Лев

Валентин Ирхин
       Постепенно я ощутил чье-то дыхание, под жарким напором прибавил шагу, но вскоре Лев уверенно положил тяжелую лапу на плечо. Я инстинктивно обернулся, да так и не смог отвести взгляда от больших голубых и внимательных глаз.
       - Теперь никуда не уйдешь, не спеши.
       - Если бы я видел, куда идти.
       - Увидишь. Проводить?
       Я не люблю долгих споров и ссор. Мы пошли между скал и дымящих костров. Змеи уступали нам дорогу, остальным я грустно кивал.
       - Вот хорошее место.
       Хотя благодарности здесь не годились, а восторги звучали странно, я был действительно тронут и потрясен.
       - Да, ради такого стоило жить и стремиться.
       - Ты понял хоть это.
       - Очень давно.
       - Время надежд позади, о чем станешь молить?
       Преодолевая ненужное волнение и головную боль, я постарался собрать внимание и все вспомнил. Чтобы не растерять и не забыть, попробовал потянуть паузу.
       - Мечты и желания можно любые?
       - В рамках разумного. И ничего окончательного.
       - Если речь о вещах преходящих, не стоит страдать и связываться.
       - Как знаешь.
       - Я пока не знаю.
       - Ну есть еще попытка.
       - Надолго?
       - Нет, не пропадет.
       - Пожалуй, пусть останется.
       - Тогда приступим.
       - Если это нужно.
       Имелись и мелкие пункты программы, не требующие творческого напряжения, колебаний и сомнений. Можно было договориться.
       - Смотри, повторяй, запоминай. С какой лапы начать?
       Я вынул из кармана дежурную монету, пару раз подбросил, и мы определились. Выбор оружия тоже за ним, но оно не играло существенной роли, уже не означая предмета гордости. Слишком велико преимущество в живой силе и отличие в технике удара. И не было к чему прислониться - ни дома, ни дерева. Что ж, лучше, чем просто сидеть на песке.
       Все завершилось сравнительно быстро; опасную битву в пути удалось остановить лишь на краю черной пропасти, куда я даже успел заглянуть. Он перевернул меня мощным и четким движением.
       - Вот так, полежи и еще потерпи.
       Запрокинув голову назад и вниз, я молча смотрел, как рассеялись тучи и светлый дрожащий столб простерся до самого ясного неба. Настроение стало определенно легче. Он облизал мои раны, затем рассказывал сказки и истории, которые проникли хороводом в мой расцветающий бред и надолго обосновались в голове. Дальше этот груз наполнил тело и снова придавил к земле.
       - За что боролись?
       - Опять торопишься.
       Он улыбнулся и ушел в первых проблесках зари, оставив меня засыпать в пещере, которую быстро выкопал. Солнце в пустыне встает не сразу. В других обстоятельствах я бы замерз или умер от простуды, но внутри все горело.