- Надо спешить! Надо спешить! Надо спешить!
Я повторяла себе эти слова как заклинание, идя по дороге, ведущей в наш прекрасный город Сеймулан, что находится на острове Торсос. Я действительно опаздывала. И надо же было мне задержаться у тети Оренки так надолго! Но она так потчевала меня своими вкусными пирожками, что я напрочь забыла о законе. По которому ворота закрывались через 30 минут после заката. Теперь вся надежда была на мои быстрые ноги.
А вот и ворота! Я кубарем скатилась с пригорка и вбежала в город до закрытия. Стражник на воротах улыбнулся мне:
- Засиделась где-то, Теона?
В его улыбке чудилась мне пошлость. Еще бы. Этот Торций считает, что он мой муж. Ну, или просто любовник. Хотя я его видела в нашей харчевне всего 3 раза. В ответ я выдавила улыбку, помахала рукой и побежала домой. Нельзя грубить стражнику. Особенно стражнику короля.
***
Наше островное королевство называется Амбрикия. А правит нами король Рунандр. Очень добрый король. Никто из нас и не думает иначе. Он – великий волшебник. Ходят слухи, что он может управлять водой. Не знаю. Лично я это не видела. Вот что я видела – так это его слуг, сеотов. Великие волшебники. А как же! Ведь служат королю.
Я – Теона. Теона Маркорос. Глупое сочетание имени и фамилии, но что поделать? Мама говорит, что так меня назвал отец. Хотя по мне, лучше он бы мне наследство оставил. Кто он – не знает никто. Даже старожилы, и те руками разводят. Я всегда была с матерью. Она держит харчевню на побережье. У нас всегда много гостей. Еще бы – у моей мамы очень хорошая фигура.
Я влетела в дом и согнулась пополам: бок раздирало на сотню частей. Мама немедленно перестала пререкаться с одним из купцов по поводу плохого качества завезенного вина и подбежала ко мне:
- Что-то случилось, ласковая моя?
Покачав головой, я ответила:
- Нет. Просто засиделась у тети и очень торопилась домой.
Мама нахмурилась и неодобрительно посмотрела на меня:
- Тебе не стоит так задерживаться за пределами города, Теона. Там небезопасно.
Я рассмеялась:
- Что там может быть небезопасного, мама? Под охраной нашего короля и его великих слуг сеотов нам нечего бояться!
Вообще-то это знал каждый из жителей нашего королевства. Сеоты... ну как объяснить их? Люди, да, но сильно изменившие себя с помощью неведомых сил. Они более были похожи на неведомых ранее элементалов. В их ряды принимали не всех. Насколько я знала, за последние пять лет принято было два человека. Но вера в сеотов и их справедливость к наиболее... спокойным людям была непоколебима!
Мама склонилась ко мне и прошептала:
- А ты сама-то веришь в эту формулу, Теона?
Я не нашлась, что на это ответить.
Ночью я, вместо того, чтобы спать, лежала на спине и разглядывала причудливые узоры на потолке. Эти слова не выходили у меня из головы. Это же предательство! Слова мамы были предательством по отношению к королю и сеотам. И что хуже всего, на любую крамолу нужно было доносить охране города. Но донести на собственную мать!
Я резко села в постели. Хватит! Хватит мне об этом думать! Ненависть мамы объясняется просто. Отец. Она никогда о нем не говорила. Но и того, что я выведала, хватило, чтобы понять: его сжили со свету слуги короля. Я, никогда не знавшая его, смирилась с этим событием. Но мама...
На следующее утро я проснулась с сильной головной болью. Мама неодобрительно поглядела на меня, когда я, держась за голову, с душераздирающими стонами спустилась вниз. Ее явно не трогало мое состояние. Но после плотного завтрака с чашкой чая мое настроение пошло в гору. Поглядев искоса на маму, я начала канючить:
- Мама...
Она взмахнула рукой:
- Иди погуляй. Но чтобы недолго! Я позову.
Обрадованная, я выскочила за дверь.
***
Я решила побродить по своему любимому месту. Эта часть берега была недоступна любопытным взглядам с моря. А с суши люди просто не замечали вьющейся маленькой тропки, ведущей к склону холма. Так или иначе, наблюдателей было мало.
Я дошла до условного места и оглянулась. Так и есть, никто не следит за мной. Шмыгнув в кусты, я не отвлекалась на детали: тропинка была чересчур крута, можно было легко упасть и погибнуть. Это не входило в мои планы.
Сидя на берегу, я с грустью думала о своей семье. Слишком незавидная у нас была судьба. Мой дедушка умер от руки сеота. Мой отец сгинул не без их помощи. Мой брат пошел к ним как ежегодная жертва… Нас с мамой никто не трогал. Но зачем нас уничтожать? Никто из нас никогда не поднимался против короля и сеотов. Никто не затевал неугодные бунты. Что за дело у них до нас?
Просидев на берегу два часа и так и не придя к неожиданному озарению, я поспешила домой. Но, поднявшись к началу тропы, я застыла в изумлении: у кустов лежал человек. Одет он был в диковинную одежду. На нем были штаны из кожи непонятного животного, богатая шелковая рубашка и выдубленная куртка. Лицом он более походил на жителя севера. В руках он сжимал нечто, похожее на большую твердую сосульку. Когда он заметил меня, то обратился ко мне на непонятном наречии. Я нахмурилась. Вдруг я почувствовала, как кто-то настойчиво сверлит мне… мозг. Вскрикнув, я схватилась за голову, но непонятное ощущение уже прошло. А незнакомец обратился ко мне на моем языке:
- Не бойся девочка. Подойди.
Его голос завораживал. Не в силах противиться, я подошла к нему. Он кивнул:
- Хорошо. Мое время уходит, девочка. Силы возвращаются в свою законную обитель. Поэтому я попрошу тебя об услуге.
С этими словами он протянул мне сосульку. Я взяла ее и недоуменно на нее уставилась. А незнакомец успел промолвить:
- Не отдавай его… им…
После этого он более не шевелился. Не обращая внимания на него и на его слова, я изучала сосульку. Я успела понять, что это есть большая палка, покрытая слоем льда. Она светилась изнутри ровным белым светом. Внезапно мне захотелось что-либо сотворить с ее помощью. Я не думала, палка мыслила за меня.
Я направила ее на растущую у берега траву. Внезапно из палки вырвался белесый луч. Трава превратилась в морозную пыль. Взвизгнув от удовольствия, я продолжила это занятие. Насекомые застывали в воздухе, рыбы всплывали, не выдерживая сильного перепада температур… Мне было все равно. Я ничего не замечала. Но вдруг меня пронзила сильнейшая боль. Я выронила палку и упала ничком на землю, заорав от этой муки. Сквозь слезы, застилавшие мои глаза, я увидела двух сеотов, склонившихся надо мной.
Сеоты! Это и есть те «они»? Ужас нашего королевства? Но что я могу сделать против них? Я ребенок, а не…
Ужасная догадка ударила мне в мозг, и я застонала. Мятежник! Так вот кем был этот человек! Все жители королевств знали о тех глупцах, которые шли, точнее – пытались идти против короля. Чаще всего это были люди, соблазнявшие горожан сказками о том, что когда-то все было по-другому. Страной правили законные короли, а не мошенники, силой и обманом забравшие себе престол!
Последняя фраза как бы сама по себе возникла в моем мозгу. Я нахмурилась, но тут стоявший рядом сеот с размаху пнул меня ногой под ребра. Боль была настолько сильной, что в первые секунды я даже не могла кричать. Затем голос вернулся ко мне, и тут уж я заголосила во всю мощь своих легких. Стоявший рядом сеот что-то прошелестел своему товарищу. Тот в это время занимался осмотром палки. Тот что-то пробурчал в ответ, и тогда сеот взвыл и нанес еще один удар. Воздуха в моих легких не осталось. Я отчаянно пыталась вздохнуть, но это почему-то не выходило. Внезапно раздался крик:
- Прекратите!
Воздух так же внезапно нахлынул. Пытаясь дышать ровно и размеренно, я слегка повернула голову. И увидела толпу горожан, скатывающихся буквально кубарем по заветной тропинке. Впереди бежала моя мать. Я опять застонала. Ну и ужас! Теперь точно не отвертеться от наказания.
Мать подбежала первой. Окинув взглядом меня, катающуюся по траве от боли в легких, и двух сеотов, отчаянно шипящих друг на друга, она заявила:
- Не смейте трогать мою дочь!
Один из сеотов оторвался от спора и уставился на меня так, как будто впервые заметил. Затем поднял голову и прошипел моей матери:
- Не вмешивайся, женщина. Ты не знаешь, что происходит.
Мать как будто бы смутилась от его нападок. Но тут подбежали остальные горожане. В их глазах я видела одно: возмущение. Возмущение тем, что один из людей (пусть даже слуг короля) может так сильно бить девчонку.
- А ну, не смейте бить ребенка! – заорал один из постояльцев нашей таверны. Сеот… ну, даже не пошевелился. Посмотрел на немаленькую толпу горожан и произнес:
- Сей ребенок повинен в преступлениях против короны и короля, а именно – в сговоре с мятежниками, покушавшимися на его королевскую персону.
Толпа моментально отхлынула. Я тихонько застонала. Измена! Она каралась смертью без суда, на месте.
- В чем виноват мой ребенок? - спросила мать не своим голосом. Я смогла разглядеть слезы у нее в глазах, и от этого мне стало еще хуже. – В каком сговоре? Вы утверждаете, что девочка могла пойти на это? Что у нее хватило ума понять, что такое мятежники?
- Дитя сие, - палец сеота уперся в меня, уже сидящую на земле, - разговаривало с мятежником и приняло от него какие-то сведения и важный предмет.
- Да ничего он мне не говорил, - тихим голосом сказала я. – Он просто всучил мне эту палку, и все.
Сеоты снова начали шипеть, в то время как толпа зашумела. Потом один из них поднял палец:
- Вот что мы решили, – тишина. – Дитя мы с собой заберем и допросим. Ежели (он чуть-чуть повысил голос) выяснится, что она ни в чем не виновата – домой отпустим. Ежели нет – наказание все знают. Более ни на что мы не пойдем. Уходите все.
Великий элементаль, толпа растаяла за минуту. Только мама упрямо оставалась стоять на своем месте. Что с ней?
Дикий удар в голову – и я снова на земле. Последнее, что я услышала – это тихий голос:
- Да в воду эту дуру, и все.
Потом… все. Действительно все.