- Так мерзко. Знаешь, я не думала, что развод – это так тяжело. Говорят, что нужно уйти от человека сначала сознательно, а физический уход уже не важен. Неправда. Теперь я это точно знаю. Ошибаются психологи. Сознательно все произошло гораздо раньше и безболезненно, как бы само собой. А технические формальности, как то штамп в паспорте, казались совершенно не стоящим внимания делом, но увы. Физическая жизнь нашего тела так же значима, как и мысли, и чувства. И она может здорово подкосить человека вполне уверенного в том, что все делается правильно и справедливо. И что теперь? Как с этим жить?
- Напиши сказку.
- Почему сказку?
- Только в них бывает счастливым END, - он улыбнулся в усы.
А я хлопнула его, шутя, листочком по лысеющей макушке:
- Тебе смешно... – я надула губы и засопела, изображая обиженную гордость, но мысль эта засела глубоко. А ночью – сон.
« В этой сказке много жизни, мало выдумки, и невозможное уживается с привычным и обыденным.
И так жили - были дружной семьей, скажем так, Петровы. Мама Петрова. Отец Петров. Дочь и сын – тоже Петровы. А что!? Чаще всего их так и величали. На работе в офисе шеф вызывал маму: «Петрова, возьмите блокнот и зайдите ко мне» Он, наверное, и не знал (как и мы) имя этой красивой женщины, которая сидела, как верная болонка, у его двери.
«Эй, Петров! Какого ты там застрял? – ругал, на чем свет стоит, отца его партнер по перевозкам, когда тот долго копался в накладных, много раз перепроверяя количество товара.
О детях и слов нет, в школе все называли их не иначе, как Петровы. «Петров, к доске!», «Петрова, не распускай нюни!», «Петровы! Без родителей в школу не приходите!» К слову сказать, из последней фразы дети запоминали только вторую часть и долго в школу не ходили, пока классный руководитель не звонила домой родителям, а те принимали соответствующие меры.
Так вот, жили-были Петровы. И все у них было, как у людей. Дом, машина, дача, собака, даже лодка и ружье. Вполне нормальная семья: праздники, скандалы, хорошие и плохие дни. Но чего-то им не хватало. Они долго думали, чего же им не хватает, и решили, что это – острые ощущения.
Не раз и не два обсуждали они, сидя вечером за чашечкой чая и тортиком, где взять эти ощущения. Детям хотелось в Диснейлэнд на горки, чтобы дух захватывало от страха. Мама мечтала пойти в стриптиз - клуб без мужа, но о своем желании она старалась молчать. Отец мечтал промчаться на гоночной машине. Каждый описывал желанное событие, не жалея красок и эмоций, поэтому семья никак не могла прийти к единому выводу – где же они будут искать остроту бытия.
После одного такого совещания, весь вечер молчавшая мама взмолилась:
- Господи, выбери для нас всех, то, что нам всем будет лучше….
И в тот же миг они оказались на пике одной из гор, трудно даже определить какого горного массива. Самое страшное, что вершина была покрыта толстенной ледяной шапкой, а склоны горы неприступны и обрывисты.
Все застыли в недоумении. А через минуту тряслись от холода и стучали зубами. Первой в себя пришла мама Петрова. Она стала метаться по небольшой площадке в поисках дороги вниз. Но тщетно, бывают ситуации, из которых нет выхода. Впервые в жизни она не кричала и не старалась, как обычно, переложить вину на другого, хотя и вины-то никакой не было, в сущности. Папа Петров зачем-то копал снег руками, может быть, он надеялся найти клад, или, по крайней мере, рюкзак с теплой одеждой, снаряжением и едой. Чем глубже он копал, тем сильнее в его душу проникало отчаянье, и таяла надежда. Дети попытались хныкать, но вскоре затихли и сидели на голом камне, обнявшись, чтобы согреть друг друга. Петровы старшие умаялись и тоже сели на камни.
- Давайте подумаем, - предложил отец.
Думать долго не пришлось, прямо из-под ног, поднимая тучу снежинок, возник огромный, как гора, человек, весь белый и немного даже страшный.
- У вас проблемы?
- Да, - дрожа от страха, закивали Петровы.
- Вижу. Думаю, вам сейчас не до душещипательных бесед, а надо бы. Я, знаете ли, люблю пофилософствовать о жизни, о человеческой душе. А вы?
- Мы тоже, - натянуто улыбнулся отец, принимая удар на себя, как старший мужчина.
- Отлично, тогда прошу в гости, как говорится, к нашему шалашу.
«Зачем я это сболтнул? А если бы я заявил обратное, что бы он сделал?» - думал Петров – старший осторожно перескакивая с воронки в воронку, продвигаясь по следу Снегового. Остальные брели по пояс в снегу, практически не о чем не думая, мысли застыли, как и все в их телах.
Никто уже и не надеялся на спасение. Но… Как это часто бывает, реальность обманчива, а представление о ней тем более. Дойдя до огромной дыры, Снеговой остановился и, оскалившись беззубым ртом, что, видимо, означало улыбку, произнес:
- Американские горки кто заказывал? Прошу.
В другое время это приглашение возымело бы должное действие, но не теперь. Люди медленно погрузились в ледяные сани. Снеговой толкнул их, и все полетели. Колючий ветер захватывал дыхание, но все упорно молчали, сжав губы, казалось, боялись проявить свое малодушие или страх, ведь веселья и радости, которое сопровождает такого рода развлечения, здесь не было. Когда сани накренились вправо, все закряхтели, бессильно цепляясь друг за друга, чтобы не вылететь. Никому не улыбалось - скользить по ледяному снегу неизвестно куда. Дочь ненароком обернулась и вдруг расхохоталась. Снеговой несся за ними, его ноги окутывало молоко снежной дымки, он махал руками, чтобы удержать равновесие и весело кричал во все горло. Остальные пассажиры тоже заразились весельем, один за другим, они стали хихикать, а потом откровенно ржать. И вот уже всем тепло, и тяжесть и страх позади. Невольные слезы от смеха ледяными дорожками стынут на щеках.
- Эй-е-й!!!! – осмелев, закричал Петров-младший, он оторвал одну руку от отцовского плеча и стал размахивать ее, как будто погонял лошадей.
Женщина улыбнулась и крепче прижалась к груди мужа, а девочка все смотрела назад и от радости хлопала ладошами.
Но вот ледяные сани замедлили свой бег под горку. Снеговой обогнал их и осторожно причалил к ледяной пристани:
- Ну, что согрелись? Вот видите, иногда безысходность и ужасные события могут дать больше тепла, чем нежное и заботливое участие, главное – расслабиться.
От пристани дорога вела в селение. Люди ожидали встретить там таких же Снеговых, как их провожатый, но к их удивлению, там жили обыкновенные люди. Они чем-то походили на северные племена, только разрез глаз был миндалевидным, и сами глаза отражали белизну снега, а зрачок делил их радужку на две половинки вертикально. В остальном – это были все те же люди из плоти и крови. Они поспешили навстречу гостям с одеждой и горячим питьем в руках, как будто были заранее предупреждены. Одевшись и согревшись, Петровы почувствовали себя на вершине блаженства, но это были не все прелести этого дня.
Ближе к вечеру в маленьком селенье, состоявшем в основном из пещер в огромных ледяных скалах, на центральной площади разожгли костры. Вскоре со всех нор (как их окрестил Петров – младший) повылезали жители, и началось зажигательное веселье.
Ночь накрыла ущелье или, вернее будет сказать, расщелину между гор жутким холодом. Огненные языки не в силах были согреть даже десять сантиметров пространства вокруг. Петровы стояли, как и все остальные близко-близко к костру, так что красные блики лизали их лица, обжигая, в то время, как в спину впивался холод. Но вот Снеговой вырос на возвышенности у одной из скал и прокричал что-то, сложив руки рупором. Люди разбились на две огромные почти одинаковые по количеству группы, мужчин и женщин. Петрова – старшего тоже увлекли в группу сильного пола.
- Что это будет? – забеспокоилась Петрова мама.
- Как что? Вечерний выбор. Сейчас мужчины будут демонстрировать свои тела, а мы женщины выбирать себе партнера, - загадочно улыбнулась рядом стоящая молодая аборигенка.
«Стриптиз,» - мелькнуло в голове у Петровой. Ее щеки запылали, но тут она вспомнила, что ее муж тоже участник шоу, и кровь отхлынула от лица.
«А вдруг его выберет какая-нибудь туземка? Фу, как мерзко. Нет, я поспешу, разве я плохо знаю тело своего мужа?!» - женщина уже догадалась, что ни лица, ни волос она не увидит из-под маски, которые водружали себе на головы обнаженные до набедренных повязок мужчины, начавшие движение под бубен и перезвон сосулек. Они танцевали так зажигательно и ритмично, то ли от холода, то ли от обуревавшего предвкушения. Тела, тела, тела…
Женщина не поняла, куда пропали дети, огляделась по сторонам, но зрелище красивых мужских фигур ее захватило уже целиком. «Куда они тут денутся!» - материнский инстинкт угас. А вот женщина прихорашивалась внутренне и расцветала внешне, робкая стыдливая улыбка, мимолетный взгляд из-под опущенных век, затем вскинутый подбородок в ответ на внимание и явное искушение почти каждого мужчины, и перед нами уже мадонна, королева не больше ни меньше, готовая судить и выбирать. И она выбирала… Сначала движения и динамика привлекали больше внимания, чем физические данные, но «чем дальше в лес, тем больше дров». И вот уже бицепсы и трицепсы пошли в сравнение, дальше - больше. Вернее, больше параметров бралось в учет. Краем глаза Петрова видела, как парочки расходились по норам, притом, мужчины не спешили снимать маски. «Надо же, какие традиции!?» - сдвинула она плечами. В этот момент красивый мужчина поравнялся с ней. Его танец живота( или судороги застывающего человека) понравились Петровой, и она, не отдавая себе отчет, протянула ему руку. Он нежно коснулся ее пальчиков и, перевернув, поцеловал ладошку. Этот жест ностальгией отозвался в ее теле. Она всю жизнь мечтала вот так познакомиться с мужчиной, но с мужем никогда такого не было. Хотя, теперь это уже было неважно. В чужой монастырь не идут со своими законами и правилами, а это в свою очередь может оправдать все. Такие мысли придали уверенности женщине, и она смело шагнула навстречу неизвестному. Действительно, мужчина не спешил снимать маску. Может, это давало им обоим больше смелости и раскованности в желаниях и действиях. Ах, какая это была ночь!!! Он что-то томно шептал ей все время, только она не различала слов из-за маски, поэтому то, что он говорил, воспринималось как заклинание и еще больше разжигало страсти и желания. Уже утром она уснула, утомленная и счастливая. А самое главное, что с первых минут близости она узнала его, своего мужа, но умело изображала неведение, принимая самые неожиданные ласки без удивления и позволяя себе все, чего только душа желала. Женщина и не подозревала, что ее любимый муж способен на такое, и он делал это сознательно, ведь знал, кто она такая. Самое трудное было изобразить удивление после пробуждения, он наверняка будет без маски. Но открыв глаза, Петрова не увидела рядом мужа, а услышала его веселое пение из соседней комнаты пещеры. Он явно что-то готовил. Но что мог здесь готовить мужчина, здесь же не было ни кухни, ни продуктов, ни вообще никаких удобств. И все же, аромат каких - то трав приятно щекотал ноздри. Петрова вылезла из-под теплых шкур, сшитых в огромное одеяло, быстро оделась и пошла на запах. Муж переливал ароматный напиток в глиняные чашки, дети сидели вокруг плоской глыбы, заменявшей стол и ели запеченную рыбу, запивая травяным чаем и весело смеясь.
Петрова мама остановилась на входе, улыбаясь. Петров-папа подошел к ней и поцеловал ее в пухленькие уста. «Спасибо, милый, - прошептала Петрова, принимая чашку и загадочно подмигивая мужу. И тот понял, за что его благодарила жена. Казалось, забытые чувства, которые однажды привели их «к алтарю» (если можно так назвать невзрачный дворец бракосочетания) с новой силой вспыхнули в их сердцах в этом ледяном краю.
После завтрака Петровы вышли на площадь, где собралось все поселение. Там происходило что-то непонятное. На ледяном троне сидел Снеговой, он распределял работу между жителями. По одному подходили и стар, и млад, а он им что-то выкрикивал, и они с поклоном отходили. Петровы тоже стали в очередь, здраво поразмыслив, что гостеприимностью злоупотреблять нехорошо, а чтобы кушать – нужно работать. Еще за завтраком было решено домой не спешить, задержаться здесь еще на некоторое время, не каждый ведь день выпадает удача - побывать в другом мире. Петрова – мама попала в покои вождя, как уборщица. Петров – папа был отослан на постройку воздушного шара, одного из нескольких. Оказалось, в селении много таких шариков, и жители путешествуют на них через горы в другие миры. Дети пошли в школу, где учили их читать и писать.
Вечером, собравшись за столом, до обряда выбора, они делились впечатлениями о прожитом дне. Петрова-мама с ужасом поведала домочадцам, что вождь говорил с женой о планах – оставить их здесь для улучшения генофонда. «Они – свежая кровь, и не похожи на нас, значит, улучшат нашу наследственность». Она даже всплакнула, когда говорила об этом.
- Но мы не согласны!- в один голос закричали дети и муж. Затем задумались.
- Мы улетим на воздушном шаре, - пообещал папа, - сделаем это завтра. Только ты, дорогая, должна выбрать обязательно меня сегодня вечером, чтобы мы могли разработать план побега.
Как сказали - так и сделали. Всю ночь Петровы старшие обдумывали план, а утром озвучили его за столом. После обеда решено было собраться на стоянке воздушных шаров, к этому времени Петров- папа должен заправить его горячим воздухом, закинуть продуктов, и они улетят. Навигация казалась ему простым делом. Типа, само вывезет, стоит лишь подняться над вершинами гор.
Но все получилось не так, как хотелось. Стоило всем прыгнуть в корзину и отвязать шар, как завыла сирена, и появились туземцы. Они бросились к беглецам, Петров-папа обрубил канат, и перелет начался. Дети смеялись и махали руками на прощанье аборигенам. Но тут произошло непредвиденное - вдогонку им взлетел еще один воздушный шар с командой дюжих мужчин в корзине. Те, без сомнения, были специалистами в летном деле и вскоре догнали беглецов. Теперь два шара были рядом, и в сторону беглецов летели крючки на жестких канатах. Дети и мама Петрова еле успевали отцеплять и отбрасывать их от своей корзины. И хотя, ситуация была непростая, Петровы веселились, все это очень напоминало игру. Потоком воздуха шары вынесло выше горного хребта, Петров – папа все подогревал и подогревал шарик, не задумываясь о последствиях. В какой-то миг, они увидели, что преследователи остались далеко внизу.
- А-а-а! – закричали и захлопали Петровы в ладошки. Это было похоже на победу. Но восторг длился недолго, они вдруг увидели, что их относит в море. Под корзиной расстилались бескрайние водные просторы. Взрослые забеспокоились, переглянулись, не проронив ни слова. Но и этого было достаточно, чтобы дети захныкали. Всем захотелось вдруг домой в свой домик, на свои мягкие кровати, под теплые одеяла, к чашечке горячего чая или кофе. Детям даже школа показалась раем на минуточку. А Петрова-мама с теплотой вспомнила своего шефа. Улыбался только Петров – папа, он вдруг представил, как его напарник изнывает на работе, пересчитывая товары, ведь это раньше он ни за что не отвечал, теперь все по-другому. А шарик все дальше уносился от берега, горы таяли и надежда тоже. Тогда Петрова – мама отвернулась, сложила руки на груди и стала молиться. Она так самозабвенно молилась, повторяя только: «Господи, помоги!» И вдруг все завертелось, и они в мгновенье ока оказались в своем доме за столом. Когда пришли в себя, поняли, что все было на самом деле, ведь одежда была туземцев, обмороженная кожа тоже не исчезла, и усталость не покидала их.
И все же они были дома.
- Ущипните меня, - почему-то шепотом проговорил Петров – папа.
И мама с удовольствием выполнила его просьбу. Папа вскрикнул и притянул ее к себе. «Ты все помнишь, дорогая?» «Да…» - так же тихо ответила мама.
А дети не стали дожидаться объяснений, просто бросились в свою комнату к своим любимым кроватям и одеялам, и вскоре спали безмятежным сном, даже не раздевшись.
Жизнь налаживалась. И Петровы поняли, что она не так уж и плоха.
15.11.2008 г. Айрин