Всех кто-то где-то ждёт, это прописная истина, кто-то переживает, если вы задерживаетесь, поглядывает на часы, да и дом должен быть у каждого, даже у того, кто беззаботно ляпнул – мой дом – место, где я могу повесить свою шляпу.
А вот этого человека, так лихо мчащегося на чёрной мазде по прямому и полупустому поздним вечером проспекту, ждёт маленькая собачка, нервно бегает вдоль двери и истерически заходится в лае, подаёт голос, как только на лестничной площадке раздаются будоражащие её воображение звуки: лифта, шаркающие шаги, перестук каблуков, чьи-то чужие голоса. «Ну как так? Где Он? Разве можно так долго быть где-то там... так жестоко и больно!». Сердце собачки гулко стучит, она ложится на пол, влажным носом уткнувшись в несуществующую щель между дверью и косяком. Никаких сквозняков, да и запахов снаружи почти не улавливает чуткий собачий нос, хозяин, озабоченный сохранностью имущества и в духе времени давно установил две прочнейшие двери, первая – верх безопасности из нескольких стальных листов, тяжёлая, внушительная, а оттого пугающая... а какие замки! Каждый раз, когда Он, стоя по ту сторону своих отгороженных частных владений, по очереди поворачивает все ключи в замочных скважинах, собачка прыгает от напряжения, приседая на задние лапы, ругая количество замков и тех, кто их придумал, за отсрочку встречи с Ним!
Она прощает Ему всё, даже визиты длинноногих девиц, чьи конечности обманчиво вытянуты в основном за счёт дурацких приспособлений на обуви, именуемых каблуками. Она стойко сносит их навязчивое сюсюканье и желание её тискать, она не огрызается и не позволяет себе кусать их руки с длинными ногтями, так похожими на кошачьи когти, тянущиеся к её хрупкому телу с тонкой кожей. Она выше проявления антипатии и раздражения.
Собачка очень сомневается, что последняя Его пассия при всём её огромном желании, на протяжении двух месяцев, пусть и не регулярно, шатающаяся по квартире босая, но неизменно в Его рубашке, забирающаяся с ногам в её, собачкино, любимое кресло, задержится здесь дольше других. Как он позволяет ей носить Его вещи? Смешивать незабываемый парфюм с её слащавыми духами! Эти посторонние запахи... они так неприятны! Ох, если бы собачка только могла открывать окна и впускать свежий воздух улицы, чтобы он растворил, вытеснил эфемерные воспоминания о присутствии этих длинноногих! В каждой из них столько изъянов – и они настолько очевидны! Где же Его глаза? У шатенки, которая была тут на прошлой неделе, волосы на руках и бородавка на плече – так не эстетично! Зато у неё пухлые губы и красивые волосы... - так бы сказал он. А у другой – плоскостопие, да и уши некрасивые, вдобавок она постоянно поправляет свои белокурые патлы, словно руки некуда девать, а если бы она ещё и ногти грызла... это было бы незабываемое зрелище, фи! А ещё одна блондинка с короткой стрижкой, изо всех сил старавшаяся ей, собачке, понравиться... Она изображала из себя умелую хозяюшку – весь вечер колдовала у плиты, чтобы порадовать Его эксклюзивным вкусным ужином! Можно подумать, он живёт на подножном корме! Ха! Однажды Он брал собачку с собой в ресторан, и какие там были запахи! Дурманящие, неизвестные, но притягательные... домашняя стряпня этой блондинки не идёт ни в какое сравнение. На первый взгляд блондинка - тихоня тихоней, но с дальним прицелом. С каким – понятно, Он – не мальчик, как раз вступил в тот возраст, чтобы всерьёз призадуматься о семье. Вот и летят к Нему как мотыльки на яркий свет разномастные девицы... После того, как за ними закрывается дверь, собачка по привычке инспектирует углы и все доступные ей места на предмет забытых в якобы спешке вещей, ведь если что-то где-то осталось, у них точно будет повод вернуться!
И всё же собачка уверена, что к Его сердцу путь тернист и не прокладывается через желудок. Если, конечно, Ему не надоест готовить себе завтраки-ужины самостоятельно и наспех, тогда, возможно, в доме появиться похожая тихоня, которая самим фактом своего присутствия станет отравлять существование собачки.
Собачке не хочется признаваться себе в том, что она ревнива, но факт остаётся фактом и порой она возвращается к мысли о том, что есть шанс, и вероятность его не столь мизерна, что в один не прекрасный день появится та, которой окажется по силам завладеть этим домом, любимым креслом собачки, она начнёт петь в ванной, разбрасывать свои шмотки везде, где ей взбредет в голову, туфли в прихожей... и хуже всего – она посягнёт на Его сердце, потеснив в нём собачку... В такие минуты на неё неожиданно накатываются воспоминания детства, когда она была щенком и её оторвали от матери, и, не справившись с подобным эмоциональным грузом, она начинает тихо и печально поскуливать...
В те редкие вечера и ночи, когда в квартире не витает щекочущий нос запах духов, собачка пробирается на Его кровать и просыпается утром на соседней подушке, счастливая, готовая на любой подвиг ради Него! Да что там! Она бы и тапочки, пусть это и отдаёт плебейством, приносила бы, сподобилась бы, жаль их размер и вес не позволяют ей сделать это красиво... увы и ах...
Собачка обожает, опередив будильник, проснувшись первой, тихо лежать, поджидая момент его пробуждения. Она не позволяет себе быть беспардонной и требовательной, она любит Его, а когда любишь, не нужно идти на поводу у собственного эгоизма, причинять неудобства...
Однажды в квартире появились гости. Их было трое. Двое — мужчина и женщина, которая постоянно строила глазки Ему, и третий - субъект, чем-то очень похожий на собачку, про него так и сказали – «он с тобой одной породы». Первые двое много и невыносимо долго болтали, особенно тараторила пухлощекая шатенка с вьющимися волосами, собачке все эти разговоры не понравились. И субъект показался отвратительным и пошлым, потому что сразу начал к ней приставать. Впервые за свою недолгую жизнь собачка пустила в ход зубы. Закончился визит тем, что незадачливый, назойливый как муха, а потому отвергнутый, кавалер убрался восвояси вместе со своими шумными двуногими спутниками, успевшими съесть всё то, что хозяин дома приготовил себе на ужин.
Иногда собачке снятся сны. В них она видит себя в разных обличьях, но всё чаще рыжеволосой худой девицей в потрёпанных джинсах с неизменной сигаретой. А ведь Ему такие не нравятся! Он – ценитель, в чем-то эстет, и его дамы сердца имеют несколько общих черт – все они длинноволосые, загорелые и белозубые. Собачка боится их зубов, они слишком большие и ровные... особенно когда девицы едят мясо... такие и покусать могли бы, если бы захотели. Когда девицы приходят, собачка забирается в подушки своего излюбленного кресла, и, закрыв глаза, делает вид, что спит, не в силах наблюдать безобразия, творящиеся в окружающем периметре квартиры. Иногда ей хочется на это время и слух потерять, но ведь уши лапами не прикроешь...
Собачка – почти ангел, молчалива и послушна, и ещё она предана и обожает, ничего не требуя взамен. Но бывают иные дни.
- Почему ты не ешь? - спрашивает он, - ну... девочка моя, малышка...
«Их ты тоже так называешь», - печально посмотрев на полную миску сухого корма, а потом на Него, отмечает про себя собачка и медленно удаляется в комнату, семеня тонкими лапками.
- Фрейзи! - зовёт Он из кухни, но она не собирается откликаться, пожалуй, такое происходит впервые.
Через час ему кто-то звонит, собачка, продолжая лежать в подушках и, не прикоснувшись к еде, поводит ухом. Ей прекрасно слышен разговор, каждая фраза и даже интонация. Он недоволен, предельно вежлив, если не сказать сух. Тоже редкость.
- Нет, все отменяется... - не скрывая раздражения, кому-то говорит он, - я же тебе объясняю, не могу, никак не могу! У меня, кажется, заболела собака... что значит ерунда? ... понимай как хочешь!
Следующий звук говорит сам за себя - Он бросил трубку на стол. Собачка снова поводит ухом и прикрывает глаза. Н-да, некоторая доля коварства и хитрости присуща всем особам женского пола.
Он входит в комнату и направляется к ней, берет на руки и щупает нос.
- Малышка... да что с тобой такое? - в Его голосе звучит столько трогательной обеспокоенности, что собачка невольно начинает поскуливать в ответ, - болит что-то?
Признательность собачки не знает границ, и она в ответ лижет Его широкую ладонь.
- Фрейзи... что же случилось?
Этим вечером и на следующий день, который оказался субботой, Он никуда не пошёл, просидел дома около собачки, заботясь о ней как только мог...
Всем известна истина – "мы в ответе за тех, кого приручили", но кто на самом деле и кого водит на коротком поводке?