Следователь горпрокуратуры Наталья Александровна Литвинова читала ответ из колонии, где отбывал наказание Яровой. Согласно информации из колонии, Владимир Яровой отбыл в десятидневный отпуск «за примерное поведение», но с тех пор возвращался. Через месяц его объявили в федеральный розыск. Еще через месяц пришел ответ из горбольницы города Калинина, что гражданин Яровой В.Я. поступил в отделение с черепно-мозговой травмой и через трое суток скончался от "повреждений, не совместимых с жизнью".
Литвинова проверила Ярового по базе ЗИЦ* (Зональный информационный центр: файл на розыск Ярового в базе отсутствовал. Зато Вася Курочкин намекнул на то, что в смерть Ярового совсем не верят его товарищи по криминалу. Вася связался с оперчастью колонии, там ему ничего внятного не ответили, намекнув на то, что Яровой ударился в бега, и вероятно, имел при себе внушительную сумму денег из "общака". Теперь, по данным Курочкина, Ярового ищут и очень активно. Найденная Венгеровым в кошельке записка: "Володя, вернись, тебе ничего не будет!" свидетельствовала в пользу этой версии.
Также Курочкин настаивал на том, что Яровой не просто так смылся с деньгами, а хотел, вероятней всего, начать какой-то новый бизнес. Очень может быть, что деньги ему потребовались именно на бизнес квартирный.
Фотография Ярового в деле имелась, ее увеличили, и опять объявили лже-покойника в федеральный розыск. Что касается его визита в родные пенаты, то жил Яровой до отправки в колонию на юго-западе Москвы, куда Курочкин первым делом и поехал добывать информацию. Простой поквартирный обход жильцов дома Ярового с фотографией ничего не дал. За последние два года в доме появилось много новых жильцов. Одни купили квартиры, другие - снимали. Ярового никто не помнил. Бабушки на лавочке возле его кооперативного дома не обретались. Так что почти полдня Курочкин убил впустую.
После этого он начал обход по второму списку: агентства по продаже недвижимости, расположенные на юго-западе и функционировавшие не менее двух лет. Первой он нанес визит в самую старую из контор "Дом на Юго-западе Три-плюс". В уютном офисе на первом этаже сидело пять менеджеров и их начальница. Ее он определил сходу: ухоженная шатенка лет сорока с дорогим маникюром и оценивающим взглядом серо-голубых, умело подведенных глаз.
- Здравствуйте, я Василий Курочкин из уголовного розыска, - представился он, демонстрируя документ. - Скажите, не увольнялись ли у вас менеджеры в последние два-три года. Кажется, вы даже проводили курсы по обучению новеньких.
Шатенка нервно вздрогнула, мазнула взглядом по документу:
- У нас все по закону, мы сомнительные квартиры проверяем. Что случилось?
- Пока что ничего страшного, вам волноваться совершенно не о чем. Мы разыскиваем одного человека. По нашей информации он работал в одной из риэлторских контор.
- Вообще-то текучка у нас небольшая, - справилась с волнением старший менеджер. - А уволилось всего три человека: Маша Макеева, Паша Сбитнев и Игорек Дмитриев. Очень толковые были ребята, учились быстро. А Игорек и вообще все схватывал на лету, а сколько клиентов к нам привел! Он прекрасно во всех тонкостях законодательства разбирался, хотя и не юрист. Помнится, он экономический закончил.
Курочкин вытащил фотографию Ярового, но не ту, что сделали в колонии, а копию паспортной и положил на стол риэлтерши.
- Посмотрите, никого не узнаете из своих сотрудников?
- Да, это - Игоречек! - ответила та, щелкнула по какому-то списку в компьютере, и тот тут же выдал адрес бывшего сотрудника фирмы, его мобильный и номер приказа об увольнении.
- Я не знаю, почему сегодня все нашей конторой интересуются, - вздохнула дама. - Вот до вас тоже приходил товарищ из розыска, про сотрудников спрашивал. Вот его визитка: Шафутдинов Роман Андреевич – оперуполномоченный, и телефон указан.
Курочкин аккуратно переписал данные Шафутдинова в свой КПК и быстро распрощался с любезной дамой. Теперь главное: достать Шафутдинова. Он, наверняка, носится рысью по району.
Встретиться опера договорились вечером дома у Курочкина. В отдел тот так и не вернулся, день близился к концу, а ему еще надо было быстро прокинуть по базе адрес лже-Дмитриева. Интересная картина получается: человек с этими данными жил на Краснодарской улице на юго-востоке Москвы и работал менеджером в магазине по продаже электроники. Ни о каком Яровом он сроду не слыхал, зато паспорт терял, о чем подавал заявление в местный отдел милиции три года назад.
Вечером в квартиру Курочкина с тремя бутылками пива явился Рома Шафутдинов. Однако Курочкин пиво отклонил и выставил на стол марочный коньяк армянского производства, а также кальмаров в кляре и курицу-гриль. Аргументов против гриля и кальмаров у Шафутдинова не нашлось. И начался обмен оперативной информацией. В результате общих усилий опера вывели следующее: сбежав из колонии, а, вернее, будучи отпущенным в отпуск, гражданин Владимир Яровой решил остаться на свободе и закрутить новый бизнес: квартирный.
Обучившись процессу в "Юго-западе Три-плюс", а, возможно, и еще в парочке риэлторских контор, мошенник сбил вокруг себя коллектив единомышленников и занялся продажей квартир граждан малообеспеченных, недавно освободившихся из мест лишения свободы, инвалидов, и прочих, не имеющих возможности себя защитить. По описанию съемочной группы, которая дурила голову малоумному пьянице Паше Кузьмичеву и его матери-инвалиду, кстати, с большим трудом добытой Ромой у местных жителей, выходило, что одним из главных "иностранных киношников" был именно Яровой. Следовательно, группа обладала информацией о незащищенных квартирах в их районе. Человек, который покрывал Ярового, имел доступ к базе ЗИЦ МВД, иначе бы мошенника уже давно искали.
Недаром эксперты дали следователю Наталье Литвиновой заключение по справке из города Калинина о смерти Ярового, что она является липовой. Тем не менее, мошенник долгое время действовал, практически не оставляя следов. Одно из звеньев этой цепи все-таки удалось обнаружить. Судмедэксперт, дававший ложные заключения о смерти хозяев квартир "с острой сердечной недостаточностью". Опера Юго-западного округа недавно обнаружили еще кое-что - дважды на смерть таких "клиентов" милицию вызывала некая родственница, которую не признавали соседи покойников. Трижды - предварительное заключение о смерти давал один и тот же врач. Случайность ли это - надо было еще проверить.
И самое главное: зуб на Ярового имели люди Карлсона. Это Шафутдинов узнал недавно от одного из своих агентов. Оказывается, Яровой предложил Карлсону квартиру на юго-западе за символические деньги.
- Откупиться хотел? - догадался Курочкин.
- Конечно! - подтвердил Шафутдинов. - Ведь именно Карлсону и поручили вернуть на место Ярового вместе с деньгами из "общака". Но авторитет - не дурак, и чтил уголовный кодекс. "Пробил" квартирку, а за ней - два года мертвая душа числится и исправно коммунальные услуги оплачивает. Тут между ними и случился конфликт.
- Послушай, но ведь Карлсона посреди зимы какой-то народный мститель подстрелил! - завелся Курочкин. - Уж не стараниями ли нашего героя?
- Сомнительно, - неуверенно пробормотал Роман. - Мошенники в убийцы редко подаются. Думаю, доброжелателей у Карлсона хватало. Будем работать.
- Кстати, Рома, объясни ты мне, грешному, как вообще могло произойти, что Яровой и Карлсон встретились в Москве?
- Проще простого… Гражданин «Дмитриев», Яровой, то есть, по словам охраны одного из центральных казино частенько приходил к ним играть. И не так уж редко выигрывал. А Карлсон, как ты помнишь, контролировал некоторую часть казино. Это – не моя информация, там тоже люди «на земле» работают, в центре-то.
На следующее утро Курочкин пил кофе в кабинете у следователя прокуратуры Натальи Александровны Литвиновой и докладывал ситуацию.
* Зональный информационный центр (ЗИЦ) - Через ЗИЦ сотрудники милиции получают следующие сведения: наличие у гражданина судимостей, в том числе снятых, погашенных, с условным отбыванием наказания, а также с отсрочкой исполнения приговора. Кроме того, ЗИЦ предоставляет информацию, не числится ли проверяемое лицо в федеральном розыске. Точно так же, как и ЦАСБ, ЗИЦ носит закрытый и «локальный» характер.