Первый урок сказочника

МЕЖНЕБЕСЬЕ 
Часть1


ПЕРВЫЙ УРОК СКАЗОЧНИКА

«…То, о чем я знаю; то, о чем догадываюсь:
 то, чего не знаю; то, в чем сомневаюсь ..."

Вместо вступления
Начнем с того, что у меня все-таки необычная мама. Не скажу "волшебница", но если бы она, удосужилась проверить мои "фантазии" и оказалась бы на одном из перекрестков Меж-небесья, то тамошним магам пришлось бы туго. Моя мама не терпит зла, несправедливость в любой форме вызывает в ней возмущение такой силы, что порой деревья стонут.
Не верите? Да что вы знаете о жизни? Вы, жадно ищущие следы собственных тайных вылазок на страницах книг, и вы, лениво перебирающие не успевшие состариться листы модных бестселлеров; да-да, и вы, злобные тени великих магов прошлого... Да мало ли сомневающихся, спотыкающихся в дебрях причинно-следственных связей, тешащих себя иллюзией житейской мудрости...
Что-то я отвлекся. Я говорил о маме. Моя мама - учитель литературы и русского языка обычной средней школы, всегда скромно одетая, в меру общительная, казалось бы, ничем не отличается от миллионов женщин. Но я-то знаю, кто она. Согласитесь, у того, кто обладает хоть самой завалящей долей магии, родители не могут быть простыми смертными. Где, вы спросите, я нахватался подобной романтической чепухи? Да, в Межнебесье же!
Но по порядку. Родился я в 1975 году от Рождества Христова по летоисчислению земли, в городе, который носит название реки, давно уже не существующей, как не существуют и те, кто назвал город ее именем – Рига ("и" долгая). Когда, я родился, страна, в которой нахо-дился наш город, называлась Союз Советских Социалистических Республик. Республик бы-ло пятнадцать, одна из них - Латвия, а Рига - ее столица. Потом страна уменьшилась до размеров республики, и стала называться просто - республика Латвия. Никакой магии, мои доб-рые друзья, только политика... Впрочем, я опять отвлекся. Я рос нормальным советским ре-бенком: ходил, в детский садик, потом в школу, любил лазить по заборам, деревьям и крышам, мечтал о самокате - велосипед я почему-то, игнорировал - он валялся в сарае за кучей дров, старых ненужных вещей и стопками журналов. Журналов было много, самых разных, от "Мурзилки" до серьезной "Науки и жизни" - я их всех читал, видимо, с этого все и нача-лось... Или с бабушкиного хутора... моя бабушка всегда жила, на хуторе. Сначала надо было доехать до вокзала на трамвае, потом на электричке, но лесам и полям, а там, на автобусе и пешком. Мама ужасно не любила там бывать, и когда я более-менее подрос, я стал ездить туда один. Дремучие леса, болото, комары, сосны, дубы, а бабушка моя... Я все время отвле-каюсь. Трудно пытаться сейчас вспомнить, как оно тогда было. После стольких лет. Тропин-ка в зарослях папоротника, закрывающие дожди, первый меч, "дядька в плаще"...
Лучше посмотрите сами, сами и оцените.
Первый урок Сказочника.

I. Тропинка
Дорога никогда не казалась ему  скучной, утомительной. Артур пристраивался к окну и словно врастал в сиденье: был ли это трамвайный высокий стул, жесткая скамейка электрич-ки, удобное кресло автобуса, чьи-то колени. Мимо проносились дома, деревья, люди, живот-ные, уводили в неведомые дали тропинки, на которые никогда не свернуть, тянулись нескон-чаемые провода.
Сейчас он сидел на коленях у бабушкиной соседки по хутору. Мама "сдала" ей Артура на вокзале; а там, в лесу, у автобуса будет ждать сама бабушка, потому что сегодня было первое воскресенье июня.

Бабушка Анца взяла внука за руку, даже не поблагодарив добрую соседку, зашагала сквозь лес, оставив за спиной перекресток трех дорог. Артур еле поспевал за ней, но потом приноровился к широкому шагу и повеселел, даже разговорился.
- Все, у нас теперь в школе будет не одна учительница, а много. И кабинеты теперь все будут наши. Я уже был как-то в «биологии», там скелет стоит, только его детям так просто не показывают. А  физкультуру будет та же самая тетка вести, я ее не люблю, она всех за-ставляет бегать, а я не люблю просто так бегать.
Анца  молчала, только иногда улыбалась. И улыбка делала ее красивой.
- А мы сегодня на болото пойдем?
Бабушка качала головой. Она вообще редко говорила. А когда говорила, мало, кто пони-мал ее речь, состоящую из русских, латышских и вообще непонятно каких слов. Артур  и сам к концу лета забывал нормальную речь, так, что мама в первые дни после возвращения в го-род плохо его понимала.
 Артур привык к бабушке, он всегда ездил на лето к ней, не в лагерь, не на юг, куда звала его мама. Он говорил:
- Потом. Я сейчас не могу, на следующий год.

Старая, но все еще сильная собака Хунц встретила их у поворота. Бабушка никогда не привязывала Хунца, и он сторожил округу. Он тоже был молчалив, как хозяйка, и если лаял, значит, действительно происходило нечто серьезное.
Проводив хозяев до калитки, Хунц снова ушел в лес, напоследок  мрачно посмотрев на Артура.
- Посмотрим,- ответил собаке мальчик, но все же только тогда, когда услышать Хунц уже не мог.

Под раскидистым кустом Артур торопливо жевал вкусный бабушкин хлеб,  надеясь, что бабушка скоро уйдет в дом, и он наконец-то сможет поздороваться с тропинкой.
Тропинка начиналась прямо за старым приземистым домом и вела через забор в заросли папоротника, а там уже начинался лес.
- Здравствуй, - тихонько прошептал мальчик и погладил сырую землю ладошкой. Хунца пока не было видно, и Артур быстро добежал до забора, ловко перемахнул на ту сторону - недаром целый год тренировался, чтобы получалось бесшумно - и осторожно ступил
в папоротник.
- А-арту!- позвала бабушка.
Да, нельзя было торопиться – целое лето впереди.
- Бабу, а правда, я почти взрослый?

Анца пожала плечами, ей было не до глупых вопросов, она загоняла птицу в курятник.
- Мама так сказала. Значит,  я могу один ходить без Хунца. Я и не боюсь.
Бабушка повернулась, пристально посмотрела на внука, покачала головой. Как будто до-гадалась о том, что он хочет узнать, где кончается таинственная тропинка.
Вообще-то, Артур  это знал. В прошлом году еще не знал, глупый был, но за год поум-нел, понял.
Тропинка снилась лунными ночами, а на утро все забывалось. Артур как-то попробовал рассказать маме про тропинку, ведущую к приключениям. Мама погладила, его по голове и похвалила:
- У тебя образное мышление, придумай еще что-нибудь.
А Артур почему-то обиделся и сказал:
- Я не придумываю, это на самом деле.
Мама улыбнулась, а Артур сам поверил тому, что вырвалось, казалось, сгоряча. И дейст-вительно, разве не может быть, что маленькая тропинка, за бабушкиным домом ведет в са-мую настоящую сказку? И герои тех песен, что поет бабушка, живут там. Иначе, откуда они тогда взялись, и почему старый Хунц стережет маленькую незаметную тропку...
Артур верил в сказки, всегда. В чертей, что приходят в пустые комнаты по ночам, в Деда Мороза, который угадывает желания и приносит в подарок именно то, о чем ты мечтаешь втайне от мамы, в маленьких травяных фей, одевающихся в лепестки цветов... И тропинка в папоротниках была продолжением сказки, Может быть, поэтому Артур никогда не спраши-вал бабушку о ней, и поэтому же ему никогда не удавалось пройтись по ней дальше забора - то бабушка звала его зачем-то, то Хунц появлялся как из-под земли и угрожающе скалился.
Там, в сказочном лесу, стоял высокий замок, я заколдованная принцесса ждала своего принца, злой дракон сторожил дорогу к замку, и только бабушкина тропинка вела прямо к черному ходу, минуя дракона. Если бы пробраться туда. А что, если Хунц, старый и молча-ливый, помогает дракону? Может, они братья, а бабушка ничего не знает? Бабушку записать в сообщники к дракону Артур отказывался, бабушка была добрая, просто ничего не знала, или знала, но боялась, так тоже бывает.
Ночью выйти незамеченным не удавалось. Анца просыпалась от малейшего шороха и спрашивала:
- Куда?
- В туалет, - приходилось врать, но и вранье не помогало. Бабушка выходила на крыльцо и смотрела, как Артур неохотно бредет к зеленому домику, а потом обратно. Бабушка боя-лась за внука.
Утром Артур спал, но даже если бы он и проснулся, бабушка все равно хозяйничала на дворе и все видела. При бабушке к тропинке подходить не следовало. Почему? Так Артуру казалось.
Днем бабушка и внук почти всегда уходили в лес, на болото  или в колхоз за продуктами. Вообще-то, у бабушки Анцы было все, что нужно человеку для жизни - дом, корова, куры, огород, но иногда хотелось побаловать внука конфетами.
Раньше Артур боялся леса. Оказаться в темной чаще одному представлялось для него самым ужасным. Но теперь Артур вырос, он чувствовал себя сильным, храбрым, ведь он со-брался освободить принцессу от дракона. Поэтому он попытался убежать в лес один, чтобы испытать себя. Обычно бабушка, если отлучалась ненадолго, оставляла внука с собакой, Хунц следил за  ребенком и не позволял  делать ничего, что могло бы повредить - ложился туда, откуда был виден почти весь двор.
Артур придумал, как перехитрить пса. Он залез в сарай и, пока Хунц сторожил вход, отломал доску задней стены и вылез на волю.
В лесу было совсем не страшно. Чтобы не заблудиться, Артур никуда не сворачивал.  Солнце светило жарко, и сквозь листву падали на теплую землю зеленые пыльные лучи. Птицы разговаривали на разных языках громко-громко, стучал дятел, ветер шумел где-то в вершинах сосен. Пахло ягодами и хвоей. Чем дальше заходил Артур в лес, тем сильнее пахло сыростью, грязь на дорожке становилась жидкой, блестящей, комаров появлялось все боль-ше. Артур повернул домой, посчитав, что первое испытание он прошел.
Бабушка сказала ему:
- Если ты будешь ходить в лес один, поедешь к маме.
Звучали слова несколько иначе, но смысл был именно таким.
- Я не хочу к маме, я хочу с тобой. Почему мне нельзя гулять одному? Я уже не ма-ленький, меня скоро в пионеры примут. Я не боюсь.
Бабушка посмотрела на него. И он смутился.
- Ну,  бабушка…
- Раз ты не маленький, тогда будешь работать со мной.
- А в лес?
- Только с Хунцем, раз я тебе надоела.
Артур вздохнул и согласился.
Работа была тяжелая - полоть нескончаемые грядки. Сорняки были упрямы, никак не отдавали свои корни. Но Артур понял, что это тоже испытание, на терпение, выносливость. Поэтому он сражался с врагами бабушкиного огорода честно и не хныкал. Уставал он силь-но, но в лес все равно шел, и скоро изучил окрестности бабушкиного хутора так, что даже с закрытыми глазами мог найти дорогу домой, даже без тропинок, напрямик.
Вот только одно удивляло – никак не удавалось подойти к дому так, чтобы пройти той самой тропинкой. Видимо, она вела только от дома, это подтверждало догадки Артура, и  он был счастлив.

И вот наступил тот самый день, когда, наконец, никто не помешает Артуру дойти до за-колдованного замка. Бабушка ушла на весь день - даже еды оставила, чтобы Артур не проголодался за время ее отсутствия. А Хунца Артур собирался запереть в сарай.
Заманить умную собаку в сарай было сложно, но Артур придумал – он забрался в даль-ний угол курятника, где уже лежала приготовленная заранее сетка, и поднял шум. Хунц, ко-нечно же, как хозяин, обязанный следить за порядком, бросился разбираться, что к чему.
Тут-то Артур набросил на него сетку и быстро закрыл дверь, подперев ее большим поленом. Пока собака освободится, Артур уже успеет уйти далеко.
И вот она, тропинка. Сердце сжималась, предчувствуя дорогу.
Артур захватил с собой нож, палку и немного хлеба, длинную веревку и теплую куртку - на всякий случай. И вот он уже стоял за забором, замерев перед первым шагом.
Артур набрал побольше воздуха в легкие, как перед погружением в холодную воду, со-брался духом и шагнул в папоротники.
Тропинка пружинила, идти по ней было как-то особенно приятно, но все-таки далеко уй-ти не удалось. Как из-под земли вырос на дороге незнакомый человек в длинном черном плаще. Артур чуть не подпрыгнул от неожиданности. Ведь только что здесь никого не было.
- Доброго дня тебе, странник, - незнакомец улыбался, как будто знал все об Артуре и был чрезвычайно доволен тем, что помешал спокойно уйти.
- Здрасте, - угрюмо буркнул Артур и собрался обойти человека,
- Ты куда собрался?- он мысли читал, наверное.
- Гулять. А вам-то что? - может быть, это местный разбойник, бандит, а может быть, того хуже, разбойник Оттуда.
— Проводи меня до дома, что ли.
- Еще чего.
- Невежливо гостей встречаешь, Артур Вейш.
- Откуда вы меня знаете?
-Я к твоей бабушке иду, так что проводи гостя,- незнакомец говорил ровно, чуть усмеха-ясь, Артур разглядывал его. Нет, это не разбойник, или добрый разбойник, как Робин Гуд. У него были светлые волосы и удивительный плащ: если долго смотреть на запыленное черное полотно, то начинает казаться, будто смотришь в звездное небо. Только одно не понравилось Артуру - его считали маленьким.
- Я уже большой, и буду делать то, что захочу.
- Ты разве не слышал о законе гостеприимства?
- Слышал,- Артур читал достаточно, чтобы знать о том, что гостей надо встречать, как родных, даже если гости тебе не знакомы,- Но я тороплюсь. А бабушки нет дома,- наконец-то догадался сказать он.
- Вот и займешь меня, пока она придет,- и он подмигнул Артуру.
- Ладно,- согласился Артур и вздохнул. Видимо, тропинка охранялась лучше, чем каза-лось сначала.
А на дворе творилось неладное. Хунц, стараясь освободиться, напугал кур так, что они бешено носились по сараю и громко кричали. Сам Хунц прыгал на дверь и почти уже сорвал ее с петель.
- М-да,- протянул незнакомец,- Ну и натворил же ты делов.
Артур посмотрел исподлобья, скинул ношу, ставшую теперь уже ненужной и пошел ос-вобождать Хунца. Он боялся, очень боялся, большой рассерженный пес может разорвать его на клочки, если захочет. Но рядом стоял насмешливый незнакомец, засунув руки в карманы, и он, кажется, ждал, как поведет себя Артур.
Полено выбить несложно. И кстати, Хунц должен наброситься не на Артура, а на незна-комца, непрошенного и незваного. Но в последний момент Артур все-таки вспомнил о зако-не гостеприимства.
- Свои, Хунц, свои.
Хунц вышел из едва не развороченного сарая и ушел прочь, куда-то в лес, даже не посмотрев на Артура.
- М-да, Артур, не знаешь ты еще, кто тебе друг, а кто враг.
- А почему он меня туда не пускал?- Артур поздно вспомнил, откуда явился незнакомец.
- А ты сам подумай.
Артур промолчал. Он поднял с земли свои пожитки и доводок их в дом. Потом вынес не-знакомцу кружку молока, которую тот принял с благодарностью:
- Спасибо, хозяин.
Артур пожал плечами, как бабушка, и отправился чинить дверь. Она теперь не закрыва-лась. Гвозди, которыми были прибиты петли, почти выпали, надо было забить их, Артур по-шел за молотком. А незнакомец сидел на крыльце и пил молоко маленькими глотками.
С дверями пришлось повозиться. Потом еще кур успокаивать. А тот, в черном плаще, все сидел на крыльце и улыбался - наблюдал.
- Бабушка нескоро придет,- предупредил Артур.
- А я не тороплюсь.
Такое впечатление, будто он специально пришел - сторожить Артура, чтоб тот не убе-жал. Ведь действительно, нельзя же оставить дом, когда на крыльце сидит чужой человек.
- Меня зовут Алексей,- как бы невзначай произнес он вдруг.
- Зачем вам бабушка?
- Соскучился,- никогда раньше не видел Артур, чтобы к бабушке ходили вот так запросто в гости, ее и не понимал-то никто толком,
- Тогда давайте обедать,- бабушка оставила много еды, хватит на двоих.
Артур вынес из дома тарелки, миски с картошкой, салатом, кусок пирога с яблоками. Здесь ели прямо под открытым небом у раскидистого куста за деревянным старым столом, потемневшем от времени, дождей и холодов.
Артур все ждал, что Алексей спросит о тропинке, зачем, для чего. Но тот молчал, только смотрел и улыбался. Ну, и Артур молчал.

Бабушка пришла еще до темноты. Артур, было, обрадовался, но тут увидел рядом Хунца и поспешил спрятаться в дом, будто он устал, и спать хочет. Бабушка ничего не сказала.
- Там к тебе какой-то дядька в черном плаще пришел,- пробормотал Артур.
Но он только сделал вид, что пошел спать, а сам тайком пробрался к кусту - послушать, о чем будет говорить бабушка с человеком, пришедшим оттуда. Хунца не было видно, и Артур прясел в мокрую от росы траву.
- У тебя растет наследник, Анца, ты знаешь?
- Медленно растет.
- Я бы так не сказал.
-Ты его на тропе поймал?
-Вот видишь. Сама все знаешь.
- Сторожа обидел.
- Научится. Он очень способный.
- Катрина была тоже очень способной.
- Она была мягкой девочкой, а он упрямый.
- Слишком упрямый.
- Рано говорить об этом, рано.
- Останешься до утра?
- Нет, пойду, заберу твоего друга. И обратно.
- Осторожнее только, и чтобы волосы были сухими...
За спиной Артура возник Хунц, пришлось убираться восвояси. Так Артур ничего и не понял. Почему они говорили про маму? Почему он должен здесь остаться? А главное; поче-му ему нельзя на тропинку?
Утром Артур увидел, что у  Хунца забинтована лапа.
- Бабушка, это я виноват?
Она молчала.
- А кто был этот дядька?
Бабушка, не оборачиваясь, отмахнулась.
- Почему ты его отпустила ночью, автобусы же не ходят? Он местный, да?
Бабушка, наконец, повернулась лицом, и Артур испугался - такой серьезной, печальной, грозной показалась добрая бабушка. Она взяла его за руку, подвела к крыльцу, посадила.
- Спрашивай.
- Кто был это дядька?
- Странник.
- А куда он ушел?
- Странствовать.
- А почему...- но Артур вовремя остановился. Бабушка смотрела строго, а за ней сидел Хунц и тоже смотрел, казалось, человеческими глазами.
- Я больше не буду.
- Что?
- ... Ну, то, чего нельзя...- он растерялся.
- За тобой скоро приедет мама, и ты поедешь с ней.
- нет!
- Да,- это было сказано уже мягче.
Артуру захотелось заплакать, но плакать нельзя тому, кто хочет победить дракона. И он крепко вцепился в ступени и опустил глаза.
Бабушка ушла, а Артур все сидел, разглядывая щели в ступенях. И вдруг, там, в одной из трещин, он увидел камешек, маленький синий камешек. Рука сама, потянулась к нему. Он оказался теплым.
И Артур понял - его изгоняют, потому что он слишком мал, чтобы бродить по волшеб-ным  тропам, а дракон слишком силен и страшен, чтобы его можно было победить. И ничего он не придумал, просто догадался, потону что способный, и упрямый. Он зажал камешек в кулаке - камешек из волшебной страны.
Посреди двора сидел Хунц и смотрел на солнце.
- Хунц,- позвал мальчик. Но собака не обращала на него внимания. Тогда он собрался, оглянулся, чтобы бабушка не услышала.
- Сторож, прости меня,- Хунц повернул голову,- Я был глупым. Я обещаю тебе, что не пойду на тропинку, пока не стану сильным и умным.
Он разжал кулак и показал? Хунцу камень. Собака кивнула, встала, подошла, понюхала ладонь, посмотрела на Артура и ушла в лес. Артур спрятал камешек.
А на следующий день приехала мама.
- Не ждал?
- Бабушка сказала, что ты приедешь.
Мама рассмеялась, потрепала Артура по голове.
- Выдумщик ты мой. Бабушка не могла знать, что я сегодня приеду. Только не спорь, я заберу тебя, и мы поедем на юг, к теплому морю, там горы и медузы. Не отказывайся, я все
равно не буду тебя слушать, мы полетим на самолете. Разве не интересно?
- Да,- согласился Артур, и мама удивилась.

2. Книга.
Артур сидел в пионерской комнате и думал, достоин ли он того, чтобы его приняли в пионеры.
 Каждому приходящему сюда перед вступлением в ряды пионерской организации зада-вали несколько вопросов. Как ты учишься? Что думают о тебе твои товарищи? Знаешь ли ты законы пионерской организации? Выучил ли ты клятву? И, наконец, как ты считаешь сам, достоин ли ты того, чтобы тебя приняли в пионеры? Над последним вопросом Артур заду-мался. И ответил удивленной пионервожатой:
- Можно, я подумаю?
- Подумай.
Артур сел тут же на стул под стенд с описанием биографии героя, чье имя косила пио-нерская дружина школы. С фотографии смотрел серьезный мальчик, и каждый знал, каким героем он был.
Но не из-за героя задумался Артур. Дело в том, что он не считал себя до конца честным, а пионер дожжен быть честен во всем. Странно, Артура не волновало то, что на контрольных он частенько списывал - это не было обманом, потому что учителя знали, что он списывает. За спрятанный портфель Аньки он извинился, хотя за это его же и засмеяли. Нет, дела жи-тейские его не волновали, тут он был честен. Волновало другое.
Когда-то он пообещал Сторожу Хунцу, что не пойдет на тропинку, ведущую в волшеб-ную страну, пока не станет умным и сильным. Умным он не стал - тройки и четверки, силь-ным тоже - даже на канат не мог влезать. А вот на тропинку все-таки пошел. Нет, не на са-мом деле, вернее, на  самом деле, но по-другому.
Там, на хуторе, он часто подходил к забору и тоскливо глядел в папоротники, но не сту-пил туда, хоть и не было рядом собаки, и бабушка  не звала обедать. Зато дома, в городе, за-сыпая, он смело раздвигал колышущиеся заросли и шел, не оглядываясь. И принцессу от дракона, он все-таки спас. Пробрался в замок и подговорил всех мальчишек и девчонок, жи-вущих там, выбраться на дорогу и стучать ложками по железным кастрюлям и мискам. Такой шум поднялся, что дракон сбежал, только его и видели. А принцесса за этот подвиг подарила Артуру ключик от неизвестной двери - вдруг он найдет такую, тогда, и пригодится подарок. И еще были приключения: как-то большой паук застрял в собственной паутине, и Артур его спас, за это паук обещал никого не ловить, а питаться ягодами и грибами; на медовую дерев-ню капали дикие пчелы, пришлось стащить из замка пару дымовушек - мед стал невкусным, зато пчелы ушли, пешком, потому что в дыму ничего не видели и не могли летать.
Да, что там говорить, всякое было. Но вот как быть с обманом?
- Скажите, - наконец решился спросить Артур. - Если кому-нибудь пообещаешь чего-то не делать, а сам сделаешь это, ну, мысленно, считается это обманом?
- Мысленно - это не по настоящему, значит, не считается,- ответила, пионервожатая и улыбнулась снисходительно.
- Да нет же, по-настоящему, только не в реальности, - это было мамино выражение.
- Можешь считать себя честным человеком, если не в реальности. Например, писатели описывают несуществующих людей, и говорят о них, как о настоящих, как в реальности. Но это не обман, а творчество.
- Значит, все писатели тоже знают...- он вовремя остановился, ни к чему было пионервожатой знать о волшебной стране.

Это открытие тревожило его долго, пока он не встретил там, в замке, сказочника, длин-ного худого человека с добрыми глазами.
- Это правда, что вы сказочник?
- Да.
- И пишете сказки?
- Пишу,- ему было неловко признаваться в том, что он пишет сказки.
- И их читают? В реальности или здесь?
- В реальности, - он усмехнулся.
- И что, все писатели так, ходят здесь, все видят? И тогда, есть еще тропинки?  Так здесь просто проходной двор?
Сказочник рассмеялся.
- Артур, - сказал он, - На самом деле здесь действительно проходной двор. Только вот в чем секрет: взрослые не верят в то, что бывают здесь. Если бы ты встретил меня, как это ты выразился, в реальности, я бы даже не узнал  тебя, подумал бы, что видел тебя во сне, или просто ты похож на кого-нибудь из моих друзей, поэтому твое лицо кажется знакомым.
- Странно.
- Вот ты сам, как сюда попал?
- По тропинке за бабушкиным домом, там... Вообще-то, я просто все придумал, так мама говорит.
- Вот видишь, твоя мама взрослая, и для нее ты действительно все выдумываешь.
- Неужели, вы тоже там ни во что не верите?
- К сожалению, - сказочник печально улыбнулся,- Но я помню, и рассказываю, поэтому меня называют сказочником и считают чудаком. Кстати, мой юный друг, ты тоже должен готовиться к такой участи.
- Неправда! А моя бабушка? А Алексей? Они ведь взрослые. Ты их встречал здесь?
- Нет, - смутился Артур, и тут первое сомнение закралось в его душу, но не надолго.- Вы должны его знать, он похож на вас, у него черный плащ, и в нем звезды, настоящие, крошеч-ные...
Сказочник печально улыбнулся, он не поверил Артуру. Зато Артур теперь знал, что ему делать - пока не подворачивается подходящего подвига, надо найти того самого человека, что приходил к бабушке. Он должен быть где-то здесь.

Сначала Артур пошел к принцессе. Он мог запросто заходить к ней после славной побе-ды над драконом.
Принцесса сидела на ступеньках в тронном зале. Принцесса думала, подперев голову ку-лачками. Она была очень красивая, чуть похожа на школьную пионервожатую, только воло-сы у нее были золотые, длинные, волнами лежали на складках изумрудного платья. Самые непослушные локоны постоянно лезли ей в глаза, поэтому иногда принцесса прятала их под золотую сетку, а обычно просто закладывала за уши. Артуру очень нравилось смотреть на золотистые волосы принцессы, хотелось потрогать их – вдруг они жесткие, как золотые нит-ки, а может, мягкие, как у мамы…
- Ты опять пришел без приглашения. И даже не постучал. Разве воспитанные мальчики так поступают?
- Ты будешь учить меня? - Артур относился к принцессе, как к старшей сестре и говорил ей «ты», хотя так и не отважился спросить, как ее зовут.
- Да, Ветерок, я буду учить тебя, потому что я старше и потому что я отвечаю за тебя. Каким ты вырастешь, рыцарь? - она называла его Ветер - это был перевод его фамилии: вейш - ветер, и только здесь он осознал, что значит носить такую фамилию.
- Мне очень нужно было тебя видеть. Я хочу спросить тебя об одном человеке, это очень важно. Его зовут Алексей, он... да, я вспомнил,- перед Артуром как будто вновь появилось серьезное лицо  бабушки. - Он Странник, в черном плаще. Ты его знаешь, правда?
Принцесса улыбнулась, покачала головой.
- Может быть, а может, и нет. Знаешь, не спрашивай о нем здесь, ладно?
- Почему?
- Не спрашивай. Я не могу тебе этого объяснить. Просто поверь мне, ты можешь все ис-портить, если будешь произносить его имя направо и налево. Видишь ли, дракон - не самое страшное, что можно встретить на наших дорогах...
Она задумалась. В зале повисла звенящая тишина. И Артуру показалось, что мир стал за-туманиваться. Но он был доволен – принцесса знает человека, который приходил к бабушке. Есть еще два способа проверить – спросить у мамы и… пройти по тропинке. Для последнего надо стать умным и сильным.
А мама выслушала рассказ о сказочнике спокойно и опять погладила сына по голове.
- Выдумщик ты мой. Быть тебе самому сказочником.
- Нет! Я не хочу думать, как думал тот дядька. Он сказал, что вы, взрослые, ни во что не верите. А я-то знаю, что по-настоящему, а что нет, - он сильно волновался, поэтому немного путался.
- - Конечно, - успокоила мама.
- Мама, а ты знаешь кого-нибудь из бабушкиных знакомых?
- Соседей?
- Нет, других. Такой нестарый, в черном плаще с небом, как ночью. Они говорили о тебе. Правда, они называли тебя Катриной, бабушка так говорила… - Артур поздно понял, что проболтался. Разговор-то он подслушал. Мама как-то странно посмотрела и шепотом спро-сила:
- У него светлые волосы и синие глаза?
Артур кивнул, вот оно!
Но мама вдруг рассмеялась почему-то:
- Нет, чушь.
- Его зовут Алексей, - мама вздрогнула.
- Нестарый, это как я?
- Нет, как Сергей Александрович по математике, - математик еще учился в институте, в школе он был на практике. Мама почему-то снова рассмеялась и потрепала Артура по голо-ве.
- Придется поговорить с бабушкой, чтобы она не забивала тебе голову всякой чепухой. А тем более, не позволяла этого делать другим… Они говорили обо мне?
- Ну… Бабушка сказала, что ты способная, и я такой же…
- Что этот человек тебе сказал?
- Ничего, он меня поймал за домом на тропинке… - Артур не знал, стоит ли маме расска-зывать о тропинке все, что он знал. Но мама, кажется, сама знала не меньше.
- Ты попал на тропинку? – она очень удивилась. – А Хунц?
- Я запер его в сарае, - смутился Артур. Мама надолго замолчала. Она тихонько гладила сына по голове, а лицо было серьезным.
- Видишь ли, Артур, я сама в детстве играла в тропинку, но это было опасно в моем дет-стве. После войны в лесах долго еще бродили бандиты, и поэтому тропинку надо было избе-гать, чтобы она заросла, иначе могли подумать, будто бандиты ходят к нам. Я была малень-кая, когда мы жили там, не понимала этого и играла в сказку, как ты. Бабушка рассказывала мне всякое, а я верила. А теперь там Хунц сторожит по старой памяти, наверное. Ведь сто-рожит? – мама улыбнулась каким-то своим детским воспоминаниям.
- Да, мама, только все не так,
- Иди лучше спать и не думай о всякой чепухе. Завтра встанешь пораньше, будем зани-маться уроками, скоро конец четверти, а у тебя одни тройки. Надо исправлять. А то, что это  за пионер с тройками ...
Мама была права в одном: тройки - это плохо. Надо учиться, становиться умным и силь-ным... А про Алексея она  что-то знала, только боялась сказать.

Ночью Артур попал в библиотеку.
Иногда вместо нормальных снов про школу, когда забываешь дома портфель, или полу-чаешь двойку за правильный ответ, снилась волшебная страна, правда, кусочками, так что ничего не удавалось запомнить. Но сегодня сон был особенный.
В огромном зале, уставленном полками с книгами, Артур блуждал долго, разглядывая толстые, в ладонь шириной, тома с надписями на непонятном языке. С потолка свисали лам-пы, похожие на пауков, да это и были светящиеся пауки, они шевелили лапками и мерцали, то тускло, то ярко. Так, блуждая, накинулся Артур на маленького человечка, гнома или кар-лика: он был маленького роста, скрюченный, но без бороды, тонкий подбородок и горбатый нос, густые брови, из-под которых смотрели большие темные глаза, слезящиеся от старости и пыли. На нем болтался темно-красный бархатный халат, потертый, но красивый, руки гном прятал в рукавах.
- Ну-с, молодой человек, не рановато ли вы пожаловали в архивы Межнебесья? - про-скрипел он, но Артур почему-то не испугался, он помнил, зачем пришел сюда.
- Меня зовут Артур, Ветер, - какое из имен подходило в данном случае, Артур не знал, но представиться было необходимо.
- Я - гном Хисерус, наземная магия,- гном откашлялся, прежде чем представиться, - У вас какой-то конкретный вопрос или так, любопытствуете?
-У меня вопрос.
- любопытно. Сколько вам лет, молодой человек?
- Меня уже приняли в пионеры, - ответил Артур, но он не бая уверен,
что этот факт что-либо объяснит Хисерусу, поэтому добавил:- Мне десять лет, почти один-надцать.
- Любопытно. И что же вас интересует в столь поздний час?
- Кто такой Странник? - Артур понял, что здесь можно задать такой вопрос, никто не рас-смеется в ответ, не посмотрит задумчиво в пустоту перед собой,
- Серьезный подход, - улыбнулся гном, улыбка его не красила, но делала добрее, - Собст-венно, зачем вам это нужно?
Артур промолчал, ведь он задал вопрос - это все-таки требовало определенного мужест-ва.
- Я не потому переспрашиваю, что хочу вас как-то задеть. Дело в том, что ответ может быть различным, в зависимости от цели. Вы ведь не диссертацию защищаете, я надеюсь?
- Нет, - с готовностью закивал Артур. - Я хочу знать.
- Даа, - протянул гном и почесал подбородок, пальцы у него были тонкие, сухие. - Ка-жется, я знаю, что вам нужно. Идемте, молодой человек. Да, я надеюсь, вы умеете читать?
- Конечно. По-русски, по-латышски и по-английски, чуть-чуть...
- Превосходно.
И Хисерус засеменил вдоль стен лабиринта огромного библиотечного зала. Пауки заго-рались ярче, когда гном проходил под ними, а Артуру они угрожающе помигивали, норови-ли спуститься пониже на тонкой нити паутины. Это продолжалось до тех пор, пока Артур не перестал бояться и не показал одному из пауков язык, а другому погрозил кулаком (разуме-ется, так, чтобы ученый гном не заметил, мало ли, вдруг это здесь не принято). Пауки поус-покоились, а Артур все шел и шел за сморщенным хранителем библиотеки: пока не остано-вился у небольшого помоста.
Хисерус взобрался по лесенке к столу - каменной плите, обшитой деревом, в руках у гнома уже была огромная книга - успел на ходу снять с одной из полок так, что Артур не за-метил. Книга легла на стол, подняв облачко пыли, от которой неудержимо потянуло чихать.
- Ну-с, вот и она. Забирайтесь, молодой человек, - и Артур поднялся поближе к тол-стым тяжелым страницам, - Глава о странниках... так... страница... - бормотал гном, и вдруг остановился.- Впрочем, читайте сами. Я думаю, вам небезынтересно будет познакомиться с данным научным трудом.
Артур придвинулся еще ближе, и локти его легли на витиеватые высокие буквы.
- Ничего-ничего, устраивайтесь поудобнее. Кстати, вы откуда прибыли?
- Из дома. Я думаю... что я сплю, но не совсем, а только в реальности...
- Каша у вас в голове, молодой человек, ну, ничего, главное - у вас есть интерес к знани-ям, а это немало. Значит, вы спите, следовательно, в вашем распоряжении почти целая ночь. Желаю успеха. О библиотеке сами догадались? Или странник подсказал?
- Не знаю, я просто заснул. Я и не думал, что попаду сюда.
Гном хитро прищурился:
- Не думали, значит. Любопытно. Весьма любопытно. Впрочем, это
не мой профиль. Работайте, не буду вам мешать.
В Хисерус исчез. Артур, наконец, взглянул в книгу. Читать оказалось сложно: буквы бы-ли большие, вычурные, с трудом складывались в слова - к этому Артур привык довольно бы-стро, но сам текст тоже требовал размышлений.
"... Приходящим и убегающим - дорога. Черного цвета ночь среди звезд - символ при-ближения. Синий - чистая магия. Серый - пыль, перемены. Черный с пылью - движение через ночь.
Странник - это жизнь. Обладание магией несущественно.
Коричневый - земля. Светлый - надежда, радость.
Дорога - способ жизни, созидания, творчества. Песни. Мысли. Слова. Особенно глаза и рассвет. Птицы - союзники.
Время и пространство несущественны.
Остается вопрос - люди. Насколько возможно приближение и опорная точка мироздания.
Межнебесье - способ общения.
Особое внимание обратить на способность взаимопроникновения. Защитная магия - не-существенна..»
Артур устал, пока разобрал. Смысл оставался непонятным. Но Артур не сдавался, Ветер хотел знать.
"... В иерархии магических направлений странники занимают отдельное, особое место, поэтому в чистом виде странник - редкость. Также может быть опасен. Направление исполь-зуется, как вспомогательное... "
Артур перевел дух - может быть опасен... Дальше пошло легче.
"... мир, открытый моим глазам, равен вселенной. Дороги, по которым мне идти, равны вселенной. Цели, к которым стремится мое сердце, равны вселенной..."
Это было понятно, хотя и туманно.
"... Основные функции в системе Межнебесья: Движение, Любовь, Радость, Удивление, Восприятие Информации, Распространение Информации (выборочно).
Уязвимость: пренебрежение к магии защиты и нападения, доступность, открытость, сла-бость (осторожно - перевертыш, один из парадоксов Межнебесья), отсутствие ограничений на выдачу информации, отсутствие корней.
Предостережения: мнимая легкость, абсолютная, свобода - невозможность..."
Артур начал разбираться в тексте: понятное было написано в основном круглым шриф-том и окружено рисунками, изображающими переплетенные ленты, человеческие фигуры, иногда попадались драконы.
"... Ты слышишь меня, подожди, я приду, только подожди и не забывай ждать никогда. Если вера, твоя ослабеет, услышь меня. Не сомневайся, ты существуешь, я существую. Огля-нись!"
Слово "оглянись" встречалось часто.
Артур вдруг почувствовал, как убегут время. Ночь кончится, нужно будет заниматься, потом идти в школу, писать контрольные, что-то говорить, с кем-то ссориться и мириться, и существует только эта ночь, чтобы понять.
 Каким старым вдруг почувствовал себя Артур, никогда прежде с ним такого не случа-лось. Сейчас. Именно сейчас. Кто знает, попадет ли он когда-нибудь еще сюда, позволят ли ему читать непонятные книги про странников...
"... Странники, дети Ветра, опомнитесь, что творите вы, если не собственный конец! Ку-да идете вы, оставляя за собой тех, кому подарили надежду, так и не убедившись, что ваш подарок принес плоды. Уходите дальше, бросаете нас! Подождите, мы не успеваем за вами, вам будет одиноко без нас, вчерашних. Одиночество холодно, хоть и пахнет звездами - ваше одиночество."
Артур быстро листал страницы и дошел до конца главы, так и не прочитав всю ее, а тем более, не уловив никакого определенного смысла. Там, в самом конце от руки было написано понятным почерком реального человека.
"... Ознакомился с трудом усердных хранителей. Не скажу, что клевета, но многое вы преувеличили. Нас не так уж и мало. Спасибо. Одно замечание: совсем не уделили внимания трансформации, как способу передвижения. Да, еще логика заметно хромает. Могу предос-тавить нужные материалы. Удачи. Рэй С.(Алексей А.)"
Сон кончался (и приснится же такое), но уходить не хотелось. Если бы Артур был чуточ-ку умнее, может быть, удалось бы понять больше, но и той части, что Артуру показалась по-нятной, хватит на долгие дни размышлений. Одно, самое главное ясно. Он существует. И еще... одиночество пахнет звездами...
Артур не успел поблагодарить Хисеруса, не успел даже закрыть книгу, хоть и чувство-вал, что пора, не успел...
- Вставай, Артур, тебя ждут великие дела,- мама будила его.

3. Сомнения.
Лето началось необычно - мама отвезла Артура к бабушке, и осталась там сама. Артур недоумевал, но был рад. Несмотря на повышенный интерес к тропинке, он скучай по маме. Бабушка, казалось, была совсем не рада, наоборот, стала ворчать, хотя обычно слова из нее лишнего не вытянешь.
Артур не успевал удивляться изменениям, которые происходили на таком привычном до сих пор хуторе. Во-первых, дом показался Артуру маленьким, а раньше-то он считал бабуш-кин дом чуть ли не огромным. Может быть, он сам просто вырос?  Во-вторых, мама взялась сама готовить, из-за чего ругалась с бабушкой постоянно.
Не прошло и трех дней, как Анца сказала:
- Хозяйничайте сами, а я ухожу до вечера, раз так.
То ли она всерьез обиделась, то ли действительно, дело, по которому она отлучилась, оказалось серьезным, но вернулась она поздно ночью, ничего не объяснила, а на утро снова собралась уйти.
- Мама, ты так и будешь убегать?
- Дела, Катрина, ты должна понимать,- многозначительно ответила бабушка.
- Какие такие дела?
- Неужели, забыла?
- Мама, я должна с тобой серьезно поговорить об Артуре.
- Когда вернусь.
Несмотря на мамины протесты, бабушка развернулась и своим широким уверенным ша-гом ушла в лес.
Артур слышал все. Случайно. Он почему-то проснулся раньше обычного. И теперь ему ужасно хотелось услышать, о чем будет мама говорить с бабушкой. Он ждал с нетерпением возвращения бабушки, но она вернулась поздно, и никакого разговора не было: мама не до-ждалась - уснула.
Утром Артур вскочил ни свет, ни заря, бабушка уже собиралась уходить, и опять никакого разговора не было. И так продолжалось довольно долго. Артур уже привык поздно ложиться, рано вставать и спать днем. К тропинке он даже не подходил - обещал ведь, и странно, даже не думал о ней. И бродить по лесу не хотелось. Он сидел дома и читал, а по-том его вдруг потянуло рисовать монстров.. За этим занятием проходили дни, и Артур с удивлением обнаружил, что скучает. Это на хуторе-то!
А разговор все-таки состоялся, и Артур его слышал.
- Мама, я отправлю Артура в лагерь,
- Твоя жизнь.
- Ты не против, я надеюсь? - не вопрос, по сути дела, утверждение.
- Против.
- Я знаю, какой чепухой ты забиваешь голову ребенку, пока меня нет. Он рассказал мне. Неужели ты не понимаешь, что калечишь его психику?! Мало того, что мне ты чуть не ис-портила жизнь, теперь хочешь, чтобы мой ребенок тоже свихнулся. Мой сын вырастет
нормальным советским человеком, а не свихнувшимся идиотом.
- Ты это можешь.
- Я должка сделать это. Но, сама понимаешь, я вынуждена оставлять ребенка с тобой. Поэтому, очень прошу тебя, когда он вернется из лагеря, не мешай ему развиваться по-человечески.
- Мешаешь ему ты.
- Я реально смотрю на вещи. Твои фантазии могут довести до безумия кого угодно. Или ты хочешь, чтобы он остался здесь на всю жизнь, как ты?
- Ты знаешь сама, я от тебя ничего не скрывала.
- Господи! И от него тоже?
- Нет, Катрина, я стала умнее. Он доходит до всего сам, видимо, он талантливее тебя. Ты умеешь только защищаться, а он нападает.
Артур никогда не слышал от бабушки таких длинных фраз. Это была, еще одна стран-ность - чем дольше оставалась мама на хуторе, тем более обычными становились вещи во-круг, вот, даже бабушка говорила все более понятно, переставала использовать незнакомые слова. И Артур вдруг почувствовал, как рушится на глазах сказка. Межнебесье.
- Разве не ты внушила ему эту чушь о волшебной стране?
Бабушка просто рассмеялась. И на мгновение Артур почувствовал себя сильным.
- Мама, я все понимаю. Здесь и я сама начинаю сходить с ума. Мам, сколько раз я гово-рила тебе, поедем к нам. В городе тебе будет лучше, Сама знаешь, мы живем не в одной из этих страшных коробок, в нормальном доме, с садом, с водопроводом, с отоплением.
Бабушка тяжело вздохнула.
О лагере мама сказала Артуру еще дома.
- В июле поедешь в лагерь. А то, что это за мальчишка, который не общается с себе по-добными. Там интересно, поверь мне: море, много нового. Разве тебе не интересно узнать что-нибудь такое, чего ты не знаешь?
Мама говорила долго, убеждала, рассказывала о собственном лагерном опыте, о кострах, песнях, ночных вылазках, праздниках. Все это казалось заманчивым, но Артур не сдался сра-зу, обещал подумать.
На хуторе он скучал, поэтому мысль о лагере радовала его.
Алексей так и не появился. Может бить, Артур его выдумал, как и все прочие истории, или он ему приснился, как Книга. Тем более что там, в библиотеке, он почему-то был абсо-лютно уверен, что подписавшийся в книге и был тот самый человек в черном плаще, Алек-сей А. Значит, он тоже всего лишь сон...
 Вот, только камешек, теплый синий камешек в абсолютно реальном кармане...

В лагере Артур не скучал, он научился, наконец, лазить по канату, играть в футбол на-равне с остальными. А еще он научился молчать:  мог болтать часами и ни разу не сболтнуть лишнего. Камешек он оставил дома в надежном месте, и все, остальное - фантазии, о кото-рых не стоит рассказывать сверстникам. Тем более что он не был уверен, имеет ли право пионер верить в сказки. Об этом нигде не было сказано, а спрашивать он не стал - поумнел.
После лагеря Артур еще ездил к бабушке – помогать на огороде. Бабушка молчала, как обычно. Но пришлось быстро уехать – мама потребовала, чтобы он усердно готовился к учебному году, хватит уже получать сплошные тройки.
Артур научился скучать.

И Учебный год начался странно - Артуру неожиданно понравилось учиться. Он читал учебники, как раньше сказки. Оценки росли, учителя удивлялись, мама радовалась. Потом появился еще этот кружок по авиомоделированию - Артур попал туда случайно, и ему очень понравились хрупкие стрекозки на нитках - самолеты. Реальная жизнь захватила Артура, и Межнебесье стало таять, растворяться в дымке прошлого.
Но однажды Артуру все-таки приснился сон.
В темном зале с черно-зелеными шторами на окнах сидела на ступеньках принцесса, подперев голову кулачками. Она печально смотрела на растрепанного Артура. Он был в пи-жаме, как спал, а в руках, почему-то, только что доделанная моделька биплана.
- Ветер-Ветерок, я скучаю по тебе.
Артур  смутился, но нашел выход.
- Я принес тебе подарок,- он протянул модельку, это было самое дороге, что он имел,  он сам нашел чертеж в одном из старых журналов в сарае и хотел удивить руководителя круж-ка. Теперь он без жалости отдавал биплан принцессе.
- Что это?
- Самолет.
- Он может летать?
- Ну, это только модель, маленькая копия настоящего самолета, игрушка. Настоящий са-молет в несколько десятков раз больше, - Артуру самому понравилось, как умно он сказал. Но принцесса только недоверчиво улыбнулась:
- Разве такие существа бывают?
- Это не существа. Его сделали, люди, из железа, дерева, фанеры. Туда внутрь садится летчик, человек, который умеет управлять самолетом, и тогда он взлетает.
- Волшебство?
- Нет, на топливе, на специальном бензине. Там мотор, двигатель...
Принцесса удивленно смотрела на раскрасневшегося от волнения Артура, он не мог объ-яснить, что такое самолет, оказывается, знаний не хватало.
- Выдумщик ты мой, - она сказала это совсем как мама.
Как только Артур вспомнил про маму, сон стал таять, но принцесса не позволила.
- Подожди, Ветерок, мы еще не закончили разговор.
- Но я не могу управлять сном. Если я проснусь, не я буду виноват,- он оправдывался.
- Сон тут ни при чем. Кто-то не хочет, чтобы мы с тобой говорили. Тебя разлучают с на-ми, ничего не поделаешь. Видимо, магия твоего мира сильнее нашей.
- У нас в мире нет магии, принцесса.
- Это вызов? - принцесса удивленно приподняла брови, - Ты растешь, Ветерок. У вас есть магия, магия есть везде. Не перебивай! Как ты думаешь, почему ты попал к нам?
- Я вас придумал,- сознался Артур, и вдруг ему стало стыдно. Ведь принцесса могла оби-деться.
- да?- она только рассмеялась. - У вас действительно сильные маги. Ты попал сюда пото-му, что обладаешь достаточной магией, что бы преодолевать барьеры. Кстати, границу уста-новили именно ваши маги, мы не можем пробиться к вам, разве что самые сильные из
нас, в чьи направления входит функция перемещения сквозь пространства.
Артур вспомнил Книгу, там тоже было что-то про функции и направления.
- Но у нас нет магии, - упрямо повторил он, уже не так уверенно.
- Так, кажется, в этом особенность ваших магов, они скрываются. Может быть, даже от самих себя... Мир очень сложен - с каждым днем все труднее жить в нем. Видишь шторы на окнах?
- Да, почему...
- Не торопись. У нас тревожные времена.
- Снова, дракон?
- Нет, победитель, не дракон. Возможно, скоро начнется война, Зло просачивается сквозь землю. Разве у вас сейчас не то же?
- У нас всегда идут войны, капиталисты вечно с кем-то воюют.
- Кто?
- Капиталисты. Те, кому мало, и они хотят больше денег.
- Всегда идут войны?- с испугом переспросила принцесса.
- Ну, Земля - большая планета. На ней живут несколько миллиардов жителей. И где-то обязательно кто-то воюет. А остальные живут спокойно.
- Странный у вас мир. Видимо, ваши маги научились распределять проникновение Зла на поверхность так, чтобы оно не скапливалось. Или мы разучились. У нас Зло в заточении до тех пор, пока что-нибудь не испортится, и тогда все накопившееся Зло вырывается наружу, и начинается война. Ваши маги мудры, но, по-моему, лучше однажды перенести великую вой-ну и победить, чем знать, что Зло постоянно присутствует в мире, и ты каждый день можешь наткнуться на него. На весь мир его не хватит, но чтобы уничтожить одного человека, много не надо. В страшном мире ты живешь, Ветерок. А я думала, что у вас легко.
- В нашей стране больше не будет войн, и зла не будет, потому что
мы идем к коммунизму. А при коммунизме не за чем будет воевать.
- Вы хотите уничтожить его совсем? - принцесса настолько удивилась, что даже привста-ла.
- Да. Все будут счастливы. Каждый будет заниматься тем, чем захочет, не будет жадных, потому что не будет денег. И наука будет знать больше, - Артур говорил и в эту минуту действительно гордился своим миром.
- А ты говоришь, что в вашем мире нет магии? - она снова села на ступеньки, Артур сто-ял в пижаме посреди темного зала и чувствовал, что не в силах объяснить то, что казалось таким естественным дома,
- Может, ты права, и это магия. Ведь есть люди, которые лечат без лекарств...- Артур глу-боко задумался.
- Тебе надо учиться, Ветерок, ты любишь думать. Если мы победим, я смогу устроить те-бя в Университет, на Остров Перемирия.
- Я еще школу не закончил... Если вы победите?! - вдруг дошел до Артура смысл слов, сказанных принцессой просто и печально, - А разве вы можете проиграть? Добро всегда по-беждает Зло.
- Это в вашем мире, может быть, так. Если Зло у вас не успевает накопить силы, посто-янно просачивается и растворяется, то такое Зло просто победить, стоит только силам Добра объединиться. А у нас Добро постоянно тратит свои силы на всякую ненужную чепуху, а Зло копит силы в заточении, поэтому исход войны никогда не ясен.
- Нет, так не бывает, - уверенно произнес Артур. - Добро всегда побеждает Зло, потому что Зло уничтожает, а все уничтожить невозможно.
- Зло не уничтожает, оно изменяет.
- Нет, уничтожает.
- Если бы ты был прав, - принцесса задумалась, - Во всяком случае, спасибо тебе, ты по-дарил мне надежду, это много.
Вдруг Артуру стало неловко за свой вид. Как не убеждал он себя, что это всего-навсего сон, неловкость не проходила, да и босые ноги на холодном полу стали ледяными.
- Ты хочешь уйти, Ветерок, разве я когда-нибудь удерживала тебя силой. Разве вообще возможно удержать странника, если он хочет уйти?
- Я еще приду.
- Если тебя не остановят. Кажется, я знаю оружие, которым тебя пытаются победить. Сомнение, Ветерок. Ведь я всего-навсего снюсь?
Принцесса улыбнулась, но Артур почувствовал себя счастливым. Как будто вернулось время, когда он прибегал сюда каждый день
- Мама сказала, что все это выдумка, фантазия... - бесконтрольное
упрямство никогда не давало Артуру возможности держать язык за зубами. То, чему он нау-чился в пионерском лагере, здесь не действовало.
- Выдумка и фантазия - разные вещи, Ветерок, запомни.
- Но...
- Выдумка - это плод раздумий. То, что тебе хотелось бы. А фантазия - это магия, ору-жие, способ перемещения - все, что угодно. Фантазия - это магическая сила, на которой, держится мироздание. Здесь, в Межнебесье, это вообще редкий дар. Если твоя мама не
видит разницы между очевидными вещами, то либо она не очень умна, прости, не хочу ос-корблять тебя и твою маму, либо в вашем мире Фантазия - обычна, как воздух, либо... она специально хочет ввести тебя в заблуждение.
- А может быть, она меня защищает?
- Ветерок, будь осторожен, ты думаешь быстрее, чем узнаешь.
- Что это значит? - Артур забыл про холод.
- если твоя мама действительно обладает защитной магией такой силы... Я, кажется, на-чинаю понимать... Но ты-то ничего не знаешь о видах магии. Ты догадываешься и говоришь о том, о чем не знаешь, это опасный талант. Еще не магический, но... Ветерок, мне кажется, ты должен идти, если о твоих способностях прослышит Зло, оно воспользуется тобой. По-этому, прощай, - принцесса поднялась, лицо ее было серьезно и печально, как у бабушки иногда, теперь она совсем не была похожа на пионервожатую - это была настоящая принцес-са, и Артур почувствовал себя не маленьким упрямым братом, а рыцарем, готовым служить своей королеве, наконец, он понял то, что казалось туманным в книгах, которые читал...

Проснулся он сам. Когда мама пришла будить его, он уде стоял одетый у заправленной кровати и молча, смотрел на свой письменный стол. Модельки, которую он клеил последние две недели, на столе не было, хотя он точно помнил, что оставил ее на видном месте -сохнуть.
- Артур, что с тобой?- мама испугалась, потрогала лоб. - Ты не заболел?
- Нет, я. Мама, ты не брала мою модельку?
- Зачем она мне?
- А ночью ты не заходила ко мне?
- Заходила, посмотреть, как ты, ты спал спокойно... Может быть, я случайно ее смахну-ла, я ведь не зажигала света, найдется, я поищу, пока ты будешь в школе.

На уроках Артур засыпал - ведь он проговорил с принцессой почти всю ночь. Он мало что понял, но одно было ясно - там скоро начнется война. Настоящая. Правда, Артур никак не мог себе представить, как может выглядеть зло.
У учительницы по ботанике Артур спросил:
- Елена Ивановна, что такое сны? - в старших классах она вела биологию.
- Ну, Артурчик, ты задаешь вопрос не из школьной программы. Когда человек спит, мышцы его расслабляются и человек отдыхает.
- Нет, сны.  Когда видишь сон, что это?
- Не торопись, Артур. Сначала надо понять, что происходит в организме во время сна.
- Я хочу знать, может ли быть сон не самом деле?
- Вещий? - усмехнулась Елена Ивановна, она казалась доброй, умной,
- Можно ли в сон унести что-нибудь и там оставить?
- Нельзя. Уж не хочешь ли ты унести туда свой дневник с сегодняшней двойкой?- нет, она ничего не понимала, и не могла понять.

А дома было еще хуже.
Мама сидела на кухне с Валерой. Валера был соседом - кухня была общая, и в последнее время мама часто сидела с Валерой на кухне. Артуру это жутко не нравилось, хоть Валера и был добрым, сильным, никогда не ругался. Помогал делать уроки, учил стрелять из лука. Все равно, не нравилось Артуру, что мама все время с ним сидит на кухне. А тут еще они разго-варивали о нем:
- Мальчик совсем замкнулся, он ничего мне больше не рассказывает.
- Не рано  ли переходный возраст?
-  Сегодня утром встал сам.
- Так что в этом плохого? - Валера усмехнулся, это почему-то понравилось Артуру, спрятавшемуся за дверью.
- Господи, ты не понимаешь. Он где-то потерял свой самолет и очень
расстроился. Он думает, что я его сломала. Или, того, хуже, опять что-то сочиняет.
- Он у тебя будет сказочником. Чего ты дергаешься, парень вырос, Учиться стал хорошо.
- Я не знаю,- мама положила голову  на плечо Валере. Артуру это не понравилось, и он тихонько ушел.
 Сидя у себя в комнате, он решил, что больше никогда не будет подслушивать ничьих разговоров, даже если дело будет касаться его самого.
И все-таки, неужели он оставил биплан принцессе? Нет, биплана не жалко! Просто, если так, значит, есть Межнебесье. Сомнение - действительно, страшное оружие.

А ближе к лету мама сказала:
- Поедем отдыхать в Болгарию. Валера достал путевки. Так что готовься. Хорошо, что у нас в стране перестройка.
- А там война, - Артур этого не сказал, только подумал, но все-таки обрадовался, потому что теплое море и возможность новых приключений за границей были реальностью, а Меж-небесье по-прежнему заволакивало дымкой сомнения.
Валера оказался не таким уж скверным, как ожидал Артур. Они бродили втроем по теп-лым улицам приморского городка, и совсем не приключений уже хотелось Артуру: лишь бы вот так бродить, с мамой, и даже с Валерой, и чтоб было солнце, и никаких сомнений и ни-каких войн.
Но, видимо, Артур был упрямее самого себя. Однажды он спросил у Валеры - у мамы он больше ничего "такого" не спрашивал.
- А бывают теплые камни?
- Ну, если они нагреются.
- Нет, сами по себе теплые, синие?
- Синие? Наверное, не бывают, просто синие - да, а теплые - нет. Минерал - неживая ма-терия. Ты скажи мне лучше, выдумщик, кем ты хочешь стать? - разговор поздним вечером на пляже, Мама не любила гулять поздно, разве что Валера очень попросит, во всяком случае, тогда. Артура с собой не звали.
-  Я не знай, - честно ответил Артур, потом немного подумал,- наверное, летчиком. Я люблю самолеты, только старые, как стрекозки.
- А писателем не хочешь быть?
- Нет. Они  не верят в то, что пишут, значит, врут. Я не хочу стать вруном.
- Знаешь, я думаю, ты должен это знать. Ведь ты уже взрослый, да? Мы с твоей мамой осенью поженимся, - Артур видел, что Валере неловко, это ему понравилось.
- Женитесь, мне-то что.
- И ты не против?
- А разве я могу помешать вам пожениться. Раз вы любите друг друга, - Артуру было не-много горько это говорить, но, в сущности, он ничего против не имел. У всех людей должны быть отцы, а он своего не знал никогда. Может быть, Валера, хоть и чужой, но
все-таки чуть-чуть станет отцом...
- Знаешь, Артур, я тебя немного боюсь, - сознался Валера. В темноте не было видно его лица, но он говорил серьезно.
- Ничего, - ответил Артур, он не знал, что нужно ответить.
- Тебе когда-нибудь нравились девочки? - он как будто оправдывался, Артур удивился, но разговор ему нравился, он чувствовал себя значительным лицом, решающим судьбу взрослых людей. И ему тоже хотелось быть откровенным.
- Да. Один раз, Мне раньше нравилась Анька, с которой я сидел за одной партой. А по-том мы подрались, и она обиделась. А еще она постриглась.
Валера рассмеялся, но спохватился.
- Я не над тобой, - объяснил он. – Я свое вспомнил. Ну, а дальше? Теперь кто-нибудь нравится?
- Да,- ответил Артур, подумав, - Но это совсем другое.
- Почему другое?
- Она принцесса, только ты маме не говори.
- Конечно, у нас же чисто мужской разговор.
- У нее длинные золотые волосы... - Артур замолчал, ему расхотелось
говорить, он вспомнил о войне и вздохнул. Если нет Межнебесья, значит, нет и войны, но значит, нет и принцессы, и странника...

К бабушке он в это лето не поехал, _мама не настаивала, и он не спрашивал - хлопот и так было достаточно. Артур переселился в бывшую комнату Валеры: поменьше, но зато вход прямо из коридора, а не через мамину большую комнату, и окно побольше - если что, в него было гораздо проще влезать. Валера с мамой перебрались в артурову комнату, а мамина ста-ла гостиной: на тумбочку водрузили большой цветной телевизор Валеры, а маленький черно-белый отдали Артуру.
За домашними заботами Артур не заметил начала учебного года. Жизнь бежала быстро. И как-то легко жилось: авиамодельный кружок он бросил - из-за того биплана, появлялись новые интересы и также исчезали; яхт-клуб на озере - один месяц, клуб перенесли куда-то далеко, мама, не разрешила ездить одному в такую даль, драмкружок - два месяца, там тоже врали, не верили в то, что делают, а потом, Артуру не понравилось то,  что девчонки играли мужские роли, а его постоянно дразнили. Была еще игра в войну - район на район с обливал-ками, но там в основном развлекались мелкие.
 А по Межнебесье Артур специально не думал, не хотел. Правда, иногда ему снились сны, из которых он узнавал страшнее непонятные вещи, но сам он в этих снах не принимал участия. Только видел, как поднимается над лесом черно-лиловая туча, и тихо вокруг, ни шороха, ни писка. Птицы летают бесшумно, люди прячутся. Замок окружил себя глубоким широким рвом, а по берегу бродят тигры, охраняя входы и выходы из леса - добрые тигры,
Это только сон – успокаивал себя Артур, когда просыпался усталый. С мамой он разго-варивал теперь редко, и то в основном о школе, об учебе, которая шла с переменным успе-хом. А Валера... он тоже ничего не понимал, но, по крайней мере, был мужчиной, с ним можно было говорить по-человечески,
- Пусть мама не придирается ко мне, - сказал Артур Валере, он так и не стал называть его отцом, но мысленно перестал звать по имени, сейчас он был для него тем, на кого можно по-ложиться, но только в крайнем случае.
- Понимаешь,- Валере очень хотелось назвать Артура "сынок", но не получалось,- пони-маешь, у мамы на работе неприятности, перестройка, гласность, программа меняется по содержанию, а учебники старые.
Какое дело было Артуру до учебников. Его волновало совсем другое. Что-то происходи-ло, а он оказывался всегда в стороне.
 А летом он должен был отработать месяц в «Лотосе» - красить заборы и таскать какой-то хлам, а потом принести справку об этом в школу. Накрывалась поездка в лагерь пионер-ского актива, а в простой лагерь Артуру уже не хотелось, и к бабушке не хотелось, он поче-му-то боялся Хунца, боялся посмотреть ему в глаза.
- У тебя неприятности, малыш, - понял Валера. - С друзьями поругался?
- У меня нет друзей.
- А в школе?
- В школе…- Артур подумал, что у него действительно нет друзей, стало грустно, – у те-бя тоже нет друзей.
 
- Я старый. Ты лучше скажи, как там твоя принцесса, - он, видимо, очень гордился тем, что не забыл.
Артур не хотел об этом говорить, но жалко было Валеру:
- не знаю.
- Она уехала, куда-нибудь?
- Нет, она осталась, уехал я.
- Может, она тоже постриглась? - ему казалось, что он удачно шутит.
Артур разозлился. Он открыл окно и выпрыгнул в ночь,
Лето было совсем близко. Звездное небо чуть дрожало. Электрические фонари светили желтым, и было тепло.
- Арту-ур! - донеслось со двора. Валера испугался того, что натворил. А Артур слышал другой голос:
- Разве можно удержать странника, если он хочет уйти...

У рва, наполненного голубой водой, бродили тигры.
- Я иду к принцессе, - но тигры сделали вид, что не понимают человеческую речь, продолжали холить направо и налево - каждый по своему участку.  Мосты были подняты, и ни одного человека не встретилось Артуру. Кричать не хотелось - вдруг услышит враг -
недаром стояла такая тишина, и Артур отступил.
- Передайте принцессе, что приходил Ветер.

Все это время он простоял под фонарем. Он выдумывал тигров, он творил их, или все-таки видел на самом деле. Сомнение стало тонким и острым как лезвие ножа.
Мама не виновата, и Валера искренне пошутил. Артур улыбнулся шутке. Пришел домой тихо, чтобы не столкнуться ни с кем - не хотелось извиняться.
А перед тем, как лечь, он взял в руку синий камешек. Он знал, что на этот раз сон приснит-ся.

- Ты все-таки пробрался, упрямый Ветерок,- принцесса обрадовалась. Она больше не си-дела в тронном зале, она пряталась в спальне, туда и ворвался Артур с камнем в руке, на этот раз он заснул одетым, и ему не было стыдно за свой внешний вид.
- Зря ты пришел, но я рада. В коридоре ходит стража, тебя могли принять  за шпиона.
- Я принес камень, - зачем-то сказал Артур.
- Оставь его себе. На память.
- Я пришел сражаться.
Принцесса мягко улыбнулась:
- Ветерок. Война еще не началась. И не скоро начнется. Зло только
собирает полки. Поэтому тебе нечего здесь делать, тем более что я тебе всего-навсего снюсь.
- Я победил, я в тебя верю, ты на самом деле, - Артур хотел объяснить. В этот самый мо-мент сомнения не оставалось, Межнебесье существует.
- Ты не можешь спать вечно, ты должен просыпаться. Это очень непрочный канал.
- Если тигры пропустят меня, я приду, как приходил раньше.
- Фантазия - надежная магия, но не во время войны, ты остаешься в безопасности, поэтому теряешь осторожность. И самое страшное - вызываешь Зло на себя.
- Пусть.
- Ты рассчитываешь разделаться с ним в одиночку? - принцесса волновалась за него, но она говорила правду.
- Что я должен делать?
- Разве могу я указывать страннику? Ты выберешь сам. Мне хотелось бы, чтобы ты был в безопасности.
- Но я...
- Ты нужен нам живой, Ветерок. Я больше не буду тебе сниться. И, если ты не хочешь при-чинить вред нашему замку, не приходи сюда. Война еще не скоро начнется. Потерпи, победи-тель...
Она закрыла глаза. И Артур провалился в яму, нет, не в замке, во сне, в обычном кошмар-ном сне. Когда Артур проснулся, он подумал, уж не Зло ли пыталось овладеть им. От сомнения больше не осталось ничего. Так, шрам, скоро заживет.
Но лето все равно было испорчено.

4. Странник.
Неудачи преследовали его по пятам. Все лето то красить нескончаемые заборы, то прятать-ся от жары, то ругаться с соседями. К бабушке его не пустила мама, потому что Валера заболел, и мама боялась всего.
Болезнь была странной - слабость, Валера просто быстро уставал, падал в обморок. Мама говорила, что он перегрелся на солнце, что это радиация - во время чернобыльской аварии, ко-гда взорвался атомный реактор, и смертоносные облака летали над страной, Валера находился где-то рядом.
К осени он слег, вставал только к столу. Врачи ставили противоречивые диагнозы, совето-вали лечь в больницу, отправиться в санаторий, сменить климат, ни в коем случае не переез-жать, потому что акклиматизация  может проходить слишком тяжело..
Мама бегала по знакомым в поисках новых специалистов, в дом стали приходить бывшие сокурсники, соседи, говорили о политике, о ценах, о великолепном западе, об угрозе ядерной зимы. Черте что!
У Артура голова пухла. Учиться он начал плохо, но маму это расстроило сверх меры, и Ар-тур подтянулся. Ко всему прочему, мама вдруг заявила, что зимой у  Артура появится сестренка или братишка. Валера долго оправдывался, потом объяснял Артуру строение человеческого те-ла, Артур слушал, молчал.
Все словно свихнулись - учителя придирались к Артуру по мелочам, ученики перестали но-сить школьную форму - соблюдали только синий цвет, хотя некоторые ухитрялись носить цветные свитера; мама ушла в декретный отпуск и изводила Артура хозяйственными вопроса-ми; и, наконец, тропинку охраняли тигры, видимо, специально от него...
Как-то у школы произошла драка - подрались с пацанами из латышского потока - до сих пор жили дружно, а теперь вдруг стали обзываться «русскими свиньями» и «гансами».
Артуру уже начинало казаться, что Зло просочилось из Межнебесья. Но это было бы слиш-ком просто.
После Нового года родилась Лапка,  вообще-то ее назвали Лариса, но она была, такая ма-ленькая, лапушка. Хлопот прибавилось. Валера начал было выздоравливать, но поскользнулся на крыльце и сильно ушибся. После этого почти совсем не вставал. И тогда приехала, из какой-то далекой, деревни Валерина сестра Клавдия. Она заняла большую комнату и устроилась в школу работать уборщицей. Высокая, широкая, сильная, с красными руками и некрасивым но-сом, она была непохожа на брата, все время кричала, ругалась, правда, приличными словами:
- Нелюди, что ж вы делаете, черт вас дери, - иногда выражалась покрепче, но очень и очень редко. Артур ее не любил, потому что у нее были всегда мокрые руки, грязные волосы и дырки на колготках.
Мама старалась поменьше иметь с ней дело.
- Артур, скажи тете Клаве, что мы с Лапушкой ушли гулять.
Артур ничего не говорил, терпел. Но однажды терпение его кончилось.
Придя со школы, он обнаружил у себя в комнате неестественный порядок. Клавдия на ули-це жгла костер из "барахла", вытряхнутого из "дома, где живут одни неряхи".
Артур разбросал по комнате все, что только попалось ему под руку и заперся, включив громко магнитофон. Клавдия грозилась сломать дверь и выпороть его.
Пришла мама и ахнула. С улицы раздавались крики, потом хлопнула дверь. Мама подошла к комнате Артура и постучала. Артур не ответил, но музыка утихла.
- Артур, нам с тобой надо поговорить, - и Артур открыл.
- Ну.
- Господи! – мама ужаснулась, увидев беспорядок в комнате сына.
- Господи тут не при чем.
- Артур, - мама села на край кровати. - Я виновата перед тобой. Слишком мало времени уделяю тебе,
- Да.
- я думала, ты  все понимаешь.
- Я все понимаю.
- Валера очень плохо себя чувствует, я не знаю, что мне делать. Если бы ты помог мне. - Если бы не надо было бояться, что ты неправильно поймешь мое невнимание к тебе... Если ты думаешь, что я люблю Лапку больше, чем тебя, ты ошибаешься...
- Ее надо об этом, при чем здесь Лапка.
 Мама молчала, она чувствовала, что должна что-то сказать, но не знала, что. И Артур не знал. Наконец он спросил;
- Расскажи мне про моего отца.
- Он умер, когда ты был совсем маленьким.
- От чего?
- Его сбила машина.
- почему ты мне никогда это не рассказывала?
- Господи, ты стал совсем взрослым,- она заплакала. Артуру показалось, что он услышал что-то запретное.
- Мама, я все понимаю, я просто хотел знать.  Ты любила его?
- Да. Ты слишком рано повзрослел.
- А Валеру?
- Это другое, совсем другое. Я не смогу тебе объяснить, пока ты не станешь совсем взрос-лым. Я тоже его люблю, но по-другому.
- А почему ты не любишь бабушку?
- Это неправда.
- Ты все время с ней ссоришься.
- Это ничего не значит. Она обижена на меня за то, что я не захотела остаться с ней в лесу на всю жизнь, а уехала с отцом в город. Это слишком серьезный разговор, я сейчас не готова тебе ответить.
- Не надо...- Артур обнял маму, погладил по мягким теплым волосам. Именно в этот момент он понял, что должен делать.
Прости меня, мама...

Ночью он оделся потеплее - весна только набирала силу. Открыл окно и вышел в ночь. Шел дождь, раскисший снег хлюпал под ногами, но Артур не обращал на него никакого внимания, он бежал.
Он бежал все быстрее и быстрее.
Никто  не может остановить странника, если он хочет уйти!
Небо было серым и здесь, и там, одинаково серым, а дождь все усиливался, и скоро Артур не видел ничего, кроме дороги на шаг вперед. Снег таял. Исчезал. И вскоре исчез совсем, поте-плело, но дождь не прекращался, Артур прибавил ходу и... вышел на опушку осеннего леса. Дождик перестал, только за спиной капали с листьев мелкие капельки, с желтых, красных, зе-леных. Пахло грибами, и тишина, кроме шуршанья падающих капель - ни звука.
Артур развернулся и увидел, как в глубине леса растворяется клубок туманного дождя.
- Элементарно, мой юный искатель неприятностей -  закрывающий дождь. Ты умудрился протаранить завесу, поздравляю,- рядом возник из пустоты голос, и пока Артур растерянно оборачивался, ища его владельца, из осеннего запаха соткалась худая фигура, - Интересно, как ты собираешься возвращаться?
-Я не собираюсь возвращаться, - Артур запнулся, глядя на материализующуюся ногу незна-комца.
- Гнорк,- на мгновение Артуру показалось, что человек приподнял рукой в рваной перчатке помятый цилиндр, на самом деле никакого цилиндра не было.
- Артур. Ветер,- поправился Артур и пожалел об этом.
- Гм, возможно, - незнакомец презрительно сощурился, понюхал воздух своим тонким большим носом и расхохотался,- Ветер.
Артур пожал плечами и собрался уходить.
- Ничего себе,- Гнорк перехватил его за локоть, - вот так просто оставлять свидетеля, единственного свидетеля!
Гнорк был странным человеком неопределенного возраста, но, хоть и материализовался из воздуха, уважения Артуру не внушал.
- Что тебе от меня нужно? - огрызнулся он.
- Как?! Я первый узнал о твоем прибытии, можно сказать, приветствую тебя в рядах отваж-ных путешественников, - он расхохотался снова неприятным тонким смехом, - странников, я не побоюсь этого слова. И никакой благодарности, - заключил он с тоской в голосе, и тут же снова прыснул смехом.
- Что тебе нужно? – повторил Артур уже тверже.
- Ничего. Ты очень невежливый мальчик, - внезапно Гнорк наклонился и пристально взгля-нул прямо в глаза Артуру, - Все в порядке. Можешь идти, - сказал он совершенно серьезно.
Артур пожал плечами и, оправдывая репутацию очень невоспитанного мальчика, ушел, не попрощавшись.
- До скорой встречи, прошедший Границу!
Артур обернулся, но никого уже не увидел. Гнорк исчез бесследно. Облегченно вздохнув, Артур зашагал по раскисшей тропинке, которая, как река, постепенно вбирая в себя другие тропинки, ведущие из леса, превращалась  в дорогу, на которой вскоре даже появились две из-вивающиеся колеи.
Артур думал о маме, что будет с ней, когда она проснется и не найдет его на месте… Пусть она подумает, что он убежал к бабушке. Пусть не волнуется. А там, глядишь, он и вернется… А когда? И как?... Закрывающие дожди – дождь закрыл дорогу назад. Но разве нужна была ему сейчас обратная дорога? А потом он внезапно понял, что дорога может вести только в один ко-нец, и должна, потому что двигаться нужно всегда вперед…
Артур расстегнул куртку, становилось теплее. Выглянуло солнышко, даже тишина не была тревожной. Как-то странно. Артуру казалось, что он попадет в какое-нибудь зловещее место. А тут…
На дороге показалась телега: сооружение на скрипучих колесах, которое тащил огромный конь. Таких больших лошадей Артур никогда не видел.
Когда транспорт подъехал поближе, приятный женский голос осведомился:
- Добра тебе, путник. Куда путь держишь?
Артур оказался шагающим рядом с медленно катящейся повозкой, и можно было рассмот-реть диковинное сооружение подробно.
Повозка походила на помост, на который поставили  скамейку. За скамейкой лежали пыль-ные мешки, а на самой скамейке сидела женщина, похожая на разбойницу или «крутую дев-чонку» из американских фильмов про ковбоев. Облегающие брюки, клетчатая рубашка, широ-кополая шляпа и пистолет, привязанный к ноге, старинный, с длинным дулом.
- Оружие нравится? – она была младше мамы, но старше принцессы. 
Артур спохватился:
- И вам добра. Очень красивый пистолет.
- Оружейник старался. Так куда бредешь?
- Я хотел бы добраться до замка.
Женщина остановила коня.
- Садись. Залезай же. Меня зовут Поле, - она удивленно разглядывала мальчика, осмелив-шегося сказать, что он пробирается к замку.
- Ветер, - ответил Артур, кое-как вскарабкавшись наверх.
- Хорошее имя, но опасное, - она тронула поводья, и конь потащился по дороге. – Что тебе нужно в замке?
- Я хочу видеть принцессу, - просто сказал Артур.
- Ты издалека?
А как отвечать на этот вопрос? Стоит ли рассказывать первой встречной женщине, даже та-кой симпатичной, о том, откуда он пришел на самом деле.
- не хочешь отвечать – не надо. Твое дело, - она не обиделась. – Сразу видно, что ты изда-лека. Только ты не сможешь увидеть принцессу. Там туча.
-  Я знаю.
- И все-таки хочешь попытаться? Ты смелый путник.
И она замолчала, задумавшись о чем-то.
- Что здесь у вас происходит? – Артур не мог сейчас ехать вот так, в тишине, ничего не понимая. Ему было как-то жутковато.
- Война, - в голосе не было тревоги или грусти, как у принцессы, когда та произносила это слово.
- Разве вы не боитесь?
- Почему? Боюсь. Но что поделать – придется открутить этим тварям хвосты.
- Каким тварям? Я только хотел спросить, вы знаете, как они выглядят… - Артур попытался выкрутиться.
- Разве кто-нибудь знает?
Артур давно заметил, что когда хочешь что-нибудь узнать, надо кивать понимающе и де-лать вид, что сам все знаешь, но хочешь уточнить.
- Я думал, раз туча… - сказал он неопределенно, и Поле «клюнула».
- Мы тоже так думали. Я тебя понимаю. Если бы не хозяйство, я бы давно отправилась к границам… Если ты доберешься до принцессы, передай ей, что бояться не стоит, каждый из нас готов умереть за нее, - Поле говорила спокойно, просто, и Артуру казалось, что это сон. Потому что так не бывает. Но он знал, что дальше будет еще хуже.
- Поле. Покажите мне, как, ээ, управлять конем? - робко попросил он, и женщина улыбну-лась.
- Очень просто – держи, - она протянула ему вожжи и принялась объяснять – а что, вдруг пригодится.
Мимо галопом проскакал рыцарь в грязных доспехах, поднял ветер - шляпу с головы Поле чуть не унесло.
- К границе поскакал, - с завистью произнесла женщина и подмигнула Артуру. – У него только меч и копье – негусто. Не додумался к Оружейнику сходить. А тут совсем рядом.
На одном из перекрестков Поле простилась с Артуром:
- Я бы подвезла тебя дальше, но  и так опаздываю аж на полдня. Прощай, Ветер. Поклонись принцессе. И не забудь про Оружейника – за настоящим оружием надо идти только к нему.
- Прощай, Поле. До встречи.
- Иди все прямо и прямо…

Артур проголодался, но поблизости не было видно ни одного признака человеческого жи-лья. И Артур не представлял, как можно добыть еду в совершенно незнакомой местности без денег, даже если люди и найдутся. Просить? Как-то неловко. Украсть? Лучше с голоду поме-реть.
Постепенно мысли о еде заняли все существо Артура, и он не заметил, как снова вошел в лес. Пахло грибами. Но какие грибы здесь можно есть – Артур не знал. И не сырыми же их гло-тать, а спичек Артур не захватил. М-да, плохо приготовился Артур к путешествию.  Он-то ду-мал, что быстро попадет в замок, но оказалось, что до замка идти не один день. Артур попробо-вал жевать ягоды рябины – к голоду прибавилась жажда. Но ничто не могло остановить Арту-ра. Он шел и шел. Близилась ночь… Наконец, он устал настолько, что решился уснуть где-нибудь. Собрал кучу из опавших листьев и пристроился недалеко от лесной дорожки.
Проснулся он от холода. Была ночь. Светила луна.
Артур не нашел ничего лучшего, как продолжить путь, чтобы согреться.
Оказалось, что идти ночью, несмотря на холод, легче, чем днем. Дорога казалась яснее, проще, понятнее. Ноги сами несли Артура, и как-то светло становилось на душе.
Постепенно лес редел, а небо светлело.
Когда Артур вышел на опушку, гасли последние звезды, и солнце показалось из утренней дымки, выглянуло и поползло все выше и выше. Артур зевнул и огляделся. Очарование ночно-го пути растаяло. Вновь появилась усталость и голод.
Тропинка вела вниз с холма, а там, внизу виднелись какие-то строения. Может, там под-скажут, куда идти дальше?
На улицах было пусто. Селение напоминало район, в котором вырос Артур: маленькие до-ма, большие дворы, сады, дорожки…
Наконец, стали появляться люди. Первым, кто шел навстречу Артуру, был толстый запы-хавшийся человек. Он проскочил мимо так быстро, что Артур не успел и рта раскрыть, не то, что спросить дорогу. Но через какое-то время Артур услышал за спиной тяжелое дыхание тол-стяка – тот возвращался.
- Простите, - начал, было, Артур.
- Вижу, вижу, молодой человек издалека. Я старейшина этого города. Я знаю всех, кто жи-вет здесь. Тебя я не знаю. Значит, ты издалека. Но я не вижу багажа. Значит, ты где-то уже уст-роился. А поскольку так рано тебе никто бы не открыл, стало быть – тебя ждали. Но тогда не-понятно, почему я об этом ничего не знаю. И почему ты оказался на улице один без провожато-го. Может, ты что-нибудь потерял, и не можешь найти? – наконец он умолк – переводил дух.
- Я ищу дорогу к замку.
Толстяк даже дышать перестал.
- Куда?
- К замку. Видите ли, никто меня здесь не ждал, нигде я не остановился, и у меня нет ника-кого багажа. Я просто ищу дорогу к замку.
- Ты хочешь сказать, что пришел оттуда? То есть ты шел через лес? Один?
- Да.
- Этого быть не может, - заключил толстяк.
- Почему? Я же тут…
- А тигры? – он хитро прищурился.
- Я никого не встретил, - Артур не знал, стоит ли ему оправдываться, может, он нарушил какое-нибудь незнакомое местное правило. Очень уж старейшина подозрительно смотрел на него. Но о том, чтобы удрать, Артур не думал. Рано пока.
- И ночевал ты тоже в лесу?
- Вы мне не верите? А откуда я тогда взялся?
- Вот и я хотел бы знать. Ты голоден? – он сменил тему внезапно.
Артур кивнул, сглотнув слюну, но храбро произнес:
- Но я спешу.
- Пойдем, - толстяк схватил его за руку и потащил довольно быстро вдоль заборов, деревьев к желтому домику.
Там Артура усадили за стол. Заспанная хозяйка – жена старейшины – разогрела что-то, напоминающее картофельное пюре с какими-то аппетитными овощами. Артуру было все равно – лишь бы еда. Хозяйка все время говорила, как и ее муж. Только она не требовала ответов, просто произносила нескончаемый монолог: то жаловалась на кого-то, то возмущалась чем-то. За время, пока Артур ел, он узнал о семье толстяка столько, что сам он казался теперь давно знакомым, чуть ли не родственником.
А в соседней комнате собирались гости – старейшина созвал советников – так объясняла хозяйка. Гул голосов был неразборчив, особенно если учесть непрерывающуюся речь хозяйки – слышно было только, что спорят о чем-то. А потом вдруг настала тишина. В комнату вошел высокий человек в кожаной коричневой потертой куртке, лицо его пересекал кривой шрам, но, тем не менее, человек показался Артуру красивым, голос у него был низкий, мягкий.
- Добра тебе, - произнес он. Но дальше говорить ему не дали – следом выскочил сам ста-рейшина и затараторил:
- Мы решили разрешить тебе присутствовать на совещании, тем более что дело касается, если сказать откровенно, именно тебя. Значит, ты тоже имеешь право голоса, хоть и не принад-лежишь к общине города, и даже не смотря на твой юный возраст. Потому что нам необходимо знать о твоих намерениях, а если ты ничего не объяснишь, мы ничего и не узнаем, а значит, ни-чего не сможем решить.
Он продолжал бы бесконечно, но высокий человек со шрамом остановил его жестом.
- Ты не слишком устал? – спросил он Артура.
- нет, - с готовностью Артур вскочил. Он мог бы пойти за этим человеком хоть за тридевять земель – таким значительным, а вместе с тем, родным показался он Артуру.
- Тогда пойдем.
На стульях, на диванчике, даже на подоконнике сидели мужчины. Самому молодому было чуть больше, чем самому Артуру, а старейшему приходилось опираться на суковатую палку, даже когда он сидел. Все эти люди были одеты немного необычно, и все они смотрели на Ар-тура. Было от чего смутиться, но Артур чувствовал себя уверенно. Потому что рядом стоял че-ловек, которому очень хотелось довериться, с которым ничего не может быть страшно.
- Назови себя, - потребовал старик с палкой скрипучим сильным голосом, остальные заки-вали.
- Меня зовут Артур Ветер. Я иду в замок к принцессе. И я…
- Достаточно, - остановил старик. – Теперь ясно, почему ты нас позвал, - он обращался к толстяку. Тот закивал, как болванчик.
- Он идет один, значит, он не боится. Значит, за ним стоит сила, о которой мы пока ничего не знаем, потому что он молчит об этом, а его внешний вид совсем не говорит о силе. Если он что-то скрывает, значит, он скорее враг, чем друг. Он говорит, что прошел ночью через лес, но мы-то с вами понимаем, что это откровенное вранье.
- Мы это уже слышали,- вдохновенная речь не произвела на никакого впечатления на при-шедших, – Мы позвали мальчика, чтобы он рассказал сам.
- садись, - подтолкнул его высокий к стулу. – Нечего стоять, как на допросе.
Артур улыбнулся и сел.
- Что тебе нужно в замке? Зачем ты туда идешь?
- Мне нужно поговорить с принцессой, - нет нужды скрывать правду.
- Зачем?
- А вот это наше с принцессой дело, - он обернулся к человеку со шрамом и увидел в его глазах одобрение. – Если я не могу пройти к замку, объясните – почему.
- Мы не знаем твоих намерений.
- И как ты сюда пробрался?
- И вообще, откуда ты такой взялся?
- Может, у тебя припрятано заклинание для тигров? Ты волшебник? – кто-то пытался по-шутить, но смеха не последовало.
- Я не волшебник, у меня нет никаких заклинаний. Я иду к принцессе. И не понимаю, поче-му вы меня задерживаете. Я так могу опоздать, - Артур осмелел.
- Над замком туча, Ветер, - мягко сказал кто-то.
- Я знаю.
- Это шпион. Проверьте его на магию!
- Он слишком юн.
- Чепуха!
- Мы могли бы помочь, если ему так надо.
Началось что-то невообразимое. Люди повскакивали с мест. Они яростно спорили, вспоми-нали какие-то свои неудавшиеся дела, упрекали друг друга, отвлекались от темы, переходили на личности. Артур совсем запутался. Ведь хотел всего-навсего узнать дорогу.
Тут он почувствовал, как кто-то дергает его за рукав. Это был самый молодой из присутствовавших:
- Пойдем отсюда, пока они бузят, - Артур поспешил к выходу. Но напоследок он обернулся – человек со шрамом спокойно сидел и просто наблюдал за происходящим. Он увидел, что Ар-тур уходит, и подмигнул. Или это показалось?

- Пойдешь прямо, а там будет поворот. Дойдешь до деревьев, влезешь на одно из них – уви-дишь тучу, - темноволосый мальчишка улыбнулся.
_ спасибо, - ответил Артур.
- я бы тоже пошел, но духу не хватает, - честно признался парнишка.
Артуру стало неловко – его считают то шпионом, то храбрецом, а он обыкновенный…. вроде.

До деревьев он почти бежал, а там, вскарабкавшись по шершавому стволу, он увидел дей-ствительно страшную картину. Вдали, в глубине разноцветного осеннего леса, лежала туча. Она занимала край неба и землю, так что замка не было видно. Словно шапкой накрыла, заво-локла. И тишина вокруг. Артуру вдруг показалось, что он опоздал, поэтому он буквально ска-тился с дерева и помчался прямо сквозь ветви, кусты, папоротники, лужи, грязь – прямо, без дороги. Сейчас он не думал о том, что за ним могут снарядить погоню, не думал о тиграх, ох-раняющих лес – только бы успеть.
Он споткнулся о корень, спрятавшийся в траве, и упал. А когда поднялся, очутился в лило-вом тумане. Стволы деревьев едва просматривались сквозь сгустившийся воздух, но Артур не отступил, не испугался, а побежал дальше, хоть бежать становилось все труднее.
Артур устал. Он тяжело дышал, но продолжал двигаться, позволяя туче проглотить себя.
Артур всегда был упрямым. Он нашел замок. Даже в лиловом тумане.
Туча висела над замком, как купол – от земли, от краев рва. Никаких тигров не было. И во-обще никого. Мосты подняты, окна закрыты. Тихо, даже листья не шелестели, а вода не пле-скалась. От замка исходило слабое свечение, но оно медленно угасало – едва заметно, но необ-ратимо.
- Ээ-ээй! – закричал Артур, но слабый его голос утонул, застрял в ватном тумане, и он не услышал сам себя. Тогда он снял куртку и ботинки, собираясь спуститься в ров, чтобы пере-браться как-нибудь на ту сторону.
- Утонешь, - раздалось за спиной вместе со знакомым хихиканьем. Артур обернулся, - Уто-нешь, говорю, юный любитель острых ощущений. Вода-то холодная.
- Что ты ко мне привязался? – огрызнулся Артур.
- Мой юный сероглазый спаситель заколдованных принцесс, - Гнорк закатил глаза и бла-женно улыбнулся.
- Отстань, - Артур заскользил по мокрому откосу к воде.
- Когда маленькие голубые монстры начнут тебя пережевывать, смелый, но невоспитанный мальчик, позови меня. Я хочу на это посмотреть.
Гнорк засунул руки в карманы, развернулся и исчез прежде, чем Артур успел запустить в него ботинком.
Вода оказалась действительно холодной. Голубая, прозрачная. Артур прыгнул, поднял тучу брызг и поплыл, отчаянно шевеля ногами и руками, чтобы не замерзнуть и не утонуть раньше времени. До сих пор мир Межнебесья по-прежнему представлялся приключением, но ледяная вода привела Артура в чувство – он почувствовал реальность опасности. А тут еще от стены замка отсоединилась странная тень, сползла по краю к воде,  и двинулась навстречу Артуру, скользя чуть выше поверхности водоема. Одновременно что-то или кто-то схватил Артура за ногу. Видимо, те самые маленькие голубые монстры  - круглые рыбки с сильными челюстями. Хорошо, зубов у них не было, а то откусили бы ногу напрочь. Артур еще отчаяннее заколотил по воде руками, стараясь развернуться, когда нечто ледяное, холоднее воды, дотронулось до спины. Артур взбрыкнул и погрузился под воду, но что-то подхватило  снизу и толкнуло вверх. Перед глазами оказался берег, руки заскользили по глинистому откосу. Артур полз, цепляясь за скользкую грязь, а наверху его ждал торжествующий Гнорк.
- Спасся бегством, - констатировал он, даже и не думая помогать. – Уважаю.
- Пошел к черту! – Артур обычно не ругался, но тут хотелось выразиться и похлеще.
- Ты уверен, что хочешь именно этого? – Гнорк исчез, как будто обидевшись.
Артур, стуча зубами, напялил ботинки прямо на мокрые носки. И вдруг услышал тихое ши-пение – из рва выползала тень, постепенно приобретая форму человеческой фигуры.
- Я иду к принцессе… - начал, было, Артур, но осекся – тень не могла служить принцессе, ибо состояла из лилового тумана…
Фигура медленно подняла меч, настоящий, поблескивающий металлом меч. Артур беспомощно оглянулся, и что-то сказало ему:
- Беги, дурак!
И Артур побежал, не задумываясь над тем, что голос этот он уже где-то слышал

Была ночь. Ясное осеннее звездное небо. Артур упал на опушке леса, потому что бежать уже не мог. Тень летела по пятам, и казалось, что она набросится… И вдруг стало темно.

- Ты Оружейник? – Артур смотрел на развешанные по стенам ножи, пистолеты и прочие ужасно интересные предметы. – Поле сказала, что за настоящим оружием нужно идти к тебе. Мне нужно настоящее оружие.
- Лежи, - высокий человек со шрамом укрыл его одеялом. – Хочешь сражаться с тенью – это похвально. Ты смотри, не успел в себя прийти, а уже в бой рвется. Лежи.
- Почему я здесь?
- Ты звал на помощь. Я услышал, - пожал плечами Оружейник. – Тебе повезло – ты всего-навсего простудился и исцарапался. Ссадины и синяки – это не смертельно. Выспишься – и все пройдет.
- Мне нужно настоящее оружие.
- Пистолет? Как у Поле? – усмехнулся Оружейник. – Она презирает любое оружие, не по-хожее на пистолет. Тебе нужно выспаться. А там посмотрим, какой ты воин.
Оружейник положил на горячий лоб Артура шершавую тяжелую ладонь, и Артур сразу за-снул, словно провалился в мягкую темную яму.
Иногда он просыпался, но тут же снова проваливался, не успевая понять – день сейчас или ночь. Как только Артур приходил в себя, ему до слез хотелось домой, но где-то рядом был Ору-жейник, поэтому Артур сдерживал слезы.

- Прежде, чем дать тебе в руки оружие, я должен спросить тебя, - Оружейник посадил Ар-тура напротив за массивный стол из темного дерева. – Готов ли ты отвечать?
- Да, - Артур не сомневался – этому человеку можно сказать все.
- кого ты оставил за собой?
- я… - это был неожиданный вопрос, над которым Артур боялся даже задумываться. – Кого оставил?... – надо было отвечать, - Маму, Лапку, бабушку… и отца. Но я ничего не мог для них сделать там…
- Первое правило – не оправдывайся. Никогда не чувствуй себя виноватым, а главное – не показывай этого. Поступай по совести, и тебе не нужно будет оправдываться.
- Да, - Артур опустил глаза. – Я поступил так, как был должен.
- Должен?
- Я поступил так, как не мог не поступить, - Артур смело посмотрел в глаза Оружейнику.
- Хорошо. У тебя есть друзья?
- Нет. Поэтому я никого не позвал…
- Правило второе: не говори больше того, о чем тебя спрашивают. Иначе будешь беззащи-тен. Враг может подойти к тебе ровно настолько, насколько ты его подпустишь. Не давай ему лишних шансов.
- Да.
- Ничего. Научишься. Ты хочешь сражаться или хочешь победить?
- Не знаю, - честно сознался Артур. – Я не люблю драться…
- Честность – это хорошо, это третье правило. Из тебя может получиться настоящий воин. Я покажу, как владеть мечом. Но не это главное. Ты должен точно знать, зачем сражаешься, ради чего.
На просторном дворе, расчищенном от палой листвы, Оружейник показал Артуру, как по-мешать противнику себя уничтожить. Палки, заменявшие на тренировке мечи, стучали с утра до вечера. Но так не могло продолжаться вечно. Однажды Артур сказал:
- Я должен идти.
И к удивлению Артура Оружейник не стал протестовать. Наоборот, он улыбнулся широко и достал из стенного шкафа небольшой меч в легких кожаных ножнах с деревянными пластина-ми.
- Это настоящее оружие. Я думаю, оно тебе подойдет. Хоть ты так и не научился им поль-зоваться. Завтра я покажу тебе, в чем отличие палки от меча.

Да следующий день у ворот Оружейника остановилась скрипучая повозка.
- Эй, дикари! Добра вам, - с помоста на колесах махала рукой Поле.
- И тебе добра, - Оружейник, кажется, смутился.
- Спрячь-ка Верзилу куда-нибудь, чтобы ни одна душа из треклятого города не пронюхала, что я притащилась к тебе без особой надобности. Не люблю, когда попусту сплетничают, - По-ле прошлась по двору, по-хозяйски заглядывая во все углы.
- Кажется, спокойно.
- Откуда ты взялась? – Оружейник успел за это время спрятать повозку в сарае и вернуться
- Прослышала, что ты собираешься в поход, - сказала она, пожимая плечами, а сама поче-му-то подмигнула растерянному Артуру.
- Интересно. Кто же это тебе наврал?
- Женская интуиция. Что, Ветер, не узнал? Чего молчишь?
- Я… - Артур не знал, что и сказать.  Он был ужасно рад видеть эту странную женщину, словно она была родной.
- Игрушками балуетесь? – она протянула, было, руку к мечу Артура, но тот отодвинулся. Оружейник рассмеялся.
- Молодец. Это называется, мужская интуиция. Женщины ничего не понимают в оружии, - и добавил серьезнее. – Ты прав, никогда не позволяй никому без нужды трогать свое оружие. Даже самым близким друзьям. А тем более, женщинам.
- Учишь? – Поле засунула большие пальцы в карманы брюк.   Душу отводишь? Ну-ну. Я тут хотела тебе кое-что сказать, но передумала. Сюрприз будет.
- Не люблю сюрпризов.
Они смотрели друг на друга, и Артуру показалось, что они продолжают давно идущий разговор, в котором он, Артур, совершенно лишний.
- Ладно, я скажу. Я поеду с вами.
- Почему «с вами»?
Артур вопросительно взглянул на Оружейника – как это понимать.
Тот положил руку ему на плечо.
- Ты думал, что я отпущу тебя одного?
Поле рассмеялась:
- Вот-вот. Думаете, я отпущу вас одних?
- У тебя же хозяйство, - насмешливо возразил Оружейник.
- К черту хозяйство. По-моему, настало время открутить кое-кому хвост, - она стояла по-среди двора, широко расставив ноги, руки в карманах, шляпа болтается на шнуре за плечами, светлые волосы развеваются на ветру – Артуру показалось, что он попал в какой-то фильм про ковбоев.
Правда, на ковбоя была похожа только поле. Оружейник скорее напоминал Робин Гуда: кожаная куртка, мягкие сапоги. Потертые брюки. Правда, был еще свитер, совсем обычный, крупной вязки. Странно смотрелись эти двое рядом.
Артур был ужасно рад таким спутникам, но он хотел быть честным до конца:
- Я не знаю, есть ли смысл идти. Может, там уже никого нет – такая тишина была. Зачем вам рисковать?
Но его не слушали. Даже не повернули головы в его сторону. Видимо, у них были дела по-важнее.
- Интересно, коня ты тоже с собой потащишь?
- Нет, оставлю твоим тупым горожанам. Ага, сейчас, держи карман шире.
- Верхом поедешь? Это по лесу-то?
- Зачем верхом? Тяжести сам потащишь или на ребенка нагрузишь?
- Какие это тяжести? А, ты хочешь захватить с собой свое хозяйство?
- Ты когда-нибудь вообще уходил дальше своего города? Листьями питаться собираешься?
- До замка пол дня пути, красавица.
- Ага, так тебе и дали пройти прямым путем. Может, ты еще гонца вперед себя пустишь в замок? Чтобы каждая собака знала, что грядет великий Оружейник? Обходной путь может растянуться надолго.
- С каких это пор мы стали стратегом?
- С тех самых, когда у нас появилось настоящее стадо, дружок.
Это была сцена из кино. Артур даже знал, чем это кино закончится – они поженятся и будут вместе вести хозяйство, победив всех индейцев в округе.
- Я еще не сказал, что согласен терпеть тебя в дороге.
- А я разве спрашивала твоего согласия, злобный дикарь Я просто сообщила тебе факт.
Артур махнул рукой и пошел в дом – накрывать на стол. Пора ужинать, ложиться спать. Завтра надо встать пораньше, тем более, если идти каким-то дальним обходным путем. Хотя, какой смысл? Если туча вокруг замка, ее все равно никак не обойти. Ведь, так или иначе, надо пройти сквозь нее. А там еще ров, тени всякие.

Коня они все-таки оставили. А взяли длинную крепкую веревку и крючья. Оружейник за-толкал все это вместе со странным приспособлением, напоминающим арбалет, в мешок, и они пошли. У Поля была сумка с едой, а Артур нес теплые плащи.
Приготовления со смехом, шутками, перепалками, напоминали сборы на экскурсию, будто не навстречу опасности идут эти люди. Артур тоже поддался общему настроению. Рядом с Оружейником он не чувствовал страха.
В лесу стало как-то неуютно. Шли они быстро, поэтому было не до разговоров.
Недалеко от того места, где туча сливалась с землей, они остановились передохнуть – пора было перекусить и обсудить план дальнейших действий.
Туча напала неожиданно. Из-за стволов показались призрачные воины, лиловы, холодные тени. Поле вскочила, вынула пистолет, но Оружейник остановил:
- Не надо шума, - он взмахнул мечом, рассекая туман, и призраки исчезли. – Теперь быстро!
Артур нашел дорогу к замку сам. Он бежал впереди, взрослые еле поспевали за ним.
- Обходная дорога.
- Смотри под ноги!
- Зачем ты только увязалась с нами?
- Все равно не поймешь.
- Жить надоело?
- Как и тебе.
- Сравнила тоже.
У рва никого не было. Артур ждал, что Гнорк покажет свой длинный ехидный нос, но, ви-димо, он испугался столь внушительной компании.
Оружейник достал из мешка арбалет, принялся заправлять веревку.
- А если не зацепится? – спрашивала Поле. Оружейник не отвечал.
От стен замка стали отделяться тени. Они ползли над водой, приближаясь бесшумно.
- Вот они, я говорил! – Артур показал рукой.
Первого вылезшего на берег Поле разнесла в клочья выстрелом из пистолета. Следующий оказался более стойким и так просто не развеялся – пришлось стрелять несколько раз.
Артур стоял, как пень. Он забыл все, чему учил его Оружейник. С трудом удалось снять с себя оцепенение. Руки все вспомнили сами. Неуклюже отбиваясь, Артур все же быстро стал отступать.
И вскоре все трое стояли спина к спине, а лиловый туман наступал. Он состоял из челове-кообразных фигур, распадающихся от ударов, но формирующихся снова. Зато мечи их были далеко не призрачны. Звон стоял такой, что мягкий воздух не мог проглотить его, как глотал голоса и шаги.  В замке услышали звуки боя. Из-за высоких стен поднялся зеленый дымок, пролетел надо рвом и окутал Артура.
Очнулся он в тронном зале. Окна, завешенные в последний раз шторами, теперь были заколочены. Принцесса, кутаясь в меховую шаль, стояла рядом с Артуром, вглядываясь в его лицо. Здесь было, действительно, очень холодно.
- Ты пришел, Ветерок, - радостно произнесла она. – У тебя получилось!
- Сама сказала, что странника нельзя остановить, если он хочет уйти. Я бы сказал, если он хочет прийти.
- Я имела в виду совсем другое, - печально покачала головой принцесса.
- Где мои друзья?
- Друзья?
- Там, у рва, - Артур бросился к окну.
- Я никого не заметила.
Артур попытался отодрать доску.
- Бесполезно. Мы отрезаны от мира.
- Но я как-то сюда попал!
- Магия. Остатки могущества замка.
- Верни меня обратно, - потребовал Артур.
- Я не могу, - принцесса печально вздохнула и, как во сне, опустилась на ступени.
Артур уже бежал прочь из тронного зала. Он знал, где находится подъемник моста. В кори-дорах шарахались от бегущего то ли люди, то ли тени. Зато в караульном помещении сидел на-стоящий человек. Он плакал. Высокий сильный мужчина сидел за столом и плакал, опустив го-лову на руки.
- Опусти мост!
Стражник грустно посмотрел на раскрасневшегося мальчишку с мечом в руке.
 - Ты мне угрожаешь? – уточнил он голосом слабым, будто сонным.
- Нет. Я тебе приказываю!
- Кто ты такой?
- Я – Ветер!
- Ветер, дождь, туман… атмосферные явления, - он снова опустил голову на руки.
Артур рванулся к механизму, опускающему мост. Тогда человек неожиданно резво вско-чил, преграждая дорогу.
- Не трогай!
- Опусти мост!
Рычаги, цепи, болты – слишком много и непонятно. Артур не успел – стражник схватил его за руки и скрутил их за спиной. Меч звякнул о камень пола.
- Пусти, предатель! Там остались люди, они сражаются. Пусти! Их же убьют!
Артур напрасно сопротивлялся – стражник был силен.
Сквозь узкую прорезь бойницы можно было разглядеть берег, где сражались оружейник и Поле. Они были еще живы. Лиловый туман пытался завернуть их в кокон, но вспышки огня их пистолета образовывали в тумане рваные дыры. Оружейник едва успевал отмахиваться от су-ществующих отдельно мечей.
Артур закричал:
- Держитесь, - и забился в руках стражника с новой силой. Тот только вздохнул:
- Вот и еще одни герои, - и слезы покатились по его щекам.
- Предатель! – Артур пытался пустить в ход ноги, и даже зубы. Но стражник даже не поше-велился.
И тут из пустоты возникла рука в рваной перчатке. Она лениво подняла с пола меч, и тот задрожал, словно готовый раствориться в воздухе. Артур застонал от бессилия.
Однако меч не растворился. Вместо этого из дрожания стал прорисовываться Гнорк, недо-уменно разглядывая оружие:
- Любопытная у тебя игрушка, - задумчиво произнес он.
- Положи на место! – Артур готов был расплакаться.
- Ты действительно этого хочешь? – Гнорк сделал движения, готовясь опустить меч на пол, но замер. – Нет, тут я, пожалуй, с тобой не согласен.
Он подошел к механизму, опускающему мост.
- Значит, вот что, доблестный страж замка, или ты отпускаешь мальчишку, или я разрублю вот этот канат. И тогда мост – бац – опустится безвозвратно. И тогда туман заползет внутрь, и ты не сможешь его остановить.
Стражник разжал руки, Артур чуть не упал:
- Что тебе нужно? – спросил Артур.
- Невоспитанный мальчик, как ты думаешь, почему туча до сих пор не захватила замок?
- Не знаю, - не думал Артур, что ему придется просить о помощи этого человека, - Надо что-то делать.
- Подумай.
- Нет времени думать. Надо делать что-то, - Артур потянулся за мечом.
- И все-таки, - Гнорк отвел меч, - почему туча до сих пор не захватила замок?
- Ей мешает ров, - ответил стражник. – Для этого его и копали.
- Молодец. Ров. Ну…
Артур должен был догадаться сам.
- … Она боится воды?
Гнорк захихикал и растворился, меч со звоном ударился об пол.
- Опускай мост!
Стражник не слушал, его уже тут не было. Артур поднял меч и раздумывал, не перерубить ли канат. Его вовремя остановили. Кто-то грубо оттолкнул его. Люди, некоторые уже в мокрой одежде, принялись разматывать цепь. Мост заскрежетал.
Артур с удивлением смотрел, как деловито распоряжается стражник неизвестно откуда взявшимися мокрыми людьми.
Все произошло быстро: мост ударился о берег, и туча поползла, было к воротам, но Ору-жейник бежал быстрее. Поле прихрамывала, но тоже не отставала. Когда они достигли середи-ны моста, стражник дал команду:
- Поднимайте! Быстрее! – на рычаги навалились все присутствующие, даже опомнившийся Артур. Туман держал крепко, но люди оказались упрямее.
Оружейник и Поле буквально скатились вниз, и мост встал на место.
Клочья ворвавшегося тумана поливали водой, комната наполнилась паром, шипением и горьким запахом.
- Ты жив,-  обрадовалась Поле, увидев Артура. А Оружейник просто сидел на полу и при-ходил в себя.

Трубачи протрубили сигнал, и все во дворце замерло.
Артур, переодевшийся в новое, чистое и удобное одеяние -  такое же, как и у многих в зам-ке – слышал, как перестали бегать по коридорам люди, уже не похожие на тени. Он сидел в не-большой комнате и ждал, когда его позовут. Так захотела принцесса. Артур устал, хотел есть и спать. Но во дворце что-то затевалось.
Постучали. Вошел Оружейник.
- Пойдем, Ветер, тебя ждут, - сказано было как-то слишком торжественно.
 Артур поднялся и последовал за Оружейником.
В коридорах им почтительно кланялись загадочно улыбающиеся люди, некоторых Артур знал, но никто из них не обратился к нему – только подмигивали как-то странно.
Наконец, Оружейник остановился у дверей тронного зала.
- Не бойся. В нужный момент только встань на одно колено и протяни ей меч. Один раз в жизни можно доверить свое оружие женщине – это как раз тот случай, - он подтолкнул Артура к раскрывающимся дверям.
Принцесса сидела на  троне, золотые волосы сдерживала корона, отчего выражение лица принцессы делалось значительным и каким-то чужим. Вдоль ковровой дорожки, по которой предстояло пройти Артуру, выстроились разодетые мужчины и женщины. У самого трона на-ходились те, кто был одет точно так же, как Артур. И все они смотрели на него. Как он, сначала нерешительно, а потом все уверенней, идет к трону.
Артур сделал так, как сказал оружейник. Принцесса спустилась со ступеней, приняла меч, оглядела вех присутствующих и звонким голосом произнесла:
- Артур Ветер, посвящаю тебя в рыцари, - она прикоснулась лезвием меча к плечу Артура и улыбнулась.

5. Война
- Пойми, Ветерок, это не игра. До сих пор ты держался своим упрямством  и незнанием. Ты еще ребенок, и твое бесстрашие – результат легкомысленного отношения к непознанному. Ты не понимал, что подвергаешься настоящей опасности. Ты привык, что никто в этом мире не может причинить тебе настоящего вреда. В любой момент ты мог вернуться домой, стоило только перестать о нас думать. Но теперь все иначе. Ты здесь. Весь. И если тебя не ранили, не убили, не заколдовали – это везение, чудо, на которое ты не в праве рассчитывать  и дальше. Ты полностью принадлежишь этому миру, пока ты здесь. Тебе  нужно вернуться домой. Поверь мне, ты сделал для нас очень много, но самое важное – уметь вовремя уйти…
- я пришел воевать, - упрямо твердил Артур.
Принцесса уговаривала, просила. Она не хотела приказывать – все равно не подчинится.
- Воевать! Ты знаешь, что это такое? Война везде, и она еще не началась. И не начнется, ес-ли мы остановим ее. Ты уже доказал, что мы можем ее остановить.
- Я не понимаю, почему женщины всегда против того, чтобы мужчины воевали.
- Женщины против того, чтобы мужчины умирали… Оружейник сказал, что ты уже готов стать рыцарем, но мне кажется, что я поторопилась. Я не хочу приказывать. Я хочу, чтобы ты понял сам. Твое место в том мире, где ты родился. Если мне понадобится твоя помощь, я позо-ву тебя. А когда мы победим, ты поедешь учиться на Остров Хранителей.
Принцесса вела себя, как старшая сестра. И только поэтому Артуру хотелось спорить.
- Я стану воином.
Принцесса тяжело вздохнула.
- Ты всегда выдумывал что-нибудь, если становилось скучно. И теперь почти то же самое. Или  в тебе засел туман? Зло, проникая в нас, изменяет наши мысли. И наша сила становится нашей слабостью. Я испытала это на себе.
- При чем тут Зло? Я собираюсь сражаться именно с ним, ну, то есть, против него…

Артур всерьез собирался в поход. Оружейник и рыцари замка уже третий день обсуждали план выступления. С тех пор, как Артур пробился сюда, туча стала отползать. Больше никто из обитателей замка не поддавался страху и тоске – туче нечего было здесь делать, нечем питать-ся. Она была сильна чужими страхами. Пока ее считали непобедимым ужасом, она росла и ста-новилась все сильнее. Но секрет раскрыт, и магия перестала действовать.
Военный совет был единодушен. Нельзя больше терпеть Зло в Межнебесье. Пора уничто-жить то, что накапливается у самой границы Забытых Земель. Тогда развеются и «побочные эффекты! Типа тучи.
Принцесса не спорила  - она просто не хотела отпускать с отрядом Артура.
- Кто-то должен сражаться, - говорил ей Оружейник, который ничего против присутствия Артура в отряде не имел.
- Но не дети, - отвечала принцесса.
- Он рыцарь, - и Оружейник хитро улыбался.
- Если бы здесь был волшебник. Он объяснил бы тебе, Оружейник, что ты делаешь.
- Не беспокойся, принцесса. Там, куда мы отправляемся, мы обязательно его встретим.
- Оружейник, на тебе лежит ответственность за жизнь этого мальчика, - принцесса больше не спорила, она сдалась.
- Я сам за себя отвечаю, - встрял Артур.
Принцесса ничего не ответила, повернулась и ушла, печально вздыхая.
- А почему она тебя не посвятила в рыцари? – спросил Артур.
- Я – Оружейник. С меня и этого достаточно.

Утром перед выступлением Оружейник разговаривал с Полем в коридоре. Зрелище было еще то. Они шли по длинному переходу, встречные люди шарахались, а Артур плелся сзади и совсем не удивлялся.
- Я разве сказала, что остаюсь?
- Женщинам нечего делать на войне.
- Ты так думаешь? И там, на берегу рва, мне тоже было нечего делать?
- Ничего смешного не вижу.
- А я разве смеюсь?
- Ты с нами не пойдешь.
- Как ты собираешься мне помешать?
- Сумасшедшая ведьма.
- Будь я ведьмой, у тебя сейчас были бы проблемы.
- Ты не пойдешь с нами.
- И хвост от осла в придачу.
- Занимайся своим хозяйством.
Поле остановилась резко. Артур чуть не врезался в нее. Она посмотрела на Оружейника уничтожающим взглядом, развернулась и зашагала в обратную сторону.
- Она обиделась,-  заключил Артур.
- У меня нет другого выхода. Ей нельзя туда.
Поле даже провожать отряд не вышла. Зато все обитатели замка высыпали на мост, и даже дальше – тучи теперь не боялись. Отряд из нескольких десятков рыцарей и солдат выстроился за мостом и с песней под предводительством Оружейника зашагал через лес.
Сквозь лес, оказывается, вели не только тропинки, но и широкие, наезженные дороги. По одной из таких дорог и зашагал бодрым шагом отряд по направлению к границе, оставив поза-ди замок, принцессу и бессмысленное ожидание конца.
Тишину нарушать больше не опасались, наоборот, весело перешучивались. За людьми следовало несколько повозок с провизией и прочими необходимыми в походе вещами.
Никто не возражал, чтобы именно Оружейник возглавил отряд. И он, видимо, воспринимал это, как должное.

На перекрестке лесных дорог лежал дракон. Небольшой, метра четыре в длину.
Отряд остановился, кто-то уже обнажал меч, кто-то нацелил копье. Но Оружейник жестом остановил храбрецов и произнес в полголоса:
- Это детеныш, пусть уползает.
- Он и летать-то еще не умеет, - сказал удивленно кто-то.
- Потерялся, небось, бедолага, - драконышу посочувствовали и решили подождать в сторо-не, пока он уползет.
Дракон почти не шевелился, уползать он даже и не думал. Может, спал, может, просто грелся на солнышке.
- Можно, я пойду посмотрю? – спросил Артур.
- Иди, но только вдвоем с Мышкой, - Мышка был молчаливым юношей, осторожным, умеющим передвигаться практически бесшумно.
Вдвоем они осторожно обошли перекресток, прячась за деревьями.
С другой стороны, у самой головы дракона сидел, скрестив ноги, человек в длинном до-рожном плаще. Его темные волосы лежали на плечах, глаза были закрыты, но незнакомец не спал. Потому что вдруг вскочил, легко, бесшумно, поднял руку. Дракон в ответ заворчал, из ноздрей его вылетели облачка пара, а потом он, потоптавшись, расправил крылья и, неуклюже подпрыгнув, взлетел, задевая ветви деревьев. Скоро он набрал высоту и исчез вдали, сделав не-сколько кругов над лесом.
- Волшебник, - прошептал Мышка, спрятавшись за толстым стволом. Артур же только по-жал плечами и собирался выйти навстречу новому человеку. Давно он хотел поговорить с на-стоящим волшебником. Артур подошел уже совсем близко, можно было даже рассмотреть цвет глаз волшебника.
Но его опередили. Оружейник вышел с другой стороны. Артур не хотел подслушивать чу-жих разговоров, но опять пришлось. Выйти из укрытия сейчас, чтобы волшебник подумал, буд-то его окружают – как-то нехорошо. К тому же, Оружейник появился на перекрестке один, зна-чит, что-то задумал. Возвращаться назад, к Мышке, стыдно – тот еще подумает, будто Артур испугался тоже. Артуру просто ничего другого не оставалось, как спрятаться под кустом и не-вольно слышать все.
- Ты все-таки не послушался моего совета, Оружейник, - с улыбкой сказал волшебник. Он, кажется, был рад встретить здесь именно его.
- У меня своя голова на плечах, - Оружейник тоже улыбался.
- Конечно. Только ты оставил за собой город и замок.
- Они в безопасности.
- Без тебя?
- Да.
- Что ж, хотел бы я ошибиться, но…
- Ты неважно выглядишь, - Оружейник перебил.
- Не самое легкое занятие – учить дракона летать.
Они рассмеялись, похлопывая друг друга по плечам.
- Ты ничуть не изменился, старый зануда.
- Зато ты изменился. Повзрослел, что ли. Я к тебе шел, но, кажется, опоздал?
- Опоздал. Присоединяйся к нам. На границе работа есть.
- Нет. У меня еще есть дела. А потом, с вами странник.
- Да какой он странник, Брен.
- Необученный, неопытный, непредсказуемый – самый опасный вариант. Справляйся с ним сам, Оружейник. Я лучше буду учить летать драконов, - волшебник похлопал напоследок Ору-жейника по плечу и ушел своей дорогой.
Артур решил обнаружить себя сразу, чтобы Оружейник не подумал, будто он нарочно под-слушивал.
- Он говорил обо мне, да? Прости, я все слышал.
- Волшебники – народ осторожный. Не обращай внимания.

На привалах он учился у Оружейника владеть мечом. По ночам он спал у костра, завернув-шись в плащ. Днем – бодро шагал вровень со всеми по лесам, полям. Каким далеким теперь ка-зался дом, родной мир. Реальность была здесь. В усталости, в разговорах у костра, в дорогах Межнебесья.
В селениях отряд встречали песнями и цветами или закрытыми ставнями. Зима никак не начиналась – снег выпадал пару раз и таял. Дорога не кончалась, но Артуру не могла надоесть дорога.
- Дорога существует, чтобы по ней ходили, а не наоборот, - сказал он как-то Оружейнику. Тот усмехнулся в ответ. Но Артур чувствовал, что в этой странной фразе заключена правда.
Артур познакомился с придворным художником, который взял в руки оружие, но не забыл своего призвания. Артур стал учиться рисовать. Он сам не понял, как это получилось – просто увидел, как художник водит карандашом по бумаге, и рождаются миры.
- А я так смогу?
- Ты? – художник посмотрел Артуру в глаза. – Ты сможешь.
Оружейник, когда узнал о новом увлечении Артура, ничего не сказал, только улыбнулся как-то загадочно.
Оружейника Артур полюбил. Иногда он представлял себе, что этот сильный, высокий че-ловек – его отец. И тогда становилось спокойно и радостно. На Валеру Оружейник совсем не походил – не пытался разговаривать о житейских мелочах, или выяснять умонастроение Арту-ра. Да и женщинах не распространялся…
- Почему ты не захотел, чтобы Поле пошла с нами? – Оружейник удивился вопросу, но от-ветил.
- Она слишком неосторожна.
- Мне кажется. Ты говоришь неправду.
- А мне кажется, что ты слишком быстро растешь.

Они стояли на открытой местности. Вечером выпал снег, ударил мороз, костры плохо со-гревали, плащи промокли от снега и никак не сохли. Люди сидели плотными кольцами вокруг костров и пытались спать сидя.
 Вдруг раздался свист, и из темноты прямо на лагерь выскочила огромная лошадь. Она не-слась, как бешеная. Оружейник встал навстречу несущемуся зверю, и тот остановился, взвился на дыбы. Оружейник еле успел поймать вывалившуюся из седла всадницу.
- Я не помешаю? – спросила она еле слышным голосом у растерянных мужчин, уставив-шихся на неожиданную гостью.
- И зачем было так долго прятаться? – Оружейник говорил так, будто знал, что она следо-вала за отрядом.
- Не стоит делать вид, что ты умнее, чем ты есть на самом деле, Оружейник, - сказала она. – Так и будешь меня держать?
Оружейник опустил Поле на землю, бережно, как младенца.
- Если бы не Верзила, понесла же его нелегкая. Испугался, дурашка, - Поле все говорила, хотя видно было, как она устала, замерзала.
- Я должен был догадаться, - Оружейник улыбнулся.
- Вы тут, небось, уже носы поотмораживали без меня.
Оружейник смеялся. Кажется, он был просто счастлив.
- Я стянула у тебя со стены нож.
- Чего еще от тебя можно было ожидать.
- И дом твой заперла…
- Спи.

Утром на отряд напали. Не призраки – вполне живые люди.
Артур не успел ничего понять, как его оттеснили к телегам.
- Следи за лошадьми, - крикнули ему, и он не мог возражать.
Взрослые мужчины стали плотной линией спин, а потом только ерики и звон мечей. Артур впервые видел настоящее сражение. Не удивительно, что он испугался. Это не было похоже ни на что, виденное до сих пор. Даже призраков из тучи не боялся Артур. Может быть, права была принцесса – и призраки не казались реальными. Еще один сон.
Артур взял себя в руки, он старался не смотреть туда, где лилась настоящая кровь. Он не стыдился своего страха. Просто постарался действительно следить за лошадьми.
Нападавших было немного, и бой закончился довольно быстро.
На снегу осталось несколько убитых из числа нападавших – прочие разбежались. Их сразу оттащили куда-то, Артур не хотел знать – куда. 
К телегам швырнули пленного. Он стоял, прижимая рану в плече, и растерянно моргал светлыми ресницами. Оружейник заговорил с ним, но тот только дрожал и со страхом смотрел на острия копий, направленных в его сторону.
- Хватит! – сказал Оружейник и увел пленного от разъяренной толпы солдат.
Артур пошел следом. Почему-то ему показалось, что это необходимо, словно в спину кто-то толкал. Страх почему-то прошел, Артур не думал об убитых – перед глазами стоял пленный парнишка – чуть старше Артура.
Пленный шел, спотыкаясь, Оружейник крепко держал его за локоть. Он не сопротивлялся, только сжимал рану и морщился от боли.
Оружейник остановился, когда отряд остался далеко позади. Пленник, кажется, понял, по-чему его отвели в сторону. Он вдруг заговорил, быстро-быстро выговаривая слова, словно бо-ялся не успеть. Говорил, а сам смотрел на меч Оружейника.
- Не убивайте меня. Я ничего плохого вам не сделал. Я не знаю, кто вы, но я не виноват. Я даже меч в руке удержать не могу. Пожалуйста, не убивайте меня. Нас заставили, понимаете, у меня сестренка маленькая, одна совсем останется. Не убивайте, - он заплакал, упал на колени.
- Это все, что ты можешь сказать? – Оружейник всматривался в жалкую фигуру пленника. – Если бы я хоть что-нибудь понял, все было бы гораздо проще.
- Я не понимаю вас, но не убивайте меня. Я ничего плохого не сделал.
- Что ты бормочешь? Я ничего не понимаю. Говори по-человечески, или…- Не убивайте, прошу вас, кто будет кормить мою сестренку, пожалуйста.
- Значит, не хочешь по-человечески.
- Оружейник, - Артур бросился к ним.
- Ты зачем здесь? У меня больше дел нет, как с детьми возиться. Пошел отсюда. Нечего те-бе здесь делать!
Артуру показалось, что Оружейник стал чужим, что-то неестественное зазвучало в его го-лосе.
- Не убивай его!
Оружейник отшатнулся.
- Силы зла могут принимать любые формы, Ветер. Не стоит доверять своим глазам.
- Какие силы Зла?! Он говорит, что его заставили. Неужели ты ему не веришь?
- Откуда ты знаешь, о чем он говорит? Даже я не знаю этого языка.
Артур удивленно посмотрел на Оружейника. Нет, не до шуток.
- Ты не понимаешь, что он говорит? Но вы же говорите на одном языке…
- Ветер, не выдумывай. Сейчас не время. Возможно, это магия. Пока не поздно, это надо остановить.
- подожди, Оружейник, - Артур вцепился ему в руку.
- Уйди. Я приказываю тебе уйти.
- Помоги мне, мальчик - внезапно произнес пленный, цепляясь за Артура. – Поверьте, я ни-чего не сделал плохого. Помоги.
- А я что делаю? Но он же меня не слушает!
- Объясни ему. Я сам не знаю, что произошло. Объясни, я не виноват.
- Что я буду объяснять, когда он меня не слушает!?
Оружейник смотрел на Артура и пленника, как на сумасшедших.
- Ветер, ты его понимаешь?
- Да.
- А почему я не понимаю. Тебя понимаю, а его – нет. Почему?
- Откуда я знаю? – Артур тоже был готов расплакаться от бессилия.
- Подожди, спроси у него, как его зовут, - Оружейник тревожно всматривался. Артур по-вторил вопрос. Ему казалось, что он повторяет на том же языке, слово в слово. Но почему-то те же самые слова становились понятными, только когда произносил их Артур.
- Матина. Меня зовут Матина. Я из деревни. Там, на севере. Недалеко, - он радостно зама-хал здоровой рукой, показывая, где его деревня.
Артур повторил.
- Волшебник Арбрентрор опять оказался прав.
- Кто?
- Пусть рассказывает.
И Матина с помощью Артура рассказал.
Вчера вечером в темноте пришли в деревню какие-то люди. А может, и нелюди – в темноте не разглядишь. Они были вооружены, а деревенские жители никогда не держали в руках ору-жия. Незнакомцы дали мужчинам мечи и сказали, что подожгут деревню вместе с детьми и женщинами, если они не пойдут следом. А потом случилось непонятное.  Словно что-то нашло на деревенских мужиков. Матина сказал, что он был словно во сне. Во сне про совсем другого человека, которого было не остановить. Матина пытался сдерживать руку, размахивающую ме-чом, и ему удалось даже отбросить оружие в сторону. И тогда наваждение спало.
- Хорошо еще, никто из наших не погиб. Скажи ему, чтобы отвел нас в деревню.
Матина улыбнулся, закивал и вдруг упал в обморок. Наверное, от радости. Или от потери крови.
- Оружейник, - Артур заглянул в глаза. – Оружейник, ты действительно хотел его убить?
- Это война, мальчик, - Оружейник отвел взгляд.
- Оружейник, мне показалось, что на тебя что-то нашло, словно тебя заколдовали.
- С чего это ты взял?
- Помнишь, как  с туманом в замке. Он заползал в людей, и они становились слабыми.
- Я стал слабым? – он усмехнулся недобро.
Да, Оружейник. Я так говорю, потому что … ну, я тебя… я хотел бы, чтобы у меня был та-кой отец. Я чувствовал, там, внутри, какую-то связь. А теперь ее нет. Ты не похож на себя… Принцесса сказала, что сила превращается в слабость от этого вашего Зла. Понимаешь?
Оружейник опустил голову. Артур видел, как ему тяжело слушать такое. А говорить разве было легче?
- Может, действительно, легче учить летать драконов… - сказал Оружейник.

Отряд пришел в деревню и обнаружил там перепуганных насмерть женщин, которые при виде вооруженных людей запричитали, что у них не осталось больше воинов, что они готовы все отдать, лишь бы ушли страшные люди с оружием. Кажется, они приняли отряд за тех, ноч-ных пришлецов. Стоило большого труда убедить женщин в обратном. Тут помог Матина. Ему они поверили.  И обрадовались, из убежищ повылезали мужики. Они стыдились того, что им пришлось совершить. Но они были простодушны и не боялись возмездия. Наоборот – рвались в бой – отыскать тех нелюдей, что заставили их напасть на отряд самой принцессы.
Навстречу Матине выбежала девочка лет шести. И тот, смущаясь, обнял ее.
- У тебя рука болит? – спросила девочка.
- Ничего, заживет, - он обернулся к Оружейнику.
- Иди уже, - тот махнул рукой, и без перевода сообразив, что парнишке надо домой.
Артур устал в этот вечер необычайно. Еще бы – без умолку переводить бурные речи мест-ных жителей, которые уже записали его в волшебники.
Уснул Артур мгновенно, не успев опустить голову на подушку. Надо сказать, что деревен-ские жители разобрали солдат принцессы по домам.

И еще раз Артуру пришлось подслушивать чужой разговор.
Он проснулся от голосов. Говорили о нем. Артур лежал с закрытыми глазами и слушал.
- Ты меня не учи! – прогремел оружейник.
- Тише.
- Ветерок будет отличным воином.
- Тише, говорю, разбудишь мальчика, - это был волшебник, которого они встретили когда-то в лесу. – Ни к чему это. Ты меня слышал или нет. Ты понял, откуда он пришел?
- Это ничего не меняет.
- Сколько лет прошло, а ты никак не поумнеешь. Он прорвал границу, поэтому за ним лич-но – лично, Оружейник! – гоняется Хумиом собственной персоной. Ему не терпится получить в свою свиту еще и странника.
- Ерунда. Ветер не пойдет на это.
- Ты плохо помнишь Хумиома. Тебе еще раз все объяснить? Ты должен отправить его до-мой.
- Интересно, как я это смогу сделать?
- Не ты. Рэй.
- Что?
- Да, Оружейник. Сейчас не время вспоминать старое. Я отведу мальчика подальше, чтобы никто не увидел…
Артур почти ничего не понял. Почему он должен уходить от Оружейника? Это забота о его безопасности? Как будто он слабее других, как будто ни на что не годится и не может сам ре-шать, что ему делать.
Артур потихоньку выполз из постели, пробрался наружу. Собеседники спорили так горячо, что не заметили ничего.
Рэй. Они говорили о каком-то Рэе… Думать было некогда. Артур бросился бежать.
- эй, поосторожнее.
Прямо во дворе на земле кто-то спал.
- Э, да это Ветер. Куда мчишься?
Это был Дурень. Странноватый парень, себе на уме.
- Слушай, Дурень, ты меня не видел. Я тебе снюсь. 
- Убегаешь? – удивился Дурень.
- Меня хотят домой отправить. До границы недалеко – сам дойду.
- Без тебя на войне никак не обойдутся? Я хоть и Дурень, но не дурак, - он не отставал, бе-жал следом. – Я с тобой. Ползем, как мухи сонные. А там уже сражение было. Наших, говорят, крепко побили. Отступают.
- Откуда знаешь?
- Приходил тут один дух, я с ним поболтал маленько. Не успел как следует расспросить – торопился дух.
Дурень бежал и говорил, даже не задыхаясь от быстрого бега. Артур был даже рад спутни-ку. Одному как-то страшно. Чем ближе к границе, тем страшнее. Страх словно был самостоя-тельным существом, он вползал, душил, сжимал сердце. Что это за граница такая? И как это – воевать? Убивать живых… Думать об этом не хотелось, хотелось стать сильнее, доказать себе, что возраст ничего не значит…
- Куда это вы? – перед Артуром возник Гнорк. Артур врезался в него с разбегу и упал. - Не-разумно, искатель приключений.
- Отстань, - Артур помнил, как помог ему этот непонятный субъект в замке, но, тем не ме-нее, испытывал какое-то неприятное чувство от встречи.
- Бедный, несчастный мальчик, никто не хочет понять, что ты уже взрослый, что тебе тоже хочется убивать и быть убитым.
- Отстань, я сказал.
Гнорк стоял на пути и не давал идти дальше.
- у тебя ничего не получится.
- Это кто? – Дурень, убежавший уже вперед, вернулся.
- Один знакомый.
- О, кажется, у меня появился конкурент, - сказал Гнорк и растворился в темноте. Артур удивленно посмотрел на Дурня, но Гнорк явно не его имел в виду.
На дороге стоял волшебник Арбрентрор в развевающемся плаще.
- Ветер, ты не знаешь самого главного, подожди, - волшебник протянул руку, какие-то ис-корки метнулись к Артуру, но он не стал ждать – рванул вперед. Никто не может помешать Страннику уйти, если он не хочет оставаться!
Над выжженной поляной пошел дождь. Артур уже бежал по черной от гари дороге где-то далеко. За спиной утихал закрывающий дождь. Ни волшебник, ни Дурень не прошли сквозь не-го.
Был рассвет. Лес впереди стоял черный: сожженные стволы, пепел, зола.
- Ну, и чего добился? – спросил вездесущий Гнорк. Ему, видно, нравилось появляться час-тями – сначала голос, потом голова, потом плащ, а там уже руки и ноги.
- Почему здесь так? Что произошло? – Артур все смотрел на сгоревший лес.
- Что произошло? Удивительное дело, ты не знаешь – война, дружок. А ты куда хотел по-пасть?
- Почему так тихо?
Артур продолжал идти, машинально переставляя ноги. Гнорк следовал за ним, потирая ру-ки в рваных перчатках. Они шли мимо обугленных стволов, дымящихся останках сгоревших животных. Шли в тишине.
- В каком-то смысле, ты своим дождем принес пользу этому лесу, - сказал Гнорк то ли одобрительно, то ли насмешливо.
- Где люди? Должны же быть люди…
- Кстати, о людях, - Гнорк внезапно исчез.
На обочине дороги сидел человек – рыцарь в черных доспехах. Или это была гарь? Он си-дел, склонив голову. Руки сжаты на рукояти меча, воткнутого в землю.
Артур не решился подойти и спросить – вокруг печального воина витала усталость и, мо-жет быть, даже смерть.
Гнорк вернулся, только когда фигура рыцаря скрылась за поворотом.
- Как по-твоему чувствует себя побежденный полководец?
Артур молчал. Звуки здесь были неуместны. Только торжественная тишина. Почему-то вспомнился тот мальчик, пионер-герой, чья фотография висела в школе в пионерской. Как должен чувствовать себя человек перед тем, как стать героем и умереть?... Артур сжал рукоят-ку меча и подумал о маме.
- Вперед, храбрый воин, тебя ждет великая битва, - произнес Гнорк напыщенно. Артур в мгновение ока выхватил меч и направил на него.
- Замолчи.
- Ухожу, ухожу, - закивал Гнорк, даже жест сделал успокаивающий обеими руками, и исчез со смехом.
Артур остался наедине с мертвым лесом. Где-то вдалеке, за черной полосой виднелись жи-вые деревья, ветер доносил оттуда обрывки запахов, которые не могла перебить едкая гарь. Но запахи осени казались здесь неуместными, невероятно – где-то еще сохранилась жизнь. Поче-му-то заныло под сердцем. Словно боль умиравших деревьев коснулась души.
- Все будет хорошо, - прошептал кто-то над ухом Артура, - Пройдет время и залечит ра-ны…
На дороге стояла высокая стройная девушка, необычайно красивая, словно светящаяся. На ней было бледно голубое платье цвета осеннего неба. Она стояла, чуть склонив голову, и в гла-зах ее был теплый свет.
- Ты кто? – удивился Артур, даже отступил на шаг.
- Я – фея Утешение. Я ищу рыцаря. Он где-то здесь, я чувствую.
Артур кивнул. Говорить он не решался – удивление прошло, и теперь фея казалась слиш-ком… иной… прекрасной, хрупкой, могущественной…. Иной. Фея Утешение, в легких туфель-ках ступающая по пепелищу.
- Тебе грозит опасность, странник. Но не бойся, иди своей дорогой, она поможет тебе, ты справишься.
- Ты можешь видеть будущее?
- Нет, - фея улыбнулась мягко, - Я просто вижу тебя. И вижу твой путь. Твой путь светел. Как у всех настоящих странников.
- Меня ищет волшебник Арбрентрор, - почему-то сознался Артур.
- Тебя это пугает? Он добрый волшебник. Его не нужно бояться. Тебя ищет не только он. Иди своей дорогой, слушай сердце, ни один волшебник не сможет причинить тебе никакого вреда, пока ты идешь своей дорогой.
- Спасибо.
- За что? Я просто сказала то, что вижу. Прощай.
- До встречи.
- Нет, прощай. Мы с тобой больше не встретимся.
- А может быть…
Фея рассмеялась звонким, легким смехом, и таким ярким показался он в черном лесу, слов-но стайка бабочек разлетелась.
- Я забыла, с кем говорю. Хорошо, до встречи, Странник.
Фея, едва касаясь земли, ушла.
Артур задумался – странно, ему всегда казалось, что феи должны быть крошечными и жить в траве.
На дороге появился еще один незнакомец. Грязный плотный мужчина с короткой бородой и ножом в руке остановился, недоверчиво разглядывая меч в руке Артура:
- Эй, малый, поосторожнее с этой штукой, - Артур не собирался нападать, но уходить с до-роги почему-то не хотелось. – Ты не видел тут ведьму? Высокая такая в синем платье?
- Нет, - соврал Артур.
- Куда же она провалилась? Она сюда пошла. Нехорошо врать, приятель, тем более взрос-лым, - он осмелел, сделал, было, шаг вперед, но Артур принял защитную позицию, меч угро-жающе поднялся. – Я сказал, поосторожнее, порезаться можешь.
- Вы сейчас развернетесь и уйдете туда, откуда пришли, - произнес Артур фразу, которая не сразу хотела складываться.
- А ну, с дороги, - ответил мужчина и кинулся на Артура. Тот отклонился, стараясь попасть мечом только по ножу, не задевая самого человека. Мужчина пролетел мимо. Разозлился и сно-ва кинулся. Артур увернулся. Он мог бы легко ранить незнакомца, даже убить – таким неук-люжим оказался тот, но не хотелось причинять вреда даже такому неприятному человеку. Не-известно, чем бы кончилась эта схватка, если бы из-за поворота не показался печальный ры-царь.
- Пошел вон, бандит, - крикнул он, и «бандит» исчез – так быстро сверкали пятки, что не понадобилось никакой магии – в один миг и духа не осталось от грубияна.
- Ты оказался прав, - фея тоже была тут. – Вот мы и встретились снова.
- Почему вы не предупредили меня, что за вами погоня? – мягко спросил черный рыцарь, чуть склонившись. – А вы, юноша, вели себя храбро и благородно, - Артуру он протянул руку. Пожимать широкую сухую ладонь было немного страшно, от рыцаря веяло смертью, по край-ней мере, опасностью, постоянной привычкой к опасности и смерти.
- Невежественные люди не видят различия между ведьмами и феями. Не стоит винить их в этом. Зло пользуется невежеством. Не нужно наказывать бедных людей, - голос феи был мягок и печален.
- О таких, как этот бандит, я не стал бы пачкать благородную сталь. Я вижу, что юноша со-гласен со мной.
- Меня зовут Артур Ветер.- Вы слишком торопитесь, называя свое имя первому встречно-му, - заметил воин.
- У меня нет тайн от тех, кто сражается со Злом.
Рыцарь улыбнулся. У него была очень странная улыбка, как будто луч солнца коснулся ус-талого лица, ненадолго осветив сумерки. Артуру захотелось, чтобы этот суровый человек взял его с собой. Но попросить не решался. Нет, он не боялся, что-то другое. Фея словно читала его мысли:
- Твоя дорога зовет тебя, - и Артур почувствовал, что его неудержимо тянет к замку, и здесь ни при чем ни волшебник, ни страх, ни желание казаться взрослее – просто он чувствовал не-обходимость увидеть принцессу, как будто слышал ее голос, тревожный голос.
- Я должен идти, - Артур поклонился рыцарю и фее, и те ответили ему:
- Счастливой дороги, Странник.
Артур шагнул в сторону, и пошел дождь.

Как приятно после тишины мертвого леса услышать шелест листьев под ногами. Снег здесь, если и выпал, то не задержался надолго – листья уже не пахли, но еще не успели почер-неть. Пахло первым морозом.
Артур сначала шел медленно, но постепенно перешел на бег – что-то гнало его вперед. Чувство опасности, там, впереди. Оно звало, притягивало.
Мост замка был опущен, а в самом замке царил хаос.
- Что? – спросил Артур у маленькой девочки, попытавшейся было ускользнуть в низенькую дверцу в коридоре.
_ ой, Ветер, это ты!? Там злодеи. Они двери ломают, – она показала рукой в сторону трон-ного зала. Артур бросился через потайные ходы к спальне принцессы.
- Это я – Ветер, - он стучал, боясь, что принцесса не ответит.
Но дверь приоткрылась.
- Ветерок, это ты? Почему ты здесь? – она удивилась, удивление оказалось сильнее страха.
Из тронного зала доносились тяжелые удары.
- Они скоро дверь сломают, - принцесса говорила просто, обреченно.
- Уходим, - Артур потянул принцессу, но та заупрямилась.
- Куда? В лесу они поймают нас быстрее. А здесь у меня есть оружие, - она показала кин-жал.
- Я знаю, куда, - Артур действительно знал. И принцесса поверила. - Только что будет с ос-тальными?
- Им нужна я. И никто другой. Мне нужно было сразу выйти, я испугалась.
Артур схватил ее за руку и потащил по темным коридорам тайных ходов. Она послушно бежала, не говоря ни слова. Видимо, так сильно была напугана.
Их заметили на мосту. Этого Артур и боялся – в лесу будет уже не страшно. Там тропинка. Артур не был до конца уверен, справится ли Хунц с неизвестными злодеями, но хотелось ве-рить, что сможет.  Но до леса надо было еще добежать.
Из окон посыпались стрелы. Одна чиркнула Артура по ноге, и он почувствовал, насколько реален мир Межнебесья. Бежать стало тяжело. Но лес был уже рядом.
Дорогу обратно Артур знал плохо. Обычно по тропинке он ходил только в одну сторону, даже во сне. Обратно он всегда возвращался, просто переставая думать о другом мире.
Преследователи были где-то рядом, совсем близко. Голоса их раздавались за спиной, торо-пя и подхлестывая. Артур устал – ведь он бежал вот уже несколько часов – время, проведенное в мертвом лесу, отдыхом назвать было нельзя. Принцесса была обута в легкие тапочки – они быстро порвались о смерзшуюся листву.
Артур остановился, озираясь по сторонам:
- Где-то здесь, я сейчас вспомню, - он дышал с трудом.
- Я не хотела, чтобы ты погиб. Война повсюду.
- Тихо! – вдруг прошептал Артур – где-то совсем рядом хрустнула ветка.
- Они тут, Смотри – кровь, - произнес чей-то голос.
- Беги, - Артур вдруг увидел тропинку, ту самую тропинку. – Беги!
Он сказал это так, что принцесса не могла ослушаться. Что-то изменилось в привычном мальчишке. Он посмотрел вслед убегающей принцессе и перехватил покрепче меч.
- Эй, вы! Я здесь, - сказал он. И в один миг вспомнил и Оружейника, и рыцаря на дороге, и фильмы про войну. Захотелось зажмуриться. Артур сглотнул подступивший к горлу ком и по-думал о маме.
Трое низкорослых людей, похожих на обезьян лицом и телосложением, появились из-за кустов.
Главное, чтобы они не увидели убегающей принцессы.
- Обезьяны. Орангутанги! – крикнул Артур. – Идите сюда!
Один из преследователей швырнул в Артура топором – и не попал. Артур усмехнулся. Но двое других с мечами в руках уже бросились с рычанием в бой.
Деревья здесь росли плотно, словно нарочно, чтобы помочь Артур - нападающие мешали друг другу, пробираясь среди стволов. Артур покрепче вцепился в тропинку подошвами кед. Тропинка должна была помочь. А потом – несколько шагов до дома…
Артур не хотел никого убивать, но другого выхода он не видел. Меч сверкнул в его руке. Какими бы быстрыми ни были движения мальчика, обезьяноподобные взрослые мужчины бы-ли опытнее, по крайней мере, оба вместе взятые – третий пытался найти в зарослях свой топор, громко ругался и в драку пока не вступал. Артур понимал, что шансов у него практически нет. Но он не боялся. Не потому, что был уверен в своей неуязвимости, как боялась принцесса - ра-на от стрелы давала о себе знать, было больно, а потому – наплевать на все прочее. На все, кро-ме боли и того, что могло ее причинить.
И все-таки Артур постепенно отступал к дому. Шаг за шагом.
- А теперь – беги, - сказал смутно знакомый голос, и на тропинке за спинами нападавших появился светловолосый человек в черном плаще. Он приложил ладонь правой руки к левому плечу, и когда отнял ее, у плеча уже горел маленький красный огонек. Улыбнувшись, странник сделал в воздухе хитрый жест правой кистью – и в руке его появился тонкий длинный меч, едва поблескивающий в сумерках леса.
- У! – резко крикнул он, и обезьяноподобные, как по команде, развернулись. Длинный меч прочертил в воздухе светящуюся петлю – нападавшие присели. Артур, которого сразу же оста-вили в покое, смог сделать всего несколько шагов в сторону дома, как свет стал превращаться в мокрый дождь, а потом все исчезло…

6. Мама
- Здравствуйте, Екатерину Александровну попросите, пожалуйста.
- Я слушаю, - усталым голосом ответила она и тут же пожалела. Звонили из школы - проси-ли подменить. Отговорки, что у нее маленький ребенок, и она не может отлучиться, не дейст-вовали. Дети остаются без литературы. Учителя болели один за другим, некому вести уроки. В конце концов, раз в неделю она может провести пару уроков. На большее она не согласится. Страшно даже подумать – оставить Лапку Клавдии. Если бы Артур вернулся… Сбежал из до-ма, а потом пришло письмо от матери, где она своим корявым русско-латышским писала, что сын у нее, и что возвращаться домой пока не хочет. Все было понятно – она сама довела собст-венного сына до того, что он не мог дольше оставаться в доме, где ему не было места. Порой ей казалось, что и сама она лишняя рядом с этой страшной женщиной. И никакого выхода из ту-пика. Муж не встает с постели, поэтому самой ей сбежать к матери невозможно. Только бы Лапка не подхватила в воздухе какой-нибудь заразы. Мало того, что все будто с цепи сорвались выяснять, кто у кого какой предок – оккупант или наоборот, а тут еще весенний грипп. И пра-вильно сделал Артур, что сбежал. Уж лучше сидеть в лесу с безграмотной женщиной и соба-кой, чем постоянно видеть перед собой издерганную, психующую мать… А тут еще эта Клава. Если бы Валера выздоровел. Если бы… Если бы Артур вернулся, она постаралась бы… А как она перепугалась в то утро, когда Артура не оказалось в постели. Хорошо, что не стала звонить в милицию, подождала. Потому что поняла, конечно, куда он мог уйти, но еще надеялась, что к вечеру, может быть, вернется… А тут еще в школе проблемы. Пришлось насочинять про Арту-ра директору легенду. Ведь учится-то он неплохо – до конца года дотянем, а осенью он сдаст долги. К осени все должно образоваться. Она надеялась. И вообще, она так ждала тепла. Вот, выглянет настоящее солнце, и тогда все будет хорошо. Самое обидное, что не вырваться из го-рода, не поехать самой, не уговорить его вернуться. Да и что она ему скажет? Что скучает? Так он это сам знает, уже взрослый. Пообещать, что Клавдия уедет и все пойдет по-старому? Так ведь она сама  в это уже не верила. И все-таки, можно ведь что-нибудь придумать. Только вот что? Что?

 - Катя,  - Валера позвал ее, он чувствовал. Что она не спит, хоть и лежала другой кровати – это он настоял, чтобы она спала отдельно, неизвестно, насколько заразна эта чертова болезнь. – Катя. Ты ведь не спишь.
- Тебе вредно разговаривать. Спи.
- Мне вредно жить. Это я во всем виноват. Я понимаю. Из-за меня сюда приехала сестра. Теперь она не уедет, даже если я выздоровею или умру.
- Прекрати. Выдумал – умирать.
- Помолчи. Ты не обязана терпеть все это. Ну, ты понимаешь, о чем я. До меня у тебя все было хорошо.
- Прекрати. Что у меня было хорошо? Внебрачный ребенок. Мать в лесу. Это у меня было хорошо? Или школа эта? Глаза бы мои ее не видели.
- Не плачь. Ты должна понимать, насколько для тебя важно сейчас быть спокойной.
- Прекрати эти разговоры, слышишь! И не примешивай сюда мое прошлое. Я счастлива, слышишь!
- Подумай.
- Я не хочу тебя слушать. А будешь говорить чепуху – уйду спать в артурову комнату.
- Артур тоже из-за меня ушел.
Она встала.
- Все. Мое терпение лопнуло, - она надела на ноги тапочки и решительно двинулась к вы-ходу. Валера не мог ее остановить. Он и пошевелиться-то мог с трудом.
- Клавдия.
Клава спала, иногда всхрапывая. Добудиться ее было не так просто.
- Клавдия!
- А? Что? Что случилось? Сколько время?
- Три часа ночи. Я хочу сказать вам, что мы больше не нуждаемся в вашей помощи.
- Ты из-за Артурчика?
- Я повторяю: ни я, ни мой муж больше не нуждаемся в вашей помощи.
- Что-нибудь с Валериком?
- Завтра вы соберете свои вещи и уедете туда, откуда вы прибыли. Иначе я за себя не руча-юсь.
- Да что случилось-то? – она села на диване, растрепанная, с красными глазами, ничего не понимающая.
- Ничего. Просто вам пора домой.

В спальню она не вернулась. Вышла на крыльцо. Морозный воздух уходящей зимней весны по ночам еще давал о себе знать. Но стоял уже конец апреля. Весна была где-то близко. На-стоящая, солнечная.
Она прислушалась к себе, что-то происходило внутри, что-то неуловимо понятное. Завтра  будет тепло.

Клавдии хватило ума не поднимать скандала, не идти разбираться к брату. Она уехала рас-терянная, даже испуганная, что было совсем на нее не похоже.
_ совсем с ума сошла, - только и сказала она напоследок и исчезла из их жизни, по крайней мере. На ближайшее время, если не навсегда.
- Ну, и как ты собираешься со всем этим справляться? – поинтересовался Валера. Он лежал и хитро улыбался. Кажется, он был рад.
- твое дело лежать и помалкивать, - сказала она и, взяв Лапку под мышку, отправилась к одной таинственной женщине, которую ей «сосватали» на работе, прослышав про проблемы с мужем.
Это только входило в моду: от телевизионных оздоровительных сеансов переключились на бабок знахарок, именуя нетрадиционных докторов экстрасенсами и целителями.
Она в чудеса не верила, с детства. Но выхода не было. Во всяком случае, как говорится –«попытка – не пытка». Нельзя просто сидеть и ждать – надо действовать, пусть даже таким странным способом.
Дверь открыла молодая женщина с аккуратной прической и манерами сиделки – чересчур заботливая и внимательная. Она проводила в комнату, где уже сидело несколько страдальцев. Недовольная старушка, встревоженная семейная пара и немолодая уже женщина с горящими от фанатизма глазами.
- Вам не было назначено, но вы пришли и не останетесь без помощи.
Из двери, на которую все присутствующие постоянно бросали нетерпеливые взгляды, вы-шел солидный мужчина с дипломатом. Он быстро проскочил к выходу, ни на кого не глядя, словно стеснялся.
Сидеть здесь на довольно удобном старинном стуле было приятно. Пахло какими-то трава-ми. Лапка спала. И ничто не мешало скептически исследовать окружающее пространство. Ста-рая квартира, забитая допотопными шкафами, предметами, заинтересовавшими бы антикваров, иконы  в углу – скорее всего, не просто дань моде.
Женщина со странным взглядом долго не задержалась за заветной дверью Старушка тоже – она уходила, повторяя про себя какие-то непонятные слова. Семейная пара не появлялась ми-нут двадцать, потом вышла одна женщина, вздыхая:
- Это последняя надежда, - сказала она, ни к кому не обращаясь, словно пыталась убедить себя.
- Да, приходится им верить.
- Вы здесь в первый раз? – сразу заинтересовалась женщина.
- Да.
- Тогда, желаю удачи. Она, знаете ли, не всем берется помогать. Иногда говорит, что не может.
- Хоть кому-то помогло?
- Вы не верите. А у меня выхода нет. У вас что-то с ребенком?
- Нет, слава богу. С мужем, - не хотелось рассказывать, но сидеть молча тоже было невыно-симо. И она рассказала.
- Сглазили, - уверенно отозвалась на рассказ женщина. – Это она лечит, не беспокойтесь.
Тут вышел муж, он выходил спиной вперед, не переставая благодарить кого-то, остававше-гося по-прежнему вне видимости. Муж и жена ушли, а дверь осталась приоткрытой.
- Что же вы, идите, - сказала появившаяся как тень «сиделка».
- Можно?
- Входи, милая, - за столом сидела старая женщина, которую нельзя было назвать старухой – так внушительно она выглядела.
- Здравствуйте, мне сказали…
- Это неважно, садись.
- У меня муж.
- Не встает с постели. Вижу, милая. А дочка у тебя здоровая, только ты за ней не следишь, как надо. И о себе не заботишься.
- Откуда вы узнали? – вопрос банальный, но она не сдержалась.
- Фотография мужа с собой есть?
- Да, - ее предупредили, что надо взять фотографию.
- Почему ты раньше не пришла? Он уже давно болен… - морщинистая рука положила чер-но-белую фотокарточку на стол. Повисла тишина. Потом целительница посмотрела удивленно, как будто прочитала в изображении улыбающегося Валеры нечто такое, что показалось ей странным.
- Ты не знаешь, отчего он заболел? – переспросила она.
- Скорее всего – последствия аварии, радиация.
Женщина покачала головой. Еще раз взглянула на фото.
- Я не смогу ему помочь. Я бессильна.
- Ну, может быть, вы что-нибудь посоветуете. Я могу заплатить, - как неприятно было го-ворить это, словно касаться грязью чистого.- перестань, милая, - слушать, видимо, было столь же неприятно.
- Извините, - она поднялась. Лапка заворочалась, тихонько чихнула.
- Я могу тебе сказать, отчего он не встает. Но тебе от этого легче не станет.
- Скажите, пожалуйста.
- Я боюсь, милая. Ты должна пообещать мне, что не обидишься. Иначе ничего не скажу.
- Конечно, я обещаю.
- Положи руку сюда, - на краю стола лежала тяжелая книга в кожаном истертом переплете, должно быть, библия. – Положи руку на книгу и повтор обещание.
- Я обещаю не обижаться.
- И не испытывать ко мне вражды. Я слишком устала от этого.
- И не испытывать вражды, - она чувствовала себя ужасно глупо, но не могла ничего с со-бой поделать. Раз уж пришла – надо идти до конца, - Скажите, что с ним?
- Твой страх, милая, твои глаза.
- Я его… сглазила? – хотелось рассмеяться.
- Нет. Ты защищаешься от его слабости.
- Бред какой-то.
- Я больше скажу. Если ты не перестанешь бороться со своим даром, ты погубишь и свою дочь, и сына.
- Но…
- Ты не виновата, не вини себя. Освободи себя. Я тебе помочь не могу. Твой дар сильнее. Я только слабая грешная женщина, утоляющая боль. Я служу Богу.
- Вы хотите сказать, что я служу дьяволу? – все это ужасно раздражало.
- Нет, я не говорила бы с тобой тогда. Ты держала руку на Книге. Это все, что я могу сде-лать для тебя. Я устала,-  она прикрыла глаза, откинулась на кресле.
- Что с вами? Вам помочь?
- Иди, все хорошо… Стой, - внезапно она выпрямилась. – Твоя мать. Кто она?
- Никто… Она живет на хуторе и…
- Я не хотела, видит Бог! – женщина говорила испуганно, умоляюще, - Я этого не хотела, так и скажи ей. Я здесь ни при чем. Скажи!
В комнату на крик вбежала «сиделка»:
- Уходите, вы что, не видите, ей плохо, уходите!
- Мне не плохо, пусть она знает. Это не я!
- Простите, я не понимаю, - но «сиделка» уже выталкивала ее из квартиры, не хотела ничего слушать ни о деньгах, ни о благодарности, ни о сожалениях…

Она чувствовала себя ужасно. Не то, чтобы слова старой, наверное, безумной женщины глубоко тронули ее. Нет, она не верила во всякие сверхъестественные штучки, фокусы. Но, с другой стороны, откуда эта целительница знала о Валере, о детях? 
Лапка полночи не могла заснуть, кричала. Надо было качать ее, петь песни. И потом до рас-света было не уснуть.
А что, если действительно – она сама виновата в том, что с ее близкими всегда что-то слу-чается неприятное, опасное и трагическое. Когда-то, очень давно, ей приходили в голову по-добные мысли, поэтому, наверное, и отправляла она Артура часто к матери, подальше от себя. Отец ее умер довольно молодым, едва ей минуло девятнадцать. Его сестра приехала в Латвию с юга для поправления здоровья, и не прожив и трех лет, вернулась обратно – чувствовала опас-ность, что ли. Любимый человек, отец Артура, попал в аварию – тогда они поругались, в оче-редной раз навсегда, за ним заехал на мотоцикле приятель и… Приятель остался жив, а он – на смерть… Еще соседи, которые не могли ужиться рядом со слишком независимой девушкой. Хотя никогда не было ни скандалов, ни даже споров. Валера, переехавший на место испугав-шихся соседей…
Только у матери на хуторе все по-прежнему. Наверное, оттого, что ее там не было…Артур правильно выбрал безопасное место. Ему там должно быть хорошо…
-  Я этого не хотела, скажи ей! – вдруг вспомнилось.
Господи! Может, эта старая женщина знала ее мать? Когда-то, много лет назад, когда они жили на хуторе, мать дразнили ведьмой. Правда, мало, кто жил рядом, некому было особо дразнить. Тогда вся семья жила еще дружно. Сразу после войны мать и отец познакомились, и он остался на хуторе – ездил на вечно дребезжащем мотоцикле налаживать колхоз. Ей было то-гда лет пять, когда приходила к отцу старуха и говорила, не стесняясь ребенка:
- Брось эту ведьму и уезжай, откуда приехал.
- Сама ты ведьма, - отвечал не отличавшийся корректностью отец, и тогда старуха нападала на ребенка:
- А, ведьмино отродье. Чего смотришь?
Старуху ту, кажется, волки загрызли… А потом отец увез-таки дочь в город, а мать не по-желала покидать хутор. Она никогда не стремилась к цивилизации. Может, она, действительно, ведьма… или этот, экстрасенс? Ведь лечила же она раненого отца…
 Там сейчас Артур. Надо ехать туда…

Но прежде, чем удалось вырваться из города, прошло немало времени, Уговорить хоть ко-го-нибудь из знакомых посидеть с Валерой два дня оказалось делом сложным. Но нет ничего неосуществимого для того, кто упорно добивается поставленной цели. Нашлась добросердеч-ная старушка из числа родственников бывших учеников, которая согласилась посидеть с боль-ным. Валере, как ни странно, стало немного полегче, поэтому он не противился воле жены. По-сле отъезда сестры он вообще стал поспокойнее.
- Поезжай к маме, разберись, наконец, с Артуром.
И она поехала. Лапку тоже оставила старушке – почему-то показалось, что путь будет не из легких для маленького ребенка…

Это была уже середина лета. Стояла жара. Автобусы почему-то не ходили. И от электрички пришлось идти пешком. Сумка давила на плечо. Путь казался бесконечным. Асфальт, а потом песок и сухая грязь. А в лесу еще напали комары кровопийцы.
Она все шла и шла, приближался вечер, а знакомы мест все еще не было видно. Может быть, она заблудилась. И, как назло, ни одной машины, ни одного человека, и даже ни следа человеческого жилья.
Любая дорога должна вести куда-то. Главное – не паниковать раньше времени. Если она пропустила нужный поворот, ничего страшного – где-то в десятке километров колхоз. И там можно будет где-нибудь переночевать…. Наверное.
Вспомнились старые мамины сказки о тех, кто приходит ночью, если быть не на месте. О древних силах леса, охраняющих от человека свои тайны, выходящих по ночам на охоту. Чем только не пугали ее в детстве: фашистами, бандитами, похитителями людей, чудищами, злыми волшебниками…
Ночь еще не наступила, все вокруг стало серым – край неба сиреневый, и луна, полная, бе-лая уже выползла над деревьями. Из темноты леса веяло чем-то жутким. И звуки. Сначала всхлипывания, потом зловещая тишина. И вдруг хрустнула ветка.
Она замерла, с ужасом наблюдая, как от стены черных стволов отделяется тень. А потом темноту разрезал луч яркого света. Прямо в лицо.
- Кто здесь?
От неожиданности она вскрикнула.
- Заблудились? – осведомился голос из темноты. Обладатель фонарика повернул луч света на себя – это оказался молодой мужчина в милицейской форме. Он улыбался вполне друже-любно. – Испугались? Я сам испугался. Встретить ночью в лесу живого человека.
Она нервно хихикнула, хотело, было переспросить насчет неживых людей ночью в лесу, но передумала:
- Вы не подскажете, где я сейчас нахожусь?
- Вы собираетесь искать дорогу в темноте? Может быть, проще будет переночевать в удоб-ном, теплом доме в мягкой постели, а на утро отправиться туда, куда вы шли. Я подвезу вас ут-ром. Ну, как?
- Я не знаю, - она не была уверена в том, что милиционер не является одним их призраков, порождений ее собственного страха. Но, в конце концов, у нее не было другого выхода. Ночь обещала быть темной и прохладной, несмотря на полную луну и теплый ветерок.
- Вы, пожалуй, правы. Я согласна.
Совсем недалеко от дороги, оказывается, стоял дом, причем, довольно внушительных раз-меров. Он сверкал окнами двух каменных этажей. Калитка оказалась не запертой, даже наобо-рот – как будто их ждали. Дорожка до крыльца была ярко освещена, дверь приоткрыта. Непо-далеку в темноте поблескивала стеклами милицейская машина. Привязанный к будке пес толь-ко рычал, но не трогался с места.
- Проходите, здесь живет один очень милый человек. Вам необычайно повезло, что я на-ткнулся на вас.
- Мне как-то неловко, - все еще что-то пугало.
- Ничего, сегодня у него гости. Дом большой, вы никого не стесните, если вас это беспоко-ит. Хозяин любит гостей.
- Ну, тогда… - она не успела закончить фразу, как из дверей выглянул улыбающийся чело-век.
- Прошу вас, прошу вас. Ну, заходите же, наконец, - его суетливость совершенно не вяза-лась с внешним благородным обликом.
- Здравствуйте, я…
- Все понятно, разве мы звери? Лейтенант нашел в лесу прекрасную заблудившуюся даму. Проходите, располагайтесь.
- Вы меня извините…
- Обязательно, обязательно извиню. Да, заходите же, наконец, комаров напустите.
Вот это была настоящая сказка – такой шикарный дом в глухом месте, да еще с таким ра-душным хозяином. Скептицизм советовал в сказки не верить и убираться отсюда, но усталость брала свое, и скептицизм сдался.
- Вы ведь присоединитесь к нашему обществу перед сном? Хотя бы ненадолго, на рюмку чая?
Она далеко не чувствовала себя уверенной среди людей, которые расположились в боль-шой комнате с камином. Здесь вели дискуссию.
- Человек с возрастом обрастает хитином, - говорил высокий старик.
- Тем не менее, - на чем-то настаивал субъект неопределенного возраста с внешностью ком-сомольского активиста. – Это скорее увеличивает наши шансы, чем наоборот.
- Человеческая психика становится все более неустойчивой ко всякого рода неожиданно-стям, а опыт помогает скрыться от окружающей действительности за стенками панциря.
- А что в этом плохого? Для нас?
- Нарушив границу, сломав защитный слой, можно разрушить человека до состояния бес-контрольного страха. Это высвободит энергию, о которой мы с вами и не слыхали. Разруши-тельную энергию, как для самих людей, так и для нас.
- Чепуха. Силу можно всегда обернуть на свою сторону.
Молодая накрашенная сверх меры девушка неожиданно рассмеялась, как будто ей расска-зали анекдот.
- Помолчи, - добродушно сказал ей хозяин дома. – Товарищи дамы и господа, минуту при-стального внимания! – обращение было, видимо, расхожей шуткой, так как все слегка улыбну-лись. – У нас гостья. Предмет разговора, возможно, заинтересует и ее. Давайте спросим. Как вас зовут, таинственная незнакомка?
- Екатерина Александровна, - она чувствовала себя неловко от внезапного всеобщего вни-мания.
- Замечательно. Пусть будет так. Екатерина Александровна, как вы считаете, можно ли держать под контролем отчаявшееся человечество?
- Ну, уж прямо так, - заулыбался «комсомольский работник». – Вы хотите напугать очаро-вательную даму?
Она не чувствовала себя очаровательной после дня пути. Тем более под пристальными взглядами расположившихся у камина, хотя и вставших при ее появлении, джентльменов ско-рее можно было ощутить себя подопытным кроликом. И все-таки, надо было как-то отвечать, хотя бы ради самоуважения.
- Контролировать человечество, по-моему, невозможно вообще.
- О, вы смотрите в корень. Однако вы забываете о прогрессе цивилизации.
- Прогресс – это путь усовершенствования, а не порабощения.
- Контроль – это не рабство, это скорее наоборот – организованная свобода, - подал голос седой мужчина.
Почему-то никто из присутствующих не затруднил себя назвать собственное имя.
- ограниченная свобода – это абсурд. Свобода – она на то и свобода, чтобы не иметь огра-ничений.
- неограниченная свобода – это анархия, леди, вот именно, - вставил хозяин.
- Анархия – это свобода необразованной, нецивилизованной личности.
- Оригинально мыслите, леди, - «комсомольский работник» был настроен игриво.
- Ничего оригинального, - она разозлилась. – Можно контролировать отдельных личностей, но не человечество.
- Нонсенс, Екатерина Александровна. Сегодняшнее организованное общество говорит как раз об обратном, о совершенно противоположном. Но вопрос звучал иначе. Можно ли удержать от, скажем, нежелательных поступков людей, лишившихся привычного мира,  то есть защиты?
- О какой защите идет речь?
- О психологической, психической, если пожелаете. Ведь вы не станете отрицать, что явись перед вами, скажем, черт – с рогами, копытами и прочими атрибутами, как вы его себе пред-ставляете – вы просто не поверите своим глазам. А если он заставит вас поверить, тем или иным образом, поверить в свою реальность, то вы просто сойдете с ума. Потому что ваша за-щита до сих пор не позволяла проникать в ваше сознание подобным сверхъестественным суще-ствам. Тем самым вы, более цивилизованный человек, чем, скажем, житель Киевской Руси, об-ладаете большей внешней защитой и более уязвимым сознанием. Чтобы доказать вам сущест-вование черта не достаточно его показать, но если вы поверите – вы сойдете с ума, а жителям древности достаточно было одного рассказа, зато психика его при появлении черта совершенно не пострадала бы, - он не нуждался в собеседнике, он рассуждал, говорил сам с собой. И как-то странно он говорил: создавалось впечатление, что прямо сейчас  из его седой головы начнут проглядывать рога. Очень убедительно. И в равной мере, жутко. При свете каминного пламени в глухом лесу.
- Я исключение, - все-таки ответила она, чтобы сбросить наваждение. – Современный ци-вилизованный человек сегодня почему-то охотно верит в различные сверхъестественные явле-ния.
- Вы меня не поняли. Защита допускает мысленные вариации, но не допускает возможности столкновения с ними в реальности. Защита, которая, заметьте, в действующем состоянии весь-ма разрушительна, агрессивна. Вы следите за моей мыслью?
- Я не понимаю, о чем вы.
- Прямое, чистое существо, - произнес в полголоса «комсомолец», и девица в углу захихи-кала.
- Существует менее глобальная защита, защита от изменений привычной среды обитания – это тоже результат развития цивилизации. Скажем, атрофированный рефлекс борьбы за выжи-вание.
- Мне кажется, что в наше время вопрос борьбы за выживание, особенно в нашем изме-няющемся обществе, неактуален. Мы давно уже вышли за уровень потребности в постоянной борьбе. Сейчас скорее идет борьба с самим собой, так сказать, становление личности…
Слушающие снисходительно заулыбались.
- О, незрячая простота, - снова взялся за свое «комсомольский работник», а девица вторила смехом.
- Ваша защита вас погубит, Екатерина Александровна, - точно тройку поставили за недос-таточное понимание элементарных вещей и невыученный урок.
- А давайте, проведем эксперимент, - предложил кто-то.
- Не думаю, что это удачная мысль, - ответил серьезно старик.
- Экселенц, вас беспокоят этические стороны вопроса?
- Нет, не этические. Ты играешь в опасные игрушки, не читая инструкции к эксплуатации.
- А может, не будем упускать такой шанс, - разочарованно спросил хозяин из-за спины ни-чего не понимающей гостьи.
- Я вас предупредил. Расхлебывайте сами, - седой человек отвернулся и замер, разглядывая пламя в камине.
- элемент случайности… - сказала девушка, приподнимаясь.
- Сиди, - отрезал хозяин, шагнув ей навстречу.
Самое время смотаться. Дверь оказалась не заперта. Лейтенант милиции исчез куда-то, да и машины его во дворе было не видно. Луна спряталась в набежавших тучах. Лес впереди стоял темный, мрачный. Но люди, сидящие в теплом доме, куда страшнее. Своей непонятностью. Завтра утром она посмеется над своей мнительностью и будет, наверное, ругать себя за упуще-ние такого шанса – может быть, это ученые, или видные политические деятели – у кого хватит денег на такой дом. Можно ведь завести полезные знакомства. Но жалеть она будет завтра. Ес-ли выберется из этого проклятого места. А сейчас – бежать.
И она побежала.
Иногда ей казалось, что бежит она по кругу, что вот сейчас вновь покажется забор и осве-щенное крыльцо, или шагнет из темноты чья-нибудь тень. И чем темнее становился лес, тем вероятнее казалось, что это сам несуществующий дьявол заманил ее в ловушку для непонятно-го разговора, и теперь преследует ее, невидимый, вездесущий.
Вспомнилась целительница – уж не она ли наколдовала. Вспомнилась мать – молодая, вы-сокая, поющая какие-то древние песни о злых волшебниках. А потом вспомнился Артур. Куда он попал, бедняжка – в лес, где кроме деревьев и волков, водятся какие-то странные люди…
И тук как-то сразу наступило утро. Даже день. Пошел дождь.
Она увидела иней на траве, а потом из яркого дня шагнул ей навстречу Артур, ее мальчик, весь окровавленный, в совершенно дикой одежде и с мечом в руке. Она протянула руки, стара-ясь не думать о сумасшествии, но только о сыне. Он упал без сознания. Она почему-то потащи-ла его по тропинке, и дождь кончился. Навстречу бежал Хунц, старая верная собака. Сколько лет Хунцу – неизвестно. Он всегда был такой старой собакой…
- Что все это значит, мама? – строго спросила она.
- Помогай, - отозвалась Анца, и они понесли Артура через папоротники к дому.
За спиной послышался треск – ломился какой-то обезьяноподобный некто с топором в ру-ке. Ну, это уж дудки. Такого просто не может быть. И он исчез. Как не бывало…
Они промыли Артуру страшные царапины и положили его на чистую постель. Только тогда встала из-за стола девушка в длинном платье:
- Если он умрет, я не смогу жить, я не смогу вернуться и жить, как раньше.
Анца жестом посадила ее:
- Сиди пока. Никто еще не умирал от царапин.
- Мама.
- А ты, Катрина, помолчи. Иди на двор. И не пускай никого.
Спорить было бесполезно. Она вышла на крыльцо, села на ступеньки и заснула.

7. Продолжение
- Артур, - тихонько прошептал над ухом мягкий голос. Артур открыл глаза и увидел стран-ника. Тот приложил палец к губам, - Тсс. Не надо будить твою маму и принцессу, - Артур кив-нул, - Сейчас тебе нужно лечь на дно, спрятаться. Поезжай домой и жди.
- Но…
- Ты не будешь воевать. Не твое это дело.
- Почему?
- Я так сказал. Поезжай домой.
- Не поеду.
- Упрямство надо использовать на благо, а не во зло. Мне сейчас некогда объяснять. Ты выполнил то, что был должен. Никогда не следует оставаться там, где ты сделал все, что дол-жен был сделать, иначе все может обернуться вспять. Слушай дорогу. До встречи.
Он тихонько прошел мимо стола, за которым спала, уронив голову на руки, принцесса, и вышел, осторожно прикрыв дверь.
Мама. Он сказал – мама?!
Артур не знал, что он скажет маме. Как объяснит ей свое исчезновение на такой долгий срок. Было бы хорошо, если бы за него все объяснил сам Алексей. Если он, конечно, знает, что говорить. Но он ушел – торопился куда-то или специально оставил Артура самого разбираться с родственниками. А что он скажет бабушке? И как вообще он здесь?
Принцесса проснулась.
- Ветерок! Ты жив! – подбежала к кровати. – Она исцелила тебя. Сама хозяйка сторожевого края. Это такая честь. Когда-то наши предки ушли со своих земель, и только брат короля остался, чтобы защищать дорогу ушедших. С тех пор стоит сторожевой пост, и его хозяева – потомки древних королей – хранят дорогу по-прежнему. Я думала, что это просто старая легенда. А оказа-лось, что я зря не верила в сказки.
- Значит, мы с тобой родственники? Ведь это моя бабушка. Тогда, я твой настоящий брат? Да?
- Настоящий, тебе лучше молчать, - сказала бабушка. Она тихо вошла, и теперь стояла у двери. Артур представил себе, как бы она выглядела в королевской одежде. И мама тоже…
- Что с Артуром? – мама ворвалась, как вихрь. – Что здесь произошло? Заболел? Я как чув-ствовала? Артур? У меня сегодня была такая сумасшедшая ночь! Еле добралась до вас. Даже сил не было войти – так и уснула на крыльце.
- И что тебе снилось? – усмехнулась бабушка.
- Кошмары какие-то. Мама, я приехала, чтобы забрать Артура. И сегодня же. Там Валера с Лапой, я их так и оставила. У тебя гости? – мама говорила, говорила и не могла остановиться.
- Это наша родня, Катрина, ее зовут Вайта.
- Откуда… - удивилась принцесса, но не завершила вопроса, только с восхищением смотре-ла на бабушку.
- Очень приятно, - отозвалась мама. – Вы откуда? Можно на «ты»?
Артур никак не мог справиться с удивлением – неизвестно откуда свалилась мама, ведет себя как-то странно, суетиться не в меру – совсем не нее не похоже. Может, случилось чего?
- Бабу, мама знает, где я был? – тихонько спросил он.
- Знает и не знает.
- Бабушка написала мне, что ты у нее.
- А…
- А тебе лучше молчать самому, - повторила бабушка тверже. Артур закрыл глаза. Голоса доносились теперь до него, как из-за стены. Он улыбался, слушая их.
- Ты издалека, Вайта?
- Не совсем. Я не знаю, могу ли я?
- Говори, она все равно не поверит, - бабушка.
- Я не знала, что у нас есть еще родственники.
- Невнимательно слушала.
- Мама, не ставь меня в глупое положение. Ты работаешь, Вайта? Учишься?
- Работаю.
- А что ты делаешь?
- Управляю, - принцесса отвечала неуверенно.
- Экономика? Техникум кончала или Университет?
- Университет. Я недолго училась, времени не было, - она не понимала, кажется, зачем ма-ме знать, где она училась. – У вас храбрый сын, Катрина. Можете им гордиться! – заявила она вдруг.
- Вы познакомились? У нас ситуация сложилась, сложно выпутаться, но все уладилось… вернее, почти уладилось. Мой муж болен, но ему стало немного получше. Тебе, наверное, уже рассказали, - мама оправдывалась. Зачем?
- Ваша защитная магия отразилась от него. С этим я могу справиться, -  предложила прин-цесса свою помощь.
- Ты останешься здесь, - перебила бабушка. – Пока я не вернусь. Что делать – разберешься. Я вернусь скоро. Хунц все покажет, - бабушка приняла решение, даже мама это поняла.
- Ты поедешь с нами?
- С тобой. Артур останется пока.
- Что с ним? Что-то серьезное?
- Можешь считать, что так.
- Я все сделаю, хозяйка…
- Анца.
- Анца, я прослежу…

И они остались на хуторе вдвоем, если не считать старого Сторожа. Артур поправлялся бы-стро. Хотя бабушка запретила ему двигаться, он встал уже через день. Это было прекрасно – не нужно никаких снов и фантазии – принцесса, сестра была рядом. Она сидела на ступенях крыльца, подперев голову руками,  и рассуждала, словно не потемневший от времени дом стоял за ней, а золоченый трон. И словно не куры бегали по двору, а солнечные зайчики танцевали в цветных лучах, падающих сквозь витражные стекла на паркет.
- Твоя мама очень странная. Ты был прав, говоря о защите.
- Я ничего такого не говорил.
- Говорил, сам не понимал, а говорил. Прямая дорога тебе в Университет. А твоя мама, ка-жется, не тому училась. Ей бы пару лет провести на Острове Перемирия, она бы так себя не бо-ялась. Хотя и так мало кто у нас отважился бы спорить с ней. Могучая сила.
- Ты думаешь, бабушка вылечит Валеру?
- Я не понимаю, почему она раньше этого не сделала. Может, не знала? Сторожевой пост почти не проницаем для посторонней информации, не относящейся к дороге. До сих пор не мо-гу поверить, что нахожусь здесь. Легенды оживают. Это такой подвиг – королева живет в сарае и смотрит во след ушедшим предкам, охраняя их покой. Жаль, что я не могу остаться здесь.
- Почему?
- У меня есть обязанности.
- Тебя и вправду зовут Вайта?
- Да, а ты не знал? – она улыбнулась. – Да, моего имени уже никто не помнит, кроме отца с матерью. Этого ты тоже не знал? У меня есть и отец, и мать, представь себе. Они далеко, в дру-гом замке. У меня еще есть братья и сестры. Некоторые тоже живут в своих замках. Межнебе-сье велико, в нем хватает места не только нашей семье.
- А я бы хотел остаться там, - сказал Артур.
- Ты не сможешь. У тебя свои обязанности. Ты принадлежишь миру, в котором родился, ты принадлежишь дороге, ты принадлежишь семье Сторожей. Ты легенда, Ветерок, и никуда от этого не денешься.
Артур вздохнул.
- Вот и странник сказал, что я должен слушать дорогу.
- Он был здесь?* - принцесса стала серьезной.
- Да. Он спешил и не хотел тебя будить.
- Да… не хотел…

Бабушка вернулась и отправила Артура домой без разговоров. Пришлось уехать. В конце концов, он сделал то, что был должен. Принцесса в безопасности. И Межнебесье, действитель-но, существует.
 Меч он взял с собой – нечего оставлять оружие без присмотра в доме женщины, даже та-кой легендарной, как бабушка. Оружейник сказал, что мечу нужно имя, и что он сам, хозяин меча, должен его дать, но так, чтобы мечу понравилось. Вот еще задача. До сих пор Артур не решил, какое же имя выбрать для друга. Он понимал, насколько это важно. Поэтому ближай-шее время он собрался посвятить имен этому вопросу – поиску достойного имени для меча. Торопиться тут тоже не следовало.
Будущее представлялось Артуру смутным, очень смутным – как жить теперь в таком уют-ном простом мире, где Зло не нападает с топором из-за угла, где умение владеть мечом ничего не стоит.
Артур пришел в школу, там он почувствовал какое-то особенное одиночество:  никто не потребовал от него объяснений, где он пропадал весь конец учебного года; никто не заметил, насколько иным он стал. И только завуч сказала:
- Ты не хотел бы постричься?
- Нет, - честно ответил Артур. Почему-то становиться таким, как все, ему не хотелось – в Межнебесье мужчины не носили слишком коротких волос, и стриженая голова казалась Артуру чем-то почти неприличным. Одноклассника  стали сторониться Артура. Не то, чтоб дразнили или откровенно отталкивали, а как бы побаивались – если он подходил к весело болтающей компании, разговор сам собой затихал, у всех находились уважительные причины уйти. Артур сидел за первой партой один, у него даже перестали просить дать списать контрольные. Учите-ля тоже относились к Артуру как-то настороженно. Прежде они часто спрашивали, как мама, как успехи, хотя сами знали. А теперь только классный руководитель иногда интересовался, не желает ли Артур сменить стиль одежды. Почему-то потрепанные джинсы и старая вязаная жи-летка вызывали непонятную реакцию – Артур всего-навсего пытался походить на жителей Межнебесья.
Артур стал очень много читать – перечитал все книги, что были у мамы и Валеры, прошел-ся по полкам школьной библиотеки, и нигде не обнаружил ни следа путешествий по Межнебе-сью. Прав был сказочник, говоривший, что тем, кто бродит там по дорогам. Не дано вынести оттуда ничего – стоит им вернуться, они все забывают. Были намеки, похожие края, и Артур пришел к выводу, что даже если кто-нибудь и пытается сказать правду, то он всегда маскирует ее подо что-то более привычное.
Хотелось рассказать кому-то, но кто станет слушать…
- Мама, ты знаешь, что наши предки были королями?
- Это тебе кто сказал?
- Неважно. Знаешь?
- Это невозможно, Артур. Насколько я знаю, на территории Латвии жили достаточно при-митивные племена, у них не было королей. А потом, наши предки были крестьянами, Артур. Это совсем неплохо.
- Если я скажу тебе, что существует волшебная страна, и что я там был, ты же не поверишь?
- нет. Это замечательно, Артур, что у тебя такое образное мышление. Знаешь, были такие писатели, которые утверждали, что наш мир несовершенен, потому что мы потеряли способ-ность верить и видеть чудесное. Романтизм или мистицизм. Ничего нового ты, Артур, не изо-брел.
- Там идет война, мама.
- Расскажи, если хочешь.
И Артур рассказывал, хотя и знал, что мама не верит ни одному слову. Но молчать он тоже не мог.
Однажды он попытался поговорить с Валерой.
- Папа, ты веришь в другие измерения?
- Допустим.
- А в магию?
- Ну. Это относительно.
_ Хорошо. Допускаешь ли ты, что наше представление о мире неправильно?
- несовершенно. Допускаю. Ты это к чему?
- Я был за пределами этого мира.
- И что?
- Ничего, - невозможно разговаривать со взрослыми.

На уроках Артур сидел, как в воду опущенный. Он сам не знал, почему, но ужасно хотелось ему отыскать доказательства, способные убедить других в существовании Межнебесья. Но ни в истории, ни в литературе, ни даже в физике – никаких следов.
- Ко мне брат приехал, - сказал Сашка, один из одноклассников, с которым когда-то Артур почти дружил. – ОН в М-ском треугольнике был, тебе надо с ним поговорить.
- Зачем?
- Ты странный и он странный. Про параллельные миры такое рассказывает. Пойдем, - это было неожиданное предложение. Артур думал, что на него внимания никто не обращает, а тут «странный»…
М0ский треугольник был загадочным местом, куда послали корреспондентов популярной газеты, чтобы те вступили в контакт с инопланетянами и написали сенсационные репортажи. Люди, побывавшие там, слышали голоса, видели непонятных существ то ли из параллельного мира, то ли из космоса. У всех, кто побывал там, изменился взгляд на мир.
Может быть, они знают что-то про Межнебесье? С научной точки зрения… Артур нуждал-ся в понимающем собеседнике.
Брат Сашки оказался молодым и веселым, только в глазах его было что-то печальное, непо-нятное.
- это Артур. Я говорил, вы оба странные, - Сашка, видимо, гордился тем, что у него такой брат, журналист и экстрасенс, хотел похвастать, а кроме Артура, вряд ли кто-нибудь оценил.
- Есть другие миры, кроме нашего, известного? – в лоб спросил Артур.
- Есть, конечно.
- Мы туда можем попасть?
- Наверное. Это допрос? – Артур смутился, а брат Сашки рассмеялся.
- Я просто хочу понять. Можно ли туда, в параллельный мир, пройти с помощью фантазии? Ну, не выдумать, а иначе?
- Не знаю, не пробовал.
- А я пробовал,-  вдруг заявил Артур. Надоело ходить вокруг да около.
- А я тут при чем? Почему мне вопросы задаешь?
- Я думал, что кто-нибудь мне поможет. Мне не с кем говорить. Меня не понимают. Может, я правда, этот, псих?
- Жалко, я уезжаю сегодня. У меня теперь много дел. Знаешь, почитай Баха. Ричард Бах «Иллюзии». Мне кажется, это по твоей части.
- Там есть что-то про сказочный мир?
- У каждого своя сказка, собрат. С тобой все в порядке, не комплексуй. Просто каша в голо-ве. Все вопросы задавай сам себе, тогда и ответ найдешь. Видишь ли, мы, люди, знаем ответы почти на все вопросы, которые только способен сформулировать наш разум. Только наше зна-ние скрыто от нас. В целях безопасности, очевидно.
Артур нашел в библиотеке, в журнале «Наука и религия» Баха. Прочитал и перестал зада-вать вопросы первым встречным.

Артур ждал снов, но сны приходили какие-то странные. Половинчатые. Снилось незнако-мое место: дом с широкой трубой – тайным выходом. И Артур полз по этой трубе то вверх, то вниз. И ничего, напоминающего Межнебесье. Однажды приснилась испуганная старушка. Буд-то бы он, Артур, стоит посреди комнаты с высоким потолком, а перед ним в кресле сидит не-знакомая старушка и бормочет непонятно. Потом увидела Артура, забормотала сильнее, что-то невразумительное, и закричала:
- Что вам от меня нужно? Я не виновата. Я ничего не хотела о вас знать – вы сами ко мне пришли. Оставьте меня в покое! Разве я хоть раз нарушила свой долг? Разве я прошу денег за то, что творю? Почему вы не даете мне покоя? Что вам от меня нужно?
- Извините, - пробормотал Артур.
- Перестаньте меня преследовать, - попросила она. – Снимите с меня заклятье, я буду мол-чать. Пожалейте меня, я так больше не могу.
- Я не понимаю, - Артур чувствовал себя неловко.
- Отпусти меня.
- Что я должен делать?
- Скажи, что отпускаешь меня.
- Отпускаю, пожалуйста, - Артур от удивления топтался на месте и не знал, что еще сде-лать, чтобы успокоить старушку.
- Спасибо, - ответила она тихо.
- извините, - Артур пожал плечами и, наконец, догадался, что надо просто исчезнуть. Ока-залось, это довольно просто – исчезать.
Потом Артуру раз показалось, что он видит на улице ту самую старушку из сна, но он не был уверен…

Как-то идя со школы, Артур решил прокатиться с горки. Была уже зима. Рядом со школой по дороге к троллейбусной остановке находился спуск, который в морозы школьники превра-щали в ледяную горку. Артур разбежался, съехал вниз и, конечно, не удержался на ногах, спо-ткнулся и покатился по дороге прямо под ноги к неизвестно откуда взявшейся Аньке. Она тоже упала, но быстро вскочила и, отряхивая снег с короткой шубы, сказала идущим за ней девчон-кам:
- Гардемарины, нас. Кажется, хотят оскорбить, - девчонки, кажется. Забавлялись – играли в героев известного фильма. Артуру стало смешно.
- это вы гардемарины? – он засмеялся и тут же получил в лицо заледенелую варежку.
Анька заявила:
- Вы оскорбили меня, сударь, потрудитесь обнажить шпагу.
Артур снова засмеялся, но Анька уже стояла с палкой в руках и ждала. Артур хотел просто уйти – к чему связываться с сумасшедшими девчонками, но они не дали уйти – встали с трех сторон. Не убегать же от них.
- Вы, сударь, будете драться, или мы вынуждены будем заявить, что вы – жалкий трус.
- У меня нет оружия, - сказал Артур и развел руками.
- Поищи, я подожду, - согласилась Анька. Пришлось выковыривать из-под снега обледе-невшую корявую палку. И что его дернуло – драться с девчонкой.
Анька махала палкой неумело, Артур снисходительно отражал ее нелепые удары, а потом просто выбил паку из рук. Анька, казалось, обиделась, подняла палку и снова набросилась. Шапка сбилась на сторону, лицо раскраснелось.
- Я готов принести свои извинения, - сказал Артур.
- Нет, ты будешь драться, - настаивала она.
- Не буду. Я не дерусь с женщинами.
Анька восприняла эти слова, как личное оскорбление и набросилась по-настоящему. Если бы Артур не был учеником Оружейника, она бы просто выколола ему глаза.
- Поосторожнее, – крикнул он тоже серьезно и отнял палку, переломил о колено и выбро-сил.
Девчонки закидали его снежками, а Анька стояла, не двигаясь, даже шапку не поправив.
- Тралик! – закричали подружки, завидев троллейбус, и бросились к остановке. Анька не тронулась с места. Артур почему-то тоже.
- НЕ обижайся, я ведь тебя не специально толкнул, - Артур почувствовал себя неловко.
- Откуда ты так умеешь драться на шпагах?
- На палках. Оружейник научил, - «… правду говорить легко и приятно…» - посмотрим, как она будет реагировать.
- Какой оружейник?
- Мастер по оружию.
- Ты дурак?
- Нет, кажется.
- Где ты взял своего оружейника?
- Он меня нашел на опушке – я тогда убегал от заколдованной тучи и отключился. Он меня нашел, вылечил и научил сражаться.
- Еще чего?
- Ну, и потом мы спасли замок и принцессу.
- От тучи? – она не верила, конечно, но ей было интересно. За независимым тоном скрыва-лось желание пообщаться. Артур это понял, и ему стало легче.
- Понимаешь, туча заползает в человека и превращает его силу в слабость. Обычная магия. Туча боялась воды. Вообще-то, туча – это не очень опасно, если разобраться. Зло может прояв-лять себя гораздо серьезнее.
- А зачем Оружейник учил тебя драться, если вы имели дело с магией?
- Во-первых, у тучи были вооруженные слуги. А во-вторых, там война. Это тебе не палками махать.
- Сам играешь или с кем-то?
- Видишь ли,  Аня, я не играю.
- …Научишь?
- А твои гардемарины?
- А, они не умеют играть по-настоящему. У них всякая чепуха в голове. Я серьезно. Позна-комь меня с Оружейником, - это было сказано совсем другим тоном. Она, действительно, хоте-ла играть, по-крупному, серьезно. А сам он, разве не хотел он играть, когда сбегал от Хунца по тропинке? Может, она поверит?
- Понимаешь, сейчас не могу. Меня выставили. Я теперь никак не могу туда попасть – я обещал. Пока не придет время, я тут торчу, и никак…
- Понятно. Испугался,-  заявила Анька и ушла, независимо помахивая поднятой варежкой.

Артур попытался пробраться в Межнебесье, как делал это раньше, мысленно, но наткнулся на стену – тут он понял разницу между выдумкой и фантазией. Выдумать можно было даже Оружейника, с мечом, в коричневой куртке, даже шрам виден, но стоит захотеть, чтобы тот ожил, как расплывается видение, и начинает болеть голова. А сочинять сказочки про великие подвиги легко, только чувствуется неправда – всегда знаешь, что будет подвиг, и ничего не-ожиданного не происходит – плоско. А потом, очень скоро подвиги начинают напоминать уже где-то прочитанное, увиденное – и чувствуешь себя обманщиком. Артур перестал мучить само-го себя.
И тогда, однажды посреди урока сквозь голос математика Артур услышал совсем другой звук – труба. Артур даже дернулся. Труба звучала где-то далеко, как звучала она в день посвя-щения в рыцари. Артур понял, что его зовут. И Странно, не надо было вставать и бежать куда-то – просто сосредоточиться и идти. Идти нужно было совсем недолго. Остановился Артур на холме, окутанном сумерками. Ничего не было видно вокруг, да и смотреть было некогда – слишком много сил тратилось на то, чтобы идти и не раствориться в воздухе.
- Артур, - позвал чей-то настойчивый голос, не имеющий никакого отношения к Межнебе-сью. – Вейш, ты где витаешь? Я сказал, запишите домашнее задание.
Артур послушно открыл дневник. Но труба не оставила его. Уже вечером, дома, за ужином снова послышался зов – труба не была каким-то конкретным звуком – просто зов. Артур снова стоял на холме, и кто-то высокий, закутанный в длинную мантию, появился рядом, встал, также напряженно вслушиваясь в сумерки, как и сам Артур. Человек этот не видел Артура, вернее, не смотрел на него.
- Тебе плохо, Артур? – мама положила ему руку на лоб.
- нет, ничего.
- Ложись спать, не читай на ночь. Ты какой-то бледный.
- Да, Артур, ложись спать, - Валера уже совсем поправился, даже пытался вернуться на ра-боту, но там произошло сокращение штата…
Ночью ничего не снилось, словно Артур провалился в бездну, завис между чужими небеса-ми. Но на утро, когда мама разбудила его, он снова оказался там, в сумерках. Только теперь он продолжал механически одеваться, завтракать, идти по утренним улицам, сидеть за партой, да-же что-то отвечать – а то, что происходило на холме, текло параллельно, то становясь ярким, то мутнея, отступая на второй план в сознании.
За человеком в плаще пришел кто-то низкий, коренастый, тоже замер, прислушиваясь. С другой стороны кто-то стоял и шумно дышал. Артур не мог повернуть головы, все внимание было сосредоточенно не нахождении здесь, на существовании – так легко было исчезнуть, рас-твориться в сумерках. Артур вспомнил о мече, но тут же понял, что меч здесь не пригодится, словно кто-то сказал ему это. А потом человек в плаще протянул ему руку, и он взял ее, широ-кую, сильную, в перчатке из грубой кожи. И с другой стороны протянулась рука, совсем дру-гая, в рваной перчатке, показавшаяся на миг знакомой. Так и стояли они, не видя друг друга. Артур знал, что дальше, в темноте, еще многие руки держат эту странную цепь, как будто силы тысяч человек прошли разом от руки к руке. И больше Артур не мог видеть ничего, кроме огоньков впереди, красных, ржавых. Но смотреть на них было жутко. Артур покрепче вцепился ногами в землю, стараясь не упасть. Надо было держать круг.
А мимо пробегали машины. Закрывались и открывались двери троллейбуса. Люди садились и вставали. Артур переставлял ноги, куда-то шел, сидел, лежал. Мама смотрела на него тре-вожными глазами. И вдруг все кончилось. Артур проснулся утром уставший и счастливый.
- Мама, можно, я сегодня не пойду в школу?
- почему это?
- Ну, скажи, что я заболел.
- У тебя сегодня контрольная?
- Когда я от контрольных бегал? Мама, я не пойду сегодня никуда. Я должен выспаться. Сил совсем не осталось, - Артур повернулся и тут же отключился, провалился в спокойный уютный сон. И мама не стала спорить.
Проснулся он почти вечером. Вскочил с постели и набросился на оставленную мамой еду.
- Что это с тобой? – спросил Валера.
- есть хочу.
- хорошо, мама ушла гулять с Лапкой, а то бы испугалась.
- Мужчинам иногда нужно хорошо поесть, - заявил загадочно Артур.
А на другой день он подошел к Аньке сам.
- Аня.
- Что? – она встала в защитную позу, будто он нападать собирался.
- Ты хотела научиться владеть оружием.
- Да.
- приходи после школы,-  Артур оправдывал себя тем, что надо все-таки тренироваться, а то совсем разучиться можно. Но внутри, где-то очень глубоко, он сам себе не верил…

8. Сказочник
Время летит быстро, когда не знаешь точно, что ждет тебя впереди. Прошлое разворачива-ется стремительно, когда оборачиваешься и вглядываешься в собственные следы.
Артур нашел достойного собеседника. Аня хотела знать все о Межнебесье. Начиная от пла-на расположения комнат в замке, кончая теми странными страницами из библиотеки. Артур вспоминал с радостью. Аня не верила, считала все это игрой. Артур ждал с нетерпением того момента, когда он сможет показать ей меч, или хотя бы синий камешек. Время еще не пришло. И Артур пока наслаждался мыслью о том, какое впечатление произведет на Аню. Правда,  уди-вится она, восхитится или назовет его сумасшедшим, убежит, испугается. Аня была не из трус-ливых. И уже владела палкой, чуть ли не лучше самого Артура – это за совсем небольшой срок. Мама сначала не одобряла подобный способ общения с девушками – боялась, как бы Артур не расшиб Ане голову, но потом смирилась, видя, что дети вместе не только носятся по двору с палками, но и сидят за столом, готовят уроки.
В этом году в школе проходил эксперимент – мало того, что Артур так и не учился в вось-мом классе – из седьмого все сразу перепрыгнули в девятый, потому что, видите ли, переходи-ли на одиннадцатилетнюю систему обучения. А теперь еще оказалось, что не нужно будет сда-вать выпускных экзаменов. Зато, чтобы пойти в десятый класс, нужно будет сдавать вступи-тельные экзамены. Особой разницы, вроде, нет, но все-таки, все непривычное вызывает волне-ние. И потом, экзамены все-таки предполагались. Аня училась не то, чтобы очень хорошо, да и учиться она не любила, но Артур настаивал почему-то.
- Странный ты, - говорила Аня. – Все мальчишки только и думают, чтобы сочкануть. Или сидят, как дубы и зубрят, чтобы медаль заработать. А ты какой-то нетипичный.
- Ты очень типичная. Палкой машешь, сказки слушаешь, вместо того, чтобы на свидания бегать.
- А может, я к тебе на свидания бегаю.
- Ага, вчера на свидании чуть башку мне не снесла.
- Плохо тебя твой Оружейник учил, - с гордостью ответила Аня.
Так проходили дни, пробегали, пролетали.
Артур иногда подходил к той самой двери, мысленной, запертой. Стоял, прислушивался. Не то, чтобы он рвался воевать – он понял, что война – это не только битвы и кровь. По край-ней мере, в Межнебесье. Существуют вещи, о которых он пока не имеет никакого представле-ния. Артур пытался понять, что такое слушать дорогу. ТО ли он не понимал, то ли дорога мол-чала. А дни бежали, и приходилось догонять их. Школа, экзамены. Разговоры о будущем.
- Кем ты собираешься стать? – спрашивал Валера.
- Человеком.
- Ты, вроде, собирался в авиацию идти.
- это было давно.
- И все-таки, у тебя не так много осталось времени на раздумья. Хоть что-то тебя интересу-ет. Что-то определенное?
- Ну, не знаю. Еще два года впереди.
- Хорошо, и все-таки, думай о будущем.
Артур не думал? Он только этим и занимался. Честно поставил вопрос – чего ты хочешь – сам себе. И честно ответил. Жить. И знать, что Межнебесье существует, и там все в порядке, и туда всегда можно отправиться.
- Ты можешь стать ученым. Математиком. У тебя неплохо получается решать уравнения.
Пригодится ли знание математики в Межнебесье?
- У тебя неплохо получается рисовать. Подумай.
Рисовать – это развлечение. Посвящать этому всю жизнь казалось легкомысленным.
- У тебя образное мышление. Ты стихи не пишешь?
Еще стихов не хватало!
Артур не заметил, как прошло лето, и осень. К бабушке он так  и не поехал. Так уж получи-лось.
 Выпал снег, и Артур захотелось в лес. В Риге есть места, где можно почувствовать себя в лесу. Если не прислушиваться к шуму машин вдалеке и гудению электричек. Зимы в последнее время были какие-то теплые – снег долго не держался. Артур хотел увидеть зиму, пока она сно-ва не ушла, не превратилась в непонятно, что.
Он шел по лыжне – тропинок не было, все завалил снег. В ясном небе светило солнце, пе-реливалось на шапках заснеженных веток, на сугробах. Артур разбежался и плюхнулся в боль-шой сугроб оказавшийся кустом. Выкарабкиваясь из-под снега, Артур увидел перед собой на тропинке человека. Пожилой, солидный мужчина протягивал Артуру руку в перчатке.
- Вставайте, молодой человек.
- Спасибо, - Артур выбрался, наконец, из куста.
- У меня к вам разговор, - сказал незнакомый мужчина. Артур удивился, не испугался -  че-го бояться. Но что-то неприятное пробежало по спине, как предчувствие.
- Может быть, вы слышали обо мне в известном месте. Мое имя – Хумиом-ру-Зра.
- Артур Вейш.
- Я знаю. К сожалению, поговорить в более удобном месте нам не довелось. У меня к вам небольшое предложение. Дело в том, что я интересуюсь связями между известными мирами. Сейчас, из-за войны, связи крайне усложнились.
- Что вы хотите от меня, - Артур внезапно обрадовался. Не то, чтобы он был рад увидеть пред собой злого волшебника прямо посреди родного города Риги. Но сам факт возможности такой встречи говорил о том, что ничего не кончилось, а наоборот, только начинается.
- Вы мне нужны, Ветер. Существует определенный род знаний, которые невозможно пере-нести из мира в мир. Для странников же ничего невозможного в этой области нет.
- почему вы решили, что я буду вам помогать?
- У вас нет выбора. Я хотел бы, чтобы вы участвовали в эксперименте добровольно. Мне не нужны мученики. Я хочу мира, молодой человек. Я устал от бесконечной войны. Я не могу проиграть, но и выиграть без вашей помощи тоже не могу. Это единственная возможность ос-тановить войну.
- то есть помочь Злу победить.
- Зло не будет просить вас о помощи, неужели не понятно. Зло – это абстрактное понятие. Оно не может победить. А я могу.
- У меня действительно, нет выбора. Я ничем не могу вам помочь.
- Очень жаль. Я не хотел вынуждать вас.
- А вы и не сможете.
- Если возникнут какие-нибудь вопросы, меня нетрудно найти, я редко покидаю свой дом. Кстати, передайте почтение вашей замечательной маме, - он слегка поклонился и пошел прочь по снегу, едва оставляя на нем следы. Артур чувствовал себя странно – он был рад, почти сча-стлив. Что-то внутри его твердо знало, что злой волшебник не может причинить ему никакого вреда, абсолютно никакого. Артур понял, сто дорога позвала его, и сейчас он сделал первый шаг. Злой волшебник? Это просто замечательно, а не только интересно.
- Мама. Ты знаешь, кто такой Хумиом-ру-Зра?
- Какой-нибудь политический деятель из экзотической страны?
- нет. Не угадала. Но он передавал тебе свое почтение.
- Чепуху говоришь.
- Ты любишь приключения?
- Приключения – это крайне опасные неприятности, которые хорошо закончились. Не люб-лю.
- А я люблю.

По телевизору постоянно передавали какие-то страшные вещи: одни утверждали, что Со-ветский Союз начнет гражданскую войну с объявившими независимость балтийскими респуб-ликами. В Вильнюсе шли бои за телебашню. В Старой Риге – в центре города на булыжных мостовых свалили бетонные блоки, и за баррикадами сидели защитники нового государства. Защитники ждали русских танков. Танки не появлялись. Никто не думал нападать на баррика-ды. Но люди жгли костры, произносили грозные речи, приставали к прохожим, пили водку, пе-ли песни и не ходили на работу. Артур видел этих людей, они были похожи на безумных. По-среди мирного города сидят воинственные полутрезвые личности, окруженные телекамерами, и ждут нападения. А совсем рядом, в этом же городе, не в другом измерении, проезжают автомо-били, торопятся на работу трудящиеся, мирно распахивают свои двери троллейбусы, позвяки-вают на поворотах трамваи, туристы щелкают фотоаппаратами. Под часами, тут же, совсем ря-дом, встречаются влюбленные. У телевизоров сидят и смотрят очередной мексиканский сериал уставшие от речей, отработавшиеся за день… А танки все не идут…
И споры….споры…. оскорбления….выяснения…
В школе учителя не знают, что отвечать на «некорректные» вопросы учеников.
- Что вы спрашиваете? За такие вопросы знаете, что бывает? Смотрите телевизор и читайте газеты.
А в газетах и по телевизору очень и очень разное.
ТО, что вчера было белым, объявляют черным, красным, зеленым. И наоборот. С ног на го-лову. И все оправдывается одним словом – свобода. Артур понимал это слово по-своему. Он заглядывал за границу Межнебесья, нетерпеливо ожидая, что же дальше, когда настанет его время. То время. Когда все, что он видел и знал в этой жизни, соединится в единое, стройное целое.
- Ты еще не понял, что проще согласиться со мной? – спросил злой волшебник. Он при-снился вовремя, Артуру хотелось драться.
- нет.
- Ваш мир переворачивается. Как и Межнебесье. В сущности, это один мир. Все вращается по кругу. Я хочу разорвать круг. Остановить это противоестественно вращение. Для этого мне нужен ты, - волшебник сидел у камина, закутавшись в темно-красный халат. НА голове – странная шапка, похожая на колпак. Волшебнику было холодно. Артур сидел в кресле напро-тив и чувствовал себя сильным, готовым к бою. – Неужели тебе нравится то, что происходит. Ты можешь помочь мне остановить все это.
- Нет.
- Что «нет»? Ты просто глупый мальчишка. Тебе не жалко своего мира, - волшебник выгля-дел усталым, не говорил больше сложными фразами, не пытался казаться слишком вежливым, перестал называть Артура на «вы» и «молодым человеком». – Я предлагаю тебе свободу. На-стоящую. Полную свободу. Знание. То, чего ты ищешь.
- Я сам узнаю все, что мне будет надо.
- Как я устал от вас, от людей. А странники – самые утомительные из людей. Ты получишь власть над жизнью. Неужели, тебя не волнует судьба твоих близких? Что с ними будет в пере-вернутом мире?
- Мир не переворачивается. Он движется своим путем.
- С чего это ты взял? Движением мира управляют. Ты мог бы стать одним из тех, кто это делает.
- Чепуха, - мамино слово.
- Представь себе – обстоятельства подчиняются тебе. Все, что ты хочешь, происходит так, как ты хочешь.
- Скучно.
- Власть над миром взамен ключа. Мне нужно всего-навсего открыть двери кое-каким зна-ниям. Обмен опытом – так это у вас называется? Механизм уже запущен, скоро ты попадешь под его колеса вместе со своим миром. Ты можешь потерять все, что у тебя есть: дом, друзей, родину, даже жизнь. Не легче ли избежать неприятностей?
- Значит, не легче.
- Я знал, что странники упрямы и глупы. Все равно ты придешь ко мне, рано или поздно. Лучше рано.
- Не приду.
- Ты уже пришел.
- Разве?
- Всегда одно и то же. Говоришь с ними, объясняешь, разжевываешь, почему и как. А они на фразу – ты должен, только хитро прищуриваются и переспрашивают – разве? До чего неле-пые создания.
- Спокойной ночи, - сказал Артур и растворился. Теперь у него это хорошо получалось – растворяться во сне. Жаль, в жизни это не удавалось, как не удавалось понять иностранные языки…
- Я больше не буду воевать, - сказал Артур Ане.
- Почему?
- Война – Зло.
- Оригинальный вывод. Зачем же ты тогда тренируешься?
- Защищаться-то как-то нужно. Исчезать я умею пока только во сне. Я не собираюсь никого убивать.
- Я как-то тоже.

Хисерус сощурил глаза, отчего целая волна морщин разбежалась по его лицу.
- Здравствуйте. Добра вам.
- Гном Хисерус, наземная магия… Подождите-ка, мы, кажется, с вами уже встречались?
- Да. Я приходил читать про странников.
- Ну, и как успехи?
- У меня опять вопросы. Только, можно, без книг? – гном улыбнулся, даже рассмеялся:
- Не любите учиться? Ай-ай-ай, молодой человек.
- Люблю, но у меня сейчас мало времени.
- Поступайте к нам в Университет, тогда все ваше время будет принадлежать знаниям.
- Я пока не могу. Надо школу закончить. У меня совсем маленький вопрос.
- Хорошо, спрашивайте. Только не торопитесь. Иначе ничего опять не поймете. Суета в ар-хивах до добра не доводит,-  он назидательно поднял палец. – Слушаю вас.
- Я хотел бы знать, есть у меня какие-нибудь способности, ну, магические?
- Вот вам и мармелад. Это, по-вашему, маленький вопрос?
- Я думал…
- Учиться, молодой человек, никогда не вредно. Думать – это тоже искусство, которому учатся долгие годы. Я советовал бы вам серьезно подойти к жизни. Учеба в Университете пой-дет вам на пользу. Приходите ногами, и мы обсудим этот вопрос. Оригинальный молодой чело-век, возникающий на пути у старого замученного студентами гнома, возникающий, можно ска-зать, из пустоты, и задающий вопрос – нет ли у него совершенно случайно какой-нибудь маги-ческой способности. У вас каша в голове.
Артур опустил голову, ему стало стыдно.
- Вот вам мой совет, юный искатель истины. Если не хотите учиться на Острове, попытай-тесь хотя бы стать сказочником, а не болтайтесь без дела по дорогам Межнебесья.
- Я… Я не без дела. Ко мне все время пристает один злой волшебник. Я думал, может, я смогу с ним справиться, а то мой мир … - Артуру было неловко, но вопрос остался невыяснен-ным.
- Ваш «один злой волшебник» - маг по рождению, избравший не ту профессию. Ему нужны ваши способности странника – он уже пользуется вами, как источником информации. Тут вы ничего не можете поделать – такова ваша сущность. Просто избегайте подобных компаний и выберите достойную профессию, раз уж вы заговорили о своем мире, - гном начинал сердиться.
- Извините меня, я хотел бы учиться у вас, честно. Но моя мама этого не поймет. Не теперь. Понимаете, я не могу так просто взять и исчезнуть. Она не верит… ну, в магию, в Межнебесье, и в Университет не поверит. Она тоже хочет, чтобы я избрал достойную профессию, - Артур улыбнулся осторожно. Гном рассмеялся.
- Да. Невежество всегда стоит на пути к знаниям. Вы, молодой человек, меня развеселили. Я надеюсь, мы с вам встретимся в более подходящих условиях в более подходящее время. Я, пожалуй, возьму вас к себе на курс. Кстати, о злых волшебниках. У вас преимущество – вы из другого мира. Так что вы выбираете, кому из магов давать информацию, а кому не давать. Лег-че относитесь к подобным вопросам, легче. Вас, кажется, зовут Артур. Артур Ветер, - гном проследил за реакцией Артура. – У меня хорошая память, молодой человек. Рад был с вами по-общаться.
- Спасибо, я обязательно приду учиться к вам. До встречи.
- Счастливой дороги, странник.
Артур подождал с исчезновением, пока гном не скрылся за поворотом бесконечных полок с книгами, которые Артуру еще предстояло прочитать.

Утром Артур подумал, что так и не выяснил, чем же занимается сказочник. В чем заключа-ется эта «достойная профессия»? А потом, поразмыслив, понял, что может узнать это и без по-мощи ученого гнома. Сказочник – это тот, кто рассказывает сказки, сказы, сказывает, рассказы-вает, то есть смысл деятельности сказочника в устной или письменной передаче информации – это Артура устраивало. Нашлись бы слушатели, а рассказывать – найдется, о чем. А с другой стороны, наверное, профессионализм в том, чтобы научиться рассказывать так, чтобы тебя слушал любой. Вернее, чтобы любой из тех, кому ты хочешь что-то рассказать, тебя понял, ус-лышал именно то, что ты хочешь рассказать. Тьфу! Запутался… Впрочем, главное – говорить правду. Пусть это будет первым принципом сказочника Артура – всегда говорить только прав-ду. Это несложно… наверное.
- Мама. Ты знаешь, что ты обладаешь магией?
- Ну, и…
- Просто ты не тому училась.
- Может, тебе к психологу сходить? У тебя искаженное восприятие реальности, - мама шутила, а когда-то она действительно этого боялась.
- Мама, а ты вправду никогда не ходила по тропинке?
Мама улыбнулась и не ответила.

Аня сидела на подоконнике, поджав колени. Ее короткие вьющиеся волосы были растрепа-ны – она бежала по дороге сюда, а на улице шел дождь. Мокрые кроссовки теперь сушились у дверей, а сама Аня смотрела на дождь сквозь стекло и слегка раскачивалась.
- Я тебя раньше терпеть не могла, - заявила она вдруг.
Артур, который пытался нарисовать ее вот уже в который раз, отложил бумагу и карандаш. Что же, можно и поговорить.
- Мне казалось, что ты какой-то недоделанный. Маменькин сынок.
- Если честно, я тебя тоже не очень-то…. Особенно после того, как ты постриглась.
- Ерунда, мы после этого еще разговаривали. А вот когда ты стащил у меня портфель, и мы подрались…
- Ты выпендривалась – ходила все время, нос задрав.
- Дурак, я на небо смотрело. Оно красивое. А ты какой-то трусливый был, никогда не драл-ся, с уроков не убегал, когда все убегали. Знаешь, как это раздражало.
- Странники просто так не дерутся, то есть странники никогда не нападают без толку.
- Ишь ты – подишь ты. Странники. Ты же хотел воином стать. Правильно?
- Нет. Я хочу стать сказочником.
- Ты и так сказочник. Тебе никогда не хотелось настоящего? Чтобы дух захватывало? Я с парашютом однажды прыгала.
- А я высоты боюсь.
- Правда?
- Я всегда говорю правду. Это первый принцип сказочника.
- Уты, нуты. А второй?
- Ничего смешного. Второй принцип – не пытаться доказать, что говоришь правду.
- Интересно, - Аня смотрела в окно. Капли стекали по стеклу, и сквозь размытую границу виден был двор: лужи, голые ветви…
- Аня, я вчера понял, какое имя должен носить мой меч.
- Ну?
Артур коротко вздохнул, побрел к шкафу, достал из свернутого в рулон ватмана меч. Вер-нулся к окну. Давно не видел клинок, подаренный Оружейником, белого света. Артур вынул его из ножен:
- Молния!
Аня с трудом сделала вид, что не удивлена.
- Почему – молния?
- Рассекающий тучи. Не нападающий, не агрессивный, но все-таки смертельно опасный.
- Дай посмотреть, - она протянула руку.
- нет.
- Пластмассовый, - сказала Аня и пожала плечами. Она так не думала, это было видно по глазам, но Артура задело.
- Пластмассовый? – переспросил он и рубанул с размаху по стулу. Спинка отлетела, как срезанная, сам стул только покачнулся.
- Ну, дай посмотреть, - Аня спрыгнула с подоконника. Артур подумал, что иногда можно доверить оружие женщине.
Аня осторожно сжала пальцы на рукоятке. Меч оказался тяжелее, чем она ожидала.
- Руками лезвие не трогай – порежешься, - предупредил Артур.
Аня взмахнула Молнией:
- Ааа, защищайся, презренный!
- Это не игрушки, - серьезно сказал Артур. – Не стоит направлять оружие против его хозяи-на. В следующий раз так не делай.
Аня кивнула, подержала немного опасный клинок и отдала.
- Откуда?
- Оружейник подарил, я же рассказывал.
- И ты хочешь сказать, что он тут у тебя все это время лежал в шкафу, и ты мне его ни разу не показал?
- У него не было имени.
Аня снова взобралась на подоконник, задумалась.
- Я тебе хочу подарить кое-что, -Артур достал заветный синий камешек. – Вот.
- Тот самый?
- Да.
-Правда, теплый… - Аня держала камешек на раскрытой ладони и думала.
- Я, наверное, скоро уйду, поэтому… Это нельзя никому показывать. Тут один тип интере-суется. Старый такой, мрачный. Будет приставать – ты ничего не знаешь. Поняла?
- Подожди, что это значит - уйду?
- Соберусь, возьму меч и к бабушке на хутор, а, скорее всего, как в прошлый раз, прямой дорогой.
- Ты говорил – закрыто, - она все еще пыталась подловить его на неточностях.
- Время приходит. А потом, тут за мной гоняются, спрячусь на время.
- Ерунда какая-то.
- А ты что думала – я вру? До сих пор не верила?
- Верила, но… как-то иначе все должно быть… сложнее… - она опять задумалась. – А я? Ты что, меня с собой не берешь? -  вдруг встрепенулась она. – А зачем же я тренировалась?
- Нет, не сейчас.
- Ну, знаешь ли.
- Подожди. Там война. А потом, я не уверен, что ты сумеешь пройти… тебя и не отпустят.
- Да, конечно. Тебе со школой проще разобраться, у тебя там мама.
- При чем тут это? Ты не обижайся.
- Проводить-то тебя можно?
- Да я же не прямо сейчас ухожу, - он улыбнулся, она облегченно вздохнула и посмотрела в окно. Дождь перестал, сквозь тучи пробивалось солнышко.
- Тогда рисуй, что время зря терять?!

Вместо заключения

Это, в общем, все, что касается того, как я стал сказочником.
Самое сложное – научиться передавать картинками, для наглядности. Но, я надеюсь, что у меня хоть что-то получилось – сквозь туман проглядывают знакомые места и лица. Они никуда теперь не денутся, они всегда со мной. И с вами, если вам этого хочется. Если нет – тоже не бе-да. Каждому приятно в своей компании. Я не навязываюсь. Я просто возник на вашей дороге со своими сказками – можете меня проигнорировать. А можете последовать за мной.
Пройдет время, и я еще что-нибудь расскажу. Не менее правдивое. Короче, мне пора, доро-га зовет.
До встречи.



Сентябрь 1998г. Рига, Межапарк