Детектив-джентльмен. Глава 2.
Бенджамен Байрон отказался поселиться в местной гостинице, предпочтя домик своего покойного дяди-священника. Жители острова, зная о том, как он любит одиночество, не смели приближаться к заброшенному коттеджу. Бенджамен заявил, что не нуждается в услугах уборщицы или экономки. Пыль, паутины – что может быть романтичнее? Стихотворение о пауке-преступнике, заманивающем свою жертву, сложилось в первый же вечер, проведенный в этом загадочном доме. Привидения, которых боялись суеверные недалекие люди, не тревожили покой просвещенного столичного джентльмена. Но лицо дяди – дышащее неземной добротой – явилось ему во сне. Бенджамен так хотел спросить его: «Дядя, как быть?» Но священник, вознесенный на Небеса, утратил дар речи.
Суетливый угрюмый Том Финч смотрел на Бенджамена исподлобья, ожидая промаха со злорадством, которое даже из вежливости не пытался скрыть. Байрон со свойственной ему прозорливостью догадывался, чем вызвана неприязнь «конкурента» - за все эти годы службы Тому так и не удалось «блеснуть» как выдающемуся детективу, он не прославился так, как Бенджамен. Островитяне его уважали и побаивались, потому что нрав Тома был не из легких, но в его присутствии то и дело вспоминали о его более удачливом сопернике.
О том, что Мэг Финч, была неравнодушна к Бенджамену, Байрон догадывался, но не придавал этому значения. Все женщины были от него без ума, к этому он привык. И не гордился силой своих чар. Благородная отстраненность стала привычной «маской» этого усталого опустошенного человека. Фотографию Эбигейл он хотел спрятать в шкаф, но все же решил оставить ее на рояле.
- Господи, я не прошу, чтобы Ты дал мне силы забыть, - шептал Бенджамен, глядя в глаза мутноватому изображению подруги детства. – Но хотя бы понять, ПОЧЕМУ…
Эбби вышла замуж и уехала в Канаду. Бенджамен ничего о ней не знал. Он нашел в себе силы присутствовать на ее свадьбе и даже пожелать счастья дрогнувшим голосом. Но джентльмены не задают нескромных вопросов, и Бенджамен с мужеством истинного стоика принял свое поражение. Она никогда не интересовалась поэзией, но, наверняка, это было не единственной причиной, по которой Эбигейл, девушка с льняными локонами и именем, достойным героини баллад или саг, решила бросить его.
«Полиция – убийства, трупы, все это не для такого хрупкого создания», - размышлял наедине с собой Бен. Он не злился на ее мужа, не испытывал ревности, только грусть – благородную грусть. Низменные чувства и мелкие страстишки не тревожили покой этого человека и не стучались в его сердце с нахальством незваных гостей.
Но Том Финч отнюдь не был таким деликатным. Несмотря на уговоры коллег, он с мрачной решимостью пытался докопаться до истины – каким образом этому столичному хлыщу удается достичь таких результатов в работе? Сам он, Том, носился по острову со скоростью света, собирал улики, допрашивал всех и каждого вновь и вновь, но никаких полезных сведений выудить у людей не удавалось. А стоило Байрону ласково и участливо взглянуть в глаза первому встречному, как тот тут же выкладывал все, что было у него на уме.
«Гипнотизер, шарлатан, фокусник», - бормотал Том, скрежеща от злости. Он даже перестал разговаривать с Мэг, от одной мысли, что она может быть взволнована приездом бывшего одноклассника, Тому становилось так тошно, что впору – выть на Луну.
Но насильственная смерть Максимилиана Дрейка, этого безобидного бродяги, взволновала и его тоже. Здесь они с Беном были едины – убийцу надо было разоблачить.
- Что мы имеем? Пятьдесят свидетелей утверждают, что ничего не видели и ничего не слышали, - хмуро констатировал Том, глядя на Бенджамена и своего молодого коллегу, Тони.
- Прогуляюсь-ка я по пляжу, - невозмутимо заметил Бен, игнорируя подозрительные и враждебные взгляды.
- Так, ПО-ВАШЕМУ, ведется расследование? – позволил себе осторожный вопрос до предела взвинченный Том. Бен снисходительно улыбнулся.
- Я не буду устраивать здесь и сейчас дискуссию на эту тему, - сказал он, поднялся и вышел.
«Черт знает что происходит», - Том в ярости ударил кулаком по столу. Тони отвернулся, чувствуя, что нервный смех обидит шефа. Но все равно не сдержался, только успел вовремя зажать рот рукой.
- Что с тобой? Слезы… ты плачешь? – Том был потрясен. Тони отнюдь не отличался особой сентиментальностью.
- Мне так жалко старину Макса, - выдавил из себя он. Том окаменел: он уже просто не знал, что и думать. Все островитяне вели себя до того подозрительно, что убийцей мог оказаться любой… кто угодно! И даже… «Впрочем, у Байрона алиби», - опомнился он.