Местность вокруг простирается холмистая. Бескрайные пожелтевшие поля, засеянные пшеницей, перемежаясь с яркой зелёнью виноградников, растворяются в голубизне горизонта. Стоит жаркий полдень. По тропинке вдоль пшеничного поля идёт мальчик, ему на вид - лет пятнадцать. Мальчик держит во рту соломинку, покусывая её. Взгляд мальчика задумчив, отрешен, устремлён "в себя". Мальчик остановился и провёл ладонью по лбу, то ли вытирая пот, то ли освобождаясь от мыслей и возвращаясь к действительности.
Вдали виднеются плоские крыши маленького городка с названием Анатот, который находится в 9 километрах от столицы страны - Иерушалаима. Мальчик пришёл из этого городка, где он живёт с отцом и матерью. Он обожает утренние прогулки в одиночестве, оставаясь наедине со своими мыслями и любуясь красотами природы. Зашелестел в листве деревьев свежий ветерок, по полям медленно прокатились волны пшеницы...
"До чего же прекрасен этот мир, созданный Богом!" - подумал мальчик. Его звали Иеремия. Отец его был священником-левитом. Звали отца Хелкиином, он происходил из колена Вениаманового.
Отец много рассказывал Иеремии о Моисее, Аврааме, читал ему Священное Писание. В городке имелось святилище, посвящённое Богу Яхве. Там собирались люди для молитвы и жертвоприношений. Такие святилища имелись почти в каждом городке страны. Но главный храм Бога располагался в Иерушалаиме, отец говорил, что Храм был построен ещё царём Соломоном, сыном Давида. Отец был там несколько раз. Он рассказывал, какое в Храме великолепие, роскошное убранство, величественное спокойствие, чувствуется присутствие Бога. Как-то раз отец взял Иеремию с собой в Храм. Мальчик испытал тогда священный трепет. Он знал, что где-то, совсем рядом находится Ковчег Завета. Он видел священные семисвечники, золотые сосуды и другую храмовую утварь. А вот сам город ему не понравился: многолюдный, шумный. Улочки забиты повозками, запряженными осликами; всадники на лошадях того и гляди, затопчут. Толпы торговцев и крестьян шумят, толкаются, спешат куда-то. Расталкивает народ стража, сопровождающая носилки знати. Наверно, к этой сутолоке можно привыкнуть и не замечать её, но Иеремии было не по себе: он жил в маленьком городке, рядом с природой. "И рядом с Богом", - сказал про себя тогда мальчик, а потом повторил эту мысль отцу. "Нет, сынок! Бог живёт в Храме", - ответил тогда отец. Но Иеремия был почему-то всё равно уверен, что Бог живёт везде. Даже в городке Анатоте имелся свой алтарь, посвящённый Богу Яхве. Впрочем, в городе имелись алтари и других богов, не настоящих. Этих богов чтили жившие в городе пришлые люди, язычники, как говорил отец. Пришлые люди появлялись во все времена, но особенно много их появилось после поражения Израиля от Ассирии, когда по приказу царя Ассирии часть евреев увели в плен, а на их место поселили сирийцев и эламитов. Это была обычная практика Ассирии по отношению к побеждённым народам. Много лет назад к пришельцам в Анатоте коренные жители относились с презрением и отчуждением. Но потом привыкли. Возникли общие дела и заботы. Многие из пришельцев приняли веру Авраама, другие остались в вере своих богов, хотя некоторые из них оказались достойными людьми. С ними смирились. Местные жрецы призывали к веротерпимости и компромиссам ради спокойствия и мира.
Отец сторонился язычников: "Они не верят в единственного Бога-создателя, едят нечистую пищу, не исполняют Законы жизни", - часто говорил отец.
"Если Бог один, значит, он и язычников тоже создал, он и о них заботится. Бог, он "всехний", а не только для одних евреев, даже если язычники в него не верят", - ответил как-то раз Иеремия.
"По моему мнению, все язычники - слуги дьявола и будут наказаны, и хорошие, и плохие. Впрочем, никто не может постичь замысла Бога! А вот евреи только одни в целом мире поклоняются Богу Яхве, поэтому они являются избранным народом. Это вовсе не значит, что Бог любит их больше других народов. Бог избрал наш народ для какого-то особого общечеловеческого замысла. К своему избранному народу он относится более требовательно и строго, чем к другим. Может быть, и страдать евреям придётся больше, чем другим народам. Хотя, чем можно измерить и как сравнить глубину человеческого страдания! Яхве ожидает от евреев покорности своей воле, твёрдости в соблюдении законов Моисея и преданности", - пояснил отец... "Какой умный человек отец. Конечно, ведь он священник", - подумал тогда Иеремия...
Вдали Иеремия увидел маленькую точку, которая вскоре превратилась в фигурку, двигающуюся навстречу по тропинке. Вскоре он узнал соседскую девочку по имени Руфь. В руках у неё была корзинка, полная маслин. Она была очень худенькая, стройная и гибкая, как лоза, и почему-то всегда лучезарно улыбалась. Он точно не знал, всегда ли она так солнечно улыбается или только когда видит его? Руфь была общительна, добра и обязательна: если что-нибудь обещала, то всегда старалась выполнить обещание. Такие качества в людях Иеремии очень нравились. Похоже, ему нравились не только эти качества в девочке, ему просто нравилась сама Руфь. Отец её - прекрасный гончар, всеми уважаемый человек. Мать - из пришлых: идуменянка, поклонялась другим богам. Муж смотрел на это сквозь пальцы. Да и ребятишек во дворе эта проблема мало волновала. Когда Иеремия попросил отца объяснить, отец ответил: "да, мать Руфи - язычница, но очень добрый человек. Мы относимся к ней тоже по-доброму, но она чужой нам человек. Бог ей судия! Если они уж так любят друг друга, то её муж должен был давно убедить её принять истинного Бога. Плохо, когда сами евреи изменяют вере..."
Мальчик шёл вдоль поля и думал о том, что трудно слабому человеку в каждом своём поступке следовать Закону, понимать, что истина, а что - ложь. Когда Иеремия восхищался голубым небом над головой, благоухающими лугами, он восхищался Богом, который это всё создал. Но он видел, что для многих соплеменников Прекрасный окружающий Мир и повседневная жизнь - это одно, а вера - это совсем другое, начинающееся и кончающееся в Храме, у алтаря или во время молитвы. Принимая решения даже по самым незначительным вопросам, Иеремия пытался решать не сам, а обращался к Богу и прислушивался к внутреннему голосу, ожидая получить совет Бога. Правда, что это за голос и как его распознать в водовороте противоречивых чувств и мыслей, он не понимал. Как уловить в себе голос Бога?
Вот с Авраамом и Моисеем Бог разговаривал. Но Авраам - это Великий патриарх, родоначальник. Моисей - тоже не простой общинник, приближённый фараона, ученик премудрых египетских жрецов, вождь и заступник иудеев, пророк. Он принял от Яхве Скрижали с заповедями, соорудил Ковчег Завета и тем положил начало Закону Бога. Но, очевидно, евреи и до получения Скрижалей, интуитивно (по воле Бога), повинуясь внутреннему голосу, соблюдали Законы Яхве... Во времена Авраама, Исаака, Якова, Иосифа.
"Интересно, как это - говорить с Богом, и какой у него голос? - подумал Иеремия. Мальчик устал от своих мыслей, он лег на тёплую траву и стал смотреть в высокое голубое небо, без единого облачка. Длинная травинка чуть покалывала щёку, по ней полз деловитый муравей. Где-то рядом гудела пчела. Муравей перебрался на щеку и, оставляя за собой на коже "щекотный" след, пополз по губе. В ушах стоял хрустальный звон тишины. Даже свежий ветерок утих. Мысли ушли. Он раньше считал, что мысли всегда в голове присутствуют, даже, когда думаешь о том, что их там нет, иначе, как об этом можно узнать. Голова немного кружилась от сладкого запаха трав...
* * *
Иеремия почувствовал еле уловимый вибрирующий гул в теле. Гул постепенно усилился, мальчик различил голос. Голос был чёткий, глухой, даже не глухой, а низкий, грудного тембра. Он исходил отовсюду: с высоты ослепительного голубого неба, из земли, покрытой мягкой травой, с волнистой линии лиловых холмов, видневшихся на горизонте. Этот голос Иеремия даже не слышал, а чувствовал всем телом. Мальчик не испытывал ни страха, ни удивления. Он растворился в этом объёмном, спокойном и, в то же время, преисполненном глубокого чувства голосе, пытаясь лучше запомнить смысл услышанного.
Голос сказал: "Я выбрал тебя единственного из великого множества людей. Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя". Мальчик ответил, но не вслух, а мысленно: "О, Господи Боже! я не умею говорить, ибо я ещё молод". Яхве ответил: "Не говори: "я молод"; ибо ко всем, к кому пошлю тебя, пойдёшь. Не бойся их; ибо я с тобою, чтобы избавлять тебя... Я поставил тебя в сей день над народами и царствами, чтобы искоренять и разорять, губить и разрушать, созидать и насаждать".*
И сказал Господь: "С севера откроется бедствие на всех обитателей сей земли. Ибо Я призову все племена царств северных, и придут они, и поставят престол свой при входе в ворота Иерушалаима, и вокруг стен его, и во всех городах Иудейских. И произнесу над ними (иудеями) суды Мои за все беззакония их, за то, что они оставили Меня, и воскуряли фимиам чужеземным богам, и поклонялись делам рук своих. А ты препояшь чресла твои и встань, и скажи им всё, что Я повелю тебе; не малодушествуй перед ними, чтобы Я не поразил тебя в глазах их... Они будут ратовать против тебя, но не превозмогут тебя; ибо Я с тобой"... **
"Выслушайте слово Господне, дом Иаковлев и все роды дома Израилева! Какую неправду нашли во Мне отцы ваши, что удалились от Меня и пошли за суетою, и осуетились, и не сказали: "Где Господь, Который вывел нас из земли Египетской, вёл нас по пустыне, по земле пустой и необитаемой, по земле сухой, по земле тени смертной, по которой никто не ходил и где не обитал человек?" И Я ввёл вас в землю плодоносную, чтобы вы питались плодами её и добром её; а вы вошли и осквернили землю Мою, и достояние Моё сделали мерзостью, Священники не говорили: "Где Господь?", и учители закона не знали Меня, и пастыри отпали от меня, и пророки пророчествовали во имя Ваала и ходили вослед тех, которые не помогают.
Поэтому Я ещё буду судиться с вами, и с сыновьями сыновей ваших буду судиться ". *** Голос умолк.
Иеремия с ужасом и замиранием сердца вспоминал слова, предрекавшие народу Израиля гибель в наказание за богоотступничество. То, что в обыденной жизни может показаться незначительным отступлением от Закона, маленькой слабостью, разумным компромиссом ради мира и спокойствия и даже выгоды, в условиях сложной и тяжёлой повседневной жизни, может оскорбить Бога и погубить народ! "Но Яхве милостив, он посылает меня, чтобы я довёл до сведенья людей слово Бога, вразумил их. Яхве посылает меня ради спасения своего народа!" - подумал Иеремия. Он полежал на траве ещё некоторое время, посмотрел на небо и поле. Всё вокруг было таким же, как раньше, до появления Голоса. Мальчик поднялся с травы, отряхнул колени и пошёл по тропинке в сторону видневшихся вдалеке крыш городка. Он был преисполнен желания, как можно скорее приступить к своей миссии. "Скорей, скорей, надо действовать, пока ещё осталось время!", - думал он, шагая по тропинке.
* * *
Иеремия собрался в дорогу, попрощался с родителями и соседями, бросил прощальный взгляд через изгородь в сторону домика, где жила Руфь, и пошёл в город. В Анатоте жители называли Иерушалаим "городом", все остальные скопления домов в различных местах страны они считали просто поселениями.
В Иерушалаиме тогда на троне уже 13 лет находился царь Иосия. Это был благочестивый, благородный царь, который боролся с суевериями, пытался вернуть народ к обычаям предков, к вере Авраама.
Маленькая страна Иудея никогда не являлась сильной военной державой. Внутри народа шла трудная и даже порою жестокая борьба за чистоту религии, отнимающая не только духовные, но и физические силы.
Цари Иудеи вынуждены были балансировать между двумя мощными военными державами: Египтом и Ассирией. Пока эти державы оставались равно сильными, Иудее удавалось сохранять свою независимость. Но вот Ассирия достигла пика своего могущества. Баланс сил был нарушен. Иудейский царь Ахаз пытался вести разумную политику нейтралитета, уповал не на политические комбинации и свою небольшую военную силу, а на помощь Бога. Однако из этого ничего не получилось. При ассирийском царе Тиглатпаласаре Треьем Иудея попала в полную зависимость от Ассирии. Из политических соображений Ахаз вынужден был вводить языческие обычаи и приносить жертвы богу Мардуку.
В 715г. до рождества Христова на престол вступил сын Ахаза Езекия. В701 г. новый царь Ассирии Синаххериб оккупировал Иудею и осадил Иерушалаим. Езекия откупился огромной контрибуцией. Через 10 лет Синаххериб снова осадил Иерушалаим. Однако пророк Исайя предсказал спасение города, поскольку царь и народ покаялись в своих грехах.
Хотя попытавшийся помочь городу фараон был разбит ассирийцами, Синаххериб вынужден был снять осаду из-за "смертоносной язвы", поразившей его армию, осаждавшую город.
Езекия, вдохновлённый чудесным спасением Иерушалаима, поверив в могучую защиту Яхве, начал искоренять язычество, но вскоре умер. В 687году на иудейском троне воцарился Манассия, наследник Езекии. При этом царе опять расцвело язычество: возник культ звёзд, "воинства небесного", который очень чтили все язычники Двуречья. Много крови приверженцев истинного Бога пролилось в то время в Иудее!
В 642 г. Манассия умер, и через некоторое время, в 640 г., на трон с помощью простых иудеев, "народа земли", взошёл царь Иосия. Ему тогда только исполнилось 8 лет. Он был из дома Давида, внук отступника Манассии...
В 626 году, в царствие Иосии, молодой пророк Иеремия вошёл в Иерушалаим через большие ворота из светлого жёлтого песчаника. Он ступил на шумную базарную площадь и смешался с толпой.
* * *
На базарной площади всегда буйствовала толпа, велась бойкая торговля. На постеленных прямо на землю циновках лежали груды инжира, винограда, маслин. Рядом стояли большие кувшины из обожжённой глины, наполненные мёдом и вином. Продавцы кричали, хватая проходивших людей за руки. Особенно неистовствовали продавцы вина: им нужно было срочно продать свой очень дорогой товар, пока он не прокис. Тогда ещё народы не научились долго сохранять вино путём специальной обработки; да и тара была не герметичная.
В лавках купцы-перекупщики продавали глиняную посуду, затейливо украшенную цветной глазурью. Посуда была как местного производства, так и привезённая из Египта. В небольших загонах стоял скот. Рядом, со связанными лапками, лежала птица. В других лавках продавались крашеные холсты, серебряная утварь, оружие, кожаные сбруи и красивые уздечки, женские украшения. Чего только здесь не было! У Иеремии разбежались глаза.
Народ живо обсуждал новости, привезённые купцами из Ассирии, Финикии, Египта и даже из далёкой Мидии и Урарту. Под ногами шныряли босоногие дети и ободранные подозрительные личности. Они о чем-то договаривались, спорили, ссорились, пытались стащить с прилавков аппетитные хлебные лепёшки или гроздь винограда. В общем, шла обычная городская жизнь.
В народе много говорили о Царе Иосии и его попытках избавиться от внедрившихся при прошлых царях мерзких языческих культов. Кто-то поддерживал его усилия, кто-то обвинял в фанатизме и нетерпимости. Толковали об ослаблении Ниневии: Элам, Вавилония, Египет сбросили её гнёт. Это должно очень помочь Иосии в его стараниях... Мидийское царство необычайно усилилось. Скифы захватили часть земель на Ближнем Востоке...
Иеремия от природы был скромным, стеснительным подростком. Но тут какая-то сила ему помогла преодолеть природную робость. Он поднял обе руки к небу и громким, отчётливым голосом медленно произнёс: "Выслушайте меня, возлюбленные братия!" Окружавшие его люди с удивлением обернулись на твёрдый, уверенный голос, но, увидев мальчика, заулыбались - ну что может им сказать этот подросток, судя по его одежде и внешнему виду недавно пришедший из провинции.
"Слушайте слова Бога вашего Яхве. Он поручил мне передать вам своё предупреждение: "За то, что вы оставили закон Мой, который я поставил для вас, и не слушали гласа Моего и не поступали по нему; а ходили по упорству сердца своего и вослед Ваалов, Я, Бог ваш, накормлю вас полынью и напою водой с жёлчью. Я приведу от севера бедствие и великую гибель. Выходит лев из своей чащи, выступает истребитель народов. Я приведу на вас, дом Израилев, народ издалека, народ сильный, народ древний, народ, которого языка ты не знаешь, и не будешь понимать, что он говорит. Колчан его - открытый гроб; все они люди храбрые. И съедят они жатву твою, хлеб твой, съедят сыновей твоих и дочерей твоих, съедят овец твоих и волов твоих, съедят виноград твой и смоквы твои; разрушат мечом укреплённые города твои, на которые ты надеешься. Но и в те дни я истреблю вас не до конца. И если вы скажете: "За что господь Бог делает нам всё это?", то Я отвечу: так вы оставили Меня и служили чужим богам в земле своей, так будете служить чужим в земле не вашей... Вернись ко мне, народ мой!"
Народ на площади молча слушал Иеремию. Страх и скорбь опустились на площадь. "Люди, о каком северном народе вещает этот мальчик. Кровавая Ассирия издыхает. Вспомните, как при добром царе Езикии, Яхве отвел руку Синаххериба. Бог любит нас. Гоните его, это лжепророк!" - раздался злобный, громкий вопль. Иеремия оглянулся вокруг - некоторые люди зло смотрели на него: ведь он предвещал гибель. Другие призывали покаяться и помогать царю Иосии бороться с язычеством. Но больше всего Иеремии не понравилось то, что большинство граждан после того, как он закончил пророчество, спокойно стали заниматься своими делами, как будто вовсе не слышали страшных предсказаний.
Он неоднократно проповедовал на базарной площади, на площади перед Храмом и на узких улочках Иерушалаима. Вечером Иеремия возвращался в дом родственников. Вся большая семья брата отца слушала его с большим вниманием и разделяла его мысли и заботы. Они верили ему. Дядя был плотником. Он изготовлял по заказу лавки, двери, простую мебель. Иногда по просьбе богатых заказчиков он украшал изделия резьбой. Резьба представляла собой растительный или геометрический орнамент: людей и животных Яхве запрещал воспроизводить. Хотя дядя считал своим долгом предоставлять кров и кормить Иеремию, однако мальчик чувствовал себя неудобно. Однажды он взял в руки долото и украсил уже почти законченную дверь орнаментом, потом обработал резьбу острым ножом. Получилось фантастически красиво, родственники не могли оторвать глаз от украшенной двери. Заказчик заплатил тройную цену. С тех пор Иеремия, несмотря на протесты дяди, часто брал в руки долото.
* * *
Однажды Иеремия шёл по узкой, грязной улочке на окраине Иерушалаима в районе, где жили бедняки. Мимо пробежала стайка черноголовых ребятишек. У дверей крайнего дома стройная девушка стирала в деревянном корыте бельё, энергично разбрызгивая воду и, время от времени, доливала в корыто воду из бадьи.
У Иеремии вдруг закружилась голова. Он поднял голову и посмотрел в небо. Оно вращалось и поднималось вверх, унося облака, образуя глубокую, опрокинутую воронку, уходящую ввысь. Раздался уже знакомый ему голос. Внутри воронки, на огромной высоте, в глубине неба возник силуэт. Он не был похож ни на что живое, населяющее землю. Это "нечто" было прекрасно, величественно, грандиозно, вечно. Иеремия сердцем почувствовал, что это -Бог.
"Ты искренне и горячо вещаешь народу слова мои, вложенные в твои уста, только всё равно они не будут услышаны. А если кто и ответит, то это будут лишь слова притворства, а не истинного покаяния. Уже поднимаются на границах халдеи, набирают несметную силу! Ассирийский бичь, был лишь предупреждением", - доносились с неба грозные слова.
Небо перестало вращаться, голос умолк. Иеремия оглянулся вокруг: никто из окружающих людей ничего не заметил и не услышал. Люди продолжали заниматься своими очень важными делами. Они не замечали мальчишку, который судорожно вцепился в калитку одного из домов, казалось, теряя сознание. Иеремия пришёл в себя. "Страшные слова", - подумал он, - "Зачем Всевышний послал меня к людям со своим увещеванием, если заранее знает, что эти призывы не тронут их погрязшие в языческом грехе души! Зачем он меня послал? Замысел Бога, его вселенский смысл, очевидно, недоступен для разума простого смертного".
* * *
Иеремия шёл обратно в свой родной Анатот. Он счёл свою миссию в Иерушалаиме законченной, хотя нравственное состояние народа и его дальнейшая судьба вызывала у него глубокую тревогу. Радость в душе возникала только при воспоминаниях о царе Иосии. "Это единственная надежда Израиля", - думал он...
Он всё сказал народу, что ему велел Яхве. Мальчик понимал, что его пребывание в городе стесняет родственников, хотя они не подают вида и прекрасно к нему относятся; кроме того, он соскучился по дому.
В Анатоте всё было спокойно, тихо, умиротворённо: финиковые пальмы, гранатовые сады, золотые поля. Иеремия устал от бестолковой сутолоки и многолюдства Иерушалаима. Мать и отец с радостью встретили сына. Он за время отсутствия возмужал, обрёл твёрдость. Голос окреп, жесты стали тверды. Работая в поле с отцом, он в свободное время продолжал проповедовать среди односельчан. Соседи сначала относились к нему с покровительственной, доброй иронией: ну что им может сказать нового этот тихий, скромный мальчик, которого они знали с детства. "Нет пророка в своём отечестве!". Но вскоре односельчане стали прислушиваться к его речам. Было в нём нечто необычайное. В нём жили, казалось, три человека. При повседневном, обыденном общении это был прежний Иеремия, добрый, умный, отзывчивый мальчик. Но когда он вечером, в неспешной беседе после тяжёлой работы заводил речи о Законе и Боге, то оказывалось, что он знает Священное Писание лучше многих священников и может спокойным, проникающим в душу голосом объяснить самый сложный догмат или иносказание. Это был уже совсем другой человек. Когда он выступал перед толпой, казалось, его устами говорил сам Бог. Голос его гремел, как раскаты грома. И жестом, и словом он лишь отдалённо напоминал обыкновенного мальчика, только что работавшего в поле вместе со своими соплеменниками. Это был третий человек.
Прошли четыре долгих года с тех пор, как Иеремия вернулся в Анатот. Шёл 622 год. Неожиданно сонная, однообразная жизнь городка была нарушена. В городе появился вооружённый отряд царя Иосии. Он вырубал свящённые рощи, посвящённые языческим богам, крушил алтари, посвящённые Мардуку и Астарте. Они также разрушили алтари Бога Яхве.
Один из жителей Анатота, который совсем недавно был в Иерушалаиме, вспомнил, что во время его пребывания в городе, царь созвал народное собрание и вслух прочитал людям Книгу закона, которую нашли при реконструкции Храма. Затем царь стал на возвышение и торжественно заключил перед лицом господним завет - последовать Господу и соблюдать заповеди Его... "Господь запрещал возводить жертвенники и поклоняться Ему везде, кроме Храма, что в Иерушалаиме", - вспомнил житель. "Царь был взволнован, он стоял на возвышении, в роскошном одеянии, в окружении разодетой свиты, и с надеждой обращался к народу", - добавил житель.
"Это - величайшее событие, второе после Моисея общенародное признание Закона Бога", - с воодушевлением подумал тогда Иеремия: "Может быть, теперь Господь простит свой народ. Пусть некоторые люди и заблуждаются, но ведь иудеи - это его народ. Бог столько с ним прошёл, столько для него сделал! Иеремия вспоминал своих соплеменников - жителей городка. Неужели для Бога они хуже неверных язычников! неужели они достойны погибели! Или Яхве считает, что неустойчивый друг хуже врага?"
Если раньше проповеди Иеремии не встречали сопротивления: мало ли что может думать и говорить двадцатилетний юноша! То теперь ситуация изменилась. После разрушения алтарей Бога Яхве и лжебогов, многие служители культа остались без привычных средств существования. Им приходилось искать новые способы заработков. Это вызвало раздражение. Поскольку обвинять царя священники и жрецы не решались, то их гнев обрушился на Иеремию, который им всегда говорил то же самое, что было написано в Священных свитках.
Иногда юноша встречался с Руфью. Ему казалось, что она относится к нему благосклонно. Однако Иеремия понимал, что жизнь его принадлежит не ему. Он сомневался и ждал совета от Голоса. Но Голос на эту тему хранил молчание: очевидно, он решал только судьбы народов и государств, но не судьбы одиночек. Всё, что происходило с отдельными людьми по воле Бога, всегда носило общечеловеческий, назидательный характер.
* * *
Между тем началась агония великой Ассирийской державы. Мидийский царь Киаксар и вавилонский деспот Набопаласар отторгали от Ассирии область за областью. Город Ашшур, древняя столица державы, пала в июле 614 года. В Израиле не считали гибель Ассирии случайностью. Священники говорили: "Яхве нас не оставил, он снова повернулся к нам лицом! Те пророки, которые предрекали Израилю гибель, теперь будут посрамлены!"
В 612 году пала Ниневия, "город кровей" и злодеяний, остатки ассирийского войска отступили в Харран, откуда некогда патриарх Авраам начал свой исход в историю. Вождь ассирийцев Ашшур-убаллит Второй, провозгласивший себя царём, попросил помощи у фараона Нехо Второго. Нехо выступил с войском только осенью 609 года. Фараон был умелый политик, он понимал, что нужно стремиться сохранять равновесие сил в континенте и помогать ослабевшей державе. Он боялся усиления Вавилона.
Царь Иосия был менее искушённый политик. В Израиле сильно пострадали от грабительских действий Ассирии, и народ приветствовал её падение. Иосия понимал настроение народа. Он действовал эмоционально и не сумел оценить будущей угрозы со стороны халдеев. Он считал, что друг моего врага - мой враг. Тем более, ему был неизвестен замысел Бога. Царь собрал войска и пошёл навстречу фараону, союзнику Ассирии.
Это была ошибка. В Галилее, у Меггидо, армии встретились. В самом начале боя Иосия был смертельно ранен, Потеряв вождя, войско иудеев рассеялось.
Гибель благородного и боголюбивого царя из рода Давидова потрясла всю страну, как удар молнии. Пророк Аввакум в то время спрашивал у Бога, доколе в мире будет царить насилие?..
Иеремия был обескуражен. Его охватила глубокая печаль. Он много размышлял, порою ему казалось, что замысел Бога ему открылся. Впрочем, может быть, ему только так казалось! Для него было очевидно, что реформаторская деятельность Иосии вовсе не привела народ к дороге истины. "Гибель Ассирии не есть знак поддержки и прощения Яхве народа Израиля. Ассирийский "зверь" погиб за собственные грехи. Роль божьего бича продолжит Вавилон. Иосии нужно было довериться Богу и продолжить реформу, а не пытаться решать самому, с мечом в руках, судьбы народов. Но почему тогда Яхве не подсказал эти мысли своему верному слуге Иосии? ", - размышлял юноша, - "Замысел Бога - глубокая тайна", - мучительно думал Иеремия над трагическими противоречиями бытия, где явное зло часто побеждает очевидное добро. Он все-таки не мог до конца понять, какая роль в замысле Бога отводится гибели благочестивого царя Иосии? Даже если этот царь слишком хорош сегодня для народа-отступника, то в чём же его личная в этом вина?
Иеремия вновь почувствовал зов долга и отправился в Иерушалаим. Обстановка в городе после гибели царя изменилась. На троне находился сын Иосии Иаким. Религиозная жизнь пришла в упадок.
Проповеди Иеремии народ не хотел слушать, "Зачем ты предрекаешь нам гибель! Ты предатель и достоин смерти", - кричали старейшины...
Царь Вавилона Навуходоноср, через год после битвы при Керхемише, что у Евфрата, где он разбил фараона в 604году, предъявил царю Иакиму ультиматум. Иеремия советовал в своих проповедях царю подчиниться халдеям, ибо "Навуходоноср - бич божий", посланный для вразумления народа. Он понимал, что его слова будут доведены до царя.
Иеремии шёл уже 41 год. Это был крепкий телом, коренастый, кудрявый мужчина с проникающим в душу взглядом. Он часто слышал голос и проповедовал. У него появились ученики. Один из них, по имени Варух, переписал в свиток пророчества Иеремии и, как указал Яхве при очередном разговоре с Иеремией, публично прочёл его в храме. Об этом донесли царю. Он велел принести свиток ему...
Было далеко за полночь. В Иерушалаиме осенью, днём, обычно, жарко, а ночью - холодно. Посреди дворцового зала стояла жаровня. Царь грелся. Он вяло потирал худые пальцы. Ему читали свиток, строчка за строчкой. Лицо царя было непроницаемо. Он никак не высказывал своего отношения к услышанному, хотя, сидящий рядом придворный точно знал, что царю неприятно содержание текста.
Царь протянул руку к свитку. Он оторвал кусочек от свитка и бросил в жаровню. Перебивая аромат дорогих благовоний, в зале распространился чад от палёного свитка. Так, отрывая кусочек за кусочком, царь сжёг весь свиток.
"Он лжец- этот пророк. Он вещает словами дьявола или Навуходоносора," - проговорил царь, наблюдая, как, потрескивая, догорает в жаровне свернувшийся в хрупкую, чёрную трубку последний кусок свитка...
Иеремию на некоторое время арестовали и поставили у позорного столба в воротах Храма.
Тогда ему захотелось навсегда перестать проповедовать, вернуться домой, жить спокойно, пахать землю, но Яхве побудил его стоять до конца, хотя ему было невыносимо тяжело слыть в глазах людей предателем своего отечества. Но ещё тяжелее было осознавать, что неотвратимо приближается время гибели народа. Тяжёлая ноша - быть вестником гибели!
* * *
Однажды, в самые жестокие дни душевного кризиса, Иеремия вновь услышал грозный, знакомый голос, идущий с неба, который, вдохнул в него жизнь, укрепил волю и дал новых сил для дальнейшего служения.
И сказал Господь: "Я Яхве, Бог всякой плоти; есть ли что невозможное для меня? Посему так: Я отдаю город сей в руки Халдеев и в руки Навуходоносра, царя Вавилонского. И войдут Халдеи, осаждающие город, зажгут город огнём, сожгут его и дома, на кровлях которых возносились курения Ваалу и были возлияния чужим богам... **** Но наступят дни, когда Я заселю дом Израилев и дом Иудин семенем человека и семенем скота. И как наблюдал я за ними, искореняя и сокрушая, и разрушая и погубляя, и повреждая, то буду наблюдать за ними, созидая и насаждая. В те дни не будут говорить: "отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина". Кто будет есть кислый виноград, у того на зубах и оскомина будет...
Наступят дни, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды НОВЫЙ ЗАВЕТ, не такой, какой Я заключил с их отцами в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними... Я вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его. И буду им Богом, а они будут Моим народом. Я соберу их из всех стран, в которые изгнал их во гневе Моём и ярости Моей и великом негодовании, возвращу их на место сие и дам им безопасное житие... И буду радоваться о них, благотворя им. Придёт время, и ВСЕ народы ради имени Господа соберутся в Иерусалим, и не будут более поступать по упорству злого сердца своего". *****
"Когда это случится, Господи!" - спросил воспрянувший духом Иеремия. "Потомки сами, наблюдая мир, распознают это время судьбы. Оно наступит через времена, после разгрома нового Навуходоносра, пролившего моря кровей, принёсшего всему миру и дому Израиля великие моры и страдания!", - ответил голос...
19 июля 587 года царю Израиля Седекеи, безвольному наследнику слабого царя Иехонии (который приходился сыном бездушному и вероломному Иакиму), доложили, что халдеи, уже долго осаждавшие Иерушалаим, пробили брешь в северной стене города и проникли в его центр.
Иеремия был тогда в городе. Ему шел тогда 58 год. Со смешанным, противоречивым чувством он наблюдал исполнение своего собственного пророчества: обещанное Яхве наказание исполняется. Идет великая кара и великое очищение народа Израиля. "Если сбывается первая часть предсказания, то обязательно наступит время и для исполнения второй половины обещания Яхве", - со скорбью и надеждой думал Иеремия, наблюдая разрушение города и гибель его защитников, своих соплеменников, которых он тщетно призывал к спасению.
"Но вот соответствуют ли тяжесть грехов силе наказания? Людям всегда кажется, что они заслуживают лучшей участи, что в их невзгодах и страданиях виноваты обстоятельства, соседи, Бог, кто угодно, только не они сами. Свою судьбу нужно искать внутри себя! Но иногда случается, что очевидная жестокость и несправедливость жизни, на первый взгляд, беспричинна. Значит, так суждено для исполнения Высшего Замысла!", - размышлял пророк.
Наступала агония, похоронившая и Храм, и Ковчег Завета. Эти символы Ветхого Завета сделали свое дело и исчезнут навечно, как предсказал Иеремия и начертал Бог. Соплеменники говорили, что Ковчег Завета и Скрижали после разрушения Храма вынес из огня Иеремия и взял с собой в изгнание. После разрушения города и странствий Иеремию видели последний раз в Египте, где он вскоре и умер. С тех пор следы Ковчега Завета теряются в водовороте истории. Больше Скрижали никто никогда не видел...
Скрижали сделали своё дело. Отныне Бог будет жить не в Храме и Скрижалях, а в сердцах людей. На это станет понятно только через 500 лет...
Спустя несколько десятилетий, вернувшись из вавилонского плена, упорные дети Авраама всё же снова восстановят Храм, и только через 600 лет римляне окончательно исполнят волю Бога, разрушив Храм навсегда.
Впрочем, небольшая часть стены Второго Храма, разрушеная римлянами, доживёт до 21 века, напоминая людям о тысячелетнем многотрудном, а порою и кровавом, диалоге человека и Бога!
Пронесутся столетия... Завет, и Храм, быть может, войдут в сердце каждого человека, определяя образ его мысли и жизни.
Грядущее человечества грезилось Иеремии, стоявшему на дымящихся развалинах священного города, счастливым, светлым и цветущим, как гранатовые сады и мандариновые рощи, раскинувшиеся в окрестностях Великого, многострадального города Иерушалаима.
Пророк всю свою оставшуюся жизнь помнил запахи этих садов и рощ, которые казались ему особенно густыми и резкими в нежной прохладе раннего, мирного утра, когда ночной холод уже растаял, а жаркое, яростное солнце юга ещё не испепеляет землю!..
Первого мая церковь отмечает день памяти пророка Иеремии. Случайно или нет, но многие люди земли, празднуя день первого мая, день труда и весны, зачастую, даже не подозревая об этом, воздают дань памяти древнему пророку.
* * *
Через 2535 лет после описанных трагических событий - разрушения Иерусалима Навуходоносором, евреи вновь, уже в третий раз, восстановили свою маленькую державу - Израиль. Им удалось сохраниться, как народ в бурлящем котле истории человечества. С помощью Яхве или вопреки его воле, этого никто не знает! Мог ли сам замысел Бога или, по крайней мере, его трактовка претерпеть изменение со времени диалога Яхве с Иеремией?
Евреев не смогли уничтожить жаркие костры инквизиции Испании, изуверские избиения времён Тридцатилетней войны в Германии, кровавые погромы во время Гражданской войны в России, дым крематориев Аушвица и расстрелы в Бабьем Яре во времена страшной Великой Всемирной войны. Всё это они пережили и возродили государство на земле своих предков.
Что это?.. Исполнение древнего пророчества Иеремии или предвестие третьей, последней, грандиозной катастрофы стойкого маленького народа Ветхого завета? Может быть, судьба Третьего Иерусалима будет зависеть от того, насколько иудеи сохраняли верность Закону Бога и своё человеческое лицо в течение прошедших тысяч лет!
Может быть, замысел Яхве с какой-то целью предусматривает поддержку древней монотеистической религии, которая предшествовала и породила в своих недрах христианство? Иначе иудеи за сотни лет, прошедших с момента проповеди Христа, давно бы уже растворились, затерялись среди множества других племён и народов земли. И не сохранили бы свою религиозную, национальную особенность, самоощущение единого народа.
Библия:
* Иеремия, Гл. 1, стихи 1, 6, 10
** Иеремия, Гл. 1, стихи 15, 16, 19
*** Иеремия, Гл. 2, стихи 4,7,8,9
**** Иеремия, Гл. 32 стихи 27, 28, 29
***** Иеремия, Гл. 31стихи 27, 28, 29, 31, 32, 33
7 мая 2006 года.