Горький мед любви

Cтарик-профессор знал, что судьба его предрешена. Диагноз врачей подтвердил печальный исход болезни. Теперь в душе его зрело  беспокойство за дочь. 
 "Она ведь еще так молода и неопытна. - вздохнул старик. - А если еще учесть ее неистовые мечтания и романтический характер, как у матери..."
 В памяти  старика невольно всплыло нечто, что долгие годы хранил  в душе, как тайну о самом драматическом в его жизни, когда между ним и женой появился третий, вскруживший ей голову. Он расстался с ней, когда узнал, что она беременна. Обида на жену казалась нескончаемой.  Примирение  произошло не сразу, но когда оно состоялось, они поклялись, что правду об отцовстве не узнает никто, кроме них двоих. Жена умерла, когда девочке исполнился год. И видит Бог, что с самого первого дня рождения малютки, он свой долг отцовства воспринял как подарок судьбы, как смысл всей жизни. Ох, если б не старость и не эта чертова болезнь...
 – Папа, ты о чем-то задумался? О чем? – услышал он голос дочери.
  Понадобилась целая минута, чтобы  отцу прийти в себя и унять дрожь.
 – Пустяки, – вздохнул он,   и немного помолчав, продолжал:: – Эх, доченька, скоро меня не станет...
  – Не говори так, папа. Ты еще...
 – Нет, – прервал ее отец. – Не сегодня – завтра...
 – Папа, прошу тебя...
 – Хорошо,   Таира,  не буду, не буду, – понимающе кивнул старик.
      Повисло  тягостное   молчание.
– Хочу, дочка, дать тебе совет, –   нарушил  молчание  старик, - Я знаю, что тебе нравится  Парвиз.  Послушай  меня  дочка.   Мне бы этого не хотелось. Совсем не хотелось. Он не такой, каким тебе кажется.
"Господи, - охнула про себя Таира. - он не знает! Ничего не знает!"
 – Папа, Парвиз твой ученик, и ты говорил, что он не глуп.
 – Ученик – это другое. Понимаешь, дочка, можно иметь разные точки зрения на личность человека.
 – Теперь у тебя новая точка зрения на него потому, что он мне нравится?
 – Нет, я всегда замечал в нем что-то, что мне было неприятно замечать.
 – Ну, например, что ты замечал?
 – Притворство, а вернее... как тебе сказать... умение соглашаться с чужим мнением, прикрываться им.  Знаешь, как это квалифицируется в науке? Мимикрия!
Таира рассмеялась:
 – В науке? Ну и пусть в науке. Но он же человек, папа, а не твои насекомые.
 – Эх, дочка, –  вздохнул отец - В природе все взаимосвязано. То, что спасает одних, может погубить других.
«Ушел в свою стихию»
 – Папа! Ты не на лекции. Говори по делу. Что ты хотел мне посоветовать?
  Старик приподнялся в постели, пальцем подозвал к себе дочь поближе и проговорил полушепотом:
– Выходи замуж за Марата.
– Ч- что? – рассмеялась  Таира. – За этого тюфяка? О чем ты говоришь, папа? Он такой...
 – Я  знаю, какой он. -сердито  сдвинул брови старик. - Честный, благородный,  Настоящий мужчина.
Таира  хотела было  возразить  отцу,  как  неожиданно  раскрылась  дверь   и в  палату  вошли врач с медсестрой.
–  Можете идти отдохнуть, – обратился врач к Таире. – Молодчина, вы продежурили с ним всю ночь, теперь можете не беспокоиться.
Таира обняла и поцеловала отца в лоб.
 – Приду после обеда, – прошептала она.
 – Помни, дочка, что я сказал.
  Таира  молча  погладила шершавую, непривычно холодную щеку отца.
 

  Таира легла отдохнуть, все еще размышляя о разговоре с отцом:
«Что он нашел в Марате, в этом  тюфяке? Неуклюжий, как слон. Мужчина! Какой он мужчина?»
 Усталая, она уснула.
 Внезапный телефонный звонок нарушил ее сон.
  – Алло!
  – Это из больницы. Вам необходимо придти.
  – Что, папе плохо?
 Секунда колебания.
  – Придите. Вы нужны...
  – Он жив? Скажите, жив?
  – Здесь все узнаете.

***

 Таира низко склонилась над гробом. «Бедный мой папочка, так верил мне, а я...»
Подняв голову, она встретилась взглядом с Парвизом.
 «Нет, нет, от тебя я не откажусь. Папа не знал, какая у нас любовь».
Кто-то положил ей руку на плечо. Она обернулась.
  – Мы никогда не оставим вас одну. Это наше общее горе. – Лицо Марата выражало неподдельную грусть.
  – Спасибо, – прошептала Таира. – Знаю, вы любили его.

***

  – Ты останешься? Мы ведь теперь можем всю ночь быть вместе, – Таира улыбалась, заглядывая  Парвизу в глаза. Ее улыбка выражала смущение и тревогу - Можем не прятаться.
 Он прислонился к ее плечу.
  – Нет, дорогая. Ты же знаешь, мои родители. нервничают, когда я не прихожу.
  – Что-то я тебя не понимаю. - сказала Таира. - Мы взрослые люди. Любим друг друга. Почему мы должны видеться урывками?
  – Не сейчас, потом об этом, –  Парвиз, торопливо расстегивал пуговицы на ее халате.

***   Парвиз часто приходил вместе с  Маратом. Чутье подсказывало Таире, что ей надо привыкать к таким визитам. Как-никак, они с Парвизом  близкие друзья, работают в одной лаборатории. Как всегда, они вели между собой разговоры на научные темы. И, как всегда, Таира недоумевала замечая, что в возникающих между ними спорах  Парвиз  выглядел  беспомощным, точно ученик перед учителем.
  Однажды она не удержалась и сказала  ему  об этом.
 Парвиз вскипел не на шутку: 
  - Я просто не желаю с ним спорить.  Вечно  ищет что -то необычное...  копается в мелочах...   
  – Моему отцу такое «копание» понравилось бы, – осторожно заметила Таира.
  – Твой отец тоже любил высказывать странные вещи... во всем  сомневался.
«В тебе, кажется, тоже» -пролетело у Таиры.
  – Как сказать, - пробормотала она, - думаю,  мой отец не причинил науке зла.
  – Я этого не говорю.   Ты зря сердишься, -  пожал плечами  Парвиз.
 И уже другой Парвиз заключил ее в объятия и утешил  любовью.

***

 Таира и Сима дружили с детства. Вместе ходили в школу, вместе окончили   институт,  вместе работают в редакции одной из  мололитражек.
 О том, что происходит в жизни у каждой, знали обе.  Между тем, они  были  совершенно разные, что бы не сказать, противоположные до несовместимости, отчего часто ссорились.
  – Парвиз твой сноб и профан. -  как-то сказала Сима
  – Ну, зачем ты так? - возмутилась Таира. - Он красивый, умный, пишет диссертацию. Я уверена он многого достигнет. 
  - Как же, как же, -ухмыльнулась Сима, - папочка министр постарается для любимого сыночка.    
«Ее не переубедить.  Не зря ее в школе звали "стальной хребет" -   усмехнулась про себя   Таира. 
  – Ладно, - снисходительно сказала она, - тогда  скажи, что ты  думаешь о Марате?    
  – Марат это совершенство! -  восторженным  голосом  произнесла Сима. - Он мне нравится.
 Таира рассмеялась: 
  –   Ну и прекрасно!  Тогда не теряйся, действуй! 
  –   Ты забыла, что он без ума от тебя. Где мне с тобой тягаться.
  – Сима, – умоляюще протянула Таира, – прошу тебя. С чего ты взяла, что он от меня без ума?
  – Вижу, как он смотрит на тебя. Скажешь, нет?
  – .Но у меня есть Парвиз? Мы любим друг друга.
  – Не знаю, не знаю. - пожала плечами Сима.
  – Ты что, сомневаешься в нашей любви? С чего бы это?
  – Хороший любовник – это еще не все. Поверь, Таира, мне иногда больно за тебя. Не разбираешься ты  в людях.
  – Хватит учить меня, - воскликнула Таира. - Не девочка, сама разберусь.
  – Ну, ну, разбирайся, – махнула рукой Сима.

*** Мало-помалу  натужено-снисходительное отношение Таиры к Марату менялось. Наблюдая,  она замечала то, на что раньше не обращала внимания. Ей нравилась его речь. Он выражал свои мысли так, что произносимые им фразы несли в себе особую интонацию, намекающую на какой-то внутренний подтекст.
  – Из тебя не получится газетчик, – шутливо заметила она, – никаких деталей, подробностей. Люди  тебя не поймут.
  – Может быть, это научит их работать  собственными мозгами, – сказал Марат.
Таира  рассмеялась.
     "Нет, что ни говори,  он не похож  на многих  других"  - подумала она.

 В этот  вечер Парвиз задерживался.
  – Подождем вместе. Не возражаешь? – спросил Марат.
  – Нет. Чай будешь?
  – Нет. Спасибо.
Таира села в кресло и опустила глаза в книгу. Ожидание затягивалось.
 «Надо занять его разговором. Неловко молчать»  - подумала  Таира.
   Она  отложила  книгу и вдруг  выпалила  первое,  что  пришло  ей  на  ум: 
 – Марат, ты веришь в Бога? . 
 – Верю в разум   и логику. 
 Таира непонимающе  захлопала глазами..Но не успела она  что-либо спросить, как   взглянув на часы, Марат  заторопился:
    -  Видимо, Парвиз  запаздывет. Встречусь с ним  завтра  на работе.
 
 – Марат был? - входя, спросил Парвиз.
 – Был. Ждал тебя.
 – Рассердился?
 – Нет. Мне кажется, он вообще не способен сердиться. Он всегда очень спокойный,  деликатный.
 – Да-а? –   ухмыльнулся   Парвиз. - Что ты еще видишь в нем? Я не сомневаюсь, что ты уже не раз  отдавалась ему  в мыслях.
 – Что ты несешь! – вскричала Таира – Опомнись!
 – Я не верблюд, все вижу, –  пробурчал Парвиз.
 – Успокойся, Парвиз. Это твой друг. Не нравится, запрети ему приходить сюда.
 – Почему же? –  запротестовал Парвиз. – Пусть приходит, развлекает тебя.  Он ведь такой умный, можно сказать, особенный,  не такой, как все.
  Таира   опешила:
«Ах, вот что! Ты просто завидуешь ему. И не только сегодняшнему, и даже не вчерашнему...»   
 – Дело не во мне, Парвиз, -  спокойно начала  она,. - ты знаешь, как я к нему отношусь...   
-  Знаю,   -  прервал  ее Парвиз. --  Коротко  рассмеявшись,  он продолжал:  -Знаю,  что  сейчас  начнешь  говорить,   что он неуклюжий, неповоротливый. Знаешь, дорогая, чтобы охмурить такую, как ты не много надо.
Таира  в миг  изменилась  в лице.
  –   Ну и  мерзость  же  ты,  -вне  себя   воскликнула  она,  - отец  мой  не зря  предупреждал  меня.
. – Прости меня, –  сникшим голосом  сказал  Парвиз. – Я просто устал. Прошу тебя, прости. Хочешь, я встану перед тобой на колени?
 – Не надо, – отстранилась от него Таира. – Ты мне задал хороший урок.

   Но урока, как оказалось, Парвиз ей не задал. Она по-прежнему ждала его, по-прежнему  грустила, когда его не было. Все было по-прежнему: Парвиз и Марат являлись вместе.  Но  было и такое, когда, забегая, Парвиз торопился уйти, и они оставалась наедине с Маратом.
   Таира  заваривала  чай и они   долго  сидели  на кухне за  наспех  накрытом  столом.
– Как ты думаешь, Марат, Парвиз способен мне изменять?  -- неожиданно   обратилась  она  к  Марату,  но  тут же смущенно  продолжала. -  Извини, это я с дуру  ляпнула.  Не знаю, что  на меня вдруг   нашло.
 - Ничего. Все в порядке. - ласково  потрепал ее по руке   Марат.
 Повисла пауза.
 -    А знаешь, пошли-ка  в ресторан. - порывисто вскочила  со стула Таира.
    Марат  заметно  смешался:
 -    Вряд  ли  стоит... Что  скажет Парвиз?   
   –  Не важно,  -бросила  Таиры.  - Прошу  тебя, нечего  терять  время.

***
  В ресторане Таира вела себя необычайно весело, шутила, смеялась.  Между тем,  настроение ее поминутно менялось.
 – Марат, в тебя влюбляются женщины? - неожиданн, спросила она. 
 –  Нет, не думаю.
 -  Почему?
 – Потому что они видят, что я  глуп и гнусен, –  скорчил Марат смешную гримасу.
 – С тобой невозможно. - Рассмеялась Таира. - Тебе, вижу, нравится дурака валять?
 – Неплохое занятие. Лучше, чем корпеть над микроскопом.
 – Ну ладно, пошли танцевать,  сказала  Таира.
 
 Оркестр слаженно исполнял давний джазовый мотив. Таира легонько откинулась на руку Марата. Он неуклюже обхватил ее, споткнулся, и дальше упорно держал ее на расстоянии вытянутой руки. При этом он постоянно сбивался с такта.
 Таира облегченно вздохнула, когда танец окончился.
 – Уф! Кавалер из тебя неважный. – мягко потрепала она его по плечу. – Ну, ничего, танец не единственное, за что можно полюбить.
 – Ну вот, а ты спрашиваешь, почему в меня не влюбляются. Да потому, что я  безнадежный болван.
 – Ну, хватит скромничать. Цену, небось, себе знаешь. Папа говорил, ты  большой ученый.
Но ни скромником, ни знающим себе цену Марат в этот вечер не был. Он делал все, что мог, и думал только о том, чтобы отвлечь Таиру от грустного состояния духа, что  дано чувствовать и понимать лишь любящему человеку.

***
 Парвиз не появлялся.  Таира ощутила тревожное чувство: обманывает? изменяет?
 – Ну, успокойся, успокойся, – уговаривала  она себя – Он не может... не способен на такую подлость.
 Она бросила на себя в зеркале дикий, блуждающий взгляд: «Ну, ясно, псишка!"  – отвернулась она от лица, показавшегося ей чужим.
  В ней  нарастала  смутная  горечь  обиды. 
  "Надо действовать, узнавать.  Но  у кого?   Марат? Нет, нельзя унижать его ролью связного."
  Не раздумывая, Таира бросилась к телефону.
 – Алло!
 – Попросите, пожалуйста, Парвиза.
 – Парвиз у невесты. Звоните... – минута колебания. – А кто  его спрашивает?
 – Это с работы.
 – С работы? – снова колебание. – Что ему передать?
 – А где он сам? – настойчивым  голосом произнесла Таира.
 – Я же сказала, он у невесты.
 Тон голоса в трубке не оставлял никакого сомнения.
 Таира не помнила, как у нее из рук выскользнула трубка и повисла в воздухе, не помнила она, как  опустилась на пол и сколько  пролежала на холодном полу,  когда в дверь несколько раз позвонили, она встала и, пошатываясь, пошла открывать.
  – Марат, если б ты знал... – рыданье Таиры огласило квартиру.
  – Успокойся. Не стоит так переживать. -  пробормотал Марат. 
   - Ты знал?  Скажи, знал? 
    Марат  молчал, опустив голову.
  - Ну, что тымолчишь? Говори. - теребила его руку  Таира.
  - Ты полагаешь,  что  если  мы  с  ним  друзья, то  способны  на одинаковые  поступки?   Ошибаешься!  -  покачал  Марат  головой.
 Таира увидела синюю жилку, судорожно бьющуюся на его виске, другую - у горла и поняла, что он на пределе.
  -  Прости. - простонала  она.  -  Но  пойми,  такое  предательство! Я не выдержу!
  -  Не думай об этом. - мягко произнес Марат. - Предоставь все времени. Помни, все проходит.

 
 Сима  вернулась из кухни, неся в руках поднос.
  –  Пей. Крепкий чай поможет.
Таира помотала головой.
  – Не хочу ничего.  Понимаешь, Сима, не могу представить... не верю, он не мог...
  – Глупая, ты, Таира, летела  к нему,, как бабочка на огонь.
  – Перестань, у  меня и так голова разрывается.
  – Где у тебя таблетки? Я поищу.
  – Не надо никаких таблеток.
  – Тогда иди, ложись. Постарайся уснуть.
  – А ты? Останешься со мной?
  –  Не оставлять же тебя такой одну. Иди. Я устроюсь на диване.

***
    Таира  всмотрелась в зеркало. Из серебристой глубины на нее глядела  женщина  с опущенными  уголками губ и  встревоженными глазами.
     "На кого я стала похожа! -  вздохнула она - Он хочет довести меня до безумия. Не позволю!  Надо взять себя в руки, стать прежней!"
 И как это не показалось смешным ей самой, она скинула с себя халат,  пальчиками откинула его в сторону.  Оставшись в одном лифчике и трусиках, она прошлась по комнате, подражая походке топ-модели.  Потом  снова подошла к зеркалу, приблизила  лицо к стеклу, выпятила губы, как бы, приготовив их  к поцелую.
    Все  к  черту, - прошептала она, -  Я все  еще  хороша... 
  Звонок в дверь прервал ее  любование  самой  себя..
  – Ба!  –  войдя, воскликнула Сима. –   Кого еще  надумала охмурять?
  – Стоит только захотеть, охотники найдутся – повертела плечами Таира. – 
  – Хм. Не надоело?
  – Нет, как видишь.
  – Ну, давай, валяй,  -  ухмыльнулачсь  Соня.  -  Вижу, тебя опять заносит.
Игривость Таиры вмиг исчезла.
  – Не убиваться же мне всю жизнь. - простонала она. -  Мне всего двадцать пять лет.
  – Пора бы поумнеть.
  – Как?  Может, объяснишь? 
  – Выходи замуж за Марата. Ходит, увивается вокруг тебя. Что тебе еще надо?
  – Не могу. Он такой... -скривила таира губы.
 Сима вытащила из сумки газету.
 – На, читай, что о нем пишут,  - сказала  она.  - Ученый, большое будущее.
  –  Меня это не волнует.
  –   Тебя кроме твоей задницы ничего не волнует. - пробормотала Сима.
 Таира поморщилась:
  – Какая  ты  все-таки, Сима, ни капли понимания.
  – Какого еще  понимания тебе нужно?  --  вскипела  Сима.. -  Говорю тебе, не прогадай.  Марат,  он такой  человек.... не будь он в тебя влюблен и... - Сима осеклась. 
  – И не будь я твоей близкой подругой. - закончила за нее Таира.
   Подруги  вксело рассмеялись.

***

 Вернувшись из командировки, Марат, казалось, не мог перевести дух.
 – Представляешь, - говорил он, расхаживая по комнате, -  в этих районах термальные источники, в их устьях, насекомые, похожие на жучков, прекрасно чувствуют себя в темноте и влаге.  Им, как  другим насекомым, свет не нужен...
  Слушая  его,  Таира  в ужасе  закрыла  глаза.
«Прямо, как мой папа, хлебом не корми, дай только налюбоваться на своих букашек». - думала  она.
 – Понимаешь, -  продолжал Марат, - совершенно иные условия существования и иные приспособления, а между тем...
 – Марат, - прервала его Таира, -  скажи, чем я тебе нравлюсь?
 "Сима права. Меня  действительно   заносит" -- смутилась она.
 –  Прости,  я увлекся,  прости,--  тупо  повторил Марат.  Слегка  оживившись, он продолжал:  -  Так ты спросила, чем  нравишься  мне?   Отвечу - всем.
 - Так не бывает. -  Помотала Таира головой. - Во мне много дурного. 
 - В каждом из нас есть дурное  и хорошее.  Разница лишь в том, что преобладает.
 -   Но меня  интересует, что ты  думаешь обо мне?
 - Ч Ты  умная,  добрая, но, ели  честно, у тебя своенравный характер.
     "Парвиз называл это выкрутасами."
 –  Говоришь, характер? - с грустью произнесла Таира. - Да у меня  вовсе нет характера.
 Марат рассмеялся:
 – Отсутствие  характера тоже характер. 
 –   Ты шутишь? А мои ошибки? Я их столько наделала!
 –   Важно их не повторять. -посерьезнев Марат добавил:  - Не переживай. На ошибках учатся. 

*   На  следующий день  Марат пришел на редкость разодетым. Темно–синего цвета классический костюм–тройка делал его элегантным, подтянутым.
    Ты  великолепно  выглядишь,  - выпалила  Таира и насторожилась, ожидая, что внутренний  голос  язвительно  добавит:   "Для  неудачного  влюбленного" 
  –   Я  пришел сделать  тебе предложение,   заметно   волнуясь, – вымолвил  Марат.
  -  Решил пошутить?  - улыбнулась Таира.
  –   Вовсе нет.  Я тебя люблю, Таира, ты это знаешь.
 Таира испытующе посмотрела ему в глаза.
  - Ты меня удивляешь, Марат.  Так сразу...
  – Нет, нет, я тебя не тороплю с ответом. Но одно обстоятельство...  понимаешь,   я получил приглашение в Болгарию, там будет конференция, где      представлена  моя  научная  статья.  Одним словом, если бы  мы поехали  вместе.... Что скажешь?   - с трудом   выдохнул Марат, вытирая   пот  со  лба.
И тут  Таира  решилась.  Она  согласна. Что бы там не было,  она согласна.
   – Когда нужно  ехать?  -  спросила она. 
  – На следующей неделе. - радостно подхватил  Марат. - Я все устрою, ты не волнуйся, обо всем договорюсь. Так, ты согласна?
 . Согласна.  - сникшим голосом  произнесла  Таира. 
.

 Усталые с дороги, они легли спать на широкой гостиничной кровати. Вытянувшись на спине, они лежали, смущаясь от непривычной близости. Первым смущение превозмог Марат. Он старался быть пылким и восторженным, но все выходило как-то неуклюже. Таира, хоть и была покорной и послушной, но тоже была неловкой. Очевидно, оба они прекрасно это ощущали, и оба надеялись на следующие дни и ночи.

***
Грустная, она бродила по улицам Софии. По мере того, как их отношения с Маратом вырисовывались, все становилось более очевидным,  не столько для него, сколько для нее. Не для него потому, что ослепленный любовью, Марат склонен был относить холодность ее чувств ко все еще длящейся у нее депрессии.
  – Скажи, Таира, ты по-прежнему сомневаешься в своих чувствах ко мне? Или все еще он... – Марат покраснел, не смея произнести имя своего соперника.
 Таира нахмурилась:
  – Марат, не тереби меня, не требуй ответа.  Я все равно не могу тебе ничего сказать.
 Она вскинула на него глаза. Ей показалось, что из полумрака на нее устремлены наивные и печальные глаза большого ребенка.
«Бедняга, чего стоят ему эти переживания!»
  – Дорогой, – ласково произнесла  Таира. – Я не хочу тебя огорчать, не хочу быть  жестокой, но поверь, все это так тяжело... Дай мне немного времени, уверяю тебя, все изменится.
Ее искренний тон вызвал в Марате чуть ли не дрожь.
  – Я знаю - произнес он, –  тебе скучно. Я мало уделяю тебе времени. Вот завершится   конференция, я стану  развлекать мою любимую женушку, поведу ее в ресторан танцевать и пить шампанское.
 Таира почувствовала состояние его души больше, чем сказанные им слова. Она прикрыла глаза, почувствовав себя  спасенной. Спасенной через любовь и заботу о ней доброго, верного мужчины. Душа ее преисполнилась благодарности. Она положила голову ему на грудь.
  – Я не хочу терять тебя.
  – Ты  не потеряешь меня. Я всегда буду с тобой.  – сказал Марат целуя ее  волосы,  губы, лицо, руки.
 

***Конференция   Марата  закончилась.Отдохнув недельку на морском побережье, они вернулись домой.
 Загорелая, посвежевшая, Таира чувствовала себя прежней.
  – Буду носить платья с огромным вырезом. Как ты на это смотришь? – повернулась она к Марату.
  – Я обожаю тебя. – Искренне восхитился он.  – Но мне пора. Пойду отчитаюсь.
  – Но ты толком не отдохнул. Мы только приехали.
  – Я отлично себя чувствую,. –  расцеловал  он ее в обе щеки.
Проводив Марата, Таира принялась распаковывать чемоданы. Старательно развешивая в шкафу вещи, она откладывала сорочки Марата в сторону. «Надо их перегладить заново. Помялись в чемодане».
 В эту минуту в дверь позвонили.  Таира пошла открывать.
  – Ты? – В ужасе отпрянула она от двери.
 Парвиз вынул из-за спины руку и протянул ей букет роз.
  - Это тебе. -сказал он.
Таира  смахнула букет  на пол.
  – Отдай его своей невесте,  - гневно  выпалила  она. 
  – Нет у меня никого  кроме  тебя, –  сказал Парвиз.
  – Уходи,  Парвиз. Что тебе нужно?
  – Ты. Ты одна мне нужна.
  – С ума сошел? У меня муж.
  – Плевать. Он  у меня  отнял тебя. Ты была моей, я люблю тебя, а он..
  – Опомнись! Ты бросил меня, не захотел видеть,  ничего не объяснил, а теперь... – Таира остановилась, услышав в своем голосе жалобные нотки. Ей стало  противно  и  стыдно. - Уходи, я не хочу ни о чем с тобой говорить.
  –  Хочешь, хочешь... – Парвиз, крепко обхватив ее в объятиях, прижался губами к ее губам.
  – Перестань! – взмолилась Таира. – Отпусти меня. Не надо... прошу тебя,  Ради Бога...   – Она почувствовала, как мышцы ее расслабляются, она пьянеет от его поцелуев.  -     вПарвиз, что ты со мной делаешь...
   Он поднял ее на руки и  понес в спальню.

***

Они тайно встречались  в маленькой комнатушке, которую снимали. Вскоре Таира стала ощущать, что прежнее ее влечение к Парвизу потеряло остроту, но какая-то неведомая сила все еще тянула к нему, как надежда отыграться  тянет к столу  проигравшегося игрока. Она  понимала, что погружается в бездну обмана и фальши, но сопротивляться этому не собиралась, как не собиралась быть до конца правдивой, рассказав Симе о своей тайной связи.  Но даже та полуправда, которую  Таира  ей поведала,  была для нее удобной частью ее истины.
 - Я понимаю...чувствую что-то неладное в себе,  но  не знаю,  не могу  понять  что это,  -  пыталась    она исповедаться  единственной подруге.
.– Не можешь  понять? - возмущенно воскликнула та. -  Да это же разврат!
.– Знаю. -вздохнула Таира. -  Но что поделать, если нас так тянет  друг  к  другу.
.– Как ты можешь так спокойно об этом говорить? Не понимаю. Делить себя между двумя мужчинами? Это прелюбодеяние!
    - Какой  вздор!!  - негодующе воскликнула  Таира.  -Прелюбодеяние  !А  что
      это такое?  Можешь объяснить? Грех? Почему? Любить, видите ли, можно, а испытывать наслаждение нельзя?  Прикажите отделить тело от души? Согласна, но только после смерти. А при жизни...
Таира умолкла, осознав, что говорит непривычным, волнующимся голосом, - голосом своего подсознания.
  - Прости, Сима, я  знаю, ты, как всегда,  права.  Но  что поделать, если  я сама не знаю, что со мной творится.

***– Где ты была? Я искал тебя повсюду, –  произнес Марат, отчеканивая каждое слово. Такой голос означал у него гнев. - Скажи,  где ты была?. -повторил  он.
  – Марат,почему ты злишься? Я зашла на работу  поинтересоваться нет ли чего для меня.
  – Я звонил туда. Сима сказала, что ты не появлялась.
  – Сима? –  у Таиры упало сердце. –  Мы,  видно, с ней разошлись. Я взяла задание и ушла.
  – Задание? Какое? – Глаза Марата уставились на нее с вызовом.
 У Таиры внутри заледенело.
  –  Марат, ты собираешься меня контролировать? Неужели не понимаешь, как это глупо?
 Марат долго и упорно  молчал.   
  – Марат, дорогой, - не выдержала Таира, - я тебя просто не узнаю.  Таким я тебя не знала. Но учти, - переменила она тон, - если так будет продолжаться... –  Таира  запнулась, подыскивая нужный аргумент. Краска залила ее лицо.
  Марат тоскливо поглядел на нее. 
  -  Эх,  Таира,  Таира...    
  Махнув рукой, он пошел в кабинет.

Таира терзалась. Собственная низость угнетала ее.
 « Все это мерзко! Я совсем  изолгалась." 
  «Марат. помоги  мне, - взмолилась она, - ты всегда меня спасал».
 Безнадежно  покачав головой, она   решила  продолжить с ним разговор.
Уткнувшись в бумаги, Марат работал.
  – Дорогой,  ты все время работаешь. -  Таира  ласково провела  рукой по его волосам.  -  Пожалей свои мозги.
Марат резко отшвырнул ее руку.
  – Послушай, – сказал он - – Я работаю и вижу в этом необходимость. А вот ты бездельничаешь и оттого..  -  Марат смолчал, нервно сжимая и разжимая кулаки.
  Сердце Таиры  сжалось. 
 - Марат, что-то неладное? - осторожно начала она. -  Я вижу, ты чем-то недоволен. Может, ты во мне разочаровался? Считаешь, что я для тебя недостаточно умна?
  - Ты...  ты неразборчивая. -  Одним духом выпалил Марат.
  - Ха- ха-ха! -деланно рассмеялась Таира. - Раньше я была утонченная, а теперь неразборчивая?  Как это ты  догадался?
  – Не трудно было. Достаточно  видеть, как ты мечешься, сама не зная, что тебе нужно.
 Повисло тягостное молчание. 
 Вконец обессиленная Таира вздохнула:
 - Ты, я вижу, не в себе. Пойду-ка  я спать.

Ворочаясь в постели с боку на бок, Таира не могла уснуть.
 . – Не спишь?  - потормошила  она  плечо   Марата.
Он   молчал.
 »Притворяется, не хочет говорить»
  – Марат, не будь таким. Ты ведь меня любишь...
  Молчание.
  Она прижалась к нему всем телом, потом легла на него наискосок, потом снова изменила положение и  прижимаясь, снова  налегла на него
 - Знаю, любишь, любишь. - шептала она.
  Не выдержав, Марат подмял ее под себя.
 Охваченный безумной яростью, он обладал ею с такой страстью и пылом, словно только это и могло развеять  его злость и сомнения.
 
Утром Таира  ощущала, как все ее тело переполняло физическое блаженство.
«Непостижимо! Это его-то я считала неумелым, тюфтей?!"   - прижалась   Таира  к
  нему щекой.  - Ты никогда не был таким... эта ночь! – сказала она прерывающимся от восторга голосом.
  – Забавно. Значит, я не так уж безнадежно плох? --усмехнулся  Марпт.
  -Зачем ты так?   - пожала  плечами  Таира.  -  Я говорю серьезно, я люблю тебя. Я знаю.  Да.
 - А как насчет завтрака?  Голод не помощник любви.
 - Сейчас, милый. накрою стол.  - Радостно направилась Таира в кухню.
 
  «Мне никто  не нужен, кроме  него. - не покидало Таиру чувство эйфории. - Скажу Парвизу, что все кончено. Сегодня же скажу!  В конце концов у нас с ним... А, собственно, что у нас с ним?  Секс или. как говорится. эротика?  Эротика...эротика...» - Таира задумалась.
  – Что такое эротика? -  со вздохом обернулась она к Марату.
  Тот удивленно поднял брови:
  – Эротика? По-моему, это наслаждение эстетическим духом,  ну, скажем, в живописи, в скульптуре, возможно, что и в музыке. Не знаю, не знаю. А почему тебя это интересует?
  – Случайно пришло на ум.   
  – Больше ничего тебе на ум не пришло?  Пора обратиться к психиатру. -усмехнулся Марат.
  – Послушай, Марат, раньше ты был рад просветить меня. Не возражал...
  – Раньше - прервал он ее, - Раньше тебя другое интересовало.  Или я не замечал. - Слегка подумав, он   добавил: - Скорее всего, это так.
  – Что ты этим хочешь сказать?
  – Ничего.
  – Послушай, Марат, мне кажется, я тебе уже не нравлюсь, и поэтому ты ищешь во мне плохое.
 Она отвернулась, словно встретилась с невыносимой жестокостью. Однако внутри нее сработал некий тормоз.
   " Не лезь в бутылку" - приказала она себе.
  – Пойду, принесу тебе рубашку, - поменяла она тон. -  На тебе несвежая.
  Она вышла и вскоре снова вошла.
  – На, одень эту. Тебе идет клетка.
  – Забавно! - рассмеялся Марат. -  Не боишься, если я буду лучше выглядеть и меня полюбит другая женщина?
«Это что-то новое»   
  – Будешь мне изменять?  Не может быть!
  – Почему же не может? - ухмыльнулся Марат. -  Вполне мудрое решение
  - А если я узнаю? Что тогда? 
  – Я постараюсь, чтобы ты не узнала. Зачем заставлять тебя нервничать?
  – А если узнают другие и мне расскажут?
  – О, это будет плохо!  -  с пафосом  произнес Марат. - Очень плохо!   
  Таира не верила своим ушам.
  – Марат, - простонала она,  - ну зачем нам этот дурацкий разговор? В конце концов, у каждого из нас есть право выбора.
  – Верно.  Ты просто гений, Таира. - как-то криво  улыбнулся Марат.
  У Таиры отлегло от сердца, когда, уходя, Марат обнял и поцеловал ее в обе щеки.   
  - Не забудь купить свехие газеты. -  сказал он.   
 
 Таира все еще стояла, прислонившись к косяку двери, когда раздался телефонный звонок.
 Она со страхом подняла трубку. 
  – Алло!
  – Таира, спускайся, я жду.
  – Не жди, Парвиз.  Уезжай.
  – Не шути. У нас мало времени, всего два часа.
  – Я не выйду. Уезжай.
  – Что это значит?
  – Разговор окончен. Ясно? –  Таира бросила трубку.
 Через секунду телефон снова зазвонил.
  – Я же просила тебя не звонить.
  – Послушай, Таира...
Она снова бросила трубку.
Не прошло и пяти минут, как Парвиз появился в дверях.   
  – Что это значит? Издеваешься? –  возмущался он.
  – Я ведь сказала: не хочу больше никаких  отношений.  Не хо-чу! Оставь меня в покое.
 Парвиз  тупо смотрел на нее.
  – Я ничего не понимаю. Что случилось? - мотал он из стороны в сторону головой. -Ведь нам было неплохо...
Таиру словно прорвало:
  – Неплохо? Говоришь, нам было неплохо? Ты подличал за спиной лучшего друга, а я наставляла рога  прекрасному, благородному человеку  и все только потому, что нам было «неплохо?"  Какая мерзость!
  – Но я не заставлял тебя...
  – Ах, даже так? Уходи и не появляйся больше на моих глазах!
 Она широко распахнула  дверь.
  - Убирайся вон!
 Парвиз не заставил долго ждать.  Махнув рукой, он вышел.
 
 Тяжело дыша, Таира прошла на кухню и опустилась на стул.
 – Не может быть! Не может быть! – схватилась она руками за голову. – Кем же я для него была? Кем? Хм! Ну, конечно, девкой по вызову. Он ведь сам мне это объяснил...
В ней все сильнее закипал бунт женшины-вещи, которой была отведена  роль быть полезной в удовлетворении  инстинктов.
– Самка я. Ай-ай-ай! Сучка! О, боже, я этого не вынесу. Какая же я дура! Какое унижение!
Резко встав, она раза два нервно прошлась по кухне, потом решительно подошла к холодильнику и взыла оттуда бутылку вина. Залпом осушив один, второй, третий стакан, она покачнулась, и, не удерживаясь на ногах, села и закрыла руками лицо.
  - Я самка, самка, - шептала она. - Что это было?
 В мыслях всплывали отдельные картины: простыня, тело, вздох, пока, наконец, все не растворилось и не обратилось в темное полотно.
 Не помня себя, и ничег больше не соображая, она уткнулась лицом в стол.
 
  – Встань, иди в постель, – услышала над ухом она голос Марата. – Ты слышишь? Иди спать.
Она медленно подняла голову, в глазах ее забегали точки: красные, белые, желтые. Она тряхнула головой.
  – Марат, ты?
Молчание.
  – Ты здесь... Один? – еле ворочала Таира языком.
  – Нет, нас двое. – сердито бросил Марат.
Она посмотрела  затуманенным взором  сквозь него, рядом, на него...
  – Не ищи. Он ушел. - усмехнулся Марат.
  – К -кто? О ком ты говоришь?   
Марат молчал, хмуро глядя на нее.
  – Ты сердит на меня? Скажи, Марат, на меня?
  – Нет. На себя, – глухо  отозвался он.
  – Просто я выпила... никогда не пила... ой, голова моя трещит, – тряхнула Таира головой.
  – У тебя ее нет и  никогда не было, – ухмыльнулся Марат.
  – Ты что-то хочешь мне сказать? Говори, Марат.
   Марат молчал, хмуро глядя на нее. 
Она встала и, пошатываясь, пошла в спальню.
   –А ты не идешь со мной? - обернулась она.
 Не отвечая, Марат махнул рукой и направился в свой кабинет.

 Едва протерев глаза, Таира вскочила с кровати. «Марат? Ах, да, он наверно спит в кабинете»
Картина, которая предстала ее глазам, заставила ее остановиться на пороге: Марат старательно укладывал в чемодан костюмы и рубашки.
  – Ты куда собрался? –  Таира едва вбирала в себя воздух.
  – Ухожу. Оставайся с ним. – Не оборачиваясь, Марат продолжал упаковывать вещи.
  – О чем ты, Марат? –  умоляюще  протянула Таира. - Я не понимаю.
  – Не притворяйся. Прекрасно все понимаешь. Думала, что я вечно буду играть в твоей жизни вторую скрипку? Да? Буду для тебя запасным игроком?
 "Что делать? Как остановить его?"
 Таира молчала, отчаянно пытаясь найти нужные слова.
  – Марат, дорогой, -  с улыбкой признесла она, - прошу тебя, давай спокойно обсудим...
  – Обсудим? - взорвался Марат. - Не хватит того, что другие обсуждают?
 Улыбка мигом сползла с лица Таиры.
  – Это тебе Сима напела? – выпалила она.
  – При чем тут Сима? Не путай  ее в свою грязь. Я что, сам не видел, не понимал?
 Лицо Таиы вытянулось до неузнваемости:
  - Знал? Почему же до сих пор молчал?  Ведь ты мог...
  – Ничего я не мог, – вскричал Марат – Ничего! Ждал, надеялся. Думал, дай  хромому костыль  и он побежит...
  – Ах, вон оно что! – выпрямилась Таира. –  Хромому...А я то думала, меня любят, хотят видеть счастливой. –  покачала она головой.
  – Да, я любил тебя, хотел видеть тебя счастливой, но со мной, а не с этим... – Марат  презрительно скривил губы.
 Обреченный тон Марата не оставлял Таире надежды. Сотни отговорок и уверений теснились в мозгу, но все бледнели и терялись перед простым фактом: пришло время платить за  безрассудство.
  – Ну, что ж, раз ты так решил. - глубоко и прерывисто вздохнула она.
 Повернувшись, она пошла к себе, в спальню.
 
 Лежа в постели, она ждала с замиранием сердца: пять минут... еще пять минут... десять... двадцать. «Почему ничего не происходит? Может, передумал?»
У нее дрогнуло внутри, когда в прихожей раздались сначала шаги Марата, потом звук захлопнутой двери.
  – Ушел, – простонала она. - Это конец!
 Слезы градом хлынули из ее глаз.
  – Я виновата. Сама!.. Сама! - рыдала она в пустоту.

  «Зачем мне теперь жить?» - билась в ее голове одна и та же фраза.
 Задыхаясь, Таира выбежала на балкон, прижалась к перилам, зажав глаза, она  мысленно прощалась с тем,  что раньше было для нее жизнью.  Через минуты -две, она снова  раскрыла глаза и всмотрелась вниз. Представив свое окровавленное, распростертое на земле тело, она в ужасе отшатнулась. Губы ее сжались и снова раскрылись в рыдании: «Что я наделала с собой, со своей жизнью!» – плакала она, зажимая ладонью рот.
 Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. На подгибающихся ногах она пошла открывать дверь. 
  – Сима, Симочка! Марат бросил меня. - Кинулась Таира ей на шею.
  – Успокойся, слезами горю не поможешь. - сказала Сима. - Идем поговорим.
Они прошли в комнату. Таира продолжала плакать.  Искреннее горе подруги угнетало Симу, но, верная своему принципу,  она не удержалась:
  – Не реви. Надо было раньше думать.
  – Сима, не говори так, – умоляюще протянула Таира. – Я сама знаю, я  чудовище, дрянь, в моих жилах течет вода, а не кровь.
  – Ну уж! Такая кровь мертвого на ноги поставит.
  – Сима, неужели ты не видишь, как я страдаю?
  – Вижу. Только, чего теперь страдать? Снявши голову по волосам...
  – Да, замолчи ты! – вскипела Таира. – К черту твои пословицы. Тебе самой помогли они в жизни? Вижу. как ты... как монашка ... - Она осеклась. Ей   стали очевидны эгоизм и жестокость своих слов. - Извини, Сима, не соображаю, что говорю.
 Повисло долгое и упорное  молчание.
  – Что думаешь насчет работы? - первая заговорила Сима. -  Вчера, директор раскричался: «Работать не хочет – пусть пишет заявление. Уволим."   
  – Пусть увольняет. Ничего не хочу. - пробормотала Таира.
  – А как жить будешь? У нас с тобой ни дядюшек богатых, ни тетушек нет. На что жить?
  – Не буду я жить, все равно не буду.
 Мрачный тон подруги испугал Симу. Она что-то пробормотала насчет магнитных бурь, полнолунья...
 Таира не слушала ее.  Устремленные в пространство, ее глаза, казалось, ничего не видели.

* С утра лил проливной дождь.  Ближе к полдню дождь прекратился.
Петляя между могилами, Таира с трудом добралась до могилы отца. Низко склонившись, она тряпочкой протерла остатки дождевых капелек на мраморной плите.
 –  Папочка, дорогой мой, скоро я приду к тебе, – шептала она, едва сдерживая слезы. - ты один, как мог, старался уберечь меня...
  Внезапно она почувствовав, как кто-то за ее спиной тяжело дышит.  Вздрогнув, она обернулась. Страшного вида огромный мужчина в оборванной одежде смотрел на нее горящими глазами.
  – Тебе чего? – в ужасе отпрянула Таира. – Что тебе надо?
 Сорвав с шеи золотую цепочку, она сунула ее в грязную лапищу оборванца. – На, бери, бери!
 Она сделала шаг, чтобы пройти, но не тут-то было: мужчина широко расставил ноги,  давая понять, что не собирается пропустить ее. Таира задрожала всем телом.
  – Убирайся! – закричала она.
 Таира увидела, что он занес руку в карман. «Нож?»  В глазах ее потемнело.
 – Нет!  - пронзительно закричала она.
 В ту же минуту, где-то рядом раздался шум мотора. Справа на шоссе выезжала легковая машина.
   «Господи, спаси меня!»
 Тормознув, машина резко свернула по направлению к ним. Не успела Таира что-либо сообразить, как дверь машины открылась, и мужчина за рулем прокричал:
 – Садитесь!
Двинув бродягу в плечо, она проскочила мимо и влетела в машину.
 – Вы спасли... Он хотел...он мог... –  бормотала Таира.
 - Я все понял, – сказал мужчина.
 Закрыв глаза, Таира откинулась на спинку сиденья.  В висках сильно билась кровь.
 – Говорите адрес. Куда вас везти? – услышала она голос своего спасителя.
  Таира делала усилие ответить, но язык ей не повиновался.  Голова ее накренилась и прислонилась к стеклу. Она  вдруг ощутила, что  летит  вниз  по длинной трубе. Холодная труба льдом обжигает ей лицо, шею, руки. Еще миг и труба сбросит ее в огромную черную яму. Ее сильно качнуло и все покрылось чернотой.

 
Таира с трудом  приподняла голову.
 – Лежите, лежите, – проговорил мужчина в белом халате. – Вам уже лучше.
 – Кто вы? – еле выговорила Таира.
 – Не волнуйтесь, я врач. – дотронулся мужчина до ее плеча. – Если можно, поспите еще часок.
 – Где я? - обвела Таира глазами комнату.
 – В больнице.
 – Почему я здесь?
 Мужчина в белом халате широко улыбнулся.
 – О, это целая история. - Сказал он. -  Вы потеряли сознание.  Вам повезло, зато нам досталось.  Всю ночь пришлось с вами провозиться, пока вы... Ну, об этом уже не стоит говорить. Все теперь хорошо. Не так ли? – обратился он к медсестре.
 Таире показалось, что она где-то слышала этот голос.  Но где?  Странно!   Она опустила голову на подушку.  Нелепость всего происходящего стала вдруг чем-то приятна.  Она прикрыла веки.
 – Я пойду к себе. Отдохну, – услышала она шепот врача. – Принесите мне анализы, когда будут готовы.
 – Хорошо, доктор. Не беспокойтесь, идите, вам надо отдохнуть.   

 – Бедняжка, – проговорила сестра, поправляя сбившуюся набок постель Таиры. – Видать, бандит сильно напугал вас.  Мог бы и ограбить и убить, если б не наш доктор.
 – Почему он  там оказался?
 – Наш доктор? У него жена там похоронена. Несчастная умерла в прошлом году. По четвергам он ездит к ней на могилку.
 – Отчего она умерла?
 – Почки отказали. Ей нельзя было рожать. Как ни бились, не спасли, бедную. И мальчика... мертвенький уже был. Вот как бывает! Лучший хирург, золотые руки, а тоже... Смерть такая вещь! – вздохнула она.
 – Иду, иду, – увидела она просунутую в дверь голову. – Это ваши анализы готовы. Пойду, отнесу  ему.
 – Зачем анализы? Я здоровая.
 – Ну, это как положено, раз вы здесь. Всё проверят.
Оставшись одна, Таира стала  напряженно  вспоминать подробности случившегося. Теперь она ясно представляла себе страшные, с красноватым огнем глаза бродяги, его руку, засунутую в карман, неожиданно появившуюся машину. Что, если б не он, не этот врач? Она в ужасе заметалась. «О, нет. Только не это, не от руки маньяка-убийцы.» Кто знает, какую он ей смерть готовил. Кто опознал бы ее труп? Даже похоронить бы по-человечески не похоронили. О, Бог мой! Какой кошмар!  –  заметала головой Таира.
 Дверь открылась, вошел ее спаситель. Он улыбался какой-то особенной, обещающей улыбкой.
 – Поздравляю! С ребенком все у нас в порядке, –  объявил он.
 – С ребенком? – изумилась Таира. – У меня нет ребенка.
 – Нет? Значит будет, вы беременны.
 – Что-о?! – Таира вскочила и уставилась на врача с таким испугом, что он не смог сдержать короткого смешка.
 – Вы что, боитесь рожать?
 – Нет, нет, не хочу! – голос Таиры поднялся до визга, лицо ее исказилось.
 – Почему? – удивился врач. – Это же прекрасно.
 – Нет, нет, – мотала головой Таира, – не надо. Не хочу.
 – Не хотите стать матерью?
Таира молчала, опустив голову на грудь.
 - Вижу вас мучают какие-то обстоятельства? Я прав?
 - Да. -горько всхлипнула Таира.
 – Не нервничайте, – врач  ласково похлопал ее по руке, – собирайтесь. Я скоро поеду домой, могу вас подвезти.

***

В машине Таира молча смотрела перед собой.
 «Ребенок? У меня ребенок? Это невозможно!»
 – Полагаю, что отец ребенка не должен быть так огорчен. - Услышала она голос врача.
 – Нет никакого отца. –  выпалила Таира.
Повисла короткая пауза.
 - Простите, Таира ханум, Вы очень  взволнованы.  Я хочу вас успокоить и сказать, что вам  полезно будет услышать.
 - Только не сейчас, прошу вас, не сейчас. 
 - Тогда может быть завтра?
 "О, Боже, доживу ли я до завтра?"   
 Таира вяло кивнула.

    Уткнувшись лицом в подушку, Таира плакала. «Зачем мне ребенок? Чей он? Кто отец?»
  В прихожей  трезвонил телефон,  Таира ждала, когда он отзвонится, но звонки продолжались.
 – Алло! -  неохотно подняла она трубку.
 – Здраствуйте! Это Фаик Агаевич. Узнали?
 – Узнала.
 – Можно зайти к вам? Не волнуйтесь, я не на долго.
 Таира настороженно помедлила.
 -« Не забывай, что он твой спаситель. Еслиб не он..»
 – Приходите. - Сказала она.
 
 – Как ваши дела? -  входя, весело произнес Фаик Дгаевич.
 – Прекрасно. –  вскинула голову Таира.
 Он окинул ее недоверчивым взглядом.   
 - Я рад.  А вот нервы у вас  шалят и это не хорошо для будущей мамы.
 Таира упрямо качнула головой:
 – Я не собираюсь быть мамой. Слышите?
 - Слышу  и не раз слышал  от других таких же молодых женщин, которые потом меня благодарили за то, что я их слышал, но не слушал. Вот так, мил- Вам пришлось пережить  сильный страх. - продолжал он. - Надо успокоиться и отдохнуть.
 Таира расстерянно взглянула на него:
 – Вы пришли меня утешать?  Простите, но какое  отношение... 
 – Послушайте меня, - прервал ее Фаик Агаевич, - Если я не ошибаюсь это у вас  первая беременность. Так?
 - Ну, так.
 – Можно только вообразить, как вы пожалеете, если сейчас сделаете неверный шаг. Знайте, что второго шанса может не быть.  Это я вам не только, как врач, но и как друг говорю. Подумайте.
 Минутное молчание.
 Таира  набрала  в грудь воздуха:
 -  Хорошо, я подумаю.
 - Умница! - расплылся врач в улыбке.  Вы не пожалеете!
 - Чай или кофе? - Вымученно улыбнулась ему Таира.
 -  Нет, спасибо.  Мне пора. Больные  ждут. 
 Возле двери он задержался.
 – Вы не возражаете, если я опять зайду к вам?
 – Заходите. - Пожала плечами Таира.

** Выбора не оставалось. Таира коротко рассказала Фаику свои  сомнения.    Он слушал ее спокойно, ничего не переспрашивая и ничему не удивляясь. Но в самый щепетильный момент, не меняя тона, сказал:
 – Отец может быть только один из них. При желании  можно выяснить. Сейчас это очень просто.
 " Кому просто?  Она даже близкой подруге не решилась  сказать о том, что ждет ребенка?!"   
Она не стала больше ничего говорить. Чего доброго снова начнет утешать, говорить, что материнство это радость. Нет, нет, хватит этих увещеваний.
 Но, как ни странно, он молчал и  только уходя, как-то особенно участливо заглянул ей в глаза и сказал:
 - Крепитесь. Все зависит только от вас. 
   Таира сокрушенно покачала головой.
 
 Он приходил  снова и снова.
  Таира встречала его дружелюбно. Своим спокойствием, терпением и добродушием, он стал ей другом. Она прекрасно сознавала, что именно ему обязана, что мало по малу горечь и  подавленность в ней исчзли, а в мыслях затухло то, чему следовало затухнуть. По крайней мере, она  чувствоввала себя защищенной. Он стал для нее своеобразным барометром, сигнализирующим, что теперь  она не только  живет, а еще ждет от жизни «что-то». И это «что-то»,  сознательно или бессознательно, вызывало в ней  желание нравиться ему.
 Она тщательно прихорашивалась перед его приходом.
 «Глупо, когда у женщины на лице выражение  меланхолии. Мужчинам это не нравится" - рассуждала она, припудривая   перед зеркалом нос и подводя  карандашем глаза.  И хоть она не хотела себе признаться, что испытывает к нему нечто вроде слабости. Уверовать в это ей еще предстояло.

  Таира вошла в комнату и увилела, что Фаик уснул на диване. Рука его безжизненно свисала над пепельницей. Бесшумно двигаясь, она достала плед и накрыла ему ноги.  Вздрогнув, Фаик открыл глаза.
 - Извини, ты хотел отдохнуть, а я... - смутилась Таира.
 –  Нет, нет. я не спал. Иди ко мне. Я очень скучаю, когда ты не рядом.
 Он  заключил ее в объятия и, ощутив ее податливое тело, не в силах был скрыть свое возбуждение.
 – Прости, -прошептал он  -  Я хочу тебя.
 – Ты полагаешь, нам можно? – спросила она, выдыхая слова в его шею.
 – Можно... пока.
 – Мы с тобой безумные, – шептала Таира.
 – Это я  виноват, прости, не мог...
 – Нет, нет, – приложила она палец к его губам. – Молчи. Я ни о чем не жалею.

Приподнявшись на подушке, Таира взглянула в его лицо.
 – Какой ты красивый! – восхищенно произнесла она.
 – Я тебе нравлюсь? А ты  готова была меня с лестницы спустить.
 – Не преувеличивай, – рассмеялась она. – Впрочем, это правда.  Я злилась, не понимала, чего ты добиваешься. А, кстати, что это было с твоей стороны? Ты просто жалел меня?
 Фаик широко разулыбался.  Ему уже не надо бвло осторожничать
 - Я сразу понял, что ты нужна мне.
 – А почему уверял, что не я, а ты мне нужен как врач?
 – Нее мог же я сразу признаться, что влюбился.
 – А сейчас можешь?
 – Еще, как могу! –  прошептал Фаик, прижимая ее к себе.

   Фаик и Сима встретились на лестнице. Они мирно поздоровались.
  - Видела твоего  хахаля, - едва войдя, сказала Сима.
 Таира с тревогой уставилась на подругу. Что она скажет?
 Сима угрюмо молчала.
 –  Понимаешь, - торопливо пробормотала Таира -  Это совсем не то, что ты думаешь. -
 – Ха-ха, не то! А что, он зашел поздороваться стобой?
 – Говорю, это не то, что было у меня раньше.
 Сима ухмыльнулась:
 – Сегодня  не то, что вчера. Подождем до завтра. Услышим нечто более занятное.
 - Сима, - горячо воскликнула Таира, - неужели трудно понять,  я  хочу быть желанной,  знать, что я еще нужна...      
 - Ты уже была желанной. -  перебила ее Сима. - А что из этого вышло?  Вертела хвостом направо-налево, пока не оказалась на мели. А все начинается с первого греха.
 – Послушай, Сима, - поморщилась Таира, - если я и делаю что-то плохое, то причиняю  вред только себе, а не другим, и уж, во всяком случае, не тебе. Поэтому давай не ссориться.
 Наступило  молчание 
 – Эх, Таира, –  снова заговорила Сима. – Ты же умная, а в голове у тебя какая-то каша. Подумай пока не поздно.
  "Поздно, милая, поздно. Опоздала со своими советами" -усмехнуласт про себя Таира. 
 - Будешь завтракать? Я еще ничего не ела -миролюбиво сказала она .

***
Таира потянулась, простерла руки  и глубоко вздохнула. Она с нежностью взглянула на  Фаика. Сейчас он заметит, как она смотрит на него, отбросит в сторону газету, прикоснется к ней, обнимет и они пойдут в постель. Он ляжет на ее гибкое тело, станет целовать ее глаза, волосы, ее влажные губы:
 – О чем ты думаешь? – спросила она, заметив, что Фаик оторвался от газеты, и задумчиво устремил глаза  в  сторону.
  – Гм-м! – пробурчал он. – Да, вот статью прочел. Женщины считают, что мужчина, разлюбивший жену, не имеет права не только покинуть ее, но даже взглянуть на другую женщину. Азиатшина какая-то.
 – А почему тебя это волнует? Кстати, если ты считаешь, что это азиатшина, то именно в Азии  мужчины считают, что женщина не имеет право...
 - Все! Хваит!  - прервал ее Фаик. - Иди ко мне.
 Он притянул ее к себе, крепко обнял. Ее напряженное тело расслабилось, голова  с закрытыми глазами запрокинулась, губы приоткрылись, когда кончик языка Фаика скользнул по ее губам. Он мягко надавил ей на плечо, повалив на диван.
– Ну почему здесь? – прошептала она. – Пойдем в постель.
– Нет, нет, сейчас... здесь! – порывисто дышал Фаик, дрожащими руками расстегивая пуговицы на ее блузке.

***
 – Ты куда? – удивилась Таира.
 – Пойду, проветрюсь. Скоро вернусь.
 Закрывая дверь, Таира прислушалась к его торопливым шагам по лестнице.
 «Спешит? –  бросила она взгляд на часы. – Одиннадцать. Он пришел в десять. Всего пробыл час и опять куда-то спешит»
Смущенная собственным беспокойством, она глубоко вздохнула: «Что это я..»
Между тем она понимала, что беспокойство ее не сиюминутное, возникло не сейчас и не в связи с его поспешным уходом.
 Как все-таки странно, - думала она- вот уже три месяца длится их связь, а он всегда такой скрытный. Главное,  ни слова, ни намека на их совместное будущее. Загадочно все это, загадочно и неприятно. Ей уже под тридцать и теперь, когда   встретился хороший человек, она хочет остаться с ним на всю жизнь. Он должен быть ее мужем, а не любовником.  Ну, нет! Она уже не так глупа и наивна, чтобы искушать  жизнь. С прошлым безрассудством покончено раз и навсегда. Теперь она сама хозяйка своей судьбы, не позволит…
 Звонок в дверь прервал ее мысли. Вошел Фаик.
 – Погулял? - обняла его Таира. 
 – Погулял. –  Фаик  головой отстранился от ее объятий.   
 - Ты чем-то озабочен? -спросила  Таира.
  -С чего ты взяла? Все нормально.
 – Фаик, а где твой шарфик? – спросила Таира,  – Он был на тебе.
 – Разве? – Фаик взялся рукой за горло. Потом, похлопав себя по карманам.
 – Видимо, выпал из кармана.
 – Какого кармана?
 – Какого, какого, – передразнил  Фаик, – не знаю. Потерял и все. Что теперь, трагедию из этого устраивать?
 Они прошли  в комнату.
Таира молчала. Молчал и Фаик.
Пронзительная пауза длилась настолько долго, что Таира подумала, не поговорить ли с ним сейчас.
 – Фаик, – сказала она,  – ты никогда мне ничего не рассказываешь о себе, о том, как ты жил до меня.
Он недоуменно поднял брови.
– Что ты хочешь знать?  Я свободен, этого мало? Люблю тебя, что еще? – Глаза его блестели.
 «Как у дикого кота», – улыбнулась Таира.
– Почему ты так разволновался? –  спросила она.
– Пошли спать. Я устал. Поговорим потом, –  бросил Фаик.

***Таире не  спалось. Нет, ей, конечно, небезразлично, что он думает о ней. Он ведь честный человек и не должен заставлять ее сомневаться. Бог видит, что она верит ему, надеется на него. Но сегодня...
  - Не спишь? – повернулась Таира  к нему лицом и увидела, что он прищурившись, задумчиво смотрит куда-то вдаль.
 – Фаик, кто я тебе? - тихо  спросила она,  - Мне это интересно.
 Он ответил не сразу. Он как-то странно засуетился и в упор взглянул на нее:
 – Что ты хочешь знать? Ты спутница моей жизни.
 – Спутница, попутчица и только? Звучит довольно странно. Ты ничего не можешь добавить?
 – Любимая. Так тебе больше нравится?
 – Единственная?
 – Да, – выдохнул  Фаик. – А теперь  иди ко мне.
С жаром он притянул ее к себе. И, хотя она не задала ему своего главного вопроса,  расслабленная, сейчас она любила в нем нечто иное, чем любовь, чем свою привязанность к нему: она любила кого-то, кто был ею самой и кого она, все еще не знала.
 
   – Как забавно,  – заметила Таира, оглядывая розовые с белым стены ресторана. - Все здесь совершенно отличается от других.  Все очень красиво, с огромным вкусом.
 – Это французы открыли. - сказал Фаик, не отрываясь от меню.
 – Ах, вот оно что! А я хотела за наших порадоваться.
 – За наших радуемся, когда они  нам блюда готовят. Что будем заказывать?
 – Все на твой вкус.
 Фаик кивнул официанту.
 Вскоре стол был прекрасно сервирован. Тихая музыка услаждала слух. Прекрасная закуска и напитки поднимали настроение.
 – Здесь не танцуют? – огляделась Таира. – Не принято? Никто не танцует.
 – Что нам до других? – Фаик встал и, улыбаясь, светским тоном произнес. – Приглашаю вас, прекрасная леди.
На всем протяжении танца Таира не переставала восхищаться грациозности  движений Фаика. Казалось, он и сам получал от этого удовольствие.
 – Ты прекрасно танцуешь, – обхватила она его плечи.
 – Ты тоже.
 - Я не получала такое удовольствие от других.
 - Они плохо танцуют?
 Таира почувствовала иронию в его голосе. Она смутилась:
 - Нет, не потому... просто...просто я кое-что вспомнила...
 Фаик улыбнулся и погладил ее по руке:
  -Не стоит предаваться воспоминаниям. - сухо обронил он и на секунду задумавшись, добавил:   Надо гнать призраки прошлого.
  Через минутя-две он снова  повеселел.   
 – Таира, ты восхитительна. Все любуются тобою. - стиснул Фаик ее пальцы.
 – Разве? А мне кажется, что смотрят только женщины, завидуют мне. Фаик, у тебя были женщины после жены? Сколько? Одна, две, три?
  Не отвечая Фаик наклонился и прошептал:
 - Тебе нельзя больше пить. Говоришь глупости.
– Но, я полагаю, что ты не обходился без женщины, –  так же весело продолжала Таира.
 – Я не спрашивал тебя о твоих мужчинах, –  нахмурился Фаик.
 – Ты знал...Я говорила тебе. 
 – Говорила ты, а я не спрашивал
 – Прости. - смутилась Таира.
 - Смотри, твоя подруга. – указал Фаик на дверь. - С кем это она?
 Таира оглянулась и о, ужас! Сима с Маратом, держась под руку, направлялись к свободному столику.
 Таира обомлела, кровь разом кинулась к вискам.
 «Не может быть!" -  не верила она своим глазам.   
 – Это ее муж? – спросил  Фаик.
 – Чей? – вздрогнула Таира.
 – Твоей подруги.
 – Не знаю.
 – Не знаешь? – недоуменно пожал  плечами Фаик. – Ты говорила, что давно дружите.
 – Нет... то есть, да... давно. Дай мне сигаретку.
 – Ты же не куришь, – удивился Фаик – И тебе нельзя.
«Невероятно! Марат и Сима? Вот тебе и моралистка!  О чем они так мило беседуют?"
 - Почему ты так раскраснелась? - спросил Фаик.
 - Не знаю. Здесь очень жарко
«Умереть бы мне сейчас на месте, не видеть наглую рожу этой коротышки»
 Таира  увидела, как Сима встала и  направилась в туалет.
 - Я на минутку, -   Таира порывисто вскочила.  - Мне нужно в туалет.

 Метнув на Таиру взгляд испуганной лошади, Сима кивнула ей.
 – И давно вы так? – голос Таиры дрожал.
 – О чем ты? О нас с Маратом? – Высокомерный тон  Симы и ее вид говорили сами за себя. –  Что, собственно, тебя волнует?
 Таира  поняла, что Сима не отступит. Как молотом по голове били ее слова:
 – Тебя же никогда не интересовало, что делают другие. Когда ты с Парвизом...
 " Ловит рыбку в мутной воде?
 Таира руками зажала  уши.
 – Заткнись! – вскричала она. – Не хочу тебя слушать.
 – Не слушай. - ухмельнулась Сима. - А когда ты вообще способна была слушать кого-нибудь?
–  Черт возьи, как я в тебе ошиблась! – с горечью прошептала  Таира и резко  отвернувшись, ушла.
Фаик издали протянул ей руки:
 – Что так долго? Я уже забеспокоился.
 – Уйдем отсюда.
 - Тебе плохо?
 -  Идем, тут очень жарко.

***Таира посмотрела на часы: «Задерживается. Мог бы позвонить» - В ту же минуту раздался телефонный звонок. Она радостно бросилась к трубке:
 – Алло! 
 – Таира, это я, Сима.
 Таиру затрясло как в лихорадке.
 – Слушаю, –  с трудом выдавила она.
 – Таира, хочу тебе сказать, что Марат любит тебя. Ты одна ему нужна и никто больше.
 – С чего бы это? – коротко рассмеялась Таира. – Ты  с ним...
 – Ничего между нами не было, –  прервала ее Сима. – Ничего, что ты себе вообразила. Не веришь?
Таира настороженно молчала.
 – Впрочем, я не собираюсь перед тобой извиняться, можешь думать обо мне, что хочешь, но Марата тебе не в чем винить. Разве только в том, что он безумно,  безрассудно любит тебя. – В голосе Симы прозвучало нечто бесповоротное, очень похожее на сопереживание.
 Короткая пауза.
 – Зачем ты мне это говоришь, Сима?  Какое теперь  это  имеет значение?
 – Значение? Мне хочется думать, что ты вовсе не потеряла способность правильно поступать или хотя бы понимать.
«Опять этот тон» – поморщилась Таира.
 – Извини, Сима, но ты опять опоздала, – сказала она, желая поставить подругу на место. – Всему свое время...
 – Ну, ладно, – резко прервала ее Сима. – Глупо было  считать, что ты изменилась. Раз так, считай, что этого разговора не было и я тебе ничего не говорила. До свиданья!

   " Боже мой! -недрумевала Таира. -  Зачем она звонла? Я ведь не какая-нибудь игрушка для них"
 К досаде примешивалось другое чувство, пробиваясь узкой тропиночкой, трещинкой:
Марат! Милый Марат, как он был чуток к ней.  А эти его  восторженные глаза, когда, расхаживая по комнате и размахивая руками, он рассказывал  о своих исследованиях. Это были, пожалуй, те счастливые минуты, когда жизнь била в нем ключом, лилась свободно, точно молоко или вино. А она? Слушала ли она его, поддерживала ли, участвовала ли в биении его пульса? Впрочем, что теперь об этом думать или сожалеть? Тем более, что и он поступил с ней не без жестокости – ушел, не приняв ее оправданий.- Таира глубоко вздохнула. 
 У нее отлегло от сердца, когда раздался звонок в дверь. «Это Фаик. Пришел вовремя», – радостно кинулась она открывать дверь.
 – Вы ко мне? – удивилась Таира, увидев перед собой молодую женщину.
 – Разрешите?
– Входите. – Таира отстранилась, давая женщине войти. Та, мягко, чуть застенчиво улыбнулась.
Таира заметила, что, глаза незнакомки были затянуты дымкой грусти.
 – Кто вы? – спросила она.
 – Вы, конечно, меня не знаете, я подруга Фаика.
 – Подруга? Как это понимать?
 – Можно сказать, жена.
 Таира от изумления  раскрыла рот.
 – Ж -жена? Его жена умерла.
 – Да, это так. -Пожала плечами женщина. - Ну, понимаете, мы с ним не официально, так сказать, не... - она замялась
 – Объясните толком, кто вы ему? –  спросила Таира.
 – Он называет меня спутницей жизни.
 – Вас? – вскричала Таира – Спутницей? – Она почувствовала, что почва уходит у нее из-под ног. – Спутница? Вы?
 – Да. А что вас так удивляет? – В голосе женщины появились властные нотки. – Мы с ним давно, больше десяти лет...
 – А как же его жена? Она ведь умерла только в прошлом году! – прервала Таира.
 – Хм, в прошлом году. А у нас с ним все началось, когда нам было девятнадцать лет.  Мы учились вместе. Он женился потому, что родные его настояли. Он вам этого не говорил?
«Говорила ты, а я не спрашивал», – пронеслись в голове Таиры. 
 – Ничего он мне не говорил, –  буркнула она.
 – Жена его долго болела, – продолжала незнакомка. – Он умолял меня не бросать его. Ох, сколько я слез из-за него пролила. –   женщина тяжело вздохнула.
 – Но жена его умерла, что же потом?
 – Сказал, что нужно ждать, пока пройдет год. Я и ждала, пока… – она бросила на Таиру тревожный взгляд. – А тут вы появились. Наверно, я не могу вам объяснить...
 – Что тут объяснять? Все и так ясно. -  выдавила Таира кривую улыбку. - Это он вам  мой адрес дал?
 – Нет, нет, я выследила его. Он ничего не знает. Я говорила с ним о вас. Сказала, что все знаю.
 – Что же он? Как объяснил?
 – Сказал, что запутался, что не может обидеть ни вас, ни меня.
 Таира разразилась  мелким смешком. 
 – Ах,  как это  трогательно!  Я не могу, какая чуткость! С ума сойти!
 Секундное молчание. Жещина растерянно смотрела на Таиру.
 - Так, что вам от меня нужно? – спросила ее Таира. - Что вы хотите?
 – О, нет, – испуганно покачала та головой. – Я вас ни в чем не обвиняю. Вы тут не виноваты... Просто вы, как женщина, должны понять меня.
 – Понимаю, я вас прекрасно понимаю.
 Таира сделала шаг по направлению к двери, давая понять, что больше  не желает говорить.
  Женщина молча повиновалась.
 –  Простите. - оглянулась она.
 -  Все нормально. - сухо произнесла Таира.

 Фаик вошел заметно побледневший, в его глазах застыла тревога.   
 – Я все знаю. - сказал он. -  Встретился с ней. Ведь просил ее, умолял не делать этого.
 Таира желчно усмехнулась:
 – Почему же? Разве можно так налево-направо разбрасываться спутницами?
  – Это она тебе сказала? Вот дуреха примитивная.
  – Ах, она дуреха примитивная?! - воскликнула Таира. - А ты решил ее дополнить мною, интеллигентной?  Да? Ошибаешься, дорогой. Я во сто раз хуже, ниже ее. Я просто шлюха. Понял? Я – шлюха.
Фаик испуганно заморгал.
  – Зачем ты так? Успокойся, Таира, давай  обсудим  спокойно.
  – Оставайся с ней, – ледяным голосом сказала Таира.
 Она ладонями закрыла лицо.  Муки подпитывались памятью прошлого.  Кто-то неистово  кричал в ней: «Марат, прости меня!»
 – Тамра, милая, -почти простонал Фаик, - выслушай меня. Ты все поймешь. 
 – Я устала. - качнула  головой Таира. - Уходи!
На  лице Таиры читалось такое отчаяние, что Фаик секунды-две поколебавшись, ушел.

***
 Таира сидела, сцепив ладони рук. Казалось, ее покинул дух. Ни вздоха, ни слезинки. В мозгу проплывали какие-то обрывки фраз, ничего не значащие слова, подобно тому, как после кораблекрушения плавают на волнах обломки разбитого корабля.
Вконец уставшая, изможденная, она откинула голову на спинку кресла. Веки ее дернулись и закрылись. Вскоре оглушающая тишина сменилась гомоном детворы, веселящейся на лужайке. Среди них Таира увидела себя маленькой девочкой с большим красным бантом в черных, как смоль, кудряшках. Неожиданно дети разбежались и она осталась одна. Вокруг ни души. Она плачет, зовет на помощь, но никто ее не слышит. Издали  к ней спешит женщина в воздушном белом одеянии. Таире страшно, она не в силах двинуться с места. Женщина уже рядом, она обнимает и гладит ее по голове. Прикосновение этой ласковой руки Таире кажется знакомым:  Женщина улыбается ей." Мама?"
 – Меня все покинули. Я одна. – всхлипнула Таира.
 Женщина покачала головой.
 – Ты не одна. У тебя будет дитя.
 – Не хочу, не хочу! – еще сильнее разрыдалась Таира. – Мне он не нужен.
Женщина приложила палец к губам.
 – Не говори так, доченька
С этими словами она повернулась и ушла. Таира увидела, как, оторвавшись от земли, группа женщин, словно стая птиц, взлетела вслед за ней и растворилась в воздухе.
Таира открыла глаза. Сердце ее  билось так, что шум его был слышен ей самой. Что это было? Сон?  Неужели это мама ей приснилась? Точь-в-точь как на фотографии.
Внезапно Таира почувствовала какой-то толчок в животе.  Вскочив, она бросилась к зеркалу и ясно увидела, как  живот  колышется.
– Господи! Он шевелится, – прошептала она. –  Он дает  знать о себе. Милый, славный мой!
Продолжая бормотать  ласкательные слова, она подошла к окну, набрала побольше воздуха, выдохнула и снова вздохнула полной грудью. Что-то ликующее тихо зрело в ее душе.
  – Хочу есть, – проговорила она вслух, впервые за два дня почувствовав, как у нее сосет под ложечкой.
 Бесшумно, словно боясь кого-то побеспокоить, она прошла на кухню.

***

Откинувшись на подушке, Таира мучительно размышляла. Две глубокие морщинки сошлись у нее на переносице, когда внутренний голос произнес: «Я – отец ребенка. Обещай, что никто кроме нас с тобой никогда не узнает правду». - голос Фаика. А что же теперь? – вздохнула она, – вечная тайна тайна под грудью, а значит –вечное мученье. Кому рассказать?  Она услышала, как собственный ее голос произнес: «Сима" Таира задышала ровнее.
 С волнением она набрала  номер подруги.
 – Алло! Сима, узнала?
 – Конечно. Слушаю тебя, Таира.
 – Не удивлена?
 – Нет. Меня давно в тебе ничего не удивляет, – сухо ответила Сима.
 – Прости меня, я...я думала узнать у тебя о Марате.
 – Что именно?
 - Скажи мне правду, это Марат тебя просил сказать, что любит меня? Это правда?
  - Да. правда, мне больно было  видеть его таким.
 – Каким?
 – Это ты из любопытства? Хочешь потрафить своему самолюбию?
 – Зачем ты так, Сима! Мне ведь так сейчас плохо.  – простонала Таира.
 – Отчего тебе плохо?  Живешь со своим... 
 – Нет его больше. - перебила ее  Таира. - Он ушел. я ... я опять брошена.
 Наступило короткое молчание.
 – Эх, Таира, что  тебе сказать? -вздохнула Сима.
  Громкие рыдания Таиры сотрясали трубку:
 – У меня будет ребенок.
 – Ч-что? Почему же...?  Послушай, я сейчас приду, ты только успокойся и не...
 Громкий плач Таиры  перекрыл последние слова Симы.

*** Роды оказались трудными. Люди в белых халатах стади что-то надевать Таире на руки,  обвязывали ноги.Укол в вену давался с трудом.
 «Профессор уже здесь», – последнее, что донеслось до нее. Потом, да и все время, которому, казалось, нет начала и конца, над ее головой поплыло большое белое облако. Потом квадрат, блестящий, должно быть от солнца. И снова вползли облака: Таира мучительно пыталась открыть глаза, когда до нее, словно издалека, доходили какие-то шлепки, похожие на удары мяча об стенку, и сразу – слабый детский плач.
– Ну, ну, покричи, порадуй мать, – приговаривал женский голос. – Громче кричи, пусть папаша  услышит. Где он там?
 – Здесь я, – отозвался мужской голос.
 – Вы о чем, Фаик Агаевич?
 – Я – отец ребенка. Это – моя дочь, – четко произнес он.
 Таира затуманенными глазами всмотрелась в даль, но в ту же секунду снова прикрыла веки.
 – Не давайте ей уснуть! – скомандовал Фаик.



С нежной грустью Таира всматривалась  в крошечное личико, в то, как кривится  маленький ротик, отыскивая губками ее набухший сосок. Жизнь, счастье, равновесие – неужели все это таится в этом миге? Впрочем, она не вполне готова была ответить на этот вопрос: тень беспокойства все еще  скользила по ее лицу.
 – А вот тебе, милая, цветы, – сказала пожилая медсестра, ставя на тумбочку вазу с огромным букетом роз. – Велели передать.
 – Мне? Кто? – изумилась Таира.
 – Приходил мужчина. Высокий, плечистый такой, – развела она в стороны руки.
     " Мурад?"
 – Ушел? Почему? – воскликнула Таира, глядя  на букет, словно ища в нем ответ.
 – Да ведь нельзя, не разрешено.  Швы снимут– и тогда пожалуйста. Придет он еще, обязательно придет, когда будет положено.
 Таира что-то невнятное пролепетала. Выступившие на ее глазах слезы,  не могли ускользнуть от  повидавшей виды, сестры.
 – Не волнуйся, дочка, – ласково сказала она. – Потерпи. Всему, как говорится, свое время.

***

  – Ну, поехали, –  Сима, заботливо перенида из рук Таиры младенца. – Машина ждет.
 – Такси?
 – Нет. Служебная. Марат прислал. Он ведь теперь такой важный. –  Сима торжественно выпрямилась на сидении. - Директор института!
 – А я надеялась…- Сердце Таиры сжалось.
  Сима успокаивающе похлопала подругу по руке:
 - Придет.

***

Едва заслышав звук подезжающей к дому машины, Таира устремлялась к окну:  «Он?»  Удрученно глядела она, как из машин выходили чужие люди.
 "Невероятно. - шептала она. - Букет роз, машина? Нет, нет... Только бы  пришел... » – вздыхала она, нервно заламывая пальцы рук.
 – Что с тобой? – раздался за ее спиной голос Симы. – Мечешься сама не своя.
 – Марат... почему он до сих пор не приходит? - срывающимся от волнения голосом, сказала Таира.
 – Думаешь, ему просто?
 Таирв испытующе взглянула на подругу.
 – Что просто»? У него родилась дочь... его дочь... – не договорив, Таира  застыла на месте,  вперив  в пустоту  блуждающий взгляд.
 – То-то и оно, – понимающе подхватила Сима. –  Фамилию  девочке дали другого. Каково ему?
 – Ему? – вскипела Таира. – А мне? Что было делать мне? Кто  меня о чем спрашивал?
 – Успокойся, успокойся. Я все прекрасно понимаю, но это я, а он? Ему никто этого не объяснил.
 – Что же делать? – простонала Таира.
 – Ничего. Набраться терпения и ждать.
 Телефонный звонок заставил их переглянуться.
 – Иди, – кивнула  Сима. – Может быть, это он.
 Таира, волнуясь, подняла трубку.
 – Извини, Таира, – донесся до нее голос Фаика. – Я тут в магазине коляску для малютки выбрал, но было бы неплохо вместе...
 – Послушай, неплохо было бы, если б ты вообще не старался, –  резко оборала его  Таира.
 – Извини. Я решил помочь тебе.
 – Напрасно. Я сама обо всем позабочусь. Ясно?
 – Извини, я не хотел... я просто...
 – До свидания, вернее, прощай, – бросила Таира трубку
 – Напрасно ты так, –  взглянула на нее Сима. –  Если б не он в больнице ...
 – Был бы другой, – гневно прервала ее Таира. –  Решил помогать мне. Обойдусь как нибудь.
 - Перестань  терзатьсяь, - сухо проговорила Сима. - С твоими  нервами, малышке не будет хватать молока. Надо взять себя в руки. Все будет хорошо, вот увидишь.
  Таира обняла подругу:
 – Симочка, что бы я делала без тебя!

***

 Медленно тянулись бесконечные дни и недели.
  Что если Марат с другой? Ведь знал же он, видел ее с Фаиком.
 Звонок в дверь прервал ее мысли.
 – Кто? – всмотрелась она в «глазок». Мгновенная радость озарила ее лицо.
 – Марат, ты?! – воскликнула она, распахивая дверь.
 – Ну, если скажу, что это не я, ты же не поверишь, – шутливо проговорил Марат, и тут же: - Впрочем,  может быть, ты кого-то другого ждала.
 – Что ты, что ты! Марат, я  никого не ждала.
 – Тогда, может быть, пригласишь войти?
 – Да, конечно, проходи.
 – А здесь все по-прежнему, ничего не изменилось, – сказал Марат, оглядываясь вокруг. – Странно!
 - Что в этом странного? – сказала Таира, почувствовав усмешку в голосе Марата. – Ничего не должно было и не могло измениться.
Марат вынул из кармана пачку сигарет.
 – Можно закурить? Здесь курят?
 – Кто? – вскинула брови Таира. – Некому.
Марат промолчал.
– Может быть, чай или кофе? – засуетилась Таира. – Я мигом, сейчас.
– Нет, меня ждут на работе.  А эти все бегают. – Улыбнулся Марат, указав головой на стенные часы.
- А на дочку не взглянешь? - собралась Таира с дух.
Оторопелый  вид Марата смутил Таиру.
– Если не хочешь – не надо. - вздохнула она.
– Нет, почему же? Я взгляну, – рассеянно  произнес Марат. - Пойдем, взгляну.
 
Малышка спала, причмокивая во сне губками.
– Как назвали? – склонился Марат над кроваткой.
– Майя. Она ведь родилась в мае. Нравится?
– Что? Имя? Хорошее.
– А она сама? Ты считаешь, на кого она похожа? Скажи, на кого?
 Марат смешался.
– А это, дорогая, тебе виднее. - сказал он
– Ну, вот что, - вскипела Таира, - это моя дочь, и, мне все равно на кого она похожа! Хоть на китайского бога, хоть на черта! Я ее мать – и все тут.
– Да, но зачем же так нервничать? – усмехнулся Марат. – Это и так ясно. -
Помолчав немного, он продолжал: – Итак, имя у нее Майя. А фамилия? Насколько я знаю...  Ах, да, знаменитый хирург, лучший специалист, собственная клиника. Что там еще?
 – Марат, ты ведь ничего не знаешь...-ли не простонала Таира.
– Ах, вот как! –  усмехнулся Марат. – Есть еще что-то, чего я не знаю? Интересно, что? Какие-нибудь пикантные подробности?
Таира почувствовала, как кровь приливает к ее вискам.
– Марат, ты пришел делать мне больно, ссориться со мной?
– Нет, и не собирался, –  Марат заметно сник. – Мне это ни к чему. Вовсе ни к чему, – приговаривал он, направляясь к двери.
– Останься, Марат, не уходи, – произнесла Таира голосом,  преисполненным мольбы.
– Нет. Не могу, – покачал головой Марат и, обернувшись к ней, произнес:
– Целый год... – Не договорив, он махнул рукой и вышел.

***

– Почему он так сказал, Сима? Что бы эта фраза значила? Сколько ни думаю, не могу ничего понять, – голос Таиры звучал взволнованно, обеспокоено.
– А что тут понимать? – сказала Сима. – Ясно одно: разлука ни тебе, ни ему утешения не принесла. Он все еще одинок.
– И что же тогда? – с надеждой вскинула Таира на подругу глаза. – Что может быть?
– Не знаю, – пожала плечами Сима. – Одно ясно: лед тронулся, Вот увидишь, он вернется.
– Думаешь? Ой, как это все не просто, – протянула Таира. – Как не просто!
– Что, дорогая, поделаешь, если в жизни ты выбрала для себя один путь: «Да здравствует любовь!» – и ничего больше.
– Смеешься? Ах, Сима, ничего ты не понимаешь.  У меня все наоборот. Все кувырком.
– Вот именно, – подхватила Сима. -  Хватит болтать. Лучше взгляни, малышка, кажется, проснулась. Время кормить ее.

***
Заслышав возню за дверью, Таира прислушалась. «Это он, Марат!» – догадалась она и, как была в ночной рубашке, кинулась открывать дверь.
 Марат еле держался на ногах.
– Ты выпил? - помогла Таира ему войти
– Да. А что, уйти?
– Что ты, куда тебе идти? Это твой дом.
– Что я слышу! – помогщился Марат. – Это мой дом? – он ткнул себя пальцем в грудь. – Мой? А, позвольте спросить, с каких это пор?
– С тех самых.
– С каких «самых»? Это когда амурчик носил нас на крыльях под самые небеса? Да? Только я не понимаю, почему он вдруг взял и сбросил меня на землю. Ай-ай-ай! Как это было жестоко с его стороны. Ну, ничего, теперь я ему задам, – пригрозил он пальцем. – Он у меня попляшет, дурачок. – Марат громко расхохотался, довольный своей шуткой.
 Таира смотрела на него испуганными глазами.
– Перестань, Марат. Зачем ты злишься? Ложись спать.
– Не-е-ет! – протянул Марат. – Я не шучу. Я хочу знать и ты мне должна ответить! – Он метнул на нее взгляд, от которого она замерла. - Ты скажи мне,  почему ты меня тормошишь? А? Я ведь не беспокоил тебя, не трогал. Жил себе и жил. Зачем же ты меня позвала?
– Я тебя не звала, ты сам пришел.
– О, нет, не лги. Я бы сам не пришел, если б ты... – он смолк.
– Хорошо, согласна, – растянула Таира на губах улыбку. – А что в этом плохого? Я ждала тебя, ждала, чтобы сказать, что люблю тебя.
– Ой, не надо, не надо, –  предостерегающе поднял руку Марат. – Только не это. Любовь, мир, покой – все это не для тебя и, если хочешь знать,  не для меня... - слегка подумав он добавл: - теперь, теперь не для меня.
 Плвисло молчание.  Кахдый думал о своем.
Почувствовав абсурдность  ситуации, Таира заговорила первой.
– Останешься? Я постелю тебе на диване.
– Нет, я пойду, – решительно произнес Марат. Возле двери он приостановился, но тут же, махнув рукой, вышел.
Уронив голову на грудь, Таира медленно поплелась в спальню.
 - Это все, больше ничего не будет. - прошептала она.


Откинув голову на подушку, всматриваясь в пустоту широко раскрытыми глазами, она слушала саму себя, свой голос: «Горькой правде он предпочитает компромисс. Я безоглядно лгу, изворачиваюсь, придумывая черти что, а он терпеливо выслушивает меня и прощает, не требуя никаких доказательств». Таира не отдавала себе отчета, что, рассуждая в настоящем, она говорит и думает в прошедшем времени. «О, ужас!» – пробормотала она, начиная понимать, что прошлое застилает ей глаза. В ту же минуту раздался звонок. «Это он!» – радостно кинулась она открывать дверь.
– Извини меня за вчерашнюю выходку, – входя, сказал Марат. – Это было глупо. Ты, вероятно, собралась спать?
– Нет-нет. Я лежала, думала, – сказала она, надеясь, что голос ее звучит бесстрастно.
– О чем? Можно знать, о чем ты думала? – спросил Марат, снимая плащ.
– Да так. Всякая чушь, всякая мелочь лезет в голову от одиночества.
– От одиночества? – переспросил Марат. – Ты всегда требовала для себя независимости и свободы. А это способно давать лишь одиночество. - Он говорил беспечным тоном, сгибая и разгибая в руках плащ.
– Ну что ты мнешь его? Давай, я повешу на вешалку, – сказала Таира, желая переменить тему.
– Я так устал, – сказал Марат. – Ты не против, если мы сразу пойдем в постель?
И тут Таира, наконец, сделала то, что ей хотелось сделать с самого начала, как только он вошел: она обняла его, прижала к себе и покрыла поцелуями его губы, глаза, щеки, тем самым, отдав дань той своей мечте, в которую еще недавно отказывался верить ее разум.

***

Уткнувшись лицом в плечо Марата, Таира вдыхала запах его кожи, такой знакомый, почти родной, увы!.. Потом, приподнявшись над погруженным в полудрему Маратом, она оперлась одной рукой в подушку, другой стала гладить  жесткий ежик его волос, затем лицо, обводя пальцем, словно вырисовывая, каждую черточку: контуры губ, носа, краешек век... Это была одна из тех минут ее душевного покоя, когда вслед за физическим удовлетворением она ощущала себя бесконечно близкой ему, когда, казалось ей, дух и плоть их стали едиными.
– Марат, – прошептала она. – Мне так тебя не хватало. Я не могу жить без тебя, – простонала она.
Марат открыл глаза, и, резко отпрянув от нее головой, произнес:
– Ты сама себе веришь, во все, что говоришь? Веришь? – он смотрел на нее в упор.
Таира смутилась.
– Почему ты это говоришь, Марат? Я ведь искренне...
– Ну, да. Искренне, очень искренне... как всегда! – усмехнулся он.
– Марат, что с тобой? Ночью ты называл меня самыми нежными словами, осыпал лаской, говорил, что...
– Говорил ночью, а сейчас утро, и мне пора на работу, – небрежно проговорил он, и, вмиг сбросив с себя одеяло, вскочив на ноги, стал поспешно одеваться. Таира молча наблюдала за ним. Его сосредоточенное, напряженное лицо, сжатые скулы, орлиный нос – все в нем казалось ей необыкновенно красивым. Переполненная чувствами, она прощала ему все. Больше того: готовая на все, она со всем соглашалась.
– Когда придешь? – осторожно спросила она.
– Не знаю, – качнул Марат головой. – Не спрашивай меня.

***

– Таира, представляешь! – восторженно объявила Сима. – Наша кроха назвала Фаика папой. Потянулась к нему ручонками и сказала: «Папа».
По лицу Таиры промелькнула тень беспокойства.
– Где он ее видел?
– Видел, и не в первый раз. Он навещает нас в скверике, когда мы с ней гуляем.
– Ты это специально устроила? – возмущенно воскликнула Таира. – Зачем?
– Ничего я не устраивала, – спокойно проговорила Сима. – Он как-то проходил мимо, увидел нас, подошел, попросил взять малышку на руки, поиграл с ней и потом попросил разрешить изредка навещать ее.
– И ты разрешила? – продолжала волноваться Таира.
– Да. А почему нет? Чем он, собственно, перед ней провинился? Больше того, считаю, что он поступил великодушно, как истинно благородный человек, когда...
– Ты успела разобраться в его достоинствах? – гневно прервала ее Таира. – А как насчет той несчастной, которую он соблазнил и столько лет морочит ей голову. Как насчет нее?
– Нет никакой несчастной. Она вышла замуж за богатого вдовца и пресчастлива с ним.
– Вот как! Бедняга Фаик, представляю, каково ему носить рога! – с иронией сказала Таира. – Обманывал других, пусть теперь обманывается сам.
– Вовсе нет. Наоборот, он очень доволен. Сам помог ей найти мужа. Помог ей во всем.
– Это он тебе напел? Какие еще байки он тебе...
– Послушай, Таира, – прервала ее Сима. – Я не так глупа, чтобы мне можно было что-либо напеть. В людях разбираюсь почище твоего, и потому не попадаю во всякие ляпсусы. Ясно?
Таира хорошо знала в подруге этот голос, полный целомудренного возмущения.  Она  молчала.

***

Шло время. Таиру не покидал страх. Было ли это страхом потери зыбкого счастья, или, что еще хуже, ощущением потери самой себя, способности жить и действовать по своей воле – она не разбиралась. Ясно было лишь одно: положение загнанного в клетку зверька, безнадежно цепляющегося за железные скобы, вызывало в ней гнетущую тоску,
– Кончай вздыхать, – глядя на нее, строго произнесла Сима. – Больно смотреть на тебя. Что происходит?
И, поскольку Таира не ответила, она решительно продолжала:
– Целый год тянется ваша связь, а ничего путного я не вижу. Ты можешь мне объяснить – как назвать ваши отношения?
– Не могу. Знаю одно: я люблю его как никогда никого не любила!
– Любила – не любила, – передразнила ее Сима. – А он? Он хоть раз спросил тебя: подумал о твоих нуждах? И вообще... Ох, Таира, ты готова все ставить на карту, все, кроме собственного достоинства.
– А ты считаешь, любить – значит требовать чего-то? Это ты считаешь собственным достоинством, да?
Сима чуть повела головой.
– Конечно же, я не имею в виду материальный аспект... хотя и это...
– Умоляю тебя, Сима! – жалобно прервала Таира. – Прекратим этот разговор. Мне и так не весело.
– Хорошо, не будем, – пожала Сима плечами.

***

Весь следующий день и вечер Таиру не покидал неприятный осадок от разговора с Симой. Особенно возмущала фраза «собственное достоинство», вызывая в душе бунт. «Какая чепуха! – думала она. – То, что она испытывает к Марату – это подлинная любовь. Это не просто и не только физическое влечение... О, нет! Она уже побывала во всех кругах ада из-за своего легкомыслия, и теперь должна…»
Мешанину ее мыслей прервал приход Марата.
– Ох, как я устал, – произнес он, – как хочется отойти от всех дел, отдохнуть где-нибудь на природе...
– На природе? – с жаром подхватила Таира. – Действительно. Марат, почему бы нам вместе – ты, я и наша малышка...
– Что ты болтаешь? – прервал ее Марат с раздражением. – Столько у меня дел, а ты тут о себе.
– Почему о себе? Я ведь хочу... – начало было Таира, но не довольный вид Марата остановил ее.
– Не сердись, Марат, ты, видимо, не в духе, – сказала она сникшим голосом.
– Причем тут это? – поморщился Марат. – Мне просто все надоело. Если хочешь, я уйду. Уйти? – посмотрел он на дверь.
– Марат, что с тобой? – с удивлением воскликнула Таира. – Почему ты злишься? Что я такого сказала?
– Что ты из себя овечку строишь? Я ведь вижу тебя насквозь. – Он не то улыбнулся, не то ощерился так, что лицо его исказилось.
Таира отвернулась, только бы не видеть этого лица.
– Не понимаю, – вздохнула она. – Чем ты недоволен? Приходишь, когда тебе вздумается и потом пропадаешь, ничего не объясняя. Тебе этого мало?
– Мы свободные люди. Кстати, по твоей же милости, – сухо проговорил Марат. – Почему я должен отчитываться?
– Ты это серьезно? – изумилась Таира. – Объясни.
– Объяснить? Хочешь, чтобы я объяснил? – произнес он нехотя, словно сожалея, что ему приходится говорить, но тут же, оживившись, он продолжал:
– Знаешь, есть такие мелкие хищники, которые прячут свое жало и выпускают его только тогда, когда жертва рядом и ее участь неминуема. Ясно? – Он испытующе посмотрел на нее.
– Ясно, что? Это я хищница, а ты жертва? Ты это хочешь сказать, Это?
– Да, это, – отрезал Марат с такой яростью, что Таира вздрогнула. –  Но я хочу тебя предупредить, дорогая, что я не тот, что был, и, меня не устраивает такая перспектива.
– Какая перспектива? О чем ты говоришь, Марат? Я ведь так тебя люблю и единственное, чего хочу...
– Единственное, чего хочу я, – перебил ее Марат ровным голосом, – это спать. – И, отвернувшись, он зашагал в спальню. Не оборачиваясь, он  игриво добавил: - Я и вас, мадам, приглашаю.

***

– Таира! Взгляни, у нее жар! – сказала Сима, прикладываясь губами ко лбу девочки. – Она вся горит.
– Боже мой! – засуетилась Таира вокруг кроватки. – С самого утра она капризничает, а я не пойму, в чем дело. Что же делать, Сима? Что делать?
– Срочно врача вызывать – вот что делать, – четко проговорила Сима.
– Участкового? У меня записан его телефон. Сейчас найду, - суетилась Таира.
– Какого еще участкового? Нужен Фаик. – категорически отрезала Сима.
Таира поморщилась.
– Нечего сейчас думать о себе, – бросила ей Сима, подбегая к телефону.
Фаик не замедлил явиться. Внимательно осмотрев девочку, он, гладя ее по головке, с улыбкой повернулся к женщинам:
– Ничего серьезного. Простуда. Я выпишу рецепт. Главное – давать ей побольше пить слегка подслащенного чая. Пару дней придется продержать нашу малютку в кроватке.
Невзначай произнесенное им слово «нашу» неприязненно отозвалось в ушах Таиры. «Важно сейчас не обращать на это внимание», – мысленно одернула она себя. Сима заметила смущение подруги.
– Мы так перепугались, – мягко обратилась она к Фаику. – Спасибо, что пришел и успокоил нас.
 Прощаясь,Фаик направился к двери
– Не уходи, –  неожиданно прощебетала девочка.  Все трое переглянулись.
– Я приду, детка, – мягко сказал Фаик. – Скоро приду. Ты только слушайся, попей лекарство, чтобы  поправиться. Хорошо, моя прелесть?
Таира бросила смущенный взгляд на Симу, ища у нее поддержки.
– Да, Маечка, он придет, – сказала Сима не обращая внимания на озабоченный вид подруги – Обязательно придет.

***

Фаик приходил каждый день, пока девочка болела. Сияющий, он затевал с ней игры, ласкал ее по головке, приговаривая: «Умница ты, умница...»
Таира продолжала смущаться, видя эти сценки. Ей невольно приходилось осознавать невинность таких затей Фаика, и в то же время ее угнетал отголосок прошлого в памяти, требуя высветить пережитое, сделать своеобразный отчет всему «за» и «против» в этом прошлом.
– Ты избалуешь мне ребенка излишней лаской, – сказала она с натянутой улыбкой, никак не сочетающейся с ее внутренним состоянием.
– Внимание и ласка необходимы детям, – возразил Фаик своим обычным мягким голосом, оттенки которого Таира смогла бы оценить по достоинству, не будь она так насторожена.

***

– На такого можно во всем положиться, – сказала Сима, как только за Фаиком закрылась дверь. Видя, что Таире не до ее замечания, она продолжала:
– Ты нехорошо ведешь себя с ним. Могла бы быть и повежливей.
– С какой стати? – воскликнула Таира, сверкнув глазами. – Чем я ему обязана?
– Да хоть ничем. Он врач и делает все от него зависящее, а ты... – не договорив, Сима укоризненно покачала головой.
– Послушай, Сима, – произнесла Таира. – Мне неприятно сознавать, что он опять вмешивается в мою жизнь. Я злюсь.
– Злись сколько угодно, – холодно сказала Сима. – А я остаюсь при своем мнении о нем.

***
Таира не очень хорошо представляла себе, как ей быть. Все попытки выяснить отношения с Маратом кончались для нее либо тоскливыми, либо, что еще хуже, обидными разговорами. Но каждый час, каждую минуту, занимаясь с ним любовью, она забывала обо всем, ощущая себя там, где, как казалось ей, было счастье, а вместе с ним покой.
– Ты хорошо побрился? – спросила она выходящего из ванной Марата. – Удачно?
– Ужасно. Бритва никуда не годная. Не сомневаюсь, что она затупела от щетины твоего докторишки.
 – Глупости говоришь! – возмутилась Таира. – Никто, кроме тебя...
 – Ну да, ну да, – прервал ее Марат. – Сейчас начнешь: «никто другой», «ты один» и прочую дребедень. Не понимаю, откуда в тебе столько фальши? У тебя был такой замечательный отец, кристально честный человек. 
 – Хорошо, что ты хоть отца моего уважаешь. Видит Бог, как все это ужасно! -
 – Бог может быть, и видит то, что ему угодно видеть, но и я не слепой, вижу все.
 – Что? Что ты видишь? Скажи.
Глаза Таиры наполнились слезами.
 – Хватит! – нахмурился Марат. – Если я еще выдерживаю... играю роль...
 – Роль? – с ужасом перебила его Таира. – Какую же роль ты играешь? Объясни.
 – Подходящую, – невозмутимо произнес Марат.
 – Значит  для тебя это игра?  Наша любовь, наши чувства, отношения – все это лишь игра?!
 – Не паникуй! – усмехнулся Марат. – Все в жизни игра, и мы, люди, в ней в кого-то или во что-то играем.
– Боже мой! Все это время... Невероятно, – бормотала Таира. – Ты никогда не был таким циником, Марат. Что с тобой?
 Марат молчал. Он смотрел перед собой непроницаемым, тупым взглядом.
– Постой, постой, – собралась Таира с духом. – Какую же роль ты отвел мне в этой игре? Роль постельной принадлежности для своих ночных утех? Так?
– А что, разве это неприятная для тебя роль? – невозмутимым тоном произнес Марат. – Ты всегда с ней прекрасно справлялась. Считай, что и на этот раз она тебе удалась.
– Ты...  ты просто негодяй, Марат! – задыхаясь вскричала Таира. – Мне больше нечего тебе сказать.
– Вот и прекрасно, что "нечего" сказать! - Марат нахмурился и после долгих раздумий продолжал: -  А что касается негодяя, то все мы негодяи по отношению к кому-нибудь. Каждый из нас.
В наступившей вслед за тем тишине Таира смотрела на него ошарашенным взглядом. Марат медленно одевался.
– Ты удивлена? – повернулся он к ней. – С чем-то не согласна? Почему? Ты ведь интеллектуалка, все знаешь. –  он усмехнулся злым смешком  добавив: – Ну, ладно,  опаздываю на работу.
Возле двери он приостановился, словно соображая что-то.
– Увидимся. Как говорят англичане: «Си зе раунд"– хмуро произнес он.

***

– Сима, Симочка, ты не представляешь, что он мне наговорил! – бросилась Таира навстречу Симе. – Это какой-то ужас!
– Успокойся, – сказала Сима. –  Давай поподробней, что произошло?
Таира срывающимся голосом пересказала разговор с Маратом.
– Что с ним происходит? Почему он так изменился? – закончила она. – Ведь он не был таким раньше.
– Раньше не был, а теперь стал, – рассудительно произнесла Сима. – Все со временем меняется.
– Как это?
– Очень просто. Ты ведь изменилась, вот и он изменился.
– Я изменилась? Но ведь я люблю его. А он? Отчего он стал таким?
– Откуда мне знать? – пожала плечами Сима. – Возможно, ослеплен своим успехом.
– Каким успехом? – удивилась Таира.
– По работе, у тебя, а может быть и у других женщин. Мы ведь ничего толком о нем не знаем... закрылся как улитка в раковине, ничего о себе не рассказывает. 
– Да, молчит, когда спрашиваю, особенно когда речь заходит о будущем. Ты знаешь, что он мне сказал? «Ты научила меня жить только настоящим, ни о чем не думая, ни о чем не заботясь» Представляешь? Это он все о прошлом. Неужели так трудно забыть, простить прошлое? Как ты считаешь?
Сима ответила не сразу.
– Забыть легче, чем простить.  Не все это могут.
 Повисло тягостное молчание.
– Ну, ладно, давай о другом. -сказала Сима. - Приехала моя тетя из Гянджи. Она обожает детишек. Ничего, если я возьму Майю на пару дней к себе? Пусть тетя повозится с ней. Тебе ведь тоже не мешает отдохнуть. Не возражаешь?
– Какие разговоры, Сима, – отозвалась Таира. – Ты же ей больше чем мать. Сейчас соберу ее.

 
Было далеко за полночь. Остановившимся взглядом Таира смотрела в темноту, словно в провалившуюся бездну. «Нет!.. он не может... не должен...  – шептали ее губы. -  Я должна ему все объяснить. Сейчас же, не теряя ни минуты» – было последним, когда, не помня себя, она соскочила с постели и бросилась к телефону.
– Алло! – наконец раздался в трубке недовольный голос Марата.
– Марат, выслушай меня, – задыхаясь, произнесла Таира. – Я хочу...
– Таира, ты знаешь который час? – перебил ее Марат. – Три часа ночи.
– Но Марат, я хочу...
– Что ты хочешь? – снова перебил  Марат. – Ты слышала, что я сказал: три ночи!..
– Марат, умоляю тебя, выслушай...
– Ничего не хочу слушать! – вскричал Марат. – Понимаешь – ни-че-го! Я не хочу... – он вдруг умолк, и до ушей Таиры донесся женский голос, что-то явно подсказывающий ему.
– Марат, ты не один? У тебя... – вырвавшееся хриплое рыдание не дало ей договорить. Слезы градом потекли из ее глаз, заливая щеки, шею, грудь. Пальцы, державшие трубку, разжались, и та, мягко спланировав в воздухе, повисла у ее ног. Спазм, перехвативший горло, неистово душил ее. Еле передвигая ноги, держась за стенки, она поплелась в комнату.

***

– Что с тобой? – испуганно воскликнула Сима. – На тебе лица нет. Что случилось?
– Мне плохо, очень плохо... – едва пошевелила Таира губами, как голова ее скосилась набок, веки опустились.
– Таира, Таирочка! – в ужасе кинулась Сима трясти ее, понимая уже только одно: надо звать на помощь...
Фаик явился через считанные минуты. Измерив пульс и давление, он повернулся к Симе, со страхом смотревшей на него.
– Обморок, – произнес он тихим голосом. – У нее уже было такое. Помоги мне перенести ее в кровать.

***

Открыв с трудом глаза, Таир приподняла с подушки голову.
– Где я? – глухо прошептала она. – Сима!
– Дома, дорогая, ты дома, – с живостью отозвалась подруга. – Где же еще?
– А она? Она ушла? – застонала Таира, снова откинув голову назад.
– Кто? – Сима с тревогой оглянулась на Фаика.
– Мама... моя мама... она была здесь: приходила, – сказала Таира, закрывая глаза, словно погружаясь в дремоту.
– Не волнуйся, Таира, – мягко проговорил Фаик. – Ты спала, и тебе это приснилось.
– Да, да, ты спала, – подхватила Сима. – Весь день проспала, а мы были здесь, рядом с тобой.
– Что со мной? – спросила Таира, снова открыв глаза.
– Не беспокойся, – сказал Фаик. – Это все твои нервы. – Он опустил руку ей на плечо. – Но теперь все в порядке, все хорошо. – Улыбаясь, он смотрел на нее, всем своим видом выражая удовлетворение.

***

– Как мы себя чувствуем? – весело проговорил Фаик, входя в комнату.
– Нормально, – вяло ответила Таира,
– Считаю, что можно уже таблетки не принимать, – сказал он, усаживаясь в кресло.
– А я и не принимаю. Бросила.
– Ну и ладно, – сказал Фаик. – Сейчас важно хорошо питаться. Фрукты, овощи быстро восстановят силы. А еще важно – бывать на воздухе.
– А еще важней, – подавшись вперед, вмешалась в разговор Сима, – начать работать.
Так как разговор на эту тему возник не впервые, Таира молчала, откинувшись головой на спинку дивана.
– Почему бы и нет? – с жаром подхватил Фаик. – Красивая, образованная женщина не должна замуровывать себя в четырех стенах. Работать необходимо. И не ради денег, а...
– Для чего? – повернулась к нему лицом Таира. – Для пользы отечества? От меня ему мало пользы. Для этого нужны люди поумней меня, а я... я дура, каких на свете мало.
С тех пор, как миновал душевный кризис, Таира впервые говорила с таким раздражением.
– Ну, хватит чепуху молоть. Прекрати, кто теперь работает не ради себя, и тем более не ради денег, а из любви к отечеству? Нет таких дураков. Несмотря на кажущуюся отповедь, в голосе Симы звучали нотки сострадания. Она, как никто, понимала настроение подруги.
***

– Вот тебе. Заполни! – радостно проговорила Сима, протягивая Таире двойной лист.
– Что это? – удивилась Таира.
– Анкета. Надо, чтобы ты ее заполнила.
– Не понимаю. Для чего?
– Для чего, для чего, – передразнила ее Сима. – Будешь работать в норвежской фирме «Стандарт Ойл». Она работает здесь по контракту. Все уже обговорено. Будешь помощницей главы фирмы, господина Ноэль О'Браун.
– Как? Каким образом? Я ведь ничего не знаю!
– А чего тебе знать, когда я уже получила у него согласие. Вчера, когда я брала у него интервью, мы разговорились, и я выяснила, что ему срочно нужна помощница со знанием английского.
– Ты шутишь? Какой у меня английский?
– Достаточно, чтобы отвечать на телефонные звонки. Он так сказал, когда я ему рассказала о тебе. Сам он прекрасно владеет русским и даже пробует учить азербайджанский. Говорит, что ему это дается легко, так как два года работал в Казахстане.
– Да как же все это возможно, если он меня не видел?
– А вот завтра и увидит! И, я уверена, не разочаруется. Ты давай, не теряй время: садись и пиши.
– Что писать? – вертела Таира анкету в руках.
– Отвечай на вопросы. Не маленькая, разберешься.
– Хорошо, а как же Майя? Она ведь еще кроха...
– О Майе не беспокойся. Моя тетя за ней будет ухаживать. Они так подружились – водой не разольешь. Потом я возьму отпуск и начну хлопотать для нее детский сад. Скоро ей исполнится три года, как она говорит: «тьи годика». Ну, хорошо, не отвлекайся, пиши.

***

Рабочие дни на фирме проходили весьма успешно, по крайней мере Таире очень нравилось.
– Ну, как твой босс, доволен? – спросила Сима.
– Не жалуется, а иногда и хвалит.
– Он женат? – полюбопытствовала Сима.
– Вдовец. Жена пять лет как умерла. У него взрослый сын, живет в Америке. Похоже, что и он сам намерен там жить. Говорит, что не любит холод, и потому строит себе дом во Флориде.
– Это он тебе рассказал сам?
– Да. Не стала же бы я шушукаться с другими.
– Это я знаю, – согласилась Сима.

***

Прошли месяцы. Таира с огорчением узнала, что контракт с фирмой заканчивается.
– Ты говоришь, что фирма закрывается? – спросила Сима с тоской в голосе. – Как жаль!
– Ничего не поделаешь – всякий контракт когда-то заканчивается.
– А что ваш шеф? – спросила Сима без всякой связи.
– Ноэль? Ничего. Как всегда, шутит. Вчера, когда я сидела за компьтером, он подошел сзади и на ухо мне шепнул: «Как говорят русские? Надо сматывать удочки?» Смешно у него получается.
– Смешно – не смешно, но надо подыскивать тебе новую работу, – озабоченно произнесла Сима – Теперь, когда ты поднаторела в английском и освоила компьютер, думаю, можно начать с газетных объявлений.
– Не надо, не спеши, – тихо вымолвила Таира. – Кто знает, что еще может быть.
– Не надо?  Есть какие-то соображения? – удивилась Сима.
– Соображения? – засмеялась Таира каким-то незнакомым Симе смехом. – Кроме моих соображений есть еще и сама жизнь с ее непредсказуемостью.
– Не понимаю. Можешь толком...
– Нет, Сима, – пылко прервала ее Таира. – Не сердись.
Немного помолчав, она вздохнув, произнесла:
– Ох, как все это тяжело.
– Что «тяжело»? Я тебя не понимаю!
– Умоляю, Сима, потом, в другой раз. Я пока сама ни в чем не разобралась. Хорошо? – Таира бросила на подругу взгляд, исполненный мольбы, который хоть и поверг Симу в смятенье, но заставил ее отвести глаза.
– Хорошо. Не хочешь говорить – не надо, – сказала она.
– Я тебя очень, очень люблю, Сима! – обняла ее Таира.

***

– Как ты? Что нового? – спросила Сима, как обычно сменяя уличную обувь на домашники. Не ответив, Таира схватила ее за руку и потащила за собой в комнату.
– Ба! – воскликнула Сима. – Торт... Шампанское? По какому поводу гуляем? – удивленно обернулась она к Таире.
– Я выхожу замуж за Ноэля. Мы едем вместе, – объявила Таира.
У Симы подкосились ноги. Чтобы не упасть, она обеими руками схватилась за стул.
– Что ты сказала? – воскликнула она. – Шуточки?
– Нет. Вполне серьезно. Ты сядь, сядь, – сказала Таира и, сделав паузу, продолжала:
– Документы все оформлены, даже заказаны билеты.
– Как!? Этого не может быть! Ты что, спятила? – сдавленным голосом вскричала Сима.
– Почему же? Разве я не могу выйти замуж? – спокойно произнесла Таира.
– Когда же ты решила? Каким образом это произошло? – продолжала волноваться Сима.
– Не так уж это и важно, – улыбнулась Таира. – Видно судьба.
– Какая судьба? А о дочери ты подумала?
– Подумала. Она поедет с нами. На этом настоял Ноэль. Он заменит ей отца, тем более, что настоящий отец... Ах, Сима, ты же все знаешь!
– Но я никак не могу понять, – задумчиво произнесла Сима. – Ты никогда не мечтала уехать, не говорила о желании жить за границей. И вдруг – на тебе!
– Теперь мне все равно. – тихо проговорила Таира.
Секунд десять подруги молчали. Казалось, что каждая из них перемалывает в уме что-то свое.
– Позвоним Фаику? – благодушно обратилась Таира к подруге. – Пусть придет. Тут у нас торт, шампанское...
– Хорошо, – не менее благодушно произнесла Сима, направляясь к телефону.


Эпилог

Таира с волнением выстукивала в трубке бакинский код. «Неужели спят? Разница во времени?» Она обрадовалась, услышав бодрый голос Симы.
– Симочка, родная, мы получили вашу телеграмму! Поздравляю вас, дорогие мои! Это прекрасно! Ты и Фаик – вы прекрасная пара. Счастья вам! – с трепетом в голосе говорила Таира.
– Спасибо, дорогая, спасибо, – раздавался в трубке счастливый смех Симы.
– Как Фаик? Счастлив, наверно, безмерно?
– Говорит, что да. Уверяет, что никогда с такой радостью не торопился с работы домой.
– Где он? Рядом?
– Нет. Сегодня воскресенье, с утра пораньше укатил за город. Затеял дачу строить. Говорит, что у нас там будет своя Флорида, – раскатисто смеялась Сима.
– Я рада, я рада, – повторяла Таира.
– Как вы? Как Ноэль? – спросила Сима.
– Все хорошо. Ноэль во мне души не чает. Так трогательно ко мне относится... Жаль, только, что все так далеко... – Таира приостановилась, почувствовав бессвязность своих слов, но, тут же, переведя дыхание, продолжала: – Я писала тебе, Сима... ты знаешь. Марат был здесь, нашел меня через контору Ноэля, рыдал, падал на колени, умолял вернуться, уехать с ним, уверял, что...
– Знаю, все знаю, – перебила ее Сима. – Несколько раз перечитывала твое письмо. Ты умница, Таира. Я тобой восхищаюсь. Люблю тебя больше, чем когда-либо. Слышишь? Ты меня слышишь, Таира?
– Слышу, Сима, слышу, – вымолвила Таира, смахнув с щеки непрошеную слезинку. – Я тоже тебя люблю, Сима. Очень, очень люблю. Нам с Маечкой так тебя не хватает!
– Как она? Подросла? Меня вспоминает? Не забыла?
– Что ты, что ты! Спрашивает, когда ты приедешь? Ждет, не дождется.
– Целуй ее за меня. Скажи, что мы с Фаиком ее очень любим, часто вспоминаем ее словечки...
Охваченная волной нежности и воспоминаний, Таира продолжала сжимать в руке трубку с погасшей в ней кнопкой, когда за ее спиной раскрылась дверь. Она обернулась.
– Ноэль, ты?
– Да, дорогая. Я пришел сказать тебе новость. Мне предложили поехать во Вьетнам. Очень выгодный контракт. К тому же всего на полгода. Как ты на это смотришь? У нас ведь Маечка... там другой климат. Что скажешь?
Он говорил, делая паузы между словами, явно давая понять, что решение вопроса зависит от нее. Таира улыбнулась:
– Зачем ты меня спрашиваешь? Конечно, мы поедем с тобой.