ГЛАВА ИЗ РОМАНА "СКАЗАНИЕ О МИРЕ ПРИЗРАЧНОМ"
Если вождь упал духом, пусть он уйдёт. Он может погибнуть, но никогда не будет победителем. Победителем бывает только тот, кто верует в возможность быть им даже после двадцати поражений.
(Сэр Уильям Темпл)
Незаметно подкралась зима. Нимфы, не желающие более никого убивать, собрали всех своих питомцев и поселили в воздушном дворце, а вернее – в его внутренних садах.
Но смерть амфотернам теперь причиняли не нимфы. После гибели Исами племя амфотернов хаотично разбрелось по лесам и полям Призрачного мира. Некоторые попытались вернуться в свои дома, но начались грабежи соплеменников соплеменниками. И более мирные представители племени вынуждены были прятаться с семьями или в одиночку в лесах, а разбойники собирались в шайки и разгуливали везде, где только считали нужным. Иногда шайки сталкивались между собой и происходили кровавые разборки. Тогда впервые по всему пространству Призрачного мира, где жили амфотерны, разнёсся слух о некоем главаре большой преступной группировки, к которой стремятся примкнуть многие малые шайки грабителей, - Магнусе Мауно. Ибо не было ничего страшнее для мирных жителей, нежели попасть в поле зрение его головорезов. Банда Мауно напоминало небольшое войско мародёров, которое росло с каждым днём. Эти морально разложившиеся бывшие солдаты племени совершали набеги на скрытые в лесах хуторки покинувших свои постоянные дома амфотернов, убивая мужчин и престарелых женщин, унося с собой всё найденное там имущество, уводя в плен молодых женщин и детей.
Однажды пришло несколько разбойников во главе одного из приближённых Мауно к одиноко стоящему в лесной чаще домику, но никого не нашли там, кроме молодой женщины с заплаканными глазами. Им нечем было поживиться – ни оружия, ни запаса тёплой одежды, ни мебели в домике не было. Хозяйка спала на пушистом ковре, вкушала пищу, сидя на полу, либо на улице прямо во время охоты на мелких животных. Но на всякий случай головорезы решили допросить её. Девушку звали Шинобу, своего имени она скрывать не стала, так же, как своего происхождения. Её отец – в прошлом школьный учитель – умер от простуды недавно. Почти сразу после него от сердечного приступа скончалась мать. Девушка осталась совершенно одна. Никакого имущества, интересного для мародёров, у неё действительно не было, и она предложила им в этом убедиться, обыскав дом. Разбойники тщательно обыскали дом, но ничего ценного снова не обнаружили. И тогда главарь этой небольшой группы решил поживиться самой девушкой. Он накинул ей на шею верёвку и повёл, словно на поводке, в логово своего хозяина.
Подобные инциденты имели место теперь на равнине между западными горами и восточным морем почти каждый день.
Выпал снег, и всё пространство Призрачного мира оделось в белую шубу. В горах стало довольно холодно. Асвейг с ужасом думала о том, что она точно не переживёт эту зиму. Она была склонна к простуде, её лёгкие и кожа очень тяжело переносили холодный воздух. Но произошло чудо: когда мороз стал крепчать, а возле пещеры Сильи появились большие пышные сугробы, Асвейг заметила, как её тело стало покрываться белым пушком, который не по дням, а по часам превращался в довольно длинную и плотную шерсть.
- Вот так-так! Я в шубе! - весело закричала она, кружась по пещере, словно барышня, примерившая новое бальное платье.
- Нормальное явление. Горные амфотерны зимой должны одеваться в шубы, - насмешливо ответил Арнгейр, который тоже стал обрастать серебристо-серой шерстью. Вскоре вся компания амфотернов, поселившаяся в горах, оделась в тёплый мех. Сиге, который никогда не испытывал ничего подобного, поначалу решил, что серьёзно заболел. К Арнгейру прилетела растерянная Байна и хотела было раскрыть рот, чтобы попросить его посетить и осмотреть Сиге, как замерла в изумлении, увидев, что всё тело серебристо-голубого амфотерна покрыто густой шерстью.
- Что, Сиге обрастает? - спросил её Арнгейр. Байна молча развернулась и сломя голову бросилась к Сиге рассказывать новость. После этого вечером к Арнгейру и Асвейг пожаловала вся компания: Сиге, Байна, Вифа и супружеская пара их друзей. Шкура Сиге стала напоминать шкуру бурого медведя, что весьма смешило Асвейг и сердило самого Сиге.
- Это твоя магия, что ли? - спросил он раздражённо, обращаясь к Арнгейру.
- Это твоя генетика. Постоянное пребывание зимой на горном воздухе способствует появлению такой вот шубы у амфотерна. Иначе зимой в горах не выжить, - ответил Арнгейр и рассмеялся от души – так изумлён был его ответом Сиге.
Кейтаро после перерождения Этсу стал пропадать в горах целыми днями. Он страдал от разлуки с матерью. Вообще трагедия, произошедшая с его семьёй и всем племенем, очень угнетала его. Однажды Асвейг, которая беспокоилась за него как за своего ребёнка, отправилась на поиски и нашла Кейтаро высоко в горах, в отдалённой маленькой пещере. Он спал, свернувшись большим светлым клубком, и Асвейг показалось, что он напоминает увеличенного в тысячи раз белого котёнка. На спине и изгибах крыльев, там, где его кожа летом отливала фиолетовым цветом, теперь были серые пятна, а у глаз и на лапах шерсть немного золотилась. Асвейг осторожно разбудила его, легонько тряхнув за плечо. Он проснулся, и некоторое время неосознанно смотрел на неё – точно так же, как в тот день, когда она нашла его раненым на лугу. Затем большие золотисто-зелёные глаза несколько раз растерянно моргнули, Кейтаро встряхнулся и сел рядом с Асвейг на покрытый сухой травой пол своей пещерки.
- Амфотерны разбрелись по лесам и полям. Полная неразбериха в умах и душах, растерянности нет предела. Малочисленные, но агрессивные шайки нападают на несчастных мирных жителей. Отец мёртв, мать… Мать отреклась от своей прежней жизни. Она мне более не опора. Грустно, - быстро проговорил Кейтаро, глядя на Асвейг и словно повторяя заученный накануне урок. И она поняла, что он не просто так пропал. Спокойная и гармоничная атмосфера в пещере нимфы Сильи и весёлая – в бывшей пещере Арнгейра, а ныне – Сиге и его друзей – крайне неприятно действовали на метущуюся душу Кейтаро. Он слишком много пережил и слишком хорошо понимал, что сейчас происходит с его племенем, чтобы радоваться жизни.
- Кейтаро, мы всё это знаем. Но амфотерны сами должны придти к нам, если хотят спастись. Уж сейчас, когда о войне более нет и речи… - начала Асвейг.
- Глупости! Они не придут сами! Как они могут догадаться, где нас искать? И откуда у них может быть уверенность, что мы их примем?! - закричал Кейтаро, с гневом уставившись на свою спасительницу. Асвейг почему-то стало так обидно и тревожно, что она расплакалась.
- Почему Арнгейр мне этого не сказал? - всхлипывая, пробормотала она. - А я, глупая, была так счастлива и считала, что столько перестрадала, что имею право отдохнуть и отключиться от того, что сейчас происходит с другими амфотернами.
- Послушай, мне нужна твоя помощь! Ваша помощь! Мы соберём их, обязательно соберём, они придут сюда так же, как пришёл Сиге. Многие из них ничуть не хуже его, просто они были более преданы моему отцу! - горячо бормотал Кейтаро, склонившись с совершенно растерянным видом над плачущей подругой. Он не выносил женских слёз.
- Но почему это ты мне говоришь, а не Арнгейр?! - закричала Асвейг, у неё началась истерика.
- Видишь ли… - Кейтаро осторожно приподнял Асвейг за плечи и усадил её прямо, чтобы она смотрела ему в глаза и отвлеклась от своих рыданий. Его движения были исполнены растерянности, он очень стеснялся этой странной молодой женщины-амфотерна, которая дважды довольно мужественно спасла ему жизнь, а теперь безудержно рыдала и казалась девчонкой.
- Видишь ли, Арнгейр привык жить один – сам с собой и для самого себя. Он много знает, многому научился с помощью своей незаурядной наблюдательности, интуиции, большого ума… Но он научился всему этому для себя прежде всего. Знаешь ли ты его историю? Как он бежал из семьи?
Асвейг замотала головой в знак отрицания.
- Я знаю лишь то, как ему было трудно общаться с соплеменниками раньше, каким одиноким он чувствовал себя среди них.
- Понимаю. Чувство одиночества, непонимания, непризнанности со стороны соплеменников, особенно – близких, мне хорошо знакомо. Хотя Арнгейру, конечно, было труднее, чем мне. Одно дело, когда тебя не признают просто как личность, другое - когда тебя не признают как личность творческую, достигшую определённых высот в своём поиске, не понимают, не принимают всерьёз твои заслуги, смеются над ними… Однако жестоко поступать так, как он поступил. Арнгейр хлопнул дверью однажды, обозвав родителей идиотами и скотами. После этого он изредка прилетал навестить их и выглядел с каждым новым визитом всё лучше и лучше. А мать умирала от тоски. В конце концов, она умерла, отец проклял блудного сына и вскоре умер сам. Братья и сёстры отреклись от Арнгейра после этого. Он – гений, возможно. Но…
- Эгоист…
- Не совсем, - задумчиво произнёс Кейтаро и сверкнул на Асвейг своими золотистыми глазами.
- Хочешь сказать, что не совсем, потому что меня любит? Но ведь он, рискуя жизнью, прилетел со мной на центральную площадь, он чуть не погиб на костре из-за этого! А как он говорил перед толпой! Это было вызвано искренним желанием спасти племя! - закричала Асвейг.
- Несомненно. Серебристо-голубой амфотерн перестал думать только о себе после встречи с тобой. Он наверняка сам тому сильно удивился. И оратор он отменный. Но после всего пережитого ему захотелось естественным образом отдохнуть. Ты успокоилась, и он успокоился. Если бы ты сказала ему: летим спасать всех заново! Он бы, наверное, полетел спасать всех заново, - в голосе Кейтаро звучала ирония.
- Нет, Кейтаро! Ты не знаешь! Арнгейр старается не только ради себя! Мы много говорили с ним о печальной истории Призрачного мира! Он очень желает его возрождения в глубине души! – горячо проговорила Асвейг.
- Возможно. Очень хочу на это надеяться. И всё же я уверен: именно после встречи с тобой он стал желать возрождения Призрачного мира как Земли драконов по-настоящему, - задумчиво сказал Кейтаро.
- Но как мы можем… Сейчас зима, темнеет так рано… Ох, как трудно будет собрать племя! - воскликнула Асвейг.
- И всё-таки нужно попытаться, - сказал Кейтаро убеждённо.
- Конечно! Почему ты исчез? Почему не прилетел раньше, когда только выпал первый снег? Не сказал нам всего того, что сказал сейчас мне одной? - воскликнула Асвейг.
- Не хотел беспокоить, нарушать чужое счастье. Думал, не попробовать ли справиться самому… Но Арнгейр мне необходим. Именно он знает, как нужно жить в горах. Он поможет мне возродить великое племя с помощью своих знаний о горных амфотернах, - сказал Кейтаро, и Асвейг поняла, с какой волевой и властной личностью она имеет дело.