Неожиданно, Савве Николаевичу вспомнился другой эпизод из юности, когда он в первый раз попал на студенческую вечеринку. В институтском клубе был объявлен осенний бал-маскарад. Каждый студент должен был прийти в карнавальном костюме или маске. Без этого на бал не пропускали.
Савва нового придумывать не стал. Он надел чёрную с погонами рубашку, доставшуюся в наследство от брата Лёхи, повязал на шею косынку, а на голову натянул соломенную шляпу, которую выпросил у коменданта, и благополучно прошёл на бал.
В клубе оказалось достаточно просторно. Там было несколько больших холлов, много комнат и большой танцевальный зал. В одном из холлов Савва увидел своих однокурсников и подошёл к ним.
Колька Николаев, парень из его группы, был в маске летучей мыши. Здесь же были брат и сестра из Грузии. С ними Савва познакомился ещё на вступительных экзаменах, а потом оказалось, что они тоже поступили в институт и даже сошлись в одной группе. Брат и сестра были одеты в национальную грузинскую одежду: чёрные халаты до пят, расшитые серебром и золотом, широкие обшлаги с галунами и, конечно, в известные всему миру грузинские головные уборы – у брата чёрная папаха из овечьей шерсти, а у сестры ажурный, расшитый золотыми нитками платок.
- Вах! Смотри какой кубинец! – вскричал большой и толстый брат, показывая на Савву.
– Ва! Ты посмотри, какой джигит! – ударив по плечу грузина, сымпровизировал Савва.
Все дружно рассмеялись.
Сестра опустила глаза и не вмешивалась в разговор мужчин, всем своим видом давая понять, что она горянка и чтит традиции своего народа.
- Гиви, - обратился Савва к грузину, - зачем ты одел этот костюм? Это всё равно, что я пришёл бы в лаптях и косоворотке.
- А другого нэчего нэт, - рассмеялся Гиви. – Пропустили и ладно, а сейчас сниму и буду как всэ. А бэз кинжала это нэ наш костюм.
И он стал торопливо сдёргивать с плеч свой халат. Но сестра упорно делала вид, что не замечает этого. Гиви что-то отрывисто сказал ей по-грузински, она вспыхнула и тоже коротко ответила по-грузински.
- Нэ хочет. Хочэт быт настоящэй грузынской красавицэй. Тебэ нравится моя сестра? – вдруг безо всякого перехода спросил Гиви у Саввы.
- Отвэчай. – Он положил руку Савве на плечо. – Вижу и так, что нравится. Но жениться ты на нэй нэ сможэшь. Она помолвлена с дэсяти лет с одним знатным грузином, которому тогда было сэмнадцат лэт. Как окончит институт, они пожэнятся. Таков закон гор. Кто его нарушит – ждёт кара.
- Какая?
- Убьют. Если ты будэшь виноват – я убью тэбя. Нэпрэмэнно кинжалом. Таков закон гор.
- А смотреть на твою сестру можно? – пошутил Савва.
- Нэт, если она не захочэт.
- А как узнать, хочет она или нет? – снова попытался сострить Савва.
- Ты должэн сам почувствовать это, - глубокомысленно ответил Гиви.
- Слушай, Гиви, не вешай лапшу на уши, - встрял в разговор Колька Николаев и предложил. – Давайте пройдем по залам, поищем наших.
- И то верно, - согласился Савва.
- Нэт, мы здэсь постоим. Пусть к нам сами подходят, - возразил Гиви.
- Ну и стойте как истуканы на острове Пасхи, - сострил Колька, беря Савву под руку. – Ну их, пошли.
- Пошли, - согласился Савва, и они бодро зашагали по залам.
Народу было много. В основном старшекурсники. С их первого курса были представлены лишь мелкие, хотя и достаточно яркие вкрапления, вроде Гиви с сестрой, а также одевшегося в национальную одежду латыша Эдика Гамулиса. В одном из залов за роялем они узнали своего однокурсника Юлиана Урманского, импровизирующего на темы из последних хитов Муслима Магомаева и Эдиты Пьехи. Веселье и непринуждённое поведение окружающих как-то сами собой захватывали всё существо Саввы. Он стал забывать пережитые неприятности с разбором его личного дела, потихоньку затихала и тоска по дому, по Нике, которая почему-то не писала. Всё куда-то отдалилось и осталось позади.
Сначала Савва заворожено смотрел вокруг, а потом с головой окунулся в шум и суету студенческого веселья. Хорошая всё же пришла кому-то мысль организовать бал-маскарад. Иногда при всём желании трудно было узнать даже хорошо знакомых людей. А тех, кого видишь не так часто, и вообще признать трудно. Это придавало дополнительную интригу веселью.
Начались танцы. Савва несколько раз станцевал медленное и любимое им танго, приглашая первых встретившихся девушек. Но тут появился некий молодой длинноногий парень и, взяв микрофон, сообщил:
- Объявляется конкурс на лучшее исполнение рок-н-ролла. Желающие принять участие подходят ко мне, получают номера и через несколько минут начнется конкурс.
Савва решил принять участие. В школе он неплохо танцевал и хотя рок-н-ролл официально не был разрешён, всё же ребята умудрялись на вечеринках танцевать этот ритмичный и очень динамичный танец. Савва стал искать глазами, кого бы выбрать себе в пару. Взгляд его упал на спортивного телосложения девушку в чёрной, как у него, блузке и таких же чёрных, обтягивающих стройную фигуру, брюках. Видимо, девушка пыталась изобразить своей одеждой какую-то амазонку, тем более что и внешность ей подыгрывала. Продолговатое узкое лицо с яркими губами и огромными чёрными глазами; такие же чёрные, как цвет воронова крыла, длинные волосы. Он подошёл к ней и без предисловия спросил:
- Может, потанцуем?
Девушка обвела быстрым взглядом фигуру Саввы и так же непринуждённо ответила:
- Давай попробуем!
Они получили номер, и вскоре начались конкурсные танцы. Всего набралось пятнадцать пар желающих. Разведя всех по разным углам, устроитель объявил:
- Танцуем три тура. В каждом участвуют по пять пар. Зрители выбирают из каждого тура одну наиболее понравившуюся пару. Среди трёх оставшихся пар разыгрывается первое место и определяются остальные победители - второе и третье места. Выбор лучшего в туре определяю по силе ваших аплодисментов! Всем всё понятно?
И под возгласы «Понятно!» началось это представление.
Савве с незнакомкой достался второй тур. Они посмотрели как танцуют первые пять пар, и каждый сделал для себя выводы, как нужно танцевать, чтобы понравиться. Наконец очередь дошла до них. Савва вместе со своей спутницей встал в центре зала. Они не сговариваясь, поклонились публике и при первых же звуках рок-н-ролла обрушили на неё каскад головокружительных па. Напарница Савве досталась не только спортивная, но и очень пластичная и чрезвычайно музыкальная. И если Савва в танце брал своей резвостью и напором, то его партнерша точностью и чёткими движениями тела в такт музыке. Под дикие овации они вышли в призёры по итогам своего тура. Немного отдышавшись, Савва и его девушка почти не обращали внимания на подготовку к заключительному этапу. И вот финал. Как они танцевали! Самозабвенно и раскрепощено. Ноги летали то вверх, то вниз. После окончания танца они чуть не упали от усталости. Когда организатор и судья конкурса объявил их победителями, зал ещё раз взорвался аплодисментами, криками и одобрительным свистом.
Отойдя в уголок и сев на диванчик, чтобы передохнуть и привести себя в порядок, Савва и девушка наконец-то решили познакомиться.
- Как тебя зовут? – немного успокоившись спросил Савва свою партнершу.
- Ирина. А тебя?
- Савва.
- Как? – видимо, не поняла девушка.
- Савва, - повторил он.
- Какое необычное имя!
- Да нет, у нас это имя передаётся из рода в род.
- Всё равно, - тряхнув волосами, не согласилась Ирина. – Имя это не славянское. Что-то древнеиудейское или раннее христианское. Возможно, от Савра. Кажется, он был учеником и последователем Христа, а потом принял христианское имя Павел. Есть такое изречение в религиозной литературе – от Савра к Павлу. Обозначает как бы смену не только имени, но и веры.
- Откуда ты всё это знаешь? – искренне удивился Савва.
Он, собственно, никогда не задумывался над происхождением своего имени. Но туманно помнил из своего очень раннего детства молитвы бабушки по линии отца, Домны Макарьевны. Ему было где-то около трёх лет, когда её не стало. Но что-то запомнилось, отразилось в его детской душе из тех ранних лет. Говорили, что Домна Макарьевна очень любила младшего внука и, несмотря на тяжёлую болезнь, нянчилась с ним, не спуская с рук, что-то постоянно ему шептала на ушко и рассказывала, рассказывала обо всём, что видел малыш. О собачке, о петушке, о курочке, о пролетавших птичках, о цветочках на деревьях, о траве, о тумане и даже о падающих дождинках. Малыш рос любознательный и очень трогательно относился ко всему, что происходило вокруг. Говорили ещё, что бабушка читала ему перед сном молитвы на древнеславянском и греческом языках, которые прекрасно знала. Откуда в такой глуши N-ской области появились люди вроде Домны Макарьевны, знающие постулаты религии и умеющие читать древние книги, оставалось большой тайной. Савва сначала неоднократно пытался выяснить это у родственников, но те лишь отнекивались: «не знаем», или «кто его знает». На этом попытки Саввы узнать свое прошлое закончились.
- А я книги по истории люблю читать, - уклончиво ответила Ирина и перехватила инициативу в разговоре. – А ты что, первокурсник?
- Ну да!
- То-то я смотрю – лицо новое.
- А ты на каком курсе?
- На третьем.
- Неужели? – разочарованно произнёс Савва.
- Да, Савва. Я уже старушка для тебя.
- Не говори так. Я бы даже никогда не подумал, что ты третьекурсница.
- Тем не менее это факт. Давай прощаться.
Она подала руку, улыбнулась и грустно сказала:
- Спасибо тебе, Савва, за этот вечер и особенно за танец.
- Не за что. А ты что, уходишь?
- Мне пора.
Она грустно опустила глаза:
- У каждого поколения свои герои…
- Погоди, не уходи… Давай потанцуем ещё немного, - стал убеждать Ирину Савва. – Не уходи! Мне без тебя будет одиноко.
- Нет, Саввушка. Ты мне тоже нравишься, но ты герой не из моего поколения. А потому – прощай и не ищи встреч со мной. Так будет лучше для нас.
Она встала и, не оглядываясь пошла через толпу танцующих к выходу.
- Ну что? От ворот поворот? – вдруг откуда ни возьмись появился однокурсник Колька Николаев и кивнул головой. – Выход там. Ну что ты хочешь. Дочка нашего декана, Ирина Муравьёва-Апостол.
- Постой. У декана, кажется, другая фамилия?
- Правильно. Но Ирина взяла фамилию своей матери, которая косвенно относится к знаменитой в России династии Муравьёвых-Апостолов. Кстати, в вашей области у них было крупное имение «Терри-бони». Мы ездили с классом на экскурсию в ваш город и гид рассказывала, что когда Муравьёв-Апостол, ещё до восстания декабристов, женился на прекрасной молодой француженке, то привёз её в своё имение в N-скую область. Дело было весной, разлив реки, изумрудная трава, а вокруг буйно цвела сирень, розовая и белая. Целое море переливающейся сирени. От восторга француженка выкрикнула: «Терри бони!», что значит «Прекрасная земля!». Так и родилось новое название имения. Мы проезжали это место. Действительно, там висит табличка с таким непонятным названием. Ну вот, и чтобы не терять память о своём древнем роде, когда у ректора родилась дочка родители решили оставить ей фамилию матери.
- Да… Вот не думал, не гадал познакомиться с дочкой декана, - проговорил Савва расстроенно.
- Да ты не бери в голову. Говорят, она уже не одному парню голову вскружила. Французская кровь, сам понимаешь, требует выхода энергии. Злые языки, - тихо зашептал Колька на ухо Савве, - утверждают, что она ходит в секцию авиаспорта, прыгает с парашютом. И всё это, чтобы доказать, что она не такая как все.
Но тут внимание шепчущего Кольки привлекла необычайно тучная фигура ещё одного грузина, Джонни Консадзе, спортсмена, метателя молота, студента старшекурсника.
- Ты посмотри, Савва. Человек-гора! Сто сорок шесть килограммов живого веса! Представляешь? Откуда такие берутся?
- Да всё оттуда же, - съязвил Савва. – Ты лучше скажи, куда подевались наши кавказцы. Что-то их не вижу.
Савва обвёл глазами помещение.
- Гиви на спор пошёл с кем-то бороться в спортзал, а Нино с подругой Цицо охмуряют парней. Две красавицы-горянки в своих национальных костюмах. Представляешь, какой фурор они вызвали среди парней? Хочешь, пойдем посмотрим. Они в соседнем холле.
- Нет, не пойду. Сегодня вечер не мой. Сам видел, не везет. Одна бросила. Теперь хочешь, чтобы ещё две грузинки надо мной поиздевались?
Колька захохотал.
- Брось прибедняться! К тебе девчонки так и льнут. И Нино, видать, на тебя глаз положила. Ты пока с Гиви разговаривал, она с тебя глаз не сводила.
- Да откуда ты знаешь?
- А я что, слепой? - Колька опять засмеялся. - Идём к горянкам! Или ломаться будешь, цену себе набивать?
- Нет, Колян, сказано – сделано. Спасибо за приглашение, но я иду в общагу. Устал что-то за сегодняшний вечер.
- Ну, дело твоё.
Колька махнул рукой и, таинственно улыбаясь, пошёл искать горянок.
Савва незаметно вышёл из клуба. Свежий осенний ветер поднял скукоженную листву с земли и, покрутив над головой, бросил в лицо Савве вместе с ледяными крупинками снежинок. Закружившись в вальсе в ночном небе, первые в этом году снежинки не только охладили разгорячённое лицо Саввы, но и как бальзам пролились на его душу. Он стоял, подставив руки невидимым снежинкам, и пытался их поймать. Но снежинки легко и бесшумно кружились вместе с листвой в бесконечном танце и, попав на руки, тут же таяли.
«Вот чего мне не хватало», - вдруг подумал Савва. И он перестал чувствовать себя таким одиноким и чужим в этом огромном городе, среди скопища людей и развлечений. Обнявшись со снежным вихрем, Савва зашагал с ним, как со своей подружкой, поближе к новому дому.