В понедельник приехали ленинградцы, о чем, подавая ключи, не преминула нам сообщить дежурная.
- О, Танькин Никитос прикатил! – хохотнул Сашка, тотчас съежившись под Люськиным взглядом.
- Первым делом спросил, здесь ли москвичи! – в тон ему заулыбалась Наталья.
- Разгубастился, - проворчала подруга, хватая меня под руку и направляясь к лестничному маршу.
Едва мы успели раздеться, как в номер постучали, и на пороге, появился Никитос.
- Девчонки, привет! – расцвел он, протягивая мне цветы.
- У памятника скоммуниздил? – заехидничала Люська.
Укоризненно посмотрев на нее, Никитос пригласил нас на дружеское застолье в честь их приезда и удалился.
- Люсь, зачем ты его так? – поинтересовалась я у подруги.
- Пусть знает свое место!
Вечером, отдав должное угощению, мы собрались в нашем подвале. Сергей с Володей, продолжая начатый за столом разговор, удалились в дальний, еще не благоустроенный, угол подвала, а мы решили поиграть в теннис. Люська ухватилась за Сашку, я встала в паре с Никитосом, Ирка заняла место судьи, Маринка с Наташей и Василий оказались зрителями. Сыграв партию, мы поменялись местами, теперь Ирка играла с Василием, Маринка с Наташей, а Сашка судил. Когда каждая пара сыграла по одному гейму, Маринка предложила переключиться на танцы.
С первыми звуками фокстрота, Никитос заобезьянничал, изображая из себя неумеху, и рухнул передо мной на колени, умоляя обучить его танцевальным па, хватая меня за руки, одновременно вытирая рукавами мыски моих тапок. Все взвыли от хохота, а из глубины помещения выглянули Володя с Сергеем.
Тот и другой улыбались, но взгляд Сергея удивлял своим серьезно-задумчивым выражением. В нем не было осуждения или покровительства, с которым взрослые смотрят на расшалившихся детей, он словно бы сожалел о чем-то.
- Что это мы такие серьезные? – спросила я, когда он приблизился.
- Не все же такие легкомысленные, как ты!
Недовольно дернув плечом, я отвернулась к Сашке.
- Тань, что это с твоим женихом? – пошутил тот, насторожив своим вопросом Никиту.
- Придавлен глубокими мыслями о бытие!
- А, по-моему, он задумался о девической верности – не унимался Сашка.
- Закрой свой репродуктор! – шикнула Люська, потащив его на следующий танец.
- Дорогая, позволь пригласить тебя, - силясь улыбнуться, проговорил Сергей.
- Извини, Никитос! Я скоро! – небрежно бросила я, обрадованная приглашением.
- Тань, ты помнишь, о чем я тебя предупреждал на вечере? – заглядывая мне в глаза, спросил Сергей.
- Нет, - искренне изумилась я. Словно передумав продолжать начатую мысль, он вдруг заинтересовался моей рукой:
- Слушай, отчего у тебя нет обручального кольца?
- Жених не подарил! – рассмеялась я.
- Ладно, в ЗАГСе сразу два надену!
- Так по Станиславскому положено? - хмыкнула я.
- Нет, собственная импровизация.
- А!
- Ты против?
- Против чего?
- Со мной в ЗАГС идти.
- Николаева, к телефону, - прервала наш диалог дежурная.
С неохотой выскользнув из обнимающих меня рук, я заспешила к выходу.
- Сереж, - тут же послышался Иркин голос, но «жених», не ответив ей, вышел вместе со мной.
- Какой ты невежливый! – не преминула я съязвить.
Искоса глянув на меня, «жених», молча, пошагал рядом.
- Таник, ты передачу смотрела? – накинулся на меня Темка.
- Какую?
- Ты чем там занята? Что происходит? – завопил братец. –
Про Тамбовский госпиталь…
- Ой, Темка! – вскрикнула я. – У меня совсем из головы вылетело! А что было-то?
- Много чего было. Всего по телефону не расскажешь. Но самое главное, Егор Иванович, помнишь, который с папой Мишей служит, фото на передачу прислал, где они вместе с этой Надей, и просил всех, кому что-либо о ней известно, ему сообщить. И еще, он ее прежний адрес вспомнил. Представляешь, она жила в том же доме, что и Витя с Люськой. Только квартиру он забыл.
- Да ты что? Это же упрощает поиск! Надо обойти все квартиры! Темик, дождись меня. Мне всего неделя здесь осталась! Умоляю! Я тоже хочу!
- За дело взялись телевизионщики. Нас теперь и не спросят. Не переживай, какая разница, кто найдет? Главное, чтобы она была! Ты то, как?
- Дома расскажу.
- Не одна? Ну, хотя бы что-то проясняется?
- Мне все с самого начала было ясно. Домой хочу!
- Может, мне приехать?
- Не выдумывай! А у тебя как?
- Все, как в лучших домах!
Повесив трубку, я вышла из кабинки. Сергей ждал меня в фойе:
- Ну как? Все в порядке?
- Спасибо, все нормально.
- Таня, ты не хочешь прогуляться?
- То есть?
- Ну, по улице побродить. Когда еще доведется вместе в Змиеве побывать?
- Пойдем. Только надо ребятам сказать.
- А может, не надо? – тихо переспросил Сергей. И тут, страстно желая этой прогулки, я неожиданно для себя ляпнула:
- О, да ты совсем заигрался! Надо же, как в роль вошел!
- Что ж, хотел пожертвовать собой, не хочешь – не надо! – криво усмехнулся Сергей, отворачиваясь от меня.
Последнюю неделю мы все сосредоточились на работе, силясь закончить намеченное, чтобы уехать с сознанием честно выполненного задания. Даже, начиная со вторника, стали задерживаться по окончании рабочего времени для внесения изменений и подготовки отчетной документации.
С завода мы приходили усталые настолько, что наскоро поужинав, сразу валились спать. Даже в подвал перестали наведываться, чем весьма насторожили своих гостиничных приятелей. Меня вполне устраивало такое положение дел – некогда было задумываться о своих взаимоотношениях с Сергеем. Но все когда-нибудь кончается, закончилась и эта неделя.
В пятницу мы собрались на прощальный ужин. Володя привез из дома разных домашних консерваций, Люська достала из наших закромов прибереженную для этого случая московскую колбасу, Зинаида Егоровна попросила ресторанного повара напечь пирогов, а ленинградцы организовали сладкое. Спиртным занимались Сашка с Сергеем, а мы втроем накрывали на стол.
Неожиданно в самый разгар приготовлений, Люську зачем-то позвала к себе Зинаида Егоровна, и мы остались с Иркой вдвоем. Отчего-то сейчас я не испытывала к ней ничего, кроме любопытства. Разговор шел вокруг свалившихся на нашу голову забот, не касаясь иных тем.
- Таня, у тебя так ловко все получается, - заметила Ирка. – Мне казалось, ты ничего не умеешь.
- Мы с Темиком все дома сами делаем, - улыбнулась я. – Странно, что я произвела на тебя впечатление белоручки.
- Ну, ты вечно такая расфуфыренная!
- Ты себя со стороны не видишь!
- Я – другое дело! – подавив вздох, проговорила Ирка. – Что ты знаешь обо мне?
- Что ты очень красивая девушка, которая не умеет себя уважать, - сдержанно ответила я.
- Красивая? А кого это интересует? Про бесприданниц слышала когда-нибудь? Вот я из их числа.
- Не в деньгах счастье!
- Но и без них тоска! – хмыкнула Ирка.
- Но и не повод, чтобы вешаться на парней!
- Ты про Сергея? Тебе этого не понять! Я ему жизнью обязана, оттого готова ему подошвы целовать. Если бы не он…. Только я ему на дух не нужна! – в упор, посмотрев на меня, вздохнула Ирка. – Он любит…
- Девчонки, Сережка руку поранил, срочно йод и бинты! – заорал, влетая в комнату, Сашка.
- Где он? – испуганно вскрикнула я, пытаясь унять охватившую меня дрожь. В висках громко застучало множество невидимых молоточков, а перед глазами поплыла темная пелена. Судорожно схватив из тумбочки вату, йод и бинты, я понеслась вслед за Сашкой.
- Сережа, что случилось?- завизжала я при виде его окровавленной руки.
- Сашка, обалдел, так людей пугать! Надеюсь, ты по радио о моем «ранении» не сообщил? – укорил он Сашку. - Таня, да ерунда полнейшая, просто за железку зацепился, - протянул он мне руку для перевязки.
- Ржавую? Надо укол от столбняка сделать!
- Перестань! Перевяжи и все, - заулыбался он. – Идите, мы сейчас вас догоним, - заверил он Сашку с Иркой.
Я трясущимися руками обработала ранку, забинтовала её, решив сделать ленту для поддержания пораненной руки. Фиксируя бинтом ее положение, я на какое-то мгновение замерла, словно бы обнимая Сергея, и нечаянно коснулась его щеки. В этот момент наши взгляды встретились. Слегка наклонив голову, Сергей смешно потерся щекой об мою руку и неожиданно поцеловал ее. Мне ужасно захотелось прижаться к нему, но, пересилив себя, я в ответ лишь позволила себе улыбнуться. На его лице мгновенно появилось какое-то по-детски трогательное обиженное выражение, почти беспомощное, и он прошептал:
- Угораздило же меня влюбиться в статую!
Замерев от услышанного, я непроизвольно прикрыла глаза, не решаясь взглянуть на него и боясь пошевелиться. Он сказал это, или мне показалось?
Не успев разобраться в своих мироощущениях, я вдруг почувствовала его объятия и обомлела, настигнутая нежным упоительным поцелуем. От неожиданности у меня перехватило дыхание, и все поплыло перед глазами. С трудом выйдя из оцепения, я прошептала:
- Ну, ты даешь …
Он тихо засмеялся, крепко прижал меня к груди, и стал ласково, едва касаясь губами, целовать мое лицо, шею… Дивный вкус поцелуев кружил голову, и, мне показалось, будто я нахожусь в каком-то сказочном сне, потому, что наяву не могло быть таких прекрасных мгновений. Поцелуи становились все горячее, мысли безумнее, а время, казалось, вообще остановилось!
Я совершенно забыла обо всех своих терзаниях, как вдруг молнией промелькнула мысль: « А как же Света? Может, он просто шутит, а я расчувствовалась?» Решив проверить свои подозрения, я с серьезной миной выговорила:
- Сереж, а ты сейчас по-Станиславскому или импровизируешь?
На долю секунды в его взгляде промелькнула растерянность, но тут же, рассмеявшись, он проговорил:
- А мне все равно, что говорит эта несносная девчонка. Если она все еще сомневается в моей любви – это ее личное дело!
продолжение:
http://www.proza.ru/2008/12/23/60