Черные маклеры (Часть 39) Допрос Скорика. Инфаркт в отделении
На следующий день у Березкина и Рыжикова было намечено очень серьезное мероприятие. Им надо было закреплять показания потерпевшего Скорика - военного в отставке. От этого допроса зависело очень многое: либо они копают в нужном направлении, либо же "тянут пустышку" из версии о связи между сотрудниками их отделения и тренером. К счастью еще вчера Кузовщиков взял три отгула и уехал к родственникам в Псков.
Спланировали операцию просто. Взволнованный Скорик сидел в кабинете начальника ОВД. Всех оперов по очереди начали вызывать к Лермонтову, а потерпевшему задавали один и тот же вопрос:
- Узнаете ли вы этого человека?
Скорик пристально вглядывался в лица - молодые и постарше, суровые и дружелюбные. Но никого не узнавал. Наконец, вызвали Серегу Борисова и Женю Евсеева.
- Да, я узнаю, я их видел в тот день, когда подписал документы по продаже квартиры и машины! - твердо заявил военный.
Борисов и Евсеев совершенно не удивились.
- Конечно, он нас видел, он же договор с нами подписал, - равнодушно отметил Борисов. - И что?
- Был ли с ними третий человек? - спросил Рыжиков.
- Да, был, эксперт по документам! - так же уверенно заявил Скорик.
- Какой еще эксперт? - удивился Евсеев. - Вот уж кого мы сроду в отделении не видели, так это - эксперта по документам.
- Напраслину на нас гражданин наводит, - посуровел Борисов. - Он все добровольно подписал, и деньги, между прочим, получил. Немалые.
- По всем друзьям ходили, занимали! - поддержал Евсеев. - Клевета на работников милиции. Не верьте ему!
- Как же не верьте? - взвился вояка. - Слово офицера даю, они меня уговорили, а денег никаких не было. Напугали до смерти, сначала кавказцы били, потом эти пришли.
- Мы - никого и никогда не били, - едко произнес Борисов. - Все это - клевета. Все документы по закону оформлены, мы уже по инстанциям убегались, сделку закрывали. Наглая ложь.
- Я не лгу, и никогда во лжи замешан не был! - закричал Скорик. - Слово офицера даю! Слово офицера.
- А слово к делу не пришьешь! - уперся Евсеев. - Передумал ты, батя, квартиру продавать, но у сделки обратной силы нет. Мы тебе навстречу пошли, ждали, пока ты себе новое жилье присмотришь, что же ты нас перед начальством-то ставишь раком?
- На что я новую квартиру куплю? - засипел Скорик. - Вы меня без ножа режете, на улицу из дома выкидываете!
Тут с потерпевшим начало твориться неладное, он неожиданно обмяк и захрипел, ноги его свело судорогой, а потом опять развело. Губы посинели, лицо покрыла мертвенная бледность.
- Скорую! - скомандовал Лермонтов. - Срочно! Немедленно! Идите к себе! - он злобно зыркнул на Борисова с Евсеевым и начал искать в аптечке нитроглицерин.
Бригада "скорой" явилась по вызову в рекордные сроки - буквально за десять минут. В кабинете остался только Лермонтов и несчастный вояка. Больному измерили давление, потом приладили переносной кардиограф.
Лермонтов терпеливо ждал результата. Старший фельдшер хмуро посмотрел на ленту ЭКГ.
- Инфаркт! Госпитализируем. Промедление смерти подобно. Он вытащил шприц и вколол несчастному лекарство.
В это время второй фельдшер уже накручивал диск телефона.
- 68-я свободна. Поехали.
- Эх, довели мужика, - старший фельдшер укоризненно взглянул на Лермонтова. - Обвиняемый?
- Да нет, потерпевший, - ответил тот.
- Бедняга, да он - дважды потерпевший уже, - заметил второй фельдшер. - Продолжите потом, если выйдет из реанимации.
Они споро подхватили Скорика под руки и вывели из отделения.
Через несколько минут Рыжиков с Березкиным залетели в кабинет начальника.
- Я сделал запрос, - взволнованно зачастил Рыжиков. Тренер наш - Лызин в Турции отдыхает. Когда вернется - неизвестно.