На горизонте уже виднелся лес, а верхушки деревьев исчезали в лучах яркого солнца. В один момент можно было охватить взором и широкий простор, трава после скоса еще не успела вырасти, и дорогу, помимо этой, справа, через сотню метров поворачивающую вбок, и позже уходящую на ту сторону света.
Геда бежал и смотрел вперед, чуть выше - на линию горизонта, и представлял как через несколько миллионов мгновений солнце, которое сейчас находилось по правую руку, будет светить в той точке, к которой так стремительно бежит человек в куцых брюках и совсем новых ботинках. Его темп мог нарушить только вид пшеничных полей, которые еще не были скошены, и они вот-вот останутся позади, но Геда опаздывал, знал, что нужно бежать по песчаной дороге, свернув к полю, он легко мог потеряться. Дорога – единственный безопасный и быстрый путь, важна каждая секунда. Геда побежал еще быстрее, понял, что его отвлекли мысли, и он ненароком ослабил темп, усталость давала знать о себе, ноги болели еще сильнее, чем раньше. Он перестал отвлекаться на виды, суждения, даже усталость исчезала, когда он сливался с воздухом в пути, оставляя в существовании только дорогу, скорость и страх, страх не успеть.
Скоро солнце встанет на одну линию с уходящей вдаль дорогой и тогда все измениться, только бы хватило того отрезка пути, который оставался позади, только бы хватило жизни. Солнце! Не издохнуть бы и не остановится, мышцы уподобляли себя накаленным проволокам, впивающимся в ноги. Никогда Геда не бежал так быстро, быть может, только в детстве, когда невозможно было признаться, что поезд уже не… «Привет! – прозвучало с левой стороны». Геда несколько раз позволял себе обернуться, и весь этот путь он был уверен, что уже никто не сможет его догнать. «Почему ты так спешишь? Разве уже не все равно? – проговорил все тот же человек». Геда был в недоумении, но успел рассмотреть его – небольшого роста парень, гораздо моложе его самого, с приятным лицом и непрестанно улыбающийся, он без вопроса в глазах продолжал смотреть на Геду. Тот не ответил, но уступил немного места на дороге, где, казалось, уместиться можно только одному, однако Геда подумал, что он ничем не пожертвует и постарался прибавить скорости, из последних сил, оставалось мало времени, и некогда было заводить знакомства. Он не смог избежать некоторых мыслей: «Почему раньше я не встречал никого, кто не согласится занять уступленное мною место, а продолжая бежать по своему пути, оставался незнакомым другом?». Но Геда тут же поник в сомнениях, и первый раз, сам того не замечая, решил пожертвовать оставшимся у него временем. «Беги вперед, я пропущу тебя, – сказал он». Но в ответ услышал совсем не то, что ожидал и еще больше полюбил человека бегущего рядом. «Это уже не важно, смотри – солнце! – солнце уже почти подошло к той точке, где оно встретится с дорогой, но ничего еще не изменилось. – Я Май, меня зовут Май». В этот момент Геда повстречал друга, уже было неважно, что он бежит с той же скоростью, что и сам Геда, он был совершенно спокоен и не отпускал доброты своих глаз, в которых читалась усталость. Эта усталость и боль была в несколько раз сильнее той, которую испытывал Геда, все время бегущий по дороге, в надежде, что именно он остается первым. Май продолжал бежать и поглядывать на него.
«Они говорили о тебе, Геда, они знают, что ты впереди… многие знают тебя. Геда, но почему? Во что ты веришь?.. Ведь этого скоро не будет! – Май говорил так спокойно, будто он не бежал вместе с бешеным ритмом торопившегося Геды.» - «Это истинная красота, это мое спасение, - волнительно и через силу произнес Геда.» - «Но ведь ты и так…».
Солнце встало на одну линию с все еще уходящей дорогой. Геда получил спасение, но это был еще не конец, он прекрасно знал об этом. Геда побежал по воздуху, округлая земля уводила дорогу вниз, это было уже не важно для спасенного, для Геды, он бежал в небо, он оторвался от земли и уже был свободен. Усталость уходила, но бег еще продолжался, долго ли, - Геда не знал. Он посмотрел вниз, где остался его друг… где он оставил друга. Но Май продолжал бежать.
«Почему ты бежишь, все кончено, но может, ты успеешь к следующему открытию мира», - думал Геда. И в этот момент Май остановился и прижался к земле. «Геда! Красота, что это?». – «Но Как?» – Геда был ошеломлен, он не мог поверить. Но понял, зачем остановился Май - он боролся с сопротивлением земли, он был тот, кто уже свободен, тот, который тоже уходит в никуда. «Красота? Сколько тысяч слов можно найти для того, что я этим обозначаю», - Геда попытался бежать быстрее, но здесь, на лестнице в небо, его скорость была неизменна, она была той же, что была на земле. Он побоялся, что Май так и не проснется, но тот, одолев притяжение, взяв от него последние возможности, подпрыгнул. Он стремительно летел вверх, он прыгнул, казалось, выше самого Геды, того, кто считал себя первым. Геда еще сильнее полюбил своего друга, но когда Май сравнялся с Гедой, время как будто остановилось, и Май, не шевеля губами, сказал свои последние слова: «Я Май, меня зовут Май. Геда, друг, скажи – что изменилось?». Май растворился, на его месте осталось только небо, но немного другое, чем всюду, оно сохраняло очертание человека, абрис свободного человека в золотистом сиянии света, этот кусок неба навеки останется таким, ведь для Геды он стал самым близким другом.
Геда продолжал бежать по небу, скорость постепенно теряла свое существование, как и все, что представлял из себя мир. Геда растворялся, он уже не видел себя, не видел земли, но теперь он точно знал, кто повторяет слова – «Что изменилось, Геда?». Он становился свободным, все больше замечая, как светит небо сотнями золотистых облаков и как сверкает борьбою то место, где когда-то была земля, то место, где его помнят.