Бой отгремел еще вчера. Остатки маленькой деревеньки еще догорали. Дымились сожженные танки. В воздухе невыносимо пахло гарью, бензином, горелым мясом и кровью. Усеянное убитыми, тяжело раненными поле, покрылось черными воронами, терзавшими свою добычу.
Николай Дроздов не мог смотреть на это без содрогания. Он ходил из одного конца почти разбитой платформы в другой, ожидая санитарный поезд, который задерживался уже на десять часов. Ему нужно было погрузить всех, оставшихся в живых, но даже вытащить их с поля в этой кромешной тьме и подтащить к платформе, было невозможно.
С ним был лишь молодой парень санитар – Васька, который к несчастью, тоже получил ранение в руку и, стискивая от боли зубы, кусая губы, старался стоять на ногах, чтобы в нужный момент оказать посильную помощь Николаю.
Уже стало светать, а поезда все не было. Живого населения в ближайшей к полю боя деревне не осталось. Все живое убежало в лес. Дроздов тихо сходил с ума от бешенства. В этом бою он потерял двух своих лучших фронтовых друзей, и не мог оказать помощь другим. Вся надежда была на этот чертов поезд. И он, и Василий были голодны и еле держались на ногах. Они с трудом поднялись с земли, на которой провели несколько темных часов и наметили план своих действий.
- Если поезд не придет, - сказал Николай, обращаясь к Василию, - придется нам с тобой, друг постараться перетащить всех еще живых вон в тот сарай на окраине деревни, что остался наполовину цел. Попробуем там организовать медпункт. Давай, покурим, подождем еще минут пять-десять и как говорили наши деды «с Богом»!
Василий, пересиливая боль в левой руке, кивнул в знак согласия. Они достали махру и жадно втянули ее запах. И тут, как по волшебству, послышался очень отдаленный шум поезда. Николай бросился на землю, положил голову на рельсы и ощутил их легкое подрагивание.
- Едет! – почему-то шепотом сообщил он Василию, и неожиданно слезы потекли у него из глаз. Он смахнул их рукавом шинели и прислонился к столбу, чудом сохранившемуся на разбитой платформе.
Майор Дроздов почувствовал, что силы покидают его, и он вот-вот просто кулем осядет на землю. Он не спал уже двое суток, ничего не ел. Но ведь он был «железным человеком», как смеялись его друзья. Поэтому сейчас он не дал своему организму возможности продемонстрировать слабость. Собрав последние силы в кулак, Николай доплелся в другой конец платформы и оттуда увидел еле различимую точку приближающегося поезда.
Точка росла, и вместе с ней в Николае росли силы, рожденные надеждой и верой в то, что сейчас все уладится и будет хорошо. Поезд затормозил у платформы, из вагонов прямо на ходу выскакивали санитары и врачи.
Николай отрапортовал начальнику поезда, что оставлен дожидаться их, и поступает в его полное распоряжение. Начальник поезда, пожилой подполковник грустно вздохнул и сообщил Николаю, что поезд забит раненными под завязку и больше 20-30 человек они навряд ли смогут взять.
Николай стиснул зубы от злости и побежал вместе с санитарами на поле. Одного взгляда на место побоища было достаточно, чтобы понять: в живых осталось немного. Работа закипела. Тяжелораненых клали на носилки, многих перевязывали прямо на земле, попутно собирали немецкие трофеи: оружие, что-то из обмундирования, что-то из курева.
Черные вороны кружили над людьми, не желая покидать место своей пирушки. Пришлось дать несколько залпов по птицам, но они кружили, не разлетаясь, лишь только поднялись чуть выше.
Гюнтер был еще жив. Он слышал шум на поле, и ему казалось, что бой продолжается. Ему очень хотелось пить. Вокруг шло оживленное движение, совершенно не затрагивающее его. Гюнтер уже снова терял сознание, когда его взгляд уловил какой-то золотой шар. Ему показалось, что шар приближается, все увеличивается. Внезапно над ним склонилось ее прекрасное лицо.
Гюнтер вздохнул. Девушка смотрела на него с сочувствием. Он был немецкий офицер, а она – русская санитарка. Ей нужно было срочно спасать наших русских ребят. Но этот человек был жив, и Лиза не могла просто пройти мимо него. Она присела возле него, расстегнула его шинель, увидела бурое пятно в области живота и поняла, что участь его решена.
С невероятной жалостью окинула она его взглядом. Немец смотрел на нее с такой радостью, как будто увидел ангела собственными глазами. Его глаза излучали любовь. Лиза была не в силах смотреть на это. Слезы невольно потекли из ее глаз.
- Если бы я могла помочь тебе, - прошептала она.
Девушка стала накладывать повязку, изредка смачивая ему губы, которыми он поймал ее руку и поцеловал. Лиза вздрогнула, отдернула руку и стала пытаться переложить его на носилки, но он был очень большим, очень тяжелым. Рана его была смертельной, дергать или толкать его было невозможно.
Лиза, обливаясь потом, бережно старалась подтянуть под него носилки. Внезапно сзади нее раздался крик:
- Ты что делаешь, дура? Ты что, не видишь, что немца спасаешь, в то время как своих некуда класть? Поезд переполнен. Мы не сможем даже своих собрать, а ты возишься с этим гадом!
Лиза повернулась и увидела злобное усталое лицо майора, который зачем-то взводил курок своего пистолета. Она поняла, что он хочет добить немца. Резко вскочив на ноги, Лиза выбила пистолет из рук офицера.
- Нам приказано раненных немецких офицеров доставлять в первую очередь. Они могут дать необходимую информацию нашему командованию, - отчеканила она.
Николай с ненавистью посмотрел на нее.
- Мне плевать на их информацию, поняла сука?! – завопил он. – Они убили столько наших ребят! Они убили моих друзей, а ты…
Он не договорил и отошел. Злоба и ненависть душили его. Лиза склонилась к немцу. Тот с необычайной нежностью смотрел на нее.
- Гюнтер, - представился он, и глаза его лучились невероятным светом.
Лиза улыбнулась в ответ и снова попыталась уложить его на носилки. Но немец уже терял сознание от боли. Лиза обтерла его лицо водой и положила свою руку ему на лоб. Раненный открыл глаза.
- Инга! - сказал он.
Лиза покачала головой.
- Нет. Меня зовут Лиза, - сообщила она ему свое имя.
Они смотрели в глаза друг друга, и лучи этих глаз в пересечении готовы были разжечь костер. Погрузка уже заканчивалась. За спиной Лизы опять прозвучал голос майора:
- Бросай его! Пошли!
Но Лиза даже не оглянулась на этот голос. Николай вдруг увидел солнечные лучи их глаз, смотрящие друг на друга. Он почувствовал, как вспыхивает костер их любви. Его обожгла такая ярость, что, не задумываясь ни на минуту, он выстрелил в Лизу.
Она легла и положила голову на плечо Гюнтера, взгляд которого в тот же миг остановился. Николай с ужасом смотрел на них.
Внезапно он увидел, что прямо из их глаз к небу поплыли две золотые звезды. Майор не мог оторвать взгляда от этих звезд, которые, разгораясь все ярче, поднимались все выше и выше.
Они встали прямо над его головой. Между ними возник золотой лучик, соединивший их навсегда.
Ноябрь 2008 г.