От сигарет было горько во рту.
Почему-то вспомнилась настойка бабкина от кашля, горькая и тягучая.
У тещи был свой рецепт. Молоко с коньяком, ложка на стакан. И стаканом отмерялся, конечно же, не коньяк. Хорошо, что тестя перевели в Москву. Не надо слушать тещины причитания о загубленной карьере непутевого зятя и доставшейся ему за так трехкомнатной квартире.
Какая только чушь не лезет в голову глубокой ночью в наряде…
Капитан уже и кофе пил, и посты обошел в десятый раз, но сон давил все сильнее. Встал, размялся. Поднялся в казарму и тихо, по-кошачьи, двинулся к дневальному. Здоровый парень, вроде с Брянска. Не с его роты, но пару раз попадали в один наряд.
Капитан заглянул через плечо солдатика. Тот сейчас не услышал бы и подъехавший танк, так увлеченно он давил на кнопки мобильника. От шлепка по плечу рядовой подпрыгнул, и телефон покатился по полу.
-Играем? А если бы это не я был, а диверсионная группа?
- Так им сначала мимо вас, товарищ капитан пройти бы пришлось. Да и не играл я вовсе.
Ругаться сразу расхотелось, после таких ломовых доводов.
-Домой писал?
-Да нет, я это…чатился с девушкой.
Капитан поднял мобильник, прочитал недописанное сообщение. Солдат вытянулся под недобрым взглядом. Нет, капитан не обиделся на кличку, она прилипла к нему еще на срочке, на Памире. Разозлило, что пользовались его слабостью. Он хорошо помнил, как сам носился с шваброй по стерильному полу, засыпая на каждом развороте. Наряд в его дежурство и правда не перетруждался
-Мобильник заберешь утром, после сдачи.
Зрячий оглядел ряды пустых коек. Солдаты были в полевых лагерях. Махнул рукой и пошел в дежурку.
Настроение испортилось, но сон пропал. Закурил. Реквизированный телефон на столе засветился. Глянул на дисплей.
Леди Вамп>Дембель, куда пропал?
Зенитчик>все мясные козлы
Доминика>Ожидать никогда не устану звезд от неба, тепла от весны, когда снова счастлива стану, когда сбудутся вещие сны. Когда ждешь - отступает разлука, даже холод приятен и свеж.. Кто сказал: «Ожидание - мука?» Это радость далеких надежд…
Капитан выдохнул дым, не затянувшись. Как похожи эти стихи на те, что написала, провожая его в армию, Ленка 15 лет назад на обороте фотографии. Он заскочил домой на пару дней после госпиталя. Ленку нашел в разбитной компании и лишь слегка одетую. Выслушивать объяснения не стал, выпил, подцепил первую попавшуюся деваху и ушел с ней в свободную комнату. Вернувшись в часть, выкинул Ленкину фотографию из тумбочки и забыл ее окончательно. А стихи правильные были. Захотелось увидеть их еще, но на экране была какая то чушь про хачей и белое братство. Доминики не было.
Он поднялся к дневальному.
-Телефон назад хочешь?
-А можно?
-Угу, ты там как зовешься- то?
-Дембель, - солдат опустил глаза, до дембеля ему было еще не меньше года.
-Там тебя какая то Леди ищет, ответь даме, Дембель.
-Я мухой, только попрощаюсь.
Зрячий постоял минуту глядя в окно.
Солдат вежливо кашлянул.
-Все? А мой сможешь настроить?
Он протянул дневальному дорогой мобильник, подарок тестя на день ВДВ.
-Да легко!
Пальцы запорхали по кнопкам.
-Готово, вводите ник, пароль, заполняете инфу. Если что – помогу.
-Разберусь, не стратегические планы НАТО.
У выхода повернулся
-Кто такая Доминика?
-Да какая то отмороженная. Ей за любовь говоришь, а она стихи на полэкрана тискает
-Свои?
-А кто ее знает? Я ж не Пушкин... Товарищ капитан, а можно телик глянуть?
Он не понял, что его разозлило
-Смирно боец! Глянь лучше на пол в сортире и, если не увидишь своего отражения, - швабра, мыло...Вопросы? Выполняй!
Расстроенный «дембель» махнул руку к берету и поплелся за тряпкой.
Капитан вышел на улицу, закурил.
Капитан? Зрячий? Нет, так солдаты вычислят, засмеют. Еще не утихли подначки за кота, на котором наряд милиции хотел пристрелять автомат… Когда он пришел в часть с котом за пазухой и тремя автоматами на плече, а следом к воротам части съехались машины с ОМОНом, у командира части случился припадок. Дело замяли, списав на контузию. Кот прописался в кочегарке, а шкуру Зрячего мечтали снять все менты города. А может Памир? Да ну, так вроде сигареты назывались. Щелкнул окурок в урну. Сразу прикурил вторую. Бросать надо. Врачи ругают. Сигарета плыла в темноте как посадочный огонь самолета. Самолет!.. Он нашел себе кличку...
Ми-8 огрызался пулеметом и огнем шести автоматов, но что они против ,,Сайдуиндеров" и авиапушки F-14. Стреляли от отчаяния, все понимали, смерть вот она, выныривает из дымки облаков. Не стрелял только один. Тогда еще сержант, но уже Зрячий. Можно представить восторг казнимого топором палача? А он любовался страшной машиной, ее хищными линиями, завитками облаков, слетающих с кончиков крыльев. Восторг переполнял его, не оставив места страху, и, когда истребитель рыскнул носом вверх и почти встав на хвост начал распадаться на куски, Зрячий закричал, как будто это у него подломились крылья. С земли отработали ,,Стрелами" муджахеды Шах Масуда. Его самого и вывозила группа Зрячего из под Пешевара. Кто послал истребитель на перехват вертолета, бойцам не докладывали, да им было и наплевать, задание выполнено, все живы, - уже повод радоваться. До утра из всех дожил только один. Те же самые афганцы, что спасли их в воздухе, расстреляли палатку из автоматов в упор. Его спасла вредная привычка. Образ гибнущей красоты не дал уснуть, вышел покурить на воздух. Глотая слезы бессилия, смотрел, как духи превращают брезент палатки в лохмотья. Он пробирался к своим две недели и, когда пограничники выловили его из Пянджа и когда везли в госпиталь в Кулябе, мало кто верил, что он выживет. Он выжил. В бреду он постоянно видел стремительную железную птицу, теряющую крылья…
Американцы любят давать машинам для убийства красивые имена. Было оно и у F-14...
Пароль? Капитан набрал на экране номер того первого в жизни автомата, оставленного в палатке. Имя будет Томкет. День, месяц, год рождения… Подумав, скинул себе пять лет, там небось одни дети ходят, а тут закатится старикан. Вход.
Все когда-нибудь делают что-то в первый раз. Ожидание нового толкает человека то на глупость, то на подвиг. И нередко одно оказывается другим. Но чаще все начинания так и кончаются пшиком, не пошло и забылось. Так было у Зрячего с шахматами. Попробовал пару раз и уже всю жизнь смотрел на дворовых гроссмейстеров мерзнущих, мокнущих под дождем, палимых летним солнцем, но сидящих за столиком под яблоней у песочницы, как старый боевой генерал на гражданских. Вроде тоже люди, но до чего же бессмысленные.
От чата капитан не ждал ничего полезного и приятного. Скоротает одну ночку и забудется, как тысячи других подобных занятий. Зрячий улыбнулся, вспоминая, как резался в морской бой в мобильном интернете с капитаном бундесвера, так же скучающего на какой то станции слежения, каждый совпадающий наряд. Но потом, видно, немца попросили контрразведчики прощупать офицера страны вероятного противника на счет продажи родины, о чем он, чистая душа, и рассказал партнеру по мобильным баталиям, вместе с признанием о новом чувстве, вспыхнувшем в душе истинного арийца. Предлагал бросить службу и рвануть в его объятья, жить семьей в благополучном евросоюзе. По долгу службы пришлось доложить, куда следует. Особист в штабе гарнизона, оторжавшись, благословил Зрячего на окончание романа ,,Два капитана" и обещал никому не рассказывать. Вроде не соврал, никто не смеялся в спину. А может и уехал какой ,,капитан" к берегам Рейна, пощупать страстного бундаса и станцию НАТО заодно. Родину защищают по-разному. Сами разведчики, понимаем...
Ладненько, что там у нас в чате? Ага, комнаты… ,,Дембель", вроде, был в Новичках, ну мы тоже не бывалые пока, заходим…
>да он мне изменяет, я знаю
>хай, народ
>ты гонишь, в зеркало посмотрись!
Почитал минут пятнадцать. Становилось скучно…
Доминика>моя любовь пьяна, как гроздья спелые, в моей душе звучат призывы страстные...
Капитан быстро отстучал:
Томкет>…в моем саду сверкают розы белые и ярко- ярко красные.
Д>ты знаешь эти стихи?
Т>ну а не должен? Мы Бальмонта на внеклассном чтении проходили.
Д>Бальмонт? А кто это? Я стихи в нете нашла, там автор не указан. Еще знаешь что из него?
Ясно. Девочка, живущая в сети, слышал про таких. Небось, работает в соцзащите, некрасивая, и наверняка носит очки.
Т>поэт, русский, начала двадцатого века, вроде. Да я только эти четыре строчки из него и запомнил, не знаю сам, почему (Ну не рассказывать же тебе, что выучил их ради Светки с параллельного класса, которую быстро доводили до постели только романтичные поклонники. Светке хватило и цветов со стаканом портвейна, а стихи запомнились. Надо же, почти через 20лет пригодились!)
Д>жаль, надо будет его еще поискать, а ты новенький или ник сменил?
Т>новее не бывает. Меня Сашей звать, а как имя моей очаровательной собеседницы?
Д>там в инфе все есть, до встречи, извини, ребенок проснулся.
Ребенок? Сколько хоть лет ей? И что за инфа?
Т>до встречи!
Так, надо у кого-нибудь все узнать. Ну у кого ж, как не у Дембеля! Да и пора уже к сдаче наряда готовиться. Нажал выход и пошел к туалету, где сонный любитель чата таскал за собой железную швабру. Все оказалось несложно, и минут через 15 обоюдно довольные они разошлись, сдаваться.
Пересдача катилась по накатанной, на кухне не хватало трех ложек, пьяного дежурного по столовой пришлось спрятать в сушилке. Все как всегда.
Свобода.
Перекинулся парой слов с новым ответственным, соседом по подъезду, и вышел за ворота с приваренными куполами и звездами.
На маршрутку не пошел, полчаса пешком через парк - показалось не так уж много по сравнению с толкотней на остановке. В ларьке у входа взял у заспанной девахи хотдог и кофе. Погода была - хоть картину пиши, ,,Золотая осень". Две сигареты и дома. Кивнул бабулькам у подьезда, щелкнул замком, душ, сварил кофе. Сосед привел Тотошку. Дочка Эля, как же еще можно было назвать притащенную ею дворнягу. Он оставил щенка только из-за дочки, несмотря на визг жены. Сам он собак не то чтоб не любил, зарекся держать после давнего случая. Тотоха нагло забралась на диван и завиляла хвостом. Пришлось идти в спальню. Уже засыпая вдруг понял, что все утро из головы не выходила эта странная девчонка. Чем она так царапнула сердце, необычным именем, стихами? Давно так не случалось. А когда же в последний раз? Пару лет назад. Девушка сломала каблук и он помог ей допрыгать до остановки. Но там были запах духов, тепло руки, благодарный взгляд, слова. А здесь что? Та улетучилась из мыслей на третий день. Вот и эта забудется к вечеру, решил он, засыпая.
Разбудила Тотошка, приспичило ей. Пока она носилась за голубями, позвонил жене. Они с дочкой были в деревне у его родителей. Дымя сигаретой, слушал какой классный топик у соседки Аньки и как не разгибается спина после заготовок на зиму. Дочка уехала с дедом, кататься на тракторе. Свернул разговор, сославшись на второй вызов. Не хотелось слушать причитания о редких встречах, о забытых мужниных руках и загубленной младости. Свистнул собаку. Дома заглянул в холодильник, как будто надеясь, что кто-то в его отсутствие набил его деликатесами. Бутылку масла не украли, а больше в нем с весны после отъезда домашних ничего и не было. Притворно вздохнул, мол, жизнь сама толкает в кафешку напротив.
Уже смеркалось, осень все-таки. Кафе манило запахом шашлыка и легкой музыкой. Свободных столиков не было, но Георгий, старый грузин-беженец из Абхазии, держатель этой обьедаловки, подсадил его к нешумной компании из двух девушек и паренька в спортивном костюме. Что подавать, на кухне уже знали. Потягивая из кружки Туборг, прочитал смску. Начальник штаба просил с утра сразу прибыть на полигон. Не дадут забыть о работе, блин. А про девчонку-то, и правда, ни разу не вспомнил, подумалось с каким-то стыдливым удовлетворением. А мобильник в руках, до лагмана минут пятнадцать еще. Только гляну. Зашел в чат, глянул, кто где. Доминики не было. Зашел в новички, посмеялся над попытками какого то Сквера склеить Вампиреску. По аромату редьки и джусая понял, что лагман уже на столе. Собираясь нажать красную кнопку, заметил на экране имя: Доминика.
Д>От кого прячешься, Саша?
Надо ж, запомнила.
Инфа! Нажал на ОК напротив ее ника. Имя - Горный цветок, дата рождения 85й год. Модель телефона, оператор, дата регистрации, тоже здесь меньше месяца. О себе. Стихотворение, «Ожидание».
Зрячий читал, и все вокруг пропало. Толчок в плечо вернул его на землю.
-Мужик, ты куда пялишься? - парень-сосед по столику смотрел вызывающе. Надо же было впасть в транс какой-то, упершись взглядом в глубокий вырез блузки сидящей напротив блондинки!..
-Извините, задумался о своем.
Блондинка простила сразу, улыбнувшись и поведя, и правда, роскошным бюстом. Парень еще немного побурчал о задумывающихся как раз таки о чужом, но Зрячий уже не слушал, писал ответ
Томкет>Тебя ждал .
Ответила почти сразу.
Доминика >А зачем?
Т >Спасибо сказать за стихи.
Д>Про розы? Но ведь ты их знал даже раньше меня.
Т>Я про те, что в инфе, ожидание, тоже в интернете нашла?
Д>ну да, а где же еще. И давно ждешь?
Т>15 лет
Д>Их тогда еще не было, это из сборника молодых поэтов.
Т>А я не стихов ждал, я ждал ту, которая их прочтет. И не устанет ожидать. Может, это ты?
Д>да я сама жду, кто бы мне стихи почитал. Ты сможешь?
Ну почему в голову не идет ни одна строчка, ни из песни, ни из альбома сестры, где среди мусора типа «Жду ответа, как соловей лета», попадались и такие, что трогали душу. Где же еще можно увидеть стихи? Да на лежащем кверху днищем воняющем жареным мясом БТРе. Белая когда-то краска порыжела от жара, но все равно выглядела неуместно нарядной на черном железе.
Т>Я вернусь, когда пройдут желтые дожди. Обязательно вернусь, только очень жди.
Д>Так долго…Ты их только что написал? Специально для меня?
Захотелось сказать, что да, для тебя и именно только что, на салфетке…
Т>Нет, это Симонов писал своей жене 50 лет назад.
Д>Наверное, по-настоящему любил. А она ждала его? Ты извини, если я пропаду, поздно уже, могу заснуть.
Поздно? Еще 12 нет, может, встает рано? Балбес! Часовые пояса, она, может, с Хабаровска, и у них раннее утро.
Т>Не дождалась она. А откуда ты?
Д>Значит не любила. Извини, Саша, я бай. До встречи. Я бы ждала за одни эти стихи. Сплю.
Т>Это ты меня извини, не даю спать. Спокойной ночи, Доминика. Я бы хотел написать стихи, чтобы меня ждали.
Мелькали ники, один чудней другого. Писали и стихи, но все какие-то убогие, из попсовых хитов.
Д>Меня Юля зовут, спасибо, с тобой приятно общаться. Офф.
Юля... С недавнего времени он боялся назвать жену этим именем. При переезде ее родителей он нашел под антресолью свидетельство об удочерении такой-то такой-то Юлии и изменении имени на Ольга. Вечером он молча отдал бумажку тестю. Юрий Семенович, он обращался к родителям жены только по имени- отчеству, достал бутылку из холодильника, налил два стаканчика и рассказал то, что в принципе и так было ясно. Смена гарнизонов, аборты, невозможность иметь детей. Взяли оставленную кем-то в роддоме. Зрячий хотел просить жену о разводе, ждал только отъезда тещи. А узнав правду, не смог. Жалко стало Ольгу, однажды уже брошенную. И почему-то все время хотелось назвать ее настоящим именем…
А кафе гуляло. Уже подогретые выпивкой женщины стреляли глазами, их ревнивые ухажеры поглядывали с вызовом, самая веселая часть публики танцевала. Лагман остыл. Махнул рукой официантке, попросил разогреть. Съел, не чувствуя вкуса. Юля. Сколько вас, обещавших ждать вечно и не выдержавших даже двух лет службы? А может, ты правда другая? Все, спать, завтра служба, грусть пройдет.
Всем случалось просыпаться посреди ночи резко, как будто и не спал. Раз, и глаза открыты. Зрячий прислушался. Было тихо так, что слышно тиканье будильника у соседа сверху, да похрапывание Тотохи на диване. Протянул руку, собрал в горсть мобильник, сигареты и зажигалку. Спал он с открытым настежь балконом, мог себе позволить роскошь скурить первую сигарету не вставая с постели. На дисплее светилось 5.30, можно еще час-полтора поспать. Интересно, кто-нибудь сидит в чате в такую рань? Народ был, в Новичках кто-то в одиночестве. Непонятно почему задержалось дыхание. Она!
Доминика>Горько плакала ива, жемчуг слезы роняя. Плакал ветер, с обрыва ветки нежно лаская: «Ты не плачь дорогая, мы с тобой будем вместе, и сегодня, родная, я пою эту песню».
Томкет>Здравствуй, это тоже из интернета?
Д>Привет, нет, это из песни. Ты чем занимаешься? Работаешь, учишься?
Т>Работаю, только проснулся. А ты учишься, наверное?
Д>Уже на работе, учусь я заочно.
Т>А где работаешь? Времени и на чат хватает, начальство заметит, будет тебе нагоняй.
Д>Да магазин только открылся, нет еще людей и начальников нет. Я фруктами торгую. А ты где трудишься, Саша?
Т>На заводе, сварщиком. Не такая веселая работа. как у тебя. Не с людьми.
Ну не правду же говорить! Да и ей верить...
Д>чем занимаешься в свободное время?
Т>Людоведением, людей понять пытаюсь, чего хотят на самом деле, зачем ищут любовь, почему ненавидят. А ты? Наверное стихи пишешь, о любви печальной, разлучнице-судьбе и, конечно же, об ожидании встречи
Д>Смеюсь. Пробовала. Интересное у тебя хобби. Так ты здесь не просто так, и меня изучаешь?
Т>Да сам я не знаю, что я здесь делаю. Время убиваю. Знаешь сказку о любви и времени?
Глянул на часы, подскочил, не отрывая глаз от телефона, стал натягивать одежду. Заскочил в зал, пихнул с дивана Тотошку, полетел в ванную. В чат заходили люди, здоровались, беседовали. Ее не было. Почему-то стало обидно. Да и ладно, не хочешь - не надо. Порезался, бреясь, матюкнулся, поминая интернет, работу, глупых девчонок и себя, балбеса.
Тотоха дрыхла, подергивая лапами! Зрячий чуть не взвыл от досады, времени на выгуливание не оставалось совсем. Подхватил собаку на руки, поморщился, глянув на незаправленную постель. Выскочил, захлопнув дверь. Дядя Коля копался в багажнике старенькой Ауди, пригнанной им еще во времена вывода войск из Германии.
-Родной, спасай, службу заваливаю, подкинь до полигона!
Дядя Коля высунулся из багажника с упаковкой пива. Его мутный взгляд указал на ключи, торчащие из дверей машины, а кивок благословил на безраздельное пользование. Ясно, встреча однополчан затянулась. Запихал собаку на заднее сиденье и, уже выезжая за город, вспомнил о забытых дома правах.
Телефон загудел в режиме вибрации под подушкой. Выключила и тихо выскользнула из под одеяла. Дочка хныкнула во сне, но не проснулась. Полюбовалась ею, в свете ночника, сердце сжалось, есть же ангелы! Один из них спал сейчас, подперев кулачком подбородок и смешно шевеля губами. Босая вышла на кухню. Обычное утро. Водить Каринку к бывшей свекрови было недалеко, но видеть ее ненавидящий взгляд, смотреть, как она проверяет ребенка чуть ли не на педикулез, как будто не от нее забрали его вчера вечером и за ночь могла появится какая-то грязь, было невыносимо. Два дня в неделю с Кариной оставалась подруга. Обычно они вместе пили кофе, но сегодня Лена задерживалась. Ага, вот она тихонько стукнула в дверь, быстренько чмокнулись. Времени не оставалось даже на короткий треп. Простучав каблучками по лестнице, выскочила на улицу. Серенькое утро с моросящим дождем. Маршрутка с орущим радио. Магазин встретил теплом и хозяйкой ларька, демонстративно поглядывающей на золотые часики, обернувшие пухлое запястье. Поздоровалась и, глядя в пол, прошмыгнула в подсобку. Через пару минут она уже сидела за кассой. Кому нужны фрукты в половину восьмого? Коротко окинула взглядом витрину. Все разложено со вчерашнего вечера. Глянула украдкой в зал, хозяйки не было видно, наверное, поехала проверять другие точки по городу.
Посижу в чате пока никого нет. В Новичках никого не было, да и не хотелось особенно ни с кем разговаривать. Написала первые пришедшие на ум строчки из песни. Обновилась страничка. Ну вот уже и не одна. Парень, за разговором с которым вчера уснула, Саша.
Т>Здравствуй. Это тоже из интернета?
Чудак. ожидающий ту, которая дождется. Кого дождется, чего? Или просто оригинально клеящийся ловелас? Стало интересно разобраться. Ответила. За беседой не заметила, что у прилавка кто-то есть. Лишь когда запах дынь и цитрусовых перебила волна пивного перегара, беззаботная улыбка исчезла с ее лица.
-Зачем ты пришел, Миша?
Не надо было поднимать глаз, чтобы узнать кто это. Муж. Официальный по паспорту, бывший фактически.
-Почему Карина не дома? Настраиваешь дочку против отца, видеться нам запрещаешь? С этой потаскухой Ленкой оставила? Да про нее весь город говорит, что ребенка не от мужа родила, нашла подругу, два сапога - пара!
-Про меня ты тоже весь город выслушал? - Злость поднималась откуда-то снизу, попробовала встать со стула, но ноги не слушались. - Уйди, у меня из-за тебя будут проблемы. Я сейчас вызову охрану.
-С ним тоже спишь, защитника завела? - Глаза мужа, налитые кровью, глядели на нее в упор, сейчас протянет руку и снова придется зашивать в подсобке блузку, давясь слезами. Она закрыла глаза. Ну чего он ждет, быстрее бы, поорал, потряс, как куклу и, выплеснув яд, пошел под крыло своей мамочки, жаловаться на змею, у груди пригретую, загубившую его молодость. Непонятный шум заставил открыть глаза. Миша пытался вырваться из захвата. Пожилой охранник, новенький, она даже не знала его по имени, легко одной рукой удерживал обе руки мужа.
-Ну что, дочка, милицию вызывать будешь? Ухажер твой?
-Муж, бывший.Отпустите его, не надо милиции.
Охранник пожал плечами и, подталкивая обещающего покарать всех и каждого бузотера, вышел в зал.
Она закрыла лицо руками. Слез не было. Просто ничего не хотелось видеть и слышать. А через прилавок кто-то уже интересовался свежестью бананов. Работать, Юлька, работать!
Накликал беду. Полосатая палка показала, где ее хозяин хотел бы видеть машину. Решать проблему надо было быстро. Приоткрыл стекло и голосом отца командира прикрикнул:
-Лейтенант, мне долго ждать?
Ошалевший гаишник чуть ускорил шаг, метнул руку к фуражке, представляясь. Не дав договорить, Зрячий рявкнул:
-Военная контрразведка, машины с военными номерами проходили? - и помахал красной корочкой пропуска в штаб гарнизона.
Ладонь у козырька стала ровнее, лейтенант, шокированый таким обращением, ответил:
-Так точно, товарищ капитан, минут 15 назад, -и добавил чуть не шепотом, -а что случилось, угнали?
Поманил пальцем и панибратским тоном ляпнул первое пришедшее на ум:
-Ошибка в расчетах. Стрельбы через 20 минут. Цель, по координатам, - центральная часть города. Приказ об отмене у меня в кармане. Еще будешь меня задерживать? Свободен.
Лихо, с щебенкой из-под колес, рванул с места. На полигон прибыл минута в минуту. Поздоровался с офицерами, принял доклады от командиров взводов. Глотнул кофе у развернутой кухни. Расписался в получении ротой оружия. Поставил задания взводам, командиры увели солдат в поле. Вскоре послышались первые очереди. Начальник штаба отвел его в сторону.
-Санька, сегодня в доме офицеров проводы устраиваю. Да, списывают на пенсию, сам знаешь, возраст. Придешь? Ну и славно, давай, в 20.00 жду. На свои-то проводы пригласишь?
-Ну, до моих еще дожить бы, товарищ подполковник! – сказал, широко улыбаясь, но холодные змейки заелозили в груди.
-Доживешь. Результаты медкомиссии пришли. Признан негодным. Ну еще пару раз дернут в центральный госпиталь для порядка, но вопрос решен. Месяц у тебя есть, пригляди себе замену, ты знаешь, командир к тебе прислушается, согласуетесь. И начинай передавать роту. Вот так, сынок. Помню, как ты с училища еще к нам пришел, а уходим вместе. Решил я сам тебе сказать. Начмеда пожалел. Дал бы ему в морду за такую новость? Знаю, дал бы, не мотай головой. Думай, чем на гражданке заняться. Дуй к роте.
А думать не хотелось. Что они привязались к сердцу? Я и сейчас быстрей любого полосу пройду, даже не задохнусь. Кросс с сигаретой в зубах бегаю. Ну, случалось, кольнет разок, ну зачастит…Раз удалось проскочить комиссию, послав вместо себя на ЭКГ знакомого летеху. Но в этом году было строже, подмена не прошла. Ну, гражданка. так гражданка. В охрану давно звали. Представил себя в полувоенной форме в дверях какого-нибудь кабака. Гвардии капитан… Охрана отпадает.
Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Подошел к ,,Уралу", сел в кабину. Через лобовое стекло было отлично видно все занятия, проводимые ротой. Смотрел на бегающих, стреляющих бойцов и понимал, он уже начал прощаться. Дзинькнул телефон. Дядя Коля просил на обратном пути захватить еще пива, разгулялись пенсионеры. Скоро и мне в их нестройные ряды. Интересно, куда же утром исчезла эта девчонка Юля-Доминика? Бросил быстрый взгляд на солдат, поморщился от близкого выстрела ,,Ноны"и вошел в чат.
Кабина нагрелась на осеннем солнышке, тянуло в сон. Закурил, чтоб взбодриться. В Новичках народу было не много. Поздоровался со всеми. Отвечали вяло, все были заняты своими разговорами. Зашел с приветствием какой-то гость. Здороваясь, с удивлением прочитал пол пользователя. Девчонка!
Томкет>привет, веселое у тебя имя.
ШиШ>да и у тебя не скучное. Развлечешь даму, кавалер?
Т>песню спеть, или на гармошке что-нибудь из раннего Бетховена сыграть? А то давай спляшем полонез, осуществим вертикально наши горизонтальные желания. Танцевать-то умеешь?
Ш>Ух ты! а не побоишься? Вдруг споткнемся, упадем?
Т>Я постараюсь, что бы ты оказалась сверху. Так мы танцуем, или ты - артистка разговорного жанра?
Ш>приглашай, или обьявили белый танец?
Т>Щелкаю каблуками. Вы жеманно поводите плечами и, конечно же, не смеете отказать красавцу-мужчине. Моя рука на вашей талии, мой взгляд тонет в вашем. Аромат ваших духов сводит с ума мое уже не свободное сердце. Мечтаю только об одном -утонуть в бездне ваших глаз и вынырнуть из глубин вашего декольте. Вы прекрасны!
Ш>ой, а мы вдвоем в комнате остались, прям интим! Я смущена и растеряна, вы, наверное, так всем говорите! Ах, мой каблук сломался, я падаю! Держите же меня, поручик!
Т>Вы единственная, при виде которой по позвоночнику пробегает дрожь, и сердце начинает расти, не оставляя в груди места для воздуха! Падайте на меня, я местами мягкий. А эти изящные, эксклюзивные туфли брали у вьетнамцев в подземном переходе?
Ш>А ты и есть тот самый вьетнамец, который их мне впарил? Ну держись, я буду падать самыми твердыми местами на твои самые мягкие…
Т>я так и знал, что вы ляжете мне на сердце. Изгибы вашего тела пленительны, мои руки уже не могут остановиться. Не жалейте застежки и платье, у меня есть запасной комплект камуфляжной формы. Голой от меня еще ни одна женщина не уходила. Мои кавалерийские усы не сильно вам мешают?
Ш>Так, хорош, а то разошлись мы что-то, кавалерист! Как звать тебя, Том? А у тебя правда есть усы?
Т>И шашка есть и конь горячий. Все станет твоим, только скажи свое имя. А меня Александром звать.
Ш>А кроме коня, усов и сабли ничего нет? Так и скачешь голый-голый? Наташа я. Приятно познакомиться. Интересно посидели. Мне пора. Увидимся еще, Саша!
Т>Подожди, Наташка! Ты не знаешь, Доминика здесь часто бывает?
Ш>А единственной меня называл! Эх, мужчины! Да она отсюда и не вылазит. Не знаю, почему сегодня нет. Понравилась? А откуда ты есть хоть, танцор?
Т>с Тулы. Стихи ее понравились, у меня есть кого любить, женат я. А она откуда?
Ш>С Тюмени вроде. А я с Красноярска, спасибо, что спросил, женатик.
Т>Не обижайся, Наташка, ты мне нравишься. Я рад, что познакомились. До встречи, танцулька! Извини, что расстроил.
Ш>да ладно, скачи уже. До встречи, я тоже рада.
Зрячий улыбнулся, такое общение ему понравилось. В дверь машины постучали. Старшина роты, его ровесник, стрельнул сигарету. Оглянувшись, нет ли рядом солдат, попросил:
-Саня, ты б показал бойцам класс, уйдешь, где они еще увидят, разве что в кино американском.
-Давно знал? Мать твою! Пенсионер, прям как рогатый муж, узнает об отставке последним.
-Да уже неделю вся часть об этом говорит. Тебе легче б стало, если знал? Вот и я думаю, нет. Иди, поддержи веру пацанов в русское оружие.
Что тут скажешь? Подошли к линии огня, солдаты уже ждали шоу. Взял протянутые автоматы, отстегнул магазины, передернул затворы. Вставил обратно. Встал, широко расставив ноги, глянул на мишень, запоминая. Старшина завязал глаза широким брезентовым ремнем. Выдох. Огонь! Солдаты взвыли от восторга. Мишень разлетелась щепками по полю.
-Товарищ капитан, а на звук попадете?
-Попадет.
Кто-то из старослужащих не в первый раз участвовал в этом цирке. Чтоб не разочаровывать зрителей, взял у троих штык-ножи, подкинул их, втыкая лезвием в землю. Три удара ногой по гардам, и три штыка торчат из столба освещения на высоте груди.
Раньше ему нравилось объяснять солдатам приемы работы с оружием. Сегодня настроения не было. Он шел к проходной с офицерами, спешащими на обед. Дело в этой девчонке, Юльке. Почему ее нет, и почему это меня волнует?! И надо ей было попасться на глаза в ту ночь со своими стихами!
А че у вас бананы такие мелкие, девушка? Вы мне вчера неправильно сорт винограда сказали, сдачи не надо, а картошкой почему не торгуете?
Обычные покупатели, такие же, как всегда. Но сегодня она была рада даже старушке, перебирающей арахис. Ну, постарела Золушка, теперь вот рада найденной высохшей орешинке, и снова она королева зала. Пусть торгового, пусть смотрят не с восхищением, а в недоумении, но смотрят! Крик возмущенной бабульки не дает думать о себе. Начинаешь думать, становится жалко себя, дочку, опять себя. Не любила она минуты безделья. Вот за старушкой подошел старый знакомый. Каждый день высокий стройный, лет 45, мужчина покупал бутылку дешевой водки и на оставшиеся копейки просил взвесить виноград. Наверное, он его очень любил, но любовь к алкоголю победила. Однажды она пожалела его и положила не обычные 3-4 виноградинки, а небольшую кисточку. Он молча развернулся и ушел, но на следующий день опять протягивал 3 рубля. Почему-то ему нравились ее волосы. Он никогда не делал комплиментов насчет лица, фигуры, глаз. Только волосы. Сегодня простоял, любуясь почти час, попросил их потрогать. Синие, выцветшие глаза светились такой мольбой, что надо было иметь железное сердце, чтобы отказать. Легко коснулся прически и расцвел улыбкой. Не похотливой, как она боялась, а задумчиво счастливой:
-У вас такие же волосы. -Он пошел к выходу улыбаясь. Пакет с бутылкой и виноградом, завернутым в салфетку бил ему по коленям. Кто была та женщина с прекрасными вороными волосами? Жена, любимая, а может, просто однажды встреченная незнакомка? Почему-то стало легче. А потом пришли рабочие-турки с соседней стройки. Она долго не могла понять чего же им нужно, показывала то на хурму, то на мандарины. Наконец, один приволок какого-то русского мужичка-толмача, и тот объяснил, что у нее просят номер мобильного. Она смеялась так, что турки, наконец-то и сами осознав всю глубину лежавшей между ними языковой пропасти, ушли с сожалением, оглядываясь и что-то лопоча по-своему. Наверное, сожалели, что не вняли в детстве совету мамы учиться, учиться и учиться.
С Сашей не успела договорить. Хотела узнать, что означает его ник. Томкет. Какое- то китайское имя. Ему совсем не идет. После обеда опять затишье. Загляну в чат. Спрошу, если он там. В Новичках, с кем это он? С Алькой, тоже, небось, стихи ей читает, почитаю-ка историю.
Т>Стрельбой занимаюсь. Любитель, конечно. А ты чем?
А>холодным оружием
Т>коллекционируешь или фехтуешь?
А>фехтую. На мечах с друзьями
Т>мечи восточные, европейские, античные?
А>европейские. Да играем мы. Деревянными. Ролевые игры. Слышал про такие?
Т>ну я так и подумал. Тяжеловато тебе было бы настоящим махать.
А>Откуда ты столько знаешь про мечи? Я никак не могу найти литературу. Вот, есть же о чем поговорить! А ты сразу про прекрасные глаза мои, да про любовь.
Т>Найди в нете ,,Оружие отцов" Горелова, почитай. А про любовь шутил я, извини.
Шутник, блин. Со мной тоже шутил, наверное. Хотя про любовь мне ничего и не говорил. Спрошу у Альки в привате, что он за тип.
Д>Аль, привет, солнце! О чем разговор? Твой парень?
А>Юлька, привет! Рада видеть. Да какой мой, он тут ко всем клеился, когда я зашла. Кстати, про тебя спрашивал, вы знакомы? Интересно с ним говорить, когда не про любовь
Д>Томкет, здравствуй, Саша. Утром батарея села, извини. Как день проходит?
Т>работаю. Как твои дела, уже дома?
Д>Скучаю на работе еще, небо серое, грущу.
Т>Раздвигая крылами серое небо, я все звезды зажгу. Только б ты не грустила.
Д>уже не грущу. Чьи стихи?
Т>Взмах крыла и все ярче на небе горят угольки. Грусть прошла, но хотелось бы видеть улыбку.
Д>Уже улыбаюсь. А ведь это ты пишешь, да?
Т>Что зажечь в небесах, чтоб услышать твой смех серебристый? Сам готовлюсь сгореть, пусть лицо твое счастьем сияет.
Т>Срочно выхожу. До встречи! Не грусти.
Куда это он? Неужели застеснялся? Что же я раньше не зашла. А он тут не скучал, Алька говорит. А где же она?
А>Юлька, обалдеть! Мне руку и сердце предлагал, другим и кровать с шашлычками, а тебе и стихи, и звезды, и крылья! Вы с ним давно вместе?
Д>Алька, не выдумывай, я его видела здесь пару раз всего. Убегаю, очередь уже собралась, пока, солнце.
Людей не было. Просто она испугалась, сама не зная чего.
Интересно, есть в собачьем языке мат? Если не было раньше, Тотоха его придумала, сидя закрытая в машине. Невыгулянная с утра, сидела, переминаясь с лапы на лапу, и терпела. Собаки не люди. Зрячий был прощен за банку тушенки, взятую у повара.
Офицеры обедали в отдельной палатке. Зрячий быстро съел первое, половину второго вынес собаке. Говорить ни с кем не хотелось. Подумав, двинул обратно к ,,Уралу",закинул ноги на сиденье, привалился спиной к двери. Подремать, или в чат? Да гляну, если ничего интересного, сразу и выйду.
Интересное, конечно же, нашлось. Ник, в в инфе было фото. Присвистнул, действительно, интересная девочка! Загар явно не на прополке картошки полученный, одежда кричит о стиле. Ей-то чего в чате искать? Одернул мысли, сам-то здесь что потерял...Надо было быть голубым, или ну очень слабовидящим, чтобы пройти мимо такой женщины. Он был зрячим самых натуральных цветов.
Томкет>Жозефина, ваш Наполеон склоняет голову перед Вашей красотой! Позвольте вашему покорному слуге выразить восхищение красотой Ваших прекрасных глаз!
Жозефина>Здравствуйте. Спасибо, не стоит. Свои глаза я и в зеркале увижу. Вас не учили представляться?
Т>Моя Королева! Зовите меня по свойски, мой Император!
Ж>Вы такой скромный. гг…
На сцене чата появился новый персонаж.
ВоРкутинский>Томкет, братишка, ты этажом не ошибся? Наполеоны на один выше лечатся. Здесь своих императоров хоть прореживай. Не мешай, пожалуйста. Ищи свободных королев.
Ясно. Королева не свободна. Жаль. Переключимся на других.
Т>Жозефина, извините, спутал Вас с одной знакомой принцессой, не разглядел сослепу, что Вы гораздо прекрасней. Позвольте удалиться.
Ж>Позволяю, император,гг
Во, знакомый ник!
Т>Вампиреска, девушка, вы под шашлычок водку холодную любите?
Он не пропустил ни одного женского ника. Писал вульгарно и романтично, грубо и подобострастно. Ему начинало нравиться в чате. А потом появилась она. И он перестал замечать КисАньку, требующую в привате продолжения рассказа о их первой брачной ночи, и всех остальных. Захотелось сделать для нее что-то особенное. Стихи родились легко и сразу. Только бы не прочитала писаного до ее прихода. Еще стихи. Он радовался ее приходу, как будто долгожданному весеннему солнышку. Да кто там тарабанит по кабине!
-Товарищ капитан! Рота на проверку оружия построена!- придется прощаться. Как время-то пролетело незаметно.
Назад в машину напросился прапорщик, командир хозвзвода. Оно бы ничего, но он был пьяный в зюзю.
Здрасьте, давно не виделись! Лейтенант узнал его и замахал жезлом. Вышел из машины, поздоровался за руку как со старым другом. Тотошка выскочила следом, то ли желая отдышаться от перегара прапорщика, то ли вспомнив о недавнем заточении. Лейтенант с подозрением перевел взгляд с явно пьяного пассажира на дворнягу. Не таким он себе представлял капитана контрразведки.
-Документики я ваши глянуть-то забыл утром. А что это вашему товарищу так плохо? - он принюхивался и к Зрячему.
По-свойски приобняв гаишника отвел его в сторону и доверительно, указывая глазами на уже подпевающего радиоприемнику прапорщика, шепнул на ухо:
-А ведь это он должен был красную кнопку нажимать! Я в последнюю секунду успел. Ты бы не надрался? Вот и у него нервный срыв произошел. А на собачку не смотри. Дворняга-дворняга, а самого спасла, - он пальцем ткнул вверх. - Взрывчатку обнаружила в машине. Ну ладно, лейтенант, хороший ты мужик, но служба.- И, уже садясь в машину, бросил через плечо: -Помни, что ты сегодня целый город спас.
Ошарашенный лейтенант проводил машину с открытым ртом. Не каждый день, видать, ему приходилось города спасать.
Ну вот и город. Высадив прапорщика в частном секторе, заехал, набрал пива ветеранам. Вежливо отказался поддержать компанию, сдал ключи и двинул домой. Пару часов до проводов еще оставалось. Поставил чайник, крупно нарезал колбасу и сыр. Идти в Дом офицеров не хотелось, но ведь обидится Валентиныч.
А идти-то не хотелось из-за чата! Тянуло опять оказаться среди симпатичных, по крайней мере на фото, девчонок, потрепаться о высоком, посмеяться над низким. Да ерунда это все, фон. Тянуло на самом деле только к ней. Сколько там у нее времени, пол девятого? Сначала душ, и жене позвонить. А выходя из душа, подумал, что позвонить можно и начальнику штаба, сказать, задержусь на часик. Валентиныч поймет.
В чате было тесно. Доминика не успевала ему отвечать. Сквер и Лист делали ей комплименты и дарили рисованные розы. Она отвечала им, благодарила, а он ревновал и повторял вопросы по несколько раз. Потом обратил внимание, что не успевает отвечать Юля только на неудобные вопросы. Решил оставить их на более свободное время. Пришла Наташка, Шиш. Поздоровался, но поддерживать разговор не успевал, отвечал невпопад. Она поняла, кем он занят, и больше его не беспокоила, обиделась, наверное. Попросил у Доминики номер телефона, ответила, что не дает никому после одного случая. От множества ников рябило в глазах, раздражение росло. Еще эти двое, почувствовав в нем конкурента, стали писать в приват угрозы и похабные пожелания. Он огрызался и терял ее ответы. Глянул время и ахнул.
Т>Доминика, мне пора, дела. Увидимся завтра?
Д>А сегодня уже никак? Я буду ждать, Саша.
Т>Приятно, что кто то меня ждет, но вряд ли. Я буду поздно. Так что, спокойной ночи, Домка! Убегаю.
Вышел из дома. Таксисты ломили цены, но выбирать не приходилось. В банкетном зале официальная часть давно закончилась. Пели ,,Синеву". Подошел к виновнику торжества, пожал руку. Выпил положеную штрафную. Посидел, молча слушая песни.
Валентиныч налил еще по одной и, глядя в салат, сказал:
-Саша, в понедельник едешь в госпиталь на обследование, заодно солдат заберешь, выписывают их. Со вторника ты в отпуске. Я решил, тебе так легче будет. Ты куда-то торопишься? Иди, я не обижусь, - они крепко пожали руки.
Зрячий вышел никем не замеченный.
Выгуливая собаку, вспомнил, что так и не позвонил жене.
Все люди плохие и тем приятнее встретить редкое исключение. Многие говорят, что живут этим принципом, легче, мол, так. Алкоголик, опоздавший на встречу с собутыльниками, может и не пережить вида компании, глотающей слюну, умирающей от внутренней жажды, но не смеющей открыть бутылку без товарища. Зрячий не верил никому. Все понимал, но автоматически искал в любом приятном исключении неприятные последствия. Те же алкаши могут ждать не из сочувствия к сгорающему от похмелья товарищу, а лишь для того, чтоб проверить на нем неизвестную еще горючую жидкость.
В чате его ждали.
Доминика> Кто б широкие крылья желаний моих опалил. Глаз родных отраженье не искала бы в звездах холодных. Не ловила бы ветра попутный порыв, наблюдая полет лебедей, от земного свободных.
Д>чего я жду? сказал же, дела.
Д>Дарят радость свободы лишь в паре широкие крылья. В одиночестве счастья не ищет и птица. Счастья много не надо, только знать, что ко мне ты однажды решишься спуститься.
Д>не смогу уснуть, дурочка.
Пропойца понимает, что в стакане наверняка метанол, что последнего человека, которому можно было верить, распяли две с лишним тысячи лет назад. Но жажда шепчет: «Верь!», и он пьет, сначала маленькими глотками, осторожно. А потом всем горлом, рискуя захлебнуться. Страх того, что отнимут весь смысл его жизни, пересиливает весь жизненный опыт.
Томкет>Добрый вечер. Я всегда считал, что звезды отражаются в глазах. Но красиво. Я смог управиться с делами раньше.
Д>А мне не спится. Пишу про звезды. У нас их уже неделю не видно. Соскучилась.
Т>Звезды надо смотреть в горах. Холодное колючее пламя над черными зигзагами вершин. Горы кажутся россыпью камушков на дне бесконечной глубины ночного неба. И не верится, что целый день пробирался на броне всего лишь от соседнего перевала.
Д>Никогда не видела гор. Возьми меня в свои горы, пожалуйста.
Т>А давай у нас будут свои горы. Не такие как мои. Горы, где не летят, кувыркаясь, в пропасть машины, где тропинки не посыпаны густо стреляными гильзами, где журчание речушки не глушит вой звена вертолетов, и где все всегда возвращаются. Я не хочу брать тебя в мои горы. Извини.
Д>А что будет в наших горах? Надеюсь, не голые серые скалы.
Т>У нас будут нелегкие дневные переходы, но ты забудешь про усталость, увидев пару снежных барсов, катающихся, как домашние котята, в шутливой драке на каменистой россыпи, дикобраза, волокущего по земле гриву колючек. И желтобрюхий полоз заставит тебя спрятаться за мою спину.
Д>А когда же я смогу увидеть звезды? Ведь мы шли за ними
Т>Еще засветло мы выберем площадку у кривой арчи, недалеко от студеного говорливого ручейка. Пока ты разбираешь рюкзак, я приготовлю костер. И стремительный горный закат не застанет нас врасплох. Вспыхнувшее пламя запляшет в твоих глазах, и только дотлевшая до пальцев сигарета заставит меня вырваться из их колдовского плена.
Д>Давай лучше про горы. Про мои глаза столько здесь уже говорили, но никто не сидел со мной у костра.
Т>Я не буду говорить про твои глаза. Буду тайком ими любоваться. Ты все равно не заметишь. Не сможешь оторвать взгляда от раскрытого нараспашку неба. Твой силуэт в ореоле звездного сияния остановит слова готовые сорваться с моих губ. Вой голодного шакала прервет мои мечты, и я, почему то стесняясь встретиться с тобой взглядом, начну оживлять затухающий костер.
Д>Я уже никуда не хочу. Только в наши горы. С тобой, Саша.
Т>Мы встретимся взглядами неожиданно. Нечаянно подняв свои глаза, я вдруг, через искры, летящие в небо, окажусь в бездне твоего взгляда. Тонуть в нем маняще страшно и безумно сладко. Смотрю, и не знаю, прошли секунды или рассвет уже рядом. Пар бурлящего чайника скрывает тебя. Хочется кричать от досады, но приходится заваривать чай, поправлять костер и открывать консервные банки.
Д>Саша, ты так говоришь... Я как будто вижу и костер, и звезды… И глаза... Почему-то волнуюсь…
Т>Поздний ужин. Ты, смеясь, кормишь меня своим бутербродом, я дую на твой чай, ты не привыкла пить из железной кружки. Поев, беру черный с одного бока чайник и иду на ощупь искать ручей.
Д>Мне страшно одной...Я пойду с тобой.
Т>Ручей, такой близкий при свете, мы находим не сразу. От воды тянет прохладой и я накидываю на твои плечи свою куртку. Беззвучная сова, чуть не коснувшаяся мягким крылом твоего лица, заставляет прижаться от страха ко мне. От неожиданности уронив чайник, я обхватываю тебя за плечи. Мы так близко. Руки чувствуют, как дрожит тело, лицо щекочут волосы, легкий запах костра переплелся с их ароматом. Ощущать, как бьется твое сердце, видеть блеск глаз так сказочно сладко. Ты чувствуешь это?
Д>Да, Саша...ДА!
Что он такое говорит, зачем он так со мной, что я ему сделала? Сидит сейчас с друзьями, пьет пиво и смеется. Надо мной смеется! А может, правда, он не такой, как другие, и сейчас со мной в горах... Видно, бывал там… Ведь верю же я ему. Тепло в животе, в голове пустота, жарко под одеялом... Зачем кусаю губы? И «да» сказала быстрее, чем подумала… Пусть будет как он хочет, как уже и я хочу.
Доминика>Мои губы ждут...Я закрыла глаза. Поцелуй меня Саша.
Т>Губы чувствуют твое теплое дыхание, я начинаю с уголков. Боюсь спугнуть тебя. Целую глаза. Руки гладят твои плечи, волосы .Я прикусываю твою верхнюю губу. Я уже ничего не боюсь. И ты, ты уже ничего не боишься. Мы как сумасшедшие. Ноги не держат тебя, я успеваю подхватить на руки. Пользуясь секундами перерыва, мы жадно дышим. Я несу тебя на свет затухающего костра. Бережно опускаю на спальный мешок. И снова встречаются губы. Мои руки теперь свободны...
Боже мой! Что он пишет... Я, и правда, чувствую его руки и губы... Ленка во всем виновата… Посидели называется! Выпили вина, она полетела к мужу, а я сходи здесь с ума... Надо выйти на кухню. Карина проснется, я дышу, как после пробежки. Он пишет...откуда он это знает? Так хотелось этого, но стеснялась признаться мужу. А он так сразу. Говорит о холодных ночах в горах, видно, не одну ночь провел под крупными звездами. Нет слов отвечать ему, а он все пишет и пишет… Он точно сумасшедший! Какое счастье, что мы встретились… Саша, Саша! Что же ты со мной делаешь… Что ты сам чувствуешь? Неужели ты хочешь сделать меня счастливой? Чего я испугалась, ведь это всего лишь вирт, игра… А ответить не могу. Надо уйти, пока не захотелось чего-то большего чем вирт. Выход.
Было уже раннее утро. Она ударила по красной клавише и тут же попыталась вернуться обратно. Подключение недоступно. Кончились деньги, как не вовремя! Понимала, что все равно бы не сказала ему тех слов, что хотела, но ведь могла же! Трясло уже и просто от утренней прохлады. Впервые после вирта хотелось закурить.
Ты чокнулась! Встретила ненормального, и сама стала такой же. Забыть его надо. Услышала шорох в спальне. Дочка спихнула подушку. Маленькое чудо вольно раскинулась поперек кровати. Осторожно переложила ее на место, легла рядом.
-Целует звезды в моих глазах. Милый мой Сашка!- так и уснула, улыбаясь.
А в окно дождь забарабанил. Осень. Наверное, зря он писал так откровенно, реально желая того, о чем пишет. Испугалась, ушла. Захочет ли теперь разговаривать? Ну что же так не везет!
Они даже не понимали, что умерли. Ни часовой, куривший гашиш, ни спящие в палатке борцы непонятно за что. Они встали лагерем так близко к границе. Он узнал троих из тех, что обнимали его с друзьями, встречая израненный вертолет. Как широко они улыбались! Смеялись так же, как и после расстрела беззащитной палатки. Вряд ли они были плохими людьми. Приказ, обстоятельства. Да и чего им было жалеть нескольких русских парней?
Он перешел через реку, держась за натянутые веревки моста. Пограничники не ждали, что кто-то перейдет границу у них под носом. Смывая кровь с ножа, он даже пожалел их. Утром им зададут столько вопросов. У них приказ, у него месть. Никто не имел права лишать жизни людей. И все лишали. Он не верил, что сможет быть счастлив. Он, слышавший хрипы и видевший судороги умирающих от его руки, безоружных, пусть даже врагов. Жить, не веря, что имеешь право на счастье. И вдруг оно мелькнуло, блеснуло золотой искоркой, аукнулось на его безнадежное желание. Как захотелось поверить! Изменяя всему, чему учила жизнь, что сам доказывал в спорах. Надежда забилась лучиком карабкающегося из-за гор солнца. А вдруг сердце ошиблось, ты же даже не видел ее. Опять вспомнил ночную высадку под Хорогом. Не видно земли, то ли метр, то ли десять. Лайма прыгнула, и он, поверив собачьему чутью, пошел вслед за ней. Земля оказалась рядом, пилот не подвел. Во внезапно вспыхнувшем чувстве страха пустить вперед было некого. Страх неизвестности царапал холодом спину. Нельзя ему быть счастливым, невозможно после всего сделанного. Но хотелось, хотелось, как ребенку хочется полета в космос, билета на кремлевскую елку, встречи с отцом – летчиком- испытателем, вдруг да не погибшим до его рождения. Он поверил вдруг, сразу. Шагнул в темноту, как тогда, натянув берет на глаза и подмигнув выпускающему вертолетчику.
Выходные перед уходом на пенсию. Проспать бы до обеда. Если бы даже Экзюпери ушел в свой последний полет до того, как сказал знаменитые слова Маленького принца, за прирученных все равно бы пришлось отвечать. Не проспавший и двух часов Зрячий хмуро поглядывал сквозь сигаретный дымок на соседского черного кота, сидящего в проеме форточки. Чеширский бился бы в истерике от зависти, глядя на гримасы своего среднерусского брата. Подергивание усами, ложные выпады, пощелкивающие зубы и горящие наглые глаза сводили с ума Тотоху. Она кусала себя за хвост, давилась визгом. Соседи матерились, разбуженные субботним утром, приходилось извиняться, пытаясь заткнуть разозленную дворнягу, и, только затащив ее домой за шиворот. сказать шепотом в пустоту все, что он думает о коте, соседях и глупых собаках. Ольга очень дорожила репутацией во дворе и не простила бы ему ссоры. Нашлась пара слов и для нее. Выпустив пар, строго наказал Тотошку, стряхнув ее с дивана. Страдалица, откликнувшаяся на зов предков, залезла на кресло и скорбно давила хозяина рыжим взглядом.
Телефон в руках. Может быть, он что-то пропустил, неправильно понял. Искал в истории опровержение, доказательство своей глупости, ее насмешку, издевку…
-Сашенька, не бросай меня, не знаю, как жила без тебя раньше… Теперь не смогу и не хочу.. Грудь горит от твоих поцелуев… Саша!
Можно так говорить, шутя? Он бы не смог. Куда же она пропала, исчезла, не прощаясь. Вдруг что-то случилось? А, может, так же, как он уснула с телефоном в постели? И сейчас спит. Вряд ли. Дочка ведь не будет одна. Кофе выровнял мысли. Вопрос остался один – дальше-то что? В похожую ситуацию попал Серега, друг детства. Поводили бредешок, под уху глотнули ароматного первачка. Зашел разговор о ревнивых женах. Серегин случай тогда показался ему забавной игрой Мюллер-Штирлиц. Случайная ошибка в наборе номера познакомила инженера конструктора и старшеклассницу из далекого Нижнего Новгорода. Его смс с извинениями и ее с шутливыми обвинениями в домогательствах превратились в странную дружбу, продолжавшуюся уже 2 года. Жена пару раз пробовала устроить скандал, Серега обещал завязать, но просто ушел в подполье. Его телефон был защищен кодами и паролями, график выхода на связь был расписан по секундам. Раз засыпался на пересылке сочинения для выпускного экзамена. Жена нашла неотправленную копию. Хорошо еще, что тема была не вольная, а по произведениям классиков. Сама учитель литературы, она поставила круглую 5 за обороты речи и красный след на щеке за слишком свободную трактовку Бунина. Скандал в кабинете директора завода, который никак не мог понять, почему ее мужу можно ехать в командировку хоть за полярный круг, но никак не для обмена опытом в городок на Волге.
Но Серега даже после второй раздавленной под разухабистые тосты бутылки не сказал ни слова о ноющем сердце, о вдруг само собой возникающих в голове стихах и поэтических сравнениях. Дружеская игра и ничего больше. Тогда еще было смешно. Надо будет позвонить ему, узнать как дела у Штирлица. Позвонить! Жена сейчас, наверное, рвет и мечет, не получив подтверждения своей необходимости мужу. Долго не берет трубку. Наверняка, набирает в грудь воздуха для крика.
-Алло!
А где громы и молнии, откуда такая забота и ласка в голосе? Зрячий ошарашенно слушал, как он нужен, какой он замечательный. Второй раз за неполные сутки его просили не бросить, не оставить одну. Как она почувствовала? Вот это поворот! таких слов он не слышал за все 7 лет совместной жизни. Чего она испугалась? Звонок в дверь дал повод прервать разговор с обещанием перезвонить позже. Сосед принес долг. Суббота рожала чудо за чудом. Володька принес 50рублей! Затащил хлопающего глазами вечного должника и, не задавая глупых вопросов о желаниях, набулькал два стакана Кизлярского коньяка. Молча вытянул свой, проводил глазами жадно проглоченный Володькой. Разлив остатки, проводил соседа, так и сжимающего в кулаке полтинник, до дверей. Мыслей никаких не было. Что-то в мире изменилось.
Снились звезды. Недолго, дочка залезла на нее и играла в лихую наездницу. Зачем вообще ложилась? Встала, пошла варить рисовую кашу. Карина почему-то ела только ее. Дочка помогала как могла: рассыпала крупу, спела песню про черного кота. Спала стоя у плиты. Ну вот, ребенок сыт, чая напилась. Решила разогнать сон прогулкой. Дождь не предвиделся, пошли в парк. Каринка набрала охапку листьев, сложила их на скамейку, собирала еще, деловито, как-то по-крестьянски наморщив лоб и шепотом напевая непонятный мотив. Музыка в плеере не давала задумываться, солнце тепло облизывало, и глаза закрылись сами собой. Кто-то писал ей в чате, она читала и очень хотела ответить, но что-то мешало. Смотрела на строчки и не видела своих ответов. Писала снова, ей очень нужно было что-то сказать, не получалось. Может, ветер разбудил или спрятавшееся солнце. Глаза искали Карину, сердце упало. Да вот же она, на руках у Миши, слава богу! Он-то откуда здесь? Искал дома, наверное, а где еще они могли быть, он знал их любимую скамейку. Подошел, поздоровались. Сел рядом, помог дочери собрать игрушку из яйца сюрприза. Интересно, он вообще замечает звезды? Не говорил ни разу. Вроде трезвый.
-Я не знаю, как объяснить. Не было у нас с ней ничего. Выпил я, заснул. Она сама залезла под одеяло, подставить хотела. За то, что отшил ее за столом. Мне, кроме тебя, никто не нужен. Поверь же ты!
Свекровь не смогла дозвониться к сыну, задержавшемуся на каком то юбилее, и послала ее ночью на другой конец города, не дав даже зайти домой с работы. Двое в нижнем белье на кровати, что ей было думать? У мужа было такое глупое лицо, а девчонка почему-то спрятала под одеяло только голову и ее задница в кружевах торчала наружу. Так и прошла через весь гуляющий дом, трясясь от смеха. И только на улице хлынули слезы. Ничего, конечно же, не было. Обычная картина.
-Она давно ко мне бьет клинья, совесть совсем потеряла. Я ей уже по хорошему объяснял, что у меня любимая жена, дочь. Ну что мне сделать, чтоб ты поверила? Хочешь, ее ребята сейчас на машине привезут, сама у нее спросишь? Только скажи. Ну неужели один глупый случай может нас развести? Нам ведь есть что вспомнить! Помнишь, как я тебя через семь мостов на руках переносил, как на последнем чуть не упали вместе. А какие мы шашлыки устроили после росписи? Неужели надо помнить только неприятное.
Да, последний мост муж перешел чудом. Кто-то из его друзей сказал, что перед каждым мостом надо выпивать по стаканчику. Обычай, мол, требует. Кто там помнит обычаи. Все поверили, и седьмое препятствие чуть не стало последним. Она была уже на пятом месяце, боялась не только за себя. Все обошлось. Смешно вспоминать теперь. Миша, ободренный ее улыбкой, подвинулся ближе, взял в руки ладошку, заговорил увереннее, горячее:
-Я пить бросил, возвращайся. Будем жить, как раньше. Я без вас не хочу. Мама говорит тоже, чтоб не смешили людей. Сказала - лучше дома пусть Юлька сидит за компьютером, она не будет возникать...
Вырвала ладонь, вытерла перемазанное шоколадом лицо дочки платочком, молча отряхнула плащ. Мама. Понятно, кто заставил его идти мириться. Развесила уши, дурочка.
-Извини, Миша. Нам обедать пора. Передавай маме привет. Идем домой, Карина.
Он так и остался сидеть, не понимая, что ее так разозлило.
Зашли в булочную, положила на счет 20 рублей, больше свободных денег не было. Дома накормила дочь, хотела заглянуть в чат, но пришлось рассказывать сказку, так вместе и уснули.
Коньяк придал лихости. Перезвонил жене, успокоил, поговорил с Элькой. Пообещал скоро приехать, привезти большого медведя, конечно же, белого. Начали вместе петь про Чебурашку, но жена забрала телефон, куда-то они собирались. Жизнь, казалось, вошла в свою колею. Побрился, подмигнул себе в зеркале. Через 15 минут уже обходил лужи по дороге в кафе. Между кружками с пивом заглядывал в чат, ее не было. Настроение пропадало. Подсел старый знакомый, недавно вернулся из Югославии, угощал всех направо и налево. Выпили за не вернувшихся. Когда компания за столом стала большой, а рассказы о Балканах слишком похожи на сказки, Зрячий тихонько вышел. Сидеть дома уже казалось скучно. Пошел на звуки музыки. У стойки стояли девчонки, предложил им кофе, взял пива, потом пили вроде коньяк.
Первой мыслью было, что он в милиции. Деревянные нары напротив, но дверь приоткрыта, под головой подушка, ремень в джинсах на месте. Поднялся, выглянул. Все встало на место: гарнизонная гауптвахта. Дежурный, заметив его, заулыбался так широко и радостно, что мысли об аресте пропали окончательно. Поздоровавшись, знаком остановил вопросы старшего лейтенанта, пошел в туалет. Долго плескался в умывальнике. Вроде, немного вернулась память, о чем тут же пожалел. Последнее, что вспомнил – третий бар. Музыканты пели песни Трофима, а он на пальцах объяснял кому-то, почему они не будут играть блатняк. Так, почему болит кулак и саднит бровь, понятно. Теперь осталось вспомнить, откуда губная помада на рукаве футболки и следы зубов на шее. Тут- то он как оказался? Старлей приоткрыл глаза и на эту тайну.
-Саня, тебе твоя девчонка записку оставила, когда уходила. Вас патруль увел из под носа у милиции. Хорошо, догадались сюда спрятать. Ты в район Слободы не показывался бы месяца 2-3. Там раньше бар был. До того как ты туда зашел. Вроде же ты не пил раньше, че случилось? А подружка твоя молодец, как уж она тебя уговорила спать лечь - не знаю.
Взял протянутый листок, ага, номерок и красный след губ. Скомкал, бросил в корзину под изумленным взглядом дежурного. Пересчитал наличность в карманах. На такси хватало с запасом. Старлей пожал руку. Опять улыбнулся чему-то.
Поймал частника, за цену даже не спросил, мокнуть под дождем не хотелось. По дороге набрал пакет с продуктами и пивом. Одну банку выпил по дороге и, заходя домой, уже не считал, что сделал что-то уж слишком экстравагантное. Вот пару лет назад, зимой, на праздник военной разведки, они затащили в ресторан пушку, утащенную от ворот артиллерийского училища. Посетители не обиделись, вокруг пушки начались танцы. Хозяева ресторана даже обрадовались нежданной рекламе. Уходили тогда от милиции через кухню, с пакетами, набитыми бутылками.
Тотошка сидела рядом с лужей в коридоре. Ой, ты еще мне про совесть спой! Выпустил собаку, взялся за тряпку. Бросил вещи в стиральную машинку. Все, можно спокойно восстанавливаться на диване. Мобильник на зарядке, пепельница на тумбочке, пиво в руке. Зашел в чат, поздоровался. Ее не было. Люди сегодня в Новичках были приветливые, и скоро он понял, почему. Все-таки в чат он вчера заходил. Сквер спрашивал, чем закончились гонки на комбайнах в его колхозе, девчонки просили рассказать, как пахнут перед дождем лилии в его саду. Бедлам был полный. Постепенно втянулся, и так под веселый треп и уснул.
Как будто провалилась в пропасть. Ничего не снилось, даже не было ощущения сна. Закрыла глаза и открыла. А два часа проспала. Дочка привалилась к плечу, встать - значит, разбудить. Взяла телефон. Никто не звонит, правильно, все знакомые отдыхают, выходной. Почувствовала себя такой одинокой, никому не нужной. Вспомнила слова какого-то психолога, прочитанные в женском журнале, что все проблемы решаются доказательством, в первую очередь самой себе, необходимости как можно большему числу людей, своей незаменимости, уникальности. Кому же она может быть нужна, ну, родители это понятно, дочь, родственники. Вспомнила одного парня, они познакомились в чате, он требовал признания в любви, обещал порезать себе вены, застрелиться, но ни разу не спросил номер телефона и даже настоящего имени. Ему была нужна только виртуальная любовь. Она бросила тот чат из-за него. Слишком уж откровенных признаний ему хотелось. Интересно, нужна она тому парню? Может быть, предложить ему создать виртуальную семью, жить в сказке, веря, что любима и любишь? Все лучше, чем быть одной. Никаких обязательств и обязанностей, глубина ощущений такая же, как в реале, если даже не глубже. Вспомнила свои небогатые переживания до замужества. Улыбнулась. Поцелуи за клубом, долгие, до потемнения в глазах. Мальчишки чуть старше ее уже распускали руки, ровесники только тяжело дышали. Все они уходили с надеждой, что вот завтра-то уж точно все будет по-взрослому, как в фильмах, что смотрели, когда родителей не было дома. Но она смеялась над ними снова и снова. Ей нравилось видеть, как их буквально трясет от желания, но искусанные губы и очередные обещания, что вот завтра...- все, что им доставалось. Потом переезд в город на учебу и встреча с Мишей. Новые ощущения утонули в бытовых проблемах, беременность. Не так она себе представляла, не было тех страстей, что описывались в книгах, показывались в фильмах. А хотелось. Хотелось оказаться в сильных руках, глядеть снизу вверх в глаза тому, кто только что ради нее остановил на ходу паровоз, голыми руками разорвал тигра, достал самую крупную жемчужину со дна моря. Чтоб дрожать от одного прикосновения. Таких не бывает, она понимала. Но ведь хотелось! Хотелось и все! Дрожать, желая, терять сознание от вожделения, бояться потерять обретенное счастье и легко менять его на следующее, показавшееся еще более сладким и необходимым. В жизни такого не бывает. Но есть одно место, где возможно все. Прошлой ночью она это поняла.
Интересно, чем он там занимается, пока ее нет. Надо проверить его. Зайти под другим именем и проверить. Долго думала, какой ник выбрать, на постели лежала азбука для малышей, открытая на букве Ц. Ходит в джунглях до рассвета африканская циветта. Он был в Новичках, рассказывал, как весело живет в деревне, работает пастухом. Чушь какую-то несет. Ага, ясно, пишет, что сейчас в баре, спрашивает у Сквера, какой лучше заказать коктейль. Алкоголик! Тетя Люба учила ее, как надо выбирать жениха. По ее словам, если парень не ложился спать после третьего стакана, его надо вычеркнуть из списка кандидатов. Саша бы ей точно не понравился. Судя по тому бреду, что он нес, было выпито далеко за теткину норму. И спать категорически не хотел. Попробовать взять теплым?
Циветта>Томкет, привет, угостишь девушку коктейлем?
Т>Здравствуй, красавица, Вам какой? Маргарита, Северное сияние? Имя не в азбуке для детей нашла?
Ц>какой ты догадливый. Догадался бы тогда и чего хочет девушка. Азбуку перед сном читаешь, чтоб крепче спать?
Т>дочке читал. Ты тоже вряд ли буквы по этой книге учила. Мальчик или девочка? Маргарита развязывает язык, тебе это вроде не надо. Может быть, лучше чего-нибудь безалкогольного?
Проснулась Карина, одной рукой помогла ей одеться. Посадила за стол, дала карандаши. Молоко сбежало, ругая себя, оттирала плиту. Но телефон не бросала. Ну почему он не предложит пойти в интим, все бы стало понятно. Можно было бы сказать ему все, что думает про мужчин и их любовь, выйти из чата и заняться ребенком. Рассказывает кому-то еще про свой сад, про цветы. Ничего не понятно. Когда он говорит правду? Выйти пришлось. Опять кончились деньги, как всегда не вовремя.
Заснул с полупьяной улыбкой. Проснулся через полчаса. Приснились глаза. Бутылку минералки проглотил залпом. Пальцы дрожали.
Они смогли найти его раньше. Пятеро ребят и Казбек. Он просидел в кустах двое суток. Ждал появления какой-то душманской шишки в кишлаке. Сжимая окоченевшими пальцами прибор ночного виденья, ругал себя за забытый бушлат. Наконец, заметил виляющий по улицам уазик с потушенными фарами. Три слова в микрофон, ориентир для минометчиков. Гранату с выдернутой чекой под ящик рации и ноги, ноги! Там быстро разберутся, что корректировщик был где-то рядом, и на его поиск двинут все силы. Свист мин и канонада за спиной. Не один он мерз две ночи. Мужики с батареи тоже ждали его команды, не покидая позиций. Отстреляются и спокойно завалятся дрыхнуть в палатки. Ну, что ныть. Кто на что учился. Шире шаг! Когда солнце уже было в зените, навстречу выскочил Казбек. Его встречали. Командир ждал, пока он жадно глотал воду, два бойца вернулись по его следу отсечь возможную погоню. Короткий доклад и в путь. Тонкую леску растяжки заметил глазастый сержант из приписных. Поднятая рука остановила всех, кроме собаки. Их инструктор поставил бы жирную двойку неизвестному минеру. Неграмотно поставленная на человека растяжка оказалась идеальной против собаки. Осколки вывернули лохматое брюхо наизнанку. Он был жив. Человеку вызвали бы вертолет, плюнув на режим радиомолчания. Тащили бы на руках по очереди, меняя повязки и коля обезболивающим.Человеку. Командир матюгнулся, сплюнул. Взмах рукой и непонимающий взгляд на присевшего возле умирающего пса Зрячего. Это он привез его на войну. Собачьи глаза смотрели в глаза человека. Командир тронул за плечо, показал на часы. Взрыв наверняка слышала погоня. Уходить надо было, как можно быстрее. Штык-нож вошел в лохматую грудь. В тускнеющих глазах отражалось небо. Втроем быстро завалили тело камнями. Ошейник в карман. Зачесались глаза. Вперед. Это только собака, всего лишь вторая собака, оставленная им в этих горах. На рассвете они уже были в отряде.
Как противно воняет горящий сигаретный фильтр. Зато отвлек от тяжелых воспоминаний. Насыпал сухого корма Тотохе, подумал и добавил две сардельки из холодильника. Перекусил сам. Выгуливая собаку, думал о своей жизни. Жена, ребенок, служба. Хотелось чего-то неопределенно большего, все казалось таким серым, обыденным, скучным. Тюрьма. Просторная, удобная. Остро зажелалось свободы, приключений. Сказки, где живут только красивые и умные люди, где не пилит жена, не надо слушать дураков, улыбаясь и кивая из вежливости. И, главное, с возможностью выйти, когда становится скучно. Достал телефон. Сказка лежала на ладони.
Вечером читала сказки, убирала квартиру и притворялась строгой мамой. Дочка слушала, как могла, помогала и делала вид, что боится. Карина долго не вылезала из ванны. На море бы ее свозить, вот бы рада была. Да и самой хоть одним глазком взглянуть. Представлялось что-то могучее, теплое и бескрайнее. Там не должно быть проблем, там все счастливы и беззаботны. Звонок вернул с небес в тесную ванную. Лена, как всегда, полчаса болтала ни о чем, спросила номер телефона одной знакомой и уже начались прощальные чмоканья.
-Где ты есть-то хоть? Откуда звонишь?
Была она в каком то магазине, зашла кинуть денег на телефон. Грех было не воспользоваться случаем и не занять сотню до зарплаты. Ленка всегда была при деньгах, муж прилично зарабатывал. Телефон пискнул о пополнении еще до конца разговора. Дочка наплескалась от души, обрадованная прыгнула в постель и, бормоча, что спать не хочется, закрыла глаза. Накрыла ее одеялом, поцеловала. Утром надо будет вести ее к свекрови.
Как много людей сегодня в чате. С ней здоровались знакомые, лип какой-то идиот. Общалась через силу, сама уже понимая, что здесь не за этим, ждет кого-то другого. И он пришел, пришел, когда ожидание уже стало невыносимым, палец готов был нажать на выход, и вера в счастье получила бы еще один пинок.
Томкет>Доброй ночи, Юля. Так рад, что смог тебя увидеть.
Он рад! Знал бы, как она счастлива. Почему-то непонятная обида не дала сразу сказать, как она ждала встречи. Как терпеливо отвечала чужим, неинтересным людям, ожидая его. Чужим? А он? Неужели родной?
Доминика>Здравствуй. Чем день занимался? Я ненадолго, завтра на работу рано.
Т>А я вот завтра последний день работаю. Хотел бы поделиться свободным временем. Если бы мог.
Д>в каком смысле последний? В отпуск идешь? Зачем мне твое свободное время, лучше потрать его на себя
Т>я и хочу его отдать, чтобы чаще видеть тебя. Если, конечно, ты захочешь. Видишь, я все-таки эгоист. Делюсь временем сам с собой. У меня его теперь будет много. Выгоняют на пенсию.
Д>Это я эгоистка. Я хочу забрать все твое время, все время с тобой. И мне было бы его мало. Но почему на пенсию, ведь ты не старый, я это чувствую.
Люди расходились из их комнаты, видя, что начинают мешать двоим.А он стал писать. Одна записка, вторая, третья…Она читала, и сердце то сжималось, то взлетало от радости. Какой он смешной! Как можно быть таким наивным в его возрасте? Неужели он правда мог полюбить так быстро. А сама? Первый раз стало страшно подумать о будущем. Вдруг там не будет его?
Доминика>Саша, не уходи. Я уже не знаю, как жить без тебя.
Сказала, и дыхание остановилось, ожидая ответа. Ночь тоже замерла вместе с ней. Куда пропали гудки электричек, музыка из соседнего кафе, даже ветер перестал шуршать ветками берез по кровле. Все ждали его ответа.
Томкет>меня правда зовут Сашей, мне 34 года. Я женат семь лет, дочери 4 года. Я не хочу тебя обманывать. Ни на каком заводе я не работаю. Я - капитан российской армии, десантник. На пенсию отправляют по здоровью.
Отправил, не дожидаясь ответа, продолжил:
-Жену не люблю. Давно уже. Мне стыдно, но я живу с нелюбимой. Женился на любви, жил сначала с привычкой, потом с жалостью, ребенком. Думаю, все живут так.
Дым кусает глаза. Высыпал пепельницу, вторую за разговор.
-Я сейчас уйду. Уйду, потому что боюсь остаться. Мне нельзя было так далеко заходить. Долг у меня. Перед женой, дочкой. Еще немного, и я не смогу, оставлю их. Мне уже будет стыдно смотреть им в глаза. Нельзя нам было встречаться. Сейчас ты знаешь правду и, думаю, сможешь меня забыть… Какой я дурак. Поспешил, не дождался тебя, единственную. Ту, глаза которой должны сводить меня с ума и заставлять делать глупости. Ведь это к тебе я полз по скалам и плыл в ледяной воде. Вжимался в камни и прятал голову от пули, чтоб однажды сказать: «Люблю».И поспешил, не вытерпел, не дождался. Скажи мне, что ты все слышала, и отпускаешь меня. Скажи, что я не нужен тебе. Мне будет легче уйти.
Пусть она назовет меня треплом, пусть скажет, что ей все равно, пусть посмеется.
Доминика>Не уходи. Я уже не знаю, как жить без тебя.
Поверил. Кольнуло сердце. Неужели он и ее загнал в такой же угол, заставил мучиться. Лучше бы ушел сразу, не дожидаясь ответа. Теперь будет еще труднее. Нежность. Он понял, что чувствовал, когда разговаривал с ней. Никогда бы не подумал, что она может душить изнутри. Как же хочется крикнуть, крикнуть, глядя в глаза, сжимая в руках, ощущая ее тепло. И больно знать, что никогда не сможет этого. Не даст расстояние, обязательства. Уходить надо, пока еще можно. И понимал, что сил сказать «прощай» уже нет. Да что же она такое пишет! Сердце уже не кололо. Его как будто схватила чья-то жесткая ладонь.
Д>Саша, не надо, давай попробуем быть вместе хотя бы здесь. Я ничего не прошу от тебя. Просто будь рядом. Я все понимаю, семья, дети. Обещаю даже не мечтать о большем. Мне хватит того, что ты знаешь обо мне. Давай попробуем. Не уходи. Многие так любят годами. Нам и так досталось, о чем другие и не догадываются.
Т>Наверное, я слишком жадный. Я не смогу жить только общением. Наделаю черт знает чего. Может быть, другие любят как-то по-другому. Мне нужно все. Прогони меня. Я не смогу иметь крылья и не летать.
Д>будильник звонит. Мне пора на работу. У тебя в инфе адрес электронной почты, я напишу туда. Так нечестно, не договорить из-за какого-то будильника. Обещай мне ответить
Т>нет. Уходить надо, не оглядываясь. Ангела на плечи. Я люблю тебя, Юля.
Д>все равно напишу. Буду писать и ждать ответа. Потому что тоже люблю. Мне пора. Верю, еще увидимся. Вышла.
Грудь уже просто жгло. Вышел из чата, удалил закладку. Хотелось что-то сломать, крушить от беспомощности..
Скорую помощь вызвал посыльный, на руки которого Зрячий свалился, открыв дверь. Повезло, что начальник штаба прислал его с бумагами с раннего утра. Первым делом спросил телефон. Врачи, поворчав, разрешили. Мешала капельница, запах больницы был невыносим. Левая рука висела плетью. Но на почте лежало письмо.
> Прочти, пожалуйста, мое письмо!
Смотрю через витрину в синюю даль над верхушками деревьев. Пытаюсь представить тебя. Думаю, где ты сейчас, с кем. Не могу не думать. Вспомню тебя, в дрожь бросает. Работа не отвлекает от мыслей. На душе пустота. Не хватает мне тебя, не могу я. Что же мне делать?
Писал ответ, торопясь и путая буквы. Батарея пищала. Заглянула медсестра, и сразу в палате стало тесно от врачей. Успел отправить или нет? Почему так темно вокруг, ведь еще только утро? Опять что-то колют в вену.
Ольга. Откуда жена здесь? Он помнил, что находится в больнице. Но как жена оказалась так быстро рядом?
-Оля, какой день сегодня? Где Эля?
Ну вот, только слез ему сейчас не хватало! Слова слышал ясно, но смысл никак не доходил. Во рту все горело. Ясно, ставили кислородную маску. Жена гладила руку. Дочка с бабушкой, все хорошо. Все боятся за него. Усмехнулся. Не смог даже на пенсию уйти без приключений. Где же телефон? Врач запретил. Попросил Ольгу принести зарядное. Ну зачем же она плачет, живой ведь, врач сказал, опасности больше нет. Руки жены держали ладонь. Как же он мог. Ведь он нужен ей. Быть нужным оказывается тоже непросто. Как все сложно. Ведь он предал ее. Почти предал. Закрыл глаза, чтоб не встретиться взглядом. На руку капнула слеза. Он уже знал, как поступит. Предать он не сможет. Не имеет права. Юля, Юлька, Юлечка. Прости.
Свекровь смотрела с подозрением. Давно уже не видела невестку такой счастливой. Сейчас начнет Карину расспрашивать. Ну и пусть. В магазин влетела, как на крыльях. Улыбка охраннику. Девчонки за утренним кофе прямо спросили, как зовут ее нового любовника. Улыбнулась загадочно. Пусть завидуют. В чате его не было. Ну, это еще ни о чем не говорит. Он, вроде бы, собирался куда-то ехать. А, может, еще спит.На почту ему надо написать. Не может он уйти, не должен. А вдруг… Вдруг правда семья его удержит? Но ведь она ничего не требует. Пусть будет с женой в реале. Интересно, какая она? Настроение пропало. Мысли о неведомой сопернице испортили. Солнце, заглянувшее в окно, только добавило грусти. Был бы его номер телефона, точно бы позвонила. Появились первые покупатели. В небольшой перерыв решительно взяла телефон. Писала, не думая. Только бы прочел. Прочел и ответил.
В обед проверила почту. Ответил! Сердце забилось
> От сердца для Души.
С сегодняшнего дня я не смогу смотреть на звезды. Боюсь, что увижу одну, которую зажгла своим сердцем ты. Нельзя мне ее видеть. Свет будет гладить мое лицо, радовать глаза своим теплом. Но не смогу я ответить тем же. Знать, что ты есть, и так незаслуженная награда для меня. Прости меня. Так трудно быть честным. Я, конечно же, буду смотреть в небо. Без твоего света уже не смогу жить. Прости. Не думал, что будет так трудно прощаться.
Вот так. Вот она какая, пустота на душе. В груди как будто сквознячок загулял. Ну почему счастье только показало свою улыбку, и тут же спряталось, как солнце за тучи, серые, тяжелые, бесконечные. Ее звали из зала. Собрались покупатели. А она сидела с кружкой остывшего кофе, безразлично уперев взгляд в календарь на стене. Кто-то тронул за плечо. Встала и как автомат пошла за прилавок.
Письмо писала уже поздно вечером. Дочка спала. Свекровь с ехидной улыбкой предложила оставить Карину ночевать у нее. В другой раз бы согласилась. Но сейчас оставить - значило почти открыто признать, что у нее кто-то появился.
Посмотри на это небо.
Иногда звезды зажигаются. Я убедилась в этом, встретив тебя. Пусть только на мгновение, но оно зажгло звезду. И когда я на нее смотрю, я вижу человечка, который вернул меня к жизни, наполнил теплом мое сердце. Мне не за что тебя прощать. С любовью, Доминика.
Слезы. Неужели старею? Дед, когда был жив, случалось, смахивал слезинку с седых ресниц, вспоминая свой погибший почти полностью под Варшавой батальон. Но не над письмом же чудом встреченной девчонки.
> Это письмо последнее.
Мы искали друг друга. Хотели обмануть реальность. Реальность с орущими женами и безразличными мужьями. С голодными кошками в подъездах и фальшивыми чувствами в телевизоре. Она наказала нас. Жестоко, показательно, не убив, но покалечив. Как маленькая подлая пехотная мина. Пойду я дальше хромать по жизни. Без половинки сердца. Как ни глупо звучит, но слов вернее я не нашел. Прости и прощай, любимая моя Душа. Ангела на плечи.
Шаги в коридоре. Сунул телефон на тумбочку. Вот уж кого не ждал. Серега, друг. И горлышко бутылки торчит из пакета. Чмокнул медсестру в щечку и вытолкал ее за двери.
-Ну здорово, пенсионер! Все-таки смог закосить от армии! Поздравляю. Давай посуду, дернем по пятьдесят грамм. Доктор сказал, тебе даже полезно сейчас. Тем более повод есть.
Ленка слушала. Она сидела в чатах уже несколько лет, и вряд ли Юлькина история показалась ей необычной.
-Да не реви ты. Или я не знаю людей, или он вернется. Никто еще не уходил, хотя все и говорят что собираются. Так что жди. Чего ты бутылку обняла? Давай еще по капельке и побегу я к своему Отелло.
Проводила подругу, села на кухне. От таких, как ты, не уходят. Так Лена сказала, прощаясь. И буду ждать. Хорошая мысль. Да не вешаться же. Ожидать никогда не устану. Горькая затяжка забытой Леной сигаретой.
Серега, как всегда шумный и беспорядочный, пил сам из горлышка. А повод-то был серьезный. Ждал наследника.
-Ну, поздравляю. Поцелуй Гальку за меня.
Серега засмеялся.
-Ты что, правда, ничего не знаешь? Я же переехал в Нижний Новгород. Ну да, теперь уже жена. Ну и что значит - я старый? Ведь мы же любим.
Запах апельсинов. И довольная рожа друга. А ведь могу же я быть счастливым. И буду. Сказка лежала на тумбочке.