В то же самое время неподалеку от парка на Люблинской улице происходил странный переезд еще одного любителя шахмат. Из подъезда дома сталинской постройки под белы руки двое дюжих парней выводили худенького, высохшего старичка. "Вынос тела" сопровождала бледная и чем-то напоминающая "мышь лабораторную, белую", жена инвалида, то и дело спотыкавшаяся о ступеньки подъезда.
- Куда вы меня везете, хлопчики? Я дома должен быть, ко мне сестра придет из поликлиники, - безнадежно бормотал старик.
- Давай дед, пошевеливайся, шмотки уже в машине! На дачу поедем, свежим воздухом дышать, - отвечали "хлопчики", заталкивая деда в лифт. Тот отбивался, как мог. В ответ качки только отмахивались и беззлобно переругивались, не обращая внимания на возмущение пленника.
Другие квадратного вида "пацаны" в это же время грузили в небольшой пикап перед подъездом нехитрый скарб стариков. Соседки-собачницы почти без любопытства взирали на сборы и вяло переговаривались.
- Интересно, на какую дачу они Яковлевых - деда с бабкой зимой-то тащат?
- Да, откуда у Евстафьича эти родственнички вообще взялись? Может, квартиру по пьяни сдал, или продал? А теперь и сам не рад.
- Нечисто что-то здесь, девушки, - произнесла соседка Галя. - Пойду-ка я в "Пенсионер", туда дешевый творог завезли. Ой, ты мой славный, как вырос-то!!! - запричитала она возле боксера, подбежавшего к хозяйке Елене Валерьевне. - Ладно, побежала я!
Деда на секунду подняли над землей как пушинку, и затолкнули в пикап. За ним - его благоверную. На месте водителя сидел некто в милицейской форме.
Машина похрюкотала минуты две, завелась и покатила в сторону Ставропольской улицы. Соседки переключились на своих четвероногих, носившихся по двору. Про деда с бабкой, казалось, все быстро забыли. Может быть, потому что водитель был в милицейской форме?
- Вы меня, как в тюрьму везете, ироды, - прохрипел дед.
- Ну, уж, нет, дедок, для "крытки"* ты слишком хорош. А за "ирода" ответишь, ветеран, хренов.
- Креста на вас нет! - выдохнул дед. Один из мордоворотов несильно двинул его локтем в бок.
Машина выехала за город. Позади остался пост ГАИ, рынок "Садовод", Кузьминский лес. Впереди супругов ждала неизвестность, ничего хорошего не предвещавшая.
Старуха Яковлева прижимала к себе полиэтиленовый пакет с документами, испуганно таращась на сопровождающих. Похоже, она до конца не понимала, что с ней происходит. Ее муж что-то шептал себе под нос. Слов было не разобрать. И тут один из бугаев твердой рукой рванул у нее документы.
- Давай свои бумажки! - пробасил он. - На новое место едем, там они тебе не понадобятся!
- Да они ей скоро и вовсе не нужны станут! - вторил второй, похохатывая.
- Вот прибудем в ваш дворец. Воздух чистый, красотища!
Борьба бабки за последние остатки "идентификации личности" была короткой и безрезультатной, а напуганный дед сидел зажатый между двумя бугаями и даже пошевелиться был не в силах.
В конечном пункте машина остановилась возле обветшалой хрущобы. Яковлевых затащили на пятый этаж и бросили в пустой квартире.
• крытка – тюрьма (блатное).