Большие воды не могут потушить любви, и реки не
зальют ее.
Библия. Песня Песней.
Предисловие
Давным-давно, когда я была еще юной девочкой, засыпая и просыпаясь, я видела перед собой один и тот же образ - образ мужчины в инвалидной коляске. Этот мужчина очень страдал и любил, и прогонял от себя ту, которую любил, не желая делить с ней свою боль. Это было еще советское время, и я ничего не знала тогда о проблеме инвалидов. Ни каких таких фильмов, как популярный сейчас на Украине сериал "Исцеление любовью" не было. Не знаю откуда явился ко мне этот образ, но впечатление от него было так велико, что я была уверена - это моя судьба, и я выйду замуж за человека на коляске. Прошло время я стала женой молодого здорового мужчины. Но образ этого не встреченного мною человека остался. Он жил в моей душе и говорил со своей любимой...так, что мне казалось, будто я кого-то не заметила, не узнала, оставила. И тогда я решила отобразить в виде художественного рассказа все, что переживала внутри.
Мой рассказ не окончен. Ведь когда я показала его близким мне людям, поняла, что это не задевает их так, как меня. И стало не интересно писать дальше.
Я не знаю, интересно ли это другим. Поэтому, я решилась опубликовать здесь начало своего рассказа под названием "ОН и ОНА". И я обращаюсь ко всем читателям, пожалуйста, оцените то, что у меня получилось. Стоит ли продолжать. Идея, конечно, такова: любовь побеждает все физические проблемы.И это не фантазии, это часто встречается в реальности. Теперь я знаю это, т.к. с в силу своей профессии сейчас я часто общаюсь с инвалидами. Но не знаю, стоит ли об этом так писать и,вообще, получается ли у меня это.
Очень жду ваших отзывов.
Нежный образ, добрый,светлый,
Как далек он. "Из железной клетки"
На тебя смотрю...
Милая, твои глаза целую,
Мысленно. И снова боль впустую.
Я тебя люблю!
Я люблю и потому не смею
Омрачить в безумии Орфея
Жизнь твою и детские мечты.
Господи, как за тобой скучаю!
Но не смею напоить печалью
Мир, в котором обитаешь ты.
І
О НЕМ
Было мрачное серое утро. Андрей глядел в окно, за которым шел дождь. Капельки падали, капельки плакали. А он думал, думал о НЕЙ и ненавидел себя за это: « Как смеешь ты беспомощный, неподвижный инвалид мечтать об этом ребенке?! Она так нежно, так искренне доверилась тебе, а ты хочешь загубить ее жизнь. Если ты действительно любишь ее, а не себя, не смей, не смей даже вспоминать о ней!». Но чем больше он повторял себе эти слова ,тем навязчивее и упорнее стоял перед ним любимый, родной образ .И он жаждал ее прикосновения. Легкая рука гладила горящий, измученный лоб: « Все будет хорошо любимый, ведь я с тобой». Но Андрей знал, что никогда не будет этого, потому что он никогда этого не допустит, не имеет права допустить! И от этого «никогда» становилось так невозможно тяжело, тяжелее, чем случившееся с ним несчастье, чем прикованность к инвалидной коляске, чем его сломанная молодая жизнь. Казалось, только бы ОНА была рядом , ее тепло, ее глаза , ее нежная, мечтающая душа, такая близкая, родная. И больше ничего не надо.
ОНА
Целый день был занят бесконечными делами. Суета и бессмысленность этих дел отвлекали и раздражали ее. Жизнь казалась пустой и ненужной. Ольга уже давно находилась в состоянии какого - то оцепенения. Она, казалось, перестала чувствовать. Перестала с того самого дня, когда получила от Андрея это письмо.
Андрей…она не могла забыть его серые бездонные глаза, его улыбку. Как она была счастлива, когда поняла, что встретила человека из своих снов. Родная душа…Он был единственным, кто понимал ее, единственным, кому не казался странным или заумным ее внутренний мир, вылитый на бумагу в стихах и рисунках. Наоборот, для Андрея была чрезвычайно ценна она внутренняя. Человек практичный и деловой, он с удивительной осторожностью и нежностью относился к Оле, будто - бы ощущал, как необычен и хрупок мир ее души. Андрей мечтал, что Ольга непременно станет известной художницей или поэтом: « Ты будешь учиться у лучших мастеров, я позабочусь об этом!»
Глупая девочка, что она знала о нем? Что она знала вообще о жизни? Ведь они знакомы всего три месяца.…Неужели она все это придумала, и ничего не было? И Андрей - не Андрей, а вовсе чужой человек. Но почему же тогда так больно? И эта не оставляющая, разрывающая душу дурацкая тревога…
Он ничего не объяснил, просто исчез. Уехал в одну из своих деловых поездок и больше не звонил. А через три недели мучительных ожиданий (Ольга извелась от предчувствия какой - то беды) от Андрея пришло письмо. В нем он прощался с Олей навсегда, писал, что уезжает за границу: «Ты обязательно будешь счастлива, я это знаю,» – это была единственная теплая фраза из всего письма. Обратного адреса не было.
ОН
Ночью Андрею стало совсем плохо. После выписки из больницы прошло три дня. Три дня, которые он провел совсем один в старой бабушкиной квартирке. Это все, что у него осталось, все, на что не наложили руку кредиторы и конкуренты.
Андрей был уверен, что авария, как и стремительное разорение его фирмы за то время, пока он находился между жизнью и смертью в больнице, были кем - то тщательно продуманы и спланированы. Не стоило ему лезть в большой бизнес. Нет у него для этого ни жесткости, ни хитрости, ни желания пойти на компромисс со своей совестью ради денег. А одного ума мало, таких там ломают и уничтожают. Не захотел подставить партнера, завтра твой же партнер подставит тебя.
Странно, но сейчас ему казалось все это совершенно не важным. Все потеряло для Андрея смысл кроме одного - его девочки, его любимой. После страшной боли и отчаяния, после мучительных часов борьбы со смертью и самого страшного – осознания того, что твоя жизнь закончена, и ты никогда не встанешь с инвалидной коляски, после этого ада, через который он прошел, самым тяжелым для Андрея осталось то, что он должен навсегда отказаться от нее.
Когда Андрей пришел в себя в больнице, первая мысль была об Оле: как она, что с ней. Он звал ее в бреду. Чистый легкий образ этой удивительной девушки был глотком свежей воды, Мысль о ней согревала его в самые тяжелые минуты. Но он не решался сообщать ей о себе, не хотел, чтобы Оля видела его беспомощным, жалким, неподвижным, чтобы слышала его стон. Андрей мечтал стать для этой хрупкой талантливой девочки защитой и опорой в жестоких превратностях жизни, мечтал подарить ей весь мир, оградив ее неокрепшую душу от всего, что могло ее смутить. И меньше всего он хотел доставить ей боль, принести в ее жизнь страдание.
А потом Андрей понял, что ему не подняться никогда. Перелом позвоночника с разрывом спинного мозга – это был окончательный приговор. Врачи не скрывали правды. И тогда он написал ЭТО письмо. Он писал и чувствовал, как слезы сами текут по его лицу. Он плакал, кажется, в первый раз в жизни. Затем наступила темнота. Его душу, как бы опустили в гроб. Ведь теперь он не имел права даже думать о НЕЙ. Он должен был её отпустить. Но возможно ли это, в человеческих ли это силах?!…
И вот теперь, когда Андрей остался совсем один в пустой квартире, запертый, отгороженный от всего мира, её образ навязчиво и упорно все время был перед ним. «Не думать, не думать, не смей!» - твердил он себе запекшимися, бледными губами. Но сердце, непослушное, упрямое сердце разрывалось от желания хотя бы еще раз ее увидеть, хоть раз коснуться ее нежной влажной руки, ее губ. И тогда станет легче, да на много легче: «Любимая моя, девочка моя! Как же мне тяжело без тебя! Господи, я этого не вынесу!». А вынести предстояло еще ой как много…
Андрей не заметил, как у него закончились продукты. Ел он очень мало и как бы машинально. И теперь он не заметил даже, что больше есть ему нечего. Он должен был бы позвонить в социальную службу и попросить о помощи, но Андрей даже не думал об этом. Он не привык в жизни от кого-то зависеть, и сейчас столкнувшись с собственной беспомощностью, просто не знал, что с этим делать. В больнице поначалу было много людей и цветов, персоналу давались деньги и, поэтому уход был неплохой. Затем, когда прошел слух о его разорении, все друзья постепенно куда-то исчезли, но сердобольные нянечки, видавшие многое, продолжали ухаживать за ним, помня прежнее щедрое вознаграждение.
А здесь, у себя дома, надо было начинать учиться жить в новых условиях. Надо.…Но что если Андрею просто не хочется жить?
От тяжелых мыслей отвлекло чувство сильной жажды. Надо бы пробраться на кухню. Квартирка маленькая, коляска широкая, тяжелая, а самое трудное перебраться через порог. Руки совсем ослабли. Андрей сделал несколько напрасных усилий. Да не все ли равно, можно и не пить.… Раньше Андрей любил эту старую бабушкину квартиру, она напоминала ему о детстве, поэтому и не продал ее. Андрей любил бывать среди этих старых книг и вещей. Сейчас же она казалась ему чрезвычайно мрачной. Стены давили на Андрея, как-будто выжимали из него жизнь. Сюда он несколько раз приходил с Олей. Она смущалась в кафе и ресторанах, в его новой отделанной в современном стиле квартире чувствовала себя неловко и только здесь она раскрывалась полностью. Ее робость и зажатость уходили, глаза загорались, и она становилась для Андрея маленькой феей, спустившейся к нему из сказочного мира.
Но как же ему хочется пить, и как душно! Андрей попытался, было открыть балкон и не смог, верхняя ручка слишком высоко. Невозможность встать, невозможность просто попить воды. Проклятый порог! Вчера он, кажется, еще переезжал через него, а сегодня уже не может: «Что со мной? Лучше лечь. Перебраться с коляски на кровать… Смешная проблема. Почему же совсем нет сил? И как противно тянуть за собой безжизненные мертвые ноги. Оля, Оленька, как хорошо, что ты не видишь меня сейчас! Я знаю, ты бы одна из всех не оставила меня. Ты бы пришла погибать со мной. Но я не хочу, чтобы ты погибала, моя светлая девочка! Поэтому я и написал тебе это письмо. Прости, если сделал тебе больно. Но лучше маленькая боль, чем эти муки здесь рядом со мной… Что же эта жажда никак не проходит? Оленька!… Да ведь я не должен думать о тебе. А что если на минуту представить, что ты даешь мне пить. Только на одну минуту.… Немного воды совсем чуть – чуть.…Как хорошо, когда ты рядом! Просто посиди со мной совсем немного. Мне больше ничего не надо.… Какая прохладная твоя рука! Какое счастье, когда ты со мной! Девочка моя, пожалуйста, не уходи! Ведь ты - моя душа. Я не могу без тебя ни жить, ни дышать! Меня просто нет. Да меня уже давно нет.… Не уходи, Оленька, пожалуйста, не уходи!.. Я, кажется, брежу и весь горю. Неужели опять пошло осложнение? Впрочем, какая разница, что со мной? Зачем бороться? Оленька!… Нет, я не должен о ней вспоминать. Но я чувствую, что она здесь, рядом. Наверное, я схожу с ума. Но она здесь! Здесь!» Окончательно обессиленный неравной борьбой с болезнью и с собой, чувствуя, что вот –вот потеряет сознание, Андрей среди ночи набрал «03».
ОНА
Оля проснулась ночью, она видела во сне Андрея. Он звал ее, умолял не оставлять, прийти к нему. Во сне он был таким измученным, несчастным. На лице, губах - кровь. Ольга знала его совсем другим. «Что это, это плачет моя душа? Или с ним действительно что - то случилось?» И вдруг ей стало очень страшно, страшно за него. Гордость, обида, разочарование в один миг куда-то исчезли. Остался только страх, страх за дорогого человека.
Оля не спала всю ночь. К утру ее решение было твердым. « Я найду его, - решила девушка. - Найду, чтобы убедится, что у него все хорошо, что он счастлив, Я не буду ему навязываться, только узнаю, как он. Иначе я просто не смогу жить с этим страхом. Я должна быть уверенна, что у Андрея все в порядке».
Это была самая обычная больница хоть и с громким названием «Институт нейрохирурги». Только здесь было больше боли и горя. Сюда привозят людей после самых тяжелых травм и аварий. Стены здесь, как–бы пропитаны стонами несчастных. Какие только трагедии не разыгрывались под этими сводами. Здесь своих искалеченных жен бросали «верные» мужья, Здесь молодые красивые девушки оставляли на всегда своих «любимых», которые, как поломанная вещь, им были больше не нужны. Здесь человеческое сердце кричало от тоски и одиночества, и очень немногим удавалось справиться с бедой. Удавалось прежде всего тем, кто не был оставлен своими близкими, тем, кому было для кого начинать жизнь с нуля.
Ранним утром тонкая, похожая на угловатого подростка девушка робко шла по больничному коридору. На лице ее не было отпечатка той задумчивой, напряженной печали, которую накладывали эти стены на всех ухаживающих за больными близкими. Ее лицо поразило бы внимательного наблюдателя своим испуганным и в то же время решительным выражением. В больших карих глазах застыл ужас, а губы то кривились в улыбке, то нервно сжимались. Девушка явно кого-то искала. У дверей одной из палат она остановилась, не решаясь войти внутрь. Минуту она стояла в задумчивости, и вдруг лицо ее преобразилось, осветившись каким-то внутренним светом, и она постучала в дверь.
АНДРЕЙ
Солнечный свет пробивался сквозь светло-розовые шторы, отчего вся комната казалась розовой. Андрей очнулся от тяжелого забытья. Яркий солнечный свет коснулся радостью его души. Забытое чувство счастья вдруг охватило его. Он не мог и не хотел вспоминать, где он и что с ним. Андрей лежал и просто смотрел на нежные розовые шторы, и ему было почему-то хорошо. И вдруг в свете солнечных лучей он увидел любимое родное лицо. Это была она, его девочка. Только лицо ее стало худым и бледным, отчего глаза казались очень большими и блестящими. «Опять я брежу и опять ею, – Подумал Андрей. - Нет, это не бред, это прекрасный сон, поэтому мне так хорошо». И он улыбнулся и протянул к ней руки. «Андрюша!» – в тишине палаты зазвучал милый голос. И тут он понял, что вовсе не спит.
Лицо Ольги поразило его своей реальностью. Это было лицо не из его снов, не такое, каким он его он себе представлял в полубреду болезни. Это не было лицо прежней Оли. В глазах девушки он увидел боль и страх.
ОЛЬГА
Когда Оля решила найти Андрея, это оказалось нелегко. Ведь он не знакомил ее со своими друзьями, уверяя, что это люди пошлые и не стоят внимания. Да и Ольга особенно не стремилась к знакомствам. Мир, в котором жил Андрей, казался ей слишком сложным, она смущалась и боялась, что
неправильно себя поведет с новыми незнакомыми людьми. И теперь она просто не представляла к кому обратиться с вопросом о нем.
Целый день Ольга растерянно бродила по городу. Дождливые дни закончились, и солнце радостно ласкало тротуары и дома. Но Оля не замечала ни любимых ею архитектурных нюансов старого города, ни свежести и нежности весеннего воздуха, ни счастливого щебета птиц. Она видела только лицо Андрея, таким, каким оно было во сне, и тревога наполняла все ее существо. Она не заметила, как оказалась у того самого дома, куда часто приводил ее Андрей. До боли знакомая скамейка под старыми деревьями, кривые, покосившиеся ступеньки. А вот и нужный этаж. Рука дрожала, когда нажимала кнопку звонка. Оля слушала тишину за дверью, и ей было страшно от этой тишины. Может поговорить с соседями? Она позвонила в квартиру напротив. Дверь открыла пожилая женщина и уставилась на девушку бесцветными глазами. «Простите, не подскажите, в квартире 35 кто-то живет?» - спросила у нее Ольга. «Да кто их знает, -последовал ответ. – Вот скорая недавно приезжала, и вместо того, чтобы забрать привезла кого-то. Видела в глазок, как вроде бы кого-то заносили. Очень странно. Я потом подходила, звонила в дверь – тихо, никто не открывает. Раньше-то жила там Марья Ильинична, хорошая такая женщина, но она давно умерла. Квартира вроде бы внуку досталась, но он наведывался сюда редко. Да и нелюдимый он какой-то, А вот Марья и Ильинична была…» Оля не дослушала монолог явно жаждавшей общения соседки. И стала медленно спускаться по ступенькам. Ее странно поразили слова о скорой помощи, сердце бешено заколотилось, и сжалось от нехорошего предчувствия. И вдруг как молния блеснуло в мозгу: « Да ведь был один телефон!» И Оля вспомнила, что Андрей однажды оставлял телефон своего партнёра, которому не успевал перезвонить, поэтому попросил сделать это её. Девушка бросилась домой. Она перерыла всю квартиру, но все-таки нашла маленький клочок бумаги с номером.
Оля представилась заинтересованным клиентом и спросила, не подскажут ли ей адрес Андрея Владимировича, выехавшего за границу. На что сухой голос ответил, что Андрей Владимирович больше никаких дел не ведет, и назвал несколько имен, к кому бы она могла обратиться. Ольга, солгав почти первый раз в жизни, уверяла, что ей нужен именно он, так как он остался ей должен. На что с ехидным смешком на другом конце трубки ей ответили:
-Мне очень жаль вас, девушка, но от него вы теперь ничего не добьетесь, хоть он и ни куда не уехал. Андрей Владимирович полностью разорен, к тому же он стал тяжелым инвалидом и неизвестно, жив ли еще.
-Как не известно? – у Ольги похолодело все внутри, голова закружилась.
- Так неизвестно, разве вы не знаете, когда человек теряет капитал, к нему теряется интерес, – собеседнику явно было приятно шокировать наивную дурочку.
- Что же с ним случилось?
- Кажется, он попал в аварию.
- Когда, когда это случилось!? - Ольга задыхалась, еле сдерживая судорожные рыдания.
- Успокойтесь, кажется, вы его знали довольно близко? - собеседник решил переменить тон.
- Умоляю, скажите, когда это случилось и где его найти?!
- Месяца три назад, тогда его отвезли, кажется, в Институт нейрохирургии. Он выжил, но прогноз был таков, что он не сможет ходить.
Трубка выпала из дрожащих Олиных рук. Минуту она стояла в оцепенении, а потом бросилась к злосчастному его последнему письму. Ольга долго стояла и смотрела на дату. Письмо было написано уже после аварии.
Комната закружилась и закачалась. Горло страшно сдавило что-то: «Боже мой, Андрюша!… Этого не может быть! Только не это!» Она представила любимого во всей его человеческой хрупкости беспомощным, неподвижным. «Нет, это не возможно!» И вдруг со всей ясностью Оля поняла, что именно это возможно, это случилось, и это объясняет все: его исчезновение, его письмо. «Господи, да ведь он звал меня той ночью! Может быть он совсем один?» Как же она могла это допустить? И Оля вспомнила Андрея, таким, каким он был во сне, эти глаза с бесконечной болью …, просьбу не оставлять его.
«Да ведь я оставила его, поверив, этому письму, поверив, что не нужна ему! Зачем я не искала сразу его? Ведь мне так хотелось увидеть его в последний раз, спросить: «Почему?..» Дурацкая гордость! Это из-за нее я не знаю теперь, что с ним, не могу помочь ему.…Только не рыдать. Господи, ну почему я плачу!? Ведь он, наверное, любит меня как прежде. Любит! А я сижу здесь и лью слезы, – и девушка попыталась взять себя в руки. - Надо успокоится и идти к нему как можно скорее… Но куда идти?» Оля постаралась сосредоточиться и восстановить недавний телефонный разговор: «Так, он не уехал, это случилось здесь, значит, обо всем я могу узнать в больнице. Как она называется? Кажется, институт нейрохирургии. Да, кажется, так. Остается только узнать адрес или хотя бы телефон».
И Ольга дрожащей рукой набрала номер справочного. Через пятнадцать минут она знала все необходимое. Девушка оделась и быстро вышла из дома.
В БОЛЬНИЦЕ
Юная санитарка тихо, стараясь не разбудить больного, убирала палату. Она мечтала поступить в медицинский институт. Стать врачом- хирургом и спасать людей. Больничные будни немного охладили ее романтический пыл. Но был один больной, ради которого ей очень хотелось совершить невозможное. Она давно с жалостью и нежностью наблюдала за красивым молодым мужчиной, который так мужественно переносил все выпавшие на его долю страдания. Больше всего поражало молодую девушку его полное одиночество. Ни родных, ни друзей, к нему давно никто не приходил. Когда ему было совсем плохо, он повторял в бреду одно имя, как будто кого-то звал. Это было имя женщины. И Наташа (так звали молодую санитарку) возненавидела про себя эту женщину, видимо бросившую его. Юное воображение девушки поражала трагичность этой судьбы и слухи о том, что этот человек недавно был богат, и все потерял. Она даже была немного в него влюблена. Но все старания Наташи обратить на себя внимание, развеять нежным уходом его печаль ни к чему не приводили. Больной просто ее не замечал. Он был внутренне где-то далеко, в своих тяжелых мыслях. Он не жаловался, не стонал, не требовал к себе особого внимания, как другие. Просто принимал ее заботу, вежливо говорил «спасибо», даже не глядя на девушку. Но Наташа чувствовала, что ему очень тяжело. В прошлое Наташино дежурство этого больного должны были выписать, но сейчас он опять здесь. Дома он пробыл всего три дня, и ему резко стало хуже. Пошло новое осложнение, и опять он в бреду в больничной палате всю ночь звал все ту же Олю.
Наташа не спешила уходить из палаты, она с грустью смотрела на спящего, когда тихо приоткрылась дверь и в палату робко вошла незнакомая девушка. Она, не здороваясь, как будто не замечая ничего вокруг, с широко открытыми глазами подошла к постели больного, и в этот момент он открыл глаза. Наташа никогда не видела таким его лицо - оно преобразилось, печать боли исчезла с него, как по волшебству, - лицо светилось счастьем. «Оленька,» –он протянул к ней руки. «Андрюша,» – девушка присела на край кровати, с нежностью коснулась его руки.
И вдруг он вздрогнул всем телом, минуту молча смотрел на вошедшую, и лицо его резко стало жестким и холодным:
- Так это ты, Оля? Зачем ты пришла? - он говорил каким-то не своим голосом, и, казалось, с трудом. – Тебе лучше уйти. Разве ты не поняла, что мы не будем видеться?
- Но почему Андрюша?
- Оля, у меня другая женщина! Пожалуйста, больше никогда ко мне не приходи и забудь меня, - его голос звучал глухо и сдавлено. - Уходи, Оля!
- Уходи! – вдруг он сорвался на крик.
Девушка сильно побледнела и, не в силах сдержать рвущихся рыданий, выбежала из палаты. Мужчина смотрел ей вслед, и Наташе стало страшно от этого взгляда. Потом, совершенно белый, он откинулся на подушку и замер.
-Что же ему могла сделать эта Оля? Она столько времени не приходила к нему. Поэтому он ее прогнал или нет? Да ведь он же очень любит ее. А вдруг она больше не придет? - подумала Наташа и, повинуясь минутному порыву, бросилась вслед за ушедшей девушкой.
Ольга быстро шла по коридору, закрыв лицо руками и вздрагивая от рыданий. Она не сразу расслышала свое имя, и молодая санитарка догнала ее с трудом:
- Оля, Оля подождите, не уходите! Я должна вам сказать, у него нет никакой женщины! У него вообще никого нет. И ему очень плохо. Он не выберется один! Ну, нельзя же так просто бросить человека! Он очень хороший. Я тут многого насмотрелась. Таких, как он, мужчин мало. Он мужественный, и он очень любит Вас. Не оставляйте его!
Все это Наташа проговорила на одном дыхании, как бы боясь, что Ольга не дослушает и уйдет. Оля же изумленно смотрела на девушку в белом халате, пытаясь понять ее слова, и ее всю трясло. Оле явно было плохо, и в Наташе проснулся врач:
- Давайте присядем. Успокойтесь. Я сейчас принесу воды.
- Нет, не надо никакой воды, - Ольга судорожно схватила девушку за руку, будто боясь, что та исчезнет. - Лучше объясните мне, что вы только что сказали. Я ничего не понимаю.
- Я случайно слышала ваш разговор, - Наташа смутилась. - Дело в том, что у этого больного нет никакой женщины, к нему вообще давно никто не приходит. Говорят, это после того, как он разорился, все друзья его и бросили. А родных у него вроде бы нет.
Оля смотрела широко раскрытыми глазами на молодую санитарку и все никак не могла понять сути ее слов:
- Неужели он совсем один?
- Да, совсем. Сердце разрывается, смотреть на него.
- Как же так? Как же он это все вынес?!
По лицу Оли текли слезы, но она не замечала их. И Наташа решилась:
- А ведь он очень любит Вас!
- Правда, он Вам сказал?! – девушка явно обрадовалась.
- Нет, но когда ему совсем плохо, в забытьи он зовет вас по имени, просит не уходить, не оставлять его. Врач говорил, что имя Оля было первым словом, которое он сказал, когда пришел в сознание.
- Господи, я знала, я чувствовала…! Но почему же он прогнал меня? Я никогда не видела его таким.
- Может быть, он обиделся, что вы не приходили к нему так долго, он решил, наверное, что Вы бросили его в беде.
- Но ведь я ничего не знала! Андрей написал мне еще три месяца назад, что уезжает за границу и со мной расстается навсегда. И только теперь я поняла, что он никуда не уехал и написал мне это письмо уже после несчастья.
- Как странно… - Наташа была поражена, - может быть, он хотел оградить вас от случившегося, хотел вас защитить. В такой ситуации люди, часто, боятся стать обузой для близких. Но я заметила, что вначале, когда он вас увидел, он очень обрадовался.
- Обузой? Господи, неужели он мог так думать? - и Оля опять залилась слезами.
- Вы любили его богатого и здорового. Кто знает, сможете ли вы любить его сейчас?
- Вы думаете, он так считает?
- Я не знаю, инвалидов часто бросают даже законные жены.
- Инвалидов…. Какое страшное слово.
- Если вы не сможете любить его инвалидом, вам лучше сразу сейчас уйти.
- Кошмар, какой кошмар! Если все это так, как вы говорите…Я понимаю... Ведь мы знакомы были до этого всего три месяца…. Но он действительно зовет меня в бреду?
- Да, он постоянно повторяет имя Оля. Но добиться от него, кто эта Оля врачи так и не смогли .
...............................................
Продолжение:http://www.proza.ru/2010/10/30/194