнь бомжа, особенно зимой в неотапливаемом городе.  Вот в Москве – это другое дело, там вокзалы, подъезды  и мать-теплотрасса – спасение. Спал бывший азатамартик  в ледяной сказке парков, где и отморозил ноги... Около семи  месяцев находился в Ожоговом центре после ампутации ног, а потом его перевели в другую больницу, на его место кинули еще одного   калеку... Другой больницей называлась скамейка возле больницы, так как свободных мест не оказалось.  Просидел-прополулежал Алик на оной немало выматывающих часов, тело болело от несостоятельности, кости ныли от холода, душа стонала от мучительной ненужности... К вечеру одна из медсестёр, нежное существо, сжалилась - разрешила погреться и подремать в коридоре больницы, даже чашечку обжигающего кофе  с булочкой принесла. Да хранит её Бог!  Он прижался  к батарее, к горячей, восхитительно горячей батарее, в полудрёме цитируя любимого  Коллинза: «Человеческая жизнь есть нечто вроде мишени, в которую несчастье стреляет беспрестанно и всегда попадает в цель...». «Видать, так на судьбе мне писано», - мысли путались, но  уснул он с ощущением всепроникающего света.  Для человека, истерзанного, изгрызанного несчастьем даже капелька счастья – огромное море. Он умел ценить эти мгновения... и улыбался во сне.
Утром Алика отправили в Дом престарелых, но и там не оказалось свободных мест. Сказали: «Ждите, пока кто-нибудь помрёт...».  Цинизм слов когтями резанул по сердцу.  Смысл спорил с рассудком. «...Есть правда, которая , падая на голову человека, как камень, убивает в нем желание жить...»**  Он не хотел больше жить...
Азатамартика оставили на скамье... ждать чьей-то смерти... Воробьи чирикали,  склевывая шелуху от семечек, первые невинные лучики солнца лизали пожухлую прошлогоднюю листву.  Когда мы одиноки, бедны и нуждаемся в помощи, то становимся никому ненужными.
Алик дремал, когда подъехала машина «скорой помощи». Наскоро погрузили... Куда теперь?!
- В больницу. Куда ж ещё тебя, урода... - прогремел мужик в белом халате с огромными волосатыми  руками  мясника - головореза.
А правильно ли, сударь, Вы выбрали свое предназначение?! Правильно-правильно... А вообще, не твоё собачье дело... Тонкая игла ворвалась в вену...

Самой обычной грязной весной в самое обычное воскресенье самая обычная «скорая помощь»  подъехала к зданиям № 15 и № 17 по улице N. Из машины выбежало несколько мужчин в белых и не совсем белых халатах, оглядевшись по сторонам, вытащили из «скорой» свёрток внушительных размеров. Один из медбратьев постелил под раскидистым лысым деревом куски картона – отходы ближайшего магазина,  куда и сбросили «подарок».
Через какое-то время «подарок» зашевелился, что-то прохрипел и затих... Навсегда...

Она, лёгкая, призрачная, сидела рядом с Ним, понурив голову. Озорной ветерок обнимал её, проходил сквозь неё, но она была неподвижна, как марево над спящим озером.  Она сидела рядом с Ним. Она – Его Святая Душа...

В город ворвалась ночь.  «...Луна освещала мёртвые трупы. Нет слов для такого избытка смерти. Дурные звёзды стоят над этим домом. Мир никогда не  наступит»***.
_________________________________
*борец за свободу  (арм.).
** Горький М., Еще о черте.
*** Грасс Г., Встреча в Тельгте.