- Я просыпаюсь, и они уже есть!
-Может что-то торчит из матраса?
- Нет же!!! Я проверяла, в том и дело…
- Ну, я тогда не знаю…Странно все это.
- Вот и я думаю что странно. Каждый день на мне расцветают новые синяки, и краснеют ссадины.
- Может тебе стоит поставить камеру и следить за тем, что ты делаешь по ночам? Или посетить психиатра…
- Это смешно! Я же не страдаю лунатизмом! Возможно, мне действительно пора сменить матрас. Хотя…
На этот, с первого взгляда, бессмысленный диалог у подруг ушло все утро. Дело в том, что у Ани, миловидной худощавой брюнетки, каждую ночь на ее собственном ложе и при ее непосредственном участии, разворачивались неведомые ей самой события. Она ничего не чувствовала, ничего не слышала. Лишь на утро итоги, словно печати, ставили свое беспрекословное «было», проявляясь фиолетовыми и сине-зелеными пятнами на коже.
Поначалу, Аня находила это даже забавным и смешным, заливаясь смехом и демонстрируя синяки и царапины подругам. Но через два года подобные «сюрпризы» перестали казаться ей забавой. Более того, последнюю неделю девушка просыпалась настолько избитой, что ей приходилось покрывать пострадавшие места толстым слоем студенистой мази и прикладывать всяческие смердящие примочки и компрессы.
- Как так? Мне иногда кажется что кто-то пробирается ко мне в квартиру!
- Ты спишь с открытой дверью?!
- Нет! Последнее время я даже окна закрываю, хотя и привыкла спать на свежем воздухе. Теперь мне приходится коптиться в душном воздухе, в котором, к тому же, витает страх. Этот страх… что я не одна в квартире… Он меня все равно не покидает. Я уже изъедена не только ссадинами и гематомами, но и ужасом!
- Может, переедешь ко мне?
- Лучше не стоит… Я переезжала к Вике на пару дней. Так из-за боли я час не могла встать с кровати, чтобы хотя бы кому-нибудь позвонить или вызвать помощь.
- Жутко…
По пухлому Машиному телу пробежали крошечные мурашки, а светлые волосы немного приподнялись. Такое странное чувство, будто кожа на черепе стягивается кверху. Она провела рукой по волосам, пытаясь почувствовать, заметно ли окружающим как поднялась прическа. Девушка никак не могла взять в толк: как человек может покалечить себя сам, всего лишь безмятежно отдыхая после тяжелого дня. Перебирая полными пальцами край юбки, постоянно цеплявшийся кружевами за многочисленные кольца-обереги, она прокручивала в голове возможные способы помочь подруге. Маша знала насколько скептически Аня относится к роду ее деятельности, но всё же нашла это единственным трезвым решением в сложившейся ситуации и, набрав воздух в легкие, выпалила:
- Может, проведем сеанс?
- Ма-аш, - протянула Аня, уставившись с укором на подругу, - чувствительная кожа – это не проявление потусторонних сил. Скорее всего, мне действительно нужна новая кровать, новое белье и … , - девушка отвлеклась на мысли о предстоящих покупках, которые, безусловно, не могли не взбудоражить ее женское начало.
- Вернись! Я серьезно… Если ты ничего не помнишь и двери закрыты, это невозможно объяснить чем-то реальным. Более того, торчащая из матраца пружина не нанесет такие увечья, как те, что есть на тебе! Да что там! Пружину можно увидеть, почувствовать, когда ложишься! Не знаю, Анька как ты, но я уверена, что просто так такие вещи не случаются. Я бы на твоем месте не противилась. Вдруг потом бу…, - девушка осеклась. Она хотела сказать «будет поздно», но решила не пугать подругу, которая и так постепенно бледнела, осознавая что Маша говорит ту правду, в которую так страшно верить.
- Нет, Мань… Я понимаю, что ты будешь верить в духов просто потому, что ты привыкла в них верить. Но здесь совсем другое. Если бы было что-то выше нас, не умирали бы рано люди, дети не рождались бы глухими, слепыми, мертвыми, в конце концов. Если на земле столько несправедливости, веры нет, и быть не должно!
- Ты не понимаешь! Все плохое что происходит – за грехи. Да, пусть звучит избито, но от правды не уйдешь! Каждый несет ответственность не только за себя, но и за своих отцов. Все воздается. И если Бог щадит тебя, он убивает твоих родных. Ведь это худшее наказание: смотреть как один за другим уходят те кого ты любишь, и в итоге ты остаешься один… Совсем один: без любви, без любимых и без веры. Смерть в такой ситуации обращается в подарок.
- Но…
- Нет никаких «но»! Люди убивают, терзают, насилуют, а потом кричат в слезах: «Детей-то за что?», прижимая к груди своих мертвых младенцев. Это худшее наказание! Гораздо более жестокое, чем, даже, самая изощренная смерть…
- Знаешь что самое обидное в этой ситуации?
- Нет, не знаю. Скажи?
- Я даже возразить не могу. Ты права. Может что-то там и есть, но я это «что-то» не вижу и не чувствую. И мертвой я не родилась, поэтому наказания в моем случае быть не должно.
- Ты все же подумай про сеанс. Это недолго, зато, возможно, даст результат.
- Хорошо, я подумаю.
Подруги замолчали. Каждая думала о своем: Маша - о вере, Аня – о нелепости и нелепой безысходности ситуации. Кофе давно остыл, а потеки на стенках кружки превратились в абстрактные картины. Люди вокруг ходили, громко разговаривали и смеялись, а коричневая жидкость, в руках Ани, закручивалась в воронку, рассеивая осадок, опустившийся на дно.
Внезапно, девушка резко опрокинула содержимое кружки в рот, сорвалась с места, и, громко клацая железными набойками каблуков по кафелю, вылетела из кофейни. Она вдруг решила что ей срочно нужно бежать. Чем быстрее, тем лучше. В ее голове поселилась мысль: «Успеть! Только бы все успеть…». Она не знала зачем ей торопиться и что она должна успеть. Но беззвучный голос за спиной не давал ей покоя, подгоняя легким дуновением ветра серую фигурку вперед.
***
- Дела-а… , - протянула Маша, оставшись за столиком одна. Ей не хотелось уходить из уютной кофейни.
Интерьер был выполнен в восточном стиле. Крошечные колбочки, наполненные, видимо, пластилином, были развешаны вдоль стен, а в них были вставлены многочисленные аромапалочки, создававшие в кафе атмосферу туманности и расслабленности. Фиолетовые тяжелые шторы перекрывали свет, пробиравшийся сквозь стекла окон. Золотые статуэтки египетских кошек мирно покоились на предназначенных им пьедесталах.
Конечно, тепло и расслабляющие благовония - это серьезный повод задержаться в подобном заведении, но была еще одна причина, не позволявшая ей уйти. Прекрасный юноша в синих брюках с наглаженными стрелками, который минуту назад подал ей новую кружку дымящегося кофе, привлек внимание глаз, густо подведенных косметическим карандашом.
- Хотите заказать что-нибудь еще?
- Если, конечно, это можно назвать «заказом»… Могу ли я узнать ваше имя? Духи говорят, мы созданы друг для друга…
***
- Вперед, вперед, вперед, - не переставая, шептала Аня, направляясь к себе домой. Ей казалось, она должна сделать нечто очень важное, хотя пока сама не знала что. – Вот, уже почти пришла… Еще немного и дома. Надо быстрее…
Резко провернув ключ в замочной скважине, девушка ворвалась в квартиру. Не раздеваясь, она бросилась к шкафу, в котором хранила бумаги, и вытащила оттуда недописанное два года назад письмо матери.
Аня любила свою мать, но после того как начала работать в крупной инвестиционной компании, времени не хватало даже изредка хотя бы вспоминать о ней. Цифры, номера – это все во что она, с недавних пор, верила. Счет – молитва, которую она произносила каждый день. Молитва, которая иссушила душу, заморозила сердце и отрезала лоскут памяти. Тот лоскут, в котором хранились воспоминания о доме, семье; ржавой качели на цепях в укрытом опавшими листьями дворе; друзьях; каждый год новом первом снеге. Аня ничего этого не помнила и не вспоминала четыре долгих года, до этого момента. Сегодня, сейчас, здесь, что-то в груди перевернулось. Наледь на сердце дала трещину, выпустив немного тепла наружу.
Она пробежала глазами по двум строкам, которые два года назад смогла выдавить из себя, и на ее глазах навернулись слезы. Сидя в своей пустой комнате, из мебели в которой был лишь стол, стул и большой неуклюжий шкаф, она поняла насколько одиноко ей без матери.
«Привет, Мама
Совершенно не хватает времени ни на что, даже на звонок, или на письмо. У меня все хорошо, Надеюсь и у вас…»
Она рухнула на стул, размашистым жестом скинула со стола все бумаги, счета, факсы, документы, и бережно, боясь порвать, положила на него недописанное письмо. Она аккуратно разгладила его ладонью, остановившись указательным пальцем на слове «мама». Ане показалось, что именно сейчас та пустота, бездна, которая поглощала ее душу, ее сердце, начала отступать, освобождая место любви и свербящей тоске. Много мелких острых иголок пронзали ее тело, заставляя слезы крупными каплями срываться с ресниц. Одна такая капля упала на письмо, как раз на то место, где лежал ее указательный палец. Слово «мама» потеряло четкость, влага размыла чернила. Теперь, в синем пятне девушка едва ли могла различить буквы, но на мгновение ей показалось, она увидела в крошечной лужице тоски и печали образ самого важного человека на свете…Образ матери.
***
- Ты очень странная, я раньше таких не встречал…
- И не встретишь, будь уверен!
- Да, второй настолько необычной девушки быть не должно! Я встречал много женщин в кафе, которые хотели со мной пообщаться, возможно, провести вечер вместе в каком-нибудь ресторане, или у них дома, но никогда я не видел женщин, подобных тебе…Кажется, когда я к тебе подходил, прямо над ухом прошуршали крылья купидона…
-Шутишь! – звонко рассмеялась Маша. Уже вечером того же дня она прогуливалась со своим официантом по темным улицам города, запустив полную ладонь под мускулистую руку юноши. Они могли показаться столь не подходящими друг другу, что случайный прохожий, неизвестно зачем бродящий по городу в столь позднее время, увидел бы в этой паре лишь друзей, но никак не влюбленных. И уж, конечно, не услышал бы как шумно бьется сердце парня, всякий раз, когда девушка, игриво перебирая пальчиками, дразнила напряженную кожу под тонким плащом.
-Сегодня совершенно особенная ночь, знаешь? Со мной такого никогда не было. Мне иногда мерещится музыка!
- Может, это тот самый купидон?
-Возможно… Ты совершенно особенная, я не перестаю это повторять! У тебя есть кто-нибудь…ну, я имею в виду, муж или молодой человек? – Машу забавляло как сильно волнуется официант. К слову, его звали Денисом.
- Знаешь, тебе повезло, потому как именно на данном этапе своей жизни я совершенно свободна!
- Это… - юноша захлебнулся от счастья, - Это же прекрасно! Можно в таком случае… можно, я за тобой поухаживаю?
-Ха-ха-ха, - пропела Маша. Давно разработанный план по завоеванию мужских сердец снова наградил своего разработчика прекрасным и вполне предсказуемым результатом, - Я подумаю над этим сегодня перед сном.
Денис не знал как реагировать на эту фразу. Маша казалась ему настолько неземной, что любая попытка угадать ее мысли и желания казалась пустой тратой времени. Он не мог сдерживать глупую улыбку, которая предательски проявлялась на лице. Но и искреннего счастья изобразить не мог, поскольку девушка так и не дала ему ответ.
- Я ведь с ума сойду, если ты мне прямо сейчас не ответишь!
- Не сойдешь, не глупи. Я не вижу в твоей судьбе такого финала, - Маша лучезарно улыбнулась и ускорила шаг, заставляя Дениса семенить сзади.
- Ответь, не томи, прошу!
- Нет!
- Что ж, тогда твои предсказания, касаемо моего будущего неверны! Я уже чувствую, как теряю разум!
- Хм… раз моя репутация ведьмы и предсказателя встает под вопрос, мне придется действительно ответить на твой вопрос прямо сейчас...
- И что ты решила?
- Не торопи меня, это ведь не выбор между салатовыми и светло-зелеными шторами в гостиную!
Маша остановилась, и демонстративно откинула голову назад, показывая задумчивость и погруженность в свои мысли. Иногда, она сводила брови, для придания лицу еще более озадаченного вида. Конечно, свой выбор она сделала давно, но чуя души и мысли, девушка хотела, чтобы ее ответ был для Дениса желанным, а не банальным согласием на предложение встречаться.
- Я не могу не отрицать, ты мне симпатичен. Нам интересно общаться и, в целом, ты неплохой человек, - произнесла Маша нарочито серьезным голосом, приправленным печалью, для того чтобы сердце юноши сжалось сильнее в ожидании ответа, - Поэтому, с моей стороны было бы нелепо ответить тебе отказом.
- Значит, ты хочешь сказать, ты согласна?!
- Ммм…да.
Кажется, в этот момент Денис отчетливо мог различить звуки божественной арфы, раздававшиеся в ночном воздухе. Он был настолько счастлив, что глаза немного увлажнились. Впервые в жизни он почувствовал те эмоции, о которых давно мечтал. И с кем?! С девушкой, которая не отвечала его запросам к внешности! С девушкой, которая именно в эту минуту, в тусклом свете уличных фонарей, превратилась для него из пухлой немного неуклюжей женщины, обвешанной, как новогодняя елка, пестрыми тканями и массивными украшениями, в обворожительную особу, пленившую его сердце, казалось, до конца его дней.
***
«Мама, извини что так долго не писала… Все не находила времени: вечно что-то отвлекало. Но сегодня весь мир перевернулся всего за пару минут! Не знаю, как это объяснить и как передать, но, возможно, на то оно и произошло, чтобы остаться загадкой для меня.
Мама, мама… Мамочка, как же ты мне нужна сейчас! Я не видела тебя четыре года, четыре долгих года с той последней поездки домой. Странно, что я только сейчас осознала как быстро летит время, и также быстро стирает за собой все следы…
Утром я сидела с подругой в кафе, и, вдруг, мне стало страшно. Страшно, что я упущу что-то важное и не успею этого сделать. Когда я прибежала домой, что-то толкнуло меня именно к шкафу с бумагами, куда я два года назад бросила письмо, которое писала тебе, в надежде дописать его, когда появится пара свободных минут…
Мамочка, прости что не писала, прости что забыла. Я люблю тебя и сильнее любить не смогу, потому как большее чувство мое сердце испытывать не умеет. Все чувства, все самые теплые чувства на которые способна моя очерствевшая душа, все они принадлежат только тебе, мама!
Не знаю почему, не знаю из-за чего, но мне очень важно, чтобы ты знала: твоя дочь Аня любит тебя, и всегда любила! Просто знай об этом, помни. Прошу, мамочка! Помни и не забывай!!! Не забывай, как сильно мое сердце умеет любить! И любит оно только тебя, мама… »
***
- Ты сегодня какая-то измученная, с тобой все хорошо?
-Да, вполне. Хотя… хотя, все же нет.
- Да, заметно. Ты не спала ночь?
- Поначалу спала, пока не проснулась от боли. Жуткой боли где-то в боку. Когда я проснулась, я увидела это, - Аня подцепила указательным пальцем край кофты и подняла его вверх.
По Машиной спине покатились крупные капли холодного пота. Подобное она видела впервые. Даже самый опытный писатель не смог бы описать тот ужас, который предстал в этот момент перед ее глазами. Огромная фиолетовая гематома, похожая на опухоль была, как будто, приделана к ее подруге. Малейшее движение Ани заставляло перекатываться и переливаться что-то под почерневшей кожей девушки.
- Как… это… - Маша с трудом выговаривала слова. Во рту все пересохло, а язык предательски приставал к небу и не хотел проворачиваться, лишь мешал произносить слова.
- Ничего не говори. Когда я увидела это утром, я сильно перепугалась. Мне пришлось вызвать скорую. А эти ублюдки в белых халатах вместо того чтобы помочь, полчаса пытались выяснить как это на мне появилось. Спрашивается: какого черта они называют себя скорой помощью?! Или в их обязанности входит проводить допросы?! Если так, то мне не нужна подобная помощь! Я всего лишь хотела, чтобы меня поддержали и избавили от этой жуткой боли!!! – девушка гневно ударила кулаком по столу, да так сильно, что высокие прозрачные стаканы, наполненные водой, со звоном перевернулись и полетели на пол, разбившись вдребезги.
- Твою мать!!! – завопила Аня. Подруга с ужасом отшатнулась от нее, - Я не хотела… Извини, Маш, наверно, я тебя испугала…
- Да нет… - девушка нервно сглотнула, покосившись на стеклянные обломки, – Что ты, все хорошо. Я надеюсь…
Подруги сидели молча, пока официантка собирала с пола то, что когда-то было двумя стаканами. Ловкими крошечными ладошками она составила на совок крупные осколки, а затем красным веником сгребла мелкую блестящую пыль. Аня не могла оторвать взгляда от этого действа. Она внимательно следила за каждым движением девушки, пока та не закончила свою работу и не удалилась.
- Знаешь, Мань, в последнее время со мной происходят такие вещи, которым я не могу подобрать адекватное скептическое объяснение. Все вокруг перестало быть реальным настолько, что даже крошечные пылинки стекла кажутся мне живыми знаками, символами. Порой, кажется, если я опущу голову ниже, и постараюсь прислушаться, я услышу как они перешептываются. От этого я схожу с ума. Я хотела попросить тебя, если это не затруднит, конечно. И не отнимет много твоего времени… - девушка замолчала. На ее лице отчетливо читалось напряжение и, даже, какая-то неловкость.
- Конечно, все что угодно! – Маша решила подбодрить подругу.
- Мань, проведи, пожалуйста, сеанс. Я чувствую как со мной не все в порядке. Если не получится у тебя, я обращусь к психиатрам. Я уже не могу так… совсем не могу…, - девушка тихо заплакала, собирая слезы в кулак.
Маша молча смотрела на нее. Она понимала, что все слова будут лишними, поэтому она просто положила свою ладонь на плече Ане, пытаясь показать ей, что все будет хорошо, и она не одна.
Будучи тонким психологом и вполне неплохим экстрасенсом, каковым она сама себя считала, Маша не могла дать на все объяснение сразу. Она чувствовала, что ее подруга несет наказание, точнее, она знала это. И знала давно. Но за что?
Когда впервые три года назад она повстречалась с Аней, непроизвольно, будто что-то само разомкнуло ее челюсти, с полных губ сорвалось слово «грех».
«Что? Я не расслышала, ты сказала «грех»?», - удивилась Аня.
«Наверно тебе послышалось…Кажется, я ничего не сказала. Хотя, знаешь, у меня бывает, я когда о чем-то думаю, иногда произношу это вслух, при чем все происходит настолько непроизвольно, что я сама этого не замечаю!»
«Странная ты, Мань!»
Маша тогда ловко выкрутилась из положения, хотя, конечно, она не могла этого забыть и не заметить. С тех самых пор она хранила эту тайну от подруги, чтобы не раздражать и не пугать ее. Она сама, порой, надеялась, что это ошибка, просто случайность. Но с самого первого синяка, показанного ей под звонкий смех его обладательницы, это слово «грех» напоминало о себе, прочно врезавшись в сознание.
- Послушай, раз ты согласна, то предлагаю скорее с этим покончить! Приходи ко мне в четверг, через три дня, мы все обсудим, выпьем по чашке кофе и посмотрим что там у тебя. Идет?
- Да, конечно. Спасибо, Мань, не знаю, что бы я без тебя делала…
Подруги крепко обнялись, настолько крепко, насколько крепким было осознание того, что эта непростая ситуация сблизила их. Аня зарылась в пшеничные кудри Маши, пытаясь запомнить их запах, цвет, мягкость и тепло. Что-то вновь подгоняло ее, заставляя успеть…
***
-Как думаешь, будет лишним, если я пятый раз за день скажу, что безумно в тебя влюблен?
- Ха-ха-ха, - задорно рассмеялась Маша, - думаю, нет, пятый раз лишним не будет, а вот над шестым стоит подумать! – она снова чисто захохотала, еще больше походя на ведьму и, шелестя юбками, прокрутилась рядом с Денисом.
- Ты совершенно особенная! Боги, спасибо вам!!! Спасибо… - официант на мгновение помрачнел.
- Что-то случилось? – Маша не могла не заметить перемены в голосе юноши и в его глазах.
- Да, случилось! Я не знаю за что мне такой дар, не знаю!
- Видимо, кто-то хочет тебя отблагодарить. Хороших людей небо всегда щадит!
- А плохих? Плохих оно щадит?
- Нет, не щадит.
- Так как же так?! Если небо награждает конченного подонка, значит система сбилась, они ошиблись? Так получается, да?!
- Не стоит так кричать, побереги свои связки и мой слух.
- Извини…
- Всем воздается. Абсолютно всем. Если ты кормишь голодного котенка, промокшего на улице под дождем, в жизни почему-то все немного улучшается. Даже если все не задавалось, от одного доброго поступка жизнь просветляется. Если же человек приносит только вред, он также не убежит от ответственности.
- А если убегает? Вдруг у него получается, так его еще и награждают!!!Что это значит?
- Это значит, что за него наказание понесут его близкие. Как весы, если одна чаша становится легче, другая обязательно опустится, и наоборот. Понимаешь? Если ты делаешь зло, обязательно убудет. Убудет либо у тебя, либо у того кто с тобой связан, - Маша вспомнила про Аню, - И вообще, мне кажется эту тему стоит закрыть, она не приносит мне никакого удовольствия.
- Хорошо…
Это самое «хорошо», брошенное Денисом не принесло никакого облегчения паре. Вечер был окончательно испорчен, настроение ухудшилось. Они медленно брели в сторону Машиного дома, до куда официант решил проводить девушку.
- Извини, я не хотел портить этот вечер.
-Я не виню тебя, просто эта тема мне не совсем приятна в последнее время.
- Расскажешь?
- Нет, извини. Это не то, чем я хотела бы поделиться с тобой.
- Ладно. Но если ты вдруг надумаешь поделиться - я всегда готов! - и в знак убедительности Денис поднял руку вверх.
- Конечно… Спасибо тебе… за все, - девушка едва улыбнулась.
С минуту они шли молча, пока Маша не решилась разрушить тишину.
- Послушай, я не могу поделиться с тобой этим, но могу подлиться прекрасным ароматным кофе! Может, зайдешь ко мне?
- Конечно! Я с радостью!
***
- Что ты? Где? Ответь!!! Не молчи, слышишь… Не молчи!!! – Аня в слезах металась по квартире, переворачивая шкафы, опрокидывая стулья и столы, в поисках Его.
- Почему ты не выходишь? Чего ты от меня хочешь? Что я тебе сделала, что ты хочешь меня сгноить? Почему? Ответь… - девушка рухнула на колени, закрыла лицо ладонями и заплакала.
Она пыталась найти ответы, она так хотела узнать, но ничего не выходило. Стены молчали, не выдавали ей своих секретов. За шкафами, перевернутыми столами, горами осколков от разбитой посуды, девушка не нашла никого. Лишь гнетущую тишину и разъедающую безысходность.
Крупные капли слез падали на пол, скатывали пыль во влажные грязные комья. Аня так и стояла на коленях. Закрыв глаза, она пыталась прийти в себя.
Внезапно, пыль с углов взвилась вверх, к потолку, будто кто-то раскрыл окна и ворвавшийся ветер решил с ней поиграть. Но это не могло быть ветром. Все окна девушка давно заколотила, чтобы никто не мог пробраться в квартиру. Она испуганно отшатнулась, упав на спину, и начала отползать к противоположной стене, собирая на рукава влажные от слез комочки пыли и грязи. Судорожно бегая глазами по комнате, она пыталась увидеть хоть что-то, но внезапно опустившийся мрак не позволял ей различить в темноте и собственных рук. Сердце колотилось в бешенном ритме, норовя разорваться. Что-то тяжелое и мягкое опустилось ей на шею. Девушка резко схватилась за горло и утонула в чем-то мягком, теплом, похожем на перья. Это что-то как тиски захватило ее тело и не выпускало.
- Отпусти!!! Отпусти, меня!!! Отпус… - на последнем слове она закашлялась, горло сдавили слишком сильно. Так, что она не могла говорить и дышать.
Девушка начала бить ногами об пол, выворачиваться. Руками она шарила в мягкой плоти, пытаясь разомкнуть тиски. Каблуки все тяжелее опускались на пол. Девушка задыхалась… Почти мертвая, она все еще пыталась спастись, судорожно шаря руками по полу, по телу, обхватившему ее. Но все безрезультатно. Это что-то было сильнее, чем она, и не хотело отступать.
В глазах стало совсем темно…
***
- Аня!!! – Маша испуганно подбежала к бледной девушке, лежащей на полу, - Аня, Аня!!! Что с тобой?
- Ммм… - девушка не могла выговорить и слова.
Маша аккуратно повернула голову подруги. От увиденного ее руки затряслись, а в горле встал ком, не позволявший ей вымолвить и слова. Тонкие синие полосы, словно многочисленные ошейники, обвивали припухшую шею девушки.
- Анечка, девочка… ш..что с тобой было? Кто это сделал, - наконец, тяжело выговорила она.
Но ответа не последовало. Обмякшее тело было настолько перепуганным, что жизнь выдавали лишь широко раскрытые глаза, мечущиеся в глазнице, будто на пружинах. Увиденное шокировало Машу настолько, что она не удержалась и упала на пол рядом с подругой. Она закрыла глаза, пытаясь привести себя в порядок, и шумно втянула в легкие воздух.
- Как же так? Что происходит? Что же это такое происходит…
***
- И ты его не видела?
- Нет, только почувствовала. Что-то мягкое. Кажется, меня душили чем-то, а не руками, или удавкой.
- Дверь была открыта, когда я вошла. Почему ты не закрыла дверь, Аня?
- Я совсем забылась… Я была так расстроена, что не успела подумать об этом.
- Ты заколачивала окна, чтобы никого не впустить, а тут забыла закрыть двери?!
- Маш, не надо!!! Мне и так плохо, не видишь? Ты как назло!
- Извини… я не хотела, просто это ведь так очевидно…
- Да, очевидно! Для тебя, ведь с тобой все хорошо! – Аня резко встала с дивана, обитого тряпкой с восточным принтом, и направилась к окну.
- Знаешь, Мань, что самое страшное?
- Нет, - робко вымолвила девушка.
- То, что в тот момент я не чувствовала рядом с собой человека.
- То есть как?
- Не знаю как это можно объяснить. Просто, это был не человек. Я знаю.
Аня поставила кружку на подоконник и отправилась в ванну. Опершись руками о края раковины, она пустила воду и долго смотрела на прозрачную струю, безмятежно стекавшую в черную заржавевшую дыру. В этот момент она не думала ни о чем. Разные картинки, образы проносились у нее в голове, не успевая остановиться, чтобы дать сознанию подумать о себе. Лишь пестрый круговорот видений и ощущений последних дней.
Она стояла так долго, пока шум за спиной не отвлек ее от воды.
- Привет, моя девочка.
-Привет, Денис. Хорошо что ты пришел, будешь как игрушка у стоматолога отвлекать от боли.
- Что?
- Проходи, сейчас узнаешь. Аня!!! – громко позвала Маша подругу, - Выйди пожалуйста, хочу тебя кое с кем познакомить.
- Я думал ты одна.
Когда Аня вошла в гостиную, она увидела сидящего на диване юношу. Ей показалось, она где-то уже видела его лицо. Лицо, с абсолютно правильными, симметричными чертами, широкими скулами и мужской бороздой на подбородке. Крепкое молодое тело, одетое по последней моде не вписывалось в экстрасенсорно-восточную комнату.
- Привет.
- Привет. Я Денис.
- Очень приятно, Аня… Скажи, я не могла тебя видеть до сегодняшнего дня?
- Могла. Я официант в «Багире».
- Маня, ты не исправима! – весело взвизгнула Аня, из-за чего подруга слегка покрылась румянцем.
- Исправима, но не в этом.
- Так, я сейчас не понял… вы о чем?
- Да так… Кажется, ты стал очередной жертвой этой ведьмы, - на последних словах Аня залилась громким смехом, который подхватили все присутствующие в комнате.
- Прекращай! Подругой еще называется, а сама мои тайны выдает!
- Хорошо, больше не буду, - нежно произнесла Аня и посмотрела на Машу, подавая ей сигнал.
- Поняла… Денис, мы сейчас заварим еще кофе и вернемся, хорошо?
- Конечно, я пока посмотрю телевизор.
Девушки тихо выскользнули из гостиной:
- Мань, ты с ума сошла?! Он же такой… такой модельный!
- Да знаю я! Но я же тебе еще тогда сказала, что меня к нему, ну, просто тянет!
- Сказала! Но я даже подумать не могла, что ты станешь с ним флиртовать!
- Мне даже не пришлось…
-Не пришлось что?
- Флиртовать… Кажется, тогда он сам был не прочь со мной пообщаться… - девушка залилась краской.
- Я не могу с тебя… - Аня скривила надменную рожу, а затем громко рассмеялась и обняла Машу, - Ты у меня клад! Я таких женщин не видела. Мне казалось такие только на себе подобных ведутся.
- Мне поначалу тоже так казалось, а потом выяснилось, что он от меня без ума.
Девушки, все еще обнимаясь, и о чем-то тихо болтая, отправились на кухню. Маша готова была кричать от счастья, Аня же безумно радовалась за подругу. А Денис тем временем сидел перед телевизором, бесцельно щелкал по кнопкам пульта, меняя картинки перед глазами, и думал: как же быть дальше.
***
На следующий день все поднялись уже в шесть утра. Аня суетливо бегала по Машиной квартире, пытаясь найти свою сумочку. Денис собирался на работу, а хозяйка квартиры спокойно сидела на кухне и пила чай, шумно втягивая сложенными в трубочку губами, дымящуюся жидкость.
- Вот же! Нашлась, наконец, - радостно крикнула Аня, обнаружив сумочку за диваном. Видимо, она завалилась туда еще прошлым вечером. – Я быстро к себе! Заберу немного вещей и вернусь.
У девушки было прекрасное настроение. После того кошмара, который ей пришлось пережить вчера, сегодня она не обнаружила на теле ни одной новой ссадины. Этот факт не мог не радовать ее, заставляя рот улыбаться, а сознание - без страха строить планы на будущее. Бросив в сумочку мобильный телефон, она развернулась на каблуках и вышла из квартиры, оставив влюбленных наедине.
- Денис! Ты еще не ушел?
- Нет. Что-то нужно?
- Я просто хотела побыть с тобой вдвоем, - Маша встала и вплотную подошла к юноше. Ее ладонь скользнула по крепкой груди, затем свернула вниз и обвила его талию.
Официант улыбнулся. Он ответил на ласку девушки легким поцелуем в губы. Но Маше этого было недостаточно. Сегодня она была намерена получить всё. Собственническим жестом она прижала к себе Дениса и впилась в его губы страстным поцелуем. Поцелуем, который выдавал все ее желания, все мысли, всю ее до капли.
- Нет! – Денис оттолкнул пылающее тело от себя и отстранился в угол, до которого не доходили утренние лучи солнца.
- Что? – Маша никак не ожидала такого поворота событий. Она пыталась различить лицо юноши, но плотная тень, опустившаяся на его лицо, не выдавала ей его глаз.
- Мы не должны! Я не должен… - последние слова он еле слышно прошептал и выскочил из квартиры, забыв надеть куртку.
Девушка осталась стоять неподвижно, пытаясь привести свои мысли в порядок. Она нежеланна? Он не хочет ее губ, ее тела? Тогда зачем же он с ней?
Разочарованная, она вернулась на кухню допивать остывший чай. Она не замечала того что жидкость в стакане давно остыла. Да что там? Она не обращала внимания на горьковатый вкус, крепко заваренной травы. Отрешенно смотря куда-то сквозь пространство, она все пыталась понять, почему Денис обошелся с ней так некрасиво.
***
- Ты где? … А-а, понятно. Ну, ключ ведь у тебя есть? … Я хотела прогуляться, поэтому ты приходи, как освободишься, а я потом подойду… Хорошо, до встречи.
Маша не могла больше находиться в квартире. С приходом вечера она решила немного развеяться и прогуляться по сумеречному городу. Звонок Ане убедил ее в том, что подруга сможет попасть в квартиру, даже если ее не будет дома, поэтому она быстро собралась, взяла зонт и покинула дом.
Этот день был дождливым. Одни тяжелые тучи сменялись другими, разливаясь на землю все новыми и новыми потоками воды. Вдоль длинных дорог, с огромными колдобинами и потрескавшимся асфальтом, бежали шумные реки, уносившие на своих спинах листья, крошечные ветки, вертолетики, и рекламные буклеты, которые неподалеку раздавал мальчик, облаченный в дождевик. В этих буклетах рассказывалось об акции в кафе «Багира»: при покупке двух чашек кофе, посетители могли получить на выбор: десерт «молоко-сливки» или шоколадный чизкейк.
Проводив взглядом уплывающую размокшую бумажку, Маша вспомнила Дениса и то, что произошло с ними утром. Слезы навернулись на глаза. Она не могла поверить, что те слова любви, которые он ей говорил, были неправдой. Неужели все, что она видела - лишь призраки счастья? Или все же этому поступку у юноши найдется объяснение, которое она сможет принять.
Новые потоки дождя обрушились на землю. Девушка не хотела раскрывать зонт. Так и несла его в руке, впитывая волосами и одеждой печаль небес. Тяжело ступая по мокрому асфальту, Маша вышла к реке, которую прорезал широкой полосой пешеходный мост, с коваными узорными ручками, придававшими ему некий аристократический вид. Кое-где на металлических переплетах были закрыты замки с именами влюбленных. Десяток замков, символизирующих истинное чувство, сковавшее двоих навеки. Шоркая ботинками, она прогуливалась мимо крошечных памятников любви, пока не заметила темную фигурку, стоящую за перилами моста.
- О, Боже, вы же упадете! – она бросилась к человеку, не заметив, как нога по щиколотку опустилась в холодную лужу, - Прошу вас, вернитесь на мост! – Маша вцепилась рукой в мокрую ткань, облепившую мускулистую руку несчастного. На минуту эта рука показалась ей не такой чужой – Денис?!
Незнакомец развернул лицо, в котором девушка узнала своего официанта. От неожиданности она опешила. Ноги стали такими ватными, что Маша почти упала. Но, успев вовремя схватиться за перила, она удержала равновесие.
- Зачем? Что происходит? – со слезами крикнула она.
- Уходи. Забудь… Представь, будто ничего и не было.
- Но как? Почему? – ей приходилось вслушиваться в слова Дениса. Его голос, и без того безжизненный, заглушал дождь, усиливавшийся с каждой минутой.
- Так надо. Не спрашивай. Просто уйди…
- Я не уйду, пока ты не скажешь в чем дело! – для того чтобы убедить уношу в серьезности этого намерения, Маша еще ближе подошла к нему, сильнее сжав ладонь на его руке.
- Послушай, я не хочу об этом говорить. Просто я должен уйти…
- Что значит уйти?! – испуганно покосившись на реку, спросила Маша.
- Навсегда. Я не должен жить. Я не достоин! А ты не понимаешь…
- Так объясни мне! Я хочу понять!!!
- Сегодня… Сегодня я оттолкнул тебя, потому что я тебя не достоин, потому что я подонок! Я ублюдок и должен умереть!
- Прекрати!!! - Маша со злостью била пухлым кулаком по широкой спине Дениса, - Почему ты так говоришь? Это неправда!! Неправда, слышишь?!
- Правда! Просто ты не знаешь. Я болен! У меня СПИД!!!
Девушка не ожидала такого ответа. Она несознательно отстранилась от Дениса, который продолжал стоять за ограждением моста. Но даже сквозь шум дождя до нее долетали слова юноши, которые как иглы вонзались в ее сознание, сердце, причиняя адскую боль.
- Да, я болен! Я никогда никому об этом не говорил! Я узнал об этом случайно, когда сдавал анализы перед приемом на работу. Тогда мне запретили работать наравне со всеми. Я был зол! Я так разозлился, что избил ни в чем не повинного официанта, который оказался рядом со мной в неподходящий момент. После этого я как трус убежал домой, боясь наказания. Я боялся, что меня посадят за хулиганство! Чтобы порвать с этим, я собрал вещи и переехал в ваш город. Я не хотел ходить с клеймом СПИДа, поэтому попросил друзей помочь с документами и справками. Хм… На то они и «друзья». Мне сделали фальшивый паспорт, фальшивую медкнижку, по которой я был абсолютно здоров. Но мне было мало новой жизни. Я хотел большего! Я хотел мстить! Мстить всем за несправедливость своего положения! В «Багире» я привлекал много женского внимания, чем не мог не воспользоваться. Я винил всех в своей болезни! Я встречался с ними, мы проводили вместе ночи, после чего я рвал нити, связывавшие меня с этими несчастными. Кто знает, живут ли они до сих пор, да и знают ли, что больны? А потом я встретил тебя, - он обернулся к девушке, заглянув в ее бледное лицо, - да, тебя… Я не думал, что все еще способен на чувство. Такое, о котором пишут песни и стихи, о котором мечтают школьницы и старики. И я нашел… Нашел это чувство в себе! Я полюбил тебя! Искренне! Так искренне любят лишь дети... Поначалу я думал обойтись с тобой также как со всеми, но не смог. Не смог потому что … - он запнулся. Из-за струй дождя, текших по его лицу, невозможно было различить то горе, которое срывалось с ресниц. Горе, которое зовут слезами.
Не смог, потому что я люблю тебя… Помнишь, ты сказала что за грехи обязательно приходится расплачиваться? Я не платил! Я ничего не заплатил, а мне подарили тебя!!! Тогда же ты сказала что за грехи зачастую платят самые близкие люди. Это наказание гораздо страшнее, и я это понял!
Ты – мой самый близкий человек, и я не хочу, чтобы расплачиваться пришлось тебе! Я хочу умереть, чтобы тебе было легче!!! Тебе… Я так люблю…
Резкий поток ветра сбил с узкого края мужскую фигуру. Маша с криком бросилась к тому месту, где всего мгновение назад стоял Денис. Но мост был пуст. Глаза против воли посмотрели вниз: темная фигура еще недавно столь родного человека удалялась все дальше и дальше вниз, уносимая потоками воды.
***
Изможденная, продрогшая, Маша захлопнула за собой входную дверь и облокотилась о стену прихожей. Ей казалось она во сне. Это не могло происходить с ней. Она даже не знала от чего сердце так сильно колотилось: от того что Денис скрывал СПИД, или от того, что смерть оказалась сегодня столь близкой, что, можно было ощутить ее липкий скользкий язык на шее. Она снова заплакала. Нет, эти слезы она роняла на пол не в память о Денисе, и их любви - это горе еще только предстояло осознать и вымыть солоноватой печалью. Она рыдала, растирая руками и так, давно потекшую косметику, чтобы освободиться от эмоций, гнетущих чувств, которые толкали ее на страшные мысли и поступки. Маша дрожала от осознания того, что стоя на мосту, она сама чуть было не спрыгнула вниз…
Простояв в прихожей с час, она все же решила прервать свое забытье и переодеться в сухое. Ведь ее колотило не только от ужаса, но и от холода, которым мокрые вещи облепили полное тело.
- Аня, ты дома? – хрипловато позвала Маша.
- А-ань? – но на крик никто не отзывался, - Ну вот, а говорила домой, и обратно.
Девушка прошла в ванну, но не стала зажигать свет. Темнота, казалось, защищала и отвлекала ее от дурных мыслей. Скинув мокрые платья, Маша вытянула руку в сторону крючка, где должно было висеть полотенце. Но его там не оказалось…
«Странно…», - пронеслось в голове девушки. Она еще немного пошарила рукой по полкам, но мало того что полотенца не оказалось и там, так ко всему прочему многочисленные баночки с кремами, пузырьки с витаминами и флаконы с духами были разбросаны и перевернуты. Включив свет, Маша с ужасом окинула взглядом ванную: все было разбито и опрокинуто. Вдоль раковины тянулась темная трещина, которая будто бы входила в стену и карабкалась выше по стене к самому потолку. Кое-где уголки кафеля были сбиты. Узор на стенах, казавшийся таким необыкновенно красивым, превратился в уродство, пугающее взгляд.
- Что за… что за черт?!
Маша выбежала из ванной и стремительно ворвалась в гостиную, где ее ожидал новый «сюрприз»… На миг в ее глазах все завертелось: диван, поломанные стулья, Денис, «У меня СПИД!!!», разбитые флаконы с духами, огромная трещина в стене… Это все вихрем взметнулось над Машиным сознанием и опустилось рядом с бездыханным телом, в котором смутно угадывались черты Ани. Ее невозможно было узнать из-за огромных гематом, широких порезов, которые испещряли кожу подруги. Кое-где кожа, казалось, лопнула, выпустив из себя гноящиеся потоки свернувшейся почерневшей крови. Стены комнаты были измазаны Аниной алой краской. Казалось, огромные кисти размашистыми жестами наносили их в беспорядочном, хаотичном порядке на обои.
Маша потеряла сознание. Когда она очнулась, по комнате ходили милиционеры. Они, как и она хотели узнать что произошло в квартире. Хороводом перед глазами проносились документы, протоколы, показания, свидетельствования. Кипа бумаг, не содержавшая и намека на правду, и намека на объяснение ситуации.
Эпилог.
Сидя в пустой квартире – вся мебель была настолько испорчена, что ее пришлось выкинуть – Маша взяла свечи, расставила благовония. Она решила провести сеанс, она захотела узнать. Возможно, ей не стоило искать правды, ведь то, что она узнала, не помогло ей обрести покой:
Аня не должна была рождаться. Ее отец, блестящий врач и шизофреник убивал младенцев материнских чревах, ведомый своей навязчивой мыслью о перенаселенности мира. Он хотел очистить землю от людей, предоставив природе возможность самой распоряжаться планетой. Он был не в себе. Анина мать, Евгения, узнав об этом, бросила мужа, уехав к родителям. Тогда она не знала, что в ее утробе бьется крохотное сердце его дочери. Аня не должна была родиться живой, но как и любая система, судьба сбилась. Ребенок родился на два месяца раньше положенного срока, но, все же, родился. И выжил… Ангелы судьбы ждали подходящего момента. Момента, когда можно будет забрать давно мертвую девушку. Когда Маша стояла на мосту, большими крыльями они забили отчаянно сопротивлявшуюся девушку. Аня пыталась выжить… Хватаясь за все на своем пути, она тяжело рухнула на раковину, разломив ее. Отбиваясь от противников, она швыряла в пустоту флаконы духов и тюбики кремов, которые, врезаясь в стены, отламывали края кафельных плит. Девушка умерла в адских мучениях за то, что когда-то все-таки родилась… за то, что отец, увитый грехами, до сих пор пускал кровь из тел невинных младенцев и из душ их матерей.
Стирая слезы с густо подведенных косметическим карандашом глаз, Маша узнавала все новые и новые подробности о суровом наказании, за грехи отца, ее подруги, не ведая, что давно наказана сама.
Давнее проклятие, брошенное на жизнь человека, обернулось Маше тяжким бременем, о котором она не знает до сих пор. Судьба сводит ее лишь с прокаженными, обреченными людьми. Где бы, с кем бы, не сводили ее обстоятельства, все ее новые знакомые должны были исчезать с карты жизни, несущие на своих плечах грех.