Я ПРИШЕЛ С МИРОМ.
Сказка не для детей.
Часть 1. Среди людей, зверей и прочих.
"Тихие игры под боком у спящих людей;
каждое утро, когда в доме спят даже
мыши"
Наутилус.
Серый пел, матерно и страшно, путая слова и рифмы, завывая перед каждой паузой, срываясь в неразборчивый вой. Песня про вьющегося над головой черного ворона была его любимой из тех немногих, которые он любил исполнять при любом застолье. Всех слов он не знал, но смело и весело импровизировал. Опорожненная на две трети, большая бутыль самогона грузно возвышалась перед ним среди великолепия квашеной капусты, соленых огурцов, бычков от "беломора" и кусков черного хлеба. Над ней мутно сияли загадочным пьяным блеском, полные слез глаза Опси, тридцатилетней боевой подруги Серого, опухшей от неумеренных алкогольных возлияний бабенки, трепетно внимающей его вокалу и эротично, как ей казалось, жующей огромный огурец. Изредка, наверху по трассе проносилась тяжело груженая фура и тогда, наскоро срубленная нехитрая землянка, служащая жилищем двум бомжам, легонько сотрясалась и с дощатого потолка прямо на картонный стол, валились комочки грязи. Возраст мужчины вообще было невозможно определить. Одетому в полное рванье, хотя и на редкость чистому бомжу можно было дать и тридцать лет и все шестьдесят. На синюшном отекшем лице не отражалось никаких эмоций. За его спиной были четыре "ходки на зону", чем он очень гордился и напоминал об этом всем своим собутыльникам, обычно не к месту и не вовремя. Серый закончил пение особо хриплым рыком, отбросил в сторону жестяную кастрюлю, на которой пытался отбивать ритм, двинулся к Опсе, но, зацепившись ногой за объемистую сумку с трепетно собранным алюминиевым ломом, растянулся на полу. Перед глазами поплыли какие-то звенящие разноцветные круги, постепенно формируясь в ясную картину.
Иссиня-черный лохматый зверь, похожий на тигра-переростка медленно брел по мокрой зеленой траве, вдоль автотрассы, а на его спине, полузарывшись в густую шерсть и крепко вцепившись обеими руками в толстую шею монстра, лежал худенький обнаженный мальчик, лет десяти...
Серый потер виски, сбрасывая наваждение.
- О, блин!
- Чо, блин?
- Ты ничего не видела?
- Как ты таракана на полу раздавил, что ли?
- Дура ты! - Серый подхватил на руки нежно "мурлыкающую" Опсю, опустил ее на ворох грязного тряпья и упал сверху... В момент оргазма - мир вокруг исчез и появился снова.
По ночному, мокрому шоссе бежал мальчик. Бежал из последних сил, в кроссовках на босу ногу, в старой клетчатой рубашке и рваных джинсах. Заметив огни приближающегося сзади автомобиля, он остановился и замахал руками. Автомобиль, шестисотый Мерседес, цвета хамелеон, вначале проехал мимо, но остановился и, потушив фары, дал задним ходом. Дверь водителя открылась, и на дорогу выбрался толстый, коротко стриженый мужик в сером спортивном костюме и с желтой цепью на "бычьей» шее. Мальчик бросился к нему с криком:
- Помогите, пожалуйста! Довезите до города! На даче осталась мама. С ней только кот, а ей очень плохо! Нужна скорая помощь!
- Какого же черта тогда ты бежишь в другую сторону? – Хохотнул незнакомец.
- В другую сторону?! Как? Значит до города теперь совсем далеко. Блин! Какой же я дурак! - Паренек схватился за голову. - Все это время бежал в другую сторону. Что же теперь делать? Да! У вас есть телефон? Пожалуйста, дяденька, дайте позвонить!
- Хорошо, хорошо. - Громко зашептал мужик, оглядываясь по сторонам. - Я дам тебе телефон. И подвезу. Только давай сначала поиграем. Иди ко мне... Как тебя зовут?
- Что!? - Попятился мальчик, ничего не понимая, но, чувствуя, что волосы на голове встают дыбом.
- Подойди поближе. Я знаю одну веселую игру.
Мужик поглаживал сквозь штаны свой выпячивающийся орган.
- Дядь, ты что? Не надо.
Паренек отступал в страхе.
- Ты будешь хорошим, будешь послушным и тогда я тебя подвезу. Ты же послушный мальчик, или может быть озорник?- Слюняво шептал мужик, приближаясь.
- Дядя! Отпустите меня, пожалуйста, ну пожалуйста!
- Иди сюда, говорю! - Вдруг рявкнул мужик, быстро ухватив пацаненка за волосы.
Мальчик дико закричал, извернулся, вцепился зубами в волосатую лапищу, схватившую его и бросился бежать. Мужик молнией метнулся следом, сшиб свою жертву одним ударом и начал бить ногами извивающееся на траве маленькое тело, по животу, по спине, по голове... Потом тяжело рухнул на колени, сорвал с неподвижного ребенка одежду и навалился сверху, рыча, как дикая тварь... Затем медленно поднялся, подтянул штаны, ухмыльнулся, нанес еще один страшный удар в голову, спихнул тело в придорожную канаву, закурил и неторопливо пошел к своей, тихо урчащей машине...
Серый сидел на земляном полу, голой задницей и, вытаращив глаза, смотрел вдаль, сквозь стену.
- Ты чой-то? "Белочку" штоль поймал?- спросила озабоченно Опся, поправляя юбку.
- Не знаю, Надька, полный беспредел...- только и смог прошептать Серый.
- Как ты меня назвал? Надька? Ни хрена себе! Да меня так уж лет, эдак пять, никто не называл. Ну, ты точно двинулся шифером, - пробормотала Опся, прозванная так за то, что во время траханья, любила повторять это слово в такт телодвижениям. Одернув рваную юбку, она быстро подскочила к коробке от холодильника, заменяющей стол, налила себе полный пластиковый стаканчик самогона, выпила залпом, наполнила еще один и протянула Серому. Тот взял дрожащей рукой и, зажмурившись, опрокинул мутное содержимое в почти беззубый рот...
Звенящая вспышка...
Он не помнил ничего, кроме двух слов: "Мама" и "Кот". Он не помнил, что означают эти слова, которые он повторял непрерывно. Он не помнил своего имени, ни сколько ему лет, ни как он сюда попал. Он просто лежал на животе, в придорожной канаве, среди липкой грязи и лоскутков своей бывшей одежды, беззвучно повторяя эти два слова.
Зверь возник прямо посреди трассы, за секунду до столкновения с маленьким полуспортивным автомобилем. За этот недолгий отрывок времени, Зверь успел, передней лапой, почесать себе лохматое брюхо и улыбнуться "вылезшим на лоб" глазам водителя. Так как прыгать в сторону он не стал, столкновение было оглушительным, сопровождаемое, вдобавок, воплем водилы, вжатого в кресло подушкой безопасности. Зверь от столкновения тоже покатился кубарем, но в отличие от человека, это ему очень понравилось. Он оглядел дорогу с целью повторить нечто подобное, но к его глубокому разочарованию, она была пуста. Тогда Зверь отряхнулся, точно обычная собака, вылезшая из воды, настроил третий глаз на нужную "волну", быстро нашел того, кто его Вызвал, потянулся, почистил когти об асфальт, оставляя глубокие борозды и моментально оказался в месте нахождения своего Вызывающего, предварительно, для эффекта, наполнив его запахом серы и зеленоватым мерцающим сиянием. Зверь предстал во всей "красе": с лоснящейся в свете луны шерстью, мечущими яростный огонь глазами, со всеми выпущенными наружу рогами и когтями; улыбаясь во всю пасть десятками острейших клыков, но, не успев начать торжественно-стандартную речь, так и сел на собственный хвост от удивления. Вместо привычного седовласого мага в нелепом одеянии перед ним лежал человеческий детеныш, голый, грязный и совершенно избитый. Лежал явно без сознания, но Зверь буквально содрогнулся от исходящих от малыша волн боли, страха и безуспешного поиска Защиты. Но самое странное, - человек, с невероятной для такого маленького существа, СИЛОЙ продолжал и продолжал великий Вызов, повторяя беспрерывно его родовое Имя: "Мам-Мокотх!"
- Придется лечить, - подумал Зверь, оценив ситуацию и попытался превратить свою едко-щелочную слюну в подобие "живой" воды. Пробно лизнул придорожное деревце, - кора на нем исчезла. Уменьшив жесткость языка, в один прыжок оказался на месте своего появления на Земле и лизнул в лоб несчастного водителя, - клочьями облезла кожа. Еще уменьшил жесткость и снова лизнул истошно орущего мужика, - выросла новая розовая, удивительно гладкая кожа. Удовлетворенно мяукнув, Мам-Мокотх вернулся к мальчику и вылизал его с головы до ног, предварительно, мягкими лапами, соединив имеющие место смещения сломанных костей. Затем поставил тупо смотрящего куда-то вдаль ребенка на ноги, критически осмотрел, встряхнул и сказал медленно: "Говори свое желание, призвавший меня! Все что угодно, но когда оно будет исполнено, я заберу твою Душу. Так как мне тебя почему-то жалко и мне кажется, я знаю почему, то советую пожелать что-то типа вечной жизни... Тогда я тебя не получу, но мне плевать... Мне главное поскорее убраться домой из твоего мира". Блуждающий взгляд мальчика остановился на Звере, на лице заиграла глупая улыбка. Он быстро и очень сильно вцепился в густую шерсть, шепча беспрестанно: "Мамакот мамакот мамакот." У Зверя подкосились лапы: "Только не это! О, Высшая Вселенная! "...
- Это в натуре! Бля, слышишь, Надька! Это на самом деле! - Возопил Серый, с бешеными глазами вскакивая с места и опрокидывая "стол".
- Ты чой-то, чой-то? Ты это, того...
- Сама ты того! Он здесь! Дьявол здесь, Сатана адский и пацан с ним полумертвый!
Опся, с гримасой ужаса на лице, бросилась к выходу.
- Стой, сука! Куда собралась? Мне нужно назад! Мне нужна Встряска! - Орал Серый, брызгая слюной, догнав и тряся за плечи, обмочившуюся от страха подругу. Свободной рукой та нашарила на столе пустую бутыль и с криком: "Вот тебе встряска, Придурок! "- ударила по затылку агрессора. Брызнули стекла...
Сверкнуло...
Иссиня-черный лохматый зверь, похожий издали на тигра-переростка, медленно брел по мокрой зеленой траве вдоль автотрассы, а на его спине, полузарывшись в густую шерсть и крепко вцепившись руками в толстую шею монстра, лежал худенький обнаженный мальчик, лет десяти, глупо улыбаясь в забытьи. Зверь напряженно думал, перебирая в уме возможные варианты своего спасения и отвергая их один за другим. Вызвавший его был совершенно безумен. Мам-Мокотх просканировал его мозг и с горечью убедился, что никакой надежды нет. Слишком много костей, застрявших в мозгу, перемешали в кашу личность человека. Лечение запоздало. Души больше не было в этом теле и Зверь не знал, где она, в каком из миллиардов миров и, как ее найти. Тело земного детеныша жило инстинктами, а губы лишь шептали, почему-то, его Родовое Имя, снова и снова призывая его. Наконец это начало доставать Зверя и он предпочел, отныне, держать своего "повелителя" в полусне, чтобы он одновременно, не соскальзывал с его спины и не бормотал беспрестанно в уши.
Еще никогда прежде Мам-Мокотх Ваал Зеул из Рода Огня не покидал так надолго свой родной дом. Обычно вызывавшие быстро говорили то, что им было нужно. Он быстро исполнял, конечно, в силу своих возможностей и, почти всегда, перед дорогой домой, всасывал в себя душу того, кто так ненадолго был его хозяином. Зверь никогда не ощущал потребности в подобной "пище", но, тем не менее, чувствовал, что с каждой поглощенной сущностью его Сила возрастает и выполнять, порой нелепые, на его взгляд, но, как правило, очень трудные желания, становится все легче. Тысячелетиями он думал над тем, кто такой он и представители его расы. Почему природа обрекла их на такой странный образ жизни, когда, какое угодно ничтожество из любого мира, проведя долгие, порой кровавые, вызывающие нездоровый смех, но, тем не менее, правильные ритуалы, могло вырвать его из Дома, из любого места, где бы он ни находился и ненадолго, но заставить служить себе, так как, не выполнив Желание, он не мог уйти. Ответа не знал никто. Впервые он столкнулся с такой невозможной ситуацией, когда ничего не желали и не могли пожелать. Впервые он не знал, как ему быть.
- За выбор, сделанный тобой... - крутилось в голове.
Зверь вспоминал, как совсем недавно он и его молодая красавица-жена весело плескались в жидкой лаве вулкана, ныряя и доставая со дна алмазы, у кого больше, а потом смешно отфыркивались и облизывали друг друга, а их малютка сын бегал по берегу и, повизгивая от смеха, кидал в них кусками разноцветных металлов, которые перед тем уморительно отгрызал от огромных валунов только что прорезавшимися клыками. Из глаза зверя скатилась слезинка и зашипела, прожигая густую траву. Центральное сердце сжалось от странной внутренней боли, когда до него дошло, что он может больше никогда не увидеть свой Род, свою семью. Или даже, если он когда и вернется, - за это время может произойти все что угодно. Например: его женщина как-то не уследит за сыном (как местная мать за этим несчастным детенышем, что лежал у него на спине) и он решит прогуляться по голубой звезде его родного Дома, а такую температуру, даже он взрослый, может выдерживать очень и очень недолго. Или же прыгнет в Черную дыру, которая давно уже "торчит" в родной галактике, провалится в иную Вселенную и если не погибнет от чудовищного давления по пути, то не найдет дороги домой в результате. Его всему надо учить, а учить может только отец. Мать слишком привязана к дому и, даже если она сумеет воспитать малыша, то он вырастет подобным женщине, а тогда, все Исполнители всех Родов будут, не скрывая улыбок, издеваться над его семьей и Именем.
- НЕЕЕТ! Только не это!!! - зарычал Мам-Мокотх в незнакомое звездное небо. Он обязан вернуться любым путем! Пусть даже для этого придется уничтожить эту красивую и смешную планету вместе с местной расой непонятных злобных тварей, судя по их обращению со своими детьми.
- Вот он Выход! - Зверь остановился, улыбаясь во весь рот. Сам он не мог, по своей воле, отнять чью-то жизнь, но мог выполнять Желания! Он слился с мыслями миллионов людей и слушал, и слушал. Веселая улыбка ширилась на его клыкастой морде. Большинство местных находились в состоянии вражды друг с другом и мечтали о смерти своих врагов, а некоторые, просто находка в его ситуации, только и думали, как, не только прервать свое существование, но и уничтожить все вокруг, весь мир вместе с собой, взорвать всю планету. Оставалось, впервые в жизни, самому найти кого-либо из последних и предложить выполнить их Желание в обмен на душу. И когда не останется ничего, то, скорее всего Мам-Мокотх отправиться домой, так как его дальнейшее пребывание в данной точке пространства станет бессмысленным относительно Законов Природы. Возможно, судьи Высшей Вселенной потом накажут его, но это будет потом, а сейчас главное вернуться.
- Не бойся! Тебя я возьму с собой, - зверь пощекотал ушами спящего мальчика, - Может Высшие сумеют тебя вылечить, и будешь другом моему сыну, а я покажу тебе когда-нибудь, как я за тебя отомстил...
Вспышка...
В землянке было холодно. Серый понял, что он остался один. Опся куда-то ушла, не закрыв, а вернее не занавесив старым матрасом "дверной проем". Это можно было понять. Оставаться с сумасшедшим опасно, хотя Серый и мог поклясться, что это нечто иное. У него неоднократно была белая горячка и в один роковой такой приступ, благодаря каким-то предприимчивым цыганам, он даже лишился квартиры, но все равно потом ничего не помнил, восприняв свою бездомность, как свершившийся факт. Сейчас же он помнил все, в мельчайших подробностях, каждый "штрих" и ощущение реальности происходящего было настолько сильным, что Серый даже не чувствовал опьянения, хотя без сомнений, принял на грудь накануне не менее литра крепкого самогона. Уверенности в этом добавляло еще и то, что трасса в видениях была родная, изученная вдоль и поперек, та, которая наверху в двадцати метрах от землянки.
- А ведь неспроста, я слышал мысли этого "Чужого", - пришло неожиданно на ум бомжу. – Пойду-ка я гляну одним глазком, что там за херня твориться, - и Серый быстро выбрался из своего пристанища.
Пройдя по пустынной трассе лишь несколько метров, он начал подмечать встречающиеся на пути, знакомые из "глюков" столбы, кусты и камни. В мрачном свете луны они казались ему все более зловещими и они, как бы двигались в обратном порядке. Серому стало казаться, что вот, прямо сейчас из-за следующего куста выйдет та самая тварь, черный кот, ростом с тигра, инопланетный монстр, который, увидев грязного, насмерть перепуганного бомжа, скорее всего, решит начать уничтожение Земли именно с него, Серого.
- Господи! А вдруг это чудовище решит, что это именно он поиздевался над пацаном?! Какая смерть тогда его ждет?!
У бомжа подогнулись ноги, и он покатился с насыпи в высокую придорожную траву, ударившись головой о камень...
Вспышка...
- Надо было уехать в город еще вчера, с последним автобусом, думала Мария, корчась от режущей боли внизу живота на продавленном старом диване. - Еще вечером я могла двигаться. Какой черт посоветовал отлежаться? Какой черт посоветовал мне купить этот "домик лесника " в стороне от людей? Это никакие не съеденные грибы; это аппендицит, или еще что похуже, - говорил ехидно голос в голове, - и скоро ты умрешь, прямо на глазах у Димки.
Худенький, светло-русый мальчик, печальным призраком, неподвижно стоял у кровати матери, прижимая к себе большого сибирского кота, и плакал, не в силах ничем помочь. На миг боль ударила с такой страшной силой, что сознание оставило ее.
- Мамочка! Не умирай, Мааама!!! - Димка рыдал на коленях возле нее, крича ей в глаза.
- Все в порядке, милый, - прошептала она; долго думала, глядя в огромные, мокрые от слез, серо-зеленые глаза сына и решилась сказать ему:
- Мне нужна скорая или телефон. Выйди на трассу, на остановку автобуса; дальнобойщики ездят и ночью, у них есть телефоны, позвонишь по телефону спасения... Только осторожней, пожалуйста...
- Да! Мама, да!
Димка, трясущимися руками зашнуровывал кроссовки. - Ты не беспокойся, Мамочка, я уже большой, мне скоро десять, я обязательно приведу помощь!
Большой приблудный кот, невесть каким образом оказавшийся так далеко от города и выбравший их двоих своими временными хозяевами, не спеша, залез к ней на диван и свернулся теплым калачиком у самого лица, громко мурлыча.
Выбегая за дверь, Димка оглянулся:
- Держитесь здесь. Я скоро! Я люблю тебя, мама!
Она хотела сказать сыну, что тоже любит его и, еще раз: чтобы он был осторожен и еще много-много чего, но боль вернулась, и она нашла в себе силы лишь слабо улыбнуться в ответ.
Через несколько минут мальчик был на трассе, но она была пуста. Он сидел на краю дороги, прямо на асфальте, поджав колени к груди и уткнувшись в них подбородком. Только что прошел мелкий дождик. Было мокро, холодно и страшно. Он досчитал до ста, но никто не появился. Он медленно досчитал до двухсот, но перемен не намечалось и, Димка решил добраться до города. Он слышал, что до него 12 километров.
- Человек проходит в час пять километров, - думал мальчик, - но если я буду бежать, то времени уйдет совсем немного. Полная луна освещала ему путь, а ветер осторожно дул в худенькую спину, немного, но помогая. Димка знал, что гораздо легче бежать, контролируя дыхание - два вдоха на каждый шаг, а затем резкий выдох и, как-то сами собой, в мозгу, в такт, стали биться слова: "МА-мА-кот, мА-мА-кот..." Он зациклился на этих словах, и они помогали не обращать внимания на вскоре возникшую боль в груди, на сухость во рту, на то, что асфальтовое покрытие дороги все больнее било по ступням ног, обутых в рваные стоптанные кроссовки...
Полная луна плыла перед его проясняющимся взглядом. Серый подобрал с земли булыжник, о который "поцеловался" затылком и выбрался на трассу. Пошел медленно, крадучись, непрерывно озираясь по сторонам. Тут его взору предстали останки какой-то сельхозтехники, разлагающиеся по другую сторону дороги. Следующие полчаса, он, матерясь, выламывал из древнего комбайна огромную ржавую железяку. Оторвал, наконец-то, покрутил вокруг себя, пробурчал скептически: "Дерьмовая дубинка, бля, но надеюсь смертельная" и, взвалив ее на плечо, тяжело зашагал по дороге, напряженно всматриваясь вдаль.
Он выехал из города почти на "автопилоте". Куда? Зачем? Первой мыслью было - выхватить верный автоматический "Кедр" и насладиться агонией всех этих сволочей, что так нагло и при нем, давали ему понять, что он уже никто и звать его никак. Все эти годы он не жалея ни времени, ни сил, ни своих пацанов, защищал этих банкиров от кавказцев, от воров - "законников", от налоговых инспекторов, да вообще от всех проблем, а теперь, когда его бригада, после последней стрелки с чеченами сильно поредела, они решили искать защиты у мусоров. Подкупили генерала-начальника и все... Весь ментовский "ОМОН" теперь занят охраной их паршивых офисов, домов и дач.
- Надолго ли только? Генералы ведь ненасытны, - он ехидно усмехнулся.
- Скоро всех совместных доходов не хватит, чтобы оплатить генеральским бабам их наряды от "кутюр", которые они меняют каждый день, поездки в супертуры пожилых и обучение в лучших университетах молодых балбесов-недоумков из его многочисленной родни. И еще Наташка-сука! Ладно бы изменила с тем же генералом, или с банкиром побогаче, или с таким же бандитом, как я, но то, что сообщил нанятый частный сыщик... Какой-то двадцатилетний рваный панк-музыкант! Непризнанный гений-композитор! И ведь он "играл" ей свою сраную "музыку" в разных позах, каждый вечер, когда мне приходилось заниматься делами. А может вернуться и, ворвавшись к голубкам, дать по морде Наташке, а ублюдочного панка поставить на четыре точки и...
Он глупо хихикнул.
- Интересно, после такого он будет ей нужен?
Дикое желание секса наэлектризовало тело. Именно насильственного, дикого и животного. Не важно с кем, не важно как. Он и раньше-то не отличался разборчивостью в удовлетворении своей страсти, порой ловя неодобрительные взгляды своих же пацанов, а сейчас его член буквально рвался из спортивных брюк.
А по ночному мокрому шоссе бежал мальчик. Бежал из последних сил. В кроссовках на босу ногу, старой клетчатой рубашке и в выцветших рваных джинсах. Заметив огни приближающегося сзади автомобиля, он остановился и замахал руками. Автомобиль, шестисотый Мерседес, цвета хамелеон, вначале проехал мимо, но сразу же остановился и, потушив фары, медленно дал задним ходом. Дверь водителя открылась, и оттуда выбрался толстый, коротко стриженый мужик, лет сорока, в сером спортивном костюме и с желтой цепью на бычьей шее. Мальчик бросился к нему, но не успел сделать и пары шагов, как вдруг из-за стоящей и тихо фырчащей машины, на мужчину молнией метнулось какое-то нелепое существо. Раздался глухой, жуткий удар, когда что-то огромное в руках существа обрушилось на голову, не успевшего даже ничего увидеть мужика и, он кулем повалился вниз лицом. Димка в шоке попятился, споткнулся о камень и упал на спину с криком ужаса. Монстр отбросил свою дубину и подбирался к нему, протягивая лапу и самое страшное, называя его, Димку по имени и еще что-то говоря, о том, что бояться теперь нечего...
Грохот выстрелов резанул по ушам. Обезумевший от страха мальчик увидел, что мужчина очнулся и теперь, лежа на боку, зажимая одной рукой страшную рану на голове, другой стрелял длинной очередью из маленького автомата, разрывая на куски плечи и голову существа. Монстр замахал руками и с воем грохнулся наземь, извиваясь и дергаясь. Затем прохрипел, что-то вроде: " Живииииссиида" и издох.
Мужчина попытался встать, но тело ему не подчинялось. Димка, сделав полукруг, огибая лежащее в луже собственной крови, неподвижное существо, подбежал к раненому.
- Кто эта тварь, пацан? - прошептал тот, - Он что? Гнался за тобой?
- Не знаю. Я его не видел, но видимо вы спасли меня. Сильно он вас? - Димка старался не смотреть на кровь, сочащуюся из пробитой головы.
- Хорошо приложил, гад, просто чертовщина какая-то! Ну ладно, помоги мне встать.
Через некоторое время, путем неимоверных усилий с обеих сторон, они заползли в машину.
- Ты умеешь водить, малыш? У меня телефон разряжен, как назло. Помощи не будет. Надо самим крутиться, - прохрипел мужчина.
- Никогда не пробовал, правда раньше я всегда смотрел, как водит мама, но полгода назад машина сломалась... - Мама! О Господи! Она же Умирает! Ей нужно врача! Срочно!
Димка в ужасе прижал грязные ладони ко рту.
- Где она у тебя, мама?
- На даче, тут недалеко.
- Тем более, братишка, быстрее за руль! Забираем твою маму и к "лепилам на подшивку". Передай хирургам вот это. - Мужик достал из кармана две пачки каких-то иностранных денег и бросил Димке на колени. - Чтоб быстрее соображали... Я в натуре вырубаюсь...- Мужчина пытался держаться в сознании, но это ему удавалось с огромным трудом. Кровь не останавливалась, медленным теплым ручейком стекая за ворот спортивной куртки.
Димка обеими руками вцепился в руль и, решительно выдохнув воздух, снял машину с ручного тормоза...
- Стреляют. Надо же, прямо как из автомата, - подумала она сквозь забытье.
- Прости, Надежда, - покидаю тебя, - голос Серого прозвучал столь явственно, что Опся очнулась. Она лежала под каким-то кустом на влажной траве. Нестерпимо болела голова. Хотелось пить.
- Надо возвращаться. И чой-то я ваще убежала. Уж Серега-то меня никогда не обижал. Какого хрена испугалась? Подумаешь "белочка". Чо мы "белочек" не видели? Щас приду, обниму, - он и успокоиться.
Дополнительное воспоминание о припрятанной в землянке "чекушке" добавило ей решимости и Опся на четвереньках, выползла на трассу. Находящаяся невдалеке машина, не зажигая фар, рывками тронулась с места и, виляя из стороны в сторону, стала удаляться.
- Вот ведь наркоманы проклятые! А пойду-ка, гляну, вдруг чо забыли-потеряли.
Привыкшими к темноте глазами она тут же выделила среди помятой травы какую-то, как ей показалось вначале, кучу тряпья, а, подойдя поближе, завыла глухо, нечеловечески, медленно опускаясь на колени. У Серого не было половины головы, одна рука практически оторвана, вся верхняя половина тела в дырках от пуль. Единственный оставшийся глаз смотрел прямо на Опсю, почему-то ласково и спокойно.
- За что же вы его, козлы? - прошептала она одними губами, вспоминая, как когда-то Серый отбил ее у малолетних отморозков, как лечил ее травами, известными лишь ему, как поделился своей долей бизнеса на городской свалке, как учил собирать грибы и ловить рыбу, как они вместе строили свою землянку, - какой-никакой, а все-таки дом...
Уже совершенно спокойно она сняла с шейного шнурка маленький перочинный ножичек, подарок Серого на День святого Валентина и с силой вонзила себе в руку, разрезая вены от локтя до запястья; затем в другую руку...
Густые ручьи крови заструились на и без того щедро пропитанную землю. Опся тихо легла рядом с телом любимого и, уже теряя сознание, мягко поцеловала его в губы...
Прошло два года... Все это время они были вместе, не расставаясь ни на день. Отчим завязал с бизнесом, который, как говорила мама, был чистым криминалом, и они купили огромный дом на берегу Черного моря, окруженный прекрасным садом и живой изгородью.
Крымское лето. Каникулы. Димка целые дни пропадал на берегу: ловил рыбу, купался до посинения, катался на маленьком водном мотоцикле, предмете зависти всех соседских пацанов. Но сегодня, он просто сидел на своей любимой скале, в своей любимой позе, - прижав колени к груди, обхватив их руками и положив на них голову. Мальчик вспоминал все произошедшее за три последних дня, а особенно, - необъяснимые события прошедшей ночи.
Три дня назад, за ужином Димка впервые назвал отчима "папой". Мама улыбнулась, а отчим, ни слова не говоря, подошел и обнял так, что дыхание перехватило, исцеловал его лицо, и почему-то... вроде бы как самому себе, прошептал: "Прости..." Затем выбежал из дома и, бешено рванув с места, умчался куда-то на их "Мерсике", цвета хамелеон. Вернулся лишь поздно ночью, рухнув в объятия мамы, пьяный и без машины, объяснив, что забыл поставить ее на ручник, и она сорвалась с обрыва. Наутро он ничего, не объясняя, вызвал такси и уехал в город, где пропадал полдня. Вернулся на новеньком внедорожнике BMW, последней модели. Но не это главное. Когда мама ушла в оранжерею к своим цветам, отчим усадил Димку напротив себя и, серьезно глядя в глаза, извлек из саквояжа небольшой черный пистолет в наплечной кожаной кобуре.
- Ты уже большой, Дима и наверняка знаешь, что на свете много очень плохих людей. Так вот, - если тебе, не дай бог, встретиться такой вот, очень плохой человек, то доставай быстро этот ствол и стреляй прямо в лоб, не жалея. Обещаешь?
- Да, - прошептал Димка, ощущая в руках приятный холод боевого оружия. - А мама против не будет, ну что он мой.
- Маме я объясню.
Вечером не было ничего примечательного, только за ужином мама долго и неодобрительно качала головой, глядя на своих мужчин. Видимо отчим уже имел с ней разговор, а вот сумел ли убедить? Вряд ли, - хотя она пока молчала и, это очень обнадеживало Димку.
Засыпал он в эту ночь долго, глядя на пистолет, лежащий около кровати и мечтая о том, как на какую-нибудь незнакомую девчонку нападают бандиты, а он, случайно проходя мимо и видя это безобразие, с ухмылкой, достает оружие и бандиты в страхе убегают, а благодарная девочка с чувством целует Димку в губы. Девочки и бандиты в мечтах менялись, также, как и варианты спасения, но финал всегда был неизменен. Незаметно он так и провалился в сон со сложенными бантиком губами...
Что-то мягкое и пушистое гладило его по лицу. Ноздри нестерпимо защекотало. Димка чихнул и открыл глаза, недоуменно озираясь. Стены его маленькой спальни словно раздвинулись и сейчас около кровати находились несколько непонятных существ: огромный черный саблезубый тигр с тигренком и два серебристо-мерцающих призрака. Тигр улыбнулся и сказал: - Привет.
- Привет. - Машинально ответил Димка, успев подумать, - Ни хрена себе сон!
- Ты меня конечно не помнишь. - Ответил тигр. - Ваша раса не может жить во всех вариантах действительности, выбирая себе оптимальный, но поверь, - мы были знакомы и очень близко. Пытался я как-то спасти одну девочку из твоих сородичей, хотя, это уже не имеет значения.
- Я что? Сошел с ума? - Мальчик поднялся и сел на край кровати. - Или вы мне снитесь?
- Нет, Малыш! - ответил Зверь на первый вопрос, проигнорировав второй, - И ты даже не представляешь, как я этому рад!
- Почему ты говоришь, что мы были знакомы? Я тебя не помню.
- Мы были связаны с тобой навечно одним из парадоксов реальности. И твое, и мое дальнейшее существование находились под угрозой, но вот этот человек нас спас.
Тигр махнул лапой в сторону одного из мерцающих призраков.
- Он каким-то образом взломал само течение времени и сумел уничтожить причину возникновения парадокса. Сейчас его с подругой, - лохматая лапа указала на другой силуэт, - изучают Высшие, но, по моему, ни черта понять не могут. Им дали задание следить за нами во время нашей сегодняшней встречи. Короче, доложат, куда полагается, и глазом не моргнут, если что пойдет не так. Хотя, что может пойти не так? Ты мне нравишься, и они это знают. Потенциал развития у тебя тоже приличный. Ни одного твоего двойника-отражения не существует ни в одном параллельном мире. Я проверил. Это удивительно, но ты такой же, как и мы. Не отбрасывающий Тени.
- Ничего не понимаю, - затряс головой Димка.
- И не надо, пока понимать. Я просто хочу сказать, что мы с тобой продолжаем быть связанными. Ты единственный из вашей расы, кто остался жив после встречи со мной и теперь, как говорят у вас, - ты мой крестник, что ли. А по нашим обычаям я должен учить тебя и воспитывать, как своего сына.
Тигр глянул на своего детеныша и зарычал что-то на своем языке. Тигренок был занят тем, что с аппетитом поедал Димкин пистолет вместе с кобурой. На злой рык отца он отреагировал мгновенно, - оттолкнулся всеми лапами, подпрыгнул до потолка, затем упал на пол, перекатился к ногам мальчика и виновато мурлыча, протянул ему немного покусанный стеклянный шарик, напоминающий по форме большое яйцо, только ребристое. Димка взял шарик в руку, поразившись необычной тяжестью стекла. И неожиданно стал понимать, что говорил ему тигренок:
- Прости! Я больше всего во вселенной люблю железо, а твоя игрушка была такой железной. Оставь себе, пожалуйста, взамен мою любимую игрушку. Она хорошая. Очень крепкая. Я ее кусал, кусал, а она не кусается.
- Не раскусывается, - машинально поправил мальчик.
- Возьми и не обижайся на него, - вмешался отец звереныша. - Это на самом деле его любимая игрушка. Твое примитивное оружие я, конечно же, могу воссоздать, но зачем? Никому из нашего Рода ничто механическое не может причинить никакого вреда, а ты теперь один из нас. От стихийного оружия подобная железка не защитит. Нападающий ее даже не заметит. Лучше познакомьтесь, дети мои, да и расстанемся на ненадолго. Пока мы не можем взять тебя домой. Твое нынешнее тело очень слабое.
- Меня зовут Шеб-Ниггуратх, - промурлыкал тигренок и лизнул Димку в губы.
- Меня зовут Димка, - сказал Димка и поцеловал зверька в мокрый, черный нос.
- А это мой папа, Мам-Мокотх Ваал Зеул, самый сильный и самый мягкий, - крикнул тигренок, вскакивая на спину отцу и прыгая там, как на батуте.
- Ну что наблюдатели? Все по законам Природы?
Тигр, пытаясь стряхнуть сына со спины, искоса глянул на призраков.
Те молча кивнули.
-Тогда мы вас больше не задерживаем.
Силуэты мгновенно исчезли.
- Нам тоже пора уходить, мой маленький Димка из Рода Огня.
И огромная мохнатая лапа опустилась мальчику на голову...
Утром Димка, первым делом, начал искать свой пистолет, подсознательно уверенный в бесполезности этого занятия. И он нашел. Нашел куски изжеванной кобуры и лежащий под подушкой стеклянный шарик.
- Это было на самом деле. Взаправду. - Мальчик долго сидел на краю постели, сжимая в руке холодный, блестящий шарик.
- Привет, Димон! Как спалось? - Веселый голос вошедшего в спальню отчима вывел мальчика из ступора.
Димку прорвало. Он говорил и говорил, слегка опуская в рассказе некоторые непонятные подробности ночного визита. Отчим слушал, наклонив голову и скептически улыбаясь. И лишь при виде стеклянного шарика он проявил интерес, начал рассматривать его под разными углами, на свет лампы, побледнел, поднес "игрушку" к оконному стеклу и с силой провел наискось. На стекле осталась глубокая царапина.
- Ну, ни хрена себе! - Пробормотал отчим и выбежал из комнаты.
Некоторое время что-то делал с шариком в своем кабинете, а затем, сквозь приоткрытую дверь, Димка слушал его возбужденный разговор с мамой:
- Не, прикинь! Зашел ему доброго утра пожелать, а он по ушам мне ездит, конкретно так лапшу вешает. Все бы ничего, но ЭТО!!!
Открытая ладонь с лежащим на ней шариком приблизилась к маминому носу.
- Успокойся милый. - Тихо попросила мама.
- Да не могу я успокоиться! Это брюлик! Алмазище в 354 карата, хотя и не обработанный! Я проверил и взвесил несколько раз, но даже не это главное. Он немного, совсем немного попорчен. На нем мелкие искуственные трещины, царапины, но главное - следы зубов! Представляешь?
- Каких зубов, господи?
- Острых маленьких зубов. Я не знаю, кто и зачем навестил Димана, но у этой твари чудовищное сжатие челюстей и его зубы крепче алмаза!!!
Мама непонимающе, с широко открытыми глазами уставилась на шарик.
Димка не стал дожидаться окончания разговора и, как был в одних трусах, тихонько вышмыгнул за дверь.
Легко добежал до берега моря, не останавливаясь, влетел в воду и поплыл к невысокой скале, на которой частенько любил загорать в одиночестве.
Но сегодня даже здесь было тревожно. Димка не знал, как теперь все будет. Поверили ему, или нет? Как он вернется в дом? Как объяснить исчезновение пистолета? А эти ночные гости! Они же были. Были!!! "Один во всех мирах. Не отбрасывающий теней". Да, что я, вампир, что ли? Ужасно захотелось прижаться к маме...
- Ничего не бойся братик, - отчетливо раздался в мозгу голос Шеба (дальше его имя мальчик не помнил). - Все будет хорошо.
И почему-то от этих незамысловатых слов тигренка стало очень легко и спокойно на душе. Мальчик встал в полный рост и прокричал, сквозь веселый смех: "Здравствуй планета Земля! Я Димка из Рода Огня приветствую тебя! Я пришел с миром!"