Детектив-джентльмен. Глава 1.
пародия на романы Филлис Дороти Джеймс
(ее знаменитого на весь мир Адама Дэглиша)
- Это уже – не прерогатива местной полиции, Том, было совершено пять убийств. И все они – в нашем местечке, которое принято было считать тихим, уютным и безобидным. Жители взбудоражены, кто-то из них задействовал свои связи в министерстве – ты же знаешь, какие важные птицы сюда залетают, им вовсе не улыбается отдыхать на острове, вздрагивая от страха за свою жизнь. А если это маньяк?
Томас Финч с неприязнью смотрел на своего молодого коллегу, Энтони Хармса. До сих пор никто еще не сомневался в его компетентности, а этот зеленый юнец, начитавшийся детективов, смотрит на него скептически. Он, похоже, в восторге от того, что сюда пожалует этот надменный хлыщ из Скотланд-Ярда.
- Тони, когда ты учился в Лондоне, вам доводилось встречаться… с этим… - Тому не хотелось лишний раз произносить имя так раздражающего его субъекта.
- А как же! – простодушная физиономия Тони сияла от восторга. – Он даже дал мне автограф, когда я показал ему книгу…
Том нахмурился.
- Какую еще… ах, да… он же пишет! – с досадой припомнилось полицейскому еще одно раздражающее его обстоятельство. Шерлок Холмс пиликал на скрипочке, но он был настоящей ищейкой - его дедуктивным методом Том восхищался. А этот поэт одним звучанием своего имени – Бенджамен Байрон – выводил его из себя. Настоящему полицейскому хотя бы ради приличия стоило бы взять псевдоним, да и литератору тоже – если на то пошло, но этот сноб, наверняка, еще и гордится тем, что однофамилец великого Байрона.
- Только вы ему не рассказывайте, - Тони заговорщически подмигнул Тому. – Мистер Байрон терпеть не может, когда говорят о поэзии в его присутствии. Он и автографы-то раздает с большой неохотой. Но, поскольку я его земляк, не мог не откликнуться. Вид у него какой-то отсутствующий – но говорят, поэты вообще такие.
Том хорошо помнил последний визит «старины Бена», как фамильярно величали Байрона за глаза старожилы. Он приехал на похороны своего дяди, священника. И за те несколько дней, что пробыл здесь, ни с кем и словом не обмолвился. А покойный Рональд Байрон был добрейшей души человек. Том и в детстве не мог поладить с высокомерным меланхоличным Бенджаменом, и его выводило из себя, когда он слышал от одноклассниц о неземной красоте этого долговязого рыжего племянника священника. И что они в нем находили? Даже Мэг, вышедшая замуж за него, Тома, и та восхищалась Бенджаменом. Этого он ей за все пятнадцать лет совместной жизни так и не смог простить. Хорошо еще, она не разбиралась в поэзии, потому что томика стихов ЭТОГО Байрона Финч в своем доме не потерпел бы.
- Он приезжает сюда не как поэт, а как профи, - раздраженно буркнул Том. – Только поменьше шума вокруг его персоны, еще не хватало устраивать празднества в его честь.
- Да что вы! Когда творится такое, людям ни до чего, - успокоил его юный Тони.
Том Финч был коренастым крепким подтянутым ирландцем неприметной наружности, но физическая сила его впечатляла. Он до сих пор занимался боксом и гордился тем, с какой легкостью побеждает юнцов в местном клубе. Бенджамен сделал карьеру в столице, благодаря интеллекту, но силачом он никогда не был. Том в глубине души мечтал о том, как победит знаменитого земляка в рукопашном бою – и произойдет это на глазах у всех жителей, в том числе и его жены, Мэг. Иллюзия, конечно, но ему было так приятно лелеять в своем воображении эти сладостные картины.
Бенджамен Байрон, прибыв на остров на вертолете, сухо поприветствовал коллег и изъявил желание отправиться в морг. Так он делал всегда. Еще до того, как судмедэксперт из столицы приступит к вскрытию, он должен был лично взглянуть на жертву предполагаемого маньяка. Об этой своеобразной причуде Байрона местные полицейские не были осведомлены. Финч и Хармс застыли на месте, пораженные тем, с какой решительностью этот худощавый бледный столичный джентльмен с лихорадочно блестящими черными, как у ворона, глазами, высказал свое желание «пообщаться» с покойником наедине. Финч, вспомнив о Холмсе, подозрительно уставился на чемоданчик в руках приезжего – уж не скрипочку ли или еще какой музыкальный инструмент возит тот с собой наготове? Кто знает этих «богемных» типов?
Но Бенджамен не интересовался музыкой. Ему нравилось в морге. Тишина и покой – философские размышления на тему жизни и смерти вдохновляли его на написание новых стихов. Жертва последнего преступления, столетний бродяга Максимилиан Дрейк, произвел на Байрона впечатление затонувшего собора, который извлекли из глубины моря и показали человечеству. Настолько стар был этот бедняга, чье лицо было испещрено живописными морщинами.
- Утопили? – прошептал потрясенный Байрон.
- Сначала застрелили, потом бросили в воду.
Оставшись наедине со стариком, Бенджамен попытался представить, каким он был в детстве и юности, мысленно проследить весь его долгий и трудный жизненный путь. Он подошел к окну – картина природы оставила его равнодушной. Музыка, живопись для него не существовали. Только Слово обладало невероятной властью над этим с виду суровым и сдержанным, но таким чувствительным человеком.
- Как жаль, что Дрейк уже ничего мне не сможет сказать! – воскликнул Бенджамен, с трудом удерживая рыдания. Теперь, когда он в полной мере ощутил свое родство с этим человеком, ему не терпелось начать расследование. И пусть его считают холодноватым и странным, он такой – для коллег, но не для очевидцев и подозреваемых. Стоило Бенджамену заподозрить, что человек может знать что-то, что даст ключ к разгадке, как он преображался и становился похожим на своего дядю-священника. Лицо его излучало такую доброту, становилось христоподобным, и самые угрюмые и жестокосердные грешники, устыдившись, готовы были пасть перед ним на колени, целовать эти руки с длинными пальцами, и, заливаясь слезами, признаваться во всех своих преступлениях. Это и был знаменитый «метод» Байрона – его невероятная способность располагать к себе всех свидетелей. Настолько, что они без лишних вопросов и даже усилий с его стороны готовы были открыть ему душу. И даже самые опытные профессионалы не могли понять, как Бенджамену удается добиваться таких потрясающих результатов в расследованиях преступлений. Он для них оставался загадкой.