Тишина, полумрак, одиночество.
Но не то одиночество, когда жаждешь общения.
А то, когда хочешь остаться один.
Одиночество без давления, душевное такое.
Такие моменты у О. бывают довольно редко.
Обычно он утыкался в компьютер и сидел за ним до потери пульса.
Но сейчас его посетило что-то вроде озарения.
О. подошел к шкафу, открыл, зарылся куда-то вглубь.
Достал слегка запыленный фигурный футляр.
Открыл, вдохнул запах дерева и детских воспоминаний.
Скрипка.
О. провел по струнам пальцами, испытывая довольно странные чувства.
Он так давно не прикасался к этому инструменту...
О. вытаскивает скрипку, затем смычок.
Садится на пол, протирает их своей футболкой, которая валялась неподалеку.
Вытерев всю пыль и отбросив несчастную футболку, О. кладет скрипку на плечо.
Робко проводит смычком по струнам, будто пробуя на вкус.
Затем начинает что-то наигрывать, уже более уверенней.
О. воспроизводил какую-то мелодию из программы музыкальной школы, в которую когда-то ходил и которую так и не окончил.
О. не знал конкретно, что он играет. Это и не важно.
Пусть мозг забыл.
Зато руки помнят.
О., точнее его руки, продолжали играть, и он постепенно погружался в то удовольствие, ту эйфорию, которая захватывает каждого музыканта, оставшегося один на один со своим любимым инструментом.
Но О. в то же время успел подумать о том, что он, вероятно, смотрится со стороны ужасно странно.
Квадратные волевые черты лица, взгляд, говорящие о твердости и силе человека, который всегда добьется своего, мало вязались с его немного сентиментальной душой.
А сложная и красивая татуировка, рукавом обтягивающая всю левую руку, плечо и левую часть шеи О., вообще никак не вязались со скрипкой.
Иногда О. казалось, что у него раздвоение личности.
С одной стороны он и вправду сильный человек, лидер по своей природе.
Но с другой он - сентиментальный, даже трогательный романтик.
Он считал, что одним человеком это быть не может, поэтому полушутя полагал, что в его теле проживает целых две души.
Но, к счастью, все, кто знал О., знали лишь первую его личность, и считали ее единственной.
О. знал и много раз убеждался, что это не маска.
Лидером не становятся, лидером рождаются.
А псевдолидера люди на инстинктивном уровне не принимают.
А со своей сентиментальностью О. ничего не мог поделать.
Кроме как скрывать ее и делить с ней одинокие часы.
Но сейчас, играя на скрипке, О. не было.
Руки вспомнили почти всю программу.
И была лишь музыка.
Очень красивая.
Как бы странно это со стороны ни выглядело.