1
Он еще не готовил еду такой женщине, поэтому хихикнул, когда ему предложили сварить суп из оленины для Халонен. День выдался на редкость солнечным. Президент принимала участие в сафари по Лапландии: бегала на лыжах по высокогорьям, пересекала замерзшие реки. За ней следовал отряд лыжников, где-то далеко шумели моторные сани. Повар не отказался прокатиться задарма на санях и в собачьей упряжке. Понравилось. Ему дали в распоряжение газовую горелку и палатку. Несмотря на безветренную погоду и брезентовый тент, трудно было удержать ровный огонь. По утрам и вечерам мороз давал себя знать даже в конце мая. Тундра на заказ не работает. Котел с супом, установленный на очаге, прогревался неравномерно. Ближе к дну жидкость могла кипеть, зато на поверхности плавала желтая луна и озерца из стеаринового оленьего жира. Бывало, что жир замерзал и превращался в куски, их можно было бы использовать в качестве парафина, которым хорошо смазывать лыжи. На всякий случай повар положил перед собой листок с рецептом из расчета приготовить первое блюдо для небольшой компании – не объедаться же они сюда приехали, а так, перекусить с устатку. Итак, потребуется килограмм оленьей вырезки, сто граммов бекона, двадцать штук мелких луковиц, два шампиньона, двадцать граммов клюквенного повидла, пять зубчиков чеснока, один лавровый лист, несколько горошинок белого перца, пучок петрушки, кукурузная мука, соя. Халонен собиралась обедать с каким-то консулом, то ли из Сомали, то ли из Судана. Тарья подмигнула повару: «А что, вот в Африке петухов в вине варят. Слабо ли олешку так приготовить?» Повар призадумался. Откуда же красное вино или коньяк в тундре? Президентше шутить легко, у нее бутылочка за пазухой завсегда. Но ведь Халонен не предложила ни вина, ни водки для приготовления блюда. Повар побрел в задумчивости к завхозу. В его палатке нашел недавний груз с «большой земли»: два ящика с хозяйственной бумагой, сорок рулонов туалетной бумаги, а также запасы бекона, лука, клюквы, пряностей, - всего, что повар заказывал. И вдруг – удача! – он обнаружил ящик с коньяком и вином, красным, столовым. Африканского петуха не нашел, зато мясо оленя было отменным. Ну что ж, придется делать оленя по-африкански! Хотелось заправить суп рисом, но его в ящиках не оказалось. Кто-то из окружения президента запекал картошку в золе, повар реквизировал ее, почистил и нарезал кусочками, положил в суп. Халонен никогда, по слухам, не хвалила пищу, но тут попробовала и сказала: «Ничего, есть можно!» После ее одобрения все накинулись на еду и съели суп за один присест. Консул из Сомали, а может Судана, достал из котла кость и стал есть руками, отщипывая куски мяса. Каково же было удивление всех присутствующих, когда они увидели, что африканец с удовольствием поедает оленьи губы, глаза и язык! Повар глазам не верил: откуда же в котле голова животного, ведь по рецепту использовали только вырезку? Присмотревшись к рукам гостя, за действиями которого следила вся компания, повар с ужасом увидел огромную пасть, усаженную крупными крепкими зубами. Консул держал ее двумя руками, как добычу, и его белые крепкие зубы сверкали на черном лице. Африканец отделил от таинственного предмета верхнюю часть, напоминающую губу – толстую, мясистую. Человек ел, причмокивая, и говорил, что вкуснее ничего не пробовал. Потом в его руках появились уши, длинные, точь-в-точь, как у коровы. Повар зажмурился от ужаса: «Не хватало еще, чтобы дикарь потребовал подать рога! Ведь если в котел случайно попала голова копытного – то ли оленя, то ли лося – должны же быть где-то и рога?» Как бы угадывая замешательство повара, сомалиец или суданец, желая приободрить того, протянул большой кусок мяса. Халонен оживилась и стала требовать, чтобы мастер попробовал свою еду, мол, что сотворил, то и ешь! Повар с отвращением положил на язык мясо. Оно было сладковатым на вкус и довольно приятным. Африканец стал показывать на свое горло, потом водить перед поваром сложенной рукой в кулак, а потом дергать себя за ухо. Он старался объяснить на английском, что повар съел так называемую «серьгу», самый деликатесный кусок. Африканец знает достоверно, что под горлом у лосей, например, имеется нарост с кулак величиной, которые охотники называют «серьгой». По вкусу серьга на втором месте после губы! После обеда повар попытался разведать, кто же положил голову животного в суп? Повар не был пьян и хорошо помнил, как разрезал на куски вырезку, обвалял их в муке, посыпал перцем, посолил. Шпик нарезал тонкими дольками и растопил на сковороде. В этом жиру запассеровал мясо, лук, шампиньоны. Налил немного коньяка и стал томить на медленном огне. Он помнил, как добавлял специи, сою, чеснок, клюкву и красное вино. Конечно, он пробовал вино – отличное красное, не очень крепкое! Из бульона был приготовлен соус, в который полагалось добавить кукурузную муку. Петрушкой украсил блюдо в самом конце. Кулинар уверял себя: если бы он был настолько пьян, то разве смог бы приготовить такой вкусный суп, не нарушив ни одного пункта инструкции? Впрочем, его руки действуют механически. Странно, что из дегустаторов никто не заметил в супе алкоголя, даже коньячного вкуса. Повар задумался: «Не может быть, чтобы он выпил столько вина, не в его правилах. Хотя чем черт не шутит!» Так и осталось загадкой для всех, откуда же в котле появилась голова. Но поскольку был найден еще один ящик вина и такой же ящик коньяка, то участники сафари не очень сокрушались. Главное, что президенту суп понравился, а консул так просто умял за обе щеки эту самую голову. Повару снились оленьи рога. Скандинавский проказник Локи щекотал повара и хихикал: «Это я подбросил голову для навара! Только не спрашивай, чью».
2
Дед Мороз (он же Йоулупукки или Санта Клаус) в своей Лапландии с несколько встревоженным видом раскачивался в старом кресле-качалке, отталкиваясь от пола разношенной пиэксой (это такой лапландский сапог). Пиэкса, касаясь пола, скрипела при очередном толчке. Еще бы не волноваться: президент Финляндии, сама Тарья Халонен, собирается в гости!
- Как пройдет визит, - раздумывал Дед Мороз, покашливая со значением, - Ведь не случится же ничего такого, что могло бы помешать встрече на высшем уровне?
У чугунка с кашей хлопотала Снегурка.
- Не дури, Тарье точно понравится. Ты умеешь принимать гостей, да и вся Финляндия тоже. Вы же на одной должности, – конечно, вам будет о чем поговорить.
- Ну что я ей скажу? – бормочет Дед Мороз. Не могу же я начать беседу с вопроса, который задаю всем: «Была ли ты послушна, детка?» Мне привычнее с детишками! Тарья, наверное, мой ровесник, то есть очень ста-а-р.., я хочу сказать..апчхи…
- Ну, ты и чудак! Хотя быть смешным и странным входит в твои обязанности. Расскажи ей сначала, например, как легко и приятно путешествовать по горам и весям, заглядывая в каждый чум и деревянный дом. Потом отведи ее, ну хотя бы в сауну, настоящую рождественскую сауну, которую топят по-черному.
- Ах да, - Дед Мороз начал понемногу приходить в себя. Настоящая сауна осталась только в музеях и у нас. В президентском дворце ее точно нету.
- Ну вот, так у тебя и нарисуется целая программа приема важной гостьи!
- Хм… да, конечно, ведь у нас есть опыт, сколько зим на ответственной должности. Разве будет у Тарьи причина чувствовать себя здесь чужой, разве будет она у нас скучать по своим дипломатам и депутатам?
- Не может такого быть, чтобы кто-нибудь чувствовал себя в тундре лишним. Не покривлю душой: мы с олешками – классные ребята! Кстати, предложи Тарье принять участие в соревнования по бегу с женой на плечах, которыми славится вся Финляндия. Ты, между прочим, не носил меня на плечах, а тогда, после свадьбы, поднял ради приличия и перетащил всего лишь через порог!
- Ну вот, теперь мне только и думать, как о том, чтобы бабу на плечах таскать, когда на пороге такой важный гость! А скажи мне, пожалуйста, умница моя, побежит ли Тарья сама и так сказать супруга на себе потащит? Вот смеху будет. Налей-ка, Снегурка, глёги в стаканчик, надо это дело обмозговать. Разве не заслуживает всемирно известная личность, как я, стаканчика глёги?
- Ты думаешь, если выпьешь, тебя посетят здравые мысли? Ну конечно, так мужчины всегда думают. На самом деле они присваивают женские идеи, которые и выдают за свои. Таким образом мир движется в правильном направлении, не зря ведь у нас президент – женщина. Только не побежит она в этих гонках именно потому, что женщина!
- Зима, зима! Почему мы забыли про нее? Ведь я, Дед Мороз, в первую очередь зимний персонаж. Ну-ка, скажи, женщина, что ты думаешь о зиме? Что ты там написала в своем журнале? - обратился он к жене, редактору глянцевого издания.
- Финская зима – бодрящая, снежная, блестящая. Это звон бубенцов северных оленей, северное сияние, свечи, веселый лай собачьих упряжек, лосось на решетке, приготовленный на костре, умиротворяющее тепло камина после холода на улице, ломтик ветчины, горячий напиток с пряностями.
- Звон бубенцов северных оленей, говоришь? – обрадовался Дед Мороз и вскочил со своей качалки.
- Именно он, золотце, сам северный олень, как же без него обойтись? Поспеши, наша гостья, наверное, уже у порога.
И действительно, несколько бородачей с блестками инея в длинных белоснежных волосах появились. Это были лыжники из эскорта Тарьи Халонен. Президентское сафари достигло чума Деда Мороза.
3
Дед Мороз отправился на поиски любимого оленя. В загоне его не оказалось, наверное, вырвался на свободу. Ох уж эта свобода! Дедушке припомнился один случай. Как-то отдыхал он на побережье северной Англии. Дело было летом, и Дед Мороз находился как бы в миру, не при исполнении. Ходил в шортах, майке и шлепанцах. Снегурка тоже была, что называется, в гражданском: каком-то халатике и босоножках. Собачонка Туффи деловито трусила по берегу, обнюхивая ракушки и еще какие-то предметы, выброшенные морем. Было чудесное время отлива. На сто метров от берега вода отхлынула в сторону Северного моря. Дед Мороз, Снегурка и Туффи бегали наперегонки, радуясь, что можно ступать по самому дну моря. Песок был изборожден мелкими волнами-ребрами, напоминающими вмятинки на стиральной доске. Странное чувство – перемещаться по морю и оставаться сухими, оказывается, можно ходить по нему, как это делали люди в библейские времена! Навстречу неторопливо бежали два человека с собакой. Она была молодой и глупой. Когда увидела Туффи, рванулась вперед. Ветер подхватил ее и понес на всех парусах. Каштановая шерсть развевалась, язык, как маяк, сверкал в пасти. Прыжки, невероятная скорость, легкость и радость, это все было похоже на гимн свободе, порыву, движению. Но очень скоро непослушный пес оказался на поводке, на этом закончилась иллюзия свободы. Дед Мороз вздохнул: вот и ему нужно вернуть вырвавшегося оленя. Только где же его сыскать? Дедушка встал на лыжи и отправился на поиски.
4
Женщина вышла во двор и стала рассматривать что-то на снегу.
Конечно, это звериные следы, ведущие в лес. Старик остановился у дома, расположенного у подножия горы. Слева от крыльца место парковки, основная дорога. А справа – тропинка, ведущая в лес. Женщина, видимо, размышляла, установив указательные пальцы по обе стороны лба. Осторожно оттягивала кожу в противоположных направлениях, улыбалась. Вернув пальцы в исходное положение, она подошла к лыжам, стоящим у стены дома. Встала на них и побежала. Дед Мороз бесшумно скользил за ней. Вот лыжня кончилась у пещеры перед большим валуном. Женщина заглянула в темноту и крикнула:
-В мой дом следов нет, а только из дома. Что это значит? Кто ушел от меня?
Последовало длительное молчание. Женщина опять надавила средним и указательными пальцами на переносицу. Неожиданно послышался голос в ответ:
-Я, благодать, которая рассердилась на тебя и покинула твой дом. Не проси меня вернуться, это невозможно!
В отчаянии женщина стала стенать, хлопая себя рукавицами по лбу и вискам. Видимо, нелепый вид рассмешил благодать, и она ответила:
-Никогда женщина, похожая на зебру, не приходила ко мне в тундру. Я могу дать тебе что-то одно. Хочешь – проси путешествие в Египет или работу с покладистым начальником, хочешь – проси вечной молодости, но не проси меня вернуться к тебе.
А женщина продолжала выполнять странные манипуляции, похожие на массаж. Наконец женщина взмолилась: «Ума у меня мало. Можно, сбегаю домой посоветоваться?»
Благодать рассмеялась, а женщина убежала к себе домой. Дед Мороз спросил у Благодати, не видала ли она его оленя. Из пещеры донесся сердитый голос:
- Надо о людях думать, а не о животных! Да и о покойниках уже не стоит заботиться. Помоги женщине, пусть она попросит у меня согласия для ее семьи.
- На что ты намекаешь? Что-нибудь случилось с моим оленем? Это же катастрофа для мирового сообщества!
- Я за весь мир не отвечаю. Как бы мне вернуться в дом той женщины и
поселиться там на полном пансионе? …Последние слова Дед Мороз уже и не пытался понять, он спешил дальше: ведь времени до наступления Рождества все меньше и меньше!
5
Вот он достиг шаманского чума на вершине горы. Здесь живет старая ворожея, она наверняка знает судьбу оленя. Правда, шаманка уже редко участвовала в таинствах, люди перестали ходить к ней. Руки ее огрубели, покрылись узлами от вздутых вен, ведь доила коз всю жизнь. Дед Мороз проник в полутемное помещение, стал потихоньку наблюдать за женщиной, чтобы угадать, в каком настроении колдунья. Распущенные волосы поседели и казались не такими густыми и блестящими, как раньше. Заметно, что уставать шаманка стала чаще, наверное, уже с трудом выдерживает долгую зиму. Она сидела на скамеечке и доила козу, приговаривая так, что нежданный гость отчетливо слышал плавный неторопливый рассказ. Знахарка ласково говорила: вот хорошо бы ребеночка, девицу-помощницу или сына-охотника. Вырастили бы на чистом воздухе, вспоили бы козьим молоком, секреты свои передали бы. Прошлой весной, когда лебеди прилетели, встречалась Ая с красавцем Эпу. Он так ласково улыбался, сбрасывая свою озорную шапку и кладя голову на грудь Ае. Она гладила его шелковые золотые волосы, как будто спелые колосья ржи перебирала. С тех пор прошло лето, зима скоро кончится, когда будет много солнца, может, и даст бог ребеночка? Коза слушала, а Дед Мороз представил, как собирала Ая заботливо ее шерсть в кудельки, а потом любовалась пушистыми и теплыми варежками. Такие забавные, совсем крошечные! Хозяйка засмеялась: она тоже помнит, как набивала птичьим пухом одеяльце и вязала два чепчика: один с рожками - если будет мальчик, а другой - с красной лентой для дочери. Примеряла их на единственной подруге, а та трясла колокольчиком и моргала белыми ресницами, советы давала. "Пора уж и за унты приняться, на вырост будем шить", - сообщила шаманке своей подружке и отправилась с пенящимся голубоватым молоком в дом.
Во дворе обнаружила чужие лыжи с наледью, лежали небрежно у стены. «Дедушко, это ты так лыжи бросаешь?» - неожиданно громко спросила Ая. Дед Мороз вздрогнул от неожиданности. Признаться, задремал он в хлеву под ласковый говор шаманки. "Значит, еще кто-то пожаловал!" – не дожидаясь ответа, проворчала и отворила низкую дверь. В единственной комнате, темной и широкой, в углу виднелась чья-то фигурка. "Притаилась, как птица на болоте", - неодобрительно заметила вслух Шаманка, но вскоре узнала Карен с пастбища Овла-Овла. "Что привело тебя в такой мороз, небось километров двадцать пробежала?" - начала шаманка, и, не получив ответа, сама подошла к дрожащей женщине. Приподняв край ее одежды, Ая вскрикнула: подол был мокрый. Все поняла знахарка: Карен на последнем месяце, если отправилась в гости в такую даль, значит, пришло время. Приказала сидеть и ждать, все будет хорошо! Велела Деду Морозу затопить сауну. Радовалась, что вчера натаскала воды в котел, припасла дров: как чувствовала!
Дедушка разжёг сухие поленья, набросал веток можжевельника для чистоты и запаха. Поставил миску с водой в дальний угол Лелю, духу-покровителю, от него зависит многое сегодня. Раскрыл на минуту двери, чтобы первый пар вышел. С сопки потянуло восточным ветром: это к добру, можно начинать. Опустил березовые веники в ведра с горячей водой, один - роженице, другой - ребеночку, а уж третий, может, и старику пригодится. После всего побежал в дом докладывать. Там увидел лежащую на полу Карен. Та извивалась и стонала, терпеть уже не могла. Шаманка заставила женщину подняться и выйти на улицу. В темноте небо сверкнуло зеленой молнией, два желтых глаза появились над плоской вершиной горы. Шаманка гортанно закричала и повалилась на колени, потянув за собой соседку. Семь поклонов на запад, семь на восток, семь на юг и семь на север, - воздали всем четырем ветрам, попросили помощи у лютого зверя, глядящего на них из темноты. А на Деда Мороза даже внимания не обратили.
После этого зашли в нагретое помещение старой сауны, черной от копоти, но святой и благовонной. "Давай, голубушка, париться будем!" – услышал старик ласковой голос Аи. Он притулился на крылечке сауны, чтобы если что, быть наготове. Шаманка, приговаривая, видимо, раздевала обессилившую Карен. Всего, что происходило в сауне, старик не знал. Он только молился, как христианин. А потом не выдержал и сам отвесил поклоны на все четыре стороны. Саамка родила мальчика.
Ая выполнила привычную работу, приняв роды. Запеленала будущего охотника или оленевода (теперь и помечтать можно) в приготовленные для своего ребенка простынки, накрыла детским пуховым одеялом, даже лучистый чепчик, их совместное с козой творение, не пожалела. Отпаивая Карен горячим чаем с молоком, завела беседу.
- Давно ко мне никто не заглядывал по серьезным делам. Только одни деды морозы по глупости беспокоят. Наверное, для людей я старая, - жаловалась шаманка.
- Да какая же старая, у тебя вон какой живот вырос, уж я в сауне заметила, - улыбнулась хитро Карен и подмигнула Деду Морозу, который обиделся на реплику Аи, но не подал виду. Шаманка довольно хмыкнула, погладила свой живот, скрестила ноги и сидя, раскачиваясь из стороны в сторону, затянула северную песню. Она пела про себя, про Карен с младенцем, про своего ребенка, про огонь в печке, дом и весну. Скоро прилетят лебеди, солнце будет светить даже ночью, и Эпу опять положит свои золотые волосы ей на грудь.
6
Дед Мороз понял, что не скоро закончится эта песня. Он побежал по лесу дальше. Ударил морозец, дедушка запечалился: не найти ему своего верного друга, не успеть к Рождеству поздравить детишек. Вдруг перед ним оказался приземистый, с большой бугристой головой в бурых проплешинах, с рыже-серебристой щетиной и щелками светлых глаз, человек. Так он похож на мшистый пень, что Дед Мороз догадался: перед ним настоящий лесовик или тролль. Лицо в глубоких бороздках, нос-груша испещрен рябью пор, волосы на бровях торчат золочеными кустиками — ну точно леший! Дедок, годков под девяносто, пришел поохотиться на соболя. Да вот не повезло, надо домой идти. По дороге побеседовали они по душам. Охотника звали Сеппо, и он, конечно, не видел оленей. Зато рассказал про лисиц…
Это случилось ранним морозным утром в марте 1942. Он шел мимо деревни на лыжах в сторону Олонца по замерзшему руслу реки Олонки. Зима выдалась снежной. Между серыми бревенчатыми избами громоздились сугробы. Кое-где они были выше крыш, укутанных белым одеялом. Пробирался по насту. Падающий снег помогал скользить, получалась лыжная прогулка, как до войны. Вспомнил про охоту. Читал в журнале, что здесь, в Карелии, в огромном количестве водятся рыжие лисицы. Среди заснеженных полей черные копны сена отчетливо вырисовывались, несмотря на завесу мокрого снега. В это время лисы ходят завтракать в стога, выкапывая из соломы мышей-полевок. Насытившись, спокойно перебегают дорогу и уходят в сторону леса, в норы под корягами или в расщелины скал. Сеппо неторопливо катил, наслаждаясь мирным безмолвием утра. Вдруг он увидел двигающееся пятно метрах в двухстах впереди. Лиса! Ну да, она самая: прижимаясь к земле и распластав огненно-рыжий хвост, двигалась к стогу. Видел и раньше лис, но сейчас засомневался. Те лисицы были похожи на некрупных дворовых собак. Эта же, пушистая, упитанная, кралась, словно кошка. Хищница то пропадала из виду, то потом появлялась в другом месте. Сеппо замер, наблюдая за ней. Слишком далеко, подумал и осторожно ступил на берег, желая подкрасться к лисе поближе. Он обходил стога, кружил, как зверь. Увидев вторую лисицу, даже не успел удивиться. Она была гораздо ближе, чем первая, но стремительно удалялась. Видимо, уже позавтракала и направлялась на отдых. Не удержавшись, ахнул, когда заметил третью! Около пятисот шагов их разделяло, и эта кумушка взяла курс на лес. В Сеппо проснулся инстинкт охотника. Он стал подкрадываться с предельной осторожностью. Стрелять пока нельзя – слишком велико расстояние. Петлял между стогами, выжидая момент и надеясь на встречу с четвертой красавицей. Из-за стога удобно высматривать добычу, оставаясь незаметным. Настоящая игра в прятки! Не дыша, сбросил бесшумно лыжи. Взял палки под мышку. Мелькнуло рыжее пятно. Выжидал некоторое время. Кто там прячется? Он чувствовал, что метрах в ста от него находится зверь. Возможно, лиса поймала мышь и теперь поглощена делом. Вытянул шею и увидел, как хищница разгребала лапами сено, добираясь до жертвы. Прицелился. Вдруг лиса повернулась в его сторону и посмотрела в упор. Он неожиданно смутился: до чего умное выражение глубоко посаженных глаз, с косым овальным зрачком. Залюбовался, но не опустил винтовку, выстрелил. На войне как на войне. Промах. Лиса метнулась влево, крутнулась на месте юлой и стремглав помчалась прочь. С досады он чертыхнулся: ушла! Но передернул затвор и еще раз прицелился. А вдруг повезет? Выстрел! Ударил снежный фонтанчик, лиса метнулась в сторону. Опять промазал: ничего не поделаешь! Лиса убегала в сторону Олонца, но вдруг неожиданно поменяла направление и помчалась к лесу. Он опять прицелился. Ну же! Пальнул. Зверь рухнул. Охотник вскрикнул от радости. Схватил лыжные палки, винтовку. Лиса лежала неподвижно. Приблизившись, дотронулся до нее палкой и от неожиданности отшатнулся: хищник «ожил» и впился зубами в деревяшку. Пуля прошла между передними лапами и только ранила лису. Пришлось добить ее ударом приклада по голове. В приподнятом настроении продолжил Сеппо путешествие в город. Связанная за задние лапы лисица болталась за спиной, прикрепленная к рюкзаку. Два старика на лошади приехали за сеном. Матушка, сидящая на телеге, увидев трофей, обрадовалась: “Слава Богу, эта пакостница у меня всех кур передушила!” Знакомый сержант лиску освежевал. Потроха отдали собакам, а из шкуры шапку сшили. Самое обидное, что никто не поверил рассказу Сеппо о том, что он видел сразу четырех лисиц.
Дед Мороз поверил. Только от этого ему не стало легче: ведь олешек его так и не найден!