Из цикла "Непридуманные истории"
Нет, это был не сон. Детская мечта Андрея исполнить ноктюрн Шопена на сцене Большого театра стала реальностью. Еще учась в музыкальной школе, а затем в Институте им. Гнесиных, он представлял, как однажды выйдет на сцену главного театра страны и, сев за рояль, сыграет ноктюрн своего любимого композитора. Андрей играл по памяти… с закрытыми глазами, лишь изредка открывая их, чтобы посмотреть в зал. Движения пальцев были механическими, казалось, что музыкант совершенно не думает о том, на какие клавиши они опустятся в следующую секунду. «Вот он этот миг, ради которого я жил», - подумал Андрей и горько улыбнулся.
- Эй, ты, Бетховен, – раздался голос из зрительного зала, – ты не забыл, зачем сюда пришел?
Пианист перестал играть и опустил крышку рояля.
- Развелось артистов, как тараканов, – продолжал тот же голос.
- Да пусть парнишка доиграет, – послышалось из правительственной ложи.
- Вовчик, это тебя что ль на классику потянуло? – не унимался недовольный зритель, вглядываясь в правительственную ложу.
- А хотя бы и меня. Где ты еще, Михалыч, услышишь такое исполнение?
- По телевизору, - ответил ворчун.
Во время этого диалога Андрей сидел неподвижно. Нечто подобное он предвидел. Музыкант не ждал ни аплодисментов, ни цветов и в душе благодарил Вовчика.
На сцене появился мужчина и подошел к Андрею.
- Андрюха, – сказал он достаточно громко, - заканчивай концерт и пошарь по карманам. Подозреваю, что мои пассатижи у тебя.
Если бы все это слышал человек, не знающий о ремонтных работах, он решил бы, что попал не в Большой театр, а в Театр абсурда.
- Возьми, Валерка, – произнес музыкант, протягивая напарнику инструмент.
- Пошли работать, – строго сказал напарник. - Нам еще два кабеля в оркестровую яму надо «пробросить».
- Мужики, - послышался голос Михалыча, - давайте посерьезнее. Мало мне Вовчика, который второй день не может отциклевать пол в правительственной ложе, так еще ты со своей пианинной. Смотри, Андрюха, чтобы никаких концертов!
- Не волнуйтесь, Геннадий Михайлович. Больше это не повторится, – крикнул бригадиру Андрей.
Он побрел за Валеркой, всматриваясь в зрительный зал, где несколько бригад выполняли отделочные работы. Андрей шел и думал о том, что сломанный десять лет назад палец указал ему «дорогу в жизнь», что все его мечты были перечеркнуты из-за лихачества на мопеде, что, если бы не тот день, он мог бы исполнять ноктюрн на сцене Большого не в спецовке, а из зала раздавались бы не упреки, а аплодисменты. А сегодня… Сегодня сбылась его мечта. Андрей оглянулся и посмотрел на рояль. «Больше этого не повторится», - прошептал он еще раз и стал разматывать кабель.