Мамаша Брехт. Поворот
Старушка Эльза Карловна Брехт сидела на диване, бездумно уставившись в телевизор. Она довязывала очередную узорчатую салфеточку под греческую вазочку. Муж ее Август Гарольдович лежал в больнице, несчастная супруга не знала, чем себя занять. Все слоники в серванте были протерты, белье проглажено, комната, которую освещал традиционный оранжевый абажур 50-х годов прошлого века, блистала чистотой.
По телевизору шел сериал "Место встречи изменить нельзя". Героиня Шурочка разорялась на весь дом по поводу пропажи продуктовых карточек.
- Корми ребят, нам еще солдаты понадобятся. Эра Милосердия - она, ведь, не скоро наступит... - произнес Жеглов.
И тут раздался телефонный звонок.
- Эльза Карловна! - произнесла трубка напряженным девическим голосом. - Срочно приезжайте, у вашего мужа ухудшение. Он опять в реанимации.
Эльза Карловна уронила трубку, схватилась за старомодные очки, которые начали сползать с носа. Потом с трудом наклонилась, опять взяла в дрожащие руки трубку.
- Але, алле! Что там с вами? Вы в состоянии приехать сейчас? - заливалась трубка.
- Да, деточка, через 15 минут выхожу!
Эльза Карловна от охватившей ее паники не помнила себя. Она бросила трубку на рычаг, собралась, как воин по боевой тревоге. Только телевизор продолжал рассказывать о похождениях Жеглова с Шараповым. Старушка схватила сумочку, проверила документы, деньги и засеменила к дороге. От ужаса она не видела переход, и, едва лишь машины встали, побежала на другую сторону шоссе: скорее к метро. Раздался визг тормозов, закричали прохожие. Дальше Эльза Карловна уже ничего не помнила.
ДТП в Марьино. Валентинов день
Около десяти вечера на пульт "02" поступило очередное сообщение - на этот раз - о ДТП в Марьино. К этому времени мы с Кириллом уже успели закончить сюжет про убийство гармониста и про квартиру Златы Мякушевой. Я даже открыла прихваченное из дома "Обвинительное заключение по делу Ларионова В.И.", но успела прочесть только шапку. Опять не повезло ознакомиться с фабулой обвинения. Я накинула свой милицейский бушлатик, подаренный по случаю очередной смены обмундирования худосочным опером Венгеровым, и выскочила на улицу к машине. Там меня уже ждал Кирилл. Он был бодр и весел в предвкушении завтрашней собачьей выставки и встречи со Златой.
На улице все холодало, а ведь еще вчера ночью шел мокрый снег. На место происшествия пришлось пробиваться сквозь ряд забрызганных грязью, стоявших в длиннющей пробке машин. Меня обрадовало, что возле сержанта ГАИ и молодого следователя, беседовавшего со свидетелем ДТП, стояла "скорая". Значит, потерпевшая жива. Действительно, женщина-врач склонилась над сбитой пожилой дамой и внимательно осматривала ее. В сумочке потерпевшей были обнаружены документы и записка с телефоном некого Волкова Александра Сергеевича. На бордюре валялся изящный, черный, на небольшом каблучке, ботинок.
- Надо же, башмак слетел, а сама-то жива, - заметил Кирилл. - А говорят еще, что это - верный признак начала конца!
Следователь оказался разговорчивым и внешне очень обаятельным блондином.
- Виновник - водитель синих "Жигулей" пятой модели с места происшествия скрылся. Номеров очевидцы ДТП не запомнили, вероятно, они были заляпаны грязью. Потерпевшая переходила дорогу на зеленый сигнал светофора, а тут этот гражданин проехал. Есть вероятность, что это был преднамеренный наезд, не исключено, и, даже, скорей всего, он просто был пьян, а уехал, побоявшись ответственности. Проводятся оперативно-розыскные мероприятия, - сообщил следователь. - Женщина будет отправлена в городскую клиническую больницу. У нее серьезная травма головы и нижних конечностей.
- Как зовут потерпевшую?
- Эльза Брехт, 67 лет от роду, - ответил следак*.
Кирилл снял трассу, врача, момент заноса носилок в машину "скорой", лицо потерпевшей, общий вид на Люблинскую улицу со стороны Марьино, круглые башни-новостройки, высившиеся неподалеку, и мы поехали обратно в редакцию.
*следак - следователь (милицейское).
Пробка начала медленно сдвигаться по Люблинской в сторону Волгоградского проспекта, но к счастью, наш водитель хорошо знал объездные пути.
В машине было весело, дядя Лева рассказывал медицинский анекдот в тему:
Врач больному на приеме заявляет:
- Поздравляю, на следующей неделе вас осмотрит наш Иван Иванович.
- А это что за врач?
- Патанатом.
Дяде Леве вторила реклама радио "Район": "Клиника "Он" решит все ваши проблемы!"
Тем временем в редакции разрывались телефоны. Звонили курсанты военного училища и несколько вчерашних пассажиров автобуса, которые видели и слушали гармониста на остановке и успели посмотреть криминальную хронику. Наш сюжет вызвал неожиданный резонанс. Как я узнала позже, некоторые свидетели не поленились выяснить телефоны райпрокуратуры и убойного отдела. Все просили найти злодеев, убивших безвестного гармониста, хотя, никто его не знал и ничего к тому, что уже рассказала я, добавить не мог.
На сердце у людей было нехорошо, в кои-то веки удалось сделать доброе дело, которое, в результате обернулось трагедией. Ведь все мы любим тех, кому сделали что-то хорошее. Просто за то, что мы это сделали.
Главред Костя похвалил нас с Кириллом за то, что сумели сделать такой репортаж из малообещающего, на первый взгляд, происшествия. Если быть до конца честными, то мы с Кирюхой почти не сомневались в том, что дело не дойдет до суда за "нерозыском" преступников. Но предсказывать в таких случаях ничего нельзя. Все равно, скорее всего, ошибешься.
В тот вечер случилось еще три или четыре происшествия. Последнее из них - спасение службой "911" белого кота, застрявшего башкой в раструбе водосточной трубы, в доме на улице Восьмого марта, неподалеку от станции метро "Динамо". К счастью, кот впечатался в трубу не со стороны крыши, а снизу, со двора. Животное пробовали достать дети, однако, кот, с перепугу, втиснулся в трубу еще глубже, потом ее разваривали, под сочувственное оханье школьников и пенсионеров. Наконец кота достали - уже почти утратившего природный белый окрас, перемазанного черт знает в чем, и смотревшего на вновь обретенный мир выпученными от ужаса глазами.
Один из спасателей, поколдовав над несчастным животным, восстановил ему нормальное дыхание. Интересно, как коту можно сделать вентиляцию легких под названием "рот в рот"? Разрешить эту загадку мне так и не удалось. Животному поднесли к носу пузырек с валерьянкой, после чего взгляд его стал более осмысленным, и он даже выдавил из себя хриплое: "Ммяя-в-х!"
Было уже около полуночи, когда мы закончили. Пора было ехать домой. И тут на мой мобильник пришли разом 3 поздравительных сэмээски - от главреда, знакомого адвоката и пожилого журналиста, ведущего криминальную хронику. Коллеге я даже перезвонила и поговорила о возможной подработке. Ведь сегодня - 14 февраля. День всех влюбленных, но только не мой. Стадион "Динамо" был романтично освещен традиционными прожекторами, оттуда сосредоточенно группками по 3-4 человека выбегали спортсмены и устремлялись в находившийся неподалеку парк.
Редакционная машина уехала в сторону "Савеловской", а я грустно вошла в метро, где нарядно одетые девушки шли в обнимку с подтянутыми по случаю праздника парнями. У многих в руках были розы, у кого-то - тюльпаны, а у меня - только проездной на метро. Не то, что я им завидовала, но как-то грустно мне стало. И опять закружило меня метро, замелькали суетливая "Белорусская", куда стекались пассажиры с вокзала, романтическая "Маяковка" с ее стройными колоннами и беспечная "Тверская".
На переходе с "Театральной" на "Площадь революции" на холодном беломраморном бордюре, над спуском в какое-то служебное помещение у стены я увидела три сиротливых гвоздики: две красные и одну желтую с красной каймой. Наверное, кто-то не дождался любимую девушку и оставил их там. Я, было, пошла дальше, но решительно вернулась и забрала несчастные цветы. Будет и у меня на улице праздник, пусть и в виде букета от неизвестного мужчины! Настроение улучшилось. Бронзовые матросы и солдаты "Площади революции", как и трудовые крестьянки, повидавшие на своем веку многое, равнодушно взирали на меня, сжимавшую в руке любимые цветы отца революции - товарища Карла Маркса. Так я и доехала до дому с букетом, который поставила в кухне в пластиковую бутылку из-под кваса.
Наш сюжет о ДТП на Люблинской прошел поздно ночью. На этот раз никто не звонил и не выражал негодования или каких-либо особых пожеланий. В это время я уже была возле дома, держа за поводок его шар-пейское величество. Все-таки, это великое счастье, когда тебя так важно, с поистине царской грацией, выгуливает любимая собака, к тому же самой лучшей на свете породы! Я люблю собак, чем больше узнаю людей, тем больше.
Ой, вот только, дорогой, не надо наезжать на вон ту черную - самую большую во дворе овчарку, не надо ей угрожать и рычать, как лев на ягненка! Рядом! - я сказала. - Ря-дом!
Хорошо еще, овчарка на поводке, и ее хозяева бдительно смотрят на встречных агрессоров.