Дмитрий Шибанов
Пять шагов навстречу.
Пьеса
Действующие лица
- Саша Зверев, 15 лет;
Его семья:
- Василий Сергеевич, отец, заместитель главного врача большой больницы;
- Лариса Геннадьевна, мать, врач – травматолог больницы;
- Ленка, сестра, 12 лет;
- Вика Астанова, 14 лет, инвалид, в инвалидной коляске;
- Ольга Захаровна, её мать;
Одноклассники Саши:
- Макс Цыкденов;
- Алька Сомова;
- Олеська Сухотина;
- Петя Рясовский;
- Катя Южакова;
- Стас Шаров;
Одноклассник Вики
- Саша Горковенко;
Друзья Саши:
- Юрка Рокотов, 23 года;
- Света Демченко, 20 лет;
- Феликс Львович Богомаз – нейрохирург из Москвы, 46 лет;
- Отец и брат Макса,
- Второй парень в машине Юрки.
- Корреспондент «Канала 36» - молодой мужской голос.
Действие 1
Картина 1
Саша один.
На сцене обычная квартира – видны две комнаты. С намёком на третью и четвертую. Показаны комната мальчишки-подростка и зал. Саша один сидит перед компьютером в своей комнате. Беспорядок полный. Разбросаны учебники 11 класса. На стенах – фото рок-кумиров.
Саша азартно играет в компьютерную игру, время от времени испуская вопли «Куда прёшь!», «А! Гадина! Замочу в сортире!», «Врёшь, не возьмёшь!» и т.д. Звучит тяжёлый рок из компьютера. Песня заканчивается и весёлый ди-джей радостно кричит: «А теперь, друзья, пять минут классики. Только пять минут! И потом мы снова продолжим бесконечное плаванье по волнам тяжёлого металла. Стариков надо уважать, не правда ли? Итак, мои дорогие, перед вами Пётр Ильич Чайковский! Прошу любить и жаловать!»
Начинается романс «Средь шумного бала» в оригинальном исполнении. Саша, громко ругаясь, выключает музыку. Тишина.
Саша возвращается к компьютеру, но звонит телефон в зале. Долго звонит. Саша, в раздумье смотрит на цифры номера, долго ходит возле телефона, наконец, берёт трубку.
САША: (резко, почти оглушая) Да!
ВИКА: (робко, все её реплики в этой сцене звучат за сценой) Здравствуйте, Сашу пригласите, пожалуйста, к телефону. Будьте так добры.
САША: (удивлённый, потише) Я слушаю.
ВИКА: (решительно, даже немного властно, и одновременно радостно) Ой, Саша, как здорово, что я тебя поймала! Наконец-то! Совсем не вылезаешь из своего спортзала дурацкого, забыл меня, наверное. Я Вика. Вика Астанова! Ну теперь хоть узнал? Ну одноклассница твоя, ёлки-палки! Ты совсем забыл о моём существовании да? Я уже месяц дома, даже больше, а ты не появляешься. Обещал же! Что за дела? Мне и так одиноко, тяжело, ещё и ты! Если надоела, так приди, позвони хотя бы, просмсь, я хоть ждать не буду. Прекрасно всё пойму и не буду тебя винить. Но так же нельзя! Я жду его, жду, а он пропадает. И сотик молчит. И дома не поймать. А Нина Фёдоровна ничего тебе не передавала? Я же просила перезвонить! Ну? Чего молчишь? Стыдно? Хоть кашлянул бы, а то кажется, что в пустоту говорю.
Саша кашляет негромко.
ВИКА: (со смешком) И? Это всё, что ты можешь сказать? Замечательно! Не думала, что мои дорогие одноклассники окажутся такими! Значит, если с человеком такое случилось, надо его забыть, так? Значит, мы можем любить только красивых и здоровых, так? Значит, если у человека несчастье, он не может ни на что надеяться, так? Значит…
САША: (перебивая её) А вы куда звоните?
ВИКА: (помедленней, потише) Простите, разве это не квартира Горковенко?
САША: Нет, это другая квартира. Совсем другая.
ВИКА: Простите… Только чего врать-то?
САША: Чего врать?
ВИКА: Что вас,… что тебя зовут Саша. А я как эта, давай распинаться перед незнакомцем. Оно мне надо?
САША: Ну мне, положим, известно, перед кем.
ВИКА: Мне легче!
САША: Но я действительно Саша. Без приколов! (с комедийно-трагическим пафосом): Вот из-за этого и произошла роковая ошибка. И наши судьбы круто переменятся! Что, разве твой Горковенко единственный Саша в городе?
ВИКА: (почти кричит) Он не мой! А ты не лезь в наши отношения!
САША: И не собираюсь! Оно мне надо? А если он не идёт к тебе, значит, повод есть веский.
ВИКА: (презрительно) Что, мужская солидарность взыграла? Ну ты и нахал!
САША: Я не махал, я дирижировал.
ВИКА: Ну точно нахал! Клади трубку!
САША: И положу!
ВИКА: Вперёд!!
САША: Кладу!
Пауза. Никто не кладёт трубку.
ВИКА: Ну? Чего не кладёшь?
САША: Думаю, извинишься сама, или подсказать?
ВИКА: Ну вот ещё, извиняться! Это кто ещё перед кем должен извиняться? (резко бросает трубку)
САША: (улыбается, разик подрыгивает на месте, делает быстрые радостные движения) Девчонка! Классно зацепил эту вертихвостку! А то туда же! «Ты должен, чего не появляешься»! Значит, надо, раз не появляется! Ему виднее. А та сразу нюни распустила. Девчонка! И этим всё сказано. Хорошо знаю ваши способности!
Звонок в дверь.
САША: (недовольно идёт отрывать) Кого там ещё нелёгкая несёт?
Входит Юрка Рокотов.
ЮРКА: Хай!
САША: Хай!
Юрка неспешно прогуливается по комнате, осматривается.
ЮРКА: Что, мамка на работе?
САША: (кивает) Дежурит. Завтра вечером придёт. Сеструха у подруги останется, может – с ночевой, отец снова в командировке.
ЮРКА: Скучно, небось, одному, ага?
САША: Есть малёхо.
ЮРКА: Тогда может, по пивку? Угощаю.
САША: Да ну! Не прёт чего-то.
ЮРКА: Ой, ну какой ты нудный, Зверев, какой ты нудный! И в кого такой уродился? Правильный весь.
САША: Слушай, мне только что звонили…
ЮРКА: (зевая) И чё?
САША: Девчонка звонила, такая прикольная. Я её не знаю. Ошиблась номером.
ЮРКА: (со скукой в голосе) Подумаешь – девчонка звонила! Мне миллион девчонок звонят, каждый день.
САША: Но она…
ЮРКА: (Смеётся) Промяукала, проблеяла, тявкнула и бросила трубку. Ага? Во прикол!
Саша опускает руки. Отходит в другой конец комнаты.
ЮРКА: Да ладно тебе! Чего напрягся? Ну шутканул я, подумаешь. И что там девчонка эта?
САША: (после некоторой паузы) Я новый уровень всё-таки прошёл, хочешь, покажу? Который, ты говорил, не пройду.
ЮРКА: Валяй!
Оба садятся за компьютер, но очень скоро Юрке надоедает, он резко встаёт.
ЮРКА: Нет, это не экстрим.
САША: Извиняйте, другого нема.
ЮРКА: А реального экстрима хочешь?
САША: Ну!
ЮРКА: Знаешь в соседнем дворе машину? Давно стоит, зачехлённая.
САША: Ну!
ЮРКА: Чего нукаешь? Не запряг! Я возьму её покататься, прям сейчас. Поедешь?
Саша переминается с ноги на ногу, наконец выдавливает из себя отрицательный жест.
ЮРКА: Смотри! Как знаешь! Много теряешь! Да, что там девчонка?
САША: Какая?
ЮРКА: Ну которая тявкала в трубку! Стрелку набил?
САША: Нет.
ЮРКА: А чего тормозишь? Я бы на твоём месте так бы развернулся бы! Телефончик дашь?
САША: Легко! Пиши. Или запоминай. Телефон - 02.
Юрка готовится запоминать, ошарашенно некоторое время смотрит на Сашу, потом улыбается.
ЮРКА: Типа, юморист? Типа шутканул? Ладно, по малолетству прощаю, так и быть. Солдат ребёнка не обидит. Так идёшь, нет?
САША: Не-а. Не хочу.
ЮРКА: Ну, как знаешь. Моё дело – предложить.
Юрка уходит.
САША долго смотрит в окно, усмехается: «Уехал всё-таки!»
Входит мама. Действие переносится в зал.
МАМА: (устало) Опять гонял компьютер весь день!
САША: Нет, что ты! Даже и не прикасался.
МАМА: Ну конечно! Глаза вон какие! Ты же весь там, по самые уши! Уроки сделал?
САША: А как же! Первым делом первым делом – самолёты! А компьютеры? Компьютеры потом!
МАМА: (качая головой) Болтун! Ну скажи пожалуйста, что ты думаешь делать после школы?
САША: (легкомысленно) А! Там видно будет!
МАМА: (сурово) А если серьёзно?
САША: А серьёзно? Всё решится, мамочка! Определится в своё время! Ещё только октябрь на дворе!
МАМА: Когда?
САША: Что когда?
МАМА: Когда решится?
САША: (пылко) Ну скажи, на кой сдалось оно мне, это высшее образование ваше! На кой! Вон, тётя Лида с двумя «вышками», а работает где? Кладовщик на стройке. Ещё вспомнить?
Мама огорчённо качает головой.
САША: У меня всё расписано. Всё под контролем.
МАМ: И что же там конкретно расписано?
САША: После школы - армия.
МАМА: А потом? После армии жизнь кончается?
САША: А потом… В автодорожку пойду потом. А что? Дело!
МАМА: Да ты хоть адрес автодорожки знаешь? Узнай, а потом болтай.
Мама принюхивается всё более тревожно, напряжённо осматривается по сторонам.
МАМА: Юрка заходил. Да?
САША: (с едва заметной тревогой) Откуда ты узнала? Ты его видела?
МАМА: Его парфюм не спутать ни с чем.
САША: (с облегчением) Ну а если заходил, то что? Нельзя перекинуться парой слов с другом?
МАМА: Смотри! Доведёт тебя эта пара слов до пары годков.
САША: Можно чемодан собирать? Прям сейчас?
МАМА: (вздыхая) Совсем дерзким стал. Отцу пожалуюсь! Пусть он с тобой разбирается.
САША: И отец мне не указ! Я, кстати, паспорт получил, если кто забыл. И давно! Показать?
МАМА: Ой, давно! Год назад!
САША: Два года! Почти!
Входит Ленка.
ЛЕНКА: Всем привет в весёлый час!
МАМА: Да уж чего тут весёлого!
ЛЕНКА: А чего так?
САША: У мамы нашей был тяжёлый день. Операций много, и прочего. Не будем её тревожить.
ЛЕНКА: (расстроено) А! А я хотела пошептаться…
МАМА: Уж для тебя у меня время найдётся…
ЛЕНКА: (кокетливо вставляя) …принцесса.
МАМА: Это пусть отец тебя так зовёт.
ЛЕНКА: А я для всех принцесса!
Мама нехотя улыбается.
ЛЕНКА: (печально) Я сегодня ни одной пятёрки не принесла! Только одна четвёрка.
САША: (смеётся) Ой, трагедия! Пятёрок у нас нема! (с комедийным пафосом) Я вам сочувствую, мадам! Поплачем вместе, а?
МАМА: Саша!
САША: А что такого?
МАМА: Не мучай сестру!
САША: Ага! Её замучаешь! Сама кого хочешь замучает!
Ленка: (в слезах) Мама, чего он обзывается?
МАМА: Не мучай сестру, сын!
САША: Да ну вас! (уходит).
ЛЕНКА: (доверительно шепчет) Мне сегодня мальчик один сумку в коридоре поднял! Из Сашкиного класса. Пацан толкнул меня, я уронила сумку, а он поднял.
МАМА: (по-доброму улыбаясь) Новый поклонник?
ЛЕНКА: Нет! Просто поднял, сумку, дал мне. И всё. Улыбнулся и пошёл дальше. Он бурят. Он хороший.
МАМА: Может быть. Может быть…
Входит отец, здоровается. Ленка с пронзительным криком «Папка!» вешается ему на шею.
ОТЕЦ: (снимая её) Ну ладно, ладно! Хорош, принцесса!
ЛЕНКА: (маме озорно показывает язык) Вот видишь!
ОТЕЦ: А где наследник драгоценный? Нету?
МАМА: Да дома он, бунтует опять. Переходный возраст демонстрирует.
ОТЕЦ: Понятно.
САША: (из своей комнаты) Ничего вам не понятно!
МАМА: Помолчал бы! И вышел бы к отцу, поздороваться!
Саша появляется в дверном проёме с независимым видом.
САША: Ну вот он я! Любуйтесь! Василий Сергеевич, мы вас приветствуем и шлём вам массу наилучших пожеланий!
Отвешивает комический поклон.
МАМА: Как ты с отцом разговариваешь!
САША: Вполне разговариваю.
ЛЕНКА: (доверительно отцу, но слышат все) А у Саши нашего девочка есть!
ОТЕЦ: Это с чего ты так решила, принцесса?
ЛЕНКА: Он недавно с ней час болтал по телефону, и так улыбался загадочно!
САША: Ленка уши надеру! Не час!
ЛЕНКА: Ну полчаса!
ОТЕЦ: (улыбаясь) Ну, принцесса, ну ты же знаешь, ябедничать нехорошо. А ему по штату положено с девочками, выпускник, как-никак!
ЛЕНКА: (надув капризно губки) А мне не положено по твоему штату? Почему он девчонке звонит, а мне – никто не звонит, хотя я всем мальчишкам дала телефон, из нашего класса, и даже из параллельных!
Все смеются.
ОТЕЦ: Потому что он сам звонит.
МАМА: Позвонят! Ещё не будешь знать, как от кавалеров избавиться!
ЛЕНКА: У меня не будет кавалеров! Никогда! И мужа не будет! Никогда!
МАМА: Это почему же?
ЛЕНКА: Я некрасивая!
Снова все смеются.
ЛЕНКА: А ещё он в мединститут идти не хочет после школы! И в другой не хочет!
Саша издаёт что-то невнятное и грозное.
ЛЕНКА: (увереннее) А что, не так что ли? Сам же говорил маме! (передразнивая Сашу) В автотехникум хочу, в автотехникум хочу.
ОТЕЦ: А что? Дело! Надо же будет кому-то возить министра здравоохранения России Зверева В.С! Всё, Саня, замётано! Это место за тобой!
МАМА: Отец! Хоть ты будь серьёзным в этом доме!
Отец: (серьёзнее) Я, конечно, не вправе решать за тебя, сынок, куда ты пойдёшь учиться. Тебе решать, только тебе. Тебе и жить дальше, самому, без нас с мамой, без нашей помощи. Нам бы хотелось, чтобы ты… вы, дети, продолжили нашу врачебную династию, это не самое плохое дело на Земле.
САША: Но самое плохое по зарплате.
ОТЕЦ: (грустно улыбаясь) Что верно, то верно. Наши заработки не самые большие. Но жить можно.
САША: Особенно заместителям главных врачей больших многопрофильных больниц. Ну, допустим, представим чудо. Ну окончу я этот несчастный мединститут, и что дальше? Так меня и поставили главным врачом!
МАМА: Конечно нет. Мы с отцом начинали работать в районах. Тяжело было, особенно когда ты появился. Ничего, справились.
САША: Щас же! Поехал я в район! Размечтались!
ЛЕНКА: (бесцеремонно вторгается в разговор) А я артисткой буду! Как Анжелина Джоли!
САША: Да тебе только Фреди Крюгера играть, без грима, женский вариант!
Ленка плачет.
РОДИТЕЛИ: (почти хором) Не мучай сестру!
САША: (почти кричит) Да не трогаю я её! Сдалась она мне! (убегает в свою комнату).
На сцене полная темнота несколько секунд. Те же декорации. Саша один. Его высвечивают на фоне почти полной темноты. В комнате небольшие изменения – прошла неделя. Саша разговаривает по телефону. Долгие гудки.
ВИКА: (за сценой) Алло!
Саша напряжённо молчит.
ВИКА: (требовательней) Алло! Говорите же! Ну? Слушаю!
САША: (глухим голосом) Здравствуйте! Я могу Вику услышать?
ВИКА: Слушаю!
САША: Вика, здравствуй, это Саша.
ВИКА: Горковенко? Привет, привет, пропажа! Наконец-то разродился! Рада тебя слышать.
САША: Саша Зверев. Видишь ли, ты меня не знаешь. Ты звонила Горковенко, а попала на меня, я засёк твой номер, ну и…
ВИКА: И что?
САША: Решил позвонить тебе, вдруг ты захочешь познакомиться поближе, мы бы классно провели вечер…
Пауза.
ВИКА: Сам догадаешься, что сейчас будет? Или начать популярные объяснялки?
САША: Ну чего ты так? Я к тебе со всей душой, с открытым сердцем, а ты…
ВИКА: (начинает заводиться) С открытым сердцем, говоришь? С открытым сердцем предлагаешь потусоваться в сомнительной компании, да? Смотаться в клубешник с наркотой?
САША: Вика!
ВИКА: Что Вика? Я уже знаешь, сколько лет Вика?
САША: Интересно, сколько?
ВИКА: Не важно!
САША: Ну всё-таки?
ВИКА: Слушая, есть что конкретно, так говори, нет, - до свидания. Чего звонишь-то?
САША: А не догадываешься?
ВИКА: Пока что нет.
САША: (на едином дыхании) Чтобы попросить прощения за прошлый разговор. Я тебе тогда хорошо нахамил, вот и решил загладить свою вину. Тем более что мы не виделись, и, похоже, не увидимся вообще. И мне бы не хотелось оставить о себе плохое впечатление.
Пауза.
ВИКА: (тихо) А не врёшь?
САША: Что ты!
ВИКА: Странно.
САША: Что странно?
ВИКА: Мне ни разу ещё не звонили с извинениями, да ещё через неделю. Небось, не спал всё это время, переживал, да? Бедняжка! Ладно. Извинения принимаются. Благодарю вас, сэр, вы очень любезны. Доволен?
САША: Вполне. Кстати, ты просила о помощи. Я…
ВИКА: (удивляется) Я просила? Когда?
САША: Ну тогда, в первый раз. Типа мне плохо, а одноклассники мои любезные так и не появляются. Горковенко этот вообще кретин полный. Я давно хотел спросить тебя об этом.
ВИКА: Ты что-то сочиняешь.
САША: Ничего не сочиняю. Так оно и было.
ВИКА: Я не могла такого сказать.
САША: Было, было! Такое нарочно не придумаешь.
ВИКА: Я не могла такого сказать, потому что не имею привычки плакаться первому встречному в жилетку.
САША: Дорогая мисс Вика. Простите меня, если мой вопрос чем-то вас обидел, Меня волнует совсем другое. Могу ли я просить вас о встрече тет на тет? Очень хочется вас увидеть воочию, понимаешь.
ВИКА: Нет, Саша. Извини, но с этим повременим. Не потому что я злюсь на тебя, вовсе нет. И не думаю, что ты слишком прыткий товарищ. Просто пока не могу.
САША: Занята, да?
ВИКА: Ну…. Можно сказать и так. Сильно занята. Очень сильно занята…
САША: А когда освободишься?
ВИКА: Саша, давай об этом потом, ладно?
САША: (с неохотой) Ну давай, раз ты настаиваешь… Звонить-то можно?
ВИКА: Конечно можно! Буду рада тебя слышать! Давай! Счастливо!
САША: (кладёт трубку) Ну пока! Опять загадки! Ух уж эти мне девчонки!!!
Картина 2
Обычный класс обычной школы. На сцене Макс, Алька Сомова, Олеська Сухотина, Катерина Южакова, Стас, ещё пара одноклассников. Вбегает запаренный Петька Рясовский, отталкивая девчонок.
ОЛЕСЬКА: (возмущённо) Э! Поаккуратнее нельзя?
РЯСОВСКИЙ: Да пошла ты!
Алька с демонстративно-угрожающим видом надвигается на Петьку. Тот не обращает никакого внимания на неё, шарится в своей сумке.
ОЛЕСЬКА: Да ладно, Алечка! Не стоит!
АЛЬКА: (упрямо) Стоит! Я не могу видеть, как мою лучшую подругу опускают ниже плинтуса!
РЯСОВСКИЙ: (фыркает) Какие мы благородные! Надо же!
ОЛЕСЬКА: (обращаясь к классу) И что? Люди, ау! Неужели эту мразь никто не остановит? А? Мальчики? Где вы, джентльмены?
Непонятные вялые телодвижения у мальчиков. Неожиданно входит Михаил Петрович. Все рассаживаются.
АЛЬКА: (шипит Петьке) Ты встрял!
РЯСОВСКИЙ: (шипит) Сама дура!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Тишина! Начинаем! Простите за задержку. У нас небольшое ЧП, исчез куда-то ключ от учительской. Пока запасной нашли! Ничего страшного! Компенсируем эти пять минут на перемене.
Общий долгий вздох недовольства.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ничего ничего! Начинаем. Аля, убери косметичку!
АЛЬКА: (недовольно) Это же всемирно известная марка!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Хорошо, пусть твоя всемирная марка полежит в сумке до конца урока.
АЛЬКА: (бубнит) Скажите лучше, что завидуете! Не можете себе позволить такого, а хочется, вот и завидно! Может, подарить вам что-нибудь из каталога? Для жены? Посм;трите потом, ага?
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: (тихо, с неохотой) Алевтина, зачем ты так? Да, я зарабатываю меньше твоих родителей. И не скрываю этого. Это не моя вина, это моя беда. Беда, что я не могу обеспечить семью и детей, хотя закончил институт с красным дипломом. А тебе вот гордиться совершенно нечем.
РЯСОВСКИЙ: (ехидно смеётся в сторону Альки) Действительно! Сегодня, вот, твой папик крут, а завтра об него подмётки трут!
Алька не смотрит на Рясовского, убирает косметичку в стол.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Итак, ваши тесты. Прямо скажу – написали вы неблестяще. Далеко неблестяще. Впрочем, и не хуже ваших возможностей. И на том, как говорится, спасибо. Удивила меня только одна работа. (Пауза. Класс заинтригованно молчит). Как вы думаете, что получил Петя Рясовский?
ВСЕ: (нестройным хором) Двойку! Единицу! Он вообще не писал, сдал пустой лист! Пятёрку! (последнее слово вызывает дикий хохот, который потихоньку стихает, когда Михаил Петрович проносит по рядам листок с чёткими строчками без единой помарки и с большой пятёркой. Общий возглас удивления).
ЮЖАКОВА: Случайность! Дуракам всегда везёт!
РЯСОВСКИЙ: Да тебя завитки хватают за одно место!
ЮЖАКОВА: (фыркает) Ну вот ещё!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Тише! Не случайность, а закономерный итог долгого труда.
Народ кривится от такого пафоса. Рясовский, довольный, расслабленно откидывается на спинку стула. Алька украдкой достаёт косметичку).
РЯСОВСКИЙ: Берите все пример с Рясовского!
МАКС: Подумаешь, пример-министр нашёлся!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Всё, всё! Перейдём к теме урока. Сегодня мы рассмотрим… Аля, я же просил, убери косметику!
АЛЬКА: Не могу. Михаил Петрович! Я не успела утром накрасить ногти.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ничего страшного, на перемене накрасишь.
АЛЬКА: Не хочу!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Девочкам в твоём возрасте ещё рано краситься, тем более – такой дорогой косметикой.
Алька: (исподлобья) А не вам указывать, что мне рано делать, а что – нет. Может, ещё насчёт пацанов вашего совета спрашивать? С кем мне дружить, Михаил Петрович, а? Посоветуйте!
МАКС: Алька! Хорош! Совесть имей!
Алька плачет. Олеська её успокаивает, гневно обращаясь к классу.
Олеська: Вы ничего не знаете! Ничего не понимаете! Это действительно важная вещь для Али! Мамин подарок!
АЛЬКА: Олеся, перестань! Будешь каждому объяснять, да?
ОЛЕСЬКА: Хорошо, хорошо, не буду!
Алька глубоко вздыхает, вытирает слёзы, кладёт косметичку в стол.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Можно продолжать? (Алька кивает «можно») Друзья, у меня к вам одно дельце. Вы в школе сейчас самые старшие. Скоро уйдёте. И я тут вот что подумал. Давайте оставим о себе хорошие воспоминания. Выйдем на субботник, расчистим лёд в спортивном городке, вообще в школьном дворе.
ЮЖАКОВА: По такому морозу! Меня мама не пустит. Я же отморожу себе всё!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ничего страшного! Замёрзнешь – зайдёшь в школу, погреешься.
СТАС: Я лично вижу проблему в другом. Ну хорошо, сделаем мы этот субботник, наведём марафет. А через неделю и следа не останется от наших стараний. Снова всё загадят, поломают. Оно нам надо?
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: То есть, ты предлагаешь ничего не делать, пусть всё зарастает травой, да?
СТАС: Я ничего вообще не предлагаю...
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ещё какие идеи, возражения?
Тишина.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Печально. И даже очень. Ну ладно.
МАКС: Михаил Петрович! Мы выйдем на субботник, все! Народ ещё обдумывает, переваривает мысли. Дело новое, давно не было никаких субботников, ну и…
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: И долго вы намерены переваривать?
МАКС: Давайте весной, как снег сойдёт!
РЯСОВСКИЙ: Вот ты и выходи! А мне собственное здоровья ещё пригодится. Не казённое!
Звенит звонок. Все срываются, убегают кроме Рясовского. Он украдкой озирается, вытаскивает косметичку из стола, кладёт её в сумку Макса. Садится с отрешённым видом на своё место.
Входят Макс и Саша. В дверях торчит Ленка, со старым пупсом в руках, но не решается войти.
РЯСОВСКИЙ: (неумело подражая Михаилу Петровичу) Здрасьте! Кроликов, ты опять опаздываешь? Постыдился бы, молодой человек! Одиннадцатый класс уже. Жених! Привыкнешь, и на собственную свадьбу опоздаешь. Вот позорищу-то будет! Садись, и вычисляй объёмкость пропеллерепипеда. Живей! Три минуты на выполнение задания. Время пошло! Я научу тебя математику любить!
САША: Очень смешно! Обалдеть просто! А я, вообще-то, не Кроликов, а Зверев, напоминаю для тех, кто страдает амнезией.
РЯСОВСКИЙ: Чем?
САША: А за Кроликова и прочее зверьё бью, и по роже, и без предупреждения. И очень сильно, между прочим.
РЯСОВСКИЙ: Слушай, хорош бузить. Тут дело есть конкретное. Только для тебя.
САША: Выкладывай.
РЯСОВСКИЙ: Есть возможность стать отличником. Очень быстро. Ну, или почти отличником.
САША: Не понял! Это как?
РЯСОВСКИЙ: После контрольной там, или теста в этот же вечер тебе дадут правильный вариант. Тебе останется только переписать его своей рукой и отдать назавтра мне.
САША: И что потом?
РЯСОВСКИЙ: Потом уже моё дело. Но хорошую оценку тебе поставят вполне законно.
САША: Всё равно не понимаю. Ты отдашь препаду листок и скажешь: извините, но тут Саша Зверев передал вам правильный вариант, проверьте пожалуйста, да?
Рясовский: Ты что, совсем дурак? Говорю же, это моё дело, секрет фирмы! Но училка проверят у тебя правильный вариант, и всё будет чики-брики. Екатерины уже согласились, ещё несколько челов. Можешь спросить их!
САША: Ну… Не знаю… Попадёмся – мало не покажется!
На фоне этого разговора в дверях снова появляется Ленка. Делает Максу зовущие знаки. Тот мимикой спрашивает: «Меня»? Ленка так же мимикой: «Да, тебя». Макс идёт к ней.
РЯСОВСКИЙ: Волков бояться… Слыхал про такое?
САША: Слыхал…
РЯСОВСКИЙ: Короче, шевели извилинами, да побыстрее! Дело стоящее, отвечаю! Всем будет выгода – и тебе, и мне.
САША: Платить надо будет, хочешь сказать.
РЯСОВСКИЙ: А как ты хотел? Естес-но! По тарифу. Не парься, цены вас приятно удивят.
САША: А я думал, что мне, как однокласснику, скидка полагается, или вообще бесплатно.
РЯСОВСКИЙ: Ты чё, опух? У меня ж не благотворительная лавочка.
САША: Ну делец!
РЯСОВСКИЙ: А что делать? Жить-то как-то надо, крутиться надо.
САША: Но не за счёт же одноклассников!
Рясовский нагло улыбается.
САША: Нет уж, в такие игры не играю. Хочу спать спокойно. Пусть тройка, но моя тройка, честно полученная.
РЯСОВСКИЙ: Ну и дурак!
САША: А потом как? ЕГЭ тоже будешь перерешывать?
Рясовский долго морщит лоб, напряжённо думает.
Рясовский: ЕГЭ? Блин! Это ж такие бабки можно срубить! Придумаю что-нибудь. Спасибо, что подсказал.
САША: Не за что! Кушайте, не обляпайтесь! А ещё подсказать тебе, где найти клиентуру? Много! 1-й этаж, спускаешься по этой лестнице, 3-я дверь направо. Там дадут подробный список желающих. С адресами и телефонами.
РЯСОВСКИЙ: (не понимает, а потом дошло) Директор? Нафига мне туда? Ты чё, баклан!? Заложить меня хочешь, в натуре? Накапать?
САША: Очень надо!
РЯСОВСКИЙ: Ты встрял, мужик! Смотри, узнаю!
САША: Слушай, ты! Не в моих привычках закладывать людей, понял? Советую делать так же.
РЯСОВСКИЙ: (встаёт, медленно пробирается к доске, метит к выходу) С точки зрения банальной эрудиции, далеко не всякий индивидуум имеет врождённую способность для быстрой оценки процессов, происходящих с логарифмом в поле электромагнитной индукции, если последнее самопроизвольно разлагается и воняет. При этом… (исчезает. Просовывается в дверь, взглядом указывает на свою сумку) Э! Плебс! До конца перемены отвечаете, понятно? И смотрите, если что пропадёт! Порешу на месте!
МАКС: А ну к ноге! Это кто плебс?
Рясовский отступает в коридор.
САША: А если мы куда пойдём? Вдруг очень понадобится?
РЯСОВСКИЙ: А мне-то это как-то…
САША: В столовку подался, проглот.
МАКС: Да ну его! (лезет в сумку, удивлённо вытаскивает косметичку).
САША: (не менее удивлённо) Нифига! И давно ты стал этим пользоваться?
МАКС: Ха ха! Смешно!
Саша: Не! Реально! Что за фигня? Откуда?
МАКС: А я знаю? Подложили.
САША Типа я поверил! Макс! Не темни! Лучше сознайся мне, как лучшему своему другу! Я всё пойму, обещаю! И никому ничего не скажу. Ты ощутил в себе перемены, да? Что ты чувствуешь?
МАКС: Отвали!
САША: Не, старик, серьёзно. Обещаю – моё отношение к тебе нисколько не изменится. Если ты, конечно, не будешь переходить границы...
Макс уже готов полезть в драку, но входит Олеська.
ОЛЕСЬКА: (очень возмущённо) Мальчики, откуда у вас Алькина косметичка?
Саша что-то лопочет невнятное.
ОЛЕСЬКА: Поняла. Петенька наш, такой-сякой, подбросил его тебе, Максим.
МАКС: Не знаю. Меня тут не стояло.
САША: А нафига? Мы ему ничего не должны, никаких дел.
ОЛЕСЬКА: Тебе видней. Слушайте, мальчики! (заговорщицки) Устроим комедию, а? Мне чертовски надоел этот Петик со своими тупыми выкрутасами. А вам? Особенно сегодня. Алечка очень обиделась. Очень-очень!
САША: А что было-то?
ОЛЕСЬКА: (презрительно) В школу хорошо бы не опаздывать! Смотрите!
Олеська решительно берёт косметичку у Макса, без колебаний кладёт её в сумку Рясовского.
ОЛЕСЬКА: Будет комедия. Пакость мелкая, одна штука, доставка бесплатно.
МАКС: Ага, за такую пакость мелкую можно получить пакость крупную, по роже, и не одну штуку!
ОЛЕСЬКА: Боишься Рясовского? У нас с Алей давно на него кулаки чешутся, между прочим. А ты трус! Нет, если вам нравятся его шоу, то пожалуйста! Я верну всё назад. Только кого он опозорит сейчас, Максик, не знаешь?
МАКС: Ты думаешь, он способен на такую подлость?
ОЛЕСЬКА: Я же твою шкуру спасаю, дура! А оно мне надо?
САША: Тише, идёт!
Все замирают.
Появляется Петька, облизывая губы, молча берёт свою сумку.
САША: Хоть бы спасибо сказал!
МАКС: Ага! Дождёшься от такого! Как же!
Чуть позже появляются остальные одноклассники, кроме Альки. Все рассаживаются по своим местам.
Петька с тоской смотрит в окно. В сумку не заглядывает.
САША: (шёпотом, Максу) А если откроет?
МАКС: Не думаю. Последний урок. Ему и так не хочется её открывать, а уж на последнем уроке… К тому же сейчас придёт Алька.
САША: А если он домой её отнесёт?
МАКС: Не-а! Алька раньше начнёт искать.
Алька пулей влетает в класс, секунду смотрит на всех, идёт к своему столу, ищет там что-то, потом бежит на «Камчатку», к Рясовскому.
АЛЬКА (ласково) Петюнечка, ты ничего не хочешь мне отдать?
РЯСОВСКИЙ: Не. А чё?
АЛЬКА: Совсем - совсем ничего?
РЯСОВСКИЙ: Совсем-совсем ничего.
АЛЬКА: И даже то, что было в моём столе? После алгебры?
РЯСОВСКИЙ: Чего же было в твоём столе после алгебры? Сотня баксов? Мелко!
АЛЬКА: Думай, Петик, думай! Не валяй дурака!
РЯСОВСКИЙ: А я и не валяю! Я реально ничего не знаю.
АЛЬКА: (заводится) Для тех, кто тормозит на бронепоезде, поясняю. Я забыла косметичку на уроке алгебры, сегодня. Больше я её не видела. Где она?
РЯСОВСКИЙ: (уверенно) А я при чём? Твои проблемы. У меня нет! Можешь посмотреть.
АЛЬКА: Правда?
РЯСОВСКИЙ: Правда!
АЛЬКА: Отвечаешь?
РЯСОВСКИЙ: Отвечаю! Я её в глаза не видел! По-любому!
АЛЬКА: Проотвечался! Открывай сумку! В классе ты один оставался! Если найду!..
РЯСОВСКИЙ: Проотвечалась! Я чё, пасу её, твою косметичку, что ли?
К ним подходит Олеська.
ОЛЕСЬКА: Тише, Аля, не шуми! Может, Петенька, и правда не брал её.
АЛЬКА: (почти плачет) А кто брал? Кто?
ОЛЕСЬКА: Вот это сейчас он и расскажет нам. Спокойно, без криков. Петенька, милый, кто мог взять, а? Ты же расскажешь нам всю всю правду, да?
РЯСОВСКИЙ: (кричит) Да не брал я её, не брал! Спросите у Бурятского Союза, они тоже были здесь! Оба! А я уходил! Меня в столовке видели! Я косметичками не питаюсь! Я продукты кушаю, если кто не в курсе! РБС, скажите что-нибудь!
МАКС: Мне казалось, бородатые детские приколы забыты уже…
Олеся направляется к ним.
ОЛЕСЬКА: Мальчики, можно посмотреть ваши сумочки?
МАКС: (широко улыбается) Ну конечно! Только для вас, всегда, в любое время дня и ночи!
САША: (мрачно) Если я открою сумку, кое-кому придётся закрыть пасть. И надолго. За враньё бью по морде, и сильно. Может, всё же не надо?
РЯСОВСКИЙ: Надо, Федя, надо! Открывай!
САША: Смотри, я предупредил!
Саша с Максом высыпают на стол нехитрое содержимое своих сумок. Косметички там нет.
Немая сцена. Короткие смешки.
ОЛЕСЬКА: (не меняя выражения лица и интонации, поворачивается к Рясовскому) А теперь мы посмотрим, что в сумочке у нашего Петеньки!
РЯСОВСКИЙ: (вытаращил глаза) Чего? Я же говорил, у меня…
ОЛЕСЬКА: (настойчивее) А теперь мы посмотрим, что в сумочке у нашего Петеньки!
РЯСОВСКИЙ: (передразнивая её) А теперь мы посмотрим, что в сумочке у вашего Петеньки ничего нет!
Высыпает свою сумку. Косметичка находится. Алька вскрикивает, подбегает к ней, чмокает оторопевшего Рясовского в щёку.
ОЛЕСЬКА: И нафига надо было ломать комедию? Видишь же, как человек убивается, значит, очень важная штука для него.
Рясовский долго молчит, тупо уставившись на содержимое своей сумки, потом стучит по столу кулаком.
РЯСОВСКИЙ: (злобно кричит) Ну, РБС, держитесь! Вы нарвались конкретно! Вам не жить, обоим!
АЛЬКА: (удивлённо) Они-то при чём? Набор нашёлся у тебя. Всё хоккей.
РЯСОВСКИЙ: Они знают! Ждите продолжения в следующей серии!
Пауза
МАКС: (тихо Саше) Я только одного не пойму. Чего он вспомнил РБС?
САША: Тебя это больше всего зацепило?
МАКС: Да, зацепило. Прозвучало так, словно буряты – люди второго сорта. И ты такой же, коль водишь с ним дружбу! (Пауза) Между прочим, у вас, у русских есть одна весьма неприятная черта. Вы можете бросить своего. Легко! А уж потопить – милое дело! Что бы с кем не случилось, моя хата с краю. «Скорую» не вызовут челу на улице!
САША: (удивлённо) Эк тебя торкнуло!
МАКС: А вот бурят бурята выручит всегда.
САША: Макс, хорош! Народ уже смотрит на нас!
МАКС: И пусть! Я чё, не прав? Вот что сейчас произошло? Вы с Петиком старались друг друга опустить ниже нижего в глазах Альки. Олеська спровоцировала всю эту беду, и смотрела радостная, как два петуха дерутся. Алька, кстати, тоже радовалась.
Алька и Олеська, заинтересовавшись разговором, подходят ближе.
ОЛЕСЬКА: Но ведь он сволочь? Отрицать не будешь?
МАКС: (согласно кивает) Сволочь. И ещё какая!
ОЛЕСЬКА: Значит, следовало его проучить?
МАКС: Без базаров! Только учёба должна быть после уроков, за школой, тет на тет.
АЛЬКА: Драка что ли? Не поймёт.
МАКС: А сегодняшнее шоу понял, да? Это на девчонок рассчитано, на Альку!
АЛЬКА: Но его же опозорили перед всем классом. Нехило! Я не знаю, что бы сделала после такого на его месте. Провалилась бы сквозь землю, всяко.
МАКС: Да ему это как-то… Просто Сашка драки боится.
САША: Не боюсь. Хочешь, заколбасю тебя одной левой! Просто неохота с ним возиться. Я… я должен беречь себя, свои силы. Меня ждёт что-то другое, большое и красивое. Огромное просто…
МАКС: И лохматое, и вонючее.
Все смеются. Макс и Саша с криками выбегают друг за другом из класса.
ЮЖАКОВА: А читали статью в новом журнале?
СТАС: Ну вот ещё! Я ещё гламурных журналов не читал!
ЮЖАКОВА: Зря! Классно можно приколоться. Короче, голимая романтика. Типа, любовь инвалида, слепого парня, вернувшегося с Чечни, которого преданно ждала девушка. Он не писал ей, что ослеп, и это стало полной неожиданностью для неё, когда открылось. И она его не бросила, хотя он гнал её, чуть ли не матом, в госпитале всем велел не пускать её к себе. Но она осталась с ним, и они поженились. И вполне счастливо живут. Хеппи-энд, короче.
РЯСОВСКИЙ: (авторитетно) Вот дура набитая! Потратить лучшие годы на ожидание, а потом, выйти замуж за слепого – на это способна только круглая идиотка. Легко можно было бы и другого найти за это время. Одно слово – дура!
СТАС: Видишь ли Петечка, по моему глубокому разумению так глупо могут рассуждать только те экземпляры, которые ещё не знали настоящей любви.
ЮЖАКОВА: Ну а ты, типа, знаешь!
СТАС: (после небольшой заминки) Ну, допустим, имею некоторое представление.
ЮЖАКОВА: Ну-ка, ну-ка! Засвети!
СТАС: Ага! Щас же! Может, на диктофон ещё наболтать? В блогах потом пообсуждаем?
АЛЬКА: Вы не понимаете, как важна для инвалидов помощь! Моральная поддержка! Инвалиды иногда выздоравливают от одного такого внимания! И она… Девчонка эта… Да ей надо памятник поставить при жизни!
СТАС: И что ты предлагаешь? Найти какую-нибудь немощную старушенцию, и таскать её сумки? В магазин бегать вместо неё? Во прикольно будет!!!
РЯСОВСКИЙ: Чур, моя сумка с пенсией!
ЮЖАКОВА: Ага! Так она вас и подпустила! Сейчас они знаешь какие! Родственникам своим не доверяют, не то что чужим! Всё боятся, чтоб квартиры их не присвоили!
СТАС: А вообще, куда собес смотрит?
ЮЖАКОВА: Да дура она, девка эта! Я же так, чисто для прикола рассказала вам.
АЛЬКА: Сама ты дура!
СТАС: Ого! Целый диспут получается. Может, собрание проведём?
РЯСОВСКИЙ: (просто давясь смехом) Комсомольское! Ага? Тема: «Можно ли любить инвалида?»
АЛЬКА: Нет. «Нужно ли любить инвалида?» Так лучше будет. Обсудим?
ЮЖАКОВА: (собираясь домой) Да чего тут обсуждать? Не нужно и не можно. Самой себе дороже будет. Всё! Сваливаем! По домам!
Все уходят, кроме Олеськи и Альки.
АЛЬКА: (озадаченно) Как думаешь, они серьёзно так думают?
ОЛЕСЬКА: Что серьёзно?
АЛЬКА: Ну… насчёт статьи этой. Правда дура там?
ОЛЕСЬКА: Не знаю. Я в такой ситуации не была. И не хочу.
АЛЬКА: То есть ты тоже думаешь, что она дура?
ОЛЕСЬКА: (пожимает плечами) Не знаю.
Уходит. Немного подумав, уходит и Алька.
Картина 3
Загородный коттедж. Обстановка далеко не бедная. За окном темно. Саша один, сидит у зажжённого камина, задумчиво набирает смску на сотовом.
Входит Света, тихо, со спины подходит к Саше.
СВЕТА: Чего грустим, чего не спим? Чего стоим, как Наполеон у Москвы?
САША: Я вообще-то сижу.
СВЕТА: Попробую угадать. Ты до сих пор в шоке от пикника, и от бани особенно. И думаешь, совсем ли мы развращённые, или ещё нет. Да?
САША: Ну… И об этом тоже. Не каждый день такие бани бывают – в голом виде, ещё и … ещё и с девчонк… с девушками.
СВЕТА: Спешу вас успокоить молодой человек, мы совершенно нормальные люди, неозабоченные. Вернее, озабоченные в нормальных пределах.
САША: Я ничего против не имею. И ничего не говорю такого…
СВЕТА: (смеётся) Зато подумал …
САША: А ты… не стеснялась? С чужими парнями… Сразу раздеться полностью…
СВЕТА: Немножко. Но скоро я почувствовала, что действительно классно так сидеть. И стеснение ушло. И не чужие мне парни. Мы давно знаемся, хорошие друзья. Игорь с Юлькой вообще хотят пожениться. Молчат правда, но это и слепому видно. Как-то летом пацаны предложили на сплаве такое же, но мы с Юлишной отказались. А они почти весь день бегали так.
САША: Не надо! Вы тоже разделись! Будешь отрицать?
СВЕТА: (внимательно смотрит на него) С чего ты так думаешь?
САША: А чего Юрка говорил, мол на плоту смогли…
СВЕТА: Ну даёшь! Ну да, было такое, да. Ты прям Штирлиц! Всё заметит, всё запомнит!
САША: А то!
СВЕТА: Но мы не зацикливаемся на этом. Работаем, учимся. Каждому есть что рассказать. Юлишна, например, в аспирантуру поступать хочет по архитектуре, кандидатскую делать. Игорь – прирождённый травник. Без приколов. Веники у него классные получаются, да? (Саша согласно кивает) Жаль, в технику подался. Людей лечить у него лучше бы получалось. Только вот Юрка балду пинает, фазанку закончил, и всё. Но он хороший автослесарь, тоже большое дело.
САША: А ты?
СВЕТА: (озадаченно немного) Я? А что я… Обычная, как все. Учусь на психолога, аж третий курс. Тоже подумываю насчёт аспирантуры, но пока не решилась.
САША: (гордо) А мне тоже есть чем гордиться. Я занял недавно второе место на городских сетевых соревнованиях по “Need for speed” - прошёл всю игру последнего выпуска, набрал столько очков, что спокойно забрал всё для апгрейда машины. Такого результата нет ни у кого из знакомых пацанов. Во как! Это вам не травки собирать!
СВЕТА: (с грустной улыбкой) Ну и что?
САША: Как ну и что? Знаешь, сколько я потратил времени на эту игру? Сил? Как парился на соревнованиях?
СВЕТА: А смысл?
САША: (ошарашено) Не понял. Какой ещё смысл? Какой тут вообще может быть смысл?
СВЕТА: Ну прошёл ты всю игру, побывал там, где никто из знакомых пацанов не бывал. Хорошо. Ну и что с того? Что дальше? Памятник же тебе не поставят за это!
САША: А тебе поставят за твою психологию, да?
СВЕТА: Не поставят. Но у меня сейчас моральный комфорт и полное согласие с собой. Психология была вначале хобби, потом – профессия. И особых проблем - куда после школы поступать - не было. Я поняла, что надо помогать людям. Всю жизнь. Чем можешь. Даже бабусе у церкви подашь 5 рублей – и то дело! И если я как психолог, помогу хоть одному - двоим, буду считать, что время на учёбу потрачено не зря. А вот какую пользу твоё увлечение принесёт – не знаю. Тебе и другим?
САША: Сейчас такое время, Светочка, когда никто не думает о пользе для других. Только для себя. Как нахапать побольше. Бабуся эта небось побогаче меня будет!
СВЕТА: (со вздохом) Вот это мне и страшно! Всё переводится на деньги. А где простые человеческие отношения? Кто и когда их отменил?
САША: Жизнь такая! Ты пропадёшь с такими мыслями. Я серьёзно. Так ты не заработаешь ничего.
СВЕТА: А твоё “Need for speed” принесёт тебе просто кучу денег, да? И дофига морального комфорта!
САША: (разозлился) Свои приёмчики психологические испытывай, пожалуйста, на других! На Юрке. Тоже парень без института.
СВЕТА: Это ещё не психология. Это просто так, разговор. Чем-то ты мне понравился. Без приколов! И когда ещё встретимся? И встретимся ли?
САША: Какие проблемы? (пытается не показывать особой радости, хотя очень рад этому) Оставь свой сотик, и все дела! Буду рад. Если ты, конечно, захочешь со мной разговаривать. Особенно после таких мыслей.
СВЕТА: Да не вопрос! Записывай номер. А Юрка, кстати, не имеет института, зато имеет цель в жизни. Это поважнее будет.
САША: У меня тоже есть цель в жизни!
СВЕТА: И какая же?
САША: Большая!
СВЕТА: А… И лохматая, да?
САША: Света!
СВЕТА: (насмешливо) Ну? Я не права?
Играет Сашин сотик. Он читает, хмурится, отвечает со злостью.
СВЕТА: Что там? Можешь сказать?
САША: Да так, ничего. Мелочи жизни.
СВЕТА: (пожимает плечами) Как знаешь!
САША: (медленно, с неохотой, но ему надо высказаться) Я сегодня расстался с подругой. С одноклассницей. Она дура набитая. А я, как этот, волочился за ней. Я и у вас… у тебя тут оказался благодаря ей. Собирались на дачу к ней, я уже на вокзал приехал. А она не пришла. Мороза, видите ли, испугалась. Я подался домой. И встретил Юрку, и вас всех, на «Тойоте». Ну и… Всё. Дальше ты знаешь. А теперь она лезет со своей любовью в три часа ночи.
Света сначала чуть ехидно улыбается, потом смотрит серьёзнее, сочувственнее.
СВЕТА: И ты хочешь расстаться с нею да?
САША: Скорее да.
СВЕТА: И ждёшь от меня совета?
САША: Ничего не жду! Это наши проблемы. Сам решу.
СВЕТА: А чего тогда рассказал?
САША: А дурак потому что. Просто дурак.
СВЕТА: Понятненько!
САША: Что понятненько? А? Я же ничего тебе не рассказал, 2-3 слова только.
СВЕТА: И этого вполне достаточно. Хочешь, скажу дальше? Ты по-прежнему её любишь, не смотря на все её выкрутасы. И не хочешь потерять.
САША: Да сдалась она мне! Знаешь, что сказал один женатый парень при мне? «Главную ошибку в своей жизни я уже совершил – женился». Верно! Стопудово верно!
СВЕТА: Типичная эгоистичная мужская логика. Терпи, уважаемый! Что делать, коль природа создала нас, девчонок, такими – непостоянными. Все мужики терпят, вот и ты терпи, приспосабливайся. Ни она, так другая будет у тебя, а терпеть всё равно придётся. (Пауза) Ты просто зол на неё. Погоди, остынь. Заговоришь тогда совсем по-другому. Только не бросай её, хорошо? Обещаешь? Я буду следить!
САША: Всё равно порву с Сомовой!
Входит Юрка, со сна долго оглядывается.
ЮРКА: Народ! Чего не спим?
САША: Да так. Рассуждаем о смысле жизни.
ЮРКА: Ну и до чего дорассуждались?
СВЕТА: Что жизнь прекрасна и удивительна.
САША: (яростно протестует) Ну конечно!
СВЕТА: А что, не так? Юр, скажи.
ЮРКА: (зевая) Не знаю. Сие высокие материи мне не доступны.
САША: Слушай, а откуда у тебя машина? Вроде не было недавно.
ЮРКА: А вот! Уметь крутиться надо!
САША: Угнал опять?
ЮРКА: А когда это я угонял машины?
САША: А кто во дворе так резво расчехлил «Волгу»? Вскрыл её?
Юрка напряжённо думает, потом облегчённо смеётся.
ЮРКА: Понятно. То был не угон.
САША: (удивленно) В смысле?
ЮРКА: А в таком смысле. Я знаю хозяина – милый старичок. Он не возражает, чтобы я катался. И технике полезно, и мне.
САША: А «Тойота»?
ЮРКА: А что «Тойота?
САША: На которой мы сюда приехали. Серая.
ЮРКА: (пристально смотрит на Сашу, говорит глухим голосом) А вот это и есть угон!
САША: Юрка! Я домой пошёл, прямо сейчас!
Юрка и Света смеются. Саша смотрит, ничего не понимая.
СВЕТА: Ладно, Рокотов! Не томи пацана. На нём лица нет.
ЮРКА: В бане на нём всё было. И при нём.
СВЕТА: Юрка!
ЮРКА: Ну что Юрка? Ну какая разница, откуда машина? Ну пригнали мы её с Игорьком из Владика. Что так интересного? (Пауза. Немного успокоившись, Юрка продолжает) Теперь не знаю – продавать или нет.
СВЕТА: А чего так?
ЮРКА: Да понравилась. Серьёзно! Я не любитель «Тойот», попса марка. А тут с чего-то понравилось. Вот теперь и ломаю голову.
САША: (насмешливо) Да, проблема!
ЮРКА: (утвердительно) Да, проблема! Деньги тоже нужны. Я на них рассчитывал.
СВЕТА: А ты брось жребий. Орёл – оставь. Решка – продай. Ещё съездишь во Владик.
ЮРКА: (после некоторого раздумья) Ладно, мои проблемы. Без машины, всяко, не останусь. Всем спать! А то завтра не уедите домой. Батоны буду грузить в машину. Штабелями.
Уходит. Пауза.
СВЕТА: Хороший он парень, ага?
САША: Кто? Юрка?
СВЕТА: Юрка.
САША: Не знаю. Наверно, да.
СВЕТА: А чего так неуверенно? Ты его плохо знаешь?
САША: Наоборот, слишком хорошо.
СВЕТА: А ну-ка колись! Что ты о нём знаешь?
Саша долго думает, потом с неохотой говорит.
САША: Скажу, если ты никому не расскажешь. Особенно – ему.
СВЕТА: Конечно, нет! И не думай ничего!
САША: Ну в общем… Короче…
СВЕТА: Ну же! Говори!
САША: Короче, я из-за него чуть в тюрягу не угодил.
СВЕТА: (испуганно) Врёшь!
САША: Если бы! С год назад примерно он… втянул меня…
СВЕТА: Ну не тяни! Говори всё!
САША: Короче, там была сомнительная компания, наркота, я немного поучаствовал. Самую малость. Он меня втянул, говорил, что всё будет чики-брики, крыша надёжная. Короче, нас взяли. Нас с Юркой, и ещё нескольких пацанов. А мама моя спасла нас. Меня и его. Сколько сил это ей стоило! Мне до сих пор страшно вспоминать.
СВЕТА: Ну а сейчас что?
САША: Сейчас всё путём. И у меня, и у него. Никаких проблем с ментами.
Света напряжённо молчит. В глазах – полное неверие.
СВЕТА: Врёшь ведь!
САША: Как хочешь!
СВЕТА: Он не такой!
Саша разводит руками.
СВЕТА: И чего ты тогда с ним ещё дружишь?
САША: А я не дружу. У меня есть получше друзья. Видимся раз в месяц, и всё. Ну, вот на дачу рванул. И то потому что Алька…
Света удручённо качает головой.
СВЕТА: Он мне ничего не рассказывал!
САША: Естественно! Станет он такое говорить!
СВЕТА: Понимаешь, я иногда чувствую, что человека тюрьма приласкала. Не знаю, как, но чувствую. А в нём этого не чувствую. Совершенно.
САША: Он же не сидел.
Они долго смотрят в камин, на огонь. Занавес тихо опускается.
Картина 4
Зимний двор современного многоэтажного дома. Вечер. Темно. Во дворе никого. Инвалидную коляску с Викой толкает её мама, Ольга Захаровна.
На протяжении всей сцены имя Вики не называть!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Подожди, доча, ту что-то заело. Совсем не едет.
ВИКА: Может, тормоз опустился?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Нет, на месте. Снегу навалило! Все колёса забились. Замучаюсь чистить.
ВИКА: Поедем домой!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Мы же только что вышли! Ты дома сидишь целыми днями. Подыши хоть свежим воздухом.
ВИКА: Да холодно, мам. Я о тебе беспокоюсь. Не простудись.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ничего-ничего. Ты сама не замёрзни. Тепло?
ВИКА: Тепло.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: А Саша так и не появился?
ВИКА: Нет. Я звонила, разик попала не туда, а потом вообще не могла дозвониться. Не берёт трубку. Да пошёл он, короче!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Чего так? Три года ходили, чуть ли не под ручку. Срок, всё-таки.
ВИКА: Вот именно, ходили. А когда я перестала ходить, он и скрылся. Да ты всё это знаешь! Чего переспрашиваешь?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: А сама не знаю. Чего-то надеюсь. Вдруг, что новое появилось у тебя.
ВИКА: Ага! Встану и начну балет выдавать! Да чего нового появится? Кому я нужна такая? Кому я и раньше была нужна?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Перестань! Ты мне нужна.
ВИКА: Разве что!
Пауза.
ВИКА: Ладно, мам. Не грусти. И не обращай внимания. Всё наладится! Я жива – и это главное.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Конечно, конечно. А ведь он мне нравился, Саша этот. Кто же думал, что он такой сволочью окажется.
ВИКА: Друг познаётся в беде.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Конечно, конечно.
ВИКА: Ну чего ты?
Ольга Захаровна тяжело вздыхает.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Пойду-ка одеялко тебе вынесу. Что-то холодает. Ты же домой не пойдёшь?
ВИКА: Нет пока.
Олька Захаровна уходит в подъезд. Некоторое время Вика сидит одна неподвижно, вроде как спит. Появляется серая «Тойота» и начинает наезжать на коляску с разных сторон. Слышны свист и улюлюканье парней в машине, громкая музыка, нецензурщина. Вика не может защититься от них. Коляска падает. Вика пытается отползти ближе к подъезду, но ей не дают. Появляется Олька Захаровна, с одеялом в руках, начинает бегать вокруг машины, истерично кричать. Хохот только усиливается.
Наконец, машина уезжает. Ольга Захаровна ставит коляску на колёса, усаживает в неё Вику. Та плачет.
ВИКА: Мама, кто это? Чего они хотели?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ничего. Всё в порядке. Они уехали.
ВИКА: Я не хочу больше жить! Оставь меня здесь! Я хочу замёрзнуть!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Девонька моя! Что же ты такое говоришь? Как же я без тебя?
ВИКА: Нормально! Даже легче будет!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (строго) Всё! Хорош истерить! Мало ли отморозков обкуренных носится по городу? Что, из-за них с жизнью расставаться?
ВИКА: Они все приедут сюда, издеваться надо мной! Им прикольно было! Они там ржали как эти! Позовут сейчас своих друганов! Придурки!
Ольга Захаровна: Ты номер не запомнила?
ВИКА: Да какой номер!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Всё! Домой! Я по квартирам похожу, может, кто видел что.
Завозит коляску в подъезд.
Долгая тёмная пауза.
Картина 5
Саша, высвеченный из полной темноты, звонит Вике. Трубку долго не берут. Саша уже хочет положить трубку, наконец Вика ответила.
САША: Алло! Здравствуй, Вика! Это Саня. Саша Зверев.
ВИКА: (весь разговор за сценой, весёлый тон голоса) Саша! Здравствуй! Как здорово, что ты позвонил!
САША: (удивлённо) А ты не путаешь? Я не твой одноклассник.
Вика: Не-а, не путаю. Я ждала ТВОЕГО (выделяет слово «твоего») звонка.
САША: А-а-а… Да ну!
ВИКА: Что а-а-а? Не ожидал?
САША: Честно? Не ожидал.
ВИКА: А чего звонишь? А! Знаю! Спросить, как дела, да?
САША: А вот нет. Хочу сделать тебе предложение, которое не делал ещё никому.
ВИКА: (удивлённо) Даже так? И что это за предложение, можно узнать? Уж не замуж ли?
САША: Нет пока, но подумаю. Сначала скажи, где ты будешь Новый год встречать?
ВИКА: Новый год? Не знаю ещё. Скорей всего, с мамой, дома. А что?
САША: Дома, с мамой. Фу! Скукотища! Есть как минимум два предложения! У моей одноклассницы в городе, или у моих хороших друзей за городом. На даче, в Овражном. Что будет у одноклассницы – не знаю, но выясню. А в Овражном будет потрясающе! Проверено! Самое интересное – настоящая баня с настоящим выбеганием на настоящий мороз и нырянием в настоящий снег. Как?
ВИКА: Ты так вкусно говоришь, будто сам там был.
САША: Был. Недавно совсем. И в снег нырял, и обливался даже на снегу. Мне понравилось. Ощущения обалденные!
ВИКА: (с едва заметной грустью, но Саша её не замечает) Представляю!
САША: Ну как? Едем? На машине до самого места!
ВИКА: Не знаю… Водки, наверно, наберёте выше крыши, перепьётесь все.
САША: Что ты! Мы не пьём!
ВИКА: И чем же вы там занимались?
САША: Прикалывались, носились по двору как угорелые. В снегу купались. А на обратном пути, уже в городе, пошутили над девчонкой одной незнакомой.
ВИКА: То есть?
САША: (с гордостью в голосе) Она вышла во двор, в инвалидной коляске. Мы поугорали немного, дали ей малость адреналинчика. Прикольно!
Долгая пауза.
ВИКА: (глухим голосом) А ты уверен, что ей тоже было прикольно?
САША: Да всё нормально, всё под контролем! Она не пострадала, стопудово!
ВИКА: (с металлом в голосе, жёстче) Ты уверен, что ей тоже было прикольно?
САША: (озадачен сильно) Вика, ты чего? Ты её знаешь? Это твоя сестра была, или подруга?
ВИКА: (в ярости) Она мне чужая, не сестра и не подруга! Я не знаю её! Просто у меня мороз по коже, как представлю эту картину. Ты сидишь в инвалидном кресле, вся беспомощная, а толпа отморозков делает с тобой всё, что хочет. Им прикольно, видите ли! Я бы убила вас всех сразу, если бы была там! Недоумки! Уроды!
САША: (в явном замешательстве) Ну… Вика!... За рулём сидел не я… Мы же не хотели ничего дурного… покалечить её… Мне тоже эта затея быстро разонравилась, я говорил, что надо уезжать, но они меня не слушали. Прости.
ВИКА: (презрительно) Я-то с чего должна вас прощать? Пусть она прощает! А я тут при чём?
САША: А где же я её найду? Я помню только двор, и то примерно. Подъезд не помню…
ВИКА: Это уже не мои проблемы! Захочешь – найдёшь и извинишься. Пока!
САША: Подожди, Вика! А как же Новый год?
ВИКА: Ты чё, издеваешься? Какой Новый год? И не рассчитывай! Я думала, ты лучше, а ты… Всё, пока. И не звони мне больше, ясно?
САША: (кричит) Вика!!!
Гудки в космическую пустоту. Саша долго не кладёт трубку. Снова звонит.
САША: Юр, привет! Это Саша.
ЮРКА (за сценой) А-а! Привет, привет! Что, на Новый год едешь?
САША: Не знаю. Не решил ещё.
ЮРКА: Давай, рожай быстрей! Желающих много, места в машине мало. Резче давай!
САША: Да понял я! Юр, знаешь, что я хотел спросить?
ЮРКА: Ну?
САША: Вот помнишь… девчонку, инвалидку, на коляске. Когда мы возвращались.
ЮРКА: Какая девчонка?
САША: Незнакомая! Во дворе сидела в коляске! Ну? Мы ещё подавили её малёхо. Ну? Вспоминай!
ЮРКА: А! Ну вспомнил. Чего ты о ней заговорил?
САША: Ты не помнишь, где это было? Адрес?
ЮРКА: А нафига тебе?
САША: Надо, если спросил. Помнишь?
ЮРКА: Не помню.
САША: Ну напряги память!
ЮРКА: Да не помню я! Сдалось оно мне! Отвали! Я и девчонку ту с трудом вспомнил.
САША: Юрка! Вспоминай! Не такой ты дурак!
ЮРКА: Слушай, чел, ты чего? Сдать нас всех хочешь?
САША: Что ты! И не думаю.
ЮРКА: Тогда начерта адрес просишь?
САША: Надо. Извиниться поеду.
Долгий хохот Юрки в трубку.
ЮРКА: Старик, ты чего? В натуре. Не спишь ночами из-за этой дуры?
САША: Может быть.
ЮРКА: Брось, Сашок! Забей на неё! Большой и толстый. Ну шутканули разик, подумаешь! Она уже забыла. Отвечаю! Бывай! И не парься! И спи спокойно.
Юрка кладёт трубку.
Картина 6
Декорации 1-й картины – Сашина квартира. На сцене отец и Саша. Саша долго не решается подойти к отцу. Наконец, подходит.
Саша: (очень огорчённый) Пап, можно тебе вопросик задать?
Отец: Это важно? До ужина не подождёт?
САША: Не подождёт. Это реально очень важно мне. И срочно.
ОТЕЦ: Ну если так, то валяй твоё реально срочное и важное.
САША: Только не смейся, ладно?
ОТЕЦ: Ну… Постараюсь.
САША: Вот представь ситуацию. Несколько молодых людей едут на машине. За город, допустим. Не важно. Поездка удалась, настроение хорошее, всё замечательно. Возвращаются. И случайно, совсем случайно заезжают в незнакомый двор. И видят там человека в инвалидном кресле, девчонку молодую.
ОТЕЦ: Спинальница что ли?
САША: Ну… не знаю. Не важно, пусть будет спинальница. Важно, что она не может так просто встать и уйти. И вот они начинают наезжать на неё, атаковать со всех сторон своей машиной, тормозят в 10 сантиметрах от неё…
ОТЕЦ: (перебивая) Кретины! Идиоты! Прибить таких мало!
САША: Да? А им было смешно. Они всё это делали просто так, ради шутки.
ОТЕЦ: Да какие, блин шутки! Знаешь, сколько последствий таких шуток лежит у мамы в отделении? Вон, последний случай, неделю назад было. Шли 3 девушки, подруги. Такие же юмористы - кретинисты подъехали сзади на машине, хотели затормозить резко, и не получилось. Двоих впечатали в стену дома, одну протащили под машиной метров 20. И бросили на улице! Всех! Скорая ехала совсем по другому вызову, случайно их увидела. Слава богу, успели. Девчонки переломаны все. Когда выйдут – неизвестно. И какие выйдут – неизвестно. Рожать навряд ли смогут. Шутники, блин! Весь таз на кусочки у всех!
САША: (тихо) Но девчонка не пострадала… Та…
ОТЕЦ: Физически – может быть. А психически – ещё смотреть надо. Может, психолог уже нужен. Если не психиатр. Слушай! (пристально смотрит на Сашу) А не вы ли это были?
САША: (поспешно) Нет нет! Так, знакомые мои.
ОТЕЦ: А то смотри, передачки тебе носить не буду.
Входит мама, начинает накрывать на стол.
МАМА: (укоризненно) Отец, ну что ты говоришь!
ОТЕЦ: Нечего с ним сюсюкать, как с маленьким! Вон, какой большой лось вырос, а ума не нажил.
МАМА: Вася!
ОТЕЦ: Ну что Вася? Привыкли держать его в стерильных условиях!
САША: Нифига стерильные! А я и не знал даже!
МАМА: Ну только ссоры нам ещё тут не хватало!
Неожиданно звонит телефон. Трубку берёт мама. Саша вздрагивает, напряжённо слушает разговор.
МАМА: Да, квартира Зверевых… Здравствуйте, Игорь Сергеевич! Рада вас слышать. Нет, дома. Только подойти не может – отдыхает. Операция сегодня была тяжёлая. (Теперь и отец с интересом вслушивается, но к трубке не идёт). Конечно, скажу… Когда? В марте? Москва утвердила? Замечательно. Передам, конечно. Будем готовиться.
МАМА: (кладёт трубку, радостно говорит отцу) Радуйся, старик! Москва утвердила конгресс у нас. И программу. И тебя – ответственным организатором.
ОТЕЦ: Очень радостно! Только и мечтал об этом! Конгресса ещё не хватало на мою голову для полного счастья!
МАМА: (удивлённо) Чего ты?
ОТЕЦ: Откажусь. Завтра же! Нет, сегодня!
САША: (робко) А что за конгресс?
ОТЕЦ: А! Международный конгресс нейрофизиологов и нейрохирургов. Приползут трое калек из Ближнего зарубежья, и будут пытаться связать пару слов. С умными мордами. Радуйтесь! Международный конгресс!
МАМА: Ты чего?
ОТЕЦ: А что, я не знаю что ли, что будет? Кто попрётся в такую глушь?
МАМА: Богомаз обещал быть.
ОТЕЦ: Ну разве что.
САША: А он что, самый крутой нейрохирургу вас?
ОТЕЦ: Ну… Далеко не дурак.
САША: Понятно.
ОТЕЦ: И чего тебе понятно?
Саша ничего не отвечает, уходит в свою комнату.
ОТЕЦ: И не повернув головы кочан, и чувств никаких не изведав…
МАМА: Да перестань ты! Хватит!
ОТЕЦ: Лорик!
МАМА: Ну что?
ОТЕЦ: Скажи лучше, сколько времени.
МАМА: И что с того? Ой, я же совсем забыла! Новости.
Включают телевизор. По новостям идёт репортаж про их больницу. Репортёр (молодой парень) говорит бодрым голосом: «Итак, мы видим, как реально относятся к пациентам в этой больнице, в одной из самых крупных больниц города. Условия проживания, как видите, оставляют желать лучшего, но не это главное. Главное – настоящее хамство со стороны персонала. Вот что страшно. А самое страшное – руководство больницы поддерживает своих людей. Заместитель главного врача по лечебной работе Василий Зверев даже не стал с нами общаться. Отказался наотрез».
Слышны слова отца: «Я не могу вам ничего сказать, пока…» прерывается на полуслове.
К концу репортажа отец во всё большем отчаянии ходит по комнате. Возмущение переполняет его. Саша смотрит из своей комнаты, вроде с безразличным видом, но тоже переживает. Входит Ленка, и всё больше надувает губки.
ОТЕЦ: Это ж надо! Это ж надо так всё испоганить! Всё переврать! Абсолютно все мои слова переврать! Я же совсем не то говорил! Уроды!
ЛЕНКА: (с детской непосредственностью бросается ему на шею) Да ладно, папа! Не переживай! Я когда вырасту, я такой репортаж сделаю о тебе, о больнице твоей! Ну их! Ага?
Отец нехотя улыбается, гладит её по голове.
МАМА: Им же сенсация нужна. Не понимаешь что ли? Это же «Канал 36»! И этим всё сказано.
Отец удручённо молчит.
Звонит телефон. Отец бросается к аппарату, но растерянно передаёт трубку Саше: «Тебя».
САША: (немного испуганно) А кто?
ОТЕЦ: Откуда я знаю. Девушка акая-то.
САША: (тревожно, но потом успокаивается) Да, слушаю. Ой, Аля, привет! Ничего не делаю. На Новый год? Не знаю даже. А что? К тебе? Но ты же говорила, что в клубе всех собираешь. А… Понятно. Тогда приду, конечно же! Не сомневайся! Адрес? Да помню, помню. Давай, пока! А… Послушай! С Максом можно придти? Ну какой Макс? У нас что, Максы табунами бегают? Цыкденов, конечно же. Что? Согласится, железно. Ну, как знаешь. Я приду, точно. Пока! (кладёт рубку и торжественно объявляет родителям) Я на Новый год пойду к однокласснице.
МАМА: Мы так и поняли. Семейный праздник нам уже не интересен, да?
САША: Ну мама…
ЛЕНКА: (встревает в разговор) У него там любовь, мамочка!
САША: Ленка!
ЛЕНКА: Да-да! И по телефону любовь. И с одноклассницей любовь!
САША: Сеструха! Получишь!
МАМА: Доча! Хватит!
САША: Я всё-таки пойду!
ОТЕЦ: Пусть идёт, куда хочет!
Мама укоризненно качает головой.
Картина 7
Шикарные богатые апартаменты Алькиной квартиры. Саша с остальными 3 пацанами режется в компьютерную игру. 4 девчонок смотрят глянцевый журнал, что-то тихо обсуждают.
САША: (небрежно, с видом знатока) Комп дрянной, в натуре. 3D ускоритель не работает. Тормозит страшно. Чистить его надо, дефрагментацию делать, Винду переставить. Тяжело играть, у меня куда круче прога эта шла. Да я удалил её. Не интересно!
СТАС: Ну ты даёшь! Я ещё не видел, чтобы в эту игру так играли.
САША: Да ладно! На чемпионате я не был первым, мне до чемпиона далеко.
У парней глаза ещё больше округляются.
ОЛЕСЬКА: (очень возмущённо) Не поняла! Время пол-двенадцатого! Стол накрыт! Всё стынет! Вы не слышали, как всех звали? Нашли занятие! Самое время в комп резаться! Быстро все за стол! Сейчас сюда прилетит хозяйка, лучше её не злить!
Пацаны плетутся в гостиную, где на них обрушивается просто шквал недовольных голосов: мол, президент уже готовится выступать, шампанское некому открыть, то да сё.
СТАС: Подумаешь, президент, эка невидаль! Я и так знаю, что он скажет!
Стас втягивает голову в плечи, и начинает пародировать президента. Все смеются, - получилось довольно похоже. Рассаживаются за стол.
АЛЬКА: Прекрасно! Как и задумано! У нас получилось мальчиков и девочек поровну. Предлагаю пересесть так, чтобы у каждого мальчика была своя девочка.
СТАС: А может, пусть дамы выберут себе кавалеров? Пусть это будет новогодним подарком для них.
ДАМЫ: (дружно) Давайте, давайте!
ОЛЕСЬКА: Алечка, ты, как хозяйка, выбирай первой.
АЛЬКА: С удовольствием!
Алька несколько раз обходит строй парней, наконец, выбирает Сашу. Саша удивлён.
АЛЬКА: (тоже удивлённая) Ты не рад?
САША: Что ты, очень даже рад!
АЛЬКА: Тогда вперёд, приглашай даму к столу!
Бой курантов. Все наливают шампанское, поздравляют друг друга с новым годом.
Потом фейерверк со всех сторон. Алька и все девчонки радостно визжат на балконе. Алька целуется в щёку со всеми парнями, кроме Саши. Саша молча сжимает кулаки. Все возвращаются в квартиру с балкона.
ОЛЕСЬКА: Танцы, танцы, танцы!!! Дамы приглашают кавалеров! Ура!!!! (Саше тихо) Неплохо было бы, если ты пригласишь Альку.
САША: Да не вопрос! С радостью!
Танцует медляк вместе с Алькой.
АЛЬКА: Ты чего такой смурной? Чего грузишься?
САША: Ничего не гружусь. Всё нормально, праздник замечательный.
АЛЬКА: Тогда чего?
САША: Да так, пустяки… Мировая скорбь…
АЛЬКА: (шепчет интимно, легонько дотрагивается до Саши) Ты сегодня великолепен. Красив, элегантен, загадочен. Я и не думала, что ты можешь так шикарно выглядеть.
САША: Да и ты… тоже… ничего выглядишь…
АЛЬКА: И только?
САША: А разве ещё что-то надо сказать?
АЛЬКА: Так комплименты девушкам не говорят. Надо побольше, покрасивее и поласковее, и не таким тоном.
САША: Ох ты, ох ты, какие высокие материи! Простите, не отрепетировал! Не было педагога!
АЛЬКА: Да, высокие! Я не хочу иметь рядом орангутанга в костюме. Надо заняться твоим воспитанием, вплотную заняться!
САША: (скучным тоном) А оно тебе надо? Тут, по-моему, causes inoperabilis.
АЛЬКА: Чего?
САША: (небрежно) Неоперабельный случай, когда медицина бессильна.
АЛЬКА: (фыркает) Опять ты со своими тупыми приколами! Всё испортил! Что это на тебя нашло?
САША: Ничего особенного. Банальная мировая скорбь.
АЛЬКА: Если ты насчёт балкона, то не парься. Это совершенно ничего не значит.
САША: А если значит?
АЛЬКА: Стопудово нет!
САША: (страстно) Вместо того чтобы пожалеть несчастного, ты обложила его последними словами, и счастлива по уши!
АЛЬКА: (усмехается) Это ты несчастный? Да ну! А с первого взгляда и не скажешь. И со второго – тоже.
САША: А ты присмотрись, присмотрись повнимательнее. Может, где-то тут, совсем рядом с тобой замёрзшая одинокая душа требует женской ласки и совсем немножечко внимания! Может, она ищет только тебя, и никто больше ей не нужен.
АЛЬКА: (отстраняясь от Саши) Болтун ты, в натуре! Перетопчется эта твоя душа, слишком многого хочет! И сразу!
САША: А как же…
АЛЬКА: Что?
САША: Да так, ничего.
Музыка ещё не кончилась, Саша благодарит Альку за танец, отводит её к креслу, уходит в другую комнату, берёт телефон. Звонит.
САША: Макс! Привет! Не спишь?
МАКС: (за сценой) Нет.
САША: С Новым годом тебя! И твоих всех родных!
МАКС: И тебе так же. И по тому же месту. Ты где?
САША: Как где? У Альки. Я же звал тебя. И хозяйка. Ты не пошёл.
МАКС: А-а, у – у, я и забыл. Ну и как там? Весело?
САША: Клёво! Зашибись просто! Все жалеют, что ты не пришёл, особенно хозяйка. Вся на слёзы извелась, тебя в окошко выглядывая. Вот и сейчас дёргает меня за рукав, мол может, он придёт, тут недалеко, а мы ему самый лучший кусок гуся оставим.
МАКС: Хорош врать-то! Кому я там нужен, узкоглаз - скалолаз?
САША: Нужен! И, правда, зря не пошёл! А на мнение всяких там отморозков плевать! Пусть базарят что хотят! И на старючие кликухи тоже плевать! Ты-то там как? Не скучно с предками?
МАКС: Нисколько. Видишь ли, старик, Новый год – это чисто семейный праздник. Его надо встречать только в тесном семейном кругу. Не знаю, как вы русские, а мы, буряты, очень чтим эту традицию. У нас каждый старается попасть домой на Новый год. Так что извини, и пусть Сомова тоже извинит меня. Так и передай ей. И пусть не обижается.
САША: Ну… твои проблемы. Я ж для тебя старался. И так тебя в классе сычом нелюдимым считают. Я хотел развеять этот миф, а ты и не понял.
МАКС: Нифига я не нелюдимый! Я семейный. Кстати, в каникулы вывезем с отцом машину. Первый раз попробуем поехать. Поедешь с нами?
САША: Не знаю. Подумаю. А это безопасно?
МАКС: Всяко!
САША: Ну ладно, давай! Не пей там шибко!
МАКС: Да ладно!
Саша кладёт трубку и снова набирает номер. Если во время разговора с Максом слышны были звуки гулянки, то теперь всё стихает. Сашу выделяет свет из полной темноты.
САША: (бодро) Викуля, здравствуй! Это Зверев. Саша Зверев, помнишь? С праздником тебя и всю твою родню! С Новым годом! Всех благ, мира и процветания! И успехов на личном фронте!
ВИКА: (за сценой) Спасибо! Вот уж от кого не ожидала, так это от тебя. Спасибо огромное. Без приколов!
САША: А чего так? Любой Саша не может поздравить любую Вику? Конституция запрещает? Или ООН?
ВИКА: Нет, можешь, конечно. Но только… я думала, мы не в таких тёплых отношениях, чтобы вот так, на 3-м часу нового года звонить и орать в трубку… Нет, ты ничего не думай такого! Мне приятно, правда! Приятно, что ты обо мне помнишь. И тебя с праздником, и тебе всех благ! И семье.
САША: А чего голосок такой грустный? И почему не слышу шума большой компании и выстрелов шампанского?
ВИКА: У тебя тоже тихо.
САША: А я ушёл в другую комнату. Специально, чтобы спокойно поговорить с тобой. А так у нас весело! Мне нравится!
ВИКА: Это такая честь для меня! Что из-за меня ты специально вышел.
САША: Да ну! Пустяки! Мелочи жизни.
Пауза.
САША: (нерешительно, потом – бодрее) Кстати, Виктория Батьковна! Вы можете сделать мне подарок. И тем самым очень осчастливить меня. Мне бы очень хотелось.
ВИКА: Какой же?
САША: Пригласи в гости, а? Почему бы и нет? Впереди каникулы, времени свободного навалом, неужто не найдёшь пару часиков для меня? Или где-нибудь в кафешке стрелканёмся, если с предками не хочешь знакомить.
ВИКА: (медленнее) Ну… ну… Может, не будем пока? Хочешь, пришлю свою фотку по Нэту. Реальную, без подставы. Мыло есть у тебя?
САША: Да при чём тут мыло? Мне живое общение нужно, живое! Хочу тебя увидеть, и всё!
ВИКА: Я бы не хотела, так быстро…
САША: (просто взрывается) Вика, я не врубаюсь, что за тайны? Почему мы уже 4 месяца звоним друг другу, и не встретились до сих пор? Это ненормально, понимаешь? Ненормально! Скажи, я тебе противен по голосу? Да? Или обида смертельная, до гробовой доски? За что? Что ты такого страшного сказала сеструхе моей?
ВИКА: А что, она тебе ничего не говорила?
САША: Нет, если спрашиваю!
ВИКА: Молодец девчонка!
САША: Чего молодец? От брата тайны заимела! Приду и разорву все её куклы, будет знать!
ВИКА: А ты решительный малый.
САША: А как же? Надо таким быть. Иначе сожрут, и фамилии не спросят.
ВИКА: А тебе не приходило в голову, что может, что у девушки есть веские причины не звать парня в гости, и не встречаться? Приходило в голову, что девушкам могут не нравиться такие настырные молодые люди? Что девушка вообще-то ничем тебе не обязана, это ты сам надоедаешь ей всякими несуразными предложениями! И ещё обижаешься на что-то. Что если ты пьянствуешь и веселишься в большой компании, то это совсем не значит, что все только так обязаны проводить время?
В дверном проёме возникает чья-то хорошо уже пьяная фигура.
ФИГУРА: (дико смеётся) Кажись, он здесь! Больше негде. Вытаскивай его, ребята!
Саша силой закрывает дверь. Фигура скрывается.
САША: (в телефон) То есть, я как понимаю… Мне вообще тебе не звонить? Да не вопрос! Какие проблемы! Ты только скажи. Ладно, всё, хорош. В такую ночь не хочется ругаться.
ВИКА: Все вы ругаться не хотели, слышали уже!
САША: Ну ладно, тогда пока. Я всё всё понял, не на бронепоезде. С праздником!
ВИКА: (почти кричит) Погоди! погоди!
САША: Ну?
ВИКА: Киевский проспект 14 квартира 130.
САША: Это что?
ВИКА: Догадайся сам. Только шибко долго не думай. Желательно, до 3-го января, часиков до 12. Дня, а не ночи!
САША: Это что? Приглашение?
ВИКА: Пиши давай, а то забудешь! Повторять не буду. А ещё говорил, что всё всё понял! Нет, ребята, я не тормоз! Только когда придёшь, ничему не удивляйся, хорошо?
САША: А что так? Ты окажешься 28-летней толстой размалёванной старухой?
ВИКА: Типа того. А может и хуже. Вам моделей подавай 90Х60Х90, на других просто не реагируете!
САША: Обещаю не делать глаза по 5 копеек! Честное пионерское! Только по 4 копейки! Даже по 3!
ВИКА: То есть я тебя не напугала, да?
САША: Нисколечки.
ВИКА: Ладно, болтун! Пока! Приходи.
САША: (задумчиво вертит трубку) Да, дела! Совсем не так я всё себе представлял! Какой-то странный разговор. Совсем не праздничный… Дела…
Выходит в комнату, где все. Там притушили свет. Все, расположившись кто где, курят травку, время от времени хихикая.
АЛЬКА: (кидается Саше на шею, говорит капризным тоном) Сашенька! Где ты был? С кем так долго базарил? С мамой-папой? Я соскучилась! (резко меняет тон и настроение, тихо смеется) Хочешь покурить?
САША: Можно.
Алька даёт ему сигарету, но он отказывается, достаёт свою. Алька вырывает её из рук.
САША: (удивлённо) Не понял!
АЛЬКА: А чего тут по… понимать? Всё просто! Элем… Э-лемен-тар-но, Ват-сон. Здесь особое об… общество, и курятся особые сигареты. Так, маль… чики?
Саша подозрительно нюхает Алькину сигарету.
САША: Дурь какая-то что ли?
АЛЬКА: Так точно! Она самая. Не боись, это слабые сигареты. Лёгкая травка. Ничего не почувствуешь, а настроение поднимется. И привыкания нет. Проверено. Фирма! Мы все уже покурили. Всем хорошо! Один ты остался.
САША: Нет уж, спасибо. Я лучше свои покурю, как-то привычнее.
Алька отталкивает Сашу в сторону, недовольно шипит.
АЛЬКА: (неестественно глухим голосом) Ты меня обидишь! Ты меня очень-очень обидишь!
САША: (решительно) Знаешь что, девушка! У каждого свой выбор, правильно? Я выбираю здоровье, понятно? Вообще курить брошу.
АЛЬКА: Ты очень обидишь, и не только меня! Тут есть люди, которые мне очень важны, и им не понравится, если ты не возьмёшь сигарету.
САША: Как я их обижу?
АЛЬКА: Не суйся, куда не просят! Сказано – обидишь, значит, обидишь!
САША: Ну давай, выноси свою вонючку, возьму с собой. Устроит?
АЛЬКА: Нет! Кури при всех!
САША: Тогда до свидания! Я этим кентам ничего не должен, пусть дуются, раз такие тормоза. А если ты как-то завязана с ними, то сочувствую. Короче, спасибо, Аля, за вечер! Всё было просто замечательно, стол просто обалденный! Правда! И подруги твои тоже обалденные.
Саша одевается. Алька пристально смотрит на процесс.
САША: Мой тебе совет, - порви с ними. К хорошему это не приведёт, стопудово! Тебе, конечно, пофиг мои слова, но мне не хочется тебя терять, понятно? Я знаю, что говорю, я же сын медиков! Это ужас, поверь мне! Алечка, будь осторожнее, прошу тебя! Если нужна помощь, помогу, чем могу.
АЛЬКА: (с презрением) Дурак, ты же ничего не понимаешь! Многое теряешь!
САША: Я пойду! Пока!
Алька рывком распахивает дверь, встаёт у входа. Не уходила. Поборов небольшое смущение, Саша протискивается мимо неё. Когда они совсем сближаются, Саша замирает на несколько секунд. Ему явно не хочется уходить от Альки.
САША: (решительно) Я пошёл. Пока! И пусть твои кенты не дрейфят – в ментовку я не заявлю. Я не стукач.
Алька решительно и быстро наклоняет его и целует. Саша не возражает, и, совсем запутавшийся, уходит.
Картина 8
Викина квартира. Обстановка небогатая. Всё развешено по стенам, оставляя в центре свободное пространство. Вика в инвалидной коляске и Ольга Захаровна. Они ждут гостей.
ВИКА: Да придёт он, мама. Пацан сказал – пацан сделал!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Да знаю я этих пацанов! И их слова.
ВИКА: Ну а не придёт – ничего страшного. Подумаешь, потеря.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ещё неизвестно, как он отнесётся (указывает взглядом на коляску).
ВИКА: К этому? А это уже его личные трудности.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ты хоть говорила ему?
ВИКА: О чём?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ну что ты… такая.
ВИКА: (испуганно) Ой… Кажется, нет.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ну всё! Пиши – пропало.
ВИКА: Мама!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Не щадишь ты своих друзей, доча. Потому и одна.
ВИКА: (холодно) Он мне не друг.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ага! Полгода переговаривались, и, видите ли, не друг!
ВИКА: И одна я из-за этого (яростно стучит по ручке коляски).
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Помнится, и без коляски у тебя не шибко друзей было.
ВИКА: Мама! Ну не капай на рану!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ладно, молчу.
Звенит звонок. Обе вздрагивают. Ольга Захаровна медленно идёт открывать за кулисы. Слышны обрывки фраз.
САША: Здравствуйте, а Вика здесь живёт?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Здесь. Проходи.
САША: Я Саша. Я вам звонил.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Я поняла. Мне Вика говорила о тебе.
САША: Это вам. С Новым годом!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ой… спасибо! Такой большой торт! Раздевайся!
Ольга Захаровна появляется в комнате, с большим тортом. Весь диалог Вика напряжённо слушала, а при появлении матери сделала безразличный вид.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (шёпотом) А неплохой парень. Симпатичный.
ВИКА: Ну – ну!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ты хоть улыбнись! Что-то он не идёт долго. (кричит) Саша, ты чего?
САША: (за кулисами) Чёрт! Пальто! Не может быть!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (направляется к прихожей – кулисе) Ну чего ты?
Появляется Саша, бледный, взволнованный. При виде Вики замирает, едва не кричит от ужаса. Хочет убежать назад, в прихожую, но силой заставляет себя остаться.
ВИКА: (искренне улыбаясь) Как здорово, что ты пришёл! Не обращай внимания, я совершенно обычная, не кусаюсь, на людей не бросаюсь. И не заразна. Да, вот такая история со мной приключилась. Но я осталась жить! Не помирать же после такого, ага?
САША: (с трудом подбирая слова) Ничего! Немного неожиданно, конечно, ничего! Привыкну. Со всяким может… быть…
ВИКА: Но случилось именно со мной. И за что? Не знаю даже. Я не сказала тебе ничего, только сейчас подумала об этом. Сначала как-то не получилось, а потом забыла. А потом специально не стала! Мне было приятно, что кто-то не знает об этом, не жалеет меня, говорит как с обычной девчонкой. Мне нравилось с тобой говорить, слышишь? Просто за-ме-ча-тель-но!
Напряжённая пауза.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Да ты хоть чаю гостю предложи, болтушка!
ВИКА: Ах да, сейчас будет! Волнуюсь. Да я даже вас не познакомила! Это моя мама, Ольга Захаровна, мой самый лучший и единственный друг. Не знаю, что бы было без неё со мной!
САША: Очень приятно.
ВИКА: Подождите минуточку, сейчас будет чай. Я мигом! Не беспокойся, Саша, я сама прекрасно управляюсь.
САША: Я, наверно, пойду… Мне надо… Дел много, вспомнил… (отступает к прихожей) Но я вернусь! Скоро! С Новым годом вас!
Саша исчезает в прихожей. Вика и Ольга Захаровна молча переглядываются. Вика едва сдерживает слёзы.
ВИКА: Ну чего же он? А? Чего он? Инвалидку не видел? Или я страшная такая? Или мне вообще не надо жить? А? Мама, скажи!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Надо было предупредить его.
ВИКА: Тогда бы он вообще не пришёл бы! Мам, как его вернуть? Как? Пусть он придёт!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ты же телефон его знаешь. Позвони!
ВИКА: Он не придёт!
Звонит телефон. Вика поднимает трубку.
ВИКА: Слушаю!
САША: (за сценой) Вика, прости меня! Я не выдержал. Но я убежал не потому что коляски напугался. Нет.
ВИКА: А почему?
САША: Совсем по другой причине.
ВИКА: Врёшь! И сейчас врёшь! Скажи лучше, что тебе нафиг не нужна инвалидка!
САША Да нет же!
ВИКА: Не знаю, что бы я сделала бы на твоём месте. Надо было сказать тебе раньше, а я испугалась…
САША: Чего?
ВИКА: Того, что случилось. Оно всё же случилось, но тогда случилось бы раньше.
САША: (совсем ничего не понимает) Что случилось?
ВИКА: Ты перестанешь мне звонить, и больше никогда не придёшь.
САША: Да ну, брось! Буду звонить и приходить.
ВИКА: Конечно же! Ещё скажи про любовь до гроба, что ты жизнь свою положишь для меня, что себя забудешь ради меня! Ну! Валяй, жду!
САША: Да ну, не ерунди. Время покажет.
ВИКА: (постепенно срывается на крик) Ах, значит, всё-таки бросишь меня, да? Правильно, кому охота с инвалидкой возиться! Кому она нужна, ущербная! Не приходи больше! И не звони!!!! Ясно???
САША: А вот позвоню! И даже приду!
ВИКА: А я не пущу!!
Кладёт трубку. Длинные гудки в бесконечность.
Конец первого действия.
Действие 2
Картина 1
Декорации предыдущей картины. Вика и Саша. У Саши разорвана штанина на брюках, натянута на круглую конструкцию вокруг ноги – аппарат Елизарова. Саша лежал в больнице с переломом. Всю сцену он прихрамывает. Вика по-прежнему в инвалидной коляске. Саша сначала побаивается её, но потом привыкает.
ВИКА: Ну наконец-то! Выздоровел? Всё нормально?
САША: Ну, если не считать этого. (показывает на аппарат).
ВИКА: А, это? Это пустяки, дело житейское. Что стряслось у тебя? Я так толком ничего не поняла. Уж домой тебе звонила. Лена сказала, что ты в больнице, что попал надолго. Я долго ждала звонка из больницы, целых 2 недели ждала.
САША: Я был на вытяжении долго.
ВИКА: (испуганно) Что, так серьёзно? А Ленка ничего не сказала, говорит, вылечится, сам расскажет. Я и не думала, что так далеко дойдёт, до вытяжки.
САША: Хорошо, что до операции не дошло!
ВИКА: (ещё более испуганно) Даже так? И что случилось? Если хочешь, конечно, рассказывать.
САША: А! Не делай добра, не получишь и зла. Просто решил помочь одной дурёхе-однокласснице, сделал доброе дело, и круто попал. Она, оказывается, поставила ловушку на лохов. Ну вот, один лох и нашёлся, не въехал сначала, потом въехал так, что мало не показалось.
ВИКА: Это как? Не поняла.
САША: Девка та, одноклассница, выкинула свой рюкзак из окна класса на дерево. Дотумкала!
ВИКА: Девка! Как ты выражаешься! А с чего она так?
САША: Джентльменов, видите ли, искала. Третий этаж. Старый дом, высокие потолки. Самое место!
ВИКА: Ну и? Нашла?
САША: Нашла. Только не джентльмена, а лоха конкретного. Которому по жизни больше всех надо.
ВИКА: (догадываясь) То есть… Тебя?
САША: Ага. Сдуру полез на дерево за её рюкзаком, ветки подломились, ну я и ушёл вниз.
ВИКА: (шёпотом, сочувственно) Бедный!
САША: Да ладно, чего уж там.
ВИКА: (утверждая) Ты её любишь.
САША: Кого?
ВИКА: Её. Из-за кого полез на дерево.
САША: Ну конечно! На Новый год мы с ней так рассорились, в пух и прах! В натуре! Вот и вся любовь!
ВИКА: Тогда чего попёрся? Или это раньше Нового года было?
САША: Позже. В первый день после каникул. Я тогда ещё собирался к тебе после уроков, ну и вот…
ВИКА: Понятно. А в каникулы нельзя было заехать ко мне?
САША: Нельзя. Занят был.
ВИКА: (усмехаясь) Чем же?
Саша молчит.
ВИКА: Понятно.
САША: И что тебе понятно?
ВИКА: Испугался.
САША: Нифига!
ВИКА: Фига!
САША: Если бы я испугался, меня бы сейчас не было бы тут. Тем более, с такой дурой! (кивает на аппарат).
ВИКА: Надо же, какие мы благородные! Ой, мама, кажется!
Слышится шум открывающейся двери. Входит Ольга Захаровна.
САША: (испуганно) Здрасьте…
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ой, здравствуйте! А я тороплюсь, думала, Викуля тут скучает! Чего ж ты не предупредила насчёт гостей?
ВИКА: А он сам не предупредил. Явился, как снег на голову.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ну доча, ну нельзя же так говорить о человеке!
ВИКА: Можно. Про него – можно. И это ещё самое ласковое.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (Саше) Ты извини уж мою дурочку! Такая взбалмошная! И даже коляска её не исправила! Ой, ребятишки! Надо же… Совсем заболталась я с вами! Я сейчас чай вам устрою.
Уходит.
ВИКА: (кричит) Да ладно, мам! Не стоит!
Пауза. У Саши какой-то камень на душе, но он никак не может его высказать. Несколько раз пытается что-то сказать, но не говорит.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (из кухни, гремя кастрюлей) Фотографии свои показала бы! Рассказала бы о себе.
ВИКА: Ну вот ещё!
САША: А чего так?
ВИКА: Охота смотреть мертвецов!
САША: (не понимает) Чего?
ВИКА: Та девчонка умерла! Вся умерла. Жила как принцесса, не зная проблем. Нацепила розовые очки, и думала – всё зашибись, всё в ажуре. Так будет всегда. А жизнь – ШАРАХ! её по голове, да так, что мало не показалось. Вот она и умерла. И фиг с ней! Так ей и надо! Невелика потеря!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (показывается в дверях кухни) Девка! Чего болтаешь? Полотенцем пройдусь! Как у тебя только язык повернулся?
ВИКА: Ну и пожалуйста! Вперёд, на инвалидку! Ура!!! Давайте все – на инвалидку! Вперёд! Ещё скажи – я не права!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Конечно нет. Ещё чего выдумала! Депрессию разводить! А если он развернётся и уйдёт? Сама же плакать будешь!
ВИКА: А вот не буду! Не буду!
САША: (решительно) Нет, надо за тебя конкретно браться! А то совсем зачахнешь в этой квартире.
ВИКА: Ну, попробуй! Рискни здоровьем!
САША: А рискну! Для начала… Для начала рискну пригласить тебя в театр.
ВИКА: (смотрит на аппарат) С этим что ли?
САША: Когда снимут. Недели через две.
ВИКА: Вот тогда и поговорим.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Да ты что? Человек дело предлагает, а она отказывается.
ВИКА: Вот охота человеку возиться с инвалидкой!
САША: Значит, охота.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: А чего? Действительно. Закажем такси. Кресло в проход поставишь, билетёры и зрители поймут.
ВИКА: Значит, можно, да?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Сходи, сходи конечно. Тебе же хочется. Сама вижу.
ВИКА: В оперный хочу. На «Иоланту».
САША: (с тоской и неохотой) Ну пройдём на «Иоланту».
ВИКА: А чего без энтузиазма? Не любишь оперу?
САША: Да как-то…
ВИКА: Понятно. Объясняю. Ничего смертельного там нет, а «Иоланта» - вполне нормально для первого знакомства с оперой вообще. Короткая. Сюжет не загружастый. И мелодии симпатичные. Я тебе расскажу. (правильно поёт настоящий мотив, из оперы)
Чудный дар природы вечной,
Дар бесценный, дар святой!
В нём источник бесконечный
Наслажденья красотой!
САША: (удивлённо) Ты что, наизусть оперу знаешь? Всю?
ВИКА: Ну, не всю, но многое.
САША: Специально учила?
ВИКА: (смеётся) У тебя такой вид, типа куда я попал, и где мои вещи.
САША: Да нет… Это у тебя такой вид, мол что это за тип, который не разбирается в классике, и ещё смеет болтать со мной. И о чём мне с ним говорить?
ВИКА: Да ну! Брось! В мире есть ещё много вещей, о которых можно говорить. Не только классика. Найдём темку для разговоров.
Саша долго молчит, смотрит на книги, на вид и окна. Вика не может его понять.
ВИКА: (нерешительно) Ты чего-то хочешь мне сказать?
САША: Вика… Ты… ты реально решила пойти на оперу?
ВИКА: Ну не хочешь оперу, пойдём просто на спектакль. Только не в кукольный, ага?
САША: Вика…
ВИКА: Ну? Не томи!
САША: Вика! То, что я сейчас тебе скажу… Это очень важно для меня. И может быть, ты не захочешь идти со мной в любой театр. И вообще не захочешь знаться.
ВИКА: Ты меня пугаешь! Давай, выкладывай
САША: Ну короче… Не знаю даже…
ВИКА: Знаешь что? С таким настроем! Или говори, или вали отсюда!
САША: (подсаживается на диван, близко к Вике) Ну в общем… Вика… Ну, короче, помнишь историю, когда тебя давила машина?
ВИКА: (удивлённо) Какая машина?
САША: У тебя во дворе. В ноябре. В воскресенье.
ВИКА: Не поняла! Ты откуда знаешь? Тебя там, по-моему, не стояло!
Пауза.
САША: (медленно, мрачно) Ещё как стояло! Я был в этой машине.
ВИКА: Чего? Совсем, да?
САША: Я был в этой машине! И всё видел, от начала до конца.
ВИКА: Ничего умнее не мог придумать? Надо обязательно портить такой вечер?
САША: (почти кричит, вскакивает, падает от боли, стонет) Но это правда! Такими вещами не шутят! Я знаю, кто это сделал, где живут они. А машина - «Тойота Королла» новая, серая, правый руль.
ВИКА: (глухо) И что дальше?
САША: Значит, ты мне не веришь.
ВИКА: Ну, допустим…
САША: Я тебе рассказывал! Вспомни! Ты ещё обругала меня тогда. Откуда я мог знать? Надо же так вляпаться!
ВИКА: Сочинил. Вы же все любите прихвастнуть немного перед девчонкой, хвост распушить, то да сё.
САША: Я не хвастал!
ВИКА: Да уж конечно, совсем не хвастал! И как это назвать прикажешь? Рассказываешь малознакомой девчонке о своих подвигах. Которые совсем тебя не красят! Не хвастался совсем, конечно же не хвастался!
САША: Я же не думал, что это ты!
ВИКА: А если б знал, смолчал бы? Альке своей тоже рассказал, да?
САША: Вика!
ВИКА: Что Вика?
САША: Знаешь, как мне сейчас хреново? А ещё более хреново носить это в себе. Я хотел признаться тебе как можно быстрее, и, будто бы специально, загремел в больницу. Я бы сказал это раньше! Это мне надо, я не могу держать это в себе!
ВИКА: В новогоднюю ночь? Подарочек такой, да? Получите, будьте счастливы! Не обляпайтесь! А скажи пожалуйста, давить немощного человека тебе не хреново было? О чём вы вообще думали тогда? Своими мозгами куриными, если они вообще у вас есть!
САША: Я был против, кричал, чтобы они прекратили. Но не я сидел за рулём.
ВИКА: Посмотрите, какие мы благородные! Да вы там ржали, как лошади! Возражений чего-то я не слышала. Вам так было весело! Так прикольно! По самое «не хочу»!
САША: Если хочешь знать, я с ними больше не общаюсь.
ВИКА: Ужасно рада слышать! А я думала, вы продолжили развлекаться. Нашли новую жертву, слепую девушку, например. Такую же беззащитную. Но у неё оказался парень, который набил тебе морду. Вот ты и попал в больницу. А про сумку сочинил.
САША: (после паузы) Про сумку - правда…
ВИКА: Да? Ну хоть какие-то намёки на благородство у нас остались! Не совсем безнадёжен.
САША: (мрачно) В ментовку заявишь? Новые подробности появились.
ВИКА: Да я даже заявления не писала! Так напугалась! Номера не запомнила, в марках машин не разбираюсь. Поняла, что иномарка была, и всё. Так сколь их бегает по городу! Спи спокойно.
САША: Теперь я правда, буду спасть спокойно.
ВИКА: Да уж точно!
САША: Мне уходить? Насовсем?
ВИКА: (отвернувшись от него) Вали!
Входит Ольга Захаровна с подносом:
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Вот, ребятишки, попробуйте! Пирожки на скорую руку. Бабушки моей рецепт! Фирменный! А куда ты, Саша собрался?
ВИКА: (железным тоном) У него дело появилось. Безотлагательное.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Правда? Ну уж задержись на пять минут, попей чаю.
ВИКА: Мама! Саша спешит!!!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ну спешит, так спешит. Я что сделаю?
ВИКА: Всё! Ты извинился, и твой долг передо мной выполнил. Я всё забыла сегодняшнее. Good bye, my love, good bue!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: А что было-то? Вы так шумели, я аж напугалась. Но не могла от духовки отойти.
ВИКА: Он знает, что было.
САША: До свидания! Извини.
ВИКА: (холодно) Прощай! Рада была познакомиться!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Доча!
ВИКА: И не сигай в окно, от отчаяния, угу?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Виктория Ивановна!! Я бы вас попросила бы!!
Хмурый Саша решительно уходит. Ольга Захаровна, ничего не понимая, смотрит на дочь. Та плачет.
Картина 2
Столик в тихом уютном кафе. Саша и Света пьют кофе. У Саши уже нет аппарата на ноге, ходит нормально.
САША: (чуть заметно улыбается) Светочка! Это просто чудо! Я глазам своим не верю!
СВЕТА: Да чего уж там! Подумаешь – позвонила.
САША: Именно тогда, когда ты мне так нужна, позвонила! Именно тогда, когда я потерял твой телефон! А ещё говорят – чудес на свете не бывает.
СВЕТА: Ладно, хорош! Давай, выкладывай! С чего такая срочность? И загадочность? Вытащил меня, не сказал чётко – зачем. Я вся в догадках!
САША: Ну ты ж психолог. Легко догадаешься, что к чему.
СВЕТА: Я только психолог, не волшебница! Единственное что могу с уверенностью сказать – у тебя проблемы. И большие проблемы, по-видимому.
Саша тихо кивает: «согласен».
СВЕТА: И проблемы со школой, с родителями, или с девушкой.
САША: Ну, … допустим… Ты угадала…
СВЕТА: И с кем же?
САША: (с неохотой) С девушкой.
СВЕТА: С Алей?
САША: Нет, с другой.
СВЕТА: (смеётся) Ого! Уже другая появилась! Быстро! Алевтина, значит, отошла на второй план, а с той девушкой у тебя неразделённая любовь, да?
САША: Да. Насчёт Альки только. Но не любовь.
Света не может сдержать удивления.
САША: (скороговоркой) Мы, когда поехали с дачи, с вами, завезли вас, помнишь? Тогда, в ноябре! А потом заехали в какой-то незнакомый двор. Там… Там начали наезжать на инвалидку в коляске. Мы только пугали её, всего-то! А потом я поехал в гости к девчонке, с которой познакомился по телефону, много и тепло базарил с ней. Это оказалась она! Прикинь! Та самая инвалидка! Я… Я не знаю, что делать! Как дальше жить!
Долгая напряжённая пауза. Света, не мигая, смотрит на Сашу.
СВЕТА: Это правда?
Саша кивает: да.
Снова пауза.
СВЕТА: Ты всё мне рассказал?
САША: Всё!
СВЕТА: Не ври!
Саша молчит.
СВЕТА: (медленно) Значит, вы устроили такое надругательство… После такого замечательного, душевного пикника… Не ожидала, не ожидала… Что ж вы наделали, ребятки, а?! Страшно, Сашенька, страшно! Ты мне что-то тогда говорил про Юрку, но я не поверила.
САША: Я тут не при чём. Не я сидел за рулём, не я предложил это.
СВЕТА: Да, конечно…
САША: Я пытался их остановить, но кто меня послушает? Мне только 17, малолетка для вас для всех!
СВЕТА: Да, конечно, конечно…
САША: (не находит новых доводов) Я… я…
СВЕТА: Что я? Только «я» и слышу!
САША: Я пострадал из-за этого. Попал в такую ситуацию!
СВЕТА: Так тебе и надо!
САША: Светочка!
СВЕТА: Что Светочка! Набедокурил, теперь мне расхлёбывать!
САША: (презрительно) Можешь не расхлёбывать! Тебя никто не просит.
СВЕТА: Тогда зачем позвал?
САША: Теперь уже сам не знаю…
СВЕТА: Я предполагала такое, уж слишком они правильные, эти ребята. Но одно дело – предполагать, а совсем другое – получить реальную ситуацию. И её какую! Я же недавно познакомилась с ними. Значит, я ещё очень плохо разбираюсь в людях… Мне ещё учиться и учиться… (словно бы очнулась) Ладно. Поняла. Будем действовать, исходя из новых условий.
САША: Как действовать?
СВЕТА: Это уже мои проблемы.
САША: Так это что получается? Это получается, что я заложил друзей?
СВЕТА: Почему?
САША: Элементарно, Ватсон! Юрка легко вычислит, откуда ты узнала.
СВЕТА: Что же это за друзья такие, которые толкают тебя на уголовщину? И нужны они тебе?
САША: А других не имею!
СВЕТА: Найди! Всё в твоих руках.
САША: Ага! Кастинг объявлю!
СВЕТА: Запомни, ты в праве сам выбирать друзей. И никто тебе не сможет помешать. А человека делает окружение! Особенно – в детстве.
САША: (после паузы небольшой) Ну всё же, что конкретно мне делать с Викой? Так и не придумал.
СВЕТА: Решай сам.
САША: Здрасьте! Приплыли! Вернулись к пункту «А»!
СВЕТА: Хочешь конкретного рецепта? Я на твоём месте попросила бы прощения у неё и у Бога. Сходила бы в церковь, покаялась бы, исповедовалась.
САША: (чуть не подавился кофе) В церковь? Ага! Побежал, прям щас!
СВЕТА: Что ж ты тогда хочешь от меня?
САША: Конкретных советов.
СВЕТА: Это более чем конкретный совет.
САША: Ладно, давай дальше!
СВЕТА: Попроси у Вики прощения. Принеси ей цветов, не поскупись. Чаще бывай у неё. Гуляй с ней на улице. Ты ж нормальный добрый парень! Та компания – не твоя. А самое большее, что ты можешь сделать – поднять её на ноги.
САША: То есть?
СВЕТА: Натурально! Добиться того, чтобы она встала на ноги, пошла.
САША: (презрительно) И как я этого должен добиться? Стать хирургом?
СВЕТА: Может быть. Действуй по обстоятельствам.
САША: То есть я на всю жизнь должен связаться с инвалидкой, полностью обслуживать её, вытанцовывать перед ней польку-бабочку, света белого не видеть? Ещё и хирургом стать! Во веселуха! Оно мне надо?
СВЕТА: Какой же ты ещё глупый! Можешь, конечно, ничего не делать. Живи спокойно. Только как ты потом будешь чувствовать себя? Через год, через 10 лет, вспоминая этот случай?
САША: Да уж проживу как-нибудь.
СВЕТА: (решительно) Я не поняла, зачем ты меня позвал? Говорю дельные вещи, а ты брыкаешься всеми конечностями. Это же тебе надо, не мне! И жить потом тебе с этим грузом, тебе, не мне! Даже забудем про наезд, хорошо, забыли. А нигде не колет, что судьба дала шанс показать все свои человеческие качества, самое лучшее, что есть в тебе, а ты фыркаешь и отворачиваешься? Ты же сын врачей!
САША: Я не Мать Тереза. И благотворительностью нынче не прикольно заниматься.
Света резко встаёт.
СВЕТА: До свидания. Говорить больше не о чем. Звони, мне интересно, как у вас будет продвигаться дело. И номер мой не потеряй! А вообще-то хотела позвать тебя на дачу, потому и позвонила.
САША: С ними? Не хочу! Вот с тобой бы, вдвоём! Ну, Юльку, может. Без этих отморозков! А?
СВЕТА: Теперь и я не хочу. С тобой не хочу, а вдвоём тем более.
САША: (криво усмехается) Что, совсем безнадёжен?
СВЕТА: Нет. Разберись сначала в себе. Ты весь в противоречиях. Так яростно защищал Вику от пацанов, и не хочешь ей помочь. Она тебе не безразлична, но ты упорно хочешь убедить себя и меня, что это не так. Пойми себя сначала, хорошо?
САША: (вздыхает) Значит, безнадёжен. Causes inoperabilis
Света снова присаживается.
СВЕТА: Чего смеёшься? Мысль материальна, между прочим! Если ты думаешь, что плохой, пусть не орёшь на каждом перекрёстке об этом, а просто думаешь, так и получишь плохое! А если наоборот...
Уходит, не оборачиваясь. Саша долго задумчиво сидит.
Картина 3
У Вики дома. Вика, Саша и Макс вернулись из оперного театра. Вика счастлива, открыто и беззаботно улыбается. Ольга Захаровна тоже довольна. Саша и Макс скромно молчат, но тоже чувствуется – довольны.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ну и как? И что? Я вся переволновалась!
ВИКА: Ой, мам! Так здорово! Так здорово!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Проблем не было?
ВИКА: Что ты! Никаких! У меня такие кавалеры!
МАКС: Ну ещё бы! Сашка так таращился по сторонам, что было боязно подойти просто!
САША: Ну уж! Скажешь!
МАКС: А что? Нет, что ли?
ВИКА: Не надо! Всё было вполне прилично.
Ольга Захаровна вносит торт.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Вот, детишки! Попробуйте! На скорую руку.
МАКС: (пробует) У-у! Вкусно!
ВИКА: Это очень вкусный торт. А мама так и не говорит мне рецепт теста. Говорит, когда выйду замуж, это будет её свадебным подарком. Я уже два года в кресле, а она всё равно не говорит!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ещё не вечер, доченька! Я сколько раз тебе говорила! Выйдешь замуж! За хорошего парня, за отличного просто парня!
ВИКА: Ну конечно! Вывезут меня замуж, это ближе к истине. Если найдётся псих… А если найдётся, я его сначала в психдиспансер пошлю за справкой!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (строже) Вика! Чего болтаешь!
ВИКА: (с вызовом) Что?
МАКС: Неужели ничего нельзя сделать? А если в Москву податься?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Что ты, сынок! К Москве не подступиться! Да, там есть какой-то институт. Они бы нам помогли, наверно. Но где взять столько денег?
Вика требовательно стучит по чашке.
ВИКА: Мама, мы же договорились забыть о болезнях, хотя бы сегодня. Можно? У меня такое настроение! Хочется танцевать!
Кружится в коляске по комнате, едва не сбив парней и столик с чаем.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Осторожнее! Как маленькая!
ВИКА: Знаете, Ольга Захаровна! Вообще-то всё не так и плохо! Всё очень даже хорошо! Я жива, котелок варит, руки работают. Вот наберусь храбрости, и пойду в инвалидный спорт! Буду на колясках гоняться! Глядишь, и машину выиграю. Права получу, стану по городу рассекать, «Мерседесы» и «БМВ» обгонять на «Оке» своей инвалидной. Обалдеют просто эти бритые затылки!
Макс удивлённо смотрит на Вику. Ольга Захаровна только машет рукой, начинает уносить посуду на кухню. Макс её помогает. Вместе уходят на кухню.
Вика подъезжает к Саше вплотную.
ВИКА: (напряжённым шёпотом) Сашка! Сашка, слышишь? Ты меня не бросай? Угу?
САША: Да вроде, не собираюсь…
ВИКА: Ты или ходи ко мне, или бросай меня немедля, сейчас же. Понятно? Решай! Пять минут тебе на размышление. А уж если решил не бросать, потом не жалуйся, понятно? Но учти, пацаны обычно долго не выдерживают меня. Больно муторное это дело – возиться с такой, как я! Понял? Ну! Да или нет? Раз! Два! Три!
САША: Да!
Вика с заметным облегчением откидывается в коляске.
ВИКА: Спасибо, Сашенька! Мне это так важно. Ты приходи почаще, нам не будет скучно. Отвечаю! Я много тебе расскажу. Я сильная, понимаешь? Я со многим могу справиться, и справляюсь. Но только не с предательством того, кого считаешь лучшим другом! Ненавижу таких!
САША: А… Что–то у тебя было?
ВИКА: Потом. Потом расскажу. Может быть.
САША: (медленно, нерешительно) Ну а…
ВИКА: Чего?
САША: Ты… меня…
ВИКА: Что я?
САША: Ты… и правда…
Резко звенит дверной звонок. Оба вздрагивают. Ольга Захаровна идёт открывать.
Входит Саша Горковенко.
ГОРКОВЕНКО: (с широкой улыбкой, радушно) Здравствуйте, гости, здравствуйте, Ольга Захаровна, здравствуй, милая одноклассница!
Дарит Вике большой букет шикарных гладиолусов, чмокнув при этом её в щёку. Вика морщится. И всем своим видом показывает, что его тут не ждали.
ВИКА: Ну проходи, раз пришёл.
ГОРКОВЕНКО: Давненько я тут не был! Давненько! Гляжу – новые персонажи появились. Ты не рада моему появлению?
Вика молчит, а он продолжает наседать.
ГОРКОВЕНКО: Заметь, Викуля – я пришёл без приглашения. А это значит что? А? Это значит, что я есть твой настоящий друг, потому как только настоящий друг может позволить себе придти без приглашения. И имеет полное моральное право придти без приглашения. Так? Но не без подарка, так?
ВИКА: (шепчет) Наверно.
ГОРКОВЕНКО: И ты сегодня с чего-то такая красивая! Уж не ждёшь ли ты меня каждый день?
ВИКА: (с издёвкой) А как же! Только о тебе и мечтаю!
ГОРКОВЕНКО: (громогласно) Ну тогда принимай гостя! За стол сажай! Познакомь меня с остальными гостями! Столько новых лиц, я ажно теряюсь!
Неприятно и громко смеётся.
ВИКА: Знакомьтесь! Саша! Саша! Максим! Мы только что вернулись из оперного театра.
ГОРКОВЕНКО: (протягивает руку Саше и Максу) Саша! Очень приятно познакомиться. А с тёзкой - вдвойне приятно! Только прости, не Саша. Александр! Победитель!!!
САША: Ну, по-моему, имя довольно частое.
ГОРКОВЕНКО: (со вздохом) Да, к сожалению! Слишком много мечтают быть победителями. И девчонки тоже. Хотя победитель всегда один.
МАКС: Ну, может, не парни, а их родители. Ты же не просил, чтобы тебя так называли. По-моему так.
ГОРКОВЕНКО: Ну да, наверно. Принимается поправка.
Саша незаметно морщится. Горковенко не спеша обходит комнату, осматривает её. Явно наслаждается.
ГОРКОВЕНКО: Классно! Как давно я тут не был! Да! А что вы в оперном смотрели?
ВИКА: «Иоланту».
ГОРКОВЕНКО: А-а! И как?
ВИКА: Потрясающе.
ГОРКОВЕНКО: Да ну! Я бы не сказал. Наш оперный вырождается, к сожалению. Вымирает. Петь некому. Кто там сейчас? Три калеки остались! Школы нет, базы! Такие имена упустили, в Москву сплавили!
ВИКА: Что бы ты понимал!
ГОРКОВЕНКО: Я всё прекрасно понимаю. Способности к глубокому анализу ещё не потерял.
Саша кривится, чуть более заметнее.
МАКС: Вик, мы, наверно, пойдём? А? Поздно уже.
ВИКА: (тихо) Оставайтесь! Он недолго сидит обычно.
САША: (тихо) Остаёмся. Он мне не нравится.
ВИКА: (тоже тихо) Мне – тоже.
Ольга Захаровна зовёт всех к столу. Горковенко тут же начинает командовать. Быстро расставляет тарелки, расчищает местность, подкатывает недовольную Вику к столу, потом уж расставляет стулья. Открывает шампанское.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ого! Даже так! Неожиданно!
ГОРКОВЕНКО: Неужели я приду к дорогой однокласснице без презента?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: И что ты нам хочешь сказать?
Горковенко значительно откашливается, но Вика его перебивает.
ВИКА: Саша, не обижайся. Мы тебя уже слышали. Пусть другой Саша скажет.
САША: (нерешительно, потом всё более воодушевляясь) Дорогая Вика! Я… мы с Максом очень рады знакомству. Рады сегодняшнему вечеру. Ну и… Пусть там мы ничего не поняли, но всё же… Было здорово! Хотя нет. Я запомнил. Вот это место. (пытается вспомнить, фальшиво напевает «Кто может сравниться с Мир… Мот… Мириндой моей»!
ВИКА: (смеётся) С Матильдой!
САША: Ой! Точно! Матильда! Вот ведь. Старался запомнить, и не…
ВИКА: Ничего страшного! Я научу тебя всему. У нас ещё много времени впереди.
При этих словах Горковенко нервно откашливается.
САША: Ну короче… Буду заканчивать… Мы желаем всего-всего-всего, чтобы у тебя всё было, всё что ни пожелаешь. Вот за это и хочу выпить.
Вика улыбается, а Горковенко энергично стучит по бокалу:
ГОРКОВЕНКО: Нет-нет-нет! Можно поправочку? Я бы не стал так говорить!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Почему же? Очень добрые, искренние слова.
ГОРКОВЕНКО: Слова-то может быть и искренние. Но немного не те. «Было» - это было да прошло, время прошедшее. Прошедшее!!! Помните анекдот? Мужик поймал золотую рыбку и загадывает желание. «Хочу, - говорит, - чтобы у меня всё было!» Рыбка тут и говорит печально: «Мужик, у тебя всё было».
Все смеются, кроме Саши. Выпили, поставили на стол бокалы. Вика едет к пианино. Горковенко зовёт Сашу в сторону.
ГОРКОВЕНКО: (достаёт сигарету) Куришь? Нет? Как хочешь!
Саша отказывается. Горковенко закуривает. Долго изучающее смотрит на Сашу.
ГОРКОВЕНКО: Ну, выкладывай! Кто такой? Откуда? Где с ней познакомился?
САША: (с вызовом) А тебе-то что?
ГОРКОВЕНКО: Да мне-то фиолетово совершенно. Просто удивился – она никуда не выходит, и вдруг новые лица вижу. Ещё и по операм начала шастать. Не ожидал от Вички такого! Из музыкалки что ли будешь? Или по Нету снюхались?
САША: Не понял.
ГОРКОВЕНКО: Понятно! Значит, не из музыкалки. Из школы музыкальной, она ходила туда. Ты что, не знаешь? Во пацан даёт! Тогда ты многого не знаешь.
САША: И чего я не знаю?
Пауза. Горковенко меряет Сашу оценивающим взглядом: говорить ему, или нет.
ГОРКОВЕНКО: Как они с мамашей реально пацанов на бабки разводят. Она не говорила ещё, что нужно срочно делать операцию?
САША: Нет.
ГОРКОВЕНКО: Жди. Скажет. Я оттого и дёрнул отсюда, что прессовать они меня начали. Конкретно. Насчёт этого самого. По полной.
САША: А нафига ты это мне рассказываешь?
ГОРКОВЕНКО: А! (машет рукой) Сам не знаю даже. Чувствую, запал ты на неё конкретно, вот и спешу предупредить. Кто тебе ещё скажет кроме меня?
САША: А я бы дал денег, если бы мог.
ГОРКОВЕНКО (хорошо просмеявшись) Вот ещё! Было бы из-за кого тут париться!
САША: Что ж тогда пришёл сегодня?
ГОРКОВЕНКО: (широко улыбается) А просто так! Нахаляву чего бы тортика не поесть? Торты у Ольги Захаровны всегда офигенные получаются.
САША: Откуда ты узнал про сегодня?
ГОРКОВЕНКО: А вот! Секрет фирмы!
Пауза. Вика начинает играть на пианино. Саша прислушивается. Горьковенко, замечая это, равнодушно и презрительно машет рукой.
ГОРКОВЕНКО: Пошли! Нас уже потеряли. Ты только никому ни слова, угу? И ещё. Я хочу скоро слинять, ну… уйти по-английски. Ты уж, когда они не найдут меня… скажи им что-нибудь. Ну там, позвонили мне по сотику, срочно оказался нужен, или ещё что-нибудь. Квартиру затопило, сестра рожает… Придумай что-нибудь, лады?
Уходит, тихо забрав с вешалки свою куртку.
Саша тихо подходит к пианино, слушает, как Вика играет. (Быстрый вальс Шопена)
САША: Здорово! Как вальс, только слишком быстро.
ВИКА: А это и есть вальс. Вальс Шопена. По легенде идею этого вальса подсказала ему маленькая собачка любимой женщины. Она кружилась вокруг него, собачка в смысле, не женщина. Ну и вот, и получилось такое. По-моему, замечательная вещь.
САША: (немного подумав, улыбается) А ведь похоже.
МАКС: Точно! Похоже!
ВИКА: (осматриваясь) А где Саша? Тот?
САША: А я чем плох?
ВИКА: Он что, ушёл?
МАКС: Да ну его! Противный!
ВИКА: Ну где он?
САША: (как можно более равнодушно) Ускакал. Вроде бы позвонили ему, что-то очень срочное.
ВИКА: Как ушёл? Серьёзно?
САША: Серьёзно.
ВИКА: Ну Горковенко! Ну деловой! Я сейчас позвоню ему и всё выскажу! Всё, что о нём думаю! Мама! Мам, дай телефон!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Не стоит, доча. Ну ушёл, и ушёл. Скатертью дорога.
ВИКА: (чуть ли не кричит) Мама! Ты не понимаешь! Ты ничего не понимаешь! Может, он мириться приходил! Может, что-то важное мне хотел сказать! Я как раз собиралась спросить его!
Ольга Захаровна: Девочка моя! Возврата к прошлому нет, и не будет. Пойми, пожалуйста. А секреты наши – не для большой компании.
ВИКА: Да понимаю я, всё прекрасно понимаю! Не дура! А он урод, вот что я тоже понимаю! Был уродом, и остался уродом! Таким морды надо бить каждое утро. Для профилактики!
Ольга Захаровна быстро отвозит дочь на кухню, плотно закрывает дверь. Саша с Максом напряжённо переглядываются – не уйти ли. Неохотно и медленно начинают собираться.
Появляется Вика с мамой из кухни. Вика уже спокойна.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Вы уже?
САША: Да, мы пойдём.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Спасибо вам за вечер! За театр! Всё получилось просто замечательно.
МАКС: Да уж конечно!
Саша быстро его отдёргивает.
ВИКА: (Саше, на ушко) Ты не теряйся, угу? Приходи обязательно! Можешь хоть каждый день приходить, после школы. Понял? Ты мне очень нужен, понял? Очень – очень!
САША: Всяко, буду заходить. Почти каждый день.
МАКС: Надоест скоро! Он нудный!
САША: Много ты понимаешь в друзьях!
МАКС: Да уж побольше твоего будет!
ВИКА: Вы там, смотрите, не подеритесь дорогой!
САША: Обязательно! Смотри завтра криминальные хроники!
МАКС: Пошли! Ромео!
САША: Макс! Ты встрял! Конкретно!
Уходят, тепло попрощавшись с хозяевами.
ВИКА: (задумчиво) Всё-таки, зачем он приходил? Я обязательно позвоню и выясню.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Не надо.
ВИКА: Почему?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Возврата к прошлому нет.
ВИКА: (нетерпеливо) Да слышала уже!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: У тебя теперь новые друзья. Мальчишки хорошие.
ВИКА: Ага! Этот хороший мальчишка всю дорогу гундел.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (удивлённо) Саша?
ВИКА: Макс. (передразнивая его) Соцзащита есть, есть фирмы по работе с инвалидами, ещё какие-то шарашкины конторы! Вот пусть они и таскают тебя по театрам. А чего типа я попёрся, мне, типа, больше всех надо?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Да ну! Он не мог так сказать.
ВИКА: Смог! Пока Саша на него не прикрикнул, да не начался спектакль, тот не останавливался.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Прости ты его. Он, как я успела заметить, человек ужасно прагматичный. Саша,… у того больше романтики.
ВИКА: Не знаю. Я только и делаю, что всех прощаю. А кто меня простит?
Макс и Саша в стороне разговаривают.
МАКС: Слушай, я вот всё думаю одну серьёзную штуку.
Саша вопросительно смотрит на него.
МАКС: Ты это серьёзно?
САША: Что серьёзно?
МАКС: Ну… с Викой. Тебе она и правда нравится? Даже такая?
САША: А тебе–то что?
МАКС: Мне-то ничего, мне совершенно пофигу. Только я видел, какими глазами она на тебя глядела! Да и ты тоже. Вот я и решил предостеречь тебя. Ты же мне друг, или где?
САША: Макс, тебе плохо? Или классики объелся?
МАКС: Пойми, у неё неизлечимо! И ты всю жизнь будешь мучаться! Даже полноценного секса не получится!
САША: Ну вот, уже до секса дошло!
МАКС: Я тебе желаю только добра, зацени, дура! Кто тебе кроме меня так прямо скажет это всё?
САША: (медленно) Спасибо, Макс. Ты настоящий друг! Заценил.
МАКС: (даёт Саше Ленкиного пупса) И ещё. Передай это Лене своей.
САША: (очень удивлён) Откуда? У тебя?
МАКС: Сеструха твоя дала. Она, похоже, втюрилась в меня конкретно, по самое «не хочу». А оно мне надо? Верни.
САША: Сам и верни. С объяснялками.
МАКС: Что я ей скажу?
САША: А я что скажу? Какой Макс дурак? Она влюбилась в него, как только в 12 лет можно влюбиться. В первый раз! Пылко и искренне, без задних мыслей! А он такой облом ей делает!
МАКС: (значительно) Моя жена будет бурятка! И будет это не раньше 3-го курса института. Стопудово! А то и позже. Дело превыше всего.
САША: Ещё скажи, что ты и институт конкретный определил.
МАКС: Конечно. МВТУ имени Баумана. Знаешь такой? Или МГИМО. Я уже мосты навожу. По Нету, и письменно. Поступлю обязательно! Вот увидишь! И тебе советую связи навести, куда ты хочешь пойти. Не помешает.
САША: Между прочим, русские пацаны тоже могут вступиться за достоинство своих сестёр!
МАКС: Морду бить будешь?
САША: А почему бы нет? Зови свою диаспору, всю её мужскую часть!
МАКС: Да я с тобой сам справлюсь, одной левой!
САША: Да ты даже нормально базарить не умеешь, как реальный пацан! Ни одного мата! Интеллигент хренов!
Макс вдруг улыбается, снисходительно треплет Сашу по волосам и уходит.
МАКС: Я всё же советую мосты…
САША: Гуляй, Вася!
Картина 4
У Саши дома. Родители его принимают московского профессора – Богомаза. Тут же вертится Лена, с интересом всё высматривает, выслушивает.
БОГОМАЗ: Ну, братья – азиаты, как вы тут? Вдали от благ цивилизации? Не одичали совсем?
ОТЕЦ: (смеётся) Да живём, вроде, не жалуемся.
БОГОМАЗ: Забрались, черти, туда, куда Макар телят не гонял! Сколько раз прилетаю, столько и удивляюсь. Летишь, летишь, летишь, и всё не долетишь! Край земли!
ОТЕЦ: Сюда царь декабристов ссылал.
БОГОМАЗ: Во-во! Самое место!
МАМА: Мы ещё не самый край! Ещё Дальний восток есть. До него тоже не полчаса ходу от нас.
БОГОМАЗ: Да, широка страна моя родная. (смотрит на Ленку, словно бы видя её в первый раз) А это кто будет? Лена что ли? Ну даёшь! Не узнал даже. Выросла-то как! Похорошела! Совсем невеста!
Ленка смущённо отходит.
БОГОМАЗ: Пацаны, небось с ума уже по тебе сходят.
ЛЕНКА: (смущённо) Вот ещё надо! Никто не сходит!
МАМА: Я таких пацанов покажу ей! Рано ещё!
БОГОМАЗ: Лорик, Лорик! Этого никто не знает. Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь…
МАМА: (строго) Как нагрянет эта любовь, так и отгрянет.
БОГОМАЗ: А где наследник?
ОТЕЦ: А! Шляется где-то.
БОГОМАЗ: Тоже, наверно, большой стал?
ОТЕЦ: Ага. Большой и дерзкий.
МАМА: Да нормальный он!
ЛЕНКА: У него девочка появилась.
ОТЕЦ: Ну и что? Вполне нормально.
ЛЕНКА: Дядя Феликс… Можно вас? На пару слов?
Родители удивлённо переглядываются.
ОТЕЦ: Принцесса! Что за секреты?
ЛЕНКА: Ну очень надо! Потом скажу! Можно?
Ленка и Феликс Львович отходят в сторону.
ЛЕНКА: Дядя Феликс! Я для Саши прошу. У него есть девочка… Она… Она не ходит.
БОГОМАЗ: А что с ней?
ЛЕНКА: Не знаю. На коляске ездит. Вы бы не могли бы посмотреть её? Может, поможете?
БОГОМАЗ: А что ваши врачи? Ничего не смогли сделать?
ЛЕНКА: Не знаю.
БОГОМАЗ: Ну а она сама хочет лечиться?
ЛЕНКА: (торопливо) Хочет, хочет! И даже очень!
Богомаз снисходительно улыбается, отходит к родителям.
ОТЕЦ: Совсем замучила тебя девчонка?
БОГОМАЗ: Что ты! Мы мило побеседовали.
МАМА: И о чём же?
Богомаз: А это пусть будет наш секрет.
ОТЕЦ: Ловко! На ночь остаёшься? Завтра вместе поехали бы на открытие.
БОГОМАЗ: Нет уж, Васенька, извини. Не привык стеснять людей.
ОТЕЦ: Да какое стеснение? Ты о чём? Дети прекрасно переночуют в одной комнате. И три ночи переночевали бы, не переломились бы, не барчуки.
БОГОМАЗ: Нет. И не уговаривай даже!
ОТЕЦ: Жаль. Мне с тобой о многом поговорить надо бы.
БОГОМАЗ: Поговорим! У нас впереди целых три дня. К тому же, гостиница, номер – просто блеск! Для вашей глуши. Спасибо тебе.
ЛЕНКА: И вовсе мы не глушь!
БОГОМАЗ: Ну… не так сказал. Извини.
ОТЕЦ: Это спонсорам спасибо. Раскошелились на «Сибирские огни».
БОГОМАЗ: Хорошие у вас огни. Яркие.
Богомаз, отец и мама уходят. Ленка звонит кому-то, напряжённо ходит с трубкой из угла в угол комнаты. Но ей не отвечают.
Входит Саша.
САША: О! А где все?
ЛЕНКА: Ты где шлялся? Садись, ешь.
САША: Тебе-то что?
ЛЕНКА: Мне-то? Мне-то ничего. Сейчас приезжал Богомаз, на конгресс прилетел.
САША: Богомаз? Кто такой?
ЛЕНКА: Хороший московский нейрохирург.
САША: Ну а мне он на кой?
ЛЕНКА: Не тебе, а Вике. Он согласился её посмотреть. Может, поможет.
Саша некоторое время стоит, переваривая информацию.
САША: Постой, постой! Ты с ним говорила?
ЛЕНКА: Да. Всё рассказала.
САША: Что всё?
ЛЕНКА: Что инвалидка, что хочет вылечиться, что не получается. Не анекдоты же я ему говорила!
САША: А откуда ты знаешь про инвалидку? Я тебе не говорил. И предкам не говорил тоже.
ЛЕНКА: Уж знаю!
САША: Егоза! Подслушивала наши разговоры?
ЛЕНКА: (тихо) Сама звонила. Посмотрела набранные номера и вышла на неё. Иногда звоню ей.
САША: Ленка! Ты совсем?
ЛЕНКА: А что?
САША: А ничего.
ЛЕНКА: Что такого плохого я сделала?
САША: Вырастешь – поймёшь.
ЛЕНКА: Дурак!
САША: Сама такая!
Пауза. Саша и Лена сидят, не смотрят друг на друга.
САША: Ладно. Что там сказал этот… москвич?
ЛЕНКА: Феликс Львович сказал, что надо её смотреть. Так он ничего не скажет. Ты бы лучше ему сказал бы. Устраивай встречу, да поскорее. У него только три дня.
САША: (нерешительно) Думаешь?
ЛЕНКА: Звони давай! Или мне самой?
Саша набирает телефон Вики.
САША: Вика! Викуля! Здравствуй!
ВИКА: (за сценой, удивлённо) Саша? Вот уж кого не ждала так быстро. Что случилось?
САША: Дело есть.
ВИКА: И какое?
САША: Важное для тебя.
ВИКА: Ну какое? Какое? Опять что-то сделал? Дверь мне краской залил?
САША: Нет. Это детство.
ВИКА: Надо же, какие мы взрослые!
САША: Вика! Короче… Вика, ты хочешь ходить?
ВИКА: В смысле?
САША: В прямом. Ногами. И бегать ногами. И прыгать. И всё такое.
ВИКА: (после паузы, серьёзно) Тебе честно ответить?
САША: Конечно. Время приколов прошло.
ВИКА: Ну если серьёзно… Конечно, хочется. Я во сне уже ничего другого не вижу, только иду, бегу, плыву. Я так плавать люблю!
САША: Сейчас есть возможность продолжить лечение. (пауза) Скоро у нас открывается конгресс неврологический, будут нейрохирурги мирового масштаба. Я тебя хочу кое с кем познакомить.
ВИКА: Да прям! У тебя что, такие там хорошие знакомые? Да и станут они напрягаться из-за какой-то девчонки!
САША: А если станут? Если я попрошу?
ВИКА: Наивный! Не парься лучше! Живи спокойно.
САША: Я познакомлю тебя с профессором Богомазом. Он тебя посмотрит и назначит лечение.
ВИКА: И ты туда же! Один тут недавно тоже профессорами козырял. Обещал, что я в балете танцевать буду через два месяца. Ну и где он, балет этот? И где этот обещалкин?
САША: А что было?
ВИКА: (грубее) А ничего! Ноль без палочки, пшик на ровном месте. А я и уши развесила, ах, ох, может, и правда поможет. Лечение в Германии, ах! В Израиле, ого! Как же! Ждите! А как выяснилось, что за лечение надо платить, и немало, и что денег у нас нет совсем, и что горздрав и прочие здравы послали нас куда подальше, и денег не дали при этом, так всё! До свидания! Весь интерес ко мне куда-то пропал. Мигом! Девочка, я с тобой наигрался!
САША: Не понимаю. Это кто такой добренький?
ВИКА: Какая разница! Всё просто! Всё омерзительно просто, и просто омерзительно. Как и всё остальное в этой жизни. Одноклассничек вдруг воспылал ко мне страстной любовью, ещё когда я нормальная была. А когда случилось… это самое,… он давай бить себя пяткой в нос. Наотмашь. Я, мол, тебя вылечу, у отца моего связи обалденные, чуть ли не в министерстве. Будет тебе операция в Германии, реабилитация в Израиле, лучшие врачи. Заплачу, сколь нужно, если надо. Ну-ну! Я-то, дурочка, поверила ему, влюбилась даже. Хотя было бы что там любить! А самое поразительное - до сих пор жду его, надеюсь. Дура! Наверно и люблю до сих пор, прикинь! А нафига? Нафига, спрашивается!
САША: (глухим голосом) Ну я ведь хочу, чтобы ты выздоровела, я правда хочу!
ВИКА: (тише) Спасибо. Я знаю, чувствую. И ценю. Очень-преочень! Правда! И ещё… Не знаю, говорить ли тебе это, но раз уж пошла такая откровенность… Я устала от больниц, врачей, операций. Понимаешь? Просто устала! К тому же они ничего не смогли сделать. Говорили, через полгода встану, ну, край – девять - десять месяцев. И не смогли. Нет, я их не виню. Они сделали всё что смогли, даже немножечко больше. (пауза) Ну а сейчас… Сейчас у меня какое-то равновесие установилось. Состояние не ухудшается, ничего не болит. Но и не улучшается. И на том, как говориться, спасибо. Так что давай не будем вмешиваться. Ага?
САША: Ну и как ты думаешь жить дальше?
ВИКА: А как? Так же. Я вполне нормально живу. Всё что хочется, у меня есть. Главное – есть музыка. Играю, сочиняю, мне никто не мешает. Сыграешь что-нибудь из классиков, или диск послушаешь, и понимаешь – ради этого стоит жить. И ноги мои – полнейшая фигня.
САША: Ага! Действительно. Бетховен, вон, был совершенно глухим.
ВИКА: Да, был! И писал великие симфонии. И ничего смешного тут нет! И нечего стебаться над такими именами!
САША: Ну а ты написала симфонию? Хотя бы одну? Балет напиши, а? Слабо?
ВИКА: (взрывается) Знаешь, что? Молчи лучше! Не тебе судить о Бетховене!
САША: (примерительно) Хорошо, хорошо! Пусть так. Но я не поверю, что ты не хочешь вылечиться.
ВИКА: Хотеть – это одно, а мочь – совсем другое. Ты хочешь иметь «Мерседес» последней марки?
САША: Ну… Не отказался бы.
ВИКА: А можешь?
САША: Вика, это не то совсем. Почему бы не попробовать снова, а? Ты же сможешь! Я верю, ты сильная!
ВИКА: Вот только не надо пафоса, угу?
САША: Ты должна ходить! Без всякого пафоса. Ты сможешь! Я это понял после «Иоланты».
ВИКА: Должна? Я должна? Кому это, интересно, я должна?
САША: Я так хочу…
ВИКА: Ах, он, видите ли, хочет. Посмотрите на это чудо, которое что-то хочет! А если я хочу выгнать тебя? Взашей? Что тогда? Короче, хватит базарить. И без тебя советчиков полно, отстреливать уже пора, пачками!
САША: Я же переживаю за тебя, слышишь? Не хотел тебя обидеть совсем. Понимаешь, мне больно видеть, как такой красивый, умный, добрый, милый человечек мучается, страдает. Я хочу ему помочь, я могу ему помочь, сделать всё, что могу.
ВИКА: Всё! Пока! Благодетель нашёлся!
САША: Вика! Если я брошу трубку, то никогда больше не приду к тебе! Подумай хорошенько! Профессора из Москвы не каждый день приезжают к нам!
ВИКА: Ой, сколько слов красивых! Столько пафоса, страсти! Думаешь, я расплачусь?
САША: Я всё-таки приведу врача.
ВИКА: Нет! Сказала - не буду лечиться, значит, не буду!
САША: Вика! Подумай!
ВИКА: Выгоню вас обоих!!! И тебе же потом будет стыдно перед московским твоим светилой!
САША: Вика! Ну чего ты?
В ответ короткие гудки.
Картина 5
У Вики дома. Феликс Львович, Ольга Захаровна, Саша, Вика. Феликс Львович готов осмотреть пациентку. Саша сидит робкий, напряжённый. Вика в изящном красном халатике, с оригинальной причёской. Она тоже напряжена, с опаской смотрит на врача.
БОГОМАЗ: Ну что, красавица? Как оно, ничего?
ВИКА: Ничего себе.
БОГОМАЗ: Или себе ничего? Чего сидим-то?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Так ведь… болеем, серьёзно.
БОГОМАЗ: Кто сказал что серьёзно? Пойми, милая, болезни у всех у нас в голове. Голова убедит ноги, что они больны, они и будут болеть. А если наоборот…
ВИКА: (шепчет) Легко вам говорить!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Мы уж как только не думали! Куда не обращались только!
БОГОМАЗ: (углубляется в медицинские документы) Ну, допустим, ко мне не обращались.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: (будто не слышит его) Пошла наша крошка в школу музыкальную, концерт играть. На конкурс городской, лучшая в школе. Целый месяц готовилась, волновалась, ночь не спала! Ей все говорили, что она возьмёт этот конкурс легко! Откуда этот кретин взялся, даже представить не могу! На джипе огромном. Улица с односторонним движением, а он шары залил и прёт против движения, придурок! Его, конечно, нашли, да что толку!
БОГОМАЗ: (деловым тоном) Сколько операций?
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: А? Сейчас скажу. Три. И всё бесполезно.
БОГОМАЗ: Ну не совсем. Я гляжу, разрушение костей остановили. Остеомиелит миновали. Переломы хорошо зажили. Ноги сейчас болят в местах переломов?
ВИКА: (словно бы очнувшись) А? Нет. Не болят.
Богомаз кивает. Начинает смотреть Викины ноги, вертит туда-сюда. У него хмурый вид.
САША: (шепчет, как бы мысли вслух) Эх, профессор, профессор! Зачем ты так? Для тебя она – одна из многих пациенток. Одной больше, одной меньше – какая разница. Лечить, возможно, будешь, но забудешь на следующий же день после её выписки. Ладно! Переживём. Лишь бы взялся ты, лишь бы вылечил!
Ольга Захаровна увозит Вику в другую комнату. Богомаз тоже уходит туда. Саша один. Он смотрит по сторонам. Его движения как в прострации - медленны и бесцельны. Включает телевизор. Бесцельно гоняет каналы, выключает, кидает со злостью пульт. Берёт с полки книгу, листает, бросает её.
Включает музыкальный центр. Звучит романс «Средь шумного бала» (в настоящем исполнении). Саша тут же хочет выключить его, но почему-то дослушивает до конца. И даже снова включает.
САША: (просто падает в кресло, долго вертит коробочку от диска) «Романсы П. И. Чайковского». Это уж точно… Средь шумного бала… Случайно. Невероятное просто совпадение! Невозможно! Это же про меня песня! Про нас с Викой! Действительно, среди городской суеты я совсем случайно встретил её. Что было бы, если бы она не ошиблась номером тогда, если бы я не перезвонил ей, если бы…
А ничего! Жил бы себе в серой обыденности, и всё.
Люблю ли тебя, я не знаю.
Но кажется мне, что люблю.
Ну точно про меня! Про меня же! Я и правда не знаю, люблю ли её. Слишком серьёзно всё закрутилось, не по-детски серьёзно. Слишком трудно оказалось вроде бы простое дело – любить человека. Я-то думал: будем тусоваться с любимой девушкой на дискотеках, играть вместе в сетевые игры, просто лазить по сети, хохотать до упаду, и всё будет легко и приятно.
Куда там! Вместо тусовок бегаю по врачам, уговариваю всех кругом, вникаю в её болезнь.
Наверно, все-таки, правда, люблю!
Или нет? Не знаю! Не знаю! Не готов ещё ответить. Не готов!
Ну Пётр Ильич, ну даёшь, старик! Небольшим романсом так загрузил, что мама дорогая! Такой вопросик задал! Что ответа днём с огнём не найти. И слова-то простые, и музыка негромкая, и поют без рёва и драйва, и нет мощной басухи, крутого ритма, а ведь зацепило! Дослушал до конца! Не смог остановиться!
Ох, лучше бы не слушал этот романс, лучше бы не слушал, честное слово!
Звонит сотик Богомаза. Саша, сам непонятно почему, берёт трубку. Из трубки слышен бодрый молодой мужской голос.
ГОЛОС: Здравствуйте, Феликс Львович! Это «Канал 36», Илья Провоторов. Когда Вы сможете приехать к нам на эфир? Мы можем дать Вам девять минут в утренней программе. Выбирайте, завтра или послезавтра?
САША: Это не Феликс Львович.
ГОЛОС: Простите? Я не туда попал?
САША: Нет, попали вы туда. Только Феликс Львович сейчас немного занят.
ГОЛОС: А, ну тогда я перезвоню. Когда можно позвонить?
САША: Никогда.
ГОЛОС: Простите, не понял.
САША: Вам, Илья Провоторов, никогда. Это вы делали репортаж о больнице? О начмеде Звереве?
ГОЛОС: Да, кажется я. Так когда это было! Вспомнили! А что там не так?
САША: Там всё не так! Вы не только не въехали в проблемы больницы, вы ещё и поставили всё кверху ж… одним местом! Получилась не больница, а одно уродство!
ГОЛОС: Простите, вам сколько лет? И кто вы будете? Вы-то сами откуда знаете? Присутствовали при съёмках? Вы заходили хоть на территорию больницы?
САША: Представь себе, заходил! И видел, как люди пашут там, при такой зарплате! И в таких условиях! Ты и неделю не проживёшь на такие деньги!
ГОЛОС: Мне-то лучше знать – проживу я, или нет. И перестань мне «тыкать»! Феликс Львович не подошёл?
САША: Не подошёл!
ГОЛОС: Ты сам-то кто будешь?
САША: Зверев, Александр Васильевич, сын начмеда той самой больницы. А Феликсу Львовичу больше не звони! И разберись сначала в ситуации, а потом делай репортажи!
Саша бросает трубку.
Входят Вика, Ольга Захаровна, Богомаз. На лице Ольги Захаровны немного разгладились морщинки, лицо её немного расслабилось. Богомаз так же серьёзен и сосредоточен.
БОГОМАЗ: Ну что скажу? Пациент скорее жив, чем мёртв. Ситуация непростая, но поправимая. Вика – наша больная, наш профиль. И поэтому к делу. Могу предложить лечение у нас клинике. Скажу сразу – нужна операция. А возможно – и не одна.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Ой, да где же мы столько денег найдём, на операцию эту, на Москву-то! Я знаю про ваш институт, слышала, хотела бы попасть туда, но…Деньги, деньги проклятые!
БОГОМАЗ: Я могу взять Вику бесплатно. Серьёзно! И сделаю ей особую операцию, экспериментальную. Мы разработали особую методику лечения таких больных, малотравматичную. Я сам сделал уже три операции, результат хороший. Двое моих ассистентов тоже по операции сделали. Вика очень интересная больная. Её случай опишем в статье, потом в диссертацию моего ассистента войдёт. Так что не совсем бесплатно получается. В общем, использовать вас будем по полной программе. А вам, Ольга Захаровна, можем дать общежитие на время лечения. За умеренную плату, как говорится. Вот только дорогу оплатить не могу, уж извините.
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Это-то как раз не проблема, Я могу…Я как раз работаю в аэропорту.
БОГОМАЗ: (широко улыбается) Ну, тем более! Решайте. Только советую поторопиться, не затягивать. Она ещё молода, но времени мало. Закончится формирование организма – и всё! Поезд ушёл! Надо торопиться.
Хозяева молча переглядываются.
БОГОМАЗ: У меня всё к вам. Вопросы есть? Саша, ты идёшь?
САША: (подскакивает с кресла) Да, конечно!
БОГОМАЗ: Ну тогда всего вам хорошего! Телефоны, адреса оставил. У вас всё взял. Не теряйтесь, пожалуйста!
ОЛЬГА ЗАХАРОВНА: Не потеряемся!
БОГОМАЗ: (в ярости, уже уйдя с Сашей из квартиры) Это ж надо! Уму непостижимо! Кто рассказал бы мне – не поверил бы. Коновалы чёртовы! Все, все ошибки, которые можно сделать, сделаны! Ни одной не пропущено! Врачи, ёлки – палки! В глаза бы их бесстыжие посмотреть бы! Не заметили маленькую трещину! И всё! Девочка обездвижена! Коновалы! На первом же рентгене всё видно! У кого там глазищи повылазили?
САША: (с тревогой) И теперь что?
БОГОМАЗ: Я тоже не всесилен. Поправлю, что смогу. (спешно добавляет) Если приедут. Возможно, всё восстановится, скорее всего. Она молода. Я Васе расскажу, пусть полюбуется. Уникальная бездарность!
Пауза.
БОГОМАЗ: (с болью и горечью) Если бы она сразу ко мне попала, если бы сразу…
Картина 6
Квартира Саши. Саша ночью пьёт чай.
САША: (рассуждает про себя) Богомаз уехал. И ничего мне не сказал. А я не спросил. Ни у Вики, ни у её мамы. И уж тем более, ни у него. Дурак! Блин! Как же я устал за эти дни! Как шахтёр, в натуре! Хожу на полном автомате. И если Вика откажется ехать, я уже не смогу её уговорить. Не найду ни слов, ни сил. Только махну рукой - делай что хочешь.
Входит отец.
ОТЕЦ: Не помешаю?
САША: Нет, конечно.
ОТЕЦ: О чём вы с Феликсом говорили? Куда ездили? Можно спросить?
САША: (после некоторой напряжённой паузы) Ты о чём?
ОТЕЦ: О том же. Хочу знать, что мой сын делает.
САША: А Феликс Львович ничего не говорил?
ОТЕЦ: Нет.
САША: (с большой неохотой) Я попросил его посмотреть одну девочку. Она не ходит. Может быть, поедут к нему.
ОТЕЦ: А наши врачи где были? Чем хлопали, каким местом?
САША: Что-то делали. Она лежала в больнице, и без толку.
ОТЕЦ: (вдруг смеётся) А! Понял! Вот, значит, из-за кого сыр-бор поднялся на коллегии после основного заседания! Вот о ком Феликс рассказывал, а все ахали-охали, не верили ему. А он тельняху рвал на груди – всё правда, говорит. Сам, говорит, справки видел, снимки. Ну точно, наш город – большая деревня!
САША: У неё очень непростое положение, вот я и решил показать её кому-нибудь из московских светил.
ОТЕЦ: И кто подсказал тебе такую идею? Она? Её родители?
САША: Никто! Сам! Я просто захотел, чтобы она пошла. Всё! А она отказывалась.
Пауза.
САША: (потише) Я даже не знаю, согласилась ли она, согласился ли Феликс Львович.
ОТЕЦ: Так позвони ей.
САША: Боюсь. Боюсь услышать «Нет», и понять, что все мои старания напрасны. А сил на убеждение у меня уже нет.
ОТЕЦ: Не исключено. А может, Львович и впрямь поднимет её. Он хороший дядька, многое может. Мне вот что интересно - чего ты с нами не посоветовался? С матерью, со мной?
САША: (вдруг начинает дерзить) А зачем? Вы бы задавили меня правильностью! Ты бы заявил бы сразу – у неё, мол, есть свои родители, пусть они и решают. Всяко заявил бы! Вспомнил бы про соцзащиту, про другие конторы.
Отец молчит.
САША: Может, хватит каждый мой шаг проверять? Мне уже не семь лет! Я школу заканчиваю! И сам могу понять, что почём. Если я именно так поступил с Викой, значит, так считаю нужным! Везде полная никчёмность! Везде! В школе, в больнице! Препады дураки, одноклассники кретины! Программа школьная ни к чёрту! Эти законы физики дебильные мне нафиг не нужны будут после школы. Нет, сиди и учи! А нафига? Зачем, скажите, я их учу? Е равно МС квадрат! Ну равно, и дальше что? Загордитесь! Куда, скажите, воткнуть Е и МС это! А квадрат вообще никуда не влезет! А Вика – это настоящее мужское дело, которое я затеял, первое конкретное дело! Я хоть уважать себя стал! В школе всё меня маленьким считают. С компами даже не дают разобраться! Компы глючат так, что мама дорогая, надо дефрагментировать, «винду» переустанавливать, антивирусник путёвый нужен, а мне не дают ничего сделать. Михаил Петрович трещит, типа для этого учитель информатики есть. Так чего она нифига не делает, эта учительница информатики? Она отвела свои часы, и всё! Слиняла. Ей больше ничего не интересно!
Саша обессиленно падает на стул. Пауза. Отец наливает себе чаю, долго молча дует в кружку.
ОТЕЦ: (уставшим голосом) Мне обидно, сынок, очень обидно. Обидно, что ты перестал ценить нас.
САША: (очень удивлённо) Почему?
ОТЕЦ: Потому что ты не посоветовался с нами. В таком важном деле даже взрослый человек один не решает. Слишком большая ответственность.
САША: (виновато) Ах, вот ты о чём. Ну я же… Я вообще не думал, что так получится, что такая каша заварится… И не я один решаю. Я только привёл ей доктора, показал, что есть такая возможность, и сказал: решайте. Всё! А как они решат дальше – это уже их дело. Я же не потащу её насильно, туда, в Москву эту! А если Львович откажется, не буду же ему бить морду! Даже если бы в Москве был!
ОТЕЦ: Да! Вырос наш пацан. Совсем вырос. А мы и не заметили…
САША: (тихо, смущённо) Я бы всяко вам сказал бы, когда бы всё решилось. Если решится хорошо, вы бы всё узнали.
ОТЕЦ: А если плохо?
САША: Зачем вам знать о моих неудачах?
ОТЕЦ: Ты её любишь? Как мужчина мужчине, между нами. Она тебе нравится?
Саша молчит.
ОТЕЦ: Я же вижу. Просто так ради девчонки не стараются.
САША: Ну… допустим… Это что меняет?
ОТЕЦ: Это много объясняет. Не волнуйся, я никому не скажу. Это останется между нами. Давай, сын, дерзай! Я тоже в твои года пришёл к однокласснице с букетом цветом и заявил, что выйду от неё, только когда она согласится выйти за меня. Вот так конкретно! Раз – и всё!
САША: (с интересом) Ну и? Я ещё не слышал этой истории.
ОТЕЦ: И всё! Она сходила пару раз со мной в кино, на танцы, а потом всё. Мальчик, я с тобой наигралась. А я впал в депрессию. И долго потом не смотрел в сторону девчонок.
САША: Так это была не мама?
ОТЕЦ: Нет. А я и рад, что так вышло, что встретил маму потом. Всю жизнь прожили, а вот до сих пор люблю её, как мальчишка. И уводить меня пытались, глазки строили красотки всякие, соблазняли. Но остался с Ларой. И не жалею! Эх! Где мои семнадцать! А со Львовичем помогу. Если будут проблемы – говори. Иди спать.
Отец уходит.
Саша смотрит на часы, недолго думает, рассуждает как бы сам с собой: «Спят? Не спят? А! Плевать!». Резко набирает телефонный номер.
ВИКА: (за сценой) Алло!
САША: Вика! Привет! Хочу узнать твоё мнение насчёт Москвы.
ВИКА: Прям сейчас? Саша? Ты чего? Который час, знаешь?
САША: Всего-то полдвенадцатого. Время детское!
ВИКА: Вообще-то ты меня разбудил. Добрые люди уже спят обычно. Это так, на будущее. А насчёт Москвы… Мы ещё не решили.
САША: А чего… ждёте?
ВИКА: Ну… ещё слишком рано. 3 дня всего прошло.
САША: 5 дней! Целых 5 дней потеряно! Это конгресс закончился 3 дня назад. А мы были у вас раньше.
ВИКА: Хорошо, пусть 5 дней. Всё равно слишком серьёзное решение. Поспешность здесь ни к чему.
САША: (взрывным тоном) Да чего ждать? Ноги в руки, и вперёд! Тебе каждый день профессора приходят, да? И помощь свою предлагают. Безвозмездно! То есть даром. Каждый день, да?
ВИКА: Не поняла. С чего ты такой горячий? Чего с цепи сорвался? У тебя случайно не температура?
САША: Нет у меня температуры. А тебя я хочу видеть здоровой! И чем быстрее, тем лучше! Сколько времени ты упустила! Подумать страшно! И профессора я водил только к тебе, ни к кому другому, ясно? И к другой инвалидке не поведу!
ВИКА: И почему я нужна тебе здоровой? Мне это здоровье не нужно, а ему, видите ли, подавай! В полдвенадцатого ночи!
САША: (задыхаясь от волнения) Да потому что… Не понятно ещё? Я… я люблю тебя, дурочка! Люблю! Неужели не понимаешь? Чем ты смотришь на меня? Где твоя женская интуиция? Я тебя люблю! Ты мне нужна как воздух, как… не знаю что! Я люблю тебя и такой, но лучше всё же – здоровой. Понятно, а? И никуда от тебя не уйду!!! Понятно, а?
ВИКА: (шепчет после паузы) Полдвенадцатого…
САША: Да уже все 12! И запомни! Если ты откажешься, я сам силком потащу тебя в Москву. Сопротивление бесполезно! А теперь спокойной ночи!
Саша взволнованно ходит по кухне. Его трясёт Кружка чая чуть не падает из рук. Нож предательски хочет порезать палец, а не батон.
САША: Ну, Пётр Ильич? Доволен? Доволен, старик? Ответил я всё-таки на твой вопрос.
…Люблю я её, и я знаю, что всю, без остатка, люблю!
Нет, ребята, не так, совсем не так представлялось мне моё признание. Оно будет, я это чувствовал. Всяко, должно быть. Рано или поздно я должен был сказать Те Самые Слова. Но никак не думал, что придётся выкрикивать их по телефону глубокой ночью, на кухне, при закрытой двери!
Картина 7
Двор Вики. Вика и Саша гуляют. Одеты легко – на улице начало апреля.
ВИКА: (радостно) Ух ты! Как здорово на улице!
САША: Весна всё-таки!
ВИКА: Ага!
Пауза.
ВИКА: Слушай, а тебе не стыдно?
САША: Что стыдно?
ВИКА: Гулять с инвалидкой.
САША: А почему мне должно быть стыдно?
ВИКА: Ну... Горковенко разик вывез меня, и всё. Больше не захотел.
САША: Я не Горковенко.
Пауза.
САША: Ты мне что-то очень важное хотела сказать?
ВИКА: Я?
Саша: Ты. Когда на улицу собирались.
ВИКА: А! Ещё не время.
САША А когда оно настанет, это время?
ВИКА: (легкомысленно) А не знаю!
Звонит Сашин сотовый телефон.
МАКС (за сценой, бодрый и весёлый) Слышь, старик! Можно поинтересоваться? В какой части планеты ты имеешь честь находиться сейчас?
САША: Я не дома.
МАКС: В курсе. Я и хочу знать, где это – «не дома». У Вики?
САША: Тебе-то что?
МАКС: Надо, раз спрашиваю!
САША: Ну, у неё, допустим.
МАКС: Без «допустим». У меня нет денег на «допустим». Она едет?
САША: Куда?
МАКС: Туда! В столицу нашей родины, в славный город-герой?
САША: Не знаю, допустим.
МАКС: Срочно узнай и доложи начальству.
САША: Тебе что ли? Нафига?
МАКС: Надо.
САША: Тебе-то что с того?
МАКС: Доложишь! Понял? Всё, давай!
САША: Не понял. Ты о чём?
Макс отключается. Саша, улыбаясь, вертит свой сотик.
ВИКА: Макс?
САША: Он самый. Загадочный до чёртиков.
ВИКА: А чего?
САША: Вдруг стал интересоваться – едешь ли ты в Москву.
ВИКА: А ему-то что с того?
САША: Во-во! Я точно так же спросил. А он отключился, балбес.
ВИКА: А если я... Если мы... поедем?
САША: В Москву?
ВИКА: Ну всяко не в Рио-де-Житомир!
Саша от удивления не может найти слов. Стоит молча, переваривает информацию. Вика, довольная эффектом, даёт ему запечатанный конверт.
ВИКА: Приказ: открыть сие послание только после отъезда автора.
САША: То есть ты… И правда едешь?
Саша подвозит её к лавочке, садится.
Вика согласно кивает.
САША: К Богомазу?
Вика второй раз согласно кивает.
САША: Надеюсь, это не первоапрельская шутка?
ВИКА: (тише) Не шутка. Через четыре дня летим. Всё уже решено. Феликс Львович ждёт.
САША: Правда?
ВИКА: Правда!
САША: И надолго?
ВИКА: Кто знает? Пока думаем на пару недель, там видно будет. Может – раньше вернёмся.
САША: То есть… Получается, я тебя не увижу долго – долго, да? И неизвестно когда мы встретимся, да?
ВИКА: Страдать будешь?
САША: А если да?
ВИКА: (серьёзно) Не надо. Саша! Не надо, хорошо? Всё! Иди давай! Домой! Завози меня и иди!
Саша начинает катить коляску к подъезду. Вика протестует.
ВИКА: Куда?
САША: Как куда? Домой.
ВИКА: А тебя просили?
Саша останавливается, пристально смотрит на Вику.
САША: Ты какая-то странная.
ВИКА: А ты не догадываешься?
САША: О чём я должен догадаться?
ВИКА: (после паузы) Дуралей! Я же... Я люблю тебя! Очень-очень!
Саша приседает на корточки, долго и пристально смотрит Вике в глаза.
САША: Правда? Серьёзно?
ВИКА: Разве такими словами шутят?
САША: (резко встаёт) Дурак! Дурак, дурак, дурак, дурак!!!
ВИКА: Да ладно! Брось!
САША: Тут такое, а я….
Саша начинает кружить Вику в коляске, напевая «Средь шумного бала», орать «Я кого-то люблю», смеяться!
ВИКА: Сашка! Сумасшедший! Отпусти!
САША: Не-а! Не отпущу!
ВИКА: Отпусти, говорю! На нас смотрят! Люди кругом!
САША: Да никого тут нет! Ты теперь моя, и я тебя никуда не отпущу!
ВИКА: А я тебе ещё ничего не обещала!
САША: А в чём проблема? Обещай! Немедля!
ВИКА: Какой ты прыдкий!
САША: А чего время терять? Смотри! Кто-то в окне маячит. Сейчас разговоров будет! Да? Не боишься?
ВИКА: А пофигу!
САША: Может, ещё чмокнемся при всех?
ВИКА: По шее хочешь? Наклонись-ка!
Саша комично наклоняется, Вика легко бьёт его по голове.
ВИКА: Получил? Знаешь что? Едем с нами, а? Мне так хочется, что бы ты поехал с нами! На всё время! В Москву!
САША: Нельзя… Я бы с радостью…
ВИКА: Я понимаю – экзамены, ЕГЭ… Брось всё и поехали! Договоримся! Всё решится.
САША: Да не в ЕГЭ дело….
ВИКА: Тогда в чём? Ты же хочешь, я вижу! Или с родителями тяжело объясняться?
САША: (через силу) Я стал бояться летать, мало ли что…
ВИКА: Врёшь! Опять врёшь! Всё время врёшь! Может, и по телефону тоже? Врал?
САША: Нет нет, что ты! Я правда… Не знаю, что со мной. Я правда… тебя… Понимаешь, сначала хотел просто помочь. Чисто из жалости… А потом… Потом сказал то самое. Оно само сказалось… Давно хотел, но оно вот так вырвалось. Я же не так всё представлял! Но не жалею! И знаешь…. Знаешь… Если Феликс тебе не поможет, если ты останешься такой… я всё равно…. Всё равно тебя не брошу!
Вика внимательно смотрит на него.
ВИКА: Не бросайся такими словами! Это не шутки!
САША: Я не бросаюсь!
ВИКА: Такой я не останусь… Всяко! Ой! Вспомнила!
САША: Чего?
ВИКА: Не удивляйся. У нас нет хлеба. Мы же всё съели. Мама не знает. (смущённо улыбаясь) Вот такой вот переход получился. От возвышенного к земному.
САША: Я сбегаю. Где тут?
ВИКА: Недалеко. Через дорогу. А я тебя здесь подожду.
САША: Так а...
ВИКА: Ничего со мной не случится! Не волнуйся!
САША: Я быстро!
Саша убегает. Вика некоторое время сидит одна. Вдруг появляется «Тойота», начинает снова давить Вику. Сцена должна напоминать сцену первого наезда та же музыка, тот же свет. Вика кричит, защищается.
Появляется Саша. Тут же берёт большую палку и разбивает заднее стекло машины. Мгновенная тишина. Из машины никто не выходит. Саша затаскивает Вику в подъезд. Машина не уезжает.
Через некоторое время Саша выходит из подъезда. Машина стоит. Из неё никто не выходит. Саша бросается бежать, но из машины выскакивают Юрка и ещё один парень. Они нагоняют Сашу, преграждают ему путь.
ЮРКА: (резко) Стоять!
Саша останавливается. Юрка неспешна, руки в кармане, подходит к нему.
ЮРКА: Что же ты, братила творишь? Машины портишь чужие! Стёкла бьёшь! И фары! Шины прокалываешь! Знаешь, что за это бывает?
САША: Шины? Фары? Это что-то новенькое. Насколько я помню, они были живы - здоровы ещё совсем недавно.
ВТОРОЙ ПАРЕНЬ: (орёт) Да врежь ему! Врежь, и весь базар!
ЮРКА: (парню) Заткнись! (Саше) Только не заводи эту бодягу насчёт страданий несчастной инвалидки. Не покатит! Я на своей машине, куда хочу, туда и еду, понял? Что хочу, то и делаю!
САША: Но ведь ты не прав!
ЮРКА: (кричит) Я делаю, что хочу! А ей не повредит небольшая порция адреналина. Засиделась совсем, захирела девка! И я тебе, кажется, уже говорил это. А? Говорил, нет? Ты же нищий! Ты не сможешь заплатить за ремонт, даже предки твои не смогут, всю жизнь на ремонт работать будете всей семьёй.
ВТОРОЙ ПАРЕНЬ: Харе болтать! Вмажь ему!
САША: (твёрдо) Значит так! Делай на своей тарантайке всё что хочешь, но сюда – ни ногой! И за ремонт я платить не буду. Не рви пупок, сам виноват. Всё. Гуляй!
Начинается драка. Саша сначала побеждает Юрку, но подключается Второй парень, и вдвоём они валят Сашу. Начинают бить его ногами. Саша уже почти не сопротивляется.
Появляется машина – самоделка. Из неё выскакивают трое бурятов – Макс, его отец и брат. Нападают на Юрку и его друга. Те быстро уезжают. Макс поднимает Сашу на ноги. Тот едва стоит.
МАКС: Жив?
ОТЕЦ: МАКСА: Жив! За водой, быстро! За минералкой! Нет, лучше за простой питьевой!
БРАТ МАКСА: А где здесь ларёк?
ОТЕЦ МАКСА: Спросишь! Быстрее!
МАКС: С кем махался? Из-за чего? Коляску Викину не поделили?
Отец прикрикивает на него
МАКС: Тебе крупно повезло, пацан!
САША: Я бы их всех сделал бы! Я уже почти их сделал!
МАКС: Ага! Мы так и поняли! Скажи ещё, помешали! Хорошо ты их делал, лёжа в глухой защите под каблуками.
ОТЕЦ МАКСА: Подкаблучник! Многообещающее начало!
Брат Макса приносит воды, Саша моется. Буряты критически осматривают его. Довольны – жить будет.
САША: Ну а вы как тут очутились? Катаетесь?
МАКС: Нет. По телеку брякнули, что тут состоится избиение младенцев. Так, кажется, вы, славяне, говорите? Ну, мы и решили поглазеть. А почему бы и нет?
ОТЕЦ МАКСА: Максим! В школе слова лишнего не скажешь, серьёзный, весь из себя. А тут нате – острить начал!
САША: Ха-ха! Макс, смешно! А серьёзно?
ОТЕЦ МАКСА: А серьёзно… Макс потом тебе скажет. Просто пока бесполезно.
САША: Ладно. Потом, так потом. (закрывает глаза)
Картина 8
Класс школы. На сцене все – Алька Сомова, Олеська Сухотина, Петька Рясовский, Стас, Катя Южакова, Макс. Саша появляется позже.
Вбегает взволнованная Южакова.
ЮЖАКОВА: Прикиньте! У Сашки подруга появилась!
СТАС: Ну и что? У него же всё нормально. С мужским.
ЮЖАКОВА: А ты проверял?
СТАС: Типа, ты проверяла?
ЮЖАКОВА: Вали, а?! Я совсем не то хотела сказать.
АЛЬКА: И что же ты хотела сказать?
ЮЖАКОВА: (с горящими глазами, задыхаясь от волнения) Девчонка та – инвалидка!
АЛЬКА: Врёшь!
ЮЖАКОВА: Отвечаю! Сама видела! Приезжаю вчера к подруге, случайно глянула в окно, смотрю – Сашик наш рассекает с коляской по двору! А потом махался с кем-то.
Общий гул удивления.
АЛЬКА: Ведь врёшь же!
ЮЖАКОВА: Да отвечаю! Стопудово! Видишь, его нет. Где он? В больнице.
РЯСОВСКИЙ: (мрачно) Если не в морге!
АЛЬКА: Ой, да ну тебя! Возьми свои слова обратно!
РЯСОВСКИЙ: Вот ещё! Было бы из-за кого брать слова!
АЛЬКА: Петечка! Ты проблем хочешь?
РЯСОВСКИЙ: А ты что, втюрилась в него?
Алька и Рясовский начинают бегать друг за другом. Рясовский орёт: «Втюрилась, втюрилась! Алька наша втюрилась! Жених и невеста, тили-тили тесто!»
МАКС: Рясовский! Мне встать, или сам заткнёшься?
Входит Саша в тёмных очках. Все замирают от удивления.
ОЛЕСЬКА: Смотрите-ка! В натуре!
САША: Вы чего? Будто инопланетянина увидели?
Проходит к своему месту, здоровается с Максом.
МАКС: Жив?
САША: А то!
ОЛЕСЬКА: (вальяжно подходит к ним, небрежно спрашивает) Ну как, Санечка, дела у твоей инвалидки?
Саша молчит, удивлённо смотрит на Макса.
МАКС: (не менее удивлённо) А я что? Я ничего никому!
САША: (беззаботно) Какая инвалидка?
Все разговоры в классе стихают. Саша и Олеська становятся в центре внимания.
САША: Какая моя инвалидка?
ОЛЕСЬКА: Обыкновенная. На коляске. Молодая и красивая. Можно узнать, она тебе кто? Сестра? Родственница?
САША: Откуда ты… Кто сказал?
ОЛЕСЬКА: Не важно. Разведка донесла. И факты, как говорится, подтвердились. Даже судя по твоей реакции.
МАКС: Ну а если и подтвердились, что с того? Его личное дело. Что, нельзя выпускникам общаться с инвалидами?
ОЛЕСЬКА: Как это что с того? Это дело общественное. Меня, например, очень волнует: почему Зверев нашёл себе какую-то кикимору у чёрта на куличках, ещё и на колёсах, вместо того, чтобы подружиться с девчонкой из класса.
САША: (презрительно кривится) С тобой, что ли? Оно мне надо?
ОЛЕСЬКА: Ну, из школы, на крайняк. У нас-то все здоровы. А, Зверушка? Что за фигня?
САША: Да было бы с кем дружить тут!
РЯСОВСКИЙ: (врывается в разговор) Люди! Люди! Человеки! Мы не об этом! Давайте срочно организуем фонд помощи колясочникам всего города! Благотворительный! Деньги соберём! Двигатели коляскам прилепим! Настоящие! Кровь сдадим все! Поголовно! Даёшь по три литра крови с носа!
Все галдят. Только Алька сидит, погружённая в себя, не принимает участия во всеобщем веселье. Сквозь шум слышится голос Саши.
САША: Ага! Ага, именно из твоего носа и накачаем эти три литра!
ОЛЕСЬКА: Сашенька! Я же и заревновать могу! А ты знаешь, какая я в гневе? О! Лучше бы тебе не знать! Лучше брось эту выдру сам, по-хорошему. Правда, Алечка?
Та молчит.
ОЛЕСЬКА: А? Сомова? Чего молчишь? Приём!
Алька молчит.
ОЛЕСЬКА: Сомова! Алло!
Алька вскакивает, хлопает рукой по столу.
АЛЬКА: Заткнись! Заткнитесь все! Уроды моральные!
Все молчат.
АЛЬКА: (уже потише) Какое ваше собачье дело?
ОЛЕСЬКА: Подруга, эй! Ты чего?
АЛЬКА: Какая нафиг я тебе подруга? (медленно и со злобой) Отморозки! Если у вас не хватает здесь, (показывает на свою голову) так нечего это показывать лишний раз! И так всем всё ясно! Мне противно сидеть с вами в одном классе! Реально противно! Подумать только, с какими созданиями я провела 10 лет!
Все шумят.
АЛЬКА: Человек делает хорошее дело! Благое дело, если вы ещё помните смысл этого слова! Делает тихо и незаметно! И не вопит на каждой перемене об этом! А вы? Уроды моральные! Пойдём, Сашенька, нам не по пути с ними.
САША: А как же… урок?
АЛЬКА: А давай слиняем! Не впервой! Фиг с ним вообще!
В дверях появляется Михаил Петрович.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: С кем это?
Алька, смущённая, идёт на место. Саша – тоже.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: О чём сыр-бор? Мне показалось, или у вас правда был небольшой шум?
ЮЖАКОВА: Да так… небольшой разговорчик.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: А можно поинтересоваться – о чём?
Класс молчит.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ладно! Не хотите рассказывать – не надо. Дело ваше. Я попросил вас собраться по одному важному вопросу. Нет, сначала просьба к Рясовскому.
РЯСОВСКИЙ: А что сразу я? Чуть что, сразу Рясовский! Крайний, да?
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Немедленно пройди к директору.
РЯСОВСКИЙ: С чего это? Вроде, не дрался! Чист перед законом.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Бегом!
РЯСОВСКИЙ: (лениво) Ладно. Уже пошёл.
Уходит.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Знаете, почему его вызывают?
Класс молчит.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Его подозревают в махинациях с ЕГЭ.
СТАС: Ого!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ага! Продавал якобы готовые решения задач на будущие экзамены. Думаю, не надо объяснять, что всё это – липа чистой воды.
ЮЖАКОВА: А! Чёрт! Я купила! По математике и химии! Бляха-муха!
Общий смех.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Так. Кто ещё что купил у него?
Молчание.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: А кому он предлагал, но получил отказ?
Саша хочет поднять руку, но не решается. Макс его толкает, получает тычок в бок.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ясно. Поймите, эта информация очень важна для следствия. Если кто не хочет признаться принародно, пусть пройдёт к директору, скажет ему лично. Конфиденциальность гарантируем. А теперь ещё одно. Помните, зимой мы говорили, что хорошо бы отремонтировать спортивный городок, оставить школе память о нас. Помните?
СТАС: Да, что-то такое было.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Так вот. Сегодня на дворе что? Конец апреля. Тепло, снег почти сошёл. Предлагаю всем выйти на субботник в эту субботу. Приносите инструменты, материал будет. Я договорюсь.
СТАС: С материалами? Или с лопатами?
Общий гвалт. Не понять – согласен народ, или нет. Но постепенно начинает звучать негатив. Слышен бас Стаса «Нафига, нафига».
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Стас, почему нафига?
СТАС: А нафига париться, когда уходим из школы? Для кого пупки рвать?
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: (не понимает) Как для кого? Ты это серьёзно?
СТАС: Вполне.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Я думал, у вас такого детского вопроса не возникнет. Неужели вам следует объяснять элементарные вещи? Вам, выпускникам?
СТАС: Если вы об ура-патриотизме, то я пас.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Так. Кто ещё так думает?
ОЛЕСЬКА: Да почти все!
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: (горестно усмехается) Эх вы, выпускники! Гордость школы! Я-то думал, что смог сделать из вас настоящих людей! Похвастался уже перед директором, что организую вас на субботник, что все согласны, дружно выйдут!
Класс молчит.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: Ну? Чего молчим? Кого ждём?
Класс молчит.
МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ: (резко встаёт из-за стола) Хорошо, понял. Вы все свободны.
Уходит.
Класс молчит.
АЛЬКА: Я же говорю – уроды моральные. Задницы свои не могут от диванов отодрать!
СТАС: Вот ты и отдирай, раз тебе больше всех надо! А моё здоровье не казённое. Ещё пригодится.
АЛЬКА: Да на тебе пахать можно!
ОЛЕСЬКА: И нужно!
СТАС: А сами вы-то кто? Фифочки гламурные!
ОЛЕСЬКА: Вали отсюда!
САША: (тихо Максу) Пойдёшь?
МАКС: Пошёл бы. Если бы все.
САША: А одному слабо?
Макс только пожимает плечами. Оглядывается – никто на них не смотрит. Тогда он протягивает Саше конверт с деньгами.
САША: Это что?
МАКС: Как что? Деньги.
САША: (ещё более удивлённо) Зачем?
МАКС: Для Вики.
САША: Для Вики?
МАКС: Во тормоз! Она в Москву едет?
САША: Ну…
МАКС: Надолго?
САША: Ну…
МАКС: Гну! Ей что, лишние деньги?
Саша непонимающе смотрит на Макса.
МАКС: В натуре тормоз! Мы собрали небольшую сумму, это наш подарок ей! От Цыкденовых! От всех! Усёк? Передай ей! Мы и приехали тогда дать деньги, но видишь что получилось.
САША: А-а!
МАКС: Ну наконец-то допетрил!
Саша берёт деньги, прячет.
САША: Глазам не верю просто. А как же соцзащита, прочие конторы, которые должны да обязаны?
МАКС: (поднимается, идёт к выходу) Пошли домой! Контора!
Саша продолжает сидеть, один. Читает письмо Вики.
САША: «Милый мой, хороший мой Сашенька! Я всё-таки решилась. Решилась написать тебе всё-всё! Я никогда ещё не писала таких откровенных писем.
Я такая глупая, правда! Совсем людей не ценю! Посылала тебя куда подальше вместе с лечением, издевалась над тобой. Понимаю, что не надо было так делать, сколько раз ругала себя за это, но ничего поделать с собой не могу! Такой уж характер вредный.
Ты изменил меня, изменил во мне многое. Изменил отношение к жизни, к моей болезни. Я раньше думала, что нормально живу. День прошёл – и ладно. Выучила пьесу – и замечательно! И большего от жизни ждать нечего. Как же я жестоко ошибалась! Я наконец-то сказала себе самой, что жестоко страдаю. Загоняю вглубь страдание, занимаюсь всякой ерундой, лишь бы не думать о ногах. Но они со мной, никуда не делись! И каждую минуту напоминают о себе. Я поняла, - больше не выдержу. Либо пойду на операцию, либо – куда-нибудь далеко. Страшно далеко! И я согласилась лечиться. Лечение поможет, оно просто не может не помочь! Я уверена, я точно знаю!
Как хорошо, что ты есть у меня!!! Оставайся со мной. А? Насовсем?
Я никогда не думала, что стану Иолантой. Всегда считала эту оперу сказкой. Так и есть. Красивая сказка, не более. И совсем не думала, что она станет реальностью.
И в этом виноват ты. Спасибо!!!
Я вернусь, обязательно вернусь! На ногах! Жди меня! Очень жди! МЫ ещё станцуем вальс!!! Я создала себе такой позитивный настрой, что только он один, наверно, сможет меня вылечить. Сама себя не узнаю!»
Входит Алька.
АЛЬКА: Классно!
САША: (торопливо вкладывает письмо) Что классно?
АЛЬКА: Что ты один.
САША: (удивлённо) Да? И что? Ждёшь грязных приставаний? Обломись.
АЛЬКА: Фи, какие мы грубые!
САША: (не рад её видеть) Чего припёрлась?
АЛЬКА: А с чего грубим?
САША: А с того грубим! Чего надо?
АЛЬКА: (близко подсаживается к нему, говорит доверительно) Я добра хочу тебе, дурачок! И тебе и инвалидке твоей.
Саша вздрагивает. Алька его успокаивает.
АЛЬКА: Ну тише, тише. Я не острю, видишь? Я правда переживаю за неё. Как её зовут?
САША: Вика.
АЛЬКА: Ты можешь мне не верить. Но я правда хочу ей добра. Возьми. Это ей.
Алька кладёт на стол коробку с сотовым телефоном. Саша изумлённо смотрит на неё и на коробку.
САША: Ты чё?
АЛЬКА: А ничё! Это ей. Чтобы вы могли не потеряться в этом меленьком мире.
САША? Ты серьёзно?
АЛЬКА: Нет, прикалываюсь! Берешь? А то заберу назад.
САША: Да какой базар! Всяко, отнесу, в лучшем виде!
АЛЬКА: И не разевай роток! Это аренда. Вернёт, как приедет назад.
САША: Естесс-но!
Алька уходит, в дверях сталкивается с Рясовским.
АЛЬКА: Ну как? Жив после дирика?
Рясовский: А что он мне сделает? Он сам меня боится (замечает сотик на столе) Ого! Это что такое?
САША: Молоток!
РЯСОВСКИЙ: Усёк, что не синхрофазотрон. Это что, плата за ночь?
САША: Ты о чём?
РЯСОВСКИЙ: А типа не понимаешь? Алька тут, и сотик тут. Вы с ней где ночь провели? Случайно не вместе? А чем занимались всю ночь? Кроссворды гадали? Рассказывай! Не поверю!
Алька, услышав это, вскрикивает, возвращается.
САША: (едва сдерживая гнев) Твоё какое собачье дело?
РЯСОВСКИЙ: Да мне как-то по барабану. Просто прикинул картину - парень с девушкой наедине, вся ночь впереди. Чем ещё заниматься? А они беседы ведут на философские темы. О высоком, понимаешь… Я уж беспокоюсь – уж не тормоз ли вы, батенька. Такой момент упустил. Может, что подсказать надо, как это делается. Чисто по-мужски, готов помочь, по-дружески…
АЛЬКА: (кричит) Сашка, ну сделай же что-нибудь!
САША: (срывается с места, кричит) Убью, сволочь!
Убегают.
Картина 9
На тёмном абстрактном фоне Саша и Вика пишут друг другу смски. Находятся по разным концам сцены, далеко друг от друга. Вика сидит в коляске.
ВИКА: Милый Саша! Как здорово, что ты всё так устроил! Мы в институте. Феликс Львович нас очень радушно встретил, похвалил, что приехали, и поругал, что не написали, когда прилетаем. Он бы машину прислал бы, прямо в аэропорт. Он мне нравится.
САША: Да ладно! Чего уж там! Любой бы на моём месте сделал бы точно такое же!
ВИКА: Феликс Львович сказал, что не всё так безнадёжно. Шансы есть. Только придётся потерпеть. Я готова. Он передал меня своему ассистенту – Виктору Николаевичу. Молодой, красивый, перспективный.
ВИКА: Виктор Николаевич поинтересовался, откуда я. Я сказала. Он надолго замолчал, напряжённо думал, потом спросил: «Это где? На Урале?» Я говорю: «Дальше. Нам до Урала дня 3 на поезде ехать». Он ушёл задумчивый, типа неужели и там люди живут».
САША: Они там думают, что дальше Подмосковья жизни нет вообще.
ВИКА: Виктор Николаевич целый вечер просидел у меня. Красиво говорил о судьбе, о предназначении. Поразился схожестью наших имён – Витя и Вика, это, типа, судьба. Обещал сделать всё, чтобы я выздоровела, а потом Москву показать, да такую, которую и не видела. Я только смеюсь в ответ.
Саша хмуро молчит.
ВИКА: Чего молчишь? Не ревнуй! Он хороший, умный собеседник, не более. А мне всё равно тут скучно. Он отпустил маму погулять по городу, сказал, что поможет мне, если что.
ВИКА: ВН ходил вчера на концерт «Виртуозов Москвы». Узнал, что я люблю классику, и сделал такой героический шаг. Даже принёс запись с концерта. Сам записал на диктофон. Слушаю, наслаждаюсь.
ВИКА: ВН весь вечер вздыхал, говорил, что в Москве уже не найти чистых душой девчонок. Все стали продажными, всем нужны деньги, связи, квартиры. Все стали падки на халяву. По-настоящему чистые душой девушки остались только в провинции, в далёкой провинции.
ВИКА: ВН спросил о моих планах после школы. Не хочу ли в Москву, поучиться в здешнем институте каком-нибудь. Зачахну, мол, совсем в своей Сибири. Таким звёздочкам, мол, место тут, в столице.
САША: Дерзай! Вперёд! Молодая, подающая надежды провинциалка покоряет столицу. Сериал «Снова Золушка». Первая серия!
ВИКА: Дурак! Я ответила ему, что у меня дома есть парень, с которым я не собираюсь расставаться.
САША: Ты же мне ничего не обещала. Сама ж говорила!
ВИКА: Когда, интересно, я такое говорила? Не помню. Это было давно и неправда.
САША: Врёшь! Не верю!!!!
ВИКА: Твои проблемы!!!
Картина 10
Класс. Саша и Алька вдвоём. Саша возбуждённо рассказывает ей свою историю.
САША: Короче, все бабы – дуры! Лишний раз убедился!
АЛЬКА: Железно! А ничего девчонка, котелок варит у неё!
САША: Не понял!
АЛЬКА: Она придумала очень хитрый план! Голова! Витя, на самом деле, её парень. Живёт там. И ей очень хотелось к нему перебраться. Ну и всё! Нашла несколько лохов, и пожалуйста! Может, и болезнь свою придумала.
Саша оторопело молчит.
АЛЬКА: А почему нет? Ты откуда знаешь?
САША: Но она же…всё время в коляске.
АЛЬКА: Я тоже сяду в коляску, и скажу, что парализована. Обоснуй, что нет!
САША: Но её врач смотрел! Московский!
АЛЬКА: И я найду врача себе! Хоть китайского! Хоть японского! Всё что хочешь подтвердит! Особенно, если позолотить ручку.
САША: Они небогаты. А я был при её осмотре!
АЛЬКА: И что?
САША: И то! Не видел, чтоб какой-то сговор был.
АЛЬКА: Ты всё видел? От первой до последней минуты?
САША: Не всё. Они закрылись в комнате на несколько минут. Меня выгнали.
АЛЬКА: (подскакивает, довольная) Ну и всё! Вот тогда они обо всём и договорились. Гениально! И не в институте твоего Богомаза она сидит, а дома у этого Витюши! А я сотик подарила! Называется – в людях разбираюсь! А эти олухи бурятские денег собрали! И ты, небось, прибавил, да?
САША: Ты откуда?..
АЛЬКА: Да уж знаю!
САША: (хмуро) Что-то ты не то гонишь! Не может такого быть. Она не такая. Печёнкой чую. Феликс не знал её адреса, не мог без меня стрелконуться с ними.
АЛЬКА: Мне-то что? Сам думай. А печёнка – не доказательство.
Пауза. Вдруг Алька начинает довольно смеяться.
АЛЬКА: А может, ещё один лох есть.
САША: Кто?
АЛЬКА: Витя этот!
САША: Витя?
АЛЬКА: Why not, old man?
САША: Impossible!
АЛЬКА: Вполне possible! Девочка жаждет осесть в Москве. Всё подчинила этому. Ну и состроила глазки первому попавшему москвичу. Всё! Всяко, ты потерял её. Она сюда не вернётся. Поздравляю! Уж поверь мне, как женщине! Приплыл ты, Зверев! С чем вас и поздравляю!
Сигнал смски. Саша читает.
САША: Сегодня впервые почувствовала укол иголкой на ноге! Начинаю чувствовать ноги! Я так рада, так рада!!!
АЛЬКА: (улыбается) Клёво! Дай Бог, пусть у неё всё получится!
САША: (грустно) Дай Бог!
Словно бы случайно Алька приближается к Саше. Он будто бы не замечает. Словно бы случайно его рука охватывает её талию, а её голова склоняется на его плечо. Долго так сидят.
Картина 11
Декорации 9-й картины. Саша и Вика продолжают читать свои послания. К концу картины сцена постепенно светлеет.
САША: Мама моя сильно ругалась, говорит, что я не прав, решая за тебя. Я не должен был так вмешиваться. Я чуть из дома не ушёл.
ВИКА: Не ссорься с родными, ага?
САША: Стараюсь. Не понимают меня дома.
ВИКА: Я разочаровалась в ВН. Он оказался настоящей сволочью. Уже чуть ли не клялся в вечной любви ко мне, а потом подруга моя засекла его. Она ходит. И видела вечером, как он весьма откровенно кокетничает с новой молодой медсестрой. Прямо в коридоре. А потом вообще закрылись в ординаторской. Сволочь!
САША: А что ты ожидала от столичного франта? У таких, как он, нет любви, они не знают, что это такое, даже в теории.
ВИКА: Ты прав. Он пытался мне объяснить, что всё нормально, всё идёт по плану. Мол медсестра совсем ничего не значит. Подумаешь – уединился с ней! Ерунда. И он по-прежнему хочет быть со мной.
САША: Таких кентов материть надо, по самое «не хочу». И морды квасить! И это ещё самое мягкое!
ВИКА: Но он же меня лечит.
САША: Попроси другого врача!
Пауза.
ВИКА: Сегодня лежу без ног. В нормальном смысле. Бесконечно долго тренировалась в зале ЛФК. Врач даже кричала – нельзя, мол, так перетруждаться.
САША: Не перетруждай себя, ми… милая!
ВИКА: Я хочу поскорее встать! Хочу!
САША: Успеется! Надорвёшься – что тогда ФЛ будет с тобой делать? А АВ?
ВИКА: Вылечит.
ВИКА: История с ВН стала известна всем. ФЛ отругал его, прямо в палате, при всех, на большом обходе. Я и не думала, что он так может выражаться. И маме ВН не понравился. Сразу, с первой встречи.
САША: И мне. С первой же смски.
Пауза.
САША: Макс часто интересуется твоим здоровьем. И Алька, которая подарила сотик. Помнишь? Я говорю, что всё хорошо.
ВИКА: Им-то какое дело до меня?
САША: Переживают. Реально переживают, без приколов. Даже не ожидал от них такого. Я правильно им говорю?
ВИКА: Я очень рада. Тоже без приколов! Говоришь ты правильно.
Пауза.
ВИКА: Пошевелила пальцем ноги! Смогла! Пока одним, но он хорошо меня слушается! Весь вечер только этим и занимаюсь – шевелю пальцем. Не думала, что это такое удовольствие – ощущать пальцы ног! Для тебя – мелочь. Не поймёшь.
САША: Ну что ты! Прекрасно понимаю! Я сын врачей, или как?
Пауза.
ВИКА: Как сдаёшь экзамены? Волнуюсь, словно я сама сдаю.
САША: Хорошо. Даже лучше, чем учился. Почему – не знаю. Наверно, ты на меня так положительно влияешь. Из самой Москвы. Учителя в лёгком шоке.
Пауза.
ВИКА: Я сама села на кровать! Подтянулась и села! ФЛ кричит – не может быть, чтоб так быстро, а я возьми и сядь перед ним! Он обалдел просто! Так смешно на него смотреть! Хочет похвалить, но должность требует проорать «Нельзя». И мама – тоже удивилась.
САША: Поздравляю! Ты молодец!
Пауза. Фон декораций постепенно начинает светлеть.
ВИКА: Ты серьёзно решил ехать ко мне? Оно тебе надо? Может, не стоит? Далеко же. Всё равно скоро приеду.
САША: Стоит! Я хочу тебя видеть, и всё! Как можно раньше!
ВИКА: А тебе шибко нужно видеть полуразобранную развалюху?
САША: Да! Да! Да! Да! Да!
Пауза.
ВИКА: Знаешь, чем больше я встречаю парней, тем больше понимаю, что ты самый лучший, что ты самый необыкновенный из всех.
САША: Ты преувеличиваешь меня. Я простой чел.
Пауза.
САША: Всё! Экзамены сданы! Я не остался на выпускной, рванул сразу в аэропорт. К тебе, к тебе! Жди!!!
Саша медленно приближается к Вике. Вика с трудом поднимается с коляски, берёт в руки палочку. Делает пять маленьких шагов навстречу Саше. Остальное расстояние пролетает он, Вика падает к нему в объятия.