(Почти по Солженицыну)
Пародия
Наконец-то, после знаменитой Хрущёвской «оттепели», в стране утвердился благоприятный для истинной демократии социальный климат. Можно сказать, настоящие политические субтропики. Правда, страна до этих светлых дней не дожила, да и бог с ней. Зато сейчас Россия сделалась демократической. И жить стало не только лучше, но и намного веселее, особенно в столице, в Москве-златоглавой. По телевизору всякие маски-шоу смешные показывают: то заседание парламента, то «Аншлаг», то выступление Моисеева. Телевизор вообще стал неотъемлемой частью современной жизни. И если в какой-то глупой песне застойных времён ребром ставился риторический вопрос: «С чего начинается Родина?» – сейчас можно с уверенностью констатировать – с телевизора!
Асфальт Тротуарович вскочил с постели не по будильнику – по голосу ведущего первого канала, – это жена телевизор включила и слушает краем уха полезные советы, занимаясь приготовлением завтрака на кухне. Она уже почти отошла от вчерашнего шока, вызванного налётом на их квартиру банды головорезов в погонах. (В связи с обстрелом танками Белого дома было объявлен комендантский час!) Впрочем, в столице к подобным «спецоперациям» правоохранительных органов, которые сами всё больше начинали походить на криминальные группировки, было не привыкать. И то верно: какая ж это демократия, если она не умеет защищаться? Фикция... Никакая... Так себе: ни рыба ни мясо. Истинная, топорно сработанная по американскому образцу, демократия – должна быть с кулаками! Точнее – с полицейской дубинкой. С эдаким «демократизатором» для негров...
Асфальт Тротуарович тоже прислушался к голосу ведущего, а послушать было что! «Если у вас отвалились подмётки на новых, купленных только вчера, ботинках, вы их не несите назад в магазин – бесполезно, всё равно не обменяют и деньги не вернут! – говорит один советчик. – Берёте обыкновенный канцелярский клей, приклеиваете подмётки на прежнее место и кладёте в коробку (если вы её перед тем опрометчиво не выбросили в мусоропровод). Дожидаетесь дня рождения одного из ваших друзей и презентуете ему эти ботинки. Таким образом вы экономите на подарке, себе с получки покупаете новые ботинки, выходите в них в первый же день на улицу, у вас отваливаются подмётки, вы возвращаетесь домой, достаёте заветный тюбик канцелярского клея...». Асфальт Тротуарович нажал на кнопку дистанционного пульта управления, переключив канал. «Если вы ночью воспользовались многоразовым презервативом фирмы «Адидас», утром не выбрасывайте его в окно, под ноги прохожим, – говорит другой телевизионный советчик. – Презерватив можно помыть под краном в тёплой воде, высушить в микроволновой печи и Первого мая подарить своему ребёнку вместо шарика. Как говорится: и волки сыты и деньги целы!.. А теперь особый совет для женщин: если у вас порвались чёрные колготки – вы их не штопайте белыми нитками и не наряжайте в них летом пугало на огороде. Вынесите на базар, авось и купит какой-нибудь безработный, малоимущий киллер».
Машины у Асфальта Тротуаровича естественно не было, и он обычно добирался до работы на общественном транспорте. Он был истинный демократ-шестидесятник, как и все в издательстве, где последнее время работал, боготворил Хемингуэя, и по пути любил зайти в палатку на Пушкинской площади и выпить заветную бутылочку пива. Всего одну и самую маленькую, потому что денег на «полторашку» у него не было. Но Асфальт Тротуарович на жизнь не жаловался, потому что именно за такую жизнь он, как поётся у ныне полузабытого Высоцкого, «гиб и мёрз в семнадцатом году». Именно за такую жизнь он отбывал полгода в столичной психушке на пару с небезызвестной в Москве скандальной демократкой Конкордией Стародворской, а потом помогал диссиденту Никону Кожемякину переправлять на Запад его знаменитый роман. Асфальт Тротуарович закупорил его в пустую бутылочку из-под «Жигулёвского», купленного вскладчину с известным правозащитником Цукерманом (с ним же, к слову сказать, и выпитую), и зашвырнул её аж на середину реки, на берегу которой, в известном городе, жил. Бутылочка уплыла в Волгу, по Волге, через Волго-Донской канал, – в Азовское море, оттуда – в Чёрное, потом в Средиземное, а затем - в Атлантический океан, или в "Море Тьмы", как считали во времена Колумба. В Атлантике её по ошибке проглотил кашалот, которого прикончили американские китобои. Вспороли здоровой, но безмозглой водоплавающей белое брюхо и нашли заветную бутылочку с рукописью Кожемякина. В Нью-Йорке один ловкий бизнесмен-книгоиздатель решил рискнуть и издал «Остров Невезения» Кожемякина неслыханно высоким для Америки тиражом – тридцать три экземпляра. И книга имела ошеломляющий успех! Её прочитали в ЦРУ, в ФБР, в Белом, в публичном и в сумасшедшем доме и дали положительную оценку. Мало того, книгой сразу же заинтересовался Шведский Нобелевский комитет и неизвестному до той поры русскому автору присудили Нобелевскую премию по литературе! Не без давления американцев, конечно. В качестве веского аргумента фигурировал шестой флот США, бросивший якоря в море неподалёку от Осло и нацеливший на мирную Шведскую столицу многочисленные пушки и крылатые ракеты с ядерными боеголовками.
В издательстве как всегда работы было навалом. Буквально конвейером шли всевозможные детективы, боевики, фэнтези и любовные романы известных российских и грузинских писателей, современных классиков развлекательного жанра типа Виктора Доценко, Бориса Акунина, Дарьи Донцовой, Данила Корецкого и других. Асфальт Тротуарович, засучив рукава, как каторжник, тут же включился в работу и пропахал, не вставая из-за рабочего стола, до вечера. Он безжалостно правил корявый, косноязычный стиль «классиков», некоторые из которых, вроде Акунина, и русскоговорящими, положа руку на сердце, не были и языком владели в пределах школьной программы для пятых классов. Асфальт Тротуарович наобум исправлял ошибки, безжалостно кромсал текст, сокращая объём, если повествование не укладывалось в прокрустово ложе издательских требований, или наоборот дописывал за автора целые куски, если объёма недоставало. В результате получалась такая галиматья, что Асфальт Тротуарович сам не мог читать эту писанину без отвращения, но директору издательства – большому знатоку и любителю современных детективов – нравилось, и он давал произведению зелёный свет. Под конец суматошного редакционного дня Асфальт Тротуарович геройски «отредактировал» и последний роман Никона Кожемякина о Басурманской войне, и с сознанием честно выполненного долга отбыл домой. По пути он неизменно зашёл в палатку на Пушкинской площади и купил бутылочку пива. Он с удовольствием выпил её в сквере перед кинотеатром, на котором во всю ширину красовалась красочная вывеска очередного американского блокбастера, которые нагло заполонили последнее время экраны всех столичных кинотеатров.
Асфальту Тротуаровичу, как истинному демократу-шестидесятнику, нравились эти фильмы о сладкой американской жизни. Он и сам страстно жаждал оказаться когда-нибудь за океаном, в своей любимой и желанной, как женщина, Америке... Чтобы доехать туда, он был готов продать всё: телевизор, квартиру, жену, родину. Правда не находилось покупателей. Асфальт Тротуарович часто жаловался на судьбу: почему его предки родились в холодной России, а не где-нибудь в жаркой Африке. Там бы их продали в рабство и привезли на плантацию в Новый Свет. И жил бы он сейчас в Америке, как у Маяковского, «негром преклонных годов»... Получал бы пособие по безработице, приторговывал наркотиками, смотрел порнушку по телевизору, – про Клинтона и Монику Ливински в Белом доме... Рылся бы по утрам в помойке, бегал проституткам за сигаретами, читал «Нью-Йорк таймс» на американском языке, наслаждался самой демократичной в мире конституцией и самыми продвинутыми правами человека. Право же, ну что ещё нужно человеку, чтобы встретить старость?
5 января – 11 декабря 2008 г.