И ВДРУГ…
…А когда вдруг хлынул дождь, я поспешил укрыться под узким оранжевым козырьком небольшого бара. Под козырьком стояла женщина. Она подвинулась.
- Надо же, как внезапно, - заговорил я.
- В Тель-Авиве всегда всё внезапно, - сказала женщина. На вид ей было лет тридцать пять, и, мне показалось, что она была чем-то сильно расстроена.
Я принялся разглядывать улицу и людей, которые пробегали мимо нас. Вдруг рядом остановился какой-то старик, но, видимо сообразив, что под козырьком бара втроём не уместиться, прошёл дальше.
Ливень усилился, и крупные капли дождя, отскакивая от плит тротуара, ударялись о наши ноги.
Я оглянулся на дверь бара. Она была из надёжного дуба.
- Внутри сухо, - сказал я.
- Сухо, - отозвалась женщина. Думаю, она была лет на десять старше меня.
«Такой дождь надолго», - подумал я. Кажется, женщина подумала о том же.
Я кивнул на дверь: «Не возражаете?»
Женщина не возражала.
В баре было совсем пусто. Мы подошли к стойке.
«Что будем пить?» - спросил бармен. У него были седые усы и жёлтые зубы.
Женщина посмотрела на меня. У неё были большие серые глаза.
Я сказал, что мы немного подумаем.
Мы немного подумали, и после этого я спросил у женщины, будет ли она пить водочку. Она обвела меня совершенно странным взглядом и сказала, что её ногам от водки бывает нехорошо. «Опухают?» - спросил я. «Нет, - ответила женщина, - раздвигаются»
Я засмеялся.
И вдруг женщина заплакала.
Бармен отошёл в угол и поставил диск. Покойница Элла Фицджеральд запела «Lady, Be Good».
- Ради Бога, простите, - попросил я у женщины, - у меня неважно с юмором.
- Ладно, - проговорила женщина и перестала плакать.
Мы помолчали, и я снова заметил, что она чем-то расстроена.
- Я бы выпила немного водки, - вдруг сказала женщина.
Я заглянул в её глаза.
- Конечно! - ответил я. - В Тель-Авиве немного водочки никогда не помешает.