Сережа:
Когда я был маленьким, мне почему-то сложно было уснуть. Мать рассказывала, я был очень беспокойным, и даже во сне часто плакал и сучил ножками. Меня приходилось успокаивать и утешать. Скоро я понял, что мне, чтобы заснуть, нужно было потрогать что-нибудь пальцем. Однажды, обнимая в полудреме маму, я нащупал у нее на подбородке родинку, откуда торчали несколько волосков – недлинных, но остреньких на концах. Заворожено я теребил и гладил ее несколько минут, после чего заснул крепким и беспробудным сном. С тех пор я еще долгое время забираясь к маме под бок, просил у нее «потрогать Родю». Мама смеялась и подставляла лицо.
Лиза:
У нас в квартире в маленькой комнате стоял очень старый диван. Его подлокотники давно лоснились, а обивка истончилась во многих местах так, что приходилось все время укутывать его пледом, как больную лошадь. Чуть ближе к спинке дивана у правого подлокотника находилась моя тайная дырочка. Я обнаружила ее случайно, когда уронила в щель у спинки косточку от персика и боясь, что она – влажная, в бахроме из оранжевой мякоти – испачкает новый плед, наткнулась на нее, как пробку в ванной ставшую в дырку в обивке размером с пятикопеечную монету. Я выковыряла косточку и решила прощупать, насколько глубока эта дырочка. В нее проникла почти половина моего указательного пальца. Внутри было сухо и слегка щекотно. Старый поролон иссохся и тихонько шуршал. Я задумчиво поскребывала пальцем внутри и почему-то мечтала. О чем – я уже не помню. Просто в голове носились теплые и приятные мысли. И до тех пор, пока диван не выкинули, я часто валялась на нем, засунув палец в эту дырку, и становилось как-то спокойнее и расслабленнее чтоли.
Максим:
На мой второй день рождения тетка подарила мне плюшевого медведя. Огромного, как мне тогда казалось, хотя сейчас думаю, он был не больше полуметра. Да в общем то и не из плюша. Выглядел он точной копией всем известного олимпийского мишки, ну да оно и понятно: то был год Московской Олимпиады. У медведя было объемное теплое пузо, к которому можно было прижаться, обхватив руками, чувствуя в его обладателе надежного покровителя и Друга. У медведя ко всему прочему был твердый пластмассовый блестящий нос с небольшими углублениями – ноздрями. Если медведь падал башкой вперед, можно было непременно услышать короткий сухой щелчок – так он шмякался этим носом о паркет. Я очень переживал, что этот нос расколется, и тщательно гладил его, как ушибленное место. Со временем нос стал отполирован, как дверная ручка. Не так давно увидел его на антресолях – пыльный грязный серо-коричневый бурдюк. Повернул мордой к себе, сдул пыль с носа. Тот засверкал, как будто и не было этих 25 лет на дальней полке за свернутыми выцветшими матрасами и детской коляской, овитой паутиной.
Игорек
Мне в школе приехавшие по обмену пацаны из Дрездена подарили спиртовой фломастер. Такого ни у кого в классе не было. На фломастере было написано что-то по-немецки, и это вызывало гордость и зависть у других. Кончик фломастера пах чем-то острым и специфическим. Как будто мозг щекотало стальной иголкой. Бывало я даже без повода откручивал колпачок и глубокими вдохами впитывал этот запах. Что интересно, даже когда фломастер высох, запах все равно остался. Я вытащил основу, ну грифель, или как он там у фломастеров называется, из корпуса, положил его в карман рубашки и каждую перемену по нескольку раз нюхал его, нюхал.
Составитель:
Игорек, мы говорим о тактильных ощущениях!
Игорек:
То есть?
Составитель:
Тактильные – прикосновения к коже.
Игорек:
Э-э-э… Да?
Составитель:
Манда!... Следующий!
Игорек:
Во-во, вспомнил! Ближе к старшим классам я много и часто дрочил – по нескольку раз в день. Со временем мне уже надоедало просто гонять хер насухую. Я специально отсиживал левую руку до полного онемения, клал ее на член и работал ей: было ощущение, как будто мне дрочит кто-то другой…
Составитель:
Прекратите пожалуйста!!!
Игорек:
У меня была кошка Фрося. Как-то я вспомнил, что у кошек шершавый язык. Я быстро достал член и поднес его к фроськиному носу. Та понюхала его и отвернулась. Тогда я решил ее чем-нибудь приманить: побежал к холодильнику, достал из банки с красной икрой несколько зернышек, прилепил их на член и опять ткнулся ***м к ее морде. Та опять принюхалась – и начала слизывать! Вот это, скажу я вам, были ощущения!!...
Составитель:
Да он… Да он охуел вконец! Ты что себе позволяешь, уёбище?!
Игорек:
Один раз я лежал в ванной. Вытянув ноги под кран набиравшейся воды и естественно дрочил. А у нас в квартире с трубами всегда какая-то хрень была: если кто-то на кухне горячую воду включит, в ванной она течь перестает. Если включит холодную, в ванной начинает лить кипяток – понимаете да? И вот значит кто-то из родоков значит включил видимо на кухне холодный кран – у меня в ванной полилась горячая. Неожиданно так. Я взвизгнул. Крутанулся. И стоячим ***м как раз попал под струю. Я опять взвизгнул, а потом прислушался к себе – ощущения-то необычные. Ну я взял, струю сделал чуть поменьше. Но все равно горячую – и смело сунул под нее член. Сначала резко обожгло, потом немного отпустило. Кровь под воздействием температуры начала подступать к головке. Она стала багрово-красной. И когда терпеть льющийся кипяток уже не было сил, я кончил спермой такой же раскаленной, как и вода из-под крана…
Составитель:
Бля-я-я-я… Все, сворачиваем эту ***ню! Проект закрыт.