ПОИСК И ФОРМИРОВАНИЕ НУЖНЫХ ОБРАЗОВ ВО ВНУТРЕННЕМ МИРЕ
Уважаемый читатель, данный текст является лишь частью общей теоретической работы «СТРУКТУРА, ФУНКЦИИ И ПРОЦЕССЫ СОЗНАНИЯ» (http://www.proza.ru/avtor/olegbasin), чтение которой лучше начинать с начальных глав, так как иначе многое может оказаться непонятным.
Поиск нужного образа во Внутреннем Мире нисколько не подобен поиску в библиотеке, или в архиве, от архива его отличает отсутствие каталога, и это означает, что искать надо только способом «путешествия». Ну и, конечно же, найти можно только то, что имеется во Внутреннем Мире, а поэтому приобретение образов нисколько не менее важная задача, чем их поиск.
ПРИОБРЕТЕНИЕ ОБРАЗОВ КАК ОСНОВА РАЗВИТИЯ СОЗНАНИЯ И ИНТЕЛЛЕКТА
Чем с большим количеством вещей и ситуаций сталкивался человек, отражая их в своем Внутреннем Мире, тем богаче будет его выбор для поиска подходящего материала. Автор, по своей практической деятельности, наблюдал детей разных категорий: от бесшабашных баловней, предоставленных самим себе, коих принято называть хулиганами, до детей, запертых в квартирном мирке с четко отобранным родителями списком друзей (подруг), непременно библиотекой из умных книжек, и еще каким-нибудь убогим увлечением. Почему убогим? Да потому, что в таких условиях убогим станет любое увлечение: и шахматы, и фортепьяно, и иностранный язык, поскольку является подменой естественного наблюдения мира. Давая ребенку в руки умную книгу, родители должны отдавать себе отчет, что чтение тоже основано на обращении ко Внутреннему Миру, который целиком зависим от всех предыдущих испытаний действительности на прочность. Из этого следует, что невозможно воспитать человека с помощью книг, а можно только дополнять ими воспитание, слегка облагораживая, окультуривая охотничий опыт подрастающей человеческой особи. И опять же, этот его личный опыт приводится к культуре (разумной дисциплине) в первую очередь не книгами, а примером старших, а потом словом старших, и только потом уже книгой, если хорошо выполнены два предыдущих пункта.
Чтобы что-то находить во Внутреннем Мире, надо это сначала накопить посредством «охоты» в мире окружающем, потом с помощью примера, а затем и слова старших (авторитетных), придать этому оптимальный порядок, и только тогда, как следствие, начнут играть полезную роль книги.
Правда, квартирные детки лучше учат формулировки и поэтому имеют больше пятерок в наших школах, в отличие от свободных испытателей действительности, но это уже беда наших школ.
Противоположенная же категория детей обучаема на несколько порядков легче, потому что проще упорядочить уже имеющуюся базу вещественных образов, чем формировать её с нуля. При каких же условиях можно найти во Внутреннем Мире образ того, с чем нам предстоит действовать?
Первое условие состоит в том, что этот образ должен быть получен ранее в процессе свободного испытания действительности. Физическое постижение реальности нельзя заменить никакими, даже самыми хорошими и умными книгами, и дальнейшая успешность человека зависит от этого грубого, хаотического, но ничем незаменимого физического образного опыта, которого лишены запертые дети.
Помимо житейских накоплений необходимы и множество технических, начиная от самых элементарных: зажечь спичку, закрутить гайку, подмести пол.
На этом поприще нет, и не может быть чёрной работы, так как для приобретения образов важен всевозможный контакт с действительностью. И если вы сказали ребёнку: «не лезь — это грязь!» или «не лезь — это опасно!», вы уже ограничили его Внутренний Мир.
На воспитателе, безусловно, лежит сложная задача — постоянно взвешивать между собой вред и пользу, а ещё порой находиться рядом для оказания поддержки. Именно этим и труден для нас взрослых процесс воспитания, который мы порой очень хотим подменить прерыванием, окриком или одёргиванием, почему-то думая, что это и есть воспитание.
Но главный тезис воспитывающего таков: ребёнок полным ходом дожжен заниматься приобретением образов для своего Внутреннего Мира, но не любой ценой, для чего, собственно, и нужен воспитатель.
ЧЕМ ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ СПОСОБНОСТЬ К ПОИСКУ ОБРАЗОВ ВО ВНУТРЕННЕМ МИРЕ
Как уже говорилось ранее, Внутренний Мир все-таки не библиотека и не архив. Он живой, и искать в нем возможно только способом «путешествия». «Путешествие» заключается в переходе от одних образов, населяющих его, к другим. Образы или объекты Внутреннего Мира, в норме, взаимно связаны между собой и образуют сплошное связное пространство, порой разбитое на зоны. Уверенно пройти куда-то можно только, хорошо зная местность. Значит, в местности своего собственного Внутреннего Мира человек должен хорошо ориентироваться, даже если ему придется путешествовать по нему очень далеко. Без соблюдения порядка человеку в этом вопросе не обойтись. Этот порядок заключается не в списке элементов, а в законах построения. Чем рациональнее эти законы у индивидуума, тем проще и эффективнее он ориентируется, чувствуя издалека приближение к предмету своего поиска. Так геолог ищет полезные ископаемые, ориентируясь по сопутствующим минералам, зная общий порядок построения родной планеты.
Строительство Внутреннего Мира — дело тонкое, сугубо личностное, интимное. Его структуру определяет ценностная конституция самого хозяина. Она, безусловно, меняется в процессе нашей жизни, поэтому меняется и Внутренний Мир. Когда мы строим его в соответствии со своими собственными ценностями, то мы наперечет знаем все дороги в нем. Если кому-то удалось, подавив нашу волю, осуществить какие-то построения в нашем сознании вне наших ценностей, то там воздвигается «тюрьма» с высоким каменным забором, колючей проволокой и вооруженными охранниками с собаками, дабы те неконституционные элементы, содержащиеся в ней, были бы изолированы. Доверить им можно только самую черновую работу, зато расходы по содержанию и охране от распространения несет сама личность. То есть никакой самоокупаемости в отличие от вольных поселенцев нашего собственного порождения. Тем не менее, педагогика, в принципе, строит наше с вами сознание по ее, педагогической конституции, а не по вашей личностной.
Но ведь только та личность, которая выстроила свой Внутренний Мир по собственной ценностной конституции, могла бы свободно переносить внимание в любую его область, потому что в нем не было бы инородных тел. Для такой личности не было бы также понятия подсознания как некой, вечно темной зоны, имеющей необозримо огромный объем, и постоянно влияющей на задавленное ей сознание. Если в сознании точка внимания может ходить свободно и далеко, находить любые дороги, то, с чем бы ни столкнулся человек в своей жизни, он смог бы успешно моделировать подобную картину в своем Внутреннем Мире, потому что нашел бы в нем для этого все нужное. Значит, для успешности мышления надо не только иметь многообразие во Внутреннем Мире, но и строить его исключительно на основе личных ценностей, без чужого волевого участия, тогда в нем будет царить истинный порядок без всяких посторонних фрагментов. Тогда найти все необходимое будет легко и просто. Автор предвидит вопрос читателя: «А что, если социально необходимый предмет никак не становится ценностью ученика? Как его подготовить к экзаменам?». Во-первых, это не совсем правда, т.к. в любом предмете, для любого человека, есть аспекты, соответствующие его ценностной конституции, и оттуда можно развивать наступление и расширить личностное приятие. Во-вторых, рассказ о любом предмете должен опираться на житейское сознание ученика, ибо именно оно составляет на самом деле базу интеллекта. Вводить в предмет всегда следует только на ценностях житейского сознания. Совокупность житейских представлений имеет прямое отношение к личному ценностному устройству каждого нормального человека. Житейские представления — это лоция в нашей повседневной жизни. Из этого следует, что моделирование, объяснение на таких примерах обязательно будет обладать ценностной приемлемостью и восприниматься как интересный материал. Обращение к житейскому сознанию следует осуществлять только на таком же житейском языке, а не на академическом. Академичность и терминологию целесообразно подключать лишь постепенно. Следует также и в научном описании опираться на житейски знакомые и ясные примеры, прибегать по возможности, и к аллегориям. При удачной эксплуатации этого вида разума, человек испытывает удовольствие, что говорит о естественности такого подхода. Именно житейский разум ассимилирует научные представления, постепенно и сам, превращаясь в научное мышление, которое на самом деле никаким специальным отделом ума не является, а есть просто расширенное житейское сознание, включающее теперь помимо обыденных житейских объектов ещё и какие-то особые, которыми оперирует наука. Ни в коем случая нельзя противопоставлять житейское и научное (учебное) знания, как это делается в наших школах, иначе почти всё, что находится по другую сторону баррикады от житейского мира — будет в ценностном смысле неприемлемо, и потребует насильственного внедрения.
Наконец дело и в учителе. То, что он преподает, просто обязано быть его личной ценностью, в противном случае обесцененность материала легко регистрируется разумом учеников и это отношение переходит в их сознание как само собой разумеющееся, тогда они воспринимают, сей «научный» предмет как муторную дребедень, которую надо выучить, сдать и забыть. В практической реальности на этом и построена вся педагогика, что бы она там не декларировала. Для примера вспомните, сколько всего за период вашего обучения лично вы выучили, чтобы сдать и забыть. Это просто-напросто последствия преподавания без всякого ценностного участия преподавателя. Педагогика же не владеет этим важным принципом ценностного включения, и редкие жемчужины гениальности формируются отнюдь не при ее участии. У нее нет теоретических основ (базиса), нет никаких разумных принципов действия, поэтому нет, и не может быть никакой рациональной технологии обучения. Весь расчет строится лишь на подразумевании личного таланта учителей, у подавляющего большинства которых он отсутствует. Хорошая и разумная система, опирающаяся на действительно научный базис, может порой допускать в своих рядах недоброкачественный элемент, но процент его будет чрезвычайно мал, тогда как в педагогической системе он огромен, что само собой говорит об отсутствии у неё каких-либо научных оснований.
В отличие от педагогических систем, наша задача — вразумительно очертить основные теоретические позиции, от которых зависит успешная технология обучения. Одним из важнейших аспектов, имеющим отношение к учебным технологиям, является представление о Внутреннем Мире, и о возможности в нем, как свободно ориентироваться, так и безупречно действовать.
Автор надеется, что достаточно внятно описал, что означает для нас найти во Внутреннем Мире образ-аналог, и при каких условиях это возможно.
СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА: http://www.proza.ru/2008/11/30/362